Шумно восхищались гости всем, что увидели, но больше всего самой принцессой. Дамы, которые прибыли на бал, с завистью заме-
чали, что кавалеры забыли о них и мечтают лишь о том, чтобы на них обратила внимание хозяйка праздника. А она словно жаждала всех очаровать, всех бросить к своим ногам. Когда закончилось торжество и зазвучала музыка, целая толпа молодых людей окружила Ярру. Все наперебой приглашали ее на танец и ссорились между собой.
– Не волнуйтесь, - сказала принцесса. - Я обещаю станцевать с каждым, кто пригласит меня в эту ночь!
– Но если кто-либо захочет станцевать с Вами во второй разили в третий? - спросил какой-то рыцарь, покоренный красотой Ярры.
Забыв предупреждение жениха, она дала слово, что будет танцевать столько, сколько захотят ее партнеры. Подзадоренные юноши, не веря принцессе, решили танцевать с ней до упаду. И вот ночь уже была на исходе, а Ярра станцевала всего с тремя кавалерами. С десяток других ждали своей очереди. Тогда она повернула свое кольцо и остановила время. Танец следовал за танцем. И голова принцессы кружилась от признаний в любви и восторгов, расточаемых партнерами. По-прежнему в небе стояла луна, но странная тишина спустилась в долину. Среди всеобщего веселья никто не заметил, что свет луны стал особенно пронзительным, что в реке остановилось течение, что даже водопад словно остекленел и повис в воздухе. И когда бал кончился и принцесса повернула обратно свой перстень, ее кавалеры растаяли в воздухе, деревья и цветы рассыпались прахом и замок превратился в руины. Для всех, находящихся в долине Бельмонтэ эта ночь обернулась чуть ли не столетием. Одну лишь принцессу пощадило время, но и она была наказана. Долго бродила Ярра по заветным владениям, которыми завладел хаос. Долго не верила своим глазам, в которых отражались тлен и разрушение. А когда наконец пришла в себя, то вдруг обнаружила, что потеряла волшебный перстень. Напрасно она обыскала всю долину. Боясь гнева Принца, она покинула Бельмонтэ, не дожидаясь возвращения жениха. А он вскоре вернулся и застал свое гнездо разоренным. В тяжкой печали он прошел по пустым дорожкам и поклялся, что женится на той, которая вернет ему перстень. Со слезами выслушала Юффа историю, рассказанную гномом. С тех пор каждую свободную минуту она проводила в Бельмонтэ. День и ночь трудилась она, растаскивая камни, вскапывая землю. И вот снова зазеленели деревья, распустились цветы, посаженные Юффой. Таким волшебством владели ее руки, что вскоре Бельмонтэ обрел свой прежний вид.
В ночь полнолуния девушка подошла к водопаду и снова встретила старого гнома.
– Ты совершила чудо! - сказал он. - Ты вернула жизнь Бельмонтэ, и я могу тебе помочь увидеть прошлое. - Он поднял руку, и вдруг с горбатого мостика над водопадом, в широком разливе реки, Юффа увидела отражение прекрасного замка.
– Не бойся, войди в него! - сказал гном.
И девушка спустилась под воду по широким мраморным ступеням. В тронном зале у опрокинутого золотого кресла она нашла волшебный перстень Принца. Радостная, она вернулась на берег. Гном помахал ей рукой и исчез. С замиранием сердца Юффа представила себя рядом с Лунным Принцем, но вдруг чей-то смех прервал ее мечты. Подле нее оказалась прекрасная дама верхом на коне. Это была принцесса Ярра.
– Ты слишком торопишься в своих фантазиях, девчонка. Взгляни на себя и сравни со мной. Можешь ли ты соперничать? Этот перстень Принц подарил мне. Верни перстень, и я отблагодарю тебя за находку.
Тяжело стало на душе Юффы. Она подумала о том, что и впрямь не имеет права владеть волшебным перстнем. Сдерживая слезы, она протянула находку принцессе и тихо пошла прочь. На вершине холма, окаймлявшего Бельмонтэ, она оглянулась. С другой стороны долины кавалькада всадников спускалась к водопаду. Юффа отвернулась и заплакала. Утирая слезы, она вдруг оцарапала щеку. С удивлением Юффа поднесла руку к глазам. На пальце ее сверкал волшебный перстень. Тогда, не задумываясь, она побежала обратно в долину. У самого водопада стоял Принц со своими придворными… Против него, на другом берегу - Ярра.
– Я только что снова потеряла свой перстень, - кричала она, - но он был у меня, я нашла его!
Вдруг она увидела Юффу. Злоба исказила ее лицо:
– Вот эта девчонка украла перстень!
Принц отвернулся от Ярры и протянул руку навстречу Юффе.
– Неужели ты сделаешь эту дурнушку принцессой? - засмеялась Ярра, но вдруг умолкла. Красота природы вдруг соединилась с красотой души Юффы. Вся долина Бельмонтэ пришла ей на помощь. И она стала так прекрасна, что перстень Лунного Принца сам повернулся на ее руке и остановил время. Теперь он воистину служил счастью. Говорят, он до сих пор является тем, кто приходит на Бельмонтэ.
(неПУТЬёвый сайт Вишнякова Андрея- электронная библиотека)
ДОМ
Как часто судьба человека оказывается связанной с судьбой дома! Роль декорации, которую мы отводим ему, отнюдь не ограничивает его возможностей. Порой мы обнаруживаем, что наша жизнь - лишь отражение того сюжета, что заложен в наших жилищах. В самом деле, вглядитесь в молчаливые лица домов старого города. В них можно прочесть и характер, и настроение, и судьбу. Шумная и бестолковая толпа, текущая по улицам, - лишь поверхность воды, в которой отражаются высокие, живописные берега.
В окрестностях Берлина, в местечке Гессен-Винкель, стоял старый, заброшенный дом. Среди богатых бюргерских коттеджей, окруженных подстриженными лужайками, аккуратными цветниками и прирученными деревьями, он отличался своеобразной дерзостью. Во-первых, он не старался броситься в глаза, а стоял скрытый запущенным садом с высокой травой. Во-вторых, его серый цвет бросал вызов белизне и красочности целой улицы. В-третьих, его ветхость и солидный возраст не скрывали известной стройности и благородства форм. На фасаде, украшенном тремя фантастическими ликами, располагалось полукруглое окно, а над ним еще три узкие, напоминающие замковые, бойницы. Под высокой черепичной крышей, поросшей травой, находился каменный орел.
Сбоку был парадный подъезд, и перед входом, у двери стояла фигура медведя. В лапах его был щит с геральдическими знаками.
Жил ли кто-нибудь в этом доме, окружающие не знали. Старинная кованая ограда с прихотливым рисунком стерегла покой усадьбы. Кроме того, время от времени там появлялся огромный старый сенбернар, и его хриплый лай отгонял любопытных. Однажды судьба занесла сюда некоего художника по имени Толль. Разглядывая дом, он предался размышлениям.
– Да это я сам! Если бы вздумалось мне изобразить себя в виде дома, я, пожалуй, не сделал бы лучшего автопортрета. Вся моя жизнь - это верность своему идеалу, это одиночество и заброшенность, это ослепительные мечты и отрезвляющая действительность!
Он еще долго изливал бы свои чувства, но руки его легли на решетку, и тотчас раздался легкий топот, и старый пес появился у крыльца. Увидев Толля, пес повел себя весьма необычно. Он не залаял, как всегда, а завыл так, что сердце у художника упало. Тщетно он пытался успокоить собаку. Сенбернар продолжал свою скорбную песню с такими всхлипываниями, как будто рыдал человек. Толль поспешил уйти. Меж тем странный дом продолжал притягивать его, и на следующий день, к вечеру, художник пришел опять. Закатные лучи солнца освещали пронзительную красоту дома, четкие и гармоничные пропорции, сочетающие легкость и изящество рисунка. Казалось, это был маленький замок в каком-то заповедном лесу, и отблеск на стеклах плавился в окнах, как в глазах, наполненных слезами. Толль собирался делать эскиз, но чье-то жаркое дыхание пахнуло ему в затылок. Если бы он уже не сидел на земле, то, вероятно, упал бы.
Позади него стоял старый сенбернар и размахивал хвостом, словно это был маятник напольных часов. Еще мгновение, и теплый язык прошелся по физиономии испуганного художника. Заручившись этим приветствием, пес двинулся вдоль ограды, поминутно оглядываясь на Толля и останавливаясь. Не могло быть сомнений, что он приглашает следовать за собой. Любопытство подтолкнуло художника, и он последовал за собакой. Былая роскошь интерьеров проступала сквозь толстые слои пыли. Паутина висела над карнизами, и из глубины картин манили какие-то морские горизонты и горные ландшафты. Пес, как гостеприимный хозяин, провел его по всем комнатам и, наконец, остановившись в последней, лег на пол. Старинные клавикорды с открытой крышкой будто ждали Толля. Тут же через распахнутую дверцу шкафа виднелся темно-синий бархатный сюртук, расшитый серебряной парчой. Парик висел на подсвечнике. Художник сохранил в душе еще достаточно детской непосредственности, чтобы воспользоваться этим. Он надел парик, сюртук и сел к клавикордам. Музыку он любил страстно, но не знал нотной грамоты. Тем не менее пальцы его, коснувшись клавишей, вдруг сами пустились в путь.
Толль играл, и ему не верилось, что это не сон. Инструмент звучал так, словно был настроен вчера. Окончив игру, он встал, снял парик и сюртук и поспешно покинул дом. Пес проводил его до боковой незаметной дверцы, через которую они вышли, и вернулся назад.
Толль изо всех сил бежал к жилищу, которое снимал у одного из местных жителей. Там был рояль, и художник спешил удостовериться в том, что музыкальный дар, так внезапно открывшийся у него, не исчез. Но он исчез! Тщетно Толль запрокидывал голову и пытался предоставить своим пальцам свободу. Ничего не получалось.
И на следующий день художник снова пришел к дому. Долго он стоял подле него, не решаясь войти, и лишь к вечеру опять появился пес, и все повторилось, как в прошлый раз. Опять Толль облачился в старинное платье и обрел дар игры.
Так начался его роман с Домом. Постепенно он более подробно разглядел интерьеры. Среди картин, висевших на стенах комнат, он обнаружил один портрет. На нем были изображены мужчина и женщина. Он - с величественной осанкой и надменным выражением на гордом и холодном лице. Она - воплощенная нежность и воздушность. Скрытая печаль едва уловимо сквозила в ее улыбке. Но столько обаяния источали ее глаза, губы, мягкость черт и волнистые темные волосы, что это не портило ее, а скорее украшало. Но самое главное, что почувствовал художник, - в душе этой женщины жила музыка. Именно та волшебная мелодия, что звучала из-под его пальцев, рождала в ней отклик, как если бы он произносил ее имя. Пугаясь собственных фантазий, предполагая, что все это бред и он сходите ума, Толль тем не менее снова и снова приходил в Дом, чтобы играть и разглядывать портрет прелестной незнакомки.
Приближалась осень, у художника кончались деньги, дела призывали его покинуть эти места, но он не мог. Запах старого дерева, книг, засушенных цветов, стоявший в доме, музыка и портрет зачаровали его и не разрешали разлуки. Вскоре странные обстоятельства стали вмешиваться в его жизнь.
Так, однажды хозяин особенно настойчиво требовал у него денег за квартиру. Выведенный из себя, художник предложил хозяину послать счет по адресу дома, который его околдовал. Через день хозяин, сладко улыбаясь и раскланиваясь, предлагал жить, сколько захочется. Та же история повторилась в таверне, где Толль столовался. Оказалось, что счета, которые посылались на таинственный дом, безоговорочно и щедро оплачивались. Деньги приходили по почте, поэтому он не мог узнать, кто ему покровительствует.
Вконец расхрабрившись, художник решил переехать жить в этот дом. Никто не препятствовал ему, и, более того, роясь в старых бумагах, он обнаружил документы, где достаточно было проставить свое имя, чтобы стать полноправным владельцем усадьбы. Толль был счастлив. Его нетребовательная натура получила в этом доме все, чего он не мог добиться в жизни. Он мог любить, он мог творить, он мог не зависеть ни от кого и ни от чего. Живопись и музыка царили в его мире, и вдохновляла его прелестная женщина со старого портрета.
Стоит ли описывать подробности жизни художника! Прошло немало времени, и он почувствовал возраст своего тела. Тела, повторяю я, а не души. Она сохраняла молодость и побуждала искать решение странной загадки, изменившей его жизнь. Кто-то подарил ему дом, кто-то давал ему средства для жизни, и он надеялся найти своего таинственного покровителя. Наконец, поиски Толля привели его в иную страну, где он встретил женщину-музыканта, так напоминавшую ему портрет! Она была так же, как и он, немолода, и пылкие признания художника, а еще больше объяснения и рассказ о старом доме скорее удивили, чем тронули ее. Тем не менее что-то забытое шевельнулось в ее памяти, и, сама не зная почему, она решила взглянуть на таинственную усадьбу. Когда они вошли в дом, старый пес кинулся к ее ногам и никак не мог успокоиться в изъявлении своих восторгов.
– На место, Неро! - вырвалось вдруг из ее уст, и собака послушно легла на пол.
– Вы знаете его имя? - спросил пораженный художник.
– Да, знаю, хотя и не помню, откуда, - ответила она. - Но вы говорили о музыке. Какая-то соната, которую вы могли исполнять.
Он молча надел старинный наряд и сел к клавикордам. Зазвучала музыка, и слезы потекли по лицам стариков. Завеса времен пала с их памяти, и свершилось чудо. Когда они подошли к зеркалу, чувство любви преобразило их и к ним вернулась молодость. Взявшись за руки, они вспомнили историю, которая насчитывала более чем двести лет. Это была их история.
Верной Лесс, известный композитор, был горд не только своим музыкальным даром, но и своей родословной. Поздно женившись, он удивил этим браком не только свою родню, но и друзей и знакомых. Столько известных семей с не менее древней фамилией мечтало породниться с композитором, но он выбрал простую женщину - одну из своих учениц - и, не давая объяснений, замкнулся в своем доме. Странности его поведения не поддавались объяснению. Да, конечно, жена маэстро была хороша собой и подавала большие надежды в музыкальном искусстве, но это казалось явно недостаточным для требовательного Вернона Лесса.
Протекли годы. Известность композитора и его успех росли, а о его жене почти ничего не было слышно. Вернон редко появлялся с ней на людях, и даже на его концертах она не присутствовала. Возможно, это не тяготило Ильфу, как звали супругу Вернона. По крайней мере, никто и никогда не замечал следов печали на ее лице. И вот однажды в семейный быт композитора вошел еще один человек. Опять же, это был один из многочисленных учеников Вернона. Поздний интерес к музыке и отсутствие средств для жизни ставили неодолимую преграду его карьере. Тем не менее именитый маэстро не захотел расставаться со своим учеником, но предложил ему место дворецкого в своем доме. Наверное, это была роковая ошибка Вернона Лесса, который никогда уже не сумел поправить ее. Ученик, или Пришелец, как его прозвал композитор, без памяти влюбился в свою хозяйку.
Нет, он ничем не выдал своих чувств, но проницательность его помогла открыть тайну музыки маэстро. Ильфа, постоянно находясь в доме и, по настоянию мужа, забросившая игру на инструменте, развлекала себя пением. И в ее импровизациях дворецкий узнал те мелодии, что составляли славу ее мужа.
«Вот источник гармонии и красоты, который бьет для благополучия маэстро», - думал Пришелец и мечтал о том, чтобы создать музыку, которая тронула бы сердце Ильфы.
Чем еще он мог подать весть о своей любви, не ранив ее и своего хозяина, который оказал ему благодеяние? В древних книгах он читал, что люди, как и вещи, обладают изначальными именами, и знание этого имени открывает путь к душе человека. Так или не так, но любовь Пришельца открыла ему имя Ильфы в звуках сонаты, которую он сочинил. В один из дней, когда маэстро отсутствовал, дворецкий сыграл хозяйке свою сонату. Она ничего не сказала ему, лишь коснулась легким поцелуем его лба. Прошло еще немного времени, и дом наполнился новыми песнями Ильфы. Муж ее не успевал записывать и обрабатывать новые темы, пока не догадался, в чем дело. Его дом стал жить без него. Сердце жены его исполнилось любви, и в ней он был лишним. Два чувства вспыхнули в композиторе. Одно было ревностью и негодованием, второе - удивлением и восторгом музыканта.
(Книга из электронной библиотеки сайта http://ki-moscow.narod.ru)
Песни Ильфы, положенные в основу его творений, обещали ему славу и преклонение толпы. Оборвать эти песни - значило потерять то, чем он дорожил, и он выбрал первый путь. Впрочем, он длился не так долго. Однажды выйдя из себя, он устроил Ильфе бурную сцену. Спокойно выслушав его, она вскользь заметила, что ее мелодии звучат в его музыке.
– Твои песни не лишены интереса, но весьма среднего уровня, - ответил он. - Если бы не моя обработка, их вряд ли бы стали слушать.
Она ничего не ответила и ушла в свою комнату. Тогда он попытался нанести удар дворецкому. Он уволил его. Ильфа перестала петь, и через неделю он сам отправился отыскивать Пришельца, чтобы вернуть его своей жене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
чали, что кавалеры забыли о них и мечтают лишь о том, чтобы на них обратила внимание хозяйка праздника. А она словно жаждала всех очаровать, всех бросить к своим ногам. Когда закончилось торжество и зазвучала музыка, целая толпа молодых людей окружила Ярру. Все наперебой приглашали ее на танец и ссорились между собой.
– Не волнуйтесь, - сказала принцесса. - Я обещаю станцевать с каждым, кто пригласит меня в эту ночь!
– Но если кто-либо захочет станцевать с Вами во второй разили в третий? - спросил какой-то рыцарь, покоренный красотой Ярры.
Забыв предупреждение жениха, она дала слово, что будет танцевать столько, сколько захотят ее партнеры. Подзадоренные юноши, не веря принцессе, решили танцевать с ней до упаду. И вот ночь уже была на исходе, а Ярра станцевала всего с тремя кавалерами. С десяток других ждали своей очереди. Тогда она повернула свое кольцо и остановила время. Танец следовал за танцем. И голова принцессы кружилась от признаний в любви и восторгов, расточаемых партнерами. По-прежнему в небе стояла луна, но странная тишина спустилась в долину. Среди всеобщего веселья никто не заметил, что свет луны стал особенно пронзительным, что в реке остановилось течение, что даже водопад словно остекленел и повис в воздухе. И когда бал кончился и принцесса повернула обратно свой перстень, ее кавалеры растаяли в воздухе, деревья и цветы рассыпались прахом и замок превратился в руины. Для всех, находящихся в долине Бельмонтэ эта ночь обернулась чуть ли не столетием. Одну лишь принцессу пощадило время, но и она была наказана. Долго бродила Ярра по заветным владениям, которыми завладел хаос. Долго не верила своим глазам, в которых отражались тлен и разрушение. А когда наконец пришла в себя, то вдруг обнаружила, что потеряла волшебный перстень. Напрасно она обыскала всю долину. Боясь гнева Принца, она покинула Бельмонтэ, не дожидаясь возвращения жениха. А он вскоре вернулся и застал свое гнездо разоренным. В тяжкой печали он прошел по пустым дорожкам и поклялся, что женится на той, которая вернет ему перстень. Со слезами выслушала Юффа историю, рассказанную гномом. С тех пор каждую свободную минуту она проводила в Бельмонтэ. День и ночь трудилась она, растаскивая камни, вскапывая землю. И вот снова зазеленели деревья, распустились цветы, посаженные Юффой. Таким волшебством владели ее руки, что вскоре Бельмонтэ обрел свой прежний вид.
В ночь полнолуния девушка подошла к водопаду и снова встретила старого гнома.
– Ты совершила чудо! - сказал он. - Ты вернула жизнь Бельмонтэ, и я могу тебе помочь увидеть прошлое. - Он поднял руку, и вдруг с горбатого мостика над водопадом, в широком разливе реки, Юффа увидела отражение прекрасного замка.
– Не бойся, войди в него! - сказал гном.
И девушка спустилась под воду по широким мраморным ступеням. В тронном зале у опрокинутого золотого кресла она нашла волшебный перстень Принца. Радостная, она вернулась на берег. Гном помахал ей рукой и исчез. С замиранием сердца Юффа представила себя рядом с Лунным Принцем, но вдруг чей-то смех прервал ее мечты. Подле нее оказалась прекрасная дама верхом на коне. Это была принцесса Ярра.
– Ты слишком торопишься в своих фантазиях, девчонка. Взгляни на себя и сравни со мной. Можешь ли ты соперничать? Этот перстень Принц подарил мне. Верни перстень, и я отблагодарю тебя за находку.
Тяжело стало на душе Юффы. Она подумала о том, что и впрямь не имеет права владеть волшебным перстнем. Сдерживая слезы, она протянула находку принцессе и тихо пошла прочь. На вершине холма, окаймлявшего Бельмонтэ, она оглянулась. С другой стороны долины кавалькада всадников спускалась к водопаду. Юффа отвернулась и заплакала. Утирая слезы, она вдруг оцарапала щеку. С удивлением Юффа поднесла руку к глазам. На пальце ее сверкал волшебный перстень. Тогда, не задумываясь, она побежала обратно в долину. У самого водопада стоял Принц со своими придворными… Против него, на другом берегу - Ярра.
– Я только что снова потеряла свой перстень, - кричала она, - но он был у меня, я нашла его!
Вдруг она увидела Юффу. Злоба исказила ее лицо:
– Вот эта девчонка украла перстень!
Принц отвернулся от Ярры и протянул руку навстречу Юффе.
– Неужели ты сделаешь эту дурнушку принцессой? - засмеялась Ярра, но вдруг умолкла. Красота природы вдруг соединилась с красотой души Юффы. Вся долина Бельмонтэ пришла ей на помощь. И она стала так прекрасна, что перстень Лунного Принца сам повернулся на ее руке и остановил время. Теперь он воистину служил счастью. Говорят, он до сих пор является тем, кто приходит на Бельмонтэ.
(неПУТЬёвый сайт Вишнякова Андрея- электронная библиотека)
ДОМ
Как часто судьба человека оказывается связанной с судьбой дома! Роль декорации, которую мы отводим ему, отнюдь не ограничивает его возможностей. Порой мы обнаруживаем, что наша жизнь - лишь отражение того сюжета, что заложен в наших жилищах. В самом деле, вглядитесь в молчаливые лица домов старого города. В них можно прочесть и характер, и настроение, и судьбу. Шумная и бестолковая толпа, текущая по улицам, - лишь поверхность воды, в которой отражаются высокие, живописные берега.
В окрестностях Берлина, в местечке Гессен-Винкель, стоял старый, заброшенный дом. Среди богатых бюргерских коттеджей, окруженных подстриженными лужайками, аккуратными цветниками и прирученными деревьями, он отличался своеобразной дерзостью. Во-первых, он не старался броситься в глаза, а стоял скрытый запущенным садом с высокой травой. Во-вторых, его серый цвет бросал вызов белизне и красочности целой улицы. В-третьих, его ветхость и солидный возраст не скрывали известной стройности и благородства форм. На фасаде, украшенном тремя фантастическими ликами, располагалось полукруглое окно, а над ним еще три узкие, напоминающие замковые, бойницы. Под высокой черепичной крышей, поросшей травой, находился каменный орел.
Сбоку был парадный подъезд, и перед входом, у двери стояла фигура медведя. В лапах его был щит с геральдическими знаками.
Жил ли кто-нибудь в этом доме, окружающие не знали. Старинная кованая ограда с прихотливым рисунком стерегла покой усадьбы. Кроме того, время от времени там появлялся огромный старый сенбернар, и его хриплый лай отгонял любопытных. Однажды судьба занесла сюда некоего художника по имени Толль. Разглядывая дом, он предался размышлениям.
– Да это я сам! Если бы вздумалось мне изобразить себя в виде дома, я, пожалуй, не сделал бы лучшего автопортрета. Вся моя жизнь - это верность своему идеалу, это одиночество и заброшенность, это ослепительные мечты и отрезвляющая действительность!
Он еще долго изливал бы свои чувства, но руки его легли на решетку, и тотчас раздался легкий топот, и старый пес появился у крыльца. Увидев Толля, пес повел себя весьма необычно. Он не залаял, как всегда, а завыл так, что сердце у художника упало. Тщетно он пытался успокоить собаку. Сенбернар продолжал свою скорбную песню с такими всхлипываниями, как будто рыдал человек. Толль поспешил уйти. Меж тем странный дом продолжал притягивать его, и на следующий день, к вечеру, художник пришел опять. Закатные лучи солнца освещали пронзительную красоту дома, четкие и гармоничные пропорции, сочетающие легкость и изящество рисунка. Казалось, это был маленький замок в каком-то заповедном лесу, и отблеск на стеклах плавился в окнах, как в глазах, наполненных слезами. Толль собирался делать эскиз, но чье-то жаркое дыхание пахнуло ему в затылок. Если бы он уже не сидел на земле, то, вероятно, упал бы.
Позади него стоял старый сенбернар и размахивал хвостом, словно это был маятник напольных часов. Еще мгновение, и теплый язык прошелся по физиономии испуганного художника. Заручившись этим приветствием, пес двинулся вдоль ограды, поминутно оглядываясь на Толля и останавливаясь. Не могло быть сомнений, что он приглашает следовать за собой. Любопытство подтолкнуло художника, и он последовал за собакой. Былая роскошь интерьеров проступала сквозь толстые слои пыли. Паутина висела над карнизами, и из глубины картин манили какие-то морские горизонты и горные ландшафты. Пес, как гостеприимный хозяин, провел его по всем комнатам и, наконец, остановившись в последней, лег на пол. Старинные клавикорды с открытой крышкой будто ждали Толля. Тут же через распахнутую дверцу шкафа виднелся темно-синий бархатный сюртук, расшитый серебряной парчой. Парик висел на подсвечнике. Художник сохранил в душе еще достаточно детской непосредственности, чтобы воспользоваться этим. Он надел парик, сюртук и сел к клавикордам. Музыку он любил страстно, но не знал нотной грамоты. Тем не менее пальцы его, коснувшись клавишей, вдруг сами пустились в путь.
Толль играл, и ему не верилось, что это не сон. Инструмент звучал так, словно был настроен вчера. Окончив игру, он встал, снял парик и сюртук и поспешно покинул дом. Пес проводил его до боковой незаметной дверцы, через которую они вышли, и вернулся назад.
Толль изо всех сил бежал к жилищу, которое снимал у одного из местных жителей. Там был рояль, и художник спешил удостовериться в том, что музыкальный дар, так внезапно открывшийся у него, не исчез. Но он исчез! Тщетно Толль запрокидывал голову и пытался предоставить своим пальцам свободу. Ничего не получалось.
И на следующий день художник снова пришел к дому. Долго он стоял подле него, не решаясь войти, и лишь к вечеру опять появился пес, и все повторилось, как в прошлый раз. Опять Толль облачился в старинное платье и обрел дар игры.
Так начался его роман с Домом. Постепенно он более подробно разглядел интерьеры. Среди картин, висевших на стенах комнат, он обнаружил один портрет. На нем были изображены мужчина и женщина. Он - с величественной осанкой и надменным выражением на гордом и холодном лице. Она - воплощенная нежность и воздушность. Скрытая печаль едва уловимо сквозила в ее улыбке. Но столько обаяния источали ее глаза, губы, мягкость черт и волнистые темные волосы, что это не портило ее, а скорее украшало. Но самое главное, что почувствовал художник, - в душе этой женщины жила музыка. Именно та волшебная мелодия, что звучала из-под его пальцев, рождала в ней отклик, как если бы он произносил ее имя. Пугаясь собственных фантазий, предполагая, что все это бред и он сходите ума, Толль тем не менее снова и снова приходил в Дом, чтобы играть и разглядывать портрет прелестной незнакомки.
Приближалась осень, у художника кончались деньги, дела призывали его покинуть эти места, но он не мог. Запах старого дерева, книг, засушенных цветов, стоявший в доме, музыка и портрет зачаровали его и не разрешали разлуки. Вскоре странные обстоятельства стали вмешиваться в его жизнь.
Так, однажды хозяин особенно настойчиво требовал у него денег за квартиру. Выведенный из себя, художник предложил хозяину послать счет по адресу дома, который его околдовал. Через день хозяин, сладко улыбаясь и раскланиваясь, предлагал жить, сколько захочется. Та же история повторилась в таверне, где Толль столовался. Оказалось, что счета, которые посылались на таинственный дом, безоговорочно и щедро оплачивались. Деньги приходили по почте, поэтому он не мог узнать, кто ему покровительствует.
Вконец расхрабрившись, художник решил переехать жить в этот дом. Никто не препятствовал ему, и, более того, роясь в старых бумагах, он обнаружил документы, где достаточно было проставить свое имя, чтобы стать полноправным владельцем усадьбы. Толль был счастлив. Его нетребовательная натура получила в этом доме все, чего он не мог добиться в жизни. Он мог любить, он мог творить, он мог не зависеть ни от кого и ни от чего. Живопись и музыка царили в его мире, и вдохновляла его прелестная женщина со старого портрета.
Стоит ли описывать подробности жизни художника! Прошло немало времени, и он почувствовал возраст своего тела. Тела, повторяю я, а не души. Она сохраняла молодость и побуждала искать решение странной загадки, изменившей его жизнь. Кто-то подарил ему дом, кто-то давал ему средства для жизни, и он надеялся найти своего таинственного покровителя. Наконец, поиски Толля привели его в иную страну, где он встретил женщину-музыканта, так напоминавшую ему портрет! Она была так же, как и он, немолода, и пылкие признания художника, а еще больше объяснения и рассказ о старом доме скорее удивили, чем тронули ее. Тем не менее что-то забытое шевельнулось в ее памяти, и, сама не зная почему, она решила взглянуть на таинственную усадьбу. Когда они вошли в дом, старый пес кинулся к ее ногам и никак не мог успокоиться в изъявлении своих восторгов.
– На место, Неро! - вырвалось вдруг из ее уст, и собака послушно легла на пол.
– Вы знаете его имя? - спросил пораженный художник.
– Да, знаю, хотя и не помню, откуда, - ответила она. - Но вы говорили о музыке. Какая-то соната, которую вы могли исполнять.
Он молча надел старинный наряд и сел к клавикордам. Зазвучала музыка, и слезы потекли по лицам стариков. Завеса времен пала с их памяти, и свершилось чудо. Когда они подошли к зеркалу, чувство любви преобразило их и к ним вернулась молодость. Взявшись за руки, они вспомнили историю, которая насчитывала более чем двести лет. Это была их история.
Верной Лесс, известный композитор, был горд не только своим музыкальным даром, но и своей родословной. Поздно женившись, он удивил этим браком не только свою родню, но и друзей и знакомых. Столько известных семей с не менее древней фамилией мечтало породниться с композитором, но он выбрал простую женщину - одну из своих учениц - и, не давая объяснений, замкнулся в своем доме. Странности его поведения не поддавались объяснению. Да, конечно, жена маэстро была хороша собой и подавала большие надежды в музыкальном искусстве, но это казалось явно недостаточным для требовательного Вернона Лесса.
Протекли годы. Известность композитора и его успех росли, а о его жене почти ничего не было слышно. Вернон редко появлялся с ней на людях, и даже на его концертах она не присутствовала. Возможно, это не тяготило Ильфу, как звали супругу Вернона. По крайней мере, никто и никогда не замечал следов печали на ее лице. И вот однажды в семейный быт композитора вошел еще один человек. Опять же, это был один из многочисленных учеников Вернона. Поздний интерес к музыке и отсутствие средств для жизни ставили неодолимую преграду его карьере. Тем не менее именитый маэстро не захотел расставаться со своим учеником, но предложил ему место дворецкого в своем доме. Наверное, это была роковая ошибка Вернона Лесса, который никогда уже не сумел поправить ее. Ученик, или Пришелец, как его прозвал композитор, без памяти влюбился в свою хозяйку.
Нет, он ничем не выдал своих чувств, но проницательность его помогла открыть тайну музыки маэстро. Ильфа, постоянно находясь в доме и, по настоянию мужа, забросившая игру на инструменте, развлекала себя пением. И в ее импровизациях дворецкий узнал те мелодии, что составляли славу ее мужа.
«Вот источник гармонии и красоты, который бьет для благополучия маэстро», - думал Пришелец и мечтал о том, чтобы создать музыку, которая тронула бы сердце Ильфы.
Чем еще он мог подать весть о своей любви, не ранив ее и своего хозяина, который оказал ему благодеяние? В древних книгах он читал, что люди, как и вещи, обладают изначальными именами, и знание этого имени открывает путь к душе человека. Так или не так, но любовь Пришельца открыла ему имя Ильфы в звуках сонаты, которую он сочинил. В один из дней, когда маэстро отсутствовал, дворецкий сыграл хозяйке свою сонату. Она ничего не сказала ему, лишь коснулась легким поцелуем его лба. Прошло еще немного времени, и дом наполнился новыми песнями Ильфы. Муж ее не успевал записывать и обрабатывать новые темы, пока не догадался, в чем дело. Его дом стал жить без него. Сердце жены его исполнилось любви, и в ней он был лишним. Два чувства вспыхнули в композиторе. Одно было ревностью и негодованием, второе - удивлением и восторгом музыканта.
(Книга из электронной библиотеки сайта http://ki-moscow.narod.ru)
Песни Ильфы, положенные в основу его творений, обещали ему славу и преклонение толпы. Оборвать эти песни - значило потерять то, чем он дорожил, и он выбрал первый путь. Впрочем, он длился не так долго. Однажды выйдя из себя, он устроил Ильфе бурную сцену. Спокойно выслушав его, она вскользь заметила, что ее мелодии звучат в его музыке.
– Твои песни не лишены интереса, но весьма среднего уровня, - ответил он. - Если бы не моя обработка, их вряд ли бы стали слушать.
Она ничего не ответила и ушла в свою комнату. Тогда он попытался нанести удар дворецкому. Он уволил его. Ильфа перестала петь, и через неделю он сам отправился отыскивать Пришельца, чтобы вернуть его своей жене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36