Алексей Лебедев
СУДЬБА КАЛИФОРНИИ
Стены моей палаты цвета морской волны.
Они мягкие и упругие, чтоб я не смог причинить себе вреда.
Я лежал на своей койке и думал о судьбе Калифорнии.
Меня прервали. Послышалось гудение, щелчок - и тяжелая
дверь отворилась. На пороге возник военный с хмурым лицом и
погонами генерала, а вслед за ним - испуганный врач.
- Встать! - по-военному грубо рявкнул генерал.
Я нехотя встал и улыбнулся ему.
- Весело тебе, придурок? Это ты здесь заливал про покушение
на президента?
Видно было, что он не хочет произносить слово "убийство".
- Я предсказал это событие.
- Ага! И что оно произойдет сегодня. Где, когда и как?
- Этого я, к сожалению, не знаю.
- Самый умный, да? Ничего, мы и не таких раскалывали. Кто
твои дружки на воле - фамилии, адреса, явки? Как они собираются
убрать президента Кэпвелла?
- У меня нет друзей. И нет желания объяснять мои методы.
Пусть док объяснит вам...
- Это правда, сэр, - пробормотал врач. - У этого пациента
нет связей с внешним миром. Мы тщательно следим за этим. Но его
ясновидение мы контролировать не можем.
- Ясновидение? Чушь!
- Экстрасенсорные способности данного пациента официально
признаны независимыми экспертами Калтэка. Если вы ознакомитесь с
соответствующими документами, сэр...
- Плевать мне на ваши бумажки! Я - боевой генерал, а не
канцелярская крыса. И если вы мне морочите голову, парни, вам не
поздоровится...
- Уверяю вас, сэр...
Я лежал на своей койке и думал о судьбе Калифорнии. Вы,
существа из неведомых далей Континуума, сканирующие мой мозг,
понимаете ли вы, о чем идет речь? Или для вас это - пустой звук,
непостижимое понятие из варварских миров?
Мы знаем, что когда-то (не так уж давно) на просторах
Северной Америки существовала великая держава, самая великая в
мире. Мы знаем, что она пала, как пали Вавилон и Рим. Почему это
произошло - мы спорим до сих пор. Одни говорят о предательстве,
другие - о социальных проблемах, третьи - о каре Господней. Но
так началась история Свободной Республики Калифорния. История,
которая должна была стать славным примером другим, а стала нашим
позором. Имя ему - Раскол.
Война между Севером и Югом растянулась на десятилетия. Мой
отец погиб в боях за Лос-Анжелес. Город ангелов превратился в ад.
Разве не парадокс? Мы живем на руинах былого величия. Это - наш
мир, мир ненависти и насилия, подозрений и лжи, печали и скорби.
Впрочем, в нем немало и тех, кто чувствует себя здесь как рыба в
воде. Не следует недооценивать способностей человека к адаптации.
Запомните это, мои неведомые друзья-наблюдатели!
Сейчас у нас мир. В смысле - перемирие. Холодная война. Обе
стороны зализывают раны и лелеют планы мести. Они живут этим. И
этот "боевой генерал" (наш вице-президент по совместительству) -
тоже. Им это надо.
А мне хотелось бы поговорить с людьми о другом. Например, о
Великом Пламени. Я знаю, оно существует. Возможно, божественное,
а возможно, дьявольское. Возможно, из него мы приходим сюда, а
возможно, в него уходим. Возможно, из него возник наш мир, а
возможно, в нем он погибнет. Я знаю, что во мне горит это пламя.
Но в крысах и тараканах, штурмующих мусорную кучу власти, этого
пламени нет. Мы говорим на разных языках...
Я слышу шум ветра и странные голоса. Стены моей палаты
теряют плотность и исчезают. Мне открываются бездны мерцающего
света, и призраки кружат вокруг нескончаемым хороводом. Настанет
день, когда я останусь там навсегда.
Он вернулся после полдника, довольный, как кот от сметаны.
- Ну, парень, ты выиграл это пари. Только не слишком
зазнавайся. Пока ты здесь прохлаждался, мы накрыли всю группу.
Вот они, голубчики. Мексиканские ублюдки! Все тут, - он бросил
мне пачку фотографий. Я взял одну и посмотрел в лицо человеку
латиноамериканской внешности с горящими от ненависти глазами. Он
хотел убить президента Кэпвелла.
- Поздравляю.
- Спасибо! Может, предскажешь еще что-нибудь?
- День еще не кончился, - заметил я.
- Что? Ты разве не этих имел в виду? Или мы не всех взяли?
- Я не знаю, кто убьет президента. Может быть, даже вы.
- А ты остряк!
Я промолчал.
- Слушай, - сказал вдруг генерал другим тоном. - Ну, давай
предположим, что его убьют. Что будет дальше? Ты это видишь?
- Будет война. Будет хаос и смерть. Города обратятся в
руины, смрад пожарищ закроет небо, смерть пожнет небывалую жатву
и пресытится, души людей будут носиться над землей в неизбывном
ужасе и отчаянии, и демоны будут хохотать в преисподней...
- Да ты пацифист, приятель! Твое счастье, что сумасшедший.
Где тебе, штатскому, понять, что такое необходимые и вынужденные
потери. Ну ладно, нам жарко придется, а потом? Калифорния будет
единой? И не надо мне заливать про демонов - только "да" или
"нет"!
- Да, - устало сказал я. Мне нельзя лгать: это разрушает
карму. Да и какой смысл?
Утром мне вовремя не принесли завтрака. Чуть позже пришел
возбужденный санитар и рассказал, что президент Кэпвелл убит
врагами народа, а бывший вице объявил всеобщую мобилизацию.
Я лежал на своей койке и думал о судьбе Калифорнии.
Я думал о том, что генерал - человек решительный и привык
брать быка за рога. Он погубит многих и погибнет сам в борьбе за
свою мечту, но не доживет до ее осуществления. Может быть, это и
к лучшему.
Да, настанет день, когда Калифорния станет единой... под
властью японского императора Мицухито. И под пятой Империи
Восходящего Солнца старые враги объединятся против новых
угнетателей и встанут на борьбу - до последней капли крови,
которая, к сожалению, никогда не бывает последней.
Будущее тонет в кровавом тумане...
Господи, почему ты оставил нас?
17 июля 1997

1