Его ожидания и плодотворный труд увенчались успехом. Конечно, вначале было тяжело.
И, не выдержав трудностей, его жена уехала с первым встречным, заявившим ей, что он без пяти минут звезда и имеет свою виллу в Лос-Анджелесе. Вилла оказалась небольшим домиком в небогатом районе города, а пять минут длятся до сих пор. Но предательство со стороны близкого человека не сломило Дональда, и он уверенной рукой вел свое предприятие к вершине. Ведь у него была дочь, которую необходимо поставить на ноги. Теперь же, с высоты проделанной работы, он мог спокойно взирать на прошлые годы, когда денег порой не хватало даже на оплату счетов и приходилось выискивать скрытые резервы.
Как только его жена узнала о том, что дела брошенного мужа пошли в гору, она тут же подала на развод, надеясь на солидное содержание. Разумеется, если учесть, что это она бросила его, Дональд мог ничего не давать ей и выиграл бы суд. Но он пошел ей на уступки и подписал все требования. Такой широкий жест Маршалл вполне мог себе позволить. После чего вновь с головой окунулся в работу. Аманда беспокоила его, но он совершенно не представлял, как повлиять на свою взбалмошную дочь. И самоустранился в надежде, что та повзрослеет и остепенится. Не повзрослела. Не остепенилась. Надо было срочно брать ситуацию в свои руки. И, наконец, собравшись с силами, он сделал это. Как ни больно было подрезать крылья собственному чаду, другого выхода Дональд Маршалл просто не видел.
– Хорошо. Но тогда выйдешь за того, кого я найду тебе. И точка, – заявил отец, решительно глядя на дочь, на лице которой застыло стоическое выражение.
– Надеюсь, он не будет лысым и толстым коротышкой, – недовольно пробурчала та.
– Не волнуйся. Он будет другим. Но что бы ты в последствии не говорила, это будет последней поблажкой тебе. Иначе можешь не рассчитывать в дальнейшем на мою поддержку. Ты поняла? – На последних словах он повысил голос, ожидая от Аманды ответа.
– Да, папа, – смиренно ответила та, осознавая, что последней выходкой переполнила чашу его терпения, и искренне надеясь, что отец заявил все это не всерьез.
Пройдет несколько дней, он остынет, и все опять войдет в привычную колею. Аманда очень на это рассчитывала. И только это заставляло ее, печально опустив глаза, подчиниться его решению. Иначе она устроила бы такой скандал, что даже ударопрочные стены из толстого стекла не выдержали бы и разлетелись на мелкие осколки. Эта девушка на многое была способна.
Сейчас же она очень хотела, чтобы отец поскорее ушел на работу, предоставив ей возможность отдохнуть после насыщенной приключениями ночи.
Быстро же подсуетились газетчики, хмыкнула она, еще раз взглянув на свою фотографию, лежавшую на столе. Конечно, запечатлеть Аманду Маршалл во время очередного скандала было лакомым кусочком. И они не хотели его упускать. Ведь кто-то еще мог напечатать репортаж. Конкуренция в Сан-Диего процветала.
– Вот так-то лучше. – Дональд поправил галстук и застегнул пиджак. – Ладно, я отправляюсь в офис. А ты… отдыхай пока. Да, и приведи себя в порядок. Не гоже молодой привлекательной девушке ходить по дому в таком неприглядном виде.
– Меня же никто не видит, – пожав плечами, заметила Аманда, все же машинально проведя рукой по волосам.
– Даже если и так. Вдруг за домом ведут наблюдение газетчики? Ты теперь лакомый кусочек для всех. Они как акулы только и ждут, когда ты бросишь им очередной кусок мяса.
– Хорошо, хорошо. Иди уже, – проворчала Аманда. – Обещаю, как только окончательно проснусь, тут же займусь своим внешним видом. Доволен?
– Вполне, – пожал он плечами, беря кожаный портфель, с которым всегда ходил на работу. – Значит, до вечера. Если что, ужинай без меня.
– Как будто когда-то было по-другому, – фыркнула девушка, провожая его до дверей.
Почувствовав укол совести, отец обернулся к ней:
– Возможно, сегодня я и смогу освободиться пораньше. Просто не уверен, поэтому и предупреждаю тебя. На всякий случай.
– Я так и поняла папа, – ответила Аманда.
Пристально вглядевшись в ее лицо и не заметив на нем никакого сарказма, он облегченно вздохнул.
– Значит, увидимся вечером, – заключил Дональд. – Да, и очень тебя прошу, не изводи миссис Натаниони. А то никакие деньги не заставят ее остаться у нас работать.
– Постараюсь, – хмыкнула Аманда. – Просто она не всегда адекватно реагирует на мои слова.
– Значит, возьми себя в руки и не произноси их. Неужели не понимаешь, миссис Натаниони любит тебя и терпит твои выходки уже очень долгое время, но и ее терпение не бесконечно. А ведь если задуматься, ничего из того, что случилось в ее присутствии в нашем доме, не просочилось в прессу. Ты хоть понимаешь, что найти порядочную прислугу сейчас очень сложно?
– Ладно, уговорил. Честно говоря, бабуся мне нравится. И я не хочу ее менять на кого-то еще.
– И не называй ее бабусей, – напоследок обернулся к дочери Дональд, уже держась за ручку двери.
– О'кей. – Аманда с облегчением закрыла за отцом дверь и вернулась на кухню.
Спать уже не хотелось. Своими нравоучениями папаша совсем разбудил ее. Решив немного поплавать в бассейне, чтобы окончательно взбодриться, девушка отправилась к себе, чтобы стереть остатки косметики с лица. Затем она надела золотистый купальник со стразами цвета янтаря по бокам плавок и по центру нижней полоски бюстгальтера, купленный не так давно в одном из магазинов города.
Проплыв несколько раз туда и обратно, она, уставшая, вылезла на отделанный камнем широкий бордюр и легла на белый деревянный лежак, подставляя свое тело солнцу.
Аманда любила Сан-Диего. Она жила здесь с самого рождения. И ни за что не променяла бы этот город ни на какой другой. Климат здесь был мягким. Летом никогда не было слишком душно, потому что, несмотря на полоску термометра, державшуюся в районе тридцатиградусной отметки по Цельсию, жара здесь была приятной, благодаря свежему ветерку, веявшему со стороны океана. Зимой же можно было сесть в машину и поехать в горы, чтобы отдохнуть. И посмотреть на снег. Потому что увидеть снег в самом Сан-Диего даже зимой – большая редкость…
Облачко грусти набежало на ее лицо. Как же они когда-то были счастливы. Она, папа и мама. Часто ездили отмечать Новый год в горы… Родители катались с таким азартом, как будто соревновались друг с другом. А она с улыбкой наблюдала за ними, болея за обоих. Потом, когда немного подросла, стала тоже заниматься с инструктором на специальных детских площадках. Куда все это исчезло?
Как же ты могла забыть все, мама? Неужели развеселая жизнь и ночные бдения в барах вытеснили из твоей памяти все то светлое, что было у тебя связано с нашей семьей? Как узнать об этом? Как понять и простить тебя, когда нет сил даже думать о том, что могло послужить причиной твоего отъезда?
Опустив на глаза большие темные очки, Аманда скрыла слезы, набежавшие на глаза. Хоть никого и не было поблизости, но она не собиралась показывать свою слабость даже деревьям, росшим в ее саду. Никому. Только иногда, оставаясь одна в своей комнате, девушка позволяла себе грустить. Но в последнее время это случалось все реже и реже. Что-то умерло внутри нее. Какая-то ниточка, которая связывала ее с прошлым. Тем прошлым, что было солнечным и беззаботным и приносило радость. Теперь же оно ушло. И девушка ловила себя на мысли, что вместе с ним ушли ее чувства.
Сердце ожесточилось, стало черствым и холодным. Она теперь подходила к жизни с ярко выраженным цинизмом, стараясь получить как можно больше удовольствия и не думая о неприятностях, которые порой доставляла окружающим. Это был ее вызов миру. Ведь никто не думал о ней, совсем маленькой девочке, когда она так нуждалась в ласке и любви. Никто. Теперь же она не будет думать ни о ком.
Резко поднявшись и оставив очки на круглом белоснежном столике рядом с деревянным лежаком, Аманда нырнула в бассейн. Только так можно было избавиться от неприятных мыслей, неожиданно нахлынувших на нее. Рассекая водную гладь, взад и вперед пересекая пространство огромного бассейна. До тех пор, пока не почувствуешь изнеможение. И пока сил не останется ни на что, кроме как выбраться наверх по железной лестнице, прикрепленной к каменному широкому бордюру, окаймляющему водное пространство.
Тяжело дыша, она опустилась на лежак, накрывшись полотенцем. Вытереться им сил уже не было. На этот раз ей повезло. Боль души отступила. Однако Аманда не была уверена, что в следующий раз ей тоже повезет. Уж лучше бы никогда не вспоминать о том, что было! К чему это все, если вернуть уже ничего нельзя? Когда же она, наконец, избавится от всего этого? Когда?
– Вы что-нибудь хотите, мисс Маршалл? – Голос миссис Натаниони вывел девушку из задумчивости.
– Нет, Донна, спасибо за беспокойство, – отрешенно пробормотала Аманда, приподнявшись и глянув на черноволосую пожилую женщину, показавшуюся на пороге дома со стороны заднего двора.
– Пойдемте, я приготовлю вам чаю, – приветливо предложила та.
– Хорошо, я скоро приду. – Девушка понимала, что лучше согласиться, иначе бабуся просто не оставит ее в покое.
Женщина, молча, покачав головой, вошла в дом. Аманда легла обратно и прикрыла глаза. Пять минут еще есть. Как раз для того, чтобы собраться с силами и подняться…
2
Николас Фокс вышел за ворота тюрьмы и вдохнул воздух свободы полной грудью. Зажмурился от яркого солнца, раздумывая о том, как ему добраться до нужного места. Восемь лет пролетели, теперь нужно было забрать свои деньги. И поместить их в легальный бизнес. Да еще так, чтобы они прошли незаметно. Операция не из легких. Но за последние годы он выработал определенный план действий…
Ему вдруг вспомнился Тони. Худощавый остроносый человечек с темными глазами непонятного оттенка. Бедняга. Сколько ему пришлось перенести, когда он угодил в тюрьму. Издевательства, насмешки и насилие. Пока Ник не взял его под свое покровительство. Уж слишком жестоко обходились с Тони необузданные заключенные. Что поделать. Это тюрьма, а не санаторий.
Однако у Ника, высокого смуглого мужчины с черными, слегка вьющимися волосами и такими же черными, словно уголь, глазами, смело смотревшими в лицо опасности, и кулаками, способными одновременно справиться с несколькими противниками, выработался статуе неприкосновенности. От него отстали, как только поняли, что с новичком шутки плохи. Конечно, пришлось потрудиться, чтобы это дошло. Но благодаря нескольким сломанным носам и ребрам, а также неукротимому духу, который всегда сопутствовал Нику, его сила и отвага заслужили уважение тех, кто сначала притеснял его, в надежде сломить.
Тони не так повезло. Весь вид этого худощавого тщедушного мужчины как бы говорил, я уже сломлен. И остальным только доставляло удовольствие усилить его страдания. Энтони поместили в камеру к Нику. Наблюдая за соседом, Фокс понял, что перед ним интеллигентный, легко ранимый человек, оказавшийся в этих стенах по чистой случайности. Ему стало жаль беднягу, ведь тот не мог противостоять толпе. А толпа просто жаждала раздавить его, как какого-то таракана. Толпа ревела и жаждала крови. Крови и зрелищ. Никто не предполагал, что Ник в очередной раз пойдет против всех и возьмет Энтони под свое покровительство. Никто. Даже сам Фокс. Но это произошло. В тот момент, когда Николас понял, что Тони на пределе…
И тогда он вмешался.
Как всегда, резко и жестко. Там по-другому нельзя. Но именно это отрезвляюще подействовало на остальных и спасло Энтони. С тех пор между ними завязалась дружба. Сокамерник был благодарен Фоксу за помощь и заступничество, а тот в свою очередь с удивлением узнал, что с Тони очень приятно беседовать. Этот худощавый мужчина был просто кладезем полезной информации. Нельзя сказать, что Николас уступал ему. Ведь взяли его за взлом одного из денежных счетов. Еще с детства Фокс отлично разбирался в компьютерах. Однако знания соседа по камере были из другой области, и Ник внимал им, чувствуя, что эта информация тоже когда-нибудь может пригодиться. К тому же Тони оказался очень начитанным человеком, и они с Фоксом частенько спорили по поводу прочитанных произведений, так как каждый трактовал позицию автора по-своему. Это вносило приятное разнообразие в беспросветные монотонные будни, которыми была насыщена их нелегкая жизнь за решеткой.
Так прошло некоторое время…
В тюрьме у Тони обострились все хронические болезни, которые у него были, но не мешали жить, пока он находился на свободе и соблюдал определенную диету и образ жизни. Теперь же он таял прямо на глазах. Вскоре у него обнаружили лейкемию и положили в клинику. Перед тем, как его увезли туда, чувствуя, что его дни на исходе, Энтони рассказал своему другу о том, как угодил в тюрьму. История выглядела нелицеприятно, особенно, если учесть, что она стоила Тони здоровья и жизни.
Мендес сам подставился, взяв на себя вину другого человека. И деньги, обещанные ему, сыграли в этом не последнюю роль. Только теперь он понял, что тюрьма – это жестокая машина, пытающаяся раздавить каждого, кто попадал в нее. И редкий человек мог противостоять этому напору. Тони бы не смог. Если бы Ник вовремя не подоспел ему на помощь.
Через месяц Энтони не стало. И неожиданно для себя Фокс осознал, что потерял очень хорошего и преданного друга. Ненависть переполняла его. Как же несправедлив мир, если позволяет деньгам править собой. Ведь не было бы у того человека огромных средств, вряд ли он смог бы найти простачка, севшего за него в тюрьму. А так…
Тони больше нет. И тот гад наверняка радуется, что его тайна ушла с беднягой в могилу. Но он ошибается. И Ник не был бы самим собой, если бы оставил все как есть. Конечно, возможно, Маршаллы – одна из самых богатых семей в Сан-Диего. Иначе как бы они сумели выйти сухими из воды? Однако у Ника был план. И этот план жаждал реализации. К тому же ему нужно в ближайшее время легализовать те деньги…
Сощурив глаза, Николас хищно усмехнулся, бредя вдоль дороги к ближайшему населенному пункту, под палящим солнцем. Соэрс, наверное, до сих пор кусает локти и ломает голову над тем, куда же подевался его миллион долларов. Лишь несколько тысяч вернулось к нему. Остальное Николасу удалось удачно спрятать. Возможно, за ним будут следить. Он не исключал этого. И надо быть очень осторожным.
За восемь лет, проведенных за решеткой, он этому научился. Он стал хитрым, расчетливым и жестким.
Ну что, Фил Соэрс, ты доволен? Ведь это именно ты сделал меня таким!
Надо было поскорее выбираться из этого места. И ноги сами, несмотря на усталость, ускорили шаг. Теперь он на свободе. И это сейчас главное.
Несмотря на жару, воздух казался свежим и приятным. Потому что это был воздух свободы…
В течение нескольких дней ему удалось уладить все щекотливые вопросы. Конечно, Дункан не очень-то обрадовался тому, что Ник пришел забрать свои деньги. Но он чтил законы и беспрекословно выдал Фоксу все деньги за вычетом процентов.
– Что думаешь делать дальше? – ленивым голосом осведомился Дункан, расположившись в кресле посреди гостиной.
– Да есть кое-какие идеи, – уклончиво ответил Ник, с любопытством поглядывая на хозяина дома.
Его всегда удивляло, что под этой добропорядочной внешностью истинного буржуа скрывается расчетливый ум денежного воротилы, владеющего одним из самых успешных заведений в Лас-Вегасе. Среднего роста, немного полноватого телосложения, тот всегда одевался в темный костюм-двойку и рубашку более светлого оттенка с ярким галстуком. В больших, слегка навыкате глазах, застыл неприкрытый интерес к происходящему вокруг. Нос картошкой и крупные губы довершали картину. За его прической регулярно следил личный парикмахер, обретающийся тут же, в отеле, поддерживая коротко стриженные темные волосы клиента в идеальном порядке.
В общем, несмотря на слегка простоватый внешний вид, Дункан Джордж или, как его называли друзья, Ди-Ди являлся воплощением успеха. Его идеи, внедряясь в жизнь, всегда приносили ощутимую прибыль своему хозяину. И было просто удивительно, как ему удается каждый раз одерживать столь оглушительную победу.
В то же время у Ди-Ди была репутация честного делового партнера. Как ему удавалось богатеть и сохранять эти качества, для всех оставалось загадкой. Казалось бы, для того, чтобы успешно вести дела, надо уметь ходить по головам. Дункан и умел. Но делал это так, что ни у кого не возникало сомнений, что все правильно. Просто он, Дункан, вынужден был так поступить.
– Если хочешь, можем вдвоем с тобой что-нибудь открыть, – предложил Ди-Ди, внимательно глядя на Ника своими большими глазами.
– Честно говоря, я был бы только рад, – заметил собеседник. – Но остались кое-какие незавершенные дела. И мне просто необходимо вернуть один должок за своего друга, который уже не сможет это сделать.
– Что ж, веский аргумент, – закуривая сигару и пуская кольцо дыма, медленно проговорил Дункан.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Кто бы мог подумать'
1 2 3
И, не выдержав трудностей, его жена уехала с первым встречным, заявившим ей, что он без пяти минут звезда и имеет свою виллу в Лос-Анджелесе. Вилла оказалась небольшим домиком в небогатом районе города, а пять минут длятся до сих пор. Но предательство со стороны близкого человека не сломило Дональда, и он уверенной рукой вел свое предприятие к вершине. Ведь у него была дочь, которую необходимо поставить на ноги. Теперь же, с высоты проделанной работы, он мог спокойно взирать на прошлые годы, когда денег порой не хватало даже на оплату счетов и приходилось выискивать скрытые резервы.
Как только его жена узнала о том, что дела брошенного мужа пошли в гору, она тут же подала на развод, надеясь на солидное содержание. Разумеется, если учесть, что это она бросила его, Дональд мог ничего не давать ей и выиграл бы суд. Но он пошел ей на уступки и подписал все требования. Такой широкий жест Маршалл вполне мог себе позволить. После чего вновь с головой окунулся в работу. Аманда беспокоила его, но он совершенно не представлял, как повлиять на свою взбалмошную дочь. И самоустранился в надежде, что та повзрослеет и остепенится. Не повзрослела. Не остепенилась. Надо было срочно брать ситуацию в свои руки. И, наконец, собравшись с силами, он сделал это. Как ни больно было подрезать крылья собственному чаду, другого выхода Дональд Маршалл просто не видел.
– Хорошо. Но тогда выйдешь за того, кого я найду тебе. И точка, – заявил отец, решительно глядя на дочь, на лице которой застыло стоическое выражение.
– Надеюсь, он не будет лысым и толстым коротышкой, – недовольно пробурчала та.
– Не волнуйся. Он будет другим. Но что бы ты в последствии не говорила, это будет последней поблажкой тебе. Иначе можешь не рассчитывать в дальнейшем на мою поддержку. Ты поняла? – На последних словах он повысил голос, ожидая от Аманды ответа.
– Да, папа, – смиренно ответила та, осознавая, что последней выходкой переполнила чашу его терпения, и искренне надеясь, что отец заявил все это не всерьез.
Пройдет несколько дней, он остынет, и все опять войдет в привычную колею. Аманда очень на это рассчитывала. И только это заставляло ее, печально опустив глаза, подчиниться его решению. Иначе она устроила бы такой скандал, что даже ударопрочные стены из толстого стекла не выдержали бы и разлетелись на мелкие осколки. Эта девушка на многое была способна.
Сейчас же она очень хотела, чтобы отец поскорее ушел на работу, предоставив ей возможность отдохнуть после насыщенной приключениями ночи.
Быстро же подсуетились газетчики, хмыкнула она, еще раз взглянув на свою фотографию, лежавшую на столе. Конечно, запечатлеть Аманду Маршалл во время очередного скандала было лакомым кусочком. И они не хотели его упускать. Ведь кто-то еще мог напечатать репортаж. Конкуренция в Сан-Диего процветала.
– Вот так-то лучше. – Дональд поправил галстук и застегнул пиджак. – Ладно, я отправляюсь в офис. А ты… отдыхай пока. Да, и приведи себя в порядок. Не гоже молодой привлекательной девушке ходить по дому в таком неприглядном виде.
– Меня же никто не видит, – пожав плечами, заметила Аманда, все же машинально проведя рукой по волосам.
– Даже если и так. Вдруг за домом ведут наблюдение газетчики? Ты теперь лакомый кусочек для всех. Они как акулы только и ждут, когда ты бросишь им очередной кусок мяса.
– Хорошо, хорошо. Иди уже, – проворчала Аманда. – Обещаю, как только окончательно проснусь, тут же займусь своим внешним видом. Доволен?
– Вполне, – пожал он плечами, беря кожаный портфель, с которым всегда ходил на работу. – Значит, до вечера. Если что, ужинай без меня.
– Как будто когда-то было по-другому, – фыркнула девушка, провожая его до дверей.
Почувствовав укол совести, отец обернулся к ней:
– Возможно, сегодня я и смогу освободиться пораньше. Просто не уверен, поэтому и предупреждаю тебя. На всякий случай.
– Я так и поняла папа, – ответила Аманда.
Пристально вглядевшись в ее лицо и не заметив на нем никакого сарказма, он облегченно вздохнул.
– Значит, увидимся вечером, – заключил Дональд. – Да, и очень тебя прошу, не изводи миссис Натаниони. А то никакие деньги не заставят ее остаться у нас работать.
– Постараюсь, – хмыкнула Аманда. – Просто она не всегда адекватно реагирует на мои слова.
– Значит, возьми себя в руки и не произноси их. Неужели не понимаешь, миссис Натаниони любит тебя и терпит твои выходки уже очень долгое время, но и ее терпение не бесконечно. А ведь если задуматься, ничего из того, что случилось в ее присутствии в нашем доме, не просочилось в прессу. Ты хоть понимаешь, что найти порядочную прислугу сейчас очень сложно?
– Ладно, уговорил. Честно говоря, бабуся мне нравится. И я не хочу ее менять на кого-то еще.
– И не называй ее бабусей, – напоследок обернулся к дочери Дональд, уже держась за ручку двери.
– О'кей. – Аманда с облегчением закрыла за отцом дверь и вернулась на кухню.
Спать уже не хотелось. Своими нравоучениями папаша совсем разбудил ее. Решив немного поплавать в бассейне, чтобы окончательно взбодриться, девушка отправилась к себе, чтобы стереть остатки косметики с лица. Затем она надела золотистый купальник со стразами цвета янтаря по бокам плавок и по центру нижней полоски бюстгальтера, купленный не так давно в одном из магазинов города.
Проплыв несколько раз туда и обратно, она, уставшая, вылезла на отделанный камнем широкий бордюр и легла на белый деревянный лежак, подставляя свое тело солнцу.
Аманда любила Сан-Диего. Она жила здесь с самого рождения. И ни за что не променяла бы этот город ни на какой другой. Климат здесь был мягким. Летом никогда не было слишком душно, потому что, несмотря на полоску термометра, державшуюся в районе тридцатиградусной отметки по Цельсию, жара здесь была приятной, благодаря свежему ветерку, веявшему со стороны океана. Зимой же можно было сесть в машину и поехать в горы, чтобы отдохнуть. И посмотреть на снег. Потому что увидеть снег в самом Сан-Диего даже зимой – большая редкость…
Облачко грусти набежало на ее лицо. Как же они когда-то были счастливы. Она, папа и мама. Часто ездили отмечать Новый год в горы… Родители катались с таким азартом, как будто соревновались друг с другом. А она с улыбкой наблюдала за ними, болея за обоих. Потом, когда немного подросла, стала тоже заниматься с инструктором на специальных детских площадках. Куда все это исчезло?
Как же ты могла забыть все, мама? Неужели развеселая жизнь и ночные бдения в барах вытеснили из твоей памяти все то светлое, что было у тебя связано с нашей семьей? Как узнать об этом? Как понять и простить тебя, когда нет сил даже думать о том, что могло послужить причиной твоего отъезда?
Опустив на глаза большие темные очки, Аманда скрыла слезы, набежавшие на глаза. Хоть никого и не было поблизости, но она не собиралась показывать свою слабость даже деревьям, росшим в ее саду. Никому. Только иногда, оставаясь одна в своей комнате, девушка позволяла себе грустить. Но в последнее время это случалось все реже и реже. Что-то умерло внутри нее. Какая-то ниточка, которая связывала ее с прошлым. Тем прошлым, что было солнечным и беззаботным и приносило радость. Теперь же оно ушло. И девушка ловила себя на мысли, что вместе с ним ушли ее чувства.
Сердце ожесточилось, стало черствым и холодным. Она теперь подходила к жизни с ярко выраженным цинизмом, стараясь получить как можно больше удовольствия и не думая о неприятностях, которые порой доставляла окружающим. Это был ее вызов миру. Ведь никто не думал о ней, совсем маленькой девочке, когда она так нуждалась в ласке и любви. Никто. Теперь же она не будет думать ни о ком.
Резко поднявшись и оставив очки на круглом белоснежном столике рядом с деревянным лежаком, Аманда нырнула в бассейн. Только так можно было избавиться от неприятных мыслей, неожиданно нахлынувших на нее. Рассекая водную гладь, взад и вперед пересекая пространство огромного бассейна. До тех пор, пока не почувствуешь изнеможение. И пока сил не останется ни на что, кроме как выбраться наверх по железной лестнице, прикрепленной к каменному широкому бордюру, окаймляющему водное пространство.
Тяжело дыша, она опустилась на лежак, накрывшись полотенцем. Вытереться им сил уже не было. На этот раз ей повезло. Боль души отступила. Однако Аманда не была уверена, что в следующий раз ей тоже повезет. Уж лучше бы никогда не вспоминать о том, что было! К чему это все, если вернуть уже ничего нельзя? Когда же она, наконец, избавится от всего этого? Когда?
– Вы что-нибудь хотите, мисс Маршалл? – Голос миссис Натаниони вывел девушку из задумчивости.
– Нет, Донна, спасибо за беспокойство, – отрешенно пробормотала Аманда, приподнявшись и глянув на черноволосую пожилую женщину, показавшуюся на пороге дома со стороны заднего двора.
– Пойдемте, я приготовлю вам чаю, – приветливо предложила та.
– Хорошо, я скоро приду. – Девушка понимала, что лучше согласиться, иначе бабуся просто не оставит ее в покое.
Женщина, молча, покачав головой, вошла в дом. Аманда легла обратно и прикрыла глаза. Пять минут еще есть. Как раз для того, чтобы собраться с силами и подняться…
2
Николас Фокс вышел за ворота тюрьмы и вдохнул воздух свободы полной грудью. Зажмурился от яркого солнца, раздумывая о том, как ему добраться до нужного места. Восемь лет пролетели, теперь нужно было забрать свои деньги. И поместить их в легальный бизнес. Да еще так, чтобы они прошли незаметно. Операция не из легких. Но за последние годы он выработал определенный план действий…
Ему вдруг вспомнился Тони. Худощавый остроносый человечек с темными глазами непонятного оттенка. Бедняга. Сколько ему пришлось перенести, когда он угодил в тюрьму. Издевательства, насмешки и насилие. Пока Ник не взял его под свое покровительство. Уж слишком жестоко обходились с Тони необузданные заключенные. Что поделать. Это тюрьма, а не санаторий.
Однако у Ника, высокого смуглого мужчины с черными, слегка вьющимися волосами и такими же черными, словно уголь, глазами, смело смотревшими в лицо опасности, и кулаками, способными одновременно справиться с несколькими противниками, выработался статуе неприкосновенности. От него отстали, как только поняли, что с новичком шутки плохи. Конечно, пришлось потрудиться, чтобы это дошло. Но благодаря нескольким сломанным носам и ребрам, а также неукротимому духу, который всегда сопутствовал Нику, его сила и отвага заслужили уважение тех, кто сначала притеснял его, в надежде сломить.
Тони не так повезло. Весь вид этого худощавого тщедушного мужчины как бы говорил, я уже сломлен. И остальным только доставляло удовольствие усилить его страдания. Энтони поместили в камеру к Нику. Наблюдая за соседом, Фокс понял, что перед ним интеллигентный, легко ранимый человек, оказавшийся в этих стенах по чистой случайности. Ему стало жаль беднягу, ведь тот не мог противостоять толпе. А толпа просто жаждала раздавить его, как какого-то таракана. Толпа ревела и жаждала крови. Крови и зрелищ. Никто не предполагал, что Ник в очередной раз пойдет против всех и возьмет Энтони под свое покровительство. Никто. Даже сам Фокс. Но это произошло. В тот момент, когда Николас понял, что Тони на пределе…
И тогда он вмешался.
Как всегда, резко и жестко. Там по-другому нельзя. Но именно это отрезвляюще подействовало на остальных и спасло Энтони. С тех пор между ними завязалась дружба. Сокамерник был благодарен Фоксу за помощь и заступничество, а тот в свою очередь с удивлением узнал, что с Тони очень приятно беседовать. Этот худощавый мужчина был просто кладезем полезной информации. Нельзя сказать, что Николас уступал ему. Ведь взяли его за взлом одного из денежных счетов. Еще с детства Фокс отлично разбирался в компьютерах. Однако знания соседа по камере были из другой области, и Ник внимал им, чувствуя, что эта информация тоже когда-нибудь может пригодиться. К тому же Тони оказался очень начитанным человеком, и они с Фоксом частенько спорили по поводу прочитанных произведений, так как каждый трактовал позицию автора по-своему. Это вносило приятное разнообразие в беспросветные монотонные будни, которыми была насыщена их нелегкая жизнь за решеткой.
Так прошло некоторое время…
В тюрьме у Тони обострились все хронические болезни, которые у него были, но не мешали жить, пока он находился на свободе и соблюдал определенную диету и образ жизни. Теперь же он таял прямо на глазах. Вскоре у него обнаружили лейкемию и положили в клинику. Перед тем, как его увезли туда, чувствуя, что его дни на исходе, Энтони рассказал своему другу о том, как угодил в тюрьму. История выглядела нелицеприятно, особенно, если учесть, что она стоила Тони здоровья и жизни.
Мендес сам подставился, взяв на себя вину другого человека. И деньги, обещанные ему, сыграли в этом не последнюю роль. Только теперь он понял, что тюрьма – это жестокая машина, пытающаяся раздавить каждого, кто попадал в нее. И редкий человек мог противостоять этому напору. Тони бы не смог. Если бы Ник вовремя не подоспел ему на помощь.
Через месяц Энтони не стало. И неожиданно для себя Фокс осознал, что потерял очень хорошего и преданного друга. Ненависть переполняла его. Как же несправедлив мир, если позволяет деньгам править собой. Ведь не было бы у того человека огромных средств, вряд ли он смог бы найти простачка, севшего за него в тюрьму. А так…
Тони больше нет. И тот гад наверняка радуется, что его тайна ушла с беднягой в могилу. Но он ошибается. И Ник не был бы самим собой, если бы оставил все как есть. Конечно, возможно, Маршаллы – одна из самых богатых семей в Сан-Диего. Иначе как бы они сумели выйти сухими из воды? Однако у Ника был план. И этот план жаждал реализации. К тому же ему нужно в ближайшее время легализовать те деньги…
Сощурив глаза, Николас хищно усмехнулся, бредя вдоль дороги к ближайшему населенному пункту, под палящим солнцем. Соэрс, наверное, до сих пор кусает локти и ломает голову над тем, куда же подевался его миллион долларов. Лишь несколько тысяч вернулось к нему. Остальное Николасу удалось удачно спрятать. Возможно, за ним будут следить. Он не исключал этого. И надо быть очень осторожным.
За восемь лет, проведенных за решеткой, он этому научился. Он стал хитрым, расчетливым и жестким.
Ну что, Фил Соэрс, ты доволен? Ведь это именно ты сделал меня таким!
Надо было поскорее выбираться из этого места. И ноги сами, несмотря на усталость, ускорили шаг. Теперь он на свободе. И это сейчас главное.
Несмотря на жару, воздух казался свежим и приятным. Потому что это был воздух свободы…
В течение нескольких дней ему удалось уладить все щекотливые вопросы. Конечно, Дункан не очень-то обрадовался тому, что Ник пришел забрать свои деньги. Но он чтил законы и беспрекословно выдал Фоксу все деньги за вычетом процентов.
– Что думаешь делать дальше? – ленивым голосом осведомился Дункан, расположившись в кресле посреди гостиной.
– Да есть кое-какие идеи, – уклончиво ответил Ник, с любопытством поглядывая на хозяина дома.
Его всегда удивляло, что под этой добропорядочной внешностью истинного буржуа скрывается расчетливый ум денежного воротилы, владеющего одним из самых успешных заведений в Лас-Вегасе. Среднего роста, немного полноватого телосложения, тот всегда одевался в темный костюм-двойку и рубашку более светлого оттенка с ярким галстуком. В больших, слегка навыкате глазах, застыл неприкрытый интерес к происходящему вокруг. Нос картошкой и крупные губы довершали картину. За его прической регулярно следил личный парикмахер, обретающийся тут же, в отеле, поддерживая коротко стриженные темные волосы клиента в идеальном порядке.
В общем, несмотря на слегка простоватый внешний вид, Дункан Джордж или, как его называли друзья, Ди-Ди являлся воплощением успеха. Его идеи, внедряясь в жизнь, всегда приносили ощутимую прибыль своему хозяину. И было просто удивительно, как ему удается каждый раз одерживать столь оглушительную победу.
В то же время у Ди-Ди была репутация честного делового партнера. Как ему удавалось богатеть и сохранять эти качества, для всех оставалось загадкой. Казалось бы, для того, чтобы успешно вести дела, надо уметь ходить по головам. Дункан и умел. Но делал это так, что ни у кого не возникало сомнений, что все правильно. Просто он, Дункан, вынужден был так поступить.
– Если хочешь, можем вдвоем с тобой что-нибудь открыть, – предложил Ди-Ди, внимательно глядя на Ника своими большими глазами.
– Честно говоря, я был бы только рад, – заметил собеседник. – Но остались кое-какие незавершенные дела. И мне просто необходимо вернуть один должок за своего друга, который уже не сможет это сделать.
– Что ж, веский аргумент, – закуривая сигару и пуская кольцо дыма, медленно проговорил Дункан.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Кто бы мог подумать'
1 2 3