Усталый, он возвращался на лежку после веселых ночных похождений. Коротенькими прыжками он тихо ковылял по моховым рыжеватым кочкам. На его мокрых ляжках смешно болтались клочки вылинявших зимних порточков.
Я сидел не двигаясь, не шевеля пальцем, сливаясь с высоким зеленым пнем. Когда заяц подбежал совсем близко, почти в колени, я немного пошевелился и тихо сказал:
- Ага, попался, Косой!
Боже мой, что стало с зайцем, как подхватился он, как замелькали между кочками его порточки, коротенький хвостик! Громко смеясь, я крикнул зайцу вдогонку:
- Улепетывай, Косой, поскорее!
У каждого охотника в запасе много воспоминаний о неожиданных встречах и происшествиях в лесу. Обычно такие охотники рассказывают о своих удачных выстрелах, о застреленной и добытой дичи, о работе умных собак. На охотничьем долгом веку я много перестрелял крупной и мелкой дичи, не раз охотился на волков и медведей, но - странное дело - простая встреча с забулдыгой-зайчишкой запомнилась больше, чем самые удачные и добычливые охоты.
Я как бы и теперь вижу лес, тихое утро, слышу свист рябчиков, отчетливо вижу зайчишку-беляка, мокрые его порточки.
Улепетывай, брат Косой, на доброе здоровье!
ПОСЛЕДНИЙ РУСАК
Лет десять - пятнадцать назад в лесу, подле нашего карачаровского домика, еще водилось много всяческой дичи. Отойдя несколько десятков шагов от крыльца, я поднимал выводки рябчиков. У ближнего болотца, где на кочках растет много брусники, гнездились тетерева. Несколько раз в лесу я видел глухарей и глухарок. Особенно много было зайцев-русаков. На зиму нам приходилось обвязывать колючим еловым лапником молодые яблони, чтобы их не попортили зайцы, каждую ночь бродившие вокруг нашего домика. Зимою, проходя полем после пороши, я не раз любовался чудесной грамотой звериных и птичьих следов. На чистом белом снегу отчетливо были отпечатаны ночные следы кормившихся русаков, валялись орешки заячьего помета. Тонкой и ровной цепочкой тянулись лисьи следы. Возле кустов в поле я не раз поднимал стайку серых куропаток.
Ни заячьих, ни лисьих, ни птичьих следов теперь мы не видим. Трудно объяснить причину убыли лесной и полевой дичи. Несомненно, в истреблении дичи повинны недобрые охотники, не желающие соблюдать правил и сроков охоты. Очень возможно, что некоторые звери и птицы погибают по другим причинам, еще недостаточно изученным людьми. С каждым годом все меньше и меньше встречаешь в лесу птиц и зверей. Давно не вижу рябчиков, не поднимаю у знакомого болотца старых и молодых тетеревов. Обеднела вальдшнепиная тяга, мало осталось водяной и болотной дичи.
Года три назад к нашему домику еще приходил один уцелевший заяц-русак. Зимою на огороде я видел иногда его робкие следы. Осенью однажды на утренней зорьке меня разбудил далекий лай гончих собак. Лай приближался к нашему домику. Я отчетливо слышал заливистые голоса гончих. "Наверное, собаки подняли и гонят последнего нашего русака!" - подумал я с тревогой.
Лай собак слышался ближе и ближе. Почти у самого дома собаки вдруг замолчали. И только через несколько минут я вновь услышал гонный лай. Теперь собаки гнались за зайцем по открытому полю, отделявшему наш домик от большого поселка. Я слушал удалявшийся лай и с тревогой ждал конца. Скоро послышались два ружейных выстрела, и лай прекратился.
Утром жена рассказала, что выходила на зорьке на огород посмотреть прополотую, приготовленную к зимовке клубнику. Нежданно-негаданно к ней в ноги прикатил заяц-русак. От неожиданности жена присела. Присел и заяц-русак. Так несколько секунд они смотрели друг на дружку. Потом заяц схватился, прижал к спине уши и пустился наутек в открытое поле, где его опять подхватили гончие собаки.
Наверное, это был тот самый русак, следы которого я видел зимою вблизи нашего домика. В это осеннее утро, уходя от наседавших собак, он прибежал спасаться на наш огород. Теперь возле нашего домика я не вижу заячьих следов. Было очень жалко последнего русака. Захотелось в память о нем написать этот короткий рассказ.
БОБРЫ
Из всех диких зверей, которых мне доводилось видеть и наблюдать, самые диковинные и умные звери, несомненно, бобры. Уже много лет назад побывал я в Лапландском заповеднике - на далеком севере нашей страны. В те времена на Кольском полуострове еще не было хороших проезжих дорог. В заповедник нужно было пробираться на парусной лодке по пустынному и дикому озеру, носившему сказочное имя Имандра. Пустынные берега Имандры были покрыты глухими безлюдными лесами. Мы перетаскивали нашу лодку через каменистые пороги реки Нижняя Чуна, плыли по еще более пустынному озеру, богатому редкостной рыбой.
Я увидел лесной нетронутый край непуганых птиц, непуганого зверя. По заповеднику запросто бродили медведи, паслись стада диких оленей, почти у самых ног путешественника смело бегали белые куропатки. По озеру плавали дикие лебеди, по лесным трущобам скитались хитрые росомахи, с шумом взлетали тяжелые глухари, свистели и перепархивали рябчики.
Я поселился в маленьком домике, возле которого впадала в озеро река Верхняя Чуна. В эту реку сотрудники заповедника недавно выпустили бобров, привезенных в клетках из воронежского бобрового заповедника. Бобры быстро освоились и прижились на новых местах, со свойственным им трудолюбием начали устраивать на берегах реки свои жилища. Бродя по берегам реки Верхняя Чуна, мы находили много свежих бобровых погрызов, поваленные деревья, которые бобры у самого корня подгрызали своими острыми, крепкими зубами. Из обглоданных огрызков молодых деревьев бобры строили у воды свои высокие, скрепленные илом хатки с подземным выходом в бегучую воду. На реке Верхней Чуне мне не удалось увидеть живых бобров. Я видел лишь их следы, новые хатки и поваленные ими деревья.
Уже много позднее побывал я в воронежском бобровом заповеднике, где преданные своему делу люди охраняли и разводили редкостных зверей. Бобры жили там на воле, в лесной реке и на ее притоках. Отловленных бобров сотрудники заповедника держали в просторных проволочных вольерах. Привыкнув к ухаживавшим за ними людям, бобры не страшились выходить днем из построенных для них деревянных хаток. Усевшись на задние лапы, держа в передних обрубки ивовых ветвей и стволов, они на глазах наших быстро, как на токарном станке, сгрызали с них зеленоватую кору.
В отдельном помещении, с устроенными у стен клетушками-загонами, жили ручные бобры. За ними ухаживали женщины, кормили их и поили. Некоторых бобров, отличавшихся кротким нравом, можно было брать в руки. Они становились совсем ручными, ходили, как собаки за своими хозяйками, называвшими бобров ласковыми именами.
Из воронежского заповедника бобров расселяют по всей нашей стране, по глухим, удобным для их поселения рекам. Сами бобры широко расселились из воронежского заповедника по окрестным местам. Нору бобров однажды нашли под насыпью железной дороги, по которой проносились скорые и товарные поезда. Парочка бобров жила под мостом, гремевшим и сотрясавшимся от проезжавших тяжелых машин.
Бобры когда-то жили почти повсеместно. Красивый и теплый мех бобров ценился дорого еще в далекие времена. Шкурки бобров в старину заменяли деньги. Бобровыми шкурками люди расплачивались за купленные товары, выплачивали дань. Из бобровых шкурок богатые люди шили себе шапки, красивые и пышные воротники. Особенно ценилась в давние времена "бобровая струя" - густая пачухая жидкость, выделявшаяся из подхвостных желез бобров. Драгоценной "бобровой струей" лечили в старину многие тяжелые болезни. Высоко ценилось и вкусное мясо бобров. Мясо бобров в старину считалось лакомством. Любители вкусных блюд особенно ценили широкий хвост бобра, покрытый чешуйчатой кожей. Католические монахи, любившие полакомиться вкусным мясом бобра, причисляли бобров к рыбам, ели бобровое мясо в постные дни, когда обыкновенное мясо монахам есть запрещалось.
В течение многих столетий люди беспощадно охотились на бобров. Они ловили их в ловушки, ставили хитроумные капканы, стреляли из луков и ружей. Страшась людей, оставшиеся в живых бобры стали очень пугливы и осторожны. Они скрывались в малодоступных лесных трущобах возле самых глухих рек. Но и там их продолжали преследовать и истреблять. Бобров уничтожали не только в России, но и в Америке и в Канаде, где на них велась жестокая охота.
Перед революцией в России осталось очень мало бобров. Немного бобров сохранилось в глухих лесах Белоруссии. Случайно уцелели бобры под Воронежем, где устроен теперь большой заповедник. В последние годы количество бобров в нашей стране значительно увеличилось. Места, где обитают бобры, охраняются от браконьеров.
Наверное, многим из вас известно, что умные бобры умеют строить на реках высокие плотины. Они поднимают воду в реке, возводят на берегах целые поселки. В высоких, почти в рост человека, хатках ютятся семьи бобров. В каждой бобровой хатке два этажа. В верхнем этаже, на мягкой подстилке, живут бобры и их дети. Съестные припасы хранятся в нижнем этаже. Выход из хатки скрыт глубоко под водою. В воронежском заповеднике я видел устроенную бобрами на небольшой лесной реке высокую плотину. Слепленная из речного ила, огрызков дерева и небольших бревен, плотина эта была полукруглой формы. По ее гребню, через который струилась запруженная вода, легко можно было ходить. Я изумлялся инженерному мастерству и уму бобров, построивших эту высокую плотину. Строительством плотины бобры занимались ночами. Пугаясь людей, днем они сидели в своих закрытых хатках и глубоких норах. Строительный материал для плотины они сплавляли по воде тоже ночами. У поваленного на берегу дерева они отгрызали сучья и ветви, разгрызали ствол дерева на небольшие обрубки и скатывали в воду. По-видимому, строительная дружная работа производилась всем обществом бобров. Я не сомневаюсь, что умные и трудолюбивые бобры, как и многие другие дикие животные, могли бы стать доверчивым и близким другом человека. К сожалению, в течение столетий люди беспощадно уничтожали безобидных бобров. Страх к своему врагу - человеку сделал бобров пугливыми и осторожными.
Питаются бобры исключительно растительной пищей: болотными и луговыми растениями, водорослями, осокой, корою деревьев: ив, осин и берез, растущих по берегам рек. Приготовленный на зиму корм бобры трудолюбиво сплавляют к своему жилищу. Кроме человека, у бобров мало опасных врагов. Ходят рассказы, что хищные выдры иногда посещают жилища бобров, пожирают там пойманную рыбу, грязнят и пачкают жилище, похищают маленьких бобрят.
Совсем недавно мой друг Олег Измайлович Семенов-Тян-Шанский, внук знаменитого географа и путешественника, много лет проживший в Лапландском заповеднике, рассказал мне такую забавную историю. Недалеко от заповедника теперь пролегает большая проезжая дорога, по которой то и дело ходят автобусы и грузовые машины. Возвращавшиеся из школы ребята увидели однажды переползавшего через дорогу бобра. Они погнались за ним, и бобер спрятался в наполненной водою глубокой придорожной канаве. Дети остановили проезжавшего мотоциклиста, просили его известить людей об их находке. Скоро из ближнего поселка пришла грузовая машина. Спрятавшегося в придорожной канаве бобра изловили, посадили в деревянный ящик и привезли в поселок. Там его некоторое время держали, пытались кормить, потом решили отправить в заповедник. В заповеднике бобра узнали: на его ухе была прикреплена металлическая бляшка. По-видимому, этот бобер пытался бежать из заповедника в поисках нового для себя места. Олег Измайлович решил выпустить бобра в знакомое озерко, где уже жил один-единственный бобер. Он думал так: если живший в озерке бобер окажется самкой, то знакомство бобров произойдет мирно. Если же в озерке живет самец, то между бобрами неизбежно произойдет драка. Через некоторое время Олег Измайлович вместе со своей собакой лайкой пришел навестить знакомое озерко. Нежданно-негаданно из воды вынырнул бобер. Голова и спина его были заметно потрепаны. Очевидно, в озерке недавно происходила драка. Увидев плававшего бобра, собака с лаем бросилась в воду. Бобер как бы хотел над ней подшутить. Он сильно шлепнул по воде своим плоским хвостом, обдал брызгами голову подплывавшей собаки, нырнул и опять показался над водою. Собака вновь поплыла к бобру, и он повторил свою шутку. Эта игра с плававшей собакой продолжалась долго, и Олег Измайлович, стоя на берегу, смеялся над затеянной веселым бобром игрою.
МУРАВЬИ
В нашем лесу очень много муравьиных куч, но один муравейник особенно высок, больше моего шестилетнего внучонка Саши.
Гуляя по лесу, мы заходим к нему понаблюдать за жизнью муравьев. Тихий ровный шорох исходит в погожий день от муравейника. Сотни тысяч насекомых копошатся на поверхности его купола, тащат куда-то веточки, затыкают и откупоривают свои многочисленные ходы, вытаскивают погреться на солнышке белые яички-личинки.
Саша срывает былинку и сует ее в муравейник. Тотчас на нее набрасываются недовольные, раздраженные муравьи. Они выталкивают былинку и, изогнувшись, обстреливают ее едкой кислотой. Если после этого былинку лизнуть, на губах остается вкус резко пахнущей муравьиной кислоты, похожей на кислоту лимона.
Десятки узеньких тропок разбегаются от муравьиного города. Непрерывным потоком деловито бегут по ним в высокой траве муравьи. Одна из тропок привела нас на самый берег нашей реки. Там над обрывом росло небольшое деревце. Его ветви и листья были облеплены муравьями.
Мы внимательно осмотрели деревце. На нем оказалось множество зеленоватых тлей, плотной массой неподвижно сидевших на нижней стороне листьев и у основания черенков. Муравьи щекотали тлей своими усиками и пили сладкий сок, который тли выпускали. Это было "дойное" стадо муравьев.
Известно, насколько разнообразны виды муравьев. Крупные рыжие лесные муравьи очень сильно отличаются от маленьких черных муравьишек-сладкоежек, частенько забирающихся в сахарницу в лесном нашем домике. Ученые насчитывают на земле тысячи видов муравьев. Все они живут многочисленными обществами. Самые крупные из муравьев достигают размера трех сантиметров.
Вернувшись домой, Саша просит почитать ему про муравьев в книгах. Мы узнаем об удивительных африканских муравьях-портных, сооружающих себе гнезда из листьев, склеенных по краям особым клейким веществом, выпускаемым муравьиными личинками, о бродячих муравьях-охотниках, кочующих миллионными армиями, состоящими из муравьев-добытчиков, муравьев-рабочих и муравьев-солдат. Мы узнаем, что есть муравьи-рабовладельцы, захватывающие себе в рабство других муравьев, есть муравьи-пастухи, выращивающие у себя в гнездах "дойных" тлей, есть муравьи-земледельцы...
Некоторые из муравьев, обитающих в жарких странах, иногда приносят вред, обрезая листву деревьев.
Наши лесные муравьи очень полезны. Они разрыхляют почву, уничтожают вредителей леса и производят большую санитарную работу, убирая останки умерших животных и птиц.
Нет, пожалуй, таких людей, которые не видели бы муравьев. Но в их сложной общественной жизни далеко не все еще известно. Ученые-мирмекологи, изучающие муравьев, до сих пор не знают, каким образом сговариваются между собой муравьи, слаженно перетаскивающие тяжелые, во много раз превосходящие их собственный вес, предметы, как удается им сохранять постоянную температуру внутри муравейника. Много тайн еще не раскрыто в жизни муравьиных колоний.
Очень давно, когда отец впервые стал брать меня на охоту, произошел такой редкий случай. Мы ехали по лесу на дрожках. Было раннее утро, на деревьях и на траве сверкала обильная роса. Пахло грибами, сосновой хвоею.
У большого дерева отец остановил лошадь.
- Посмотри-ка, - сказал он, показывая на огромную муравьиную кучу, возвышавшуюся над зарослями папоротника. - Там лежит "муравейное масло".
Почти на вершине кучи лежал небольшой кусок какого-то светло-желтого вещества, очень похожего на обыкновенное сливочное масло. Мы сошли с дрожек и стали рассматривать загадочное вещество, по которому бегали муравьи. Поверхность "масла" была матовой от множества следов муравьев.
Отец рассказал мне, что ему приходилось находить на муравьиных кучах такое "муравейное масло", но увидеть его редко кому удается.
Мы положили кусок "масла" в кружку, которую брали с собой на охоту, обвязали бумагой и спрятали под деревом. На обратном пути мы собирались взять "муравейное масло".
Вечером мы возвращались с охоты. Отец вынул из-под дерева кружку и снял бумагу. "Масла" в кружке осталось совсем немного - оно улетучилось.
Остаток "муравейного масла" мы привезли домой. В теплой комнате оно растаяло, стало жидким и прозрачным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24