И телега не стояла возле сарая. Поехал, наверное, осматривать лес.
Мальчики загрустили. Что делать?
Увидели знакомую лохань. Она стояла в другом месте. Солнце только-только приближалось к ней. Значит, дядя Яковенко поставил ее недавно, и с таким расчетом, чтобы не была в тени.
Сережа подошел к лохани, присел. И тут же вскочил. Стал плеваться. Его затошнило.
Подбежал и Витька.
На подостланном мху лежали белые остроконечные яички. Некоторые были наколоты, скорлупа разломана. А в ней ползали резвые червячки. "Ужи! присмотрелся Витька. - Ужи вылупливаются из яичек", - и тоже сплюнул. Обоим стало противно, и они пошли в лес. Так, без дела. Разве что зубровки поискать. Все же пообещали. А слово надо держать всегда.
Они ходили по лесу, даже не снимая с плеч лукошек. Каждый думал о своем: "Смотри-ка ты, из такой мелочи вырастает настоящий уж, вроде Антоши!", "Зачем дяде Яковенке разводить такую дрянь?"
Только под вечер нарвали они и сложили в пучки длинную, похожую на осоку, зубровку. Сворачивать к дому лесника после увиденного днем не очень-то хотелось, но решили еще раз заглянуть к нелюдимому хозяину. Так, на всякий случай. Поговорить. Чтобы, не задерживаясь, вечером быть в Засмужье.
Уже подходя, увидели возле сарая телегу. Значит, дядя Сильвестр дома. Поспешили к нему.
И тут Витька так дернул Сережу за штанину, что тот упал рядом с приятелем, который первым бросился на землю.
- Тс-с-с! Молчи! - шепнул Витька и показал глазами в сторону дома.
Это было недалеко от них. Лесник нес из кустов охапку хвороста, а справа вдруг вышел какой-то человек и пошел за ним следом.
Витьке незнакомец показался плохим человеком. Чего это он крадется за лесником? И Витька решительно зашептал Сереже:
- Кричать надо! Он же убьет дядю Яковенку.
Но что-то сдержало Сережу. Не позволил он кричать и Витьке.
- Лежи. Тихо!
Вот незнакомец почти догнал лесника.
Казалось, человек хочет ударить его сзади по голове, и Витька намерился было вскочить. Но незнакомец не ударил.
- Привет от Евы! - сказал он леснику.
Лесник едва не споткнулся от неожиданности. Едва не выпустил из рук хворост. Тяжело повернулся лицом к незнакомцу. И удивительно спокойно ответил:
- Спасибо, давно не видел.
Незнакомец махнул рукой, и лесник пошел вперед.
- Ева дочку женит, сына замуж отдает.
- Когда свадьба?
- Свадьба по договоренности.
Лесник усмехнулся. Посторонившись, пропустил в сени незнакомца, вошел сам. Дверь закрылась.
- Ты что-нибудь понимаешь? - шепотом спросил Витька.
Сережа пожал плечами.
- Пока ничего. Но надо разузнать. Взглянуть на того незнакомца. Давай немного подождем и войдем в дом.
Ждали долго. Уже стемнело, а лампу в доме не зажигали. Может, беда какая случилась с дядей Сильвестром?
- Пошли, - поднялся Сережа.
Дверь была на запоре. Долго стучали, пока не послышался голос: "Сейчас, сейчас!" Звякнул запор, и в приоткрытую дверь просунулась черная борода лесника.
- Это мы, дядя Сильвестр! - заговорили мальчики.
- А-а, вижу, вижу, - сказал он. - Пришли - заходите, гостями будете.
Мальчики ступили из сеней в комнату и зажмурились после темноты.
Окна были завешены одеялами. Горела лампа. В печке весело потрескивали дрова.
- Я вот мыться собрался, - как бы оправдывался лесник, - воду грею. Вдруг слышу: стук. Кто бы это мог быть? - подумал. А это - вы!.. Хотя, кроме вас, ко мне и зайти некому.
"А мы видели, как к вам только что зашел человек. Где он?" - хотелось спросить Сереже.
- А мы, - начал он, - а мы к вам и днем заходили, дядя Сильвестр.
- А-а, смотри ты, не обошли. И что же вы здесь делали?
- Ужей в лохани поглядели и пошли, - добавил Витька.
- Появились, появились малыши, - заулыбался хозяин.
Мальчиков передернуло. Лесник понял, что ужата им неприятны, и начал объяснять:
- В лесу, скажу я вам, что? Собаку - волк схватит, кошку - лиса подстережет. А уж? Кому он нужен? Только пользу приносит, разных мошек, мышей ловит.
Мальчики со своими лукошками стояли посреди комнаты. Лесник суетился возле печки и садиться не приглашал. Он наклонялся над шестком, заглядывал в печь, будто огонь вот-вот мог погаснуть.
Молчание нарушил Витька.
- Мы хотим, дядя Сильвестр, попроситься у вас переночевать.
Сережа похолодел. "Кроме вас, ко мне и зайти некому". А незнакомец? И окна завешены. А Витька еще переночевать просится. Что он делает!
- Переночевать, оно, конечно, можно было бы, - помедлил с ответом лесник, - но, ведь я же говорю, мыться собрался.
- Значит, нельзя, - вздохнул Витька, - пошли, Сережа.
Лесник открыл перед ними двери из комнаты, из сеней. У порога посоветовал:
- Идите вот так, все время прямо. И выйдете на Засмужье.
Мальчики пошли в темноту. А лесник постоял еще, послушал, затем тихо прикрыл дверь. Запер изнутри на запор.
Как только немного отошли, Сережа остановил Витьку:
- Стой! Я останусь здесь наблюдать за домом, а ты беги в Засмужье. Скажи милиционеру о незнакомце. Беги!
Да где тут разбежишься! Ночь, темень! Но Витька побежал.
Сережа притаился за черным кустом.
Что-то в доме лесника, видно, изменилось, потому что вскоре послышался голос Яковенки.
- Хлопцы! - кричал лесник.
Сердце у Сережи заколотилось: "Хоть бы Витька услыхал. Хоть бы откликнулся!"
- Хлопцы!
- А-а-а! - послышался издалека голос друга.
Немного отлегло у Сережи от сердца.
- Идите сю-да-а! - звал лесник.
- И-де-ом!
"Молодчина!" - подумал Сережа.
Когда Витька поравнялся с кустом, Сережа вышел, сунул в руки ему его лукошко. Пошли рядом. Везде порога их встретил лесник.
- Далеко же вы маханули! - заметил он.
- Боялись, бегом бежали, - ответил Витька.
- Передумал я, хлопцы. Ночуйте. Время позднее, можно где и на волка напороться.
Мальчики вошли в дом. Поставили лукошки около двери, уселись на скамью. А лесник суетился уже возле шкафчика, собирал на стол ужин.
- Наверное, проголодались за целый день?
- Проголодались, - признался Витька.
Хоть и еда в рот не лезла, но мальчики добросовестно сидели за столом, ужинали. Сильвестр Яковенко подкладывал колбасу, хлеб, свежие огурцы. И все расспрашивал, расспрашивал. Что нового в селе, где они были, что видели.
Чтобы отвлечь лесника от его расспросов, Сережа похвалился, мол, из противогаза вышла хорошая водолазная маска. Лесник порадовался, но нить разговора не упустил.
- А долго ли вы, хлопцы, ходили возле дома? Может, кого-нибудь видели? - спросил он. А глаза, казалось, так и сверлили ребят. Не таким был лесник, каким они его знали. Не таким!
Сережа и Витька насторожились, но ответили:
- Ничего не видели и возле дома не останавливались, вошли сразу.
Сильвестр Яковенко немного успокоился.
Он постелил на той же койке за перегородкой, где однажды друзья уже спали. Затем вышел, закрыл дверь на задвижку. Но еще долго было слышно, как он возился возле печки, ходил по дому. Потом что-то зашуршало над столом. Туда - обратно, туда - обратно, Лесник чистил ружье.
Надо притвориться, что заснули. А как? Закрыть глаза. Потом притихнуть. Ибо, если лесник догадается, что за перегородкой прислушиваются к каждому его шороху - конец им!
Куда подевался тот незнакомец? Он же не выходил из дому. И на печи нет. А вдруг под койкой, на которой лежат мальчики? Мурашки бегали по телу от таких мыслей.
Словно невзначай, Витька, который лежит с краю, опускает руку вниз. Под койкой пусто. Он толкает Сережу в бок, будто говорит: "В нашей боковушке никого нет". И Сережа понимает Витьку. Мальчики начинают свободней дышать. Вот как, даже дышать боязно...
Прекратилось шуршание шомпола в стволе, и замерли за дощатой перегородкой шаги грузного человека. Видимо, лесник прислушивался к тому, что делается в боковушке, спят ли мальчики.
Тревожно шумит лес. Его грозное баюканье врывается в душную темноту комнатки.
Но сон не идет.
Не думает ложиться и лесник. Как будто мальчики сговорились с ним: кто кого переборет, кто первым уснет.
Тихо. Гулко отбивают время ходики на стене. Сережа представляет себе, как бегают выпученные глаза совы вверху над циферблатом. А вот ухнула за окном и настоящая, живая сова.
Снова ухнула, и снова забегали глаза у ее железной приятельницы за перегородкой, там, где лесник. Тик-так, тик-так, - то одним, то другим глазом подмигивает Сереже сова. А вот ползет, взбирается по ножке на койку живой ремень и холодом обжигает ноги. Сережа вскрикивает и раскрывает глаза. Весь в холодном поту. Стало нехорошо. Повернулся на другой бок. Прижался к Витьке. Монотонно шуршит шомпол. "Одичал один в лесу, каждый вечер ружье чистит. Привычка", - уже без всякой связи думает Сережа о леснике. Шуршание затихает, затихает и превращается в далекий комариный писк. Охватывает дремота.
Сереже показалось, что заснул он всего лишь на одно мгновение, а проснулся - вокруг тишина. Пощупал возле себя. Нет Витьки! Где он делся? "Как же это я? В чужом доме, в такую страшную ночь?" - Холодное оцепенение пронизывает насквозь. Боязно пошевелиться. Веет холодком. А, раскрыто окно. В доме полная тишина. Где же Витька? Витьки нет, но во дворе, за раскрытым окном, возле стены, кто-то есть. Сережа поднял голову с подушки, глядит в темноту, в ту сторону, откуда веет холодком, где окно. Он, конечно, никого не видит, но чувствует - честное пионерское! - до звона в ушах чувствует, что за стеной, возле раскрытого настежь окна, кто-то есть. Сережа слышит, как этот кто-то снаружи ухватился за подоконник и перевалился в боковушку.
В сенях зашаркали осторожные шаги. Тоненько-тоненько скрипнули петли двери, и кто-то вошел в дом. Это случилось через несколько мгновений после того, как через окно перевалился в боковушку Витька, - это был он! - закрыл окно и нырнул под одеяло к Сереже.
- Это ты? - выдохнул Сережа.
- Я, - ответил Витька. И это "я" от тревоги в волнения разбилось на длинное дрожащее "я-а-а-а-а".
Скрипнули петли двери, и Витька приложил пальцы к Сережиному рту: "Молчи!"
Притаились. Витька повернулся и засопел, будто спит. Но Сережа чувствовал, что друга всего трясет. Где он был, Витька?
... Лесник Сильвестр Яковенко долго чистил ружье, долго не раздевался, не лез на печь спать. Осторожно топал по дому, подходил к двери, за которой спали мальчики. Витька это слышал. Его слух уловил и какой-то подозрительный шорох возле подпечка. Подумалось, что выползает уж Антоша. До дрожи стало противно. Но на этот раз то был не уж, а человек, видно, тот незнакомец.
За дверью говорили, наверное, больше жестами, так как обрывки шепота донеслись всего два раза: "Лезь в нору..." - сказал лесник, а тот, другой, ответил: "Ночь... и так..."
Поговорив, тихонько вышли.
Сережа спал, и Витька не будил его. Еще начнет не пускать, отговаривать. Тогда все сорвется. А тут, за стеной, - преступник. Витька больше не сомневался, что в подпечке прятался преступник.
Куда они пойдут, что будут делать? Выследить - и сообщить немедленно. Сообщить милиции, в сельсовет, председателю колхоза, киномеханику - всем людям. Лишь бы только поскорей поймали преступника, лишь бы поскорей разобрались с этим страшным домом лесника. Бывает, что преступники заставляют и невинных людей служить им. Может, и этот заставил лесника и повел сейчас за собой?
Витька вылез через окно и осторожно начал пробираться за ними следом.
Первым шел лесник. За ним легким шагом натренированного ходока неслышно ступал незнакомец. Направление держали на березовую поляну. Возле сухого дерева остановились, присели и... исчезли. Витька - туда-сюда. Где же они? Темно, хоть глаз выколи. Так он ничего не найдет. От бессилия и отчаяния чуть не заплакал. Вспомнил обрывки фраз, когда перешептывались в доме лесник и незнакомец. Нора! Было слово "нора". Ну, конечно, из подпечка есть куда-то лаз. Наверное, сюда, где исчезли эти двое. Как он сразу не догадался!
Витька бросился назад. Осторожно, стараясь не шуметь, отомкнул дверь. Проделал это, как лесник. Просунул в незастекленное оконце руку, нащупал шнур и потянул на себя. Со скрежетом отошла скоба. Витька шмыгнул в сени. Замкнул дверь, вскочил в комнату. В нерешительности остановился возле подпечка. Лезть было боязно и противно. А если и сейчас там Антоша?! Но из подпечка идет куда-то лаз. Ход, который ведет к тайне. Ну!
В подпечке Витька легко отыскал дверцу погреба. По лесенке спустился вниз. Нащупал в стене лаз. Пригнулся, пошел по нему. Лаз был оплетенным. На потолке прутья, очевидно, давно сгнили и прогнулись. Мальчик неосторожно касался их головой, и сверху сыпался песок.
Шел долго. Стало страшно, а вдруг лаз обвалится и он, Витька, не выберется отсюда.
Неожиданно нора кончилась, и он едва не упал. Вниз вели цементные ступени. Дальше идти побоялся, остался возле лаза, прижался к стене. Надо было осмотреться, разобраться, что к чему.
И вдруг Витька отчетливо услышал голоса лесника и незнакомца. Того, кто передавал привет от Евы и пошел за лесником в дом, а потом сидел в подпечке.
- ...За встречу оно и не помешало бы. Столько лет... Не так ли, унтерштурмфюрер? - говорил лесник.
Тот, второй, ответил как-то непонятно. Но вот что-то забулькало, звякнуло стекло. "Пьют водку", - догадался Витька.
Пока закусывали - молчали. Потом послышался трубный голос лесника.
- Как там, что у наших? Столько лет молчали. Думал, совсем забыли.
- Не с того мы, товарищ Козлюк...
- Яковенко, - поправил лесник.
- ...не с того мы, товарищ Яковенко, начинаем разговор, - сказал незнакомец и рассмеялся. - Если я твой гость, будь гостеприимным - сначала расскажи ты.
- О чем мне рассказывать? - отозвался лесник. - А, о том? Ну так спецотряд мы уничтожили быстро. Командира, капитана Петроченку, царство ему небесное, живым взяли. Допрос ничего не дал, завербовать не удалось. Подержали пару дней. Тут же, в седьмом бункере, и - убили.
Снова забулькала водка в стаканах. И снова установилось недолгое молчание.
- Ну, дальше, - поторопил незнакомец.
- Документы мои были в порядке. Проверили записи в сумке начштаба. Записано: "Пленного Сильвестра Яковенку отбили во время расстрела". И приказ на мое зачисление в отряд есть. Все как следует. Сумку подбросили. Мы сами подбросили, конечно...
- Здорово мы тогда твой "расстрел" обставили, - снова рассмеялся незнакомец.
- А было, едва не влип, - начал вдруг лесник. - Тогда же, сразу... Прислали при отступлении трех немчиков. Надо было замаскировать вход в бункер. Замаскировали. Тогда я и говорю эсэсовцам: "Файер, файер", расстрелять, мол, их надо, - и показываю на тех строителей. Эсэсовцы мне: "О, гут, гут!" - и повели. Вскоре застрочили автоматы. Возвращаются назад и говорят: "Эндэ, эндэ!" Конец, мол, всем... Обманули, сволочи! Тогда я только одного немчика нашел. Лежал убитый под сосной. Второго я из колонны военнопленных выволок и расстрелял, уже когда пришли Советы. Конвоирам объяснил, что он, мол, мою семью загубил, в болоте утопил. "Судить надо было", - говорили конвоиры. Но пока разобрались, я и присудил ему пулю. Так и сошло... А бункер подлюги, строители немецкие, те, что замаскировывали вход, заминировать успели. Никто в спешке не заметил. Я потом мину нашел и обезвредил.
Тут лесник надолго замолчал. Что-то, наверное, припоминал.
(Не сказал он всего и своему гостю. Потом, когда уже допрашивали чекисты, признался "лесник", что и самим эсэсовцам вдогонку, когда они отходили, послал он очередь из автомата. Одним махом все концы - в воду.)
- Таскали после, допрашивали, как да что; почему весь отряд погиб, а я один в живых остался. "На засаду, - говорю, - напоролись, все и полегли". Прибился к другому отряду. А тут и "освобождение", - зарокотал глухой смех лесника.
- Хорошо вжился, - похвалил незнакомец.
- Но в другой раз едва не окончилась моя полесовщина, - продолжал лесник. - Года два назад завязал это дело.
- Что? - встревожился незнакомец.
- Из того отряда, в котором я "партизанство" свое завоевывал, человек был послан на связь со спецотрядом. Сопляк еще. Ну, пришел, а связаться не с кем. Вернулся, доложил. А у сопляка того все эти годы кошки на душе скребли.
- Ничего не нашел?
- И не найдет. Больше и искать не будет... Ева начала, а я кончил.
- Ева? - удивился незнакомец.
- Она, больше некому было.
Помолчали.
- Какая же это Ева? Ты что, себе помощницу завел? Без разрешения?
- Без разрешения! - передразнил лесник. - Испугался, что инструкцию нарушил! Не бойся. Есть у меня Ева, только не та, о которой ты подумал. Моя Ева под истлевшим пнем живет... Да не бойся ты, не отодвигайся. Я в своем уме... Гадюку я приметил, нору нашел. Ну и план созрел. Насыпал со всех сторон муравейников, чтобы через них никуда не переползла. И живет вот уже сколько лет, как в западне. Злая, подлюга. По целому грамму яда с зуба каждый раз снимаю. Она и ужалила связного.
- М-м-м! - заскрежетал зубами Витька. Это же про его отца рассказывает лесник. Но этого Витькиного почти стона лесник с незнакомцем не услышали.
- Вот так и жил все эти годы, как в консервной банке, пока тебя дождался. Ну, а как вы там?
1 2 3 4 5 6