Наши психические поля и механизмы регенерации стали необычайно
сильными; благодаря мощной энергии пси-поля мы могли подчинить любое
существо, имеющее зачатки нервной системы, а высокая восстановительная
способность сделала время невластным над нами.
Н само бессмертие бессмысленно и соответствует смерти, если нет цели,
ради которой надо жить вечно. И мы нашли цель.
Оставшиеся бессмертные стали искусственно ускорять эволюцию некоторых
видов рептилий и земноводных. Но только через тысячелетия стало ясно -
стенноны единственный вид ящеров, чей мозг способен стать носителем разума.
Естественные миллионнолетние процессы мы уплотнили в столетия, стараясь,
насколько возможно, направить ваше развитие по нетехническому направлению,
искренне считая, что эволюционируя по пути единства с природой, вы придете
к торжеству разума и гуманизма. Но приобретя сознание - вы, по своей сути
остались ящерами.
Учитель оборвал рассказ и посмотрел Джаку в глаза, словно стараясь
увидеть через них потаенные и мрачные закоулки его души. Этот короткий
взгляд буквально обжег Крина и он невольно потупил голову, как если бы на
нем лежала тяжесть неискупленной вины.
- Но Мудрейший, во всем виноваты стенны, - неуверенно сказал Джак, - они
отвергли священные каноны, а Бог Щар разделил братские племена.
- Ты многого не знаешь, - с улыбкой остановил его Учитель, - то, что
стенны потеряны для нас, мы поняли сразу. Они вырвались из под контроля и
вернуть их в прежнее русло было также невозможно, как остановить извержение
вулкана. Поэтому мы обратили все усилия на вас - стеннонов, уже имеющих
зачатки культуры и науки. Это далось очень нелегко; мы удержали в
повиновении государство Крина, но лишь ценой гибели семерых бессмертных.
- Мудрейший! - Джак крикнул и отчаянно замотал головой, - Нет, это
неправда, это невозможно, стеиноны не ящеры!
Но Учитель продолжал, словно не слыша его.
- Слово - предел, не годилось для определения коварства твоих предков:
они строили хитроумные ловушки для нас, потому что знали, как сильно
пси-поле бессмертных в прямом столкновении. И если бы не возможность гибели
от рук стеннов - Драдо Даро Крин вряд ли бы подчинился нашей воле; с этой
точки зрения, кровожадный Щар стал даже выгоден. Ведь именно опасность
войны помогла сохранить цивилизацию от окончательного распада.
Джак слушал Учителя, почти прекратив дышать и казалось, сердце тоже
остановилось от услышанного. - Нет, нет, нет! - Кричал его взорванный мозг,
но постепенно, опустошенное безразличие окутало, заполнило Джака и он
понял, - да, действительно, все было именно так.
- А где еще двое Учителей? - Спросил Крин, ибо он не знал, что можно еще
спросить, после всего им услышанного.
- Они в северном полушарии, за тысячи километров от нас, - ответил
Мудрейший, и в голосе его послышались нотки усталости, - возможно, мои
братья направили эксперименты по верному руслу. - Он снова, с тревогой
посмотрел на небосвод, - но это сейчас безразлично; война началась и малая
Луна смещена с орбиты. С каждым своим обращением она приближается к Земле,
до тех пор, пока не рухнет в мировой океан, превратившись в сотни
гороподобных осколков.
Учитель замолчал ненадолго, вслушиваясь в себя в понимании некой важной
мысли, затем, медленно, с расстановкой продолжил.
- Только теперь, когда все скоро кончится, я понял, что попытка внести на
Землю искру сознания была преждевременной, и она также угаснет как угаснет,
садовый цветок посаженный в сельве. Вмешательство в естественный
эволюционный процесс не может пройти безнаказанно: преждевременный всплеск
будет неминуемо выравнен, стерт окружающими условиями, ибо ничто не
существует отдельно и само по себе.
Учитель снова умолк и его, начавшая возбуждаться речь, полилась ровно и
спокойно. - Поэтому я верю, настанет необходимость в рождении Разума, он
появится ни смотря ни на что. Возможно, пройдут миллионы лет, но это
неважно, ибо эволюция жизни во Вселенной, к счастью, направлена в одну
сторону - в сторону качественного усложнения психической материи.
Словно в полусне Джак слышал слова Учителя и разрывая нити их нереальных
тягучих образов, спросил, будто вырываясь из бездны бреда.
- Но что же с нами будет?
И услышал страшный, невозможный ответ от того, кто спасал страну Кринов
на протяжении многих столетий.
- Все динообразные вымрут. Вторая Луна не пощадит никого; километровые
волны затопят материки, ураганные шквалы вырвут с корнями целые леса,
радиация лавиной хлынет через прорванную атмосферу, облака черной пыли
полностью скроют солнце, мертвящим холодом оденутся полюса планеты и ваш
континент окажется под толстым слоем твердой воды; жизнь замрет, но не
погибнет совсем, - Учитель вновь с тревогой посмотрел на небо, после чего
задумчиво продолжил. - Выживут те, кто имеет Максиму: способностей к
приспособлению и не требует большого количества пищи; вероятно, ими будут
теплокровные живородящие существа, малочисленные и не заметные сейчас - они
заселят опустошенную планету... и примут эстафету жизни, поэтому, я могу
умереть спокойно.
- Мудрейший и Всесильный! Я знаю, вы можете, но не хотите нам помочь! -
Джак упал к ногам Учителя, стремясь вымолить всевышнюю милость. Он знал,
что Мудрейший сжалится над его страданиями и он молил, молил, молил своего
единственного господина и друга на этой Земле.
Но Учитель оставался глух и безразличен, и к Джаку с окончательной
ясностью пришла мертвящая душу мысль, - да, он мудрый и всесильный,
действительно, сейчас слабее младенца.
- Но может быть еще что-то возможно, - со слабым отголоском надежды
прошептал Джак. - Нет, мы уже тысячу лет только советники, - твердо ответил
Учитель, - зло вырвалось из-под контроля, и лучше, если оно сейчас погибнет
от собственной руки. Пусть наше неудачное детище перестанет существовать...
Отправляйся домой. Крин, - уже без гнева обратился к нему Учитель, - а
впрочем, можешь и остаться, ибо сейчас, ничего уже не изменить.
Не помня себя, словно в сновиденьи, Джак прошел через сад, стараясь не
повредить ни один цветок. Какимто образом добрался до взлетной поляны,
нашел на ней каменную чашу и очнулся уже высоко над Землей. Его полет
прерывался провалами бреда, и лишь какими-то окраинами сознания он
чувствовал тончайшую вибрацию, позволявшую держаться нужного направления.
- Ураганы пыли, волны высотой в гору, - слова Учителя взрывались в
воспаленном мозгу, гудели, наползали друг на друга, сталкиваясь и
деформируясь от соударений, - вымрут динообразные, твердая вода покроет
страну стеннонов... но разве вода может быть твердой?... радиация... океаны
мрака... искра гаснет... ураганы... психическая материя... цветок в
джунглях... твердая вода...
Нескончаемый день сменился такой же нескончаемой ночью, которую освещали
те же две луны, но Джак, возвращаясь из бредовых провалов, замечал, как
меньшая из лун неумолимо увеличивалась в размерах, становясь больше
главного земного спутника - в два раза, потом в четыре... в пять... Пока не
спрятала его за собственной сферой.
И когда горизонт осветился пурпуром восходящего Солнца, Луна начала
быстро разрастаться, становясь больше его, как если бы, обладая страшным
притяжением, она втягивала в себя звезды и увеличивалась за счет них; и вот
- только гигантский черно-багровый шар, от горизонта до горизонта заполнил
все пространство, плюща невообразимой тяжестью алую от утреннего солнца
атмосферу - кровавым потоком брызнувшей из все уменьшавшейся на востоке
полосы свободного неба.
Ураганным шквалом Джака бросило вниз, и вдруг ему показалось, что черная
громада зависла на сотую долю секунды, но тут же снова провалилась давя
темнокровавый горизонт, снова задержалась... и опять обрушилась вниз, чтобы
остановиться на сотую, тысячную долю мгновения, и тут же... вниз, вниз,
вниз - неотвратимо проламываясь сквозь лопающиеся слои воздуха, словно
нейтронная звезда - поглощая и втягивая в себя: свет, Землю, и само Солнце.
- Спаси нас, Учитель! - Мольба, отчаяние, страх, немыслимая жажда жизни,
последний всплеск надежды, все слилось в одно извержение ужаса.
И вечная мгла, погребла под собой всю Вселенную.

1 2