Здесь выложена электронная книга Из ниоткуда в ничто автора по имени Андерсон Шервуд. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Андерсон Шервуд - Из ниоткуда в ничто.
Размер архива с книгой Из ниоткуда в ничто равняется 37.4 KB
Из ниоткуда в ничто - Андерсон Шервуд => скачать бесплатную электронную книгу
Андерсон Шервуд
Из ниоткуда в ничто
Шервуд Андерсон
Из ниоткуда в ничто
Перевод Т. и В. Ровинских
I
Роза Линда Уэскотт, высокая, крепкая на вид женщина двадцати семи лет, шла по полотну железной дороги близ городка Уиллоу-Спрингс, штата Айова. Это было в августе, под вечер третьего дня после ее приезда домой в родной город из Чикаго, где она работала.
В то время Уиллоу-Спрингс представлял собой городок с населением, примерно, в три тысячи человек. С тех пор он значительно вырос. Здание городского совета возвышалось посреди площади, с четырех сторон которой, фасадами к ней, расположились торговые заведения. Площадь была голая, без клочка травы, и от нее начинались застроенные деревянными домами улицы, длинные прямые улицы, под конец переходившие в проселочные дороги, которые вели вдаль, в необозримые прерии.
Хотя Розалинда говорила всем, что ненадолго приехала домой, просто потому, что немного соскучилась, и хотя, в сущности, ей надо было побеседовать с матерью, она была не в состоянии с кем-либо общаться. Ей оказалось не под силу сидеть дома с матерью и отцом, и все время, днем и ночью, ее преследовало желание вырваться из города. Идя вдоль железнодорожного полотна под горячими лучами послеполуденного солнца, она не переставая бранила себя. "Я стала капризной, никуда не гожусь. Если я приняла решение, то почему не приступаю к делу, а только мечусь без толку?" - думала она.
На протяжении двух миль железнодорожный путь к востоку от Уиллоу-Спрингса проходил по плоской равнине, среди маисовых полей. Затем местность несколько понижалась, и там был мост через речку Уиллоу-Крик. Теперь речка уже пересохла, но по краям серой полосы затвердевшего и потрескавшегося ила, которая осенью, зимой и весной представляла собой русло потока, росли деревья. Розалинда сошла с железнодорожного полотна и села под одним из деревьев. Ее щеки горели, и лоб был потный. Когда она сняла шляпу, ее волосы беспорядочно рассыпались, и отдельные пряди прилипли к разгоряченному, потному лицу. Она сидела в напоминавшей большую чашу низине, вокруг которой буйно разросся маис. Впереди, вдоль русла реки, шла пыльная тропинка, по вечерам коровы возвращались по ней с дальних пастбищ. Рядом лежала большая лепешка коровьего навоза. Она была покрыта серой пылью, и по ней ползали блестящие черные жуки. Они скатывали навоз в шарики, готовясь народить новое поколение жуков.
Розалинда приехала навестить родной город в такое время года, когда все стремились покинуть это душное, пыльное место. Никто ее не ожидал, и она не предупредила письмом о своем приезде. Одним жарким утром в Чикаго она встала с постели, вдруг принялась укладывать саквояж, и в тот же вечер уже была в Уиллоу-Спрингсе, в доме, где жила с родными до двадцати одного года. От вокзала она поехала в омнибусе гостиницы и, никем не встреченная, вошла в дом Уэскоттов. Отец стоял подле насоса у двери кухни, а мать, как была, в грязном кухонном переднике, бросилась в гостиную поздороваться с дочерью. Все в доме сохранилось точно таким, каким было всегда.
- Мне просто захотелось приехать на несколько дней домой, - сказала Розалинда, опуская на пол саквояж и целуя мать.
"Ма" и "па" Уэскотты обрадовались дочери. В вечер ее приезда они были возбуждены, и мать приготовила торжественный ужин. После ужина па Уэскотт, как всегда, отправился в город, но ненадолго.
- Я хочу только сбегать на почту и купить вечернюю газету, - виноватым тоном сказал он.
Мать Розалинды надела чистое платье, и все они сидели в темноте, на крыльце. Разговор шел такой: "В Чикаго нынче жарко? Этой осенью я собираюсь сварить побольше варенья. Я думала попозже послать тебе ящик варенья. Ты живешь там же, на Северной стороне? Наверно, приятно вечером прогуляться в парке у озера?"
***
Розалинда сидела под деревом близ железнодорожного моста в двух милях от Уиллоу-Спрингса и следила за работой навозных жуков. Она была разгорячена от ходьбы по солнцепеку, и тонкое платье липло к ее ногам. Оно постепенно грязнилось от пыли, покрывавшей траву под деревом.
Розалинда убежала из города и из дома матери. Она поступала так в течение всех трех дней, проведенных у родителей. Она не ходила из дома в дом, чтобы навестить прежних школьных подруг, девушек, которые, не последовав ее примеру, остались в Уиллоу-Спрингсе, вышли замуж и прочно там обосновались. Встречаясь по утрам на улице с какой-либо из этих молодых женщин, которая толкала детскую коляску, а иногда и вела за руку еще одного малыша, Розалинда останавливалась. На несколько минут завязывалась беседа.
- Жарко! Ты живешь в Чикаго, все там же? Мы с мужем надеемся взять детей и уехать на неделю-другую. У вас в Чикаго, наверно, хорошо, ведь вы живете так близко от озера!
Розалинда поспешно убегала.
За все время, что она гостила у матери, в родном городе, не было ни одного часа, когда она не испытывала бы стремления убежать.
От чего? Розалинда искала оправдания. Что-то заставило ее приехать из Чикаго, в надежде на откровенный разговор с матерью. Правда ли, что она хотела поговорить с ней? Рассчитывала ли она, что, дыша снова воздухом родного города, найдет в себе силы взглянуть в лицо жизни и ее трудностям?
Бессмысленно была предпринимать эту поездку из Чикаго в душном, неудобном вагоне лишь для того, чтобы проводить целые дни, бродя в палящую жару по пыльным проселочным дорогам или вдоль железнодорожного полотна среди маисовых полей.
"Видно, я надеялась без основания. Надежда оказалась несбыточной", смутно мелькала мысль в ее уме.
Уиллоу-Спрингс, конечно, был просто скучным захолустным городком, каких насчитывались тысячи в Индиане, Иллинойсе, Висконсине, Канзасе, Айове, но Розалинде он представлялся еще более унылым.
Она сидела под деревом у сухого русла Уиллоу-Крик и думала о той улице города, где жили ее мать и отец, где жила она, пока не стала взрослой. Только благодаря ряду случайностей она не живет там и теперь. Единственный брат, десятью годами старше ее, женился и переехал в Чикаго. Он пригласил ее погостить, а попав в большой город, она там и осталась. Брат был коммивояжером и много времени проводил в разъездах.
- Почему бы тебе не остаться здесь с Бесс и не изучить стенографию? как-то спросил он, - Если ты не захочешь применить свои знания, никто тебя не заставит. Отец вполне может позаботиться о тебе. Я лишь подумал, что тебе это, пожалуй, придется по душе.
***
"Это было шесть лет назад, - устало думала Розалинда. - Вот уже шесть лет, как я живу в большом городе". Ее мысли делали неожиданные скачки, внезапно приходили и уходили. В Чикаго, став стенографисткой, она как-то на время пробудилась. Она захотела стать актрисой и по вечерам посещала театральную школу. В конторе, где она работала, был молодой человек, клерк. Они вместе ходили по вечерам в театр ила погулять в парке. Они целовались...
Вдруг ее мысли вернулись к матери и отцу, к дому в Уиллоу-Спрингсе, к улице, на которой она жила до двадцати одного года.
Это был самый конец улицы. Из окон материнского дома можно было видеть шесть других домов. Как хорошо Розалинда знала эту улицу и людей, живших в этих домах! Но знала ли она их? В возрасте от восемнадцати до двадцати одного года она жила дома, помогая матери по хозяйству, чего-то ожидая. Другие девушки в городке так же, как и она, ожидали. Подобно ей, они окончили среднюю школу, и родители не собирались отправлять их в колледж. Им ничего больше не оставалось, как ждать. У некоторых из девушек - матери и приятельницы матерей все еще говорили о них как о девочках - были друзья, молодые люди, навещавшие их по воскресеньям, а иногда и вечерами по средам или четвергам. Другие девушки вступали в церковные организации, посещали молитвенные собрания, становились активными участницами какого-нибудь религиозного объединения. Их время было заполнено суетней.
Розалинда ничем этим не занималась. Все эти три томительных года в Уиллоу-Спрингсе она только ждала. По утрам у нее была работа по хозяйству, а остальная часть дня как-то проходила. Вечером отец отправлялся в город, и она сидела с матерью. Они почти не разговаривали. Затем Розалинда уходила к себе и долго лежала в постели без сна, в каком-то странном нервном состоянии, страстно желая чего-то, что никогда не случалось. Обычные звуки дома Уэскоттов врывались в ее мысли. О чем только она не думала!
Она видела перед собой вереницу людей, непрестанно уходивших от нее. Иногда она лежала ничком у края глубокого ущелья. Впрочем, то было не ущелье. Там высились две мраморные стены, и на мраморной поверхности стен были высечены какие-то странные фигуры. Широкие ступени вели вниз, все глубже, и исчезали вдали. Между мраморными стенами по ступеням шли люди, спускаясь все ниже и ниже и удаляясь от нее.
Что за люди? Кто они такие? Откуда они являлись? Куда уходили? Розалинда не спала и лежала с широко открытыми глазами. В спальне было темно. Стены и потолок комнаты куда-то отступали. Розалинде казалось, что она висит в пространстве над ущельем, ущельем со стенами из белого мрамора, на которых играл какой-то странный и прекрасный свет.
Среди людей, сходивших по широким ступеням и исчезавших в бесконечной дали, были мужчины и женщины. Иногда проходила, всегда одна, молодая девушка, похожая на нее, Розалинду, но чем-то милее и душевно чище, чем она. Молодая девушка шла ритмичным широким шагом, двигаясь быстро и свободно, как великолепное молодое животное. Ее руки и ноги напоминали стройные ветви деревьев, раскачиваемые легким ветерком. Она тоже уходила вниз и исчезала.
На мраморных ступенях появлялись другие. Юноши шли поодиночке. Проходил почтенный старик в сопровождении миловидной женщины. Какой замечательный человек! В его старом теле угадывалась исключительная сила. Глубокие морщины бороздили его лицо, и у него были печальные глаза. Чувствовалось, что он глубоко познал жизнь и сохранил в себе живым что-то необычайно ценное. Именно это ценное заставляло глаза сопровождавшей его женщины гореть каким-то странным огнем. Старик и его спутница тоже спускались по ступеням и исчезали.
По ступеням спускались и исчезали другие, много других, мужчины и женщины, юноши и девушки, одинокие старики, старухи, опиравшиеся на палки и кое-как ковылявшие.
Когда Розалинда лежала в постели без сна в доме отца, в голове у нее возникало ощущение пустоты. Она пыталась за что-то ухватиться, что-то понять.
И не могла. Звуки дома врывались в ее сны наяву. Отец стоял подле насоса у двери кухни. Он накачивал воду в ведро. Через секунду он внесет его в дом и поставит на ящик у кухонной раковины. Немного воды выплеснется на пол. Послышится звук, будто ребенок топнул о пол босой ножкой. Потом отец пойдет заводить часы. День окончен. Вскоре послышится топот его тяжелых шагов по полу спальни наверху, и он уляжется в постель рядом с матерью.
Ночные звуки отцовского дома вызывали какой-то ужас у девушки в те годы, когда в ней созревали женщина. После того как счастливая случайность помогла ей переехать в большой город, она старалась никогда о них не вспоминать. Даже в Чикаго, где в ночную тишину врывались и врезались тысячи звуков - гудки несущихся по улицам автомобилей, шаги запоздалых прохожих, спешивших после полуночи домой по асфальту тротуаров, крики повздоривших мужчин, напившихся допьяна в летнюю ночь, - даже среди этой гигантской сумятицы звуков царила относительная тишина. Навязчивые, резкие звуки ночей большого города не были похожи на навязчивые обыденные звуки в доме отца. Страшная правда жизни не таилась в первых из них, они не были так тесно связаны с жизнью и не пугали, как звуки в доме на тихой улице городка Уиллоу-Спрингс. Как часто там, в Чикаго, среди огромных звуков она старалась спастись от крошечных звуков! Шаги отца слышались на ступеньках, ведущих в кухню. Вот он ставит ведро с водой на ящик у кухонной раковины. Наверху ее мать грузно опустилась на кровать. Видения огромного ущелья с мраморными стенами, по которому спускались прекрасные люди, улетели. Раздался легкий плеск воды, пролитой на пол в кухне, будто ребенок топнул о пол босой ножкой. Розалинда чуть не вскрикнула. Отец закрыл дверь кухни. Вот он заводит часы. Через секунду послышатся его шаги на лестнице.
Из окон дома Уэскоттов были видны шесть домов. Зимой из шести труб тянулся к небу дым. В одном из этих домов, ближайшем к усадьбе Уэскоттов, маленьком деревянном строении, жил человек, которому исполнилось тридцать пять лет, когда Розалинда достигла двадцати одного года и уехала в Чикаго. Он не был женат, а его мать, которая вела хозяйство, умерла в тот год, когда Розалинда окончила среднюю школу. После смерти матери этот человек жил один. Он обедал и ужинал в гостинице на площади, в торговой части города, но сам готовил себе завтрак, сам стелил постель и подметал комнаты. Иногда он медленно проходил по улице мимо дома Уэскоттов, когда Розалинда сидела одна на крыльце. Он приподнимал шляпу и заговаривал с девушкой. Их взгляды встречались. У соседа был длинный ястребиный нос и давно не стриженные растрепанные волосы.
Розалинда временами думала о нем. Ее несколько тревожило, что иногда он украдкой, словно не желая смущать ее, проходил перед ней в дневных грезах.
Сидя теперь у сухого русла реки, Розалинда думала об этом холостяке, которому уже перевалило за сорок и который жил на той же улице, где она провела детство. Его дом был отделен от дома Уэскоттов частоколом. Иногда по утрам, когда сосед забывал опустить шторы, Розалинда, занятая дома по хозяйству, видела, как он расхаживал в одном белье. Это было... брр, лучше об этом не думать!
Мужчину звали Мелвил Стонер. Он располагал небольшим капиталом, и ему не надо было работать. Бывали дни, когда он не показывался из дому и не ходил в гостиницу обедать и ужинать, а весь день сидел в кресле, уткнувшись носом в книгу.
Один из домов на улице занимала вдова, разводившая кур. Двух-трех из ее наседок жители этой улицы называли "летунами высокого класса". Куры перелетали через забор птичьего двора и исчезали; потом неизменно они сразу же оказывались во дворе холостяка. Соседи посмеивались. "Тут что-то кроется!" - говорили они. Когда куры появлялись во дворе холостяка Стонера, вдова с хворостиной в руке прибегала за ними. Мелвил Стонер выходил на маленькое крыльцо перед домом. Вдова, неистово размахивая руками, вбегала в калитку, и куры с громким кудахтаньем спасались через забор. Они мчались по улице к дому вдовы. На минуту она останавливалась у калитки Стонера. В летнее время, когда окна дома Уэскоттов были открыты, Розалинда слышала слова, которыми обменивались мужчина и женщина. В Уиллоу-Спрингсе для незамужней женщины считалось неприличным разговаривать с неженатым мужчиной у дверей его холостяцкого жилья. Вдова хотела соблюдать условности. Все же она на несколько мгновений задерживалась и стояла, опираясь голой рукой о столб калитки. Как сверкали при этом ее глаза!
- Если мои куры надоедают вам, пожалуйста, можете их поймать и зарезать- свирепо говорила она.
- Мне всегда доставляет удовольствие смотреть, как они бегут по улице, - с поклоном отвечал Мелвил Стонер.
Розалинде казалось, что Стонер насмехается над вдовой, и это ей нравилось.
- Я никогда не имел бы удовольствия видеть вас, если бы вы не приходили сюда за своими курами, - говорил он, снова кланяясь. - Пусть они благополучно здравствуют!
Несколько секунд мужчина и женщина медлили, глядя друг другу в глаза. Из окна дома Уэскоттов Розалинда наблюдала за женщиной. Разговор на этом заканчивался. В женщине было что-то, чего она тогда еще не понимала. Должно быть, такие беседы щекотали чувственность вдовы. Девушка из соседнего дома, в которой пробуждалась женщина, ненавидела вдову.
* * *
Сидевшая под деревом Розалинда вскочила и стала взбираться на железнодорожную насыпь. Она благодарила богов за то, что вырвалась из жизни такого городка, как Уиллоу-Спрингс, и что случай помог ей поселиться в большом городе. "Чикаго далеко не красив. Говорят, что это просто огромная, шумная, грязная деревня, и возможно, что это так и есть, но там бьется какая-то жизнь!" - думала она. Розалинда сознавала, что в Чикаго, во всяком случае, за последние два-три года ее пребывания там, она немного узнала жизнь. Прежде всего, она читала книги, такие книги, какие не попадали в Уиллоу-Спрингс, книги, о которых в Уиллоу-Спрингсе даже не имели понятия; она посещала симфонические концерты, начала немного понимать, чего можно достигнуть с помощью линий и красок, слышала разговоры об этом умных, сведущих людей. В Чикаго среди миллионов извивающихся, корчащихся человеческих существ звучали голоса. Иногда ей случалось видеть людей или хотя бы слышать о существовании людей, которые, подобно прекрасному старцу, уходившему вдаль по мраморным ступеням в ночном видении ее девичьих лет, сохранили в себе живым что-то драгоценное.
Из ниоткуда в ничто - Андерсон Шервуд => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Из ниоткуда в ничто автора Андерсон Шервуд дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Из ниоткуда в ничто у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Из ниоткуда в ничто своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Андерсон Шервуд - Из ниоткуда в ничто.
Если после завершения чтения книги Из ниоткуда в ничто вы захотите почитать и другие книги Андерсон Шервуд, тогда зайдите на страницу писателя Андерсон Шервуд - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Из ниоткуда в ничто, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Андерсон Шервуд, написавшего книгу Из ниоткуда в ничто, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Из ниоткуда в ничто; Андерсон Шервуд, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн