Почему же не решить ее там, откуда они приходят? Дракон может попасть куда угодно – нужно только увидеть это место! * * * Джексом проснулся, приоткрыл глаза и мгновенно понял, что находится не в своем холде. Он облегченно вздохнул. Вместо темноты над ним простирался купол каменного потолка, ярко освещенный огнями глиняных ламп.– С тобой все в порядке, паренек? Грудь болит? – Манора склонилась над Джексомом.– Вы нашли нас? Что с Фелессаном?– Ничего страшного, кроме зверского аппетита. Он обедает. Как твоя грудь?– Моя грудь? – Он заволновался, припомнив, где получил эти царапины. Манора выжидающе смотрела на него. Джексом ощупал ребра. – Почти не больно… и спасибо-вам-за-внимание-моя-госпожа.Его вежливую скороговорку прервало требовательное урчание в животе. Юный лорд смутился.– Я думаю, тебе тоже стоит поесть, а?– Но Лайтол… он не сердится на меня? И Предводитель Вейра? – рискнул спросить Джексом.Манора одарила его ласковой улыбкой, пригладив растрепанные волосы на голове мальчика.– Не волнуйся, лорд Джексом, – нежно сказала она. – Возможно, одно-два строгих слова… Лайтол был сам не свой от беспокойства. Перед мысленным взором Джексома предстало невероятное видение: два Лайтола, бок о бок, с дергающимися в унисон щеками. Он прикрыл глаза и застонал.– Однако я не советую тебе больше совершать опасные прогулки… – Манора усмехнулась. – Теперь этой игрой занялись взрослые.Знала ли она о щели, о том, что они подглядывали? Это не давало Джексому покоя. Он обмирал от страха, ожидая услышать от Маноры, что Фелессан сознался в их преступлении. Затем до него дошло то, что она сказала. Их только поругают… Он чувствовал, что может верить Маноре. Если она знала про все и не рассердилась… Но если она ничего не подозревает, а он начнет задавать вопросы… Тогда она может рассердиться…– Ты нашел эти комнаты, лорд Джексом. На твоем месте я бы очень гордилась.– Комнаты?Она снова улыбнулась и убрала ладонь со лба мальчика.– Я думаю, ты проголодался. Пойдем.Манора повела его вдоль балкона, опоясывающего спальный уровень; рука ее была прохладной и мягкой. «Должно быть, уже поздно», – подумал Джексом, когда они миновали плотно задернутые занавеси спален. Внизу отсветы большого очага падали на неровные стены и стол, у которого собрались женщины; они что-то шили. Когда Джексом с Манорой проходили мимо, некоторые подняли головы от работы и заулыбались.– Ты сказала – комнаты? – с вежливой настойчивостью спросил Джексом.– Позади камеры, которую ты открыл, есть еще две – и развалины лестницы, ведущей вверх.Джексом присвистнул.– А что там было?Манора тихо рассмеялась.– Никогда еще я не видела кузнеца таким взволнованным. Там нашли несколько странных инструментов, мелкие осколки и куски стекла… Я не очень в этом разбираюсь.– Комнаты Древних? – Джексом был поражен размахом своего открытия. А он успел бросить только один взгляд!– Древних? – Манора едва заметно нахмурилась Джексом решил, что ему показалось; Манора никогда не бывала хмурой. – Я бы сказала – наших предков. Когда они вошли в большую пещеру, Джексом заметил, что их появление прервало оживленную беседу взрослых, сидевших вокруг больших обеденных столов. Джексом привык быть в центре внимания. Он расправил плечи и пошел размеренным шагом, важно кивая головой или улыбаясь в знак приветствия тем всадникам и женщинам, с которыми был знаком. Повелитель холда должен вести себя с достоинством, приличествующим его рангу, даже если ему еще нет полных восьми Оборотов. Снаружи царила почти полная темнота, но Джексом мог видеть мерцающие кружки глаз драконов, сидевших на своих карнизах вокруг чаши Вейра. Он ощущал беззвучный напор воздуха, когда звери взмахивали огромными крыльями, и слышал приглушенное мелодичное воркование. Джексом посмотрел вверх, на Звездные камни; рядом с ними, на фоне белесого неба, вырисовывался огромный силуэт сторожевого дракона.Они ступили на лестницу. Теперь снизу доносился мерный топот скота в загоне за площадкой кормления. В озере, лежавшем в центре котловины, отражались звезды.Джексом ускорил шаги, Манора едва поспевала за ним. В темноте нетрудно забыть про достоинство лорда – тем более, что сейчас он был очень голодным лордом.С карниза королевского вейра раздался приветственный крик Мнемента. Джексом, расхрабрившись, уставился в сверкающие глаза дракона. Внезапно внутреннее веко прикрыло один из них – словно зверь с поразительной точностью имитировал человеческое подмигивание.Джексома терзало любопытство. Обладали ли драконы чувством юмора? У стража порога его, безусловно, не было, а ведь они – родичи драконов. «Очень далекие.»– Прошу прощения? – испуганно спросил Джексом, повернувшись к Маноре.– За что, мой юный лорд?– Ты ничего не говорила?– Нет.Джексом посмотрел назад, на гигантскую тень дракона, но голова Мнемента была опущена. Затем он учуял запах жареного мяса и пошел быстрее.Они шагнули в вейр, и Джексом увидел огромное тело золотой королевы. Неожиданно чувство вины и страх пронзили его. Но Рамота спала и даже как будто улыбалась во сне – с невинным спокойствием младенца, словно новорожденный ребенок его кормилицы.Джексом отвел взгляд и увидел лица взрослых за столом. Это было уже чересчур. Он ожидал встретить Ф'лара, Лессу, Лайтола и даже Фелессана. Но там были и арфист с кузнецом! Только многолетняя муштра позволила ему с подобающей вежливостью ответить на приветствия этих великих людей. Он даже не заметил, как Лесса и Манора пришли ему на помощь.– Ни слова, Лайтол, пока ребенок не поест, – твердо сказала Госпожа Бендена и мягко усадила Джексома в кресло рядом с Фелессаном. Тот на секунду оторвался от ложки, чтобы скорчить гримасу, которая, вероятно, должна была успокоить Джексома. – Мальчик пропустил полдневную еду в Руате и, наверное, умирает от голода. С ним все в порядке, Манора?– Так же, как и с Фелессаном.– Он выглядел каким-то вялым, когда вы вошли в вейр. – Лесса наклонилась, разглядывая Джексома, который вежливо представил на обозрение свою физиономию. Он очень хотел есть, но старался неторопливо работать челюстями. – Как ты себя чувствуешь?Джексом попытался проглотить непрожеванный комок овощей и закашлялся. Заботливый Фелессан тут же налил воды в его кружку, а Лесса ловко похлопала между лопаток. Наконец он справился с пищей и подтвердил, что, благодаря заботам доброй госпожи, чувствует себя превосходно. Ф'лар расхохотался и напомнил доброй госпоже, что ребенку надо спокойно поесть.Мастер кузнецов постучал толстым, похожим на корявую ветку пальцем но большому чертежу на выцветшей коже, который покрывал весь стол, кроме того места, где устроились мальчики. Другой рукой он бережно придерживал что-то, завернутое в полу его плаща.– Насколько я могу судить, тут имеется ряд помещений на уровнях выше и ниже тех, которые нашли ребята.Джексом вытаращился на план и краем глаза поймал взгляд Фелессана. Тот тоже едва не подпрыгнул от возбуждения, но жевать не перестал. Джексом поднял ложку с очередным огромным куском, – мясо, тушенное с овощами, было очень вкусным, – горько сожалея, что план лежит вверх ногами.– Готов поклясться, что выше на той стороне нет входов в вейр, – пробормотал Ф'лар, качая головой.– Здесь есть вход на уровне земли, – сказал Фандарел, тыча пальцем в какое-то место на плане. – Мы нашли его. Замурован камнями – намеренно или случайно, кто знает.Джексом обеспокоенно взглянул на Фелессана, склонившегося над тарелкой. Что означали рожи, которые тот ему корчил? То ли он во всем признался, то ли не сказал ни слова?– Шов между камнями тщательно заделан и едва различим, – заметил арфист. – Какое-то вещество, прозрачное и прочное, гораздо прочнее любого известкового раствора, какой мне доводилось видеть.– Никто не сумел бы отбить его, – прогрохотал Фандарел, кивая головой.– Почему же они запечатали выход в чашу? – спросила Лесса.– Чтобы эта часть Вейра осталась недоступной, – предположил Ф'лар. – Во имя Золотого Яйца, никто даже близко не подходил туда – может быть, сотни, тысячи Оборотов! Даже отпечатков в пыли не осталось!Ожидание гнева взрослых, который обязательно должен обрушиться на него, нервировало Джексома. Он уткнулся в тарелку. Нет, ему не вынести презрения Лессы. А Лайтолу он вообще боялся посмотреть в глаза. Что будет, когда тот узнает о кощунственном проступке своего подопечного? Как мог он, Джексом, оставаться глухим к поучениям своего наставника? – Да, в этих пыльных, старых записях нашлось немало интересного. А мы-то считали их просто заплесневелым хламом! – звучал голос Ф'лара над его головой.Джексом рискнул приподнять лицо. Он увидел, как вождь Вейра треплет шевелюру Фелессана, потом Ф'лар добродушно ухмыльнулся ему, Джексому. Значит, никто из взрослых не знал, что они делали на площадке рождений! Джексом облегченно вздохнул.– Пожалуй, мальчишки нашли нам целый склад сокровищ, а, Фандарел?– Я надеюсь, что эти удивительные вещи – не единственное наследие, которое ждет нас в забытых коридорах и покинутых комнатах, – гулким басом ответил кузнец. С рассеянной нежностью он погладил гладкий металл увеличивающего устройства, покоившегося у него на коленях. Глава 6 Южный Вейр, утро; холд Набол, раннее утро Ощущение долгожданного торжества заставило Килару позабыть все мелкие неприятности: едкий пот, палящее солнце, соленый ветер и колючий песок – перед ней лежали выкопанные яйца.– Пусть они подавятся своими семью, – пробормотала она, бросив взгляд на север, где лежал Вейр. – Великолепный выводок! И одна золотая!Килара разразилась хриплым смехом. Ну, посмотрим, что будет, когда Мерон увидит этих красавцев! Килара не сомневалась, что лорд Набола ненавидел всадников из зависти. Он часто заявлял, что Запечатление не должно быть привилегией лишь одной общины Перна – к тому же постепенно вырождающейся. Теперь поглядим, сумеет ли могущественный Мерон осуществить Запечатление хотя бы с огненной ящерицей! Килара не могла бы с уверенностью сказать, что принесет ей больше удовольствия – его удача или провал. В любом случае она выигрывала. У госпожи Южного мелькнула забавная мысль: предположим, Мерон сумеет пройти Запечатление с файром – скажем, бронзовым – а на ее плече будет восседать королева… И если эти двое спарятся… Вероятно, ощущения не будут столь восхитительными, как во время брачного полета драконов… но если учесть естественный пыл Мерона… Чувственная улыбка скользнула по губам Килары.– Вы стоите этого, – сказала она яйцам.Госпожа Южного коснулась скорлупы, ощутив еще не до конца затвердевшую поверхность, потом осторожно, в несколько слоев уложила в сумку тридцать четыре яйца, завернула свою добычу в шкуру, а затем в шерстяной плащ. Килара достаточно долго была Госпожой Вейра и знала, что резкое охлаждение яиц может погубить выводок – особенно сейчас, когда час рождения приближался. «Так будет надежнее», – решила она. Придита терпеливо переносила поиски яиц файров, которыми занималась ее всадница. Она послушно перелетала из бухточки в бухточку, которых вдоль западного побережья насчитывались сотни, и ждала, довольно греясь в лучах жаркого солнца, пока Килара ворошила горячий песок, высматривая признаки кладки. Но теперь, когда Килара дала ей ориентиры Набола, а не Южного Вейра, Придита встревоженно фыркнула.В холде Набол еще только занималось раннее утро, когда пронзительный вопль стража порога возвестил о прибытии Килары. Охрана слишком хорошо знала Повелительницу Южного Вейра; ворота немедленно открылись, и один из солдат был послан разбудить лорда. Возбужденная Килара не обратила внимания на сердито нахмуренные брови Мерона, появившегося на лестнице, что вела из внутренних покоев холда в главный зал.– Я принесла тебе яйца огненных ящериц, Мерон Наболский, – воскликнула она, показывая на сверток, который тащил за ней солдат. – Нужно несколько тазов с теплым песком – немедленно, или мы их потеряем!– Тазы с песком? – повторил Мерон с недоумением.«Он еще наполовину в постели… наверно, оставил там кого-то», – решила Килара, но главная мысль перебила все; она жаждала поскорее взять свое сокровище и исчезнуть.– Да! И быстрее, глупец! Я нашла кладку файров… яйца вот-вот проклюнутся. Такой шанс бывает раз в жизни! Эй, ты, – Килара повелительно махнула рукой домоправительнице меронова холда, которая, застегивая на ходу платье, торопливо вошла в зал, – окати кипятком самый чистый песок, какой сможешь найти, и неси сюда!Килара, высокорожденная сестра лорда Ларада, знала, как следует обращаться к простолюдинам; домоправительнице она показалась копией ее собственного вспыльчивого повелителя – только в женском варианте. Напуганная старуха со всех ног бросилась к двери, не дожидаясь приказа Мерона.– Яйца файров? О чем ты болтаешь, женщина?– Ты не слышал про огненных ящериц? Они способны к Запечатлению, подобно драконам… Улови их разум в момент Рождения… накорми, пообещай всякую чушь – и они твои, на всю жизнь. – Килара осторожно выкладывала яйца на теплые камни огромного очага – И я сумела привезти их сюда вовремя, – с торжеством сообщила она. – Собирай своих людей, быстро! Попробуем произвести Запечатление как можно с большим числом файров. – Я пытаюсь понять, – сквозь зубы произнес Мерон, бросив на гостью злобный взгляд, – какую пользу это может мне принести?– Пошевели мозгами, – резко ответила Килара, не обращая внимания на раздраженный тон лорда Набола. – Огненные ящерицы – прародители драконов, и они обладают теми же способностями.– Они могут перемещаться в Промежутке? Они говорят со своими хозяевами?– Да! Да!– Золотое яйцо! – вскричал Мерон, протянув руку; его маленькие глаза блеснули жадностью.Килара оттолкнула его руку.– Золотое – для меня. Твое – бронзовое. Я почти уверена, что из этого… нет, из этого – вылупится бронзовый!Слуги принесли нагретый песок и высыпали его на теплые камни камина. Люди Мерона спустились по лестнице из внутренних покоев холда в зал; все – в тяжелом снаряжении, готовые к отражению атаки Нитей. Килара властно велела им разоблачиться и принялась объяснять, каким образом происходит Запечатление.– Никто не может поймать файра, – раздался чей-то шепот сзади.– Я могу, – огрызнулась Килара, – но сомневаюсь, что ты на это способен – кем бы ты ни был.«Древние правы, – подумала она. – Лорды слишком надменны и самонадеянны; они плохо обучают своих людей. В холде отца никто не смел вымолвить слова, когда он говорил. И в Вейрах не прерывают своих Повелительниц.»– Вы должны действовать быстро, – сказала она. – Файры будут очень голодны, они хватают и едят все, до чего могут дотянуться. Если вы их не остановите вовремя, они пожрут друг друга.– Я хотел бы оставить себе этих, – тихо произнес Мерон, с нежностью поглаживая три яйца, скорлупа которых отливала бронзой.– Убери руки, они слишком холодные, – громко предупредила Килара; голос ее был ровным и спокойным. – Нам потребуется мясо, много мяса. Лучше всего – от только что забитых животных.Спустя некоторое время появилось большое плоское блюдо, заваленное сочившимися кровью кусками – мясо было еще теплым, парным. Килара потребовала принести еще два таких же. Зал наполнялся терпким ароматом крови и запахом пота, исходившим от столпившихся у камина людей. Напряжение росло.– Я хочу пить, Мерон, – сказала Килара. – Пусть принесут охлажденного вина, хлеб и фрукты. Она поела – неторопливо, изящно, со скрытым изумлением взирая на застольные обычаи меронова холда. Кто-то пустил по кругу хлеб и кувшин с кислым вином; мужчины ели, оставаясь на ногах. Время тянулось медленно.– Ты ведь говорила, что они вот-вот вылупятся, – наконец удрученно произнес Мерон. Он казался разочарованным – похоже, первоначальный энтузиазм повелителя Набола несколько поуменьшился.Килара одарила Мерона пренебрежительной улыбкой.– Так и есть, уверяю тебя. Вам, лордам, надо научиться терпению. Оно необходимо, если хочешь иметь дело с родом драконов. Ты не можешь бить их, как зверей, что бегают по земле. Но дело того стоит.– Ты уверена? – в глазах Мерона вспыхнуло раздражение.– Через несколько дней ты прибудешь в Телгар, и на твоей руке будет сидеть файр… Подумай, какое впечатление это произведет на всадников! Слабая улыбка на лице Мерона подсказала Киларе, что удар нанесен верно. Да, Мерон будет терпелив, очень терпелив, если это позволит ему почваниться перед всадниками.– Они будут полностью в моем распоряжении? – спросил он, лаская взглядом бронзовую троицу.Килара не скупилась на обещания, хотя отнюдь не была уверена, что файры способны проявлять преданность и достаточный интеллект. Впрочем, Мерону требовался не интеллект, а покорность. Или хотя бы послушание. Килара покачала головой. Она знала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42