- Забудь об этом,- проворчал Смит.- Пойдем. Пора возвращаться.- Они повернулись и устало потащились ко входу в клуб.
Шейн долго лежал неподвижно, упершись головой в стену. Придя в себя, он изумленно пошевелился и понял, что лежит лицом вниз в луже липкой крови. Странно, но рана на щеке не болела. Эта сторона лица онемела.
Он смутно припомнил начало драки с двумя типами, но больше не помнил ничего, кроме их имен. Смит - и тот, кого Смит называл Диком.
Прислонившись головой к стене, Шейн сидел несколько минут, превозмогая боль и пытаясь вспомнить все, что произошло до того, как он потерял сознание. Он вынул из кармана носовой платок и прижал его к щеке. При свете приближающегося автомобиля он посмотрел на платок и понял, что кровь остановилась.
Он заставил себя подняться и побрел к такси Уилсона, неуверенно покачиваясь. Сознание его прояснилось, когда он некоторое время посидел за рулем.
Боль в голове была сильнее, чем он мог вынести, но он понимал, что должен увидеть Барбизона - сегодня Барбизон знал ответ на вопрос, а Шейну нужен был этот ответ.
Он ехал медленно, раздумывая о том, что должен был привести
себя в порядок и иметь приличный вид, прежде чем ему удастся поговорить с владельцем клуба.
На Семьдесят девятой стрит был общественный пляж, и он заставил себя вспомнить, что рядом с пляжем находилось скопление мелких деловых точек, заправочная станция и придорожное кафе.
Он повернул к заправочной станции и вошел, выдавив из себя подобие улыбки, так как дежурный, поспешивший ему навстречу, остановился, присвистнув от удивления, когда увидел его окровавленное лицо.
- Попал в небольшую аварию,- неопределенно сказал Шейн.- Мне бы хотелось умыться и попросить у вас липкий пластырь, если таковой имеется.
- А как же! Умывальная комната направо внутри. И у меня есть набор предметов первой помощи.
- Это было бы чудесно! - сказал Шейн по пути в умывальную комнату. Он включил холодную воду и начал плескать ею в лицо и на голову, чтобы смыть покрывшуюся корочкой кровь.
Дежурный осторожно наложил пластырь, пропитанный лекарством, к глубокой ране, оставив один его край свободным, чтобы проникал воздух.
Шейн спросил:
- В казино, что рядом с вами, есть купальные костюмы?
- Конечно. Вам дадут купальный костюм напрокат, но не собираетесь же вы купаться сейчас, не так ли?
- Для успокоения нет ничего лучше, чем плавание,- ответил Шейн и, сунув ему в руку долларовую бумажку, пошел к машине. Он проехал полквартала от заправочной станции и припарковал машину у казино.
В раздевалке он уговорил владельца позволить ему раздеться в кабине и надеть плавки под верхнюю одежду, чтобы уйти в них, оставив взамен пятидолларовую банкноту.
Шейн вернулся к такси и медленно поехал на север, пока не достиг угла каменной стены, ограждающей Плэй-Мор клуб. Свернув с тротуара, он с трудом пробирался по песку параллельно южной стене, ведущей к берегу, и остановился у края невысокой скалы, нависшей над океаном;
В отделении для перчаток он нашел фонарик, вышел из машины и открыл багажник. Он обнаружил там небольшую стальную пластину, разделся до плавок и сунул пластину за пояс.
Тропинка под углом сбегала вниз, к скале, к песчаному берегу. Шейн прошел вдоль высокой стены до того места, где она поворачивала на север на пару сотен футов, пока не добрался до частного пляжа клуба.
Он постепенно входил в воду, пока не погрузился в нее по пояс, потом поплыл. Прохладная соленая вода освежила его, волны плес
кали в лицо, заставляя горячую кровь усиленно циркулировать по всему телу. Он решительно поплыл широкой дугой, которая отнесла его на четверть мили в океан, и он оказался прямо напротив залитой ярким светом полоски клубного пляжа.
Потом он повернулся и поплыл в сторону берега. На фоне ярких огней пляжа там и тут вырисовывались из воды головы купающихся людей.
Приблизившись к пляжу, он постарался обогнуть большие группы отдыхающих, выбрав сравнительно пустое место, и, выйдя на берег, зашагал к отдельным домикам.
Некоторые из них были освещены, перед другими сидели целые компании, наслаждаясь ужином на природе. Он выбрал ряд неосвещенных домиков - их было примерно с полдюжины - и, не колеблясь, направился к ним.
Он остановился перед дверью, делая вид, что ищет ключ, оглянулся направо и налево, чтобы удостовериться, что за ним никто не наблюдает, затем вынул из-за пояса стальную пластину, втиснул узкое полотно между дверью и косяком, нажал со всей силой, и непрочный замок поддался.
Оказавшись внутри, он закрыл дверь и включил свет, чтобы увидеть аккуратную небольшую комнату размером примерно двенадцать на четырнадцать футов, в которой не было ничего, кроме дивана и пары удобных кресел. Он приоткрыл дверь в противоположном углу комнаты - там были расположены туалет и душ. Открытый сводчатый проход вел в крошечную кухоньку с газовой плитой и другими кухонными принадлежностями.
Шейн окинул взглядом ярко освещенный интерьер комнаты, что была побольше. Его внимание привлекла электрическая кнопка на дверном косяке внутри комнаты. Под ней блестела медная табличка "Швейцар". Он нажал на кнопку и открыл дверь со взломанным замком, чтобы свет проникал наружу.
Несколько минут спустя он увидел, как ссутулившаяся фигура торопливо приближалась к нему по променаду между домиками. Это был пожилой человек с копной седых волос и небольшой выпуклостью на спине, напоминающей горб. Он дышал с легким присвистом, когда остановился перед Шейном.
Шейн встал на пороге, почти полностью закрыв собой дверной проем. Та сторона лица, на которой был наклеен пластырь, повернута так, чтобы ее не увидел швейцар.
- Это черт знает, что такое,- сердито начал он.- Кто-то взломал замок на этой двери, пока я плавал, и украл мою одежду. Немедленно пригласите сюда Барбизона.- Он указал на следы, которые оставила на двери и облицовке стальная пластина.
- Послушайте,- проворчал старик,- это же домик мистера Джемисона и...
- Разумеется, это его дом,- нетерпеливо перебил его Шейн.- Я кузен Джемисона, и он позволил мне отдохнуть здесь. Позовите сюда управляющего и побыстрее. Имейте в виду - я хочу видеть лично Арнольда Барбизона,- резко добавил он.- И никаких его помощников!
Старик сказал:
- Да, сэр. Я немедленно сообщу мистеру Барбизону. Он все уладит.- Он повернулся и удалился.
Шейн нашел на кухне небольшой нож и быстро отвинтил медную табличку. Под ней были скрыты электрические провода. Он обрезал один из них. Затем прикрепил табличку на место, прошел к настенному шкафу и проверил его содержимое. Рана на лице все еще давала о себе знать, но головная боль прекратилась, хотя шишка на голове была мягкой на ощупь.
В шкафу он увидел ирландское виски, немного джина и водку. Шейн откупорил бутылку виски и приложил к губам. Тонкая струйка потекла по его горлу, когда он услышал шаги и резкий стук в дверь.
Дверь в то же мгновение распахнулась, и Барбизон собственной персоной шагнул внутрь с нетерпеливым вопросом:
- Что я такое слышу?..
Отняв бутылку от губ, Шейн спросил:
- Так что же вы такое слышите?
- Так это вы,- отрывисто произнес Барбизон, когда его удивление прошло.- Смит сказал...
- Смит вам солгал,- холодно сказал Шейн.- Он здорово отделал меня, но этого оказалось недостаточно. И я отмолочу вас вот этой бутылкой,- быстро предупредил он,- если вы попытаетесь удрать или позвать кого-нибудь на помощь.
Управляющий клубом отошел в сторону, прислонился лопатками к дверному косяку и спросил:
- Чего вы хотите? - Он ерзал лопатками, стараясь надавить на медную табличку.
- Я хочу знать, для кого вы держали у себя расписку миссис Хадсон.
- Какое это имеет значение теперь? - уклонился от прямого ответа Барбизон.- Вы ее получили.
- Я хочу знать, кто должен был получить выплату. Барбизон двигал плечами взад и вперед, будто испытывал зуд.
- Что вы хотите этим сказать? Когда кто-то проигрывает деньги за столами, обычно расплачиваются со мной.
Шейн подошел к нему с бутылкой виски в левой руке и дал пощечину Барбизону. Он держал свою ладонь открытой, но сила его удара лишила управляющего равновесия и оставила яркое красное пятно на его загорелой щеке. Когда он выпрямился, оскалив острые белые зубы на злобном лице, Шейн решительно бросил ему:
- Никуда ты не денешься. Все расскажешь. И чем дольше я буду выколачивать из тебя правду, тем больше мне это понравится.- Он запрокинул бутылку и отпил еще один глоток.
Глаза Барбизона горели огнем, но он старался сохранить спокойствие.
- Ты мне заплатишь за это. Еще никто никогда не осмеливался ударить меня...
Шейн засмеялся и ударил Барбизона по губам кулаком правой руки. Кровь заструилась у того по подбородку. Барбизон, пошатываясь, отпрянул назад, потянулся за носовым платком и прижал его к губам.
Шейн вновь запрокинул бутылку. Он почувствовал, как у него начала кружиться голова. Раненая щека уже не ныла с такой силой, и он даже получил удовольствие при виде крови, просочившейся через носовой платок Барбизона.
Управляющий забился в угол. Его взгляд напоминал взгляд взбешенного животного. Неожиданно он пригнулся и сунул руку в карман пиджака. В ту же секунду в руке у него оказался складной нож, из которого, ярко блеснув на свету, выскочило длинное острое лезвие. Он стал размахивать им из стороны в сторону, пытаясь вонзить клинок в живот Шейна.
Шейн тоже не стоял на месте, пытаясь избежать удара, и в какое-то мгновение ему удалось нанести Барбизону удар по руке бутылкой виски. Нож со стуком упал на пол. Раздался пронзительный крик, слегка приглушенный прижатым ко рту носовым платком. Правая рука безвольно повисла на сломанном запястье.
- Это только начало,- сказал ему Шейн тем же категоричным, бесстрастным тоном, которым говорил с ним раньше.
- Я не знаю. Я сказал бы, если бы знал. Боже, помоги мне: Шейн, неужели ты не понимаешь, что я сказал бы все, если бы знал?
Шейн сделал шаг вперед, помахивая бутылкой. - Говорю тебе, что не знаю,- простонал Барбизон.- Мне позвонили. Не знаю, от кого. И сказали, чтобы я взял расписку на десять тысяч долларов от этой дамочки. И если я выполню это, то получу свою долю, когда она расплатится. Я подумал, а почему бы и нет. Поэтому я и сделал то, что мне было велено. Расписка была у меня. До вчерашней ночи. Это все, что я знаю. Клянусь. Ради всего святого, мне нужна медицинская помощь, и побыстрее.
- Ты не позаботился о докторе, когда твои громилы отделали меня,разозлился Шейн. С минуту он стоял над съежившимся от боли Барбизоном, раздумывая над его ответом. Такое могло быть, неохотно допустил он эту мысль. Кто бы ни шантажировал Кристину, у него не было необходимости раскошеливаться на посредника. Должно быть, это был некто, знакомый с Барбизоном.
Кто-то, кто доверял ему и кто готов был выделить долю в случае выплаты. Но до момента выплаты он не намерен был разоблачать себя.
Шейн сказал:
- Мне следовало бы надавать тебе пинков и выбить зубы. Скажи Смиту, я оставлю это удовольствие для него, когда мы встретимся в следующий раз...Он сделал еще один глоток виски, поставил бутылку обратно в шкаф и зашагал к двери.
Он рысцой спустился к пляжу, вошел в воду и поплыл легко, но решительно туда, где кончались владения клуба и где за углом его ожидала машина Аиры Уилсона.
ГЛАВА 18
КЛЮЧ К РАЗГАДКЕ ШАНТАЖА
Шейн не стал тратить времени на то, чтобы одеться. С него ручьем стекала вода, но он знал, сколько времени понадобится Барбизону, чтобы послать своих людей вдогонку. Он дал задний ход и выехал на мостовую, затем как можно быстрее вернулся к деловым кварталам Майами Бич.
Он был почти уже сухим, когда останавливал машину перед боковым входом в Блэкстоун.
Он собрал свою одежду и вышел, пересек тротуар, вошел в здание через боковую дверь и по задней лестнице поднялся на этаж выше. Он прошлепал босыми ногами через холл к двери номера Тимоти Рурке и постучал.
Рурке открыл дверь и посмотрел на него. Губы его подергивались. Он сутулился, вид у него был жалкий и, без сомнения, лицо выдавало болезненное состояние. Глаза смотрели с безразличием, голос был вялым.
- А, это ты? Шейн спросил:
- Можно войти, Тим?
- Ну, наверное. Ты купался?
- Да.
Рурке закрыл за ним дверь и спросил вежливо, но голосом, лишенным какого бы то ни было интереса или озабоченности:
- Что у тебя с лицом?
- Порезался бритвой.
Он медленно повернулся, посмотрел прямо в глаза Рурке и сказал:
- Извини меня, Тим.
- Что сделано, того уже не вернуть.
- Нет, это не так. Мы были друзьями десять лет.
- Вот почему все между нами кончено,- устало произнес Тимоти Рурке.
- Так иногда бывает - человек говорит то, что ему не следовало бы говорить.
- К черту все это.
Шейн подошел к нему поближе.
- Когда-то все было наоборот,- напомнил он репортеру.- Года четыре назад. Когда в моей спальне удавилась девушка.
Рурке молчал. Он не поднимал глаз.
- Ты и Джентри обвиняли меня,- продолжал Шейн.- Двое лучших друзей, которых я когда-либо имел. Джентри демонстративно удалился, сказав, что не желает говорить с подлецом. Ты прочитал мне нотацию и тоже хотел бросить.
Рурке взглянул на него.
- Какого черта я должен был верить? Ты поставил себя в затруднительное положение в тот раз - сделал вид, что пьян. Оказался с девушкой в постели, стоило только вам с Филис порвать отношения.
-. Ты возненавидел меня за это, потому что мы были друзьями. Иначе тебе было бы наплевать на меня.
- Это верно.
- О'кей,- устало произнес Шейн.- Вот почему я набросился на тебя сегодня из-за этих фотокопий. В тот другой раз я не позволил бы бросить меня, когда слово было все, что требовалось, чтобы пояснить дело.
- Ну?- Темные глаза Рурке больше уже не казались безжизненными.
- Я знаю, что ты не шантажист, Тим. Я всегда был в этом уверен.
Рурке поднялся, сунул Шейну костлявую руку и признался:
- Я пытался позвонить тебе час назад. Шейн взял его руку в свою.
- Было бы здорово, если бы я знал, кто украл твои фотокопии.
- Они не были украдены. После того, как ты ушел, я перерыл все эти чертовы ящики. Они были в шкафу для белья под полотенцами.
- В таком случае, каким же образом...- Он замолчал, вцепившись в мокрые волосы. Они слиплись от соленой воды.- Не возражаешь, если я сполоснусь под твоим душем?
- Давай, действуй.- Рурке застенчиво улыбнулся.- А я пока пойду, куплю для тебя бутылочку. Я дал зарок не пить с тех пор, как ты ушел несколько часов назад.
Шейн начал было говорить что-то, но остановился, оглядел Рурке с ног до головы и сказал наконец:
- Ты бы лучше забыл об этом на некоторое время, Тим. Тебе надо немного поправиться. И это невозможно сделать, если ты не перестанешь пить.- Он улыбнулся и шагнул в ванную комнату.
Внимательно рассмотрев себя в зеркало, он решил, что были времена, когда он выглядел хуже, но не мог вспомнить, когда это было. Он освободил концы липкого пластыря и быстрым движением сорвал повязку.
Он скорчил рожу своему отражению, снял плавки и встал под душ.
Рурке полулежал на диване, когда Шейн вышел из ванной, полностью одетый. Он сел рядом с репортером и сказал:
- Теперь мы знаем о существовании двух наборов копий. Но Хэмпстед клянется, что был изготовлен только один - для тебя. Что ты скажешь?- резко спросил он.- Хэмпстед также говорит, что ты получил свой набор в качестве платы за помощь в поиске писем, что ты потребовал их у Брауна как плату за то, что наставил его на путь истинный.
- Хэмпстед лжет,- спокойно возразил ему Рурке.- И вовсе я не информировал Брауна. Я ничего не слышал об этой сделке до тех пор, пока он не пригласил меня пойти с ними. Конечно, мне хотелось получить эти материалы, если это было возможно.
Шейн задумчиво потягивал мочку уха.
- Есть в этом что-то подозрительное. Хэмпстед не относится к тому типу людей, которые стали бы содействовать шантажу. Однако он клянется, что они изготовили только комплект копий. Давай посмотрим твои,- предложил он.
Рурке поднялся и направился в спальню. Через минуту он вернулся с четырьмя фотокопиями и протянул их Шейну. Тот взглянул на них и весь напрягся.
- Это же негативы,- произнес он.- Белое на черном.
- Верно,- согласился Рурке.- Теперь я припоминаю. Браун спросил меня, не возражаю ли я получить негативы вместо позитивов. А я ответил ему, что для меня это не имело значения.
- Фотокопии, которыми пользовался вымогатель, были позитивными отпечатками,- объяснил Шейн.- Я должен был подумать об этом, как только я их увидел: чтобы сделать позитивы, сначала требуются негативы. Некоторые фотомастерские оставляют у себя негативы, когда принимают заказ на отпечатки. А другие возвращают своему клиенту оба комплекта.
- Ты считаешь, один остался у Брауна? И что именно он шантажист?
- Возможно. Вероятно, он часто имеет дело с фирмой, изготавливающей фотокопии. Он вполне мог вернуться к ним позднее за второй копией, а Хэмпстед ничего не знал об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18