Маделин обнаружила, что снова охотно подставляет ему губы для жаркого поцелуя, перехватывающего дыхание и заставляющего сердце отчаянно биться. Просто невозможно не заметить, какое крепкое у него тело и напрягшиеся мышцы.Он медленно стал поглаживать ее спину, и волна возбуждения пробежала по телу Маделин.Смутно осознавая, что это только игра, она чувствовала только его крепкие мускулы и пылкость поцелуев. Он, наверное, умеет разжечь страстный огонь даже в самых холодных сердцах.Убрав руку с ее бедра, он поднялся и помог ей встать, но некоторое время все еще держал ее за руку.– Я отвезу тебя домой, – отойдя на расстояние от подростка, он одобрительно сказал: – А вы здорово сыграли.Свет костра отражался в его глазах, и ей показалось, что в них она заметила смешинки.Он смеялся над ней! Задыхаясь от негодования, она отошла от него и в одиночестве побрела к машине. Она чувствовала себя полной дурой. Он, без сомнения, догадался, что она поддалась его очарованию. Посмеявшись над ней, он нанес ей большую обиду.Поравнявшись с ней, он проговорил:– Ну же, не сердитесь. Я, право же, не жалуюсь, Мэдди.– Зовите меня Маделин и давайте забудем о случившемся, – сухо отчеканила она.Он пожал плечами:– Дело ваше, но я забывать не собираюсь. Я до сих пор не могу успокоиться и прийти в себя.Она украдкой посмотрела на него. Значит, на него это произвело такое же впечатление? Хорошо. На секунду ею овладело чувство женского тщеславия. Интересно, какие женщины у него были. Ей захотелось задать ему этот вопрос, но она, естественно, сдержалась, вместо этого переводя разговор на Дэви.– Как вы думаете, девочка знает о нем больше, чем рассказала нам?– Сомневаюсь. Беглецы, как правило, не посвящают себе подобных в свои истории. И уж тем более не обмениваются адресами и телефонами.– Наверное, вы правы, – согласилась она, не торопясь, однако, садиться в машину, как бы не желая расстаться с человеком, видевшим брата.– Думаю, на сегодня хватит. Поехали домой, – садясь за руль, приказал Виктор.Она повернула голову и в последний раз посмотрела на пылавший костер и группу ребят вокруг него, – может, надо было еще кого-нибудь расспросить? Мы-то поговорили лишь с одной девочкой, но его, вероятно, знают или видели и другие.Повернувшись к ней, он дотронулся рукой до ее плеча:– Мы искали Чико, а не Дэви. И глупо было бы возвращаться и задавать вопросы о Дэви. Это сразу навело бы их на подозрения. Поехали.Говорил он не громко и не требовательно, но вкладывая такую убежденность в свои слова, что не оставлял ей никакой надежды на спор.Мужчины никогда прежде не приказывали ей. Даже отец разговаривал с ней деликатно-убедительно. А уж мужчины, с которыми она встречалась, были подчеркнуто вежливы и обходительны. Виктор был не таким. Его повелительные манеры раздражали и одновременно привлекали ее.Сейчас он уголком глаза наблюдал за ней. Такое обращение было для нее в новинку, и он догадывался об этом. Она явно не привыкла, чтобы ею командовали, но уж если ты напросилась поехать с ним, то невольно привыкай и к его манерам поведения. Это было стилем его работы, и сейчас он не собирался извиняться или переделывать себя.Заведя мотор, он выехал на главную дорогу.– Я тут подумал о ваших финансовых проблемах, – проговорил он после длительной паузы.– У меня нет таких проблем, – отрезала она.– И, кажется, нашел выход, – не обратив внимания на ее реплику, продолжал он. У моей знакомой сдается соседняя квартира. Поскольку вам предстоит провести в Лос-Анджелесе еще некоторое время, можете переехать в более дешевое место, чем роскошный отель.Маделин сохраняла молчание. Да кто он такой, чтобы вмешиваться в ее жизнь? Но внутренний голос подсказывал ей, что глупо было бы не прислушаться к голосу разума и не выяснить, что это за квартира. В конце концов, она же не может бесконечно жить в этом дорогом отеле. К тому же номер в отеле внушал ей чувство временности проживания, и, оставаясь в нем, Маделин понимала, что вся эта история когда-нибудь кончится. Переехав на квартиру, она как бы обязана будет свыкнуться с мыслью, что на поиски Дэви уйдут недели и даже месяцы.– Что вы думаете по этому поводу? – спросил Виктор.Она закусила губу.– Переезд на квартиру будет означать что-то постоянное. Вы считаете, что я должна так сделать?– Нет, – быстро ответил он. – Вам надо сесть на ближайший самолет и отправиться домой, предоставив мне заниматься вашим братом.Маделин упрямо покачала головой.– Этого я сделать не могу.Теперь она знала, что он порядочный человек, но пока что он все равно оставался для нее незнакомцем. Она не имела права вот так взять и уехать, оставив ему поиски брата.– Я так и предполагал, – сказал он. – Значит, я переговорю с Франсин о квартире.– Франсин? – при упоминании женского имени Маделин вздрогнула.– Да. Это мой друг. А в аренду сдается соседняя с ней квартира.– Ага! – ей и в голову не пришло, что его другом могла быть женщина. В принципе ей все равно, но… Просто интересно узнать, только ли друг он ей?Несколькими минутами позже Виктор подъехал к отелю. Маделин стала открывать дверь, но он остановил ее.Он улыбался, но она видела, что его глаза как-то по-особенному заблестели.– Еще разок, для практики, – не дожидаясь ответа, он приблизил свои губы к ее губам и прижался к ним в нежном и восхитительном поцелуе.Настроенная прекратить все, пока это не зашло слишком далеко, а она уже начинала понимать, какое влияние он оказывал на нее, она отстранилась.Осторожно, но крепко удерживая ее рукой, он спросил:– Вы ведь не боитесь, не так ли?– Нет, но я…И снова его губы коснулись ее губ с нежностью и настойчивой требовательностью. Маделин почувствовала, что стала слабеть, в то время как руки его начали гладить ее, а язык проник в ее рот и обжигал прикосновениями. Теперь все пропало, поняла она. Его язык, жаркий, влажный и чувственный, совращал и восхищал ее. Дыхание ее ускорилось, а руки сами начали ласкать и гладить его волосы. Он прижал ее еще крепче, и они слились в упоении. Страсть захватила ее, пьянила и затуманивала сознание.Она, конечно, целовалась и раньше, но никогда не испытывала такого странного и захватывающего чувства. Виктор целовал ее, целиком отдаваясь этому поцелую, отдавая всего себя и доставляя ей удовольствие. Время от времени он стонал от блаженства, и от этого у нее по телу проходили волны возбуждения.На мгновение он оторвался от нее, чтобы сказать что-то, потом со стоном снова припал к ее губам. Казалось, он не может оторваться от нее. Его губы ласкали ее с единственной целью – чтобы впитаться и сохранить память на будущее. Затем он опять отстранился.– Такие сладкие, – прошептал он, убирая волосы с ее щеки. – И так невинно чистые, – тихо добавил он.О, он не сомневался, что она встречалась с мужчинами там, в Джорджии, но готов был поспорить, что на этом ее опыт и заканчивался. Будь на ее месте любая другая женщина, он бы попробовал продолжать. Но моральные принципы не позволяли ему трогать Маделин. Возможно, ему бы и не составило труда соблазнить ее этой ночью, но он совсем не хотел, чтобы она потом испытывала сожаление. А ему сейчас требовалось собрать всю волю, чтобы остановить чудесные мгновения.– Я провожу вас до номера, – хрипло проговорил он.Маделин согласно кивнула. «Я чем-то обидела его?» – размышляла она, поглядывая на плотно сжатые губы Виктора. Трудно догадаться, о чем он думает. Он совершенно не походил на тех мужчин, с которыми она привыкла общаться. Но одно она знала точно: в его объятиях она теряла голову, как ни с одним другим мужчиной. 4 У входа в отель она повернулась.– От каждодневного одиночества я схожу с ума. Когда думаю о Дэви, то не могу ни на чем сосредоточиться. Может, я смогу заниматься чем-нибудь и в дневное время, пока вы на работе?Собственно говоря, ничего такого он придумать не мог. Но в глубине ее светло-фиолетовых глаз отражалась такая мольба, что Виктор невольно заставил себя призадуматься.– Так, дайте подумать. Ага, у вас есть ручка? Я запишу несколько адресов, и вы можете попробовать.Ее лицо засветилось от благодарности.– Ой, вот спасибо вам. Ручка… сейчас. Он дождался, пока она наконец нашла ручку, и записал ей адреса нескольких благотворительных столовых, организованных церковными приходами и Армией спасения.– Может быть, Дэви показывался там в надежде получить бесплатную пищу, – правда, сам он был уверен в обратном. Но она хочет почувствовать себя нужной, и необходимо дать ей такую возможность.Беглецы, правда, редко пользовались услугами такого рода столовых, особенно принадлежащих церкви. Там было полно добрых людей, задававших слишком много вопросов. Кроме того, церковь так или иначе контактировала с государством, а молодежь избегала прибегать к помощи чего-либо, имевшего хоть малейшее отношение к официозу.– Спасибо, – беря листок, сказала она. – Я прямо с утра и начну поиски.Виктор пожал плечами.– Особой спешки от вас не требуется. Услышав эти слова, она закусила губу и едва сдержалась, чтобы не закричать на него. Как он может так вести себя? Как будто ему нет никакого дела до Дэви! Каждая минута пребывания Дэви на улице увеличивала опасность, угрожавшую ему.Заложив руки в карманы, Виктор стоял в своей обычной безразличной позе, спрятав настороженность за непринужденным видом.– Когда переговорю с Франсин о квартире, дам вам знать.Вглядываясь в его темные глаза, скрытые за густыми ресницами, Маделин кивнула. Он действительно был привлекательным мужчиной, притягивающим ее особым, непонятным образом. А может, он просто казался таким из-за своих восхитительных поцелуев?– Спокойной ночи, крошка, – он распахнул перед ней дверь.– Спокойной ночи, Виктор. Поднимаясь в номер, она не переставала думать о нем. Они совершенно разные люди. Да и что общего она может иметь с человеком, выросшим в шумном, беспокойном городе? Он наверняка и не слышал, как щебечут птицы. И, оценивая тихое и размеренное течение жизни в Альберте, она представила, что Виктор, скорее всего, пришел бы в негодование, оказавшись в таком маленьком городке.Вспоминая прошедший день, Маделин заулыбалась. После сегодняшних поцелуев она уже не была уверена, что ее родной городок не покажется ей скучным и провинциальным. Возможно, в чем-то она и не понимала Виктора, но прекрасно чувствовала его сексуальность, а Виктор, несомненно, был в этом отношении очень привлекательным мужчиной. И не только благодаря своей итальянской внешности и стройному, сильному телу. Он казался ей загадочным, не похожим на других мужчин, которых она знала, но она никак не могла определить, чем конкретно он отличается от них.Лучше не тратить время на подобные размышления, мысленно предупредила она себя, подходя к двери номера. И все-таки надо держаться с ним настороже. Сегодня на пляже он продемонстрировал ей свою способность разговорить любого человека. Она подозревала, что он так же хорош и в соблазнении. Но как она позволила себе так легко поддаться его очарованию? Как-никак, долго это не может продолжаться: они станут встречаться только по необходимости, на время поисков Дэви. Сейчас некогда заниматься романами. Да и Виктор совсем не тот человек, с которым можно было бы завязывать такие отношения.Однако, заключила она, с ним ей приятнее, чем с любым из ее знакомых мужчин.
Следующие два дня Маделин по очереди посещала те благотворительные столовые, адреса которых написал ей Виктор. Она разговаривала с разными людьми. Они относились к ней доброжелательно, но, к сожалению, никто из них ничего не мог сказать о Дэви. Это» ее сильно огорчало, но надежду она не теряла. Вечерами Виктор бывал занят, поэтому они не могли вместе заниматься поисками.Наконец вечером в пятницу он заехал за ней около семи. Одет он был, как и в предыдущие дни. Только теперь она обратила внимание на то, как свитер обтягивает его мускулистые руки, а потертые джинсы подчеркивают тренированные икры ног.– Сегодня мы отправимся в Голливуд, – сказал он, распахивая перед ней дверцу машины. – Множество подростков обитают на пустынных улицах Голливуда.– О-о, – вымолвила Маделин, разглаживая свои новые джинсы и поправляя кофту. Она поняла, что ее прежнее одеяние не соответствовало окружающей обстановке. Но ей все же казалось странным пополнять гардероб чересчур модными и слишком пестрыми вещами, которые она не станет надевать, вернувшись в Альберту. А ведь ее настоящая жизнь ожидала именно в этом городе.– Я ходила по тем адресам, что вы мне дали, но безрезультатно. Дэви никто не видел.– Нет? – без удивления спросил он. – А я между делом позвонил в некоторые ночлежки, где обычно дают приют беглецам.– Неужели? – ее обрадовало, что и он прилагал какие-то усилия. – Что же вам ответили?Он пожал плечами:– Да ничего.Маделин огорченно вздохнула. Порой ей казалось, что она бьется лбом о каменную стену. В этом мире Дэви очень многое значил для нее. А она обидела его. Только потому он и сбежал в этот Лос-Анджелес. Не лучше ли было им сидеть вместе в родном саду, где так много знакомых и друзей? Если бы ей раньше удалось понять, каким несчастным был ее брат, она бы сделала что угодно, лишь бы исправить положение. Но тогда она была слепа, а теперь вот должна расплачиваться за это.Виктор бросил на нее взгляд. Длинные ресницы буквально ложились на щеки и закрывали прекрасные голубовато-фиолетовые глаза, смотревшие на него с такой надеждой. Это заставило его чувствовать ответственность. Но он знал, что она не должна доверять ни ему, ни кому бы то ни было. Иначе это могло привести к разочарованию и боли.Он не собирался причинять ей боль, но и не был уверен, что сможет ей помочь найти брата. Все, что он мог сделать, так это только приложить максимум усилий. Но достаточно ли этого? Такие раздумья сделали его голос печальным.– Я переговорил с Франсин по поводу квартиры.Маделин, поглощенная своими грустными размышлениями, заморгала, чтобы скрыть наворачивающиеся слезы. Нечего и думать о том, чтобы разрыдаться в его присутствии. Он и так уже потерял терпение.– Не надо было этого делать.– Я же сказал, что поговорю с ней.– Хорошо, – еле слышно согласилась она.Остаток пути они проехали молча. Иногда она, чувствовала, что он искоса посматривает на нее. Ей казалось, он вот-вот признается что зря взялся за такую работу, но, припарковав машину на шумной улице, он с улыбкой повернулся к ней.– Наша операция на пляже прошла успешно. Почему бы вновь не испытать удачу? – и, не дожидаясь ответа, видимо, считая нецелесообразным выслушивать ее мнение, он выбрался из машины.Девушка последовала за ним. Эта часть города никоим образом не вязалась с ее представлением о пышности такого известного места, как Голливуд. Здесь царили запустение и заброшенность. На соседнем здании были накарябаны непотребные слова. Кругом валялись пустые банки из-под пива и воды. На ступеньках лестницы сидели и курили несколько подростков, а чуть в стороне устроились их приятели, улегшись прямо на земле.– Они что же, здесь и живут? – спросила она.Держа ее за руку, он пошел по улице.– Да, но не надо обращать на них внимание.Она бросила на подростков последний взгляд, и сердце ее сжалось от тоски.– Как одиноко они, наверное, чувствуют себя, брошенные на улицах. Почему полиция ничего не может для них сделать? Например, собрать их и отправить домой?– По закону, принятому в тысяча девятьсот семьдесят шестом году и призванному провести реформу законодательства, касающегося детской преступности, полиция не имеет права их трогать. По существу закон сделал их неприкосновенными, и теперь власти не могут задерживать их и размещать в приютах до тех пор, пока не согласованы условия высылки в места проживания, – он неопределенно пожал плечами. – Да и разницы никакой нет, мне кажется. Многие из них ни за что не вернутся домой.Маделин удивленно посмотрела на него.– Почему же?Суровые, обветренные лица этих ребят стояли у нее перед глазами. Циничные и полные ненависти, эти ребята, казалось, состарились раньше времени. Неужели и Дэви такой же? Она не могла заставить себя привыкнуть к этой мысли.Они вышли на бульвар.– Потому что многих из них били, над некоторыми просто издевались дома.– Бедные дети. Как это ужасно! – тут она остановилась как вкопанная, охваченная страшной догадкой. – Надеюсь, вы не думаете, что я тоже издевалась над братом?За годы работы в полиции Виктор насмотрелся многого и ко многому привык. Постоянное нахождение в особой среде огрубило его душу, и он часто приходил к мысли, что незаметно для себя стал думать о людях плохо. И если позднее выяснялось, что он ошибался и человек на самом деле оказывался не таким уж плохим, Виктор искренне удивлялся, и это было гораздо приятнее, чем испытывать разочарование. Глядя на кукольное лицо девушки, он не мог представить ее себе в роли жестокой сестры.Сдерживая язвительную улыбку, он заметил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18