Кирк бросился следом.
Через две минуты ночь озарилась пламенем. Несколько мощных взрывов потрясли всё вокруг, за ними последовали более слабые. Снаряды разлетались в разные стороны. Над селением поднялось гигантское облако, нижняя сторона которого освещалась вспышками и содрогалась от грохота.
– Вы были совершенно правы, мистер Спок, – сказал Кирк, когда шум начал стихать. – Как нельзя более подходящий эффект. Надеюсь только, что Совет извлечёт надлежащий урок. Разумеется, они не в силах открыто противостоять клингонам, но могут сделать Органию бесполезной для них.
– А пока, – сказал Спок, – я считаю, что нам стоит поискать себе как можно более глубокую нору, капитан. Мне почему-то кажется, что коммандер Кор не поверит, что это сделали Органиане.
– Мне тоже. Исчезаем.
Возможно, одному из них – или обоим – следовало предвидеть ответ Кора. Двумя часами позднее, прячась в пустой, тёмной хижине на окраине деревни, они услыхали далёкий воющий звук, доносящийся со стороны крепости.
– Фазеры, – сказал Спок.
– Да, клингонские фазеры – много фазеров, и стреляют одновременно. Странно. Не похоже, чтобы там было сражение или даже бунт.
Ответ они получили ещё через час – в виде бронированной машины, едущей по улице. Из громкоговорителя, установленного наверху, звучала запись:
– Говорит военный губернатор. Только что во дворе крепости были казнены двести органианских заложников. Через два часа будут казнены ещё двести, а потом ещё двести – и так до тех пор, пока два шпиона Федерации не будут выданы властям. Кровь заложников на ваших руках. Казни будут продолжаться, пока диверсанты не будут выданы. Это приказ Кора. Внимание всем подданным! Говорит военный губернатор. Только что во дворе крепости…
Постепенно голос затих вдали, но Кирк и Спок ещё долгое время не произносили ни слова. Наконец Кирк с ужасом произнёс:
– Это всё меняет.
– Да, капитан. А органиане точно так же не знают, где мы находимся, как Кор. Мы должны сдаться, и немедленно.
– Минутку. Дай-ка подумать…
– Но жизни стольких людей…
– Я знаю, знаю. Мы должны сдаться. Но у нас есть фазеры. Может, нам удастся заставить Кора прекратить казни.
– Маловероятно, капитан, – сказал Спок. – Коммандер Кор, может быть, и палач, но он ещё и солдат.
– В таком случае, нам остаётся только наделать им как можно больше вреда, чтобы у них хватило хлопот, пока не подоспеют наши. Федерация вложила немало денег в наше обучение, мистер Спок. Думаю, настало время для небольшого возврата.
Спок оценил их шансы добраться до кабинета Кора как "приблизительно" 1:7824.7; но внезапность и установленные на сильное оглушение фазеры явились факторами, оказавшими существенное влияние в их пользу. Очутившись перед дверью в кабинет Кора, они обнаружили её открытой; при их приближении не раздалось никакого сигнала тревоги. Было видно, как клингонский коммандер сидит за столом, подперев голову руками, погружённый в раздумье. Вполне можно было подумать, что массовые казни среди безоружного гражданского населения не доставляют ему удовольствия. Когда же, подняв голову, он увидел перед собой Кирка и Спока с нацеленными на него фазерами, на лице его появилось выражение заинтересованности и одобрения.
– Сидите, где сидите, коммандер, – сказал Кирк. – Мистер Спок, держите дверь под прицелом.
– Неплохо – суметь проникнуть сюда через моих часовых, – заметил Кор.
– Боюсь, что многие из них сейчас не в состоянии полной боеспособности, – сказал Спок.
– Превратности войны. Что дальше?
– Вы. Прикажите прекратить казни.
– Но вы же не сдались, – рассудительно заметил Кор. – Бросьте оружие, и я прикажу прекратить казни. Иначе вам ничего не добиться.
– Мы можем Вас убить, – мрачно сказал Кирк. – Вы – клингонский губернатор. Ваша смерть существенно нарушит ваши планы.
– Не торопитесь так. Вам будет небезынтересно узнать, что эскадра Федерации должна быть тут самое большее через час. Наши корабли готовы к встрече с ними. Может, мы подождём исхода битвы, прежде чем вы нажмёте на пуск?
– Я не собираюсь нажимать пуск – если только Вы не вынудите меня к этому.
– Чистой воды сентиментальность – или, в лучшем случае, милосердие. Эмоция, бесполезная на войне. Клингоны лишены подобных слабостей. – Кор улыбнулся. – Подумайте: пока мы здесь разговариваем, там, наверху, решается судьба Галактики на ближайшие десять тысяч лет. Могу я предложить вам что-нибудь выпить? Мы могли бы отпраздновать победу клингонского флота.
– Я считаю это преждевременным, – заметил Спок. – Есть вероятность другого исхода.
– Коммандер, – добавил Кирк, – у нас на Земле в древности жил народ, называвшийся спартанцами – лучшие воины, которых когда-либо знала наша планета. Они одержали много побед – но погибли сами; а вот их главный враг, Афины, уцелели. Спарта знала лишь одно искусство – войны. Афины были матерью всех искусств.
– Утешительная аналогия, но, по-моему, несколько устаревшая, – отвечал Кор. – Верно, в решающей войне всегда есть шанс оказаться побеждёнными. Сегодня мы побеждаем; возможно, настанет день, когда мы будем побеждены. Но я сомневаюсь в этом.
Он поднялся. Фазер в руках Кирка не дрогнул. Но Кор, казалось, не замечал его.
– Знаете, почему мы так сильны? – спросил он. – Потому что мы едины. Каждый из нас – частица единого целого. Всегда под надзором. Даже коммандер – всегда под надзором. В чём вы очень скоро убедитесь.
Он с улыбкой кивнул на потолок. Кирк даже не взглянул вверх.
– Я нисколько не сомневаюсь, что там есть сканер. Но мистер Спок держит под прицелом дверь, а я – Вас. При малейшем шуме я стреляю.
Спок издал нечто, поразительно похожее на вопль ужаса, и в тот же миг послышался несомненный звук фазера, бьющего в каменный пол. Кирк стремительно обернулся, пытаясь при этом уголком глаза следить за Кором. В ту же секунду дверь, которую Спок закрыл, распахнулась настежь, и двое клингонов ворвались в кабинет.
Кирк нажал пуск. Выстрела не последовало. Вместо этого фазер докрасна раскалился в его руке. Кирк инстинктивно выпустил его.
– Стреляйте! – закричал Кор. – Стреляйте же, кретины!
В кабинете было уже по меньшей мере пятеро солдат, но все они также побросали свои фазеры, которые валялись теперь на полу, раскалённые докрасна. После секундного замешательства солдаты бросились на них. Кирк сжал кулак и нанёс удар.
Он почувствовал, как кулак его обожгло, едва он коснулся тела противника. Клингон схватил его сзади – и тут же выпустил с воплем.
– Они горячие! – вскричал один из солдат. Крик его потонул в рёве коммандера, пытавшегося взять в руку нож для разрезания бумаги.
Секунд десять после этого противники изумлённо глядели друг на друга. Тишину нарушало лишь тяжёлое дыхание.
Затем в комнату вошли Эйлборн и Клеймар. На лицах их застыли всегдашние улыбки, от которых уже даже Кирка начало тошнить.
– Мы очень сожалеем, что вынуждены были вмешаться, джентльмены, – сказал Эйлборн. – Но мы не могли допустить, чтобы вы причинили друг другу вред. Было уже достаточно насилия.
– О чём вы говорите, вы, бараны?
– Только то, что мы должны были прекратить вашу драку, – сказал Клеймар.
– То есть, – медленно произнёс Кирк, – это вы прекратили её? Вы хотите сказать, что дали нам по рукам?
– Прошу Вас, капитан, – сказал Клеймар. – Вы уже знаете ответ. Не только ваши фазеры, но и все орудия уничтожения на этой планете настроены теперь так, что при любой попытке использования их поверхность мгновенно раскаляется до трёхсот пятидесяти градусов.
– Мой флот… – сказал Кор.
– Те же условия действуют и на кораблях обеих флотилий, – сказал Эйлборн. – Сражения не будет.
– Что за чушь, – прорычал Кор.
– Можете связаться со своими кораблями. Вы тоже, капитан. Ваш корабль теперь находится в зоне действия Вашего прибора связи.
Кирк открыл коммуникатор.
– Кирк вызывает "Энтерпрайз". Ответьте.
– Капитан! Это Вы?
– Да, я. Докладывайте, мистер Зулу.
– Я даже не знаю, что докладывать, сэр, – отозвался голос Зулу. – Мы приближались к кораблям клингонов, когда каждая кнопка и каждый переключатель вдруг раскалились настолько, что до них стало невозможно дотронуться. Все, кроме приборной панели связи. Если это какое-то новое оружие клингонов, почему они не раскалили и её?
– Не знаю, – тяжело произнёс Кирк. – Оставайтесь на связи, мистер Зулу. Эйлборн, как вы это делаете?
– Я не мог бы объяснить это ни одному из вас так, чтобы меня поняли, капитан. Достаточно будет сказать, что я нахожусь здесь и также нахожусь на мостике Вашего корабля, и на мостике каждого корабля, и на Клинжае, и на Земле. Часть своей энергии я направил на ваше оружие – я и остальные наши люди. Мы кладём конец этой безумной войне.
– Как вы смеете? – вскричал Кор.
– Вы не можете просто так взять и остановить наш флот, – не менее гневно произнёс Кирк. – Вы не имеете права…
– То, что происходит в космосе, вас не касается…
– Мы прекратили это, – сказал Эйлборн. – Обе стороны должны немедленно отказаться от своих враждебных намерений. В противном случае, вооружённые силы обеих сторон, где бы они ни находились, будут приведены в полную негодность.
– У нас есть законные претензии к клингонам, – сказал Кирк. – Они вторглись на нашу территорию, убили наших граждан…
– Спорные территории не являются вашими, – прокричал в ответ Кор. – Вы пытались взять нас в кольцо, отрезать нас от жизненно важных ресурсов, парализовать нашу торговлю.
– Послушайте, – обратился Кирк к органианам, пытаясь говорить спокойно. – Мы не просили вас вмешиваться, но раз так, вам следует встать на нашу сторону. Двести убитых заложников…
– Никто не был убит, капитан, – спокойно произнёс Клеймар. – На этой планете никто не погибал и не умирал вот уже много тысяч лет. И мы не собираемся допускать ничьей смерти.
– Позвольте спросить у Вас, капитан: что Вы защищаете? – сказал Эйлборн мягко, точно говоря с ребёнком. – Право вести войну? Убивать миллионы ни в чём не повинных людей? Уничтожать жизнь в масштабах планет? Это "право" Вы имеете в виду?
– Нет, я… – Кирк запнулся. – Разумеется, никто не хочет войны, но иногда всё же приходится воевать. Когда-нибудь, я надеюсь, мы…
– Да, когда-нибудь вы заключите мир, – сказал Эйлборн. – Но лишь после того, как погибнут миллионы. Мы устанавливаем мир сейчас. В будущем вам и клингонам предстоит сделаться верными союзниками. Между вами установится взаимовыгодное сотрудничество.
– Чушь! – заявил Кор.
Заметив, что всё это время он простоял плечом к плечу с клингоном, Кирк торопливо отодвинулся.
– Разумеется, сейчас между вами существуют весьма серьёзные разногласия, – продолжал Эйлборн. – Вам даже придётся покинуть нашу планету. Само присутствие таких существ, как вы, чрезвычайно болезненно для нас.
– Что значит "болезненно"? – спросил Кирк. – Существенно вы не отличаетесь от нас, несмотря на все ваши трюки.
– Когда-то мы действительно существенно не отличались от вас, – сказал Клеймар. – Но это было миллионы лет назад. Теперь же мы достигли в своём развитии такого уровня, что превзошли потребность в физическом теле. Тот облик, который вы видите, мы приняли исключительно для вашего удобства. Теперь мы сбрасываем его.
– Гипноз! – закричал Кор. – Капитан, наше оружие вовсе не горячее! Держите их!
Эйлборн и Клеймар лишь улыбнулись в ответ, а затем начали меняться. От них стало исходить какое-то свечение. Оно делалось всё ярче и ярче, пока они не стали похожими на металлические статуи в печи. Затем человеческие очертания исчезли. В комнате горело два солнца.
Кирк зажмурился, прикрыл глаза руками, но ослепительное сияние не исчезло. Наконец оно постепенно начало гаснуть.
Органиане исчезли.
– Восхитительно, – сказал Спок. – Чистая мысль – или чистая энергия? В любом случае, совершенно бестелесная. Как ни одна форма жизни, известная нам.
– Но планета, – сказал Кирк. – Хижины, крепость…
– Планета, скорее всего, вполне реальна. Но всё остальное, несомненно, создано для нашего удобства, как они сказали. Пустая иллюзия для них – окружение для нас. Думаю, в эволюционном отношении они настолько же превосходят нас, насколько мы превосходим амёб.
Настало длительное молчание. Наконец Кирк обернулся к Кору.
– Что ж, коммандер, – сказал он. – Выходит, война не состоится. А раз уж органиане не собираются позволить нам воевать, мы вполне можем начать дружить.
– Да. – Кор протянул руку. – И всё же, капитан, это по-своему очень печально.
– Печально? Потому что они намного совершеннее нас? Но это заняло миллионы лет. Даже боги возникли не за одну ночь.
– Нет, меня огорчает не это, – ответил Кор. – Мне жаль, что они не позволили нам сразиться. – Кор вздохнул. – Это была бы славная битва.

1 2