Здесь выложена электронная книга Три краба автора по имени Оба Минако. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Оба Минако - Три краба.
Размер архива с книгой Три краба равняется 49.52 KB
Три краба - Оба Минако => скачать бесплатную электронную книгу
OCR Busya
««Японская новелла 1960 – 1970»»: Прогресс; Москва; 1972
Минако Оба
«Три краба»
Море, окутанное молочно-белым туманом, еще тихо дышало во сне. Но из высокой, похожей на ситник болотной травы уже доносилось хлопанье крыльев и резкие, скрежещущие – будто чем-то острым проводили по стеклу – крики. Это проснулись водяные птицы. Серая, как грязный снег, чайка уставилась на Юри оранжевыми бусинками глаз, поскребла лапкой песок и гордо отвернулась.
Юри шла, сжимая и разжимая пальцы на ногах, словно стараясь сдвинуть в сторону песчинки, набившиеся в порванные чулки. Море было лиловое, с черным отливом, и туман, казалось, плыл над поверхностью воды. У желтого трафарета автобусной остановки стоял только один пассажир – молодой парень в кепке, с брезентовым саквояжем в руках.
– Может быть, сегодня еще будет хорошая погода, если туман разойдется… – сказал он, обращаясь не то к Юри, не то к себе самому.
Юри, продолжая двигать пальцами ног, смотрела на море, лежавшее где-то на самом дне наполненной молочным туманом чаши. Потом взгляд ее скользнул вниз. Совсем близко, у самых носков ее туфель, ползли два краба. Неправильная овальная форма панциря краба всегда напоминала Юри человеческое лицо, и она ничего не могла с собой поделать. Крабы далеко выставили влажные глаза на тоненьких ниточках-ножках. Передвигались они медленно, словно с трудом разгребая лапками песок. Их панцири с заостренными краями были точно такого же цвета, как море – темно-лиловые с черным отливом.
– Автобус! – сказал парень в кепке.
Первый автобус, шедший из пригорода, был почти пустой, всего пять-шесть пассажиров.
– Отчего сегодня такой туман?…
Поток густого тумана падал на плечи, обволакивал шею.
– До города Л., – сказала Юри, открывая молнию сумочки.
– Восемьдесят пять центов, – ответил водитель, он же кондуктор.
В такую даль я забралась, подумала Юри. Мелочи в кошельке не хватало, и Юри порылась в сумочке – там должна быть двадцатидолларовая бумажка. Но бумажка куда-то исчезла. Парень в кепке ждал очереди за спиной Юри.
– Минуточку, я только займу место…
Юри села на свободное переднее сиденье и тщательно осмотрела бумажник. Двадцати долларов не было. Но вчера вечером, уходя из дому, Юри положила их именно в бумажник. Крупные деньги она всегда держит в бумажнике, а мелочь – в кошельке со звонким металлическим замочком. В кошельке было всего шестьдесят пять центов.
Парень в кепке тяжело плюхнулся рядом с Юри.
– Что, потеряли деньги?
– Кажется…
Юри продолжала рыться в сумке – может быть, завалялась где-нибудь мелочь. Пальцы нащупали несколько мелких монет. Собрав их, Юри расплатилась с водителем.
– Есть остановка у парка?
– У какого входа?
– Со стороны оперного театра.
– Значит, у северного?
– Да, кажется, – рассеянно ответила Юри и, найдя в сумке ключ от машины, успокоилась.
– Остановка рядом, – почти одновременно произнесли водитель и парень в кепке.
Юри еще раз тщательно проверила содержимое сумочки. Двадцатидолларового билета не было. В кармашке нашелся только один замусоленный бумажный доллар со следами губной помады.
– Ну и туман… – сказал парень, вновь обращаясь то ли к Юри, то ли к себе самому.
Юри перевела взгляд с изрезавшего в тумане темно-лилового моря на печально подмигивавшую впереди неоновую вывеску «Три краба».
Замешивая тесто для печенья, Юри почувствовала глухую боль под ложечкой. Потом к горлу подступила тошнота. Юри продолжала месить тесто. Разбила яйца, добавила масла, соли, соды.
Риэ взбивала сливки. Конечно, только для того, чтобы потом облизать сбивалку.
– Кто с кем будет? – спросила Риэ, лизнув палец.
– Это не имеет значения. Смотри не болтай лишнего, не рассказывай, как в прошлый раз, Сьюзен, кто с кем из взрослых дружит, кто с кем приходит… – сказала Юри, сдерживая подступающую тошноту.
– Ха!.. – Риэ вскинула брови, широко распахнула глаза.
– Пойми, я далеко не всегда могу говорить при гостях правду, поэтому иногда мне приходится кое-что тебе объяснять заранее, чтобы ты потом не удивлялась, Риэ. Не могу же я, например, при всех заявить, что совершенно не выношу Сашу. Или что меня тошнит от пирожных, до того они мне противны, но готовить их все равно приходится. О таких вещах посторонним не говорят. И ты не говори. А когда я завожу речь о чем-нибудь таком, ты молчи и слушай. Я знаю, ты думаешь, что твоя мама очень глупая. Наверно, так оно и есть, но мама у тебя не только глупая, но и несчастная. PI ты хоть изредка должна быть со мной подобрее.
Размешивая тесто, Юри решила, что сегодня ни за что на свете не будет играть в бридж.
Такэси, снимая с полки бутылку виски, скривил губы.
– Такиа вещи не говорят ребенку. Ты хоть и давно уже взрослая, но понятия не имеешь, что такое выдержка… А ты, Риэ, запомни: выдержка великая вещь.
– Ха! – сказала Риэ и распахнула глаза еще шире.
– Не сердись, но я никуда не гожусь. У меня страшно болит желудок. Так что пригласи для бриджа кого-нибудь еще. Давай сделаем так. Скажем, что у меня срочное дело и я должна уйти. Ведь если сказать, что я больна, гости будут чувствовать себя неловко. И вообще, от меня мало толку, если я даже и останусь. Я ведь играю очень плохо.
– Ради бога, брось свои штучки! Где ты видела партию в бридж без хозяйки дома?!
– Скажи, что я должна встретиться со старшей сестрой, она, мол, будет проездом из Сан-Франциско. Впрочем, не беспокойся, я сама скажу.
– Неужели тебе так хочется сделать мне назло?
– Назло?! С чего ты взял? Я настроена очень миролюбиво. Но пойми, гораздо вежливее удрать, чем заставлять себя терпеть гостей. Сколько бы я ни старалась казаться любезной, я все равно буду отвечать невпопад, ронять и разбивать тарелки…
– Она заставляет себя терпеть гостей! Ну конечно, ты особенная, ты выше всех на свете и тебе, бедной, ужасно трудно снизойти до всякой мелюзги!.. И откуда у тебя такая заносчивость?
– Ха-ха!.. – Риэ снова вскинула брови и скорчила гримасу.
Едва сдерживая готовые брызнуть слезы, Юри произнесла:
– Может быть, я и заносчивая, но лишь в том смысле, что слишком уверена в своей правоте, когда чувствую несоответствие своего настроения настроению других. И это даже не заносчивость, а чувствительность, ранимость. Так уж я устроена, ничего не поделаешь. Я действительно терпеть не могу тех, кого должна ублажать и очаровывать, зная заранее, что они слепы и глухи, как стена. Некоторые из них просто не в состоянии понять тебя, другие понимают, но остаются равнодушными. Зачем же мне лезть из кожи вон, а потом страдать и злиться на себя?
– А-а, поступай как знаешь! – Такэси, потягивая виски, с ненавистью посмотрел на жену.
– Послушайте, мисс Мацуура вполне меня заменит. Умная, талантливая, пользуется успехом у мужчин, умеет поддержать беседу и, кроме того, страшно любит бывать в гостях… Конечно же, мисс Мацуура! Она ведь просто обожает, когда хозяйки нет дома!
Риэ не пропускала ни одного слова. В такие минуты она всей душой была на стороне отца, а к матери испытывала неприязнь. Девятилетняя Риэ была не по возрасту развитой и достаточно хорошо понимала разговоры взрослых.
– …Мацуура-сан?… Да, это я… У меня есть к тебе одно предложение. Извини, пожалуйста, что так внезапно… Приходи сегодня к нам на партию в бридж… Понимаешь, я должна повидаться с сестрой, она будет проездом… Так придешь?… А это не помешает твоим завтрашним занятиям? Нет? Ну и прекрасно! Я тебе очень благодарна, очень, очень!.. Ведь присутствие такой молодой и очаровательной девушки сразу оживит компанию… У меня просто гора с плеч… Ну конечно! Я попрошу Иокота-сан за тобой заехать. Нет, я сама его попрошу… Что? Да, играть будут на двух столах…
После телефонного разговора настроение у Юри поднялось и она подумала, что надо быть поласковее с Такэси.
– Ты не сердись, я действительно никуда не гожусь. У меня, наверно, рак, или я беременна.
Такэси, не отрывая губ от стакана, криво усмехнулся.
– Поздравляю! Наконец-то господь благословил нашу семью! И когда прикажешь ждать?
– Через двенадцать месяцев.
– А может, ограничимся девятью?
– Не торгуйся! Пусть будет через двенадцать, жалко тебе, что ли?
– Послушай, Юри, при ребенке нельзя врать. Например, ты сказала, что из Сан-Франциско приезжает твоя старшая сестра. Но Риэ ведь отлично знает, что никто не приезжает.
– Не беспокойся, Риэ – девочка тонкая, умненькая и прекрасно понимает, что такая невинная ложь не преступление. Мы ведь лжем лишь для того, чтобы не испортить людям настроение… Тра-ла-ла, ла-ла-ла-ла…
– Замолчи, пожалуйста, ты фальшивишь! У меня же хороший слух.
– При ребенке нельзя врать, говорить правду тоже нельзя… Тра-ла-ла… А Мацуура пользуется успехом у мужчин… А наш папуля дружит с Сашей, с женой священника он дружит… А для гостей противных мама пирожных кучу напекла – тра-ла-ла-ла… Ах, если бы в пирожном каждом сидела черная ворона… Ха-ха-ха!.. Тра-ла-ла-ла-ла-ла-ла…
– Давай, давай!.. Может быть, расскажем дочке, что мама изо всех сил старается женить мистера Стейна на Ронде, потому что сама спала с мистером Стейном… Неужели ты не понимаешь, что мы живем в таком мире, где полно условностей, и мы волей-неволей должны им подчиняться. Нельзя же говорить вслух обо всем, что думаешь.
– Ребенка нужно пичкать сладкими сказками… Очаровательная принцесса и прекрасный принц полюбили друг друга, живут в хрустальном замке и с утра до вечера лакомятся воздушными тортами, выпеченными из розовой мечты… Тра-ла-ла, ла-ла-ла-ла…
– Умоляю тебя, прекрати эти тра-ла-ла! Ты, наверное, считаешь себя Кармен, но мне кажется, что ты упражняешься в йодл.
– Какая прелесть! Я швейцарская пастушка, и у меня маленькая хорошенькая хижина в горах… – Юри о грохотом открыла дверцу духовки. – Это печенье – мое фирменное блюдо. Экстра-класс! Единственный в мире рецепт. Если бы ты открыл на Гиндзе кондитерский магазин, сразу бы стал миллионером… И вообще я возлагаю на это печенье большие надежды: пусть Саша и Мацуура едят его каждый день, пусть разжиреют как свиньи и станут сердечницами!
– Ну, чтобы их раскормить до сердечного заболевания, никакого состояния не хватит. Не бывать нам миллионерами!
– Какой ты противный! Ни капли фантазии!..
– У тебя дырка на чулке. Чуть выше колена.
– Ты же говорил, что дырка на чулке выглядит очень пикантно.
– Далеко не всегда. Это зависит от женщины. И на каком месте дырка – это тоже важно. Нельзя же подходить к вопросу формально!
После того как Юри отказалась участвовать в бридже, настроение у нее настолько повысилось, что ей даже захотелось навести красоту.
Когда она в ванной перед зеркалом подводила карандашом глаза, вошла Риэ и, сложив руки за спиной, тоном школьной директрисы сказала:
– Хм… мама хочет казаться молодой.
– Конечно! Каждая женщина хочет казаться молодой.
– Но все равно все знают, что у тебя есть дочка, и никто не поверит, что тебе меньше тридцати.
– Почему? Некоторые женщины рожают в шестнадцать лет.
– Это не женщины, а испорченные девушки!
– Ну как? Можно мне дать двадцать шесть лет?
– Какая ты странная, мама! Я же знаю, сколько тебе лет на самом деле, и не могу вообразить, будто тебе двадцать шесть.
– Критиковать – дурная привычка. Особенно для девочки. Тебя не будут любить. И вообще, что ты здесь торчишь? Шла бы к себе.
– Я сюда пришла по делу.
– Так пожалуйста! Я же не мужчина. Не беспокойся, не буду на тебя смотреть.
– Да ладно, я потом.
Риэ, тряхнув волосами, ушла. А Юри вспомнила себя в ее возрасте. Когда-то она точно такими же глазами смотрела на свою мать.
Юри надела свое любимое платье, зеленоватого оттенка, и ожерелье из черненого серебра. Это ожерелье, в абстрактном стиле, из кусочков серебра неправильной формы, соединенных звеньями, подарил ей на рождение три года назад человек, которого Юри вспоминала до сих пор. Края звеньев, похожих на отростки коралла, были специально оплавлены, но создавалось такое впечатление, будто их обожгло случайно. Зачерненные места искусно чередовались с отшлифованными, и все ожерелье мерцало и переливалось.
В гостиной уже расставили ломберные столы. Такэси, лежа на диване, читал еженедельный журнал, принесенный студентом-японцем.
– Кофе, чай, печенье – все приготовлено, господин хозяин! А что касается коктейлей, то тут вы сами большой мастер. Вот здесь рюмки – для мартини, для вина и коньячные. Салфетки лежат там, где им положено.
– Ты иногда бываешь очень красивой. – Такэси, держа журнал в вытянутой руке, мельком взглянул на Юри и снова начал рассматривать цветную фотографию обнаженной красотки. – Может быть, ты немного задержишься, поговоришь с гостями, а? Вон ведь как нарядилась. И потом, не мастер я врать. Задержалась бы и объяснила им сама.
– Маслин маловато… Ну ничего, когда они кончатся, делай коктейль без маслин, ладно? А если не хватит джина, заменишь его водкой…
Раздался звонок.
– Ну, идут…
– Спрячь, пожалуйста, своих красоток подальше. Японские журналы всем в диковинку, сразу начнут листать и увидят эти противные фото.
– А что тут особенного? В любой стране есть такие журналы, и их всегда с удовольствием смотрят.
– Оставь это удовольствие для мужских вечеринок.
– Какая щепетильность! Женщины сами обожают себя показывать…
Юри открыла входную дверь.
Это был Фрэнк Стейн. В коричневой вельветовой куртке и сапогах со шнуровкой.
– Явился в таком виде, как было приказано. Но вы, Юри, разоделись в пух и прах.
– Понимаете, в чем дело… Очень нескладно все получается… Неожиданно позвонила старшая сестра, она здесь проездом, у нее несколько часов свободного времени. И мне необходимо с ней повидаться. Ничего, что я уйду?
– Как нехорошо! Вы, наверно, хотели пригласить ее сюда…
– Что вы: она ведь не одна, со знакомым. Просто у нее есть пара свободных часов. Она ждет в аэропорту пересадки на другой самолет. И я…
– А как же Такэси?
– Для меня бридж приятнее всех семейных встреч. И кроме того, мне жутко везет, если жены нет рядом.
– Значит, все в порядке! А вы, Фрэнк, садитесь, располагайтесь. Я не очень спешу, поболтаю немного со всеми, а потом уж уйду.
Фрэнк вызывающе взглянул на Юри.
– А Жаль! Ведь сегодня, кажется, будет Ронда…
– Да. И Саша тоже, – сухо сказала Юри. – Я отлично понимаю вас с Такэси, но ничего не могу поделать.
– Ну, Саша-то будет под надзором своего священника, – усмехнулся Фрэнк.
– Говорят, теперь модно отрезать какую-нибудь часть тела вьетконговцев и привозить домой как военный трофей, – произнес Такэси, полностью игнорируя предыдущий разговор.
– Неужели?! Впрочем, очень может быть. Война во все эпохи одинакова. И мужчины одинаковы – им бы насиловать да убивать. Тем более если за это не посадят на электрический стул. Но, Такэси, предупреждаю тебя, если ты заговоришь при своих гостях о Вьетнаме, никто не станет высказывать откровенно свое мнение. Давай будем гадать по выражению лиц, ладно? Хотя тут и гадать нечего – японцы ощетинятся, а американцы замкнутся, уйдут каждый в свою раковину. Один только священник Баранов воспользуется случаем и произнесет длинную речь. У него есть хорошая защита – бог. Что бы он ни говорил, что бы ни думал на самом деле, а бог тут как тут, глаголет устами Баранова – не убий! И никто ничего не сможет возразить. Удобная штука бог! Саша будет слушать священника с усмешкой, вспоминая, каков он был в постели, а потом – приличия ради и вопреки логике заявит, что всегда ненавидела войну… Война… Поди разберись, кто как к ней относится… Взять хотя бы университетских преподавателей. Половина явно сочувствует этой войне. Две трети остальных делают вид, что подобные вопросы вне их компетенции, а одна треть выкрикивает антивоенные лозунги, уподобляясь уродливой девице, которая хватает за ноги удирающего от нее мужчину. А на самом деле большинству на все наплевать – что бы там ни происходило, лишь бы нас не трогали! А если тронут, то есть возьмут в солдаты, что ж, мы постараемся выбирать такие местечки, где пули свистят не так громко…
– Не понимаю, – сказала Юри, – почему вы, американцы, на каждом слове повторяете «…когда мы красиво, с достоинством выйдем из этой войны…». Вы ведь постоянно издеваетесь над высокомерием британцев, а сами никак не можете отделаться от ковбойского самолюбования времен первых поселенцев.
– Наверно, потому, что в нас живет упрямство джентльменов Юга, самоуверенность Дальнего Запада, завистливость северян и эгоизм восточных штатов… А я космополит. Да и вы хоть и японцы, но самые настоящие безродные скитальцы.
– Значит, мы найдем общий язык. И вообще, все, кто тут сегодня соберется: и Саша, и Йокота-сан, и другие – очень похожи друг на друга.
– И все же я бы вам посоветовал не доверять посторонним! – заключил Фрэнк и пронзительным взглядом уставился на Юри.
– Черт знает что! Оказывается, даже мы, иностранцы, подлежим мобилизации по категории С-4.
Три краба - Оба Минако => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Три краба автора Оба Минако дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Три краба у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Три краба своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Оба Минако - Три краба.
Если после завершения чтения книги Три краба вы захотите почитать и другие книги Оба Минако, тогда зайдите на страницу писателя Оба Минако - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Три краба, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Оба Минако, написавшего книгу Три краба, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Три краба; Оба Минако, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн