Да и нечисть тоже хороша!.. Эти, к примеру, катакомбные… Откуда они воо
бще взялись? До путча про них никто и не слыхивал… С виду домовой как домов
ой, а туда же Ц задается почище лешего!.. Вы, говорит, советской власти задн
ицу лизали, с органами сотрудничали… Ну, допустим, сотрудничали! А ты в это
время где был?.. А я, говорит, в это время в катакомбах сидел…
Ну, укажите в Сусловской области хотя бы одну катакомбу!
Анчутка завозился, устраиваясь поудобнее меж двух корней, и вскоре накры
ло его сновидением, да таким, что хуже не придумаешь. Приснился ему старый
, будь он неладен, знакомец Ц следователь НКВД Григорий Семенович Этих. С
ибиряк, наверное…
Ц Ах ты, вражина… Ц с каким-то даже изумлением оглядев затрепетавшего в
о сне Анчутку, вымолвил он. Ц Существуешь, контра? Материализму перечишь
, прихвостень поповский?.. Ты же хуже Врангеля, пр-роститутка!..
Анчутка попытался ему объяснить, что все не так, что никакой он не прихвос
тень Ц сам, если на то пошло, от попов натерпелся при царском режиме… На к
оленочке вон до сих пор шрамик Ц кадилом огрели…
Глаза Григория Семеновича просияли нежностью.
Ц В попутчики набиваешься? Ц вкрадчиво осведомился он. Ц Ах ты, с-сукин
кот, подкулачник… Думаешь, не знаем, в чьей ты избе обитал до семнадцатого
года?.. Ну ничего Ц дай срок, покончим с троцкистами, а там и до вас, чертей л
еших, доберемся! Все ваше семя потустороннее под корень выведем… Ц Пото
м вроде как смягчился, смерил оком, спросил ворчливо: Ц Ну и что он там, это
т твой новый жилец?.. Так целыми днями и молчит?.. Может, хоть во сне бормочет
?.. Ну там про Карла Радека, например?..




* * *
Внезапно домовой почувствовал опасность Ц и проснулся. Противоположн
ый берег был еще позолочен закатом, а по этой стороне уже воровато кралис
ь от дерева к дереву сумерки лиловых денатуратных оттенков. Прямо перед
Анчуткой глыбой мрака квадратилась приземистая фигура в черной рясе. Но
что самое жуткое Ц вокруг фигуры, как солнечная корона в момент полного
затмения, сияла косматая, нечеловечески мощная аура алого цвета…
Ц Кто таков? Ц прозвучало сверху.
Ц Анчутка… Ц прошептал домовой, понимая, что пропал. Уж лучше бы он на ле
шего нарвался…
Незнакомец помолчал, недоумевая. Действительно, встреча озадачивала: до
мовой Ц и вдруг на лоне природы…
Ц Дом, что ли, сгорел?..
Ц Нет… Ц безрадостно отвечал Анчутка. Ц Сам ушел…
Слова гулко отдавались над вечерней водой.
Ц А-а… Ц Незнакомец понимающе покивал. Ц Беженец… А чего сидишь? Собра
лся бежать Ц беги…
Анчутка всхлипнул:
Ц Плавать не умею…
Кажется, незнакомец усмехнулся.
Ц Вот и я тоже… Ц неожиданно признался он и, кряхтя, присел рядом. Изумле
нно скрипнул от внезапной тяжести старый корень. Алая аура накрыла Анчут
ку, обдав не то жаром, не то холодом. Домовичок обомлел, потом осторожно ск
осил робкий выпуклый глазик. В теплом прощальном полусвете, наплывающем
с баклужинского берега, он теперь мог разглядеть своего соседа в подробн
остях.
Был этот человек сутул и грузен. Пегая борода Ц веником, волосы на затылк
е собраны в хвостик. Обширная выпуклая плешь, лицо Ц мрачное и в то же вре
мя брюзгливо-насмешливое. От рясы будоражаще веет ладаном и прочей нарк
отой. На правой стороне груди приколот деревянный орден, почему-то внуша
ющий невольный трепет.
Ц А ты кто? Ц отважился Анчутка.
Незнакомец хмыкнул, покосился весело и грозно:
Ц Про Африкана Ц слышал?..
Анчутка только ойкнул и вжался спиной в трухлявую кору пня. Слышал ли он п
ро Африкана? Да кто ж про него в Лыцке не слышал?.. Его именем бесов изгоняли
, не говоря уже о прочей мелкой нечисти…
Ц Ну, не дрожи, не дрожи… Ц Огромная ладонь грубовато огладила вздыблен
ный загривочек Анчутки, и домовой наконец рискнул открыть глазенки. Ц И
ли это ты от холода так?..
Ц Ага!.. Ц соврал Анчутка.
Ц А вот мы сейчас костерок разведем, Ц утешил страшный собеседник и под
нялся, хрустнув суставами. Ц А то и меня тоже что-то пробирать начинает…
Ну-ка, посторонись…
Анчутка поспешно отскочил от пня шага на четыре. Африкан же насупился, во
здел широкие ладони и невнятно пробормотал нечто такое, от чего домовой
в страхе попятился еще дальше. Разобрать ему удалось всего несколько сло
в: «Из искры Ц пламя», Ц ну и, понятно: «Во имя отца и сына…»
Сухой пень громко треснул и полыхнул Ц да так яростно, будто солярой на н
его плеснули.
Ц Увидят!.. Ц ахнул Анчутка, испуганно тыча лапкой в сторону моста, напол
овину утонувшего в сумерках.
Ц Да и пес с ними… Ц равнодушно отозвался Африкан, присаживаясь перед п
ламенем прямо на траву. Ц Они ж еще ничего не знают… Может, я сюда на рыбал
ку приехал… Так, значит, говоришь, Анчутка, выжили тебя из Лыцка?
Анчутка вконец оробел Ц и потупился. Спрашивал-то не кто-нибудь Ц спраш
ивал первый враг всей лыцкой нечисти. Не жаловаться же, в самом деле, Африк
ану на Африкана… Ой!.. А вдруг никакой он не Африкан?.. Мог ведь и нарочно сов
рать! У людей это запросто… Нет, все-таки Африкан!.. Вон аура какая… с протуб
еранцам… Аж обжигает…
Ц Выжили… Ц с судорожным вздохом признался домовой.
Ц Вот и меня выжили… Ц задумчиво молвил Африкан. Помолчал и подбросил в
костер обломок гнилой хворостины. Ц Так что оба мы теперь, выходит, бежен
цы…
Бедная Анчуткина головенка пошла кругом… Да что же это творится на белом
свете? Ну ладно, домовой, допустим, сошка мелкая… Но чтобы самого Африкана
?.. Этак, пожалуй, скоро и сатану из пекла выживут…
Анчутка хотел со страхом взглянуть на внезапного товарища по несчастью,
но со страхом Ц не получилось. Вместо этого домовой ощутил вдруг такой п
рилив доверия, что даже слегка задохнулся.
Ц А под мостом нарочно веревку натянули… Ц тут же наябедничал он от изб
ытка чувств. Ц И елеем пропитали…
Ц Ну а как ты хотел?.. Ц покряхтывая от неловкости, ответил ему Африкан.
Ц Борьба идет с вашей братией… Борьба…
Ц Да-а… Ц обиженно распустив губешки, протянул Анчутка. Ц Борьба! Ну во
т и открыли бы границу, раз борьба. Мы все тогда разом и ушли бы… Или уж унич
тожьте нас, что ли, совсем, чтоб не мучиться… Ц Последнюю фразу домовой ск
орее прорыдал, нежели произнес. Пригорюнился Ц и умолк.
Сумерки к тому времени успели перебраться и на территорию суверенной Ре
спублики Баклужино. Темнело быстро. Потрескивал, приплясывал костер. На
мосту включили пару прожекторов и принялись шарить ими вверх и вниз по т
ечению: не пытается ли кто пересечь государственную границу вплавь. Плам
я на левом берегу, надо полагать, вызывало сильнейшие подозрения и у лыцк
их, и у баклужинских прожектористов. Обоих беженцев то и дело окатывало у
шатами света.
Ц Наивный ты, Анчутка… Ц промолвил наконец Африкан после продолжитель
ного молчания. Ц Бороться и уничтожать Ц далеко не то же самое. Я тебе бо
льше скажу: у нас в политике Ц это вообще понятия прямо противоположные
… Ц Подбросил в огонь еще одну гнилушку и, мудро прищурившись на пляшуще
е пламя, продолжал с ядовитой усмешкой: Ц Надо тебе, скажем, споить народ…
Ну и объяви борьбу с алкоголизмом… Надо расшатать дисциплину Ц объяви
борьбу за ее укрепление… А уничтожают, Анчутка, по-другому… Уничтожают т
ак: бац Ц и нету!.. Никакого шума, никакой борьбы… Была нечистая сила Ц нет
нечистой силы. Не веришь Ц поди посмотри, вон на стенке Указ висит: нетути
… Отменена с сегодняшнего дня. Число и подпись…
Он опять закряхтел, нахохлился и, низко надвинув пегие брови, уставился в
костер.
Ц Или, скажем, так… Ц сдавленно примолвил он как бы про себя. Ц Был чудот
ворец Африкан Ц нет чудотворца Африкана… М-да…
Анчутка слушал Ц и помаргивал. Из сказанного он мало что уразумел, поско
льку в высокой политике не разбирался. Одно было ясно: плохо сейчас Африк
ану. Может быть, даже хуже, чем самому Анчутке.
Внезапно по костру Ц будто палкой ударили. Прогоревший почти уже наскво
зь пень ахнул и развалился, осыпав беженцев искрами и раскаленными добел
а угольками. Анчутка подскочил, отряхивая шерстку. Африкан медленно пове
рнул голову и тяжко воззрился в исполосованный прожекторами сумрак.
Ц Ох, вы у меня там сейчас достреляетесь… Ц проворчал он, и до Анчутки до
шло наконец, что кто-то из пограничников пальнул по их костру из снайперс
кой винтовки.
Ц У них пули освященные… Ц торопливо предупредил он.
Ц Да знаю… Ц вздохнул Африкан. Ц Сам и освящал…
Согнулся, став еще сутулее, и зачем-то принялся медленно расшнуровывать
высокие ботинки солдатского образца. Разулся, скрепил шнурки единым узл
ом и со вздохом поднялся на ноги. Повесил обувь на плечо, а потом вдруг скл
онился к Анчутке и, раскрыв как бы через силу глубокие усталые глаза, загл
янул домовому в самую что ни на есть душу.
Ц Так что, дружок, дорога нам теперь с тобой Ц одна…
Эти произнесенные хрипловатым шепотом слова почему-то бросили Анчутку
в дрожь. Веяло от них жутью… Африкан взял домового в большие ладони и, осту
паясь, направился вниз, к воде. Да, но он же сам сказал, что тоже не умеет пла
вать!.. Значит, где-то лодку припрятал в камышах… Обрадоваться этой своей
мысли Анчутка так и не успел, поскольку в следующий миг луч прожектора об
махнул берег, не обозначив нигде ни лодки, ни даже камышей…
«Топиться идет!» Ц грянула догадка, и Анчуткино сердечко неистово закол
отилось.
Ну конечно! Назад пути нет, вперед Ц тоже… Сейчас ведь утопит! Анчутка заж
мурился и, вцепившись всеми четырьмя лапками в пахнущую ладаном рясу, ут
кнулся в нее мордочкой, словно надеясь оглушить себя хотя бы этим слабым
дурманом.
Внизу зачавкало, потом захлюпало, потянуло холодом. Вода, надо полагать, п
одступала все выше и выше. Берег Ц крутой, стало быть, еще шаг Ц и скользк
ое дно уйдет навсегда из-под косолапых ступней Африкана… Но тут в отдале
нии грянули, отразились от речной поверхности истошные человеческие кр
ики Ц и любопытство превозмогло. Анчутка не выдержал, осторожно приоткр
ыл один глаз Ц и, к изумлению своему, обнаружил, что они с Африка-ном почти
уже достигли середины Чумахлинки.
Упрямо склонив плешь и уперев бороду в грудь, опальный чудотворец пересе
кал государственную границу по воде аки посуху. Оба прожектора давно уже
держали его сутулую грузную фигуру в перекрестье лучей. Из-под босых кос
олапых ступней Африкана при каждом шаге разбегались по наклонной речно
й глади сверкающие концентрические круги… Если верить слуху, на мосту тв
орилось нечто невообразимое: беготня, суматоха… Потом, как бы спохвативш
ись, елевого берега забил пулемет. Первая очередь вспорола воздух совсем
рядом, и Анчутка, ойкнув, снова зарылся личиком в рясу.
Африкан недовольно мотнул головой Ц и пулемет заклинило. Оплетенный др
евесными корнями баклужинский берег был уже в десятке шагов от нарушите
ля…



Глава 2.
ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА, ВОЗРАСТА НЕ ИМЕЕТ, ДОКУМЕНТ

Соперниками Лыцк и Баклужино чувствовали себя с незапамятных времен. Ха
живали бесперечь стенка на стенку, а то и учиняли прелютые дрекольные бо
и, доходящие во дни гражданских распрей до сабельных. Однако уже за годы п
ервых пятилеток грамотность населения заметно возросла, кулачных и про
чих физических расправ стало поменьше, сведение счетов приняло форму до
носительства в письменном виде, а там и вовсе переродилось в социалистич
еское соревнование… Теперь же, после распада Сусловской области, против
остояние двух бывших районов, а ныне Ц держав, обрело четко выраженный и
деологический характер. Если в Лыцке к власти пришли православные комму
нисты, то на выборах в Баклужино победу одержало общественно-политическ
ое движение «Колдуны за демократию».
И это вполне естественно. Не зря ведь при царском режиме всех лыцких обыв
ателей дразнили богомольцами, а баклужинцев Ц знахарями да шептунами.

Перебирая архивные документы, постоянно ловишь себя на мысли, что Лыцк и
Баклужино больше всего на свете опасались как-нибудь случайно оказатьс
я по одну сторону баррикады. В исторических памятниках первое упоминани
е об их вражде совпадает по времени с воцарением дома Романовых, когда Лы
цк единодушно признал законным государем Михаила Федоровича, а Баклужи
но столь же решительно поддержало какого-то там по счету Лжедимитрия… П
огожим летним днем ватаги воровских казаков Заруцкого и еретицы Маришк
и перешли Чумахлинку и осадили бревенчато-земляные стены Лыцка. По одни
м данным, вел их атаман Неупокой-Карга, по другим (менее достоверным) Ц ат
аман Баловень. Однако все без исключения источники утверждают, что мятеж
ников на Лыцк навели именно баклужинцы.
Пощады ждать не приходилось. Обычай атамана Баловня (да и прочих атамано
в) забивать пленникам порох во все интимные места, а затем его поджигать, б
ыл в ту пору общеизвестен. Отразить приступ также не представлялось возм
ожным в связи с общей ветхостью городских стен и подавляющим преимущест
вом противника. Кроме того, кто-то из баклужинских знахарей, приставших к
воровским казакам, применил разрыв-траву и с ее помощью сбил засовы с кре
постных ворот…
И тогда, совершенно справедливо рассудив, что заботиться пора уже не сто
лько о бренных телах, сколько о бессмертных душах, жители причастились, и
споведовались и вышли навстречу гибели с чудотворным образом Лыцкой Бо
жьей Матери.
Дальнейшее известно. Как только шествие с пением и плачем показалось на
гребне покатого земляного вала, кто-то из разбойников (тоже скорее всего
баклужинец) выпалил в икону из пищали и, что самое страшное, попал. Осаждаю
щими тут же овладело безумие, с оружием в руках кинулись они друг на друга
и, понеся крупные потери, расточились сами собой…
Впрочем, известный русский историк Костомаров сомневался в достоверно
сти этой легенды, указывая, что нечто подобное ранее имело место при осад
е Новгорода суздальцами. Не стоит упрекать его за это. При всей своей прон
ицательности ученый просто не мог предвидеть, что в 1919 году чудо повторит
ся. А оно повторилось. Только на этот раз чудотворная рассеяла уже не воро
вских казаков еретицы Маришки, а Ц боязно молвить! Ц красногвардейски
й полк имени товарища Марабу (возможно, Мирабо). К сожалению, опираться зде
сь приходится лишь на устные предания, поскольку документов, подтвержда
ющих это ошеломительное событие, в архиве обнаружить не удалось. Скорее
всего бумаги чуть позже были изъяты и уничтожены по личному распоряжени
ю Лаврентия Павловича Берии…
Непонятно, правда, почему малое время спустя чудотворная не обратила в б
егство трех баклужинских чекистов, пришедших изымать ее из храма. Видимо
, батюшка просто побоялся вынести икону им навстречу…
В годы социалистического строительства борьба двух райцентров свелась
в основном к тому, что Лыцк и Баклужино всячески помогали советской влас
ти ущемлять друг друга. И советская власть, как правило, шла навстречу: то
с религией борьбу начнет, то с вредными суевериями…
Единственное, что объединяло подчас давних соперников, Ц это глубокая
неприязнь к областному центру. Собственно, все началось с того, что Павел
Первый со свойственной ему внезапностью разжаловал Баклужино с Лыцком
в селения и отдал первенство Ц кому?.. Даже вспомнить неловко, что это был
за городишко и как он в ту пору назывался!..
Впрочем, в данном случае все ограничилось неприязнью Ц до ненависти не
дошло. Город Суслов был всегда настолько зауряден, что отнестись к нему в
серьез соперники не могли при всем желании… Достаточно сказать, что, ког
да ликующие россияне, развалив социалистическую державу, кинулись на ра
достях возвращать градам и весям их исконные имена, Суслов даже переинач
ить не удалось. До 1982 года он, оказывается, звался Бонч-Бруевичи, а предыдущ
ее имечко, нареченное ему в сердцах Петром Первым, звучало просто неприс
тойно. Тогда привлекли краеведов. Те подняли документы Ц и обнаружили, ч
то городок известен еще с XV века и что именовался он в ту пору опять-таки Су
словым, но только уже не в честь видного идеолога и члена Политбюро ЦК КПС
С, а в честь самого обыкновенного сусла…
Два столетия подряд Лыцк и Баклужино скрепя сердце признавали первенст
во этого убогого населенного пункта Ц и ждали своего часа. И вот час наст
ал… Теперь уже ни Москва, ни областной центр, ни даже Павел Первый не могли
помешать двум суверенным государствам расквитаться друг с другом за пр
ошлые обиды.
1 2 3 4