– растерянно спросила Олеся, не на шутку разволновавшись. – Кто-то заболел или, не дай бог, умер?
– Да лучше бы он умер, мне бы намного легче было, – вскричал тот, не прерывая своих рыданий. – Неблагодарный, мерзкий обманщик! Я для него все, что угодно, а он... а он с этим гадким крашеным нахалом укатил к морю! Леся, дорогая моя, ты представляешь, что он сделал? Как он мог так со мной поступить? Как он мог так равнодушно растоптать мои искренние чувства?
– Это ты про своего Эдика, что ли, говоришь сейчас? – нахмурилась девушка.
– А про кого же еще я могу говорить, дорогая моя? – снова всхлипнул Валентин. – Ведь это он МНЕ говорил о поездке к морю. Ведь это он МНЕ обещал... а сам... Я ведь даже отпуск из-за этого взял, а получается, что напрасно?! Как он мог? Ну как он мог?
– Ну-ну, успокойся, мой хороший, – ласково проговорила Олеся, поглаживая друга по спине. – Я тебе давно говорила, что твой Эдик – прохвост. Что он не стоит твоего внимания и что тебе давно пора стряхнуть с ушей лапшу, которую он тебе регулярно вешает. У него же на лбу написано, что он альфонс и совершенно бесстыжий человек. Я тебя предупреждала, что в конечном итоге ничего хорошего тебя с ним не ждет. Ведь предупреждала я тебя об этом или нет?
– Предупреждала, – нехотя согласился Валентин, продолжая всхлипывать. – Но ты же меня знаешь, какой я романтичный и доверчивый. Конечно же мне не хотелось верить в такое унизительное для меня завершение наших отношений. Ведь Эдик был таким внимательным, таким ласковым, таким...
– Валь, пошли на кухню, – перебила друга Олеся, прекрасно зная, что, если его сейчас не остановить, он будет еще целый час изливать душу в прихожей. – Приготовим с тобой завтрак, сварим вкусный кофе и спокойно поговорим.
– Тебе легко говорить – спокойно поговорим, – проныл тот. – А у меня сейчас на душе творится такой кошмар... такой кошмар, что впору в петлю лезть.
– Ну, еще не хватало из-за такой ерунды в петлю лезть, – усмехнулась Олеся. – Много чести твоему Эдуарду, он этого не стоит. У меня, между прочим, тоже настроение не фонтан, меня вчера с работы уволили. Однако руки на себя накладывать из-за этого я не собираюсь.
– Опять уволили? За что же на этот раз? – тут же оживился Валентин, вытирая скудные слезы и с участием глядя на подружку.
– Ай, и не спрашивай! Все за то же, у меня других причин не бывает, – махнула рукой она и тяжело вздохнула. – Такое впечатление, что меня приговорили к тому, чтобы вылетать с работы по одной и той же «статье». Стоило мне «умыть» своего босса, сваренным кофе, который, кстати, еще не успел остыть до нужной температуры, буквально через час меня вызвали в отдел кадров компании, где коротко и ясно объяснили: «Или вы, мадам Лурье, пишете заявление по собственному желанию, или получите трудовую книжку с записью: уволена в связи с несоответствием занимаемой должности».
– И ты, конечно, написала по собственному желанию?
– Естественно, написала, – дернула Олеся плечиком. – Спорить и доказывать свою правоту все равно бесполезно, это равносильно тому, что плевать против ветра. Кто мне поверит, если я начну рассказывать, что меня нагло домогается босс? Чего доброго, еще и клевету на «порядочного» человека припаяют, с них станется. Кому быстрей поверят, какой-то секретарше или начальнику и «добропорядочному семьянину»? Ответ и так ясен! Я хорошенько подумала и конечно же из двух зол выбрала меньшее, то есть заявление по собственному желанию. Зачем мне нужна такая несправедливая запись в трудовой книжке, как несоответствие? С ней не то что секретарем-референтом, уборщицей в нормальную фирму не устроишься.
– Да, душечка моя, здесь ты права, сейчас хорошее место непросто найти, а уж с такой записью это вообще утопия, – согласился Валентин, лениво махнув своей холеной ручкой, унизанной перстнями. – Везде только своих берут, по знакомству. «О, времена! О, нравы!» – с пафосом выдохнул он.
– Я и без знакомств спокойно могу устроиться, – фыркнула Олеся. – Ты прекрасно знаешь, что у меня приличное образование, опять же, я достаточно самостоятельна, да и опыт работы имеется. А уж про обаяние и шарм и говорить нечего, этими качествами меня Бог с лихвой наградил. После первого же собеседования меня сразу берут на работу, уверена, что так будет и впредь. Только ведь и на новом месте все снова повторится, а мне эта канитель порядком надоела.
– И что ты теперь собираешься делать?
– Пока не знаю, – пожала плечами девушка. – На пару недель денег хватит, немного отдохну, а дальше видно будет. Естественно, дома сидеть я себе позволить не могу. Ты же знаешь, меня теперь кормить некому. Дедушка умер, и, если сама о себе не позабочусь, никто не позаботится.
– Дорогая, я знаю, что нужно делать. Тебе просто необходимо выйти замуж, – подал «гениальную» идею Валентин. – И тогда о тебе будет заботиться супруг.
– Замуж? За кого? – сморщила носик Олеся. – Оглянись вокруг, «подруга», и покажи мне хоть одного настоящего мужика. Достойных давно расхватали, а связываться с кем попало я не собираюсь. Это раньше были рыцари, а в современном мире... ай, даже и говорить не хочется. Настоящие мужчины, они же все вымерли, как мамонты, или, как ты, в геи подались. Но за тебя бы я все же пошла, ты надежный, как швейцарский банк. Не хочешь рискнуть прогуляться со мной до загса? – лукаво посмотрела она на друга, еле-еле сдерживая смех.
– С ума, что ли, сошла? – испуганно округлил глаза Валентин. – Фу, какой кошмар! Извращенка! – брезгливо поморщился он.
– Поставь свои очи на место, я пошутила, – от души расхохоталась Олеся. – Что я с тобой в спальне делать буду... дорогая моя? Ни о каком замужестве я и думать не хочу, да и рановато мне еще, а насчет работы я что-нибудь придумаю, ты же меня знаешь. Вот найти бы начальника-импотента, и тогда мои проблемы отпали бы сами собой. Прямо ума не приложу, что они во мне находят такого, что их всех тянет поставить меня в непристойную позу прямо в своем кабинете? Летят, как навозные мухи на цистерну ассенизатора, блин! – недовольно проворчала она.
– Ах, ма шер, ничего здесь удивительного нет! Во-первых, ты красива, и с этим даже я не буду спорить, ну а во-вторых, это твои флюиды на них так действуют, – со знанием дела сообщил Валентин, подхватывая подругу под руку и увлекая в сторону кухни. – Я в одной книге читал, что есть такие женщины, на которых мужчины западают, сами не зная почему. А оказывается, это в них древний инстинкт самца срабатывает. Ведь природа – она все предусмотрела, и не с каждой самкой самец вступит в интимные отношения. Только с определенной, которая ему подходит для рождения здорового потомства, для продолжения рода, короче.
– Что-то я не замечала, чтобы тех «самцов», которые моими начальниками были, интересовало продолжение рода, – с сарказмом усмехнулась Олеся. – Все трое благополучно женаты и уже имеют наследников, а меня им не терпелось завалить на офисный стол в обеденный перерыв. На десерт, наверное, после сытного бифштекса. Ну ладно, предыдущие два еще молодые, а этот-то куда полез, старпер недоделанный?!
– Ты о ком?
– Да о последнем моем начальнике, Плетневе, пузо которого раньше него в приемной появляется, – фыркнула Олеся. – Далеко за полтинник уже, одышка, как у паровоза, а туда же, молоденькую секретаршу подавай!
– Что ты хочешь? Мужик – он и в Африке мужик, – констатировал Валентин, чем вызвал веселый смех Олеси.
– Я от тебя балдею, Валюша. Как что-нибудь скажешь, хоть стой, хоть падай.
– К счастью, с тобой, ма шер, я могу быть самим собой, поэтому говорю то, что думаю, – лениво улыбнулся он, разглядывая перстни на своих тонких пальчиках. – Вот если бы я был мужчиной... ну, ты понимаешь, что я имею в виду, я бы, наверное, тоже на тебя запал, ты очень сексуальная.
– Я рада, что ты не совсем мужчина, только тебя мне и не хватало в поклонниках, для полного комплекта, – засмеялась Олеся. – Ты меня больше устраиваешь как моя самая верная подружка, а не как сексуальный маньяк.
– К счастью, ты меня тоже, ма шер, – снова улыбнулся Валентин. – Тебе прекрасно известен мой вкус. Мне нравятся такие мускулистые «Тарзаны», такие плечистые «Сталлоне», такие все мужественные «Шварценеггеры», – томно закатил он глаза. – Ах, коварный Эдуард, в нем сочетались все эти качества, и... и как я его ненавижу! – снова начал заламывать руки он, вспомнив своего друга, который имел наглость укатить к морю не с ним, а с его злейшим врагом и соперником, «сладким Костиком» – так его все называли.
– Так-так-так, а ну быстро прекратили! – тут же прервала его начинающуюся истерику Олеся. – Забудь и забей, этот альфонс не стоит твоего внимания, и уж тем более твоих переживаний. Ты молодой, симпатичный и перспективный, так что таких Эдиков в твоей жизни будет вагон и еще целый состав в придачу.
– Ты, как всегда, права, душечка, – я такой, – тут же согласился Валентин, бросив кокетливый взгляд на свое отражение в зеркале, и оскалил зубы, чтобы убедиться в их белизне. – Вот только не могу я так сразу забыть, простить и выкинуть Эдика из головы, – тяжело и совершенно безнадежно вздохнул он. – Я так к нему привязался, так привязался!..
– Как привязался, так и отвяжись, – дала дельный совет Олеся. – Он не стоит того, чтобы так убиваться.
– Может, съездим куда-нибудь за город, в речке искупаемся, позагораем? – неожиданно предложил Валентин. – Я такие классные плавки себе купил, настоящая фирма. Думал, вот поеду с Эдиком к морю...
– Валя, не начинай все заново, – тут же прервала его Олеся.
– Да-да, ты права, дорогая, – согласился тот. – Ну, так как ты смотришь на поездку за город?
– Даже и не знаю, – неуверенно пожала плечами девушка.
– А что тут знать-то? Представляешь, какая сейчас красотища за городом? Сплошной кислород с естественными ароматами цветов, скошенной травы и диких ягод, ах, – блаженно закатил глаза Валентин. – Не то что здесь, в городе, – одна пыль кругом да выхлопные газы. Организуем с тобой пикничок на природе, отдохнем от душного города. Мне просто необходимо развеяться, чтобы снять этот жуткий стресс. Да и тебе, я думаю, тоже отдых не помешает после очередного вылета с работы. Кстати, твоя машина, надеюсь, на ходу?
– Да, с машиной все в порядке.
– Вот и отлично! Ты сейчас временно безработная, у меня впереди еще целых две недели отпуска, так что давай, подумай над моим предложением. Если хочешь, позови с нами Светку, она тоже загорать любит.
– Светка три дня назад в Турцию укатила со своим Нурбековым, там и назагарается вдоволь, – отмахнулась Олеся, сосредоточенно о чем-то думая. – Слушай, Валя, как хорошо, что ты заговорил сейчас про поездку за город, – спохватилась она. – У меня ведь такие сногсшибательные новости появились, с ума сойдешь!
– Что за новости и при чем здесь мое предложение про поездку?
– Да потому что я сразу вспомнила... Ой, ты не поверишь, но я тут у своего деда в кабинете три дня назад такое нашла... все мозги уже себе сломала. В чем дело, ничего понять не могу, хоть застрелись.
– Дорогая, не нужно так волноваться. Ты конкретно можешь объяснить, что случилось? – осторожно спросил Валентин, глядя на возбужденную подругу.
– Валя, я такие странные вещи узнала, что даже растерялась и не понимаю, что со всем этим делать. Сначала подумала, что это какая-то ошибка. Представляешь... нет, лучше пошли в дедов кабинет, я тебе сейчас все наглядно продемонстрирую.

2

Притащив друга в кабинет, Олеся усадила его за письменный стол и вывалила перед ним кипу документов.
– Что это? – с недоумением поинтересовался Валентин, таращась на бумаги.
– Вот, сам смотри, все это я нашла, когда решила здесь немного прибраться, – ответила Олеся. – После похорон у меня все как-то руки до всего этого не доходили, да и не могла я сюда входить, если честно. Мне все время казалось, что, как только открою дверь кабинета, сразу же своего деда увижу, как он за столом сидит и что-то пишет или газету читает. В последнее время он очень много времени проводил здесь. Ой, Валь, до сих пор не могу поверить, что он умер и что я его больше никогда не увижу. Мне так сильно его не хватает, ты себе даже не представляешь, – тяжело вздохнула она. – А три дня назад, сама не знаю, что на меня нашло, решила порядок здесь навести, пыль протереть, полы помыть, ну и все прочее. В первую очередь я начала с книг пыль стирать и для этого вытащила их с полок. Посмотрела, везде на полках пылищи видимо-невидимо, а в одном месте, как будто, только что протерли. Странным мне это показалось, ну, я рукой и провела по этому месту. Смотрю, стенка отошла и образовалась ниша.
– Тайник? – завороженно прошептал Валя. – Как интересно! А что в нем?
– А в нем вот эта папка была спрятана, с документами, – кивнула Олеся на кипу бумаг. – Вот уж никогда не предполагала, что у деда от меня какие-то секреты имеются.
– Почему ты решила, что эта папка была спрятана именно от тебя?
– А что здесь решать-то? И так понятно, – недовольно буркнула Олеся. – Зачем же он тогда вообще этот тайник соорудил, если у него сейф имеется? И дураку понятно, что дед его специально сделал и спрятал туда документы, чтобы никто не обнаружил. А если взять в расчет, что кроме нас двоих в этой квартире никто не проживал, то сам собой напрашивается вывод, что спрятал он эту папку от меня.
– И что же такого страшного хранилось в этой папке, что твой дед ее так тщательно от тебя спрятал?
– Вот, сам посмотри.
Валентин взял в руки документ с тиснением и гербовой печатью и увидел надпись: «Дарственная».
– Я так понимаю, дорогая моя, что ты стала наследницей недвижимого имущества? – пробормотал он, читая бумагу. – И оставляет его тебе какая-то Олеся Александровна Лурье. Постой, постой, так ведь Олеся Лурье – это ты, – спохватился молодой человек. – Ничего не понимаю.
– Валюша проснись, я Олеся Викторовна, а здесь написано Олеся Александровна.
– Значит, родственница.
– Об этом я и без тебя уже догадалась, что она не чужая тетя. Ты лучше посмотри, какой год рождения у этой Александровны.
– Одна тысяча девятьсот пятый, – прочитал Валентин и невольно присвистнул от удивления. – Ничего себе! Это значит, сейчас ей уже сто четыре года?
– Сейчас ей уже нисколько, она умерла полгода назад.
– Ну, все равно долгожитель. В наше время попробуй-ка, проживи больше века при таких стрессах, никудышной экологии и этих ужасных дырах в космосе. Ах, ма шер, куда катится мир и мы вместе с ним? – тяжело вздохнул Валя. – Так что же тебе здесь непонятно? – спохватился он, показывая на документы.
– Да мне ничего не понятно. Судя по свидетельству о смерти, буквально за три дня до нее она сделала меня своей наследницей, а ведь я даже никогда не слышала о ней.
– Представляю, какое там наследство могла тебе оставить такая древняя «мумия», – фыркнул Валентин. – Небось такие же руины, как она сама.
– Валя, да какая разница, руины или развалины? Неужели ты не понимаешь, о чем я говорю? – закричала Олеся, всплеснув руками. – Мне оставляет наследство человек, о котором я ничего не знала. Почему я не знала?
– А чего ты на меня кричишь? Я-то здесь при чем? – возмутился тот. – Можно подумать, что я могу быть в курсе, почему ты ничего не знала про этот столетний экспонат, с которым почему-то состоишь в родстве. Тоже мне, стрелочника нашла! Какая вопиющая невоспитанность! – фыркнул Валя и, обиженно надув губы, демонстративно отвернулся от подруги.
– Ну, извини, я больше не буду, – виновато вздохнула девушка. – Просто эмоции распирают, выхода требуют. Я себе уже всю голову сломала, стараясь понять, что все это значит.
– И ты даже не знаешь, кто это такая, столетняя Олеся Александровна Лурье?
– Почему же не знаю? В том-то все и дело, что прекрасно теперь знаю, и от этого удивлена еще больше.
– И кто же это?
– Если верить документам, выходит, что моя родная прабабка, – пожала девушка плечами. – И я повторяю, что никогда не слышала про нее. Это очень удивительно, потому что умерла она, судя по свидетельству о смерти, всего шесть месяцев назад, буквально за три месяца до смерти моего деда. Я, когда пораскинула тут мозгами, вспомнила одну странную вещь. Как раз полгода назад, именно в январе месяце, дед уезжал на целую неделю и сказал мне тогда, что умер его давний друг детства. Вроде он собирается помочь с похоронами, а потом останется там на несколько дней, чтобы поддержать вдову. Выходит, что он обманул меня? На самом деле он ездил на похороны своей матери, моей прабабки, о существовании которой я даже и не подозревала. Дед никогда не говорил мне, что она жива, и меня мучает вопрос – почему?!
– Действительно, почему?
1 2 3 4 5