"Значит ты все-таки добрался до цели,
старичок..." - сказал Андрей. Последний раз он видел станцию
'Фобос-2' тридцать два года назад, незадолго до ее старта с
Земли...
Корабль медленно обогнул Фобос, и здесь, на другой стороне
Андрея ждал еще больший сюрприз. На дне многокилометровой борозы
лежал огромный космический аппарат, не менее сотни метров в
длину. Вне всякого сомнения, это был 'Черный Айсберг'. Очертания
его точно совпадали с теми, что были видны на снимках аризонских
астрономов. Однако он больше не поглощал всего падающего на него
света - его обшивка тускло поблескивала под слоем осевшей на
него пыли. Андрей включил все имевшиеся у него приборы. 'Черный
Айсберг' не излучал никаких радиосигналов, его температура
равнялась температуре окружавших его камней. Он был мертв. И
нигде не было видно никаких следов другой ракеты, той, которую
собрали на Земле роботы.
Андрея оторвал от приборов внезапный звук взрыва и сильный
толчок прошедший по всему кораблю. Взглянув в иллюминатор, он
увидел быстро удаляющегося от корабля боевого робота с
включенными реактивными двигателями. Кожух его лазера еще
светился от перегрева темно-красным светом, но быстро остывал и
темнел. Андрей ринулся к заднему иллюминатору. Обломки ядерного
двигателя, доставившего Андрея с околоземной орбиты на
околомарсианскую, разлетались в разные стороны. "Все равно - у
меня был билет до Марса только в один конец." - сказал он сам
себе...


36. Умереть на Марсе...

То, что обратного пути у него не было, Андрей знал с самого
начала, еще на Земле. Теоретически, если бы двигатель не был
разрушен, он мог бы вернуться на околоземную орбиту, и
спуститься на 'Буране' на Землю. Но ему некуда и не к кому было
возвращаться. Там не осталось у него ни друзей, ни родных, и
ждал его там лишь шприц с амнезином. Шестьдесят лет - не самый
лучший возраст для того, чтобы заново учиться говорить и думать.
"Хоть Марс перед смертью посмотрю." - подумал Андрей, и начал
готовиться к спуску.
Расчеты на компьютере показали, что при правильном подборе
угла атаки и соответствующем использовании двигателей 'Бурана',
его можно посадить даже в разреженной марсианской атмосфере:
нехватка аэродинамической подъемной силы частично
компенсировалась более слабым полем тяготения. Самую большую
трудность представляло отсутствие на Марсе посадочной полосы. Но
раз этот 'Буран' все равно больше использоваться не будет, можно
попытаться сесть на брюхо. Конечно, это очень рисковано - любой
достаточно большой камень на поверхности, и от 'Бурана' вообще
ничего не останется. Но, как уже говорилось, Андрей верил в свою
счастливую звезду. Несколько дней он разглядывал поверхность
Марса в телескоп, подбирая посадочную площадку, и наконец
решился.
Он отделил манипулятором от 'Бурана' защитный свинцовый
экран, и закрыл створки грузового отсека, с жилым модулем
внутри. Надел скафандр - при посадке на брюхо может произойти
разгерметизация кабины. Ну вот вроде бы и все. Андрей бросил
прощальный взгляд на одиноко парящий в пространстве защитный
экран, позади которого виднелись искореженные обломки ядерного
двигателя и включил двигатели 'Бурана'. Впереди его ждал Марс -
планета на протяжении веков бывшая символом человеческой Мечты,
населившей ее самыми разнообразными марсианами: от прекрасной
Аэлиты до омерзительных осьминогов из уэллсовской 'Войны Миров'.
Сегодня Андрею предстояло встретиться лицом к лицу с настоящими
марсианами - из металла и конструкционной керамики...


37. Андрей Ладогин против президента США.

Отрывок из речи, произнесенной президентом США Джорджем Бушем
11 мая 1990 года в Техасском университете (г.Кингсвилл, штат
Техас):
"Тридцать лет назад началась космическая гонка. И я верю, что
через тридцать лет человек ступит на другую планету.
Итак, я рад объявить о начале новой "Эпохи Географических
Открытий", у которой есть не только цель, но и расписание: я
верю, что еще до того, как Аполлон отметит 50-ю годовщину своей
посадки на Луну, американский флаг должен быть водружен на
Марсе..."
Ожидания президента Буша не оправдались. Прошло тридцать лет
с момента произнесения этой речи, наступила 50-я годовщина
первой лунной экспедиции, а американские астронавты так и не
установили американский звездно-полосатый флаг на Марсе. И все
указывало на то, что он уже никогда не будет там установлен. В
начале двадцать первого века американские креационисты -
сторонники представления о том, что Господь создал вселенную за
семь дней - добились запрещения преподавания теории Дарвина во
всех учебных заведениях Соединенных Штатов. Затем им удалось
запретить преподавание теории происхождения вселенной в
результате Большого Взрыва. Но это было только начало. Движение
за запрещение абортов, за долгие годы борьбы превратившееся в
мощную политическую организацию, наконец победило, но
самораспуститься после своей победы не смогло, и стало спешно
придумывать, чего бы ему еще запретить во имя Господа. Мировой
экологический кризис подоспел как нельзя кстати. Коалиция
антиаборционистов, экологических партий неолуддитского толка и
церкви охватила большинство населения, и хрупкая машина
демократии, призванная охранять права меньшинства, сломалась. В
американцах снова проснулся дух их далеких предков - охотников
на ведьм, уже просыпавшийся один раз во времена не столь
отдаленные - в 50-е годы двадцатого века, в так называемую эпоху
маккартизма. Во имя спасения человечества от экологического
кризиса начались поголовные запреты всего и вся. Кончилось тем,
что небо было объявлено твердью небесной, в которой было
строжайше запрещено проделывать дырки. Населению объявили, что
никакого космоса не существует, а экспедиции на Луну были всего
лишь инсценировками, отснятыми в павильонах Голливуда. Компании,
занимавшиеся коммерческими запусками спутников связи, в
результате этого запрета разорились, а их конкуренты,
изготовлявшие оборудование для наземной кабельной связи, хорошо
на этом подзаработали - ходили даже слухи, что за этим запретом
стояли именно производители кабелей. Но они недолго радовались -
неолуддиты вскоре запретили и кабельную связь, так что и этим
компаниям тоже пришлось срочно перепрофилироваться на
выращивание экологически чистых огурцов.
Космос для Америки больше не существовал.
Тем временем в атмосферу Марса вошел сделанный в СССР корабль
с человеком на борту...


38. 2019 год:"Приехали!"

... 'Буран' быстро снижался и терял скорость. Корпус
раскалился от трения в атмосфере. За окнами светилась плазма.
Андрей заметил 'сопровождающих', когда опустился до высоты 20
километров. Два робота с реактивными двигателями шли по обе
стороны от 'Бурана', сохраняя дистанцию метров сто. Их корпуса
были абсолютно черными, и отчетливо просматривались на фоне
оранжевого марсианского неба. На вид они были сделаны из того же
материала, что и корпус 'Черного Айсберга'. Никаких попыток
сблизиться или атаковать 'Буран' они не предпринимали.
На высоте десять километров появился третий робот. Он был
покрашен в защитный оранжевый цвет, и Андрей заметил его слишком
поздно, когда тот уже нацелил свой лазер на 'Буран'. И тут
произошло то, чего Андрей никак не мог ожидать: один из черных
роботов сбил оранжевого своим лазером! "Черные" были не просто
сопровождающими, они были его телохранителями! Оставалось только
выяснить, кто их ему прислал.
'Черные' проводили 'Буран' почти до самой поверхности и
улетели прочь. Наступил самый ответственный момент. 'Буран'
несся с огромной скоростью на высоте нескольких метров над
пустыней, закручивая приповерхностные вихри, вздымая тонкий
марсианский песок, и все время снижаясь, снижаясь, снижаясь...
Достаточно было бы одного большого камня на поверхности, чтобы
пропороть днище. Но неведомые силы по-прежнему берегли Андрея от
фатальной случайности. Вот Андрей услышал как внизу все
зашумело - это корабль на лету коснулся песка - и перегрузки с
удвоенной силой вдавили его в кресло: песок начал тормозить
'Буран'. Снизу донесся долгий протяжный скрежет - омерзительный
звук, подобный звуку разрываемой ткани, но только многократно
усиленный по громкости до полной оглушительности. Наконец
мощный толчок, скрежет оборвался, перегрузки кончились, и во
внезапно наступившей тишине - негромкий звук горсти песка,
ударившегося о лобовое стекло и тут же осыпавшегося. Все. Полная
тишина. Андрей облизнул пересохшие губы и произнес: "Приехали.
Марс."...
Андрей с трудом поднялся с кресла: хотя сила тяжести на Марсе
в три раза меньше чем на Земле, трехмесячное пребывание в
невесомости давало о себе знать. Голова кружилась, кровь стучала
в висках. Посмотрел на приборы. Давление нормальное - значит
корпус цел. Температура воздуха в кабине... ого! ...39 градусов!
Снял перчатку скафандра, потрогал стенку - и тут же отдернул
руку. Стенка была раскалена как сковорода.
Первым делом надо было открыть дверцы грузового отсека: если
на хлореллу не будет падать солнечный свет, Андрей лишится и
пищи, и кислорода. Привод тяжело загудел, но открыть дверцу так
и не смог: он был расчитан только на работу в невесомости.
Надо было срочно выходить наружу и открывать дверцу вручную. По
пути к выходному люку Андрей наткнулся на свой самодельный флаг
и взял его с собой...
Он открыл люк и выглянул наружу. Даже через стекло шлема он
почувствовал на своем лице жар, исходивший от раскаленного
корпуса 'Бурана'. Особенно сильно разогрелось от трения днище:
местами его края еще светились темнокрасным светом, и из-под них
вытекали струйки расплавленного песка, быстро застывавшие и
превращавшиеся в стекло. Андрей постарался выпрыгнуть из люка
подальше, чтобы не прожечь подошвы ботинок скафандра...
Когда в 1969 году американский астронавт Нейл Армстронг
первым из людей ступил на поверхность Луны, он произнес слова,
ставшие историческими: "Маленький шаг одного человека -
гигантский прыжок для всего человечества!".
Когда пол-века спустя Андрей Ладогин выпрыгнул из своего
'Бурана' на поверхность Марса, он почувствовал, что ситуация
обязывала его тоже произнести по этому поводу что-нибудь
Всемирно-Историческое. Он сосредоточился, но ничего придумать не
смог. И тогда он произнес слова очень простые, но зато идущие от
самого сердца. Он обратился мысленно к Джорджу Бушу, а также ко
всем прочим президентам США, как покойным так и здравствующим,
желавшим увидеть американский флаг водруженным на Марсе.
"На-кось, выкуси!" - сказал он, и с размаху вогнал древко
советского флага в рыжий песок марсианской пустыни. И как только
древко Серпасто-Молоткастого красного флага вошло в марсианский
песок, Андрей услышал позади себя странный звук, как будто
что-то упало. Он обернулся, и увидел, что с поверхности 'Бурана'
отвалился огромный кусок краски. Это был спешно намалеванный
герб Московии с Георгием-Победоносцем, убивающим дракона.
Некачественная краска не выдержала нагрева. Под этим слоем
краски обнаружился черно-желто-белый флаг русских националистов.
Эти, когда были у власти, ничего не запускали в космос, однако
сочли необходимым пометить 'Буран' как свою собственность. Под
действием высокой температуры и этот слой краски тоже уже начал
отслаиваться, и через пару секунд он отвалился, обнаружив под
собой бело-сине-красный триколор 'демократов'.
У Андрея появилось странное чувство, что он находится в
машине времени, пущенной в обратную сторону. 'Демократический'
триколор продержался секунд пять, постепенно вздуваясь пузырями,
и тоже отвалился, открыв наконец то, что было нарисовано на
корпусе 'Бурана' еще при его изготовлении специальной
термостойкой краской, рассчитанной на реальные условия
космического полета. Это был красный флаг с Серпом, Молотом и
Красной Звездой, под которым шла надпись "СССР"...
Так, с помощью отломанной ножки от столика, был наконец
водружен на Марсе Серпасто-Молоткастый раньше
Звездно-Полосатого. Историческая гонка двух сверхдержав в
космосе, из которых одна уже давно не существовала, а другая,
лишившись достойного соперника, окончательно разложилась, с
большой задержкой закончилась вничью....
Первое дело, с которым Андрей прибыл на Марс, было сделано.
- "Будем считать, что со всемирно-историческими проблемами мы
разобрались. Перейдем теперь к личным вопросам..." - сказал
Андрей сам себе. Он не подозревал, что его Всемирно-Историческая
миссия только еще начинается, и История скоро призовет его к
себе по гораздо более важному делу...
39. Война по-марсиански.
Среди личных вопросов самым важным был вопрос: "Где Алена с
Настеной?". В том, что они живы, Андрей не сомневался (хотя и не
смог бы объяснить почему), но он совершенно не представлял себе
где их искать. По площади поверхность Марса приблизительно с
Африку, и о том, чтобы найти их случайно, не могло быть и речи.
Однако странная вера в то, что все что с ним происходит - не
случайно, что его ведет неведомая ему сила, не оставляла его.
Поэтому он просто взял и пошел в направлении, выбранном наугад.
То, что он видел вокруг, поначалу несколько разочаровало его.
Он надеялся увидеть на Марсе нечто вроде Диснейленда для
стареющего технаря, но кругом, до самого горизонта, была лишь
голая пустыня, казавшаяся абсолютно безжизненной.
Вскоре он убедился, что безжизненность эта обманчива.
Совершенно неожиданно, метрах в ста от Андрея, из песка вдруг
высунулось на пол-метра нечто похожее на перископ, быстро
поглядело туда-сюда, и снова ушло в песок. Андрей застыл от
изумления. Потом он сообразил, что так и должно быть - за долгие
годы непрерывной войны роботы-солдаты должны были научиться
хорошо маскироваться. А самая лучшая маскировка - это зарыться с
головой в песок.
Только тут Андрей вспомнил, что в скафандр встроен
радиоприемник, включил его - и тут же снова оказался как будто в
тропическом лесу, кищащем всякой шумной живностью. То, что он
слышал в наушниках, совершенно не согласовывалось с видом
мертвой пустыни, окружавшей его. Это расхождение настораживало,
и создавало ощущение, что сейчас что-то должно произойти.
Внезапно еще один перископ высунулся из песка совершенно в
другом месте, и так же быстро спрятался. Прошло несколько
секунд. Звук морзянки в наушниках стал нарастать,где-то
включилось еще несколько передатчиков, но на вид пустыня была
по-прежнему совершенно безжизненна.
Наконец какафония морзянки достигла своего апогея, к ней
прибавились еще какие-то странные звуки. Оба перископа вдруг
одновременно высунулись из песка, и обменялись лазерными
ударами. У одного из "дуэлянтов" очевидно "сдали нервы", потому
что в ту же секунду песок вокруг его перископа как бы взорвался,
из облака песка выскочил робот с включенными на полную мощность
реактивными двигателями, и стал быстро набирать высоту. Он успел
подняться метров на пятнадцать, когда его накрыл шквал лазерных
ударов с поверхности. Какую-то долю секунды он светился ярче
солнца, и у камней, разбросанных по пустыне, ненадолго появилась
вторая тень, чернее обычной. Потом он стал угасать и падать,
немного замедленно - сказывалась меньшая сила тяжести. На песок
упала груда обгоревшего, искореженного металла, и Андрей
почувствовал под ногами толчок от удара о поверхность. К этому
моменту все стрелявшие лазеры уже снова спрятались в песок, и на
какое-то мгновение пустыня снова показалась необитаемой.
Морзянка стала тише, и характер ее стал другой - уменьшилась
скорость передачи.
Но это еще было не все. Песок пустыни вдруг ожил, как будто
закипел. Андрей услышал шум. Услышал не по радио, и не по
воздуху - марсианский воздух слишком разрежен, чтобы хорошо
проводить звук. Звук шел от почвы, и передавался ушам Андрея
через его ноги и туловище. Это был странный звук - звук
издаваемый огромным множеством... стрекочущих насекомых?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17