Одноралов Владимир Иванович
За грибным царем
Владимир Иванович ОДНОРАЛОВ
За грибным царем
Повесть
(Заметки новичка о грибах)
В книгу молодого писателя входят рассказы и повесть "За грибным царем". Они объединены темой - человек и природа. Автор показывает, как духовность, эмоциональность ребенка проверяется его отношением к другим людям и природе.
I
Когда я с приятелем впервые поехал в Елшанку за грибами, то был совсем новичком, то есть в глаза их не видел. Ехали мы автобусом, я читал книгу про чью-то жизнь, а приятель ничего не читал.
- Что ж ты, - спрашиваю, - не взял ничего почитать? Дорога длинная, до самой Елшанки все степь кругом.
- Мы будем читать книгу природы, - со значением улыбнулся он.
Я не возражал, но мы не знали, пожалуй, и букв, которыми написана эта книга, и, как все горожане, собравшиеся читать ее с бухты-барахты, бродили просто по лесу и грибов, конечно, не нашли.
Приятель мой грибником не стал. Он и сейчас рассматривает в книге природы картинки, воображая, что читает ее. Осуждать за это не приходится: горожане знакомятся с природой без отрыва от города, получается что-то вроде заочного образования. Вот и о себе - ну что похвального сказать? Ну, прожил, пережил даже пять грибных сезонов и насмерть увлекся грибами. А минувший был исключительно счастливым. Грибы росли - шагу нельзя было ступить, чтобы не нагнуться! И я с некоторой гордостью сознаю, что в это лето брал грибы какие хотел. На выбор. А выбор у меня был - ого! Не как в магазине или даже на базаре.
Вот иду утром в лиственницы - они у нас искусственными посадками растут, - иду и представляю, как мерцают в просеянном сквозь тонкую хвою свете малахитовые лапки чистотела, тонкие, словно зеленые искры, листья звездчатки на золотистой, как речной песок, подстилке из опавших игл. На ней не сразу увидишь точно повторяющие ее цвет шляпки маслят, но блеском или выбравшейся наверх улиткой они себя выдадут.
Заметки мои - не научные. В большей степени они пишутся из желания найти единомышленника. Ну действительно, что это за бесцельное хождение по лесу, или, как иногда выражаются, по природе. Вот я стихи пишу, и мне кажется, что, слоняясь по лесам и полям без какой-нибудь охотничьей задачи, путных стихов не сочинишь. Получится что-нибудь такое: "Упаду в разнотравье лицом..." И как раз носом в коровью лепешку.
Да. Ну, мне возразят: "А красота? Зачем же обязательно что-то искать, собирать?"
Конечно, и красота. И между прочим, хорошие грибы в самых красивых местах и растут. Советую эту случайную фразу взять в качестве первой подсказки. Ищите грибы в светлых березняках, в наполненных плотным, словно колодезная вода, воздухом осинниках, в чащах сосен и лиственниц, торжественных, как старые храмы, - точно найдете.
Это хоть и весело, но не всегда легко. Вымокнешь и в росе, и под дождем, и комарье накормишь, и крапивой ожжешься. В чапыжник, например, лезть ни к чему - порядочные грибы там не растут. Но заберешься иногда в азарте в незнакомую чащу и, кроме как через чапыжник, к дороге не прорвешься.
Нет, я не отговариваю. Ведь что такое - найти первый в лето подосиновик! Старый осинник - он только внизу темен. А гляньте вверх взлетают в небо голубые с прозеленью стволы, и там, готовая вмиг улететь, вьется и трепещет легкая кисейная листва. Внизу сумеречно, а над вами радостный и бодрый свет. И грибным настоем пахнет, и трава незнакомая, негустая. Так узнаешь редкий вороний глаз, синеватый копыт - ник, чуть тренькает на тонкой шейке колокольчик... Смотришь теперь в оба и даже дыхание сдерживаешь для внимательности. И вот он, ну в двух же шагах! Будто не было и вдруг вырос. Ах, красавец - на гордой, прямой ножке и шляпка с кулак. А то еще ножка по-лебединому изогнута, и гриб от этого как бы улыбается, как бы манит: "А вот он я!"
И бывает, после этого первого как отрежет - ни одного больше, но радость как подкатила к горлу, так и не проходит.
II
Гриб изменяется во времени и в пространстве. Во времени он растет (у молоденького шампиньона шляпка пипочкой, а у зрелого зонтиком). А в пространстве - в разных лесах, на разных почвах - он немного да разный. У нас в темном лесу - подосиновик ярко-рыжий, красный почти, а в светлом румяно-желтоватый. К тому же невозможна, наверное, таблица, исчерпывающая все грибные чудачества. В каждой местности они свои.
Очень нужен новичку друг-грибник. А если вы в своем желании взяться за грибное дело один на всем белом свете - сходите прежде всего на базар. Там вы в натуре увидите лучшие грибы своих мест. Там же можно уточнить и куда ехать. Коли есть грибы на базаре, то есть они и там, откуда приехали.
Но бесполезно соваться в грибной ряд с бухты-барахты. Базарная грибная разведка требует своей тактики. Наш главный базар, как и во многих других городах, называется зеленым, хотя он цветастее и пестрее иного восточного ковра. Зеленого, конечно, много, но вот алые розетки из пучков редиса, оранжевые - из моркови, искусные пирамиды из яблок, персиков и груш, то янтарных, то нежно-розовых, мерцают прохладно-тяжелые грозди винограда... А люди! И свои, и гости с южных границ огромной нашей Родины, и соседи из среднеазиатских республик. Старики в своих национальных и обязательно крайне заношенных одеждах, молодые в заштампованных джинсовых, и в них не потерявшие национального колорита благодаря гордым взорам и смелому гортанному говору: "Падхады, дарагой, пять рублей килограмм, толко ради твоей дэвушки..."
Цветастое, веселое место в разгар лета! Пришли мы туда однажды с другом Сергеем, человеком по-джентльменски сдержанным, но страстным грибником в душе. Остановились, конечно, в грибном ряду. Здесь продавцы все свои, местные.
- Грибы есть, - приподняв бровь, отметил Сергей.
Ну а я решил тут же и уточнить откуда. Подошел к доброй на вид бабушке, спрашиваю: откуда, мол, такие прелестные подберезовики, где собирали?
- Чать, не украла, - нервно перекладывая грибы, зачастила она. - А место дальнее, где Макар телят не пасет...
Сергей несколько свысока стыдит:
- Ну разве так спрашивают?
Немного погодя, чтобы старушка забылась, подходит к ней сам и без особого интереса тычет в кучку грибов:
- Почем, бабушка, ваши боровики? Это шампиньоны такие? Но они ведь только на засол. Наоборот, жарить? Ну, взвесьте полкило, да и вот рыжиков, пожалуй. Подосиновики? И тоже только жарить? Ну, взвесьте... И откуда, интересно, такая красота?
Старушка взвешивает, посмеивается про себя: вот, мол, лопухи-то городские! А самою уж и распирает поделиться, откуда такая красота и прелесть. Тем более что покупатель - не конкурент. И, заворачивая грибы, она сама поясняет:
- А вот, сынок, по илекскому тракту, сразу за Кардаилово, там лесочки есть...
Конечно, зачастую торгующие люди - люди немного жадноватые, такое у них занятие. Но торгующие грибами по сравнению с горными орлами над казбеками из ранних помидор и персиков или там с толкателями джинсов намного добродушнее. Добродушие у них не глубоко упрятано. Будете вы с ними покупателем без претензий, и они все расскажут: из какой деревни, далеко ли там грибные березняки и даже у кого в той деревне остановиться можно. Но мой совет или даже призыв такой: ехать нужно туда, где есть у вас какая-то любовь. Крохи детства или юности или запавшие мимоездом в сердце холмы да колки да речка-малышка, для которой не жаль вам будет потратить день и расчистить для нее родничок с живой водой.
III
В Елшанку я приехал с другом Сергеем. Для жилья и для грибной нашей базы мы нашли нежилой, но и не дырявый еще домик в низинке, возле самой речки - тоже, конечно, Елшанки. Хозяева домика - чета стариков - даже обрадовались, что мы попросились в нем пожить. Когда-то здесь была отдельная от Елшанки деревенька или даже хутор дворов в пятнадцать, а сейчас почти все переселились отсюда в саму Елшанку, наверх. В низинке, говорят, сердечникам тяжело бывает, а какой пожилой человек не сердечник.
Загадочно и грустно смотрятся в зарослях черемухи, сирени, одичавших яблонь и почти на глазах растущей ольхи брошенные усадьбы. Места здесь лесные, потому-то не растащили их на дрова, а сберегли для чего-то. Вот и старикам нашим грустно смотреть на остылый свой домик, на порушенную ограду и просевшую, как хребет старой лошади, крышу сарая. Ведь это жилье их первой молодости. Думали, не тесно будет, но дети выросли, а жить стали полегче, вот и перебрались наверх в новый пятистенок, на сегодня слишком уж просторный, потому что дети все разлетелись по разным заманчивым городам.
Домик мы отмыли с порошком, подмазали печку и бросили на пол немного мяты и полыни. Сергей нашел на чердаке старинную, темного стекла банку и поставил в нее цветы. К вечеру пришла хозяйка, присела на лавку, огляделась.
- Как вы его умыли. Чи-исто. А нежилым все же пахнет, и травка не помогает.
Она загрустила и примолкла, но мы пристали к ней со своими грибами: есть ли, мол, грибы?
- Ну, ребяты, да нас ли про них спрашивать? Мы ведь когда в лесу бываем, ну когда сено косим, ну ягоде денек подаришь - ягоду-то грех упустить. А грибы - я и не знаю их. А мой и вовсе боится. Да и когда их узнать? Мы ведь в колхозе всю жизнь. Мой говорит - без перерыву. Это, значит, он войну за перерыв не считает, там, значит, все как в колхозе было: айда! давай! не жалей ни горба ни жизни! Да-а... Весна - сев, лето сенокос, а там и уборочная. Да огород, да скотина, да дров на зиму запасти. Какие грибы!.. - Она осторожно махнула рукой. - У крестьян вы про грибы не спрашивайте, иные обижаются. Разве каждому наскажешься, что вы, мол, в городе наработались, наскучались по воле и с полным правом настоящим воздухом подышать приехали... Тут им не до грибов. Я там в сенцах ведро картошки поставила да яиц десяток. Ешьте, а то грибы-то, они, чать, не по-вашему растут, не как вам надо, кто их знат?
Хозяйка ушла, а мы все переваривали это важное для новичков правило не спрашивать у сельского человека про грибы. Им действительно часто не до них, и в наших местах редкий сельчанин хорошо их знает. Собирает он их в особо урожайные годы и чаще осенью, когда поздний опенок, проклюнувшись на вырубках, захватывает вдруг и само село и лезет, как говорят, где ни попадя.
За грибами мы отправились рано, опередив даже деревенское стадо. В том, что чего-то наберем, были уверены, еще не выезжая из города. А уверенность наша держалась на такой чепухе, как радиосообщение о том, что по области местами выпали осадки. Мы не торопясь миновали три шихана* Первый, Лысый и Красный. Было жарко и душно в лесу, ноги в потесневшей обувке горели от бесконечных подъемов и спусков, - и никаких грибов. Мы до зеленых молний в глазах искали их и совершенно не замечали ни подвядшей травы на полянах, ни сухой, как гравий на дороге, земли под ногами. Только когда нашли высохшие на корню неизвестные грибочки, поняли, что, кроме них, нам ничего не найти. Мы почему-то решили, что они - высохшие летние опята, собрали их и спустились с последнего шихана к Елшанке.
_______________
* В Тюльганском районе Оренбургской области шиханами называют несколько покрытых лесом холмов.
Вот наслаждение - опустить в трепещущую ледяную воду задохнувшиеся ноги, смыть с лица паутину и пот и всласть, по-звериному, напиться.
Вечером мы размочили грибы и решили потушить с ними картошку. Очень мы радовались, что из кастрюли идет вполне грибной дух, но когда картошка была уже готова, мы распробовали, что ножки у грибов горчат совершенно как полынь, ну а шляпки вроде бы съедобны. В течение получаса мы терпеливо отрывали горькие ножки от шляпок, решив, что с опятами такое бывает, а затем, храбрясь и неуверенно посмеиваясь, съели свое первое грибное кушанье.
Мы не отравились. Видно, не судьба была. Но на нас напала неодолимая сонливость. Мы проснулись далеко за полдень и с некоторым звоном в голове. Умылись водой из родника и, слава богу, почувствовали жажду и голод. И, поев картошки с яйцами, искренне пообещали друг другу никогда не есть черт знает какие высохшие на корню грибы только потому, что они померещились нам опятами. Живой-то гриб определишь не всегда, а высохший точно обманет.
IV
Леса вокруг Елшанки богатые. Это леса хребта Накас - невысокого, растопыренного, как еловая лапа, отрога Уральских гор. Березы - плакучие и кудрявые, бородавчатые и гладкоствольные, - дуб, осина, ясенелистый клен, липа, широколистый вяз, ольха, или, по-старому, елша, особенно красивая здесь стройностью и мощью, какой не бывает у нее в лесах костромских или подмосковных. Черемуха и рябина, калина и малина, костяника и ежевика, а сама ягода, а трава и цветы - устанешь называть!
И поят, оживляют все это родники, ручейки, речки. Поговаривают, что по ту сторону одной из вершин хребта, горы Ямантау, прячется где-то чистое, как слеза, озеро. Такая постоянно греющая воображение и кровь тайна. Никто из нынешних елшанских к нему не ходил. В таких местах грибы чаще всего есть. С небольшими перерывами, но есть.
Уже в конце апреля, как только сойдет снег - с полей полностью, а в лесу с полян и светлых прогалов, - появляются здесь сморчки. Я их, честно говоря, не собирал, но мой друг Сережа собирал точно. И не в хвойных лесах, как пишут во многих пособиях по грибам, а в молодом осиннике на склоне шихана. Вкусные - ум отъешь! И Сергею надо верить. Не то чтобы он никогда не врет, но коли уж решит соврать, то расскажет о грибочке, который укусил его за палец и при этом облаял.
После сморчков - перерыв до настоящего июньского тепла, и даже в сушь в это время есть, оказывается, грибы. Довольно-таки хитрые, совершенно неизвестные на базаре. Они, как оказалось, были, а мы-то занимались лжеопятами.
Кстати, хозяйка нас за них поругала:
- Вы за ими ровно как за девками бегаете, ровно как из-за девок травитесь. Да-а... А мы с моим в молодости одни грибочки любили вязовики. Как раз они в эту пору бывали, перед сенокосом. А вот какие они? Эх, старая память - дырявый плат, цельного узора нету. Молодость-то войной, как поездом, переехало. Мой на войну пошел - и я в работе вся. Вернулся с фронту - и счастье какое было: трудовую затируху вдвоем-то веселее хлебать. Не до вязовиков было. И вот какие они? Белесые - да. И растут кучно, букетиками... Нет. Забыла. Навру еще, а вы чего почуднее насобираете...
Но Сергей отыскал-таки в нашей низинке грибника. Это был вытянутый, как хлыст, однорукий старик по прозвищу Майор. Майором этого добрейшего человека прозвали за странную для села командирскую интонацию в голосе. Спрашивает закурить или "можно войти", а все будто командует.
Сельские грибники, они как бы двух типов бывают. Первый - самородки. Эти знают три - пять видов, с десяток прибыточных мест и больше ничего знать не хотят. Любой другой гриб - будь он описан и съеден при нем хоть всей Академией наук - ядовитый. Любое не его место - поганое.
А второй тип - это грибники просвещенные. Они читают о грибах все, вплоть до энциклопедий. Каждую находку они стараются определить и найти повод к тому, чтобы опробовать ее.
Первый тип, как правило, женщины - домохозяйки; второй - чаще старики, сельские интеллигенты, каким-то образом имеющие свободное время. И тех и других даже в большом селе немного - два-три человека.
Дядя Ваня - Майор время имел, потому что был инвалидом. Но он был как раз самородком. А к просвещенным грибникам в Елшанке можно было отнести только большую Эльзу. То есть здесь все вышло не по правилам.
Дядя Ваня нам обрадовался. Как верно заметил Гоголь, для сельчанина разговор по какому угодно поводу заменяет газету. И по сей день, когда газет в деревне хватает, беседа для него предпочтительнее. Душевное дело!
Дядя Ваня, например, когда нет никаких собеседников, разговаривает со своей живностью: с двумя, словно обутыми в чесанки, козлятами, щенком по имени Белек и с расфуфыренным, как бразильский полковник, индюком. И вся эта живность относится к его речам с пониманием, несмотря на то что и увещевает, и воспитывает, и рассказывает новости он неласковым, командирским тоном.
Пока мы беседовали, возникла такая картина: Белек укрылся у него под коленками, козлята то бодали его в бок, требуя почесать рожки, то хамовато карабкались на колени, пробуя стащить с головы невыразимо заношенную кепку. Тут же был и индюк. Он торчал по стойке "смирно" сзади и сверлил преданным взглядом спину хозяина.
Дядя Ваня рассказал нам все, что знал. Из-за чудной своей особенности вроде бы зачитал приказ:
- Тут, в Елшанке (и во всем мире, надо полагать), съедобные грибы следующие. Шампиены - я их шпиенами называю - эти на выпасах растут. Подберезовики, подосиновики и вязовики. Иных не наблюдается.
- Вот вязовики, где их искать-то?
- По горам шастать нечего. Сухо там. Где посырее ищите, по речке. Где вяз пал, там ищите.
Описывать, какие они, дядя Ваня не стал - не умел.
- Других не найдете, сейчас только им росы и хватает, - отрезал он.
1 2 3 4 5 6