Чтобы он не нашел ее, она переехала в Центральный Лондон, поступила на работу в страховую компанию, где работала и сейчас, сняла комнату в Айлингтоне и жила там, пока не накопила достаточно денег, чтобы с помощью фирмы купить дом в Уитстолле. Ни с кем из прежних сослуживцев она не поддерживала связей, опасаясь, что Рэндал может узнать через них, где она теперь живет и работает. Пиппа приняла все меры, чтобы Рэндал ее не разыскал, и жила спокойно – до вчерашнего дня.
Четыре года мало его изменили: только помрачнел взгляд серых глаз да в усмешке прибавилось горечи. Как он жил эти годы? Что с его женой – по-прежнему не ночует дома? А он – были ли у него любовницы? Наверняка: не мог же он четыре года обходиться без женщины!
Сама же Пиппа очень изменилась. За четыре года она стала взрослее и куда увереннее в себе.
– Ты женат, – резко сказала она, – я на следующей неделе выхожу замуж. И говорить нам не о чем!
– Я больше не женат, – ответил Рэндал.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Широко распахнув глаза, она изумленно воззрилась на него.
– Больше не женат? Что это значит?
Он сухо улыбнулся.
– Рената ушла два года назад. Сбежала с чемпионом по гольфу – она познакомилась с ним в Шотландии. Рената всегда обожала гольф. Чемпион хорошо зарабатывал, так что на сей раз обычной интрижки Ренате показалось мало. Она решила развестись и, едва формальности были закончены, выскочила за него замуж.
Пиппа напряженно вглядывалась в его лицо. Она помнила, что Рэндал не хотел развода. Ради сына он готов был терпеть все, что вытворяет жена. Что же он почувствовал, когда она попросила отпустить ее?
– Я ничего не слышала, – призналась она. – Должно быть, об этом писали в газетах, но я редко читаю колонки светской хроники. А как же твой сын?
– Сына она оставила мне.
Это поразило Пиппу. Какой же матерью надо быть, чтобы хладнокровно бросить своего ребенка?! Как это произошло – по ее желанию или Рэндал поставил это условием развода?
– Рената объявила, что ребенок не вписывается в стиль жизни ее нового мужа, – презрительно добавил Рэндал. – Они ведут активную светскую жизнь, и дети им только помешают. Впрочем, Рената никогда не была любящей матерью.
Об этом Пиппа помнила.
– Значит, теперь сын живет с тобой, – проговорила она.
Рэндал поморщился.
– Поначалу нам нелегко приходилось. Я все время в разъездах, и Джонни оставался на попечении гувернантки. Но сейчас он в школе-интернате в Букингемшире, и, кажется, ему там нравится.
– Бедный мальчик, – вздохнула Пиппа. – Как же ему было тяжело!
Что может быть страшнее для ребенка, чем развод родителей? – подумалось ей.
Рэндал покачал головой.
– Не думаю, что он сильно переживал – по крайней мере, из-за матери. Видеть ее меньше он не стал – она и так почти не бывала дома. Зато знал, что я всегда буду рядом и никогда его не брошу. Если бы он предпочел остаться дома, я бы нанял для него гувернантку на полный день, но он сам захотел в интернат. Его друг учился там уже год, и все уши прожужжал Джонни рассказами о том, как там классно. Теперь у него много друзей, есть все, о чем может мечтать мальчишка, – компьютер, спортивные состязания, бассейн. К тому же он хорошо учится. Как ни странно, отчим оказался для него полезным приобретением: все вокруг завидуют парню, который в родстве с чемпионом! Когда Рената с новым мужем навещают Джонни, он становится школьным героем. Я и сам бываю там довольно часто. Собираюсь поехать и на этот уикенд. По выходным родителям разрешают забирать детей домой, и я делаю это не реже раза в месяц.
– Что ж, передай ему от меня привет, – порозовев, проговорила Пиппа. – Хотя вряд ли он знает обо мне. – Странно, но ведь они с этим мальчиком, о котором она так много знает, никогда не видели друг друга.
– Ты ведь его не видела, верно? Что ж, настало время вам познакомиться. В эти выходные ты поедешь со мной.
Пиппа застыла.
– Мм... я была бы счастлива познакомиться с Джонни, но, ты же знаешь, в субботу у меня свадьба...
– Ах да, – протянул он. – Свадьба! Я и позабыл. Ты в самом деле, выйдешь замуж за этого страхового агента?
Насмешливые нотки в его голосе и саркастический изгиб чувственных губ заставили Пиппу взорваться.
– Вот именно! – густо покраснев, воскликнула она. – Ты совсем не знаешь Тома! Не смей говорить о нем в таком тоне!
– Я ведь его видел, если помнишь. И понял, что он за человек.
– Тогда он был расстроен происшествием, – неловко пробормотала Пиппа. Она повернулась к дверям. – Знаешь, мне, в самом деле, пора.
Пиппа уже направилась к выходу, но в этот миг в дверь постучали, и незнакомый голос громко произнес:
– Ваш заказ!
– Входите! – отозвался Рэндал.
Ключ в дверях повернулся, и в гостиную, катя перед собой сервировочный столик, вошел официант, сияя профессиональной улыбкой.
– Где накрыть стол, сэр?
– У окна, – ответил Рэндал.
Официант подкатил сервировочный столик к столу у окна, ловко расстелил белоснежную скатерть, расставил приборы, пододвинул два стула и начал раскладывать еду по тарелкам.
– Спасибо, не надо. Мы сами управимся, – остановил его Рэндал.
– Будьте добры подписать, сэр, – попросил официант, протягивая ему ручку и счет.
Рэндал подписал счет, дал чаевые, и официант вышел. Пиппа попыталась было проскользнуть за ним следом, но сильная рука Рэндала крепко сжала ее плечо.
– Ты никуда не уйдешь. Мы еще не договорили.
– Нам не о чем говорить!
– Я больше не женат, – напомнил он, по-прежнему сжимая ее плечо длинными жилистыми пальцами. Пиппа понимала: вряд ли ей удастся вырваться.
– Меня это не касается! – возразила она, тщетно стараясь сохранять холодное спокойствие. – Пожалуйста, отпусти меня!
Вместо этого он развернул ее лицом к себе – ноги их соприкоснулись.
– В двадцать лет ты была очаровательна, – проговорил он, лаская ее неторопливым, невыносимо чувственным взглядом серых глаз, – но сейчас... сейчас ты великолепна. Что станет делать с тобой этот страховой агент? Как он справится с этим пламенем?
Пиппа вздрогнула. Ей неприятно было слышать столь интимные вопросы – особенно касающиеся ее отношений с Томом.
Чтобы перевести разговор на другое, она высвободилась из его рук и села за стол.
– Выглядит аппетитно. Что будешь – говядину или сыр?
Он мягко рассмеялся.
– Хочешь меня отвлечь, Пиппа? – Склонившись, он коснулся губами изгиба шеи – и по телу ее пробежала огненная дрожь. – Знаешь, понять, что у тебя на уме, довольно легко.
Неужели? Это замечание встревожило Пиппу. Следует лучше скрывать свои мысли – иначе он может догадаться, что... Она устало прикрыла глаза, полная отвращения к собственным запретным мыслям и желаниям.
Несколько мгновений он молча всматривался в ее профиль, словно пытался заглянуть ей в душу; затем сел напротив.
– Бери себе, что хочешь, а я посмотрю, что нам тут еще принесли.
Не поднимая глаз, все еще дрожа от запаха его тела и прикосновения сильных чувственных губ, она положила себе немного салата, цыплячью грудку с майонезом, сыр и кусок хлеба. Затем передала блюдо с салатом Рэндалу, и тот взял, заметив:
– Я с утра ничего не ел. А на завтрак пил только кофе и апельсиновый сок.
– Ты разыскивал меня с самого утра? – удивилась Пиппа.
– Нет, с утра я был на конференции. – Он положил себе горчицы. – В последнее время я вообще мало бываю дома.
– Ты живешь там же, где и прежде? – вежливо спросила Пиппа.
Светский разговор ни о чем, думалось ей, поможет снять напряжение и успокоит ее нервы. В конце концов, чего она так боится? Рэндал Хардинг не опасен. Если начнет приставать, все, что от нее требуется, – дать ему от ворот поворот. Он не из тех людей, что будут добиваться своего силой.
Или?..
Что ей о нем известно? Она работала с ним всего несколько недель, и было это пять лет назад. Откуда ей знать, что он за человек?
– Нет, переехал на квартиру. Там жить проще. Два раза в неделю ко мне приходит прислуга. Ем я в основном в ресторанах, иногда готовлю салат или яичницу – что-нибудь несложное. У Джонни, разумеется, есть своя комната, но он бывает дома только на каникулах. Кажется, ему нравится.
– Кажется? – удивилась Пиппа. – И ты не спрашивал, хочет ли он переезжать?
– Нет, не спрашивал, – сухо ответил он. – А, по-твоему, должен был спросить?
Пиппа пожала плечами.
– Теперь уже поздно: ты просто поставил его перед фактом. Но в следующий раз, когда соберешься принимать важное решение, которое и его касается, я бы на твоем месте спросила его мнение.
Откинувшись на стуле, он внимательно разглядывал ее из-под полуприкрытых век.
– Важное решение? Например, если соберусь снова жениться?
– Ну... да... – пробормотала Пиппа, широко раскрыв глаза. Внутри у нее все похолодело, сердце отчаянно забилось. – А что, ты... ты собираешься...
На ком же? – в смятении думала она. Неужели мисс Дэлтон? Нет, должно быть, она ее не знает.
– Может быть, – протянул он. – Так ты считаешь, мне нужно сначала посоветоваться с сыном?
– А он ее знает?
– Пока нет.
– Мне кажется, прежде чем связывать себя обещаниями, надо убедиться, что они поладят.
И она снова принялась за еду, стараясь справиться с болью от известия о скорой женитьбе Рэндала.
Что за глупость? С чего ей переживать из-за его планов? К ней это не имеет никакого отношения. Она сама через неделю выходит замуж. Четыре года прошло с тех пор, как она работала у него в офисе. Четыре года – с тех пор, как сходила по нему с ума, как по глупости позволила ему себя поцеловать. В то время она была романтической глупышкой – но теперь повзрослела, многое узнала и многому научилась. Теперь она женщина, невеста, и Рэндал Хардинг ровно ничего для нее не значит.
– Давно ты знаешь своего... страхового агента? – поинтересовался он вдруг.
Она вскинула голову – и сердце ее разлетелось на миллион осколков под взглядом сверкающих серых глаз.
Что толку уверять себя, что он ничего для нее не значит, если, стоит их взглядам встретиться, собственное тело предает ее? Едва она увидела его – вчера вечером, после аварии, – как старые чувства нахлынули на нее с новой силой. Она пыталась убедить себя, что забыла его; но сердце не обманешь.
– Четыре года, – коротко ответила она.
– Иными словами, с тех самых пор, как сбежала от меня?
– Я не убегала! – горячо запротестовала Пиппа.
– Хорошо, ушла, – насмешливо поправился он.
– Просто решила перейти на другую работу, – отрезала она, бросив на него убийственный взгляд. Как он смеет так с ней разговаривать, если уже решил на ком-то жениться? – Перешла в страховую компанию и там познакомилась с Томом. Он мой начальник.
– И давно вы с ним близки?
Пиппа почувствовала, что заливается краской, и от этого разозлилась еще сильнее.
– К чему этот допрос? Моя личная жизнь тебя не касается! – Они с Томом встречались уже довольно долго, но Пиппа понимала, что Рэндал совсем не это имеет в виду.
– Ты его любишь?
– На подобные вопросы я отвечать не собираюсь! – Она пододвинула к себе кофейник. – Я, пожалуй, выпью кофе. Тебе налить?
– Да, пожалуйста. Черный, без сахара.
Она встала, налила кофе ему и себе, затем села с чашкой на кушетку – и тут же сообразила, что этого делать не следовало. Рэндал немедленно устроился с ней рядом, касаясь ее бедром. Вставать и возвращаться за стол было уже поздно; к тому же Пиппа понимала, что этим выдаст свои чувства.
– Если ты его не любишь, почему же выходишь за него замуж? – спросил он.
– Я не говорила, что не люблю.
– Но и не сказала, что любишь. Этого мне достаточно.
– Я не стала отвечать, потому что у тебя нет права задавать мне такие вопросы!
– Но если ты влюблена в жениха, почему не сказать все как есть?
Разговаривать с ним – все равно что идти по минному полю: каждый шаг может оказаться смертельно опасным. Пиппа метнула в Рэндала гневный взгляд.
– Прекрати наконец этот допрос!
Должно быть, поворачиваться к нему не стоило: он сидел очень близко, и Пиппа попала в ловушку его пронзительных серых глаз.
– В чем дело, Пиппа? – бархатным голосом поинтересовался Рэндал.
– Ч-что? Не понимаю, о чем ты! – с трудом выговорила она.
– Все ты понимаешь! – ответил он, и прежде, чем она успела отодвинуться, голова его склонилась, и губы страстно прильнули к ее губам.
Пиппа отчаянно сопротивлялась, но он прижал ее к кушетке своим сильным телом и, как она ни пыталась его оттолкнуть, казалось, не замечал ее усилий. Он был слишком силен, а она от переполнявших ее чувств совсем ослабела.
Жар его губ воспламенил ее: Пиппа закрыла глаза, кровь ее быстрее побежала по жилам, а губы сами собой приоткрылись.
Она словно перенеслась во времени на четыре года назад, к их первому поцелую: как и тогда, забылось все, кроме сладости его губ, силы его мощного тела, кроме страсти и наслаждения. Не сознавая, что делает, она обняла его за шею и зарылась руками в густые темные волосы. Он все плотнее прижимался к ней; сильные руки скользнули от плеч к груди, пробуждая ощущения, подобных которым она никогда не испытывала. Ее пронзило желание избавиться от одежды, чтобы испытать все с большей остротой.
За эти четыре года подобные сцены не раз являлись ей во сне – и она просыпалась в поту, с отчаянно бьющимся сердцем, всем телом и душой желая его прикосновений. Но Пиппа старалась забыть эти сны, запрещала себе думать о них, и со временем они стали посещать ее все реже – хотя и не прекратились совсем. И вот все повторилось снова – только на этот раз не во сне, а наяву она лежала в его объятиях, желая только одного – покориться, отдаться ему без остатка.
Рэндал оторвался от се губ и взглянул в лицо. Пиппа дрожала всем телом, не смея открыть глаза – слишком хорошо знала, что Рэндал прочтет в ее взгляде. Слабость. Покорность. Всепоглощающее желание.
– А теперь скажи, что любишь его! – хрипло потребовал он.
Пиппа заставила себя открыть глаза. Зрачки ее расширились от страсти.
– Я выхожу за него замуж!
– Это безумие. Ты не принесешь счастья ни ему, ни себе. Он скоро поймет, что ты его не любишь, и возненавидит тебя. Он почувствует себя одураченным, загнанным в капкан, и ваша жизнь станет адом.
– Как ты можешь так говорить? Ты совсем не знаешь нас обоих!
– Зато знаю, что такое неудачный брак, – сухо ответил он, и она невольно поморщилась.
– Если тебе не повезло, это не значит, что и с нами будет то же. Мы с Томом совсем другие люди. Он добрый, нежный, заботливый, и я ни за что его не обижу. И, разумеется, не стану изменять! Я не из таких женщин!
– Даже со мной? – прошептал он, касаясь губами нежной мочки ее уха.
– Не льсти себе! – сердито прошипела Пиппа. – Воображаешь, стоит тебе щелкнуть пальцами – и любая женщина ляжет к твоим ногам? Со мной это не пройдет!
– Уже прошло, – прошептал он. – Всего минуту назад я держал тебя в объятиях – и ты не сопротивлялась. Я мог бы раздеть тебя и овладеть тобою прямо сейчас, не отрицай. Это я остановился, а не ты.
– Неправда!
Но, увы, она слишком хорошо знала, что это правда. Она попыталась его оттолкнуть – но слишком слабо, да и то всего один раз. А затем – забылась в горячке страсти, поддалась его чарам и с неизведанной прежде силой ответила на его поцелуй.
С Томом она никогда не испытывала ничего подобного. Уважала его, восхищалась им, пожалуй, даже любила – как друга; но никогда он не пробуждал в ней такого желания. И, если быть честной с собой, приходится признать: никогда не пробудит. Но Рэндалу она, разумеется, этого не скажет! Кто он такой, чтобы пытать ее вопросами об отношении к человеку, за которого она собирается замуж?
Рэндал улыбнулся – и от его улыбки все поплыло у нее перед глазами.
– Это правда, Пиппа. Когда я оторвался от твоих губ, ты осталась лежать с закрытыми глазами. Интересно, чего ты ждала – еще одного поцелуя?
– Я так испугалась, что шевельнуться не могла!
– Чего же ты боялась? – недоверчиво прищурился он.
– Тебя! Того, что ты еще вздумаешь со мной сделать!
Губы его гневно сжались.
– Лгунья! Ты вовсе не боялась! Тебе это нравилось!
– Это было отвратительно! – гневно воскликнула она, не думая, что говорит, и вскочила, одержимая одной мыслью – бежать, как можно скорее бежать прочь из отеля.
Но Рэндал обхватил ее руками и силой посадил обратно на кушетку.
– Сейчас проверим! – проговорил он, и губы его снова слились с ее губами, даря сладостное и опасное наслаждение.
За мгновение до того, как страсть взяла верх над разумом, Пиппе удалось отнять губы.
– Ты делаешь мне больно! – вскрикнула она и, схватив его за волосы, дернула изо всех сил. – Прекрати!
Он поднял голову, скорчив недовольную гримасу.
– Это ты делаешь мне больно! Оставь в покое мои волосы!
– Так тебе и надо! – прошипела она, неохотно отпуская его.
Несколько мгновений они, тяжело дыша, молча смотрели друг на друга.
– Мне пора, – дрожащим голосом сказала, наконец, Пиппа. – Хватит, Рэндал. Отпусти меня.
Он склонился и коснулся ее губ легким, нежным поцелуем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15