Соврали! Они этот дом уже своим считают.
– Значит, раньше они жили не с вами?
– Нет, у них четырехкомнатная квартира в городе. Но, похоже, им этого мало, еще и коттедж понадобился. А ведь Рома его для нас купил! Мы сюда сразу после свадьбы переехали. Нам тут было так хорошо, как в сказке, а теперь я себя чувствую здесь как… тоже как в сказке, только с плохим концом. Я каждую минуту жду какого-нибудь подвоха или выпада в нашу сторону, – Даша погладила свой животик.
В этом жесте было столько неподдельной тревоги!
– Кстати, что там было с разбитым градусником? – запоздало уточнила я.
– Я позвонила в МЧС, оттуда прислали двух специалистов, которые и собрали ртуть. Я не успела надышаться ее парами. С этим все обошлось, а вот что будет дальше? Я очень хочу родить этого ребенка. Рому уже не вернешь, теперь главное – малыша сохранить. Но его бабушка и дедушка делают все, чтобы этого не случилось. Вчера была ртуть, а сегодня… сегодня Виктор Николаевич меня чуть не изнасиловал! Татьяны Владимировны не было дома, и он решил воспользоваться моментом. К счастью, мне удалось убежать из дома.
Слет родственников покойного мужа оказался для Даши вредоноснее атаки пчелиного роя. Я не могла понять, почему они принялись ее жалить наперегонки друг с другом.
– Скажите, а как они относились к вам до смерти Романа?
– Не могу сказать, что хорошо. Они отговаривали Ромку от свадьбы, но он их не больно-то слушал.
– А как вы с Романом познакомились?
– Я работала секретаршей у Виктора Николаевича, Ромкиного отца. Надо сказать, он страшный бабник! Ни одной женщине в фирме прохода не давал. Ко мне, естественно, он тоже клинья подбивал, но я сразу дала ему понять, что со мной у него ничего не выйдет. Виктор Николаевич на время отстал от меня, с новый бухгалтершей закрутил романчик, а когда она ему надоела, снова мне стал недвусмысленные намеки делать.
– Наверное, нелегко вам было противостоять боссу?
– Знаете, Полина, тяжелее с Татьяной Владимировной было объясняться, доказывать ей, что у меня с ее мужем не было интима.
– Так она тоже в этой фирме работала?
– Нет, что вы, – отмахнулась Даша. – Татьяна Владимировна уже давно не работает, с тех самых пор, как ее супруг раскрутил свой бизнес.
– А какой у него бизнес?
– Бензиновый. Он в советское время был начальником комитета по распределению нефтепродуктов. А теперь половина заправок в Горовском районе ему принадлежит. И Рома тоже у него в фирме работал. Только он редко в центральном офисе сидел. Крутился с утра до вечера. По существу, Рома и свою работу выполнял, и за отца пахал. Тот только бумажки подписывал. Времени свободного было много, вот он и заполнял его разными интрижками. Для Татьяны Владимировны все это не было тайной.
– Вот как?
– Да, она была прекрасно осведомлена о любовных похождениях мужа, потому что подкупила уборщицу, и та ей все докладывала. Тетя Маша вместе с мусором собирала все сплетни, ко всему принюхивалась, за всеми подглядывала. Однажды она услышала, как Виктор Николаевич пригласил меня в ресторан, и тут же позвонила Татьяне Владимировне. Та прилетела в офис и принялась меня отчитывать! И юбка моя показалась ей слишком короткой, и блузка чересчур прозрачной… Поверьте мне, я одевалась по дресс-коду!
– Верю.
– А вот Ковалева была уверена, что я хожу на работу лишь для того, чтобы соблазнять босса. А его приглашение пойти в ресторан – это моя далеко не первая победа. Почему-то о моем резком отказе тетя Маша ей не рассказала. Неужели не дослушала до конца?
– Не думаю. Если уж уборщица решила подложить вам свинью, то о самом главном должна была умолчать.
– Уж не знаю, кому она хотела бульшую свинью подложить – мне или Виктору Николаевичу. Говорят, он когда-то ее дочке прохода не давал, она даже уволилась. Так вот, Татьяна Владимировна такой скандал мужу в его кабинете устроила! Прохожие под окнами останавливались и слушали эту трагикомедию. Виктор Николаевич отчего-то решил, что именно я его заложила, позвонила его жене и нажаловалась. После ухода Татьяны Владимировны босс вызвал меня к себе и стал отчитывать, и в этот момент зашел Роман, – разоткровенничалась Даша. – Я стояла посредине директорского кабинета, а его отец сидел в своем кресле, орал на меня изо всей мочи и стучал кулаком по столу. Рома вступился за меня. Мы посмотрели друг на друга, и между нами что-то такое пролетело… Рома очень быстро сделал мне предложение, и я согласилась. Так что у родителей моего мужа были причины меня ненавидеть. У каждого свои. Я отказала Виктору Николаевичу…
– А мужчины такое никогда не прощают, – заметила я.
– Вот именно, – Даша согласно кивнула мне. – А Татьяна Владимировна не сомневается, что до Ромки я спала с его отцом.
– Странная семейка. Муж все время гуляет, жена знает об этом, скандалит, но терпит, – размышляла я вслух. – Сын умирает, но скорое рождение внука или внучки их не радует. Удивительно, что они живут вместе!
– Я тоже этого не понимаю. Наверно, они просто привыкли к такому образу жизни. Рома не раз говорил мне, что в нашей семье все будет по-другому. Несколько месяцев нашей совместной жизни были самыми безоблачными в моей жизни. Мы очень любили друг друга.
Мне не слишком верилось в искренность Дашиных чувств. Я не исключала, что для нее замужество с сыном босса было лишь счастливой возможностью комфортно устроить собственную жизнь, но осуждать ее за это не имела права.
– Могу представить себе, как нелегко Роману было пойти против семьи, – сказала я, чтобы прервать затянувшееся молчание.
– Он был человеком решительным. Если уж что ему стукнуло в голову – повлиять на него было невозможно. Рома знал, что родители будут не в восторге от нашего брака, поэтому поставил их в известность лишь за неделю до нашей свадьбы. Я хотела своему отцу сказать, но не получилось… Никакого пышного торжества по этому поводу мы не устраивали, скромно посидели в ресторане вчетвером, вместе с нашими свидетелями, а потом слетали на недельку в Египет. Из аэропорта сразу в коттедж поехали. Рома купил его еще до свадьбы. Мы столько домов с ним посмотрели, все было не то. А этот нам сразу понравился, не очень дорогой, но уютный… Рома говорил мне, что я здесь – полноправная хозяйка, а сам завещал дом родителям. Странно это как-то…
– Даша, как вы узнали про завещание?
– Ковалевы отвезли меня к нотариусу, и тот зачитал нам завещание.
– К какому нотариусу? Вы помните его фамилию?
– Нет, но я знаю, где находится его кантора.
– Где?
– А зачем вам это?
– Я хочу убедиться, что вас не ввели в заблуждение. Вдруг этот нотариус левый?
– Нет, нотариус самый настоящий. Мы с Ромой и раньше у него были, – Даша назвала адрес, – заверяли документы. В смысле, Рома заверял, а я его в приемной ждала.
– Что именно он заверял?
– Паспорт. Нам же за неделю до свадьбы паспорта в ЗАГС надо было сдать, а Роме документы для какой-то сделки понадобились.
– Понятно. Подпись мужа под завещанием вы узнали?
– Да, конечно.
– Случайно, не помните дату его составления?
– Помню. Как ни странно, но это был следующий день после нашего возвращения из Египта.
– Вы там не ссорились? – спросила я, внимательно наблюдая за выражением Дашиного лица.
– Нет, наша «медовая» неделя была просто божественной, – моя собеседница коротко улыбнулась своим воспоминаниям и резко убрала с лица улыбку, – тем непонятнее этот его жест. Полина, вот что это такое?! Неужели Рома ни в грош меня не ставил?
– Даша, мне кажется, что вам не стоит в связи с этим завещанием делать вывод о том, как Роман относился к вам. Наверняка он не собирался умирать и к документу этому относился как к пустой формальности. Понимаете, некоторые сделки требуют определенного документального сопровождения. Вот что: Роман полностью расплатился за дом?
– Да, но он брал у отца какую-то сумму, правда, потом вернул ему долг.
– Других долгов у него не было?
– Вроде бы нет. Во всяком случае, никто пока не требовал у меня денег. А почему вы об этом спрашиваете?
– Пытаюсь нащупать хоть какое-то объяснение.
– Могу подсказать вам одно, но оно меня не устраивает, – заметив недоумение на моем лице, Даша пояснила: – Татьяна Владимировна сказала, что они с отцом дали согласие на наш брак лишь при том условии, что я не буду иметь никакой материальной выгоды. На Татьяну Владимировну это, конечно, похоже, но удивительно, что Рома ее послушал. Он мне сам говорил, что предки у него не без странностей, на них не надо обращать внимания…
– Да, объяснение так себе. В нем есть одна неувязка… Завещание было составлено уже после того, как вы зарегистрировали брак.
– Знаете, Полина, если бы не моя беременность, я бы не стала цепляться за двери и косяки, а ушла бы из этого дома, нашла бы себе новую работу, сняла квартиру, в общем, начала бы свою жизнь с чистого листа. Но из-за ребенка я не могу этого сделать. Не могу обрекать его на нищету, в то время как его бабушка с дедушкой с жиру бесятся!
– Даша, я повторяю: ваш ребенок по закону имеет право на свою долю в наследстве.
– Какую именно? – Будущая мать впервые проявила практический интерес к юридическим правам своего еще не рожденного ребенка.
– Ни много ни мало – треть…
– Треть? – почему-то испугалась Даша.
– Да, именно треть всего завещанного имущества отца он отбирает у своих бабушки и дедушки. А вы, вплоть до совершеннолетия своего чада, будете управлять этим имуществом. Вот так!
– Это все призрачно, – отмахнулась Даша. – Ковалевы своего не упустят. Мой малыш – серьезная помеха для них. Я вот сейчас сижу у вас, а они что-нибудь там замышляют против нас. Вместе или каждый в одиночку. Для меня каждый день, прожитый с ними, как пытка.
– Может, вам лечь в больницу, на сохранение?
– Нет, нет, – запротестовала Даша. – Там тоже не будет никакой гарантии того, что я доношу ребенка. Подстроят мне какой-нибудь укол, и все. Для Ковалевых подкупить персонал – плевое дело! А главное – их никто ни в чем не заподозрит. Если я лягу в больницу, то только сделаю Ковалевым подарок.
– Даша, вы всерьез верите в то, что говорите?
– Конечно, – кивнула будущая мать. – Теперь, когда я узнала о правах моего малыша, для меня все стало слишком очевидно. Мне совершенно некуда податься. Полина, ну что же мне делать?
Даша смотрела на меня такими жалобными глазами, а у меня не было готового рецепта, как ей помочь. От безысходности я чуть не ляпнула, что она может пожить у нас, здесь уж точно никто не заставит ее дышать ртутными парами и глотать какие-то неизвестные препараты, но вовремя одумалась.
– Даша, вы попали в очень сложную, но отнюдь не безвыходную ситуацию. Очень хорошо, что вы доверились нам, мне и Аристарху Владиленовичу. – Я накручивала разные слова в эту фразу, подыскивая подходящие выражения, но не находила их.
Ситуацию спас Ариша. Он все-таки соизволил присоединиться к нам.
– Извините, что я так надолго покинул вас, меня задержал один телефонный звонок.
– Ой! – вскрикнула гостья, посмотрев на часы. – Я у вас засиделась. Уже девятый час. Мне домой пора.
– Пора? – недоверчиво переспросил Ариша. – А когда я тебя на аллейке встретил, со слезками на глазах, ты говорила, что никогда туда не вернешься. Вот что, оставайся у нас.
Даша вопросительно посмотрела на меня, а я отвела взгляд. Интуиция подсказывала мне, что не стоит пока ни перед кем афишировать наше покровительство над беременной вдовой.
– Нет, я, пожалуй, пойду, – сдавленно проговорила Даша. – Свекровь наверняка уже вернулась домой, при ней Виктор Николаевич на меня никакого внимания не обращает. Аристарх Владиленович, Полина, спасибо вам за все. Я хотя бы выговорилась. Это тоже много значит, особенно в моем положении.
– Полетт, ну ты что? – шепнул мне на ухо дедуля, когда вдова вышла из гостиной.
– Даша, – я бросилась за ней вдогонку, – вы сможете зайти к нам завтра?
– Завтра в первой половине дня мне надо сходить в женскую консультацию, а потом я совершенно свободна, – сказала будущая мать.
– Я буду вас ждать.
Глава 2
Дедуля вызвался проводить Дашу до дома, но она отказалась. Едва за ней закрылась дверь, как Ариша недобро посмотрел на меня:
– Полетт, как ты могла ее отпустить? Я от тебя такого не ожидал.
– Если бы мы селили здесь всех моих клиентов, то наш дом превратился бы в постоялый двор. Ты этого хочешь?
– Не было никакой необходимости давать приют всем твои предыдущим клиентам, а вот сейчас случай особый. Даша может потерять ребенка, и это будет на нашей совести, а еще точнее – на твоей.
– Надо же, как ты заговорил! Еще полдня тому назад ты лежал в постели, и тебе не было никакого дела до какой-то беременной жительницы нашего поселка. А тут вдруг такой невиданный акт благотворительности! – я посмотрела на дедулю. Он был сильно огорчен тем, что мы не сошлись во мнениях. – Ариша, неужели ты не понимаешь: если мы сейчас дадим Даше убежище, то это создаст нам определенные сложности в решении ее проблем. Ковалевы не должны знать, что у нее появились союзники.
– Полетт, значит, ты все-таки берешься ей помочь? – обрадовался дедуля.
– Как же, откажешься тут! Ты ведь каждый день будешь упрекать меня в жестокосердии. Хотя, если быть до конца честной, то я вовсе не уверена, что все обстоит на самом деле именно так, как говорит Даша.
– Почему ты ей не веришь? – изумился дедуля. – Вот я поговорил с ней и понял, что она чиста, как ангел, рухнувший с небес в грязное болото.
– Ангел, говоришь? Ты бы еще сравнил ее с непорочной Девой Марией! Муж умер, а она забеременела.
– Ну, такое вполне возможно…
– Знаешь, дедуля, а ведь возможен и такой вариант, что Даша просто быстренько воспользовалась ситуацией. Ребенок – это ее единственный шанс сохранить те условия жизни, к которым она наверняка уже успела привыкнуть. Если Ковалевы не верят в то, что она беременна от Романа, значит, у них есть основания для подобных подозрений.
– Это такие сволочи, что им вообще не требуется никаких оснований, чтобы поиздеваться над теми, кто слабее!
– Ты так говоришь, будто лично с ними знаком.
– Нет, к счастью, никто меня им не представлял, но зато около месяца тому назад я оказался невольным свидетелем одной очень интересной сцены, которая подтверждает правдивость Дашиных слов.
– Что ж, любопытно будет тебя послушать, – сказала я, усаживаясь в кресло.
– Изволь. – Дедуля последовал моему примеру и втиснулся в другое кресло, стоявшее напротив моего. – Я как-то был в гостях у Дениса Злобина, а его коттедж находится рядом с коттеджем Ковалевых. К нему кто-то пришел с коротким деловым визитом, и, дабы не мешать их приватному разговору, я вышел на балкон, увитый диким виноградом, подышать свежим воздухом. Уже стемнело, поэтому увидеть меня с соседнего участка было невозможно. Зато я разглядел в свете фонаря, как вдоль забора прогуливалась женщина лет пятидесяти. Она то и дело доставала из кармана мобильник и поглядывала на дисплей. Я подумал, что она следила за временем, потому что кого-то ожидала, и не ошибся. Вскоре быстрой походкой к забору подошел молодой человек. Думаю, нездешний. Она увидела его и вышла через калитку на улицу. Они общались недолго, не больше минуты. Незнакомец передал Ковалевой-старшей какой-то пузырек, а она сунула ему в карман несколько купюр.
– Ариша, это ровным счетом ничего не доказывает.
– Согласен. Тогда я тоже не придал этому особого значения и вернулся в дом. Минут через тридцать мы снова вышли на балкон, но уже вместе со Злобиным, и вот тут я увидел свет в окне соседнего дома. Оно было занавешено прозрачным тюлем, сквозь который достаточно хорошо можно было разглядеть все, происходившее внутри…
– Только не говори, что ты видел, как Татьяна Владимировна подменила таблетки!
– Нет, конечно. Я просто видел ее в комнате. Она там что-то искала, вероятно, нашла и заменила лекарство какой-то отравой.
– С воображением у тебя все в порядке, – сказала я, разочарованная дедовым рассказом. – Ты просто притянул факты за уши.
– Ничего я не притянул. Полетт, понимаешь, это была Дашина комната! Я видел позже, что она зашла туда, в халате и с полотенцем, обернутым вокруг головы.
– А потом ты подсмотрел, как Даша скинула халатик? – я погрозила Арише пальцем. – Поменьше надо в чужие окна заглядывать!
– Полетт, ну как тебе не стыдно! Я же специально туда не заглядывал. Все вышло само собой. Между прочим, Даша, едва зайдя в свою спальню, сразу задернула шторы. И вообще, тогда я ни в чем не усмотрел никакого криминала. Все это всплыло в моей памяти сегодня, когда Дашенька рассказала мне про свои подмененные витамины.
1 2 3 4 5
– Значит, раньше они жили не с вами?
– Нет, у них четырехкомнатная квартира в городе. Но, похоже, им этого мало, еще и коттедж понадобился. А ведь Рома его для нас купил! Мы сюда сразу после свадьбы переехали. Нам тут было так хорошо, как в сказке, а теперь я себя чувствую здесь как… тоже как в сказке, только с плохим концом. Я каждую минуту жду какого-нибудь подвоха или выпада в нашу сторону, – Даша погладила свой животик.
В этом жесте было столько неподдельной тревоги!
– Кстати, что там было с разбитым градусником? – запоздало уточнила я.
– Я позвонила в МЧС, оттуда прислали двух специалистов, которые и собрали ртуть. Я не успела надышаться ее парами. С этим все обошлось, а вот что будет дальше? Я очень хочу родить этого ребенка. Рому уже не вернешь, теперь главное – малыша сохранить. Но его бабушка и дедушка делают все, чтобы этого не случилось. Вчера была ртуть, а сегодня… сегодня Виктор Николаевич меня чуть не изнасиловал! Татьяны Владимировны не было дома, и он решил воспользоваться моментом. К счастью, мне удалось убежать из дома.
Слет родственников покойного мужа оказался для Даши вредоноснее атаки пчелиного роя. Я не могла понять, почему они принялись ее жалить наперегонки друг с другом.
– Скажите, а как они относились к вам до смерти Романа?
– Не могу сказать, что хорошо. Они отговаривали Ромку от свадьбы, но он их не больно-то слушал.
– А как вы с Романом познакомились?
– Я работала секретаршей у Виктора Николаевича, Ромкиного отца. Надо сказать, он страшный бабник! Ни одной женщине в фирме прохода не давал. Ко мне, естественно, он тоже клинья подбивал, но я сразу дала ему понять, что со мной у него ничего не выйдет. Виктор Николаевич на время отстал от меня, с новый бухгалтершей закрутил романчик, а когда она ему надоела, снова мне стал недвусмысленные намеки делать.
– Наверное, нелегко вам было противостоять боссу?
– Знаете, Полина, тяжелее с Татьяной Владимировной было объясняться, доказывать ей, что у меня с ее мужем не было интима.
– Так она тоже в этой фирме работала?
– Нет, что вы, – отмахнулась Даша. – Татьяна Владимировна уже давно не работает, с тех самых пор, как ее супруг раскрутил свой бизнес.
– А какой у него бизнес?
– Бензиновый. Он в советское время был начальником комитета по распределению нефтепродуктов. А теперь половина заправок в Горовском районе ему принадлежит. И Рома тоже у него в фирме работал. Только он редко в центральном офисе сидел. Крутился с утра до вечера. По существу, Рома и свою работу выполнял, и за отца пахал. Тот только бумажки подписывал. Времени свободного было много, вот он и заполнял его разными интрижками. Для Татьяны Владимировны все это не было тайной.
– Вот как?
– Да, она была прекрасно осведомлена о любовных похождениях мужа, потому что подкупила уборщицу, и та ей все докладывала. Тетя Маша вместе с мусором собирала все сплетни, ко всему принюхивалась, за всеми подглядывала. Однажды она услышала, как Виктор Николаевич пригласил меня в ресторан, и тут же позвонила Татьяне Владимировне. Та прилетела в офис и принялась меня отчитывать! И юбка моя показалась ей слишком короткой, и блузка чересчур прозрачной… Поверьте мне, я одевалась по дресс-коду!
– Верю.
– А вот Ковалева была уверена, что я хожу на работу лишь для того, чтобы соблазнять босса. А его приглашение пойти в ресторан – это моя далеко не первая победа. Почему-то о моем резком отказе тетя Маша ей не рассказала. Неужели не дослушала до конца?
– Не думаю. Если уж уборщица решила подложить вам свинью, то о самом главном должна была умолчать.
– Уж не знаю, кому она хотела бульшую свинью подложить – мне или Виктору Николаевичу. Говорят, он когда-то ее дочке прохода не давал, она даже уволилась. Так вот, Татьяна Владимировна такой скандал мужу в его кабинете устроила! Прохожие под окнами останавливались и слушали эту трагикомедию. Виктор Николаевич отчего-то решил, что именно я его заложила, позвонила его жене и нажаловалась. После ухода Татьяны Владимировны босс вызвал меня к себе и стал отчитывать, и в этот момент зашел Роман, – разоткровенничалась Даша. – Я стояла посредине директорского кабинета, а его отец сидел в своем кресле, орал на меня изо всей мочи и стучал кулаком по столу. Рома вступился за меня. Мы посмотрели друг на друга, и между нами что-то такое пролетело… Рома очень быстро сделал мне предложение, и я согласилась. Так что у родителей моего мужа были причины меня ненавидеть. У каждого свои. Я отказала Виктору Николаевичу…
– А мужчины такое никогда не прощают, – заметила я.
– Вот именно, – Даша согласно кивнула мне. – А Татьяна Владимировна не сомневается, что до Ромки я спала с его отцом.
– Странная семейка. Муж все время гуляет, жена знает об этом, скандалит, но терпит, – размышляла я вслух. – Сын умирает, но скорое рождение внука или внучки их не радует. Удивительно, что они живут вместе!
– Я тоже этого не понимаю. Наверно, они просто привыкли к такому образу жизни. Рома не раз говорил мне, что в нашей семье все будет по-другому. Несколько месяцев нашей совместной жизни были самыми безоблачными в моей жизни. Мы очень любили друг друга.
Мне не слишком верилось в искренность Дашиных чувств. Я не исключала, что для нее замужество с сыном босса было лишь счастливой возможностью комфортно устроить собственную жизнь, но осуждать ее за это не имела права.
– Могу представить себе, как нелегко Роману было пойти против семьи, – сказала я, чтобы прервать затянувшееся молчание.
– Он был человеком решительным. Если уж что ему стукнуло в голову – повлиять на него было невозможно. Рома знал, что родители будут не в восторге от нашего брака, поэтому поставил их в известность лишь за неделю до нашей свадьбы. Я хотела своему отцу сказать, но не получилось… Никакого пышного торжества по этому поводу мы не устраивали, скромно посидели в ресторане вчетвером, вместе с нашими свидетелями, а потом слетали на недельку в Египет. Из аэропорта сразу в коттедж поехали. Рома купил его еще до свадьбы. Мы столько домов с ним посмотрели, все было не то. А этот нам сразу понравился, не очень дорогой, но уютный… Рома говорил мне, что я здесь – полноправная хозяйка, а сам завещал дом родителям. Странно это как-то…
– Даша, как вы узнали про завещание?
– Ковалевы отвезли меня к нотариусу, и тот зачитал нам завещание.
– К какому нотариусу? Вы помните его фамилию?
– Нет, но я знаю, где находится его кантора.
– Где?
– А зачем вам это?
– Я хочу убедиться, что вас не ввели в заблуждение. Вдруг этот нотариус левый?
– Нет, нотариус самый настоящий. Мы с Ромой и раньше у него были, – Даша назвала адрес, – заверяли документы. В смысле, Рома заверял, а я его в приемной ждала.
– Что именно он заверял?
– Паспорт. Нам же за неделю до свадьбы паспорта в ЗАГС надо было сдать, а Роме документы для какой-то сделки понадобились.
– Понятно. Подпись мужа под завещанием вы узнали?
– Да, конечно.
– Случайно, не помните дату его составления?
– Помню. Как ни странно, но это был следующий день после нашего возвращения из Египта.
– Вы там не ссорились? – спросила я, внимательно наблюдая за выражением Дашиного лица.
– Нет, наша «медовая» неделя была просто божественной, – моя собеседница коротко улыбнулась своим воспоминаниям и резко убрала с лица улыбку, – тем непонятнее этот его жест. Полина, вот что это такое?! Неужели Рома ни в грош меня не ставил?
– Даша, мне кажется, что вам не стоит в связи с этим завещанием делать вывод о том, как Роман относился к вам. Наверняка он не собирался умирать и к документу этому относился как к пустой формальности. Понимаете, некоторые сделки требуют определенного документального сопровождения. Вот что: Роман полностью расплатился за дом?
– Да, но он брал у отца какую-то сумму, правда, потом вернул ему долг.
– Других долгов у него не было?
– Вроде бы нет. Во всяком случае, никто пока не требовал у меня денег. А почему вы об этом спрашиваете?
– Пытаюсь нащупать хоть какое-то объяснение.
– Могу подсказать вам одно, но оно меня не устраивает, – заметив недоумение на моем лице, Даша пояснила: – Татьяна Владимировна сказала, что они с отцом дали согласие на наш брак лишь при том условии, что я не буду иметь никакой материальной выгоды. На Татьяну Владимировну это, конечно, похоже, но удивительно, что Рома ее послушал. Он мне сам говорил, что предки у него не без странностей, на них не надо обращать внимания…
– Да, объяснение так себе. В нем есть одна неувязка… Завещание было составлено уже после того, как вы зарегистрировали брак.
– Знаете, Полина, если бы не моя беременность, я бы не стала цепляться за двери и косяки, а ушла бы из этого дома, нашла бы себе новую работу, сняла квартиру, в общем, начала бы свою жизнь с чистого листа. Но из-за ребенка я не могу этого сделать. Не могу обрекать его на нищету, в то время как его бабушка с дедушкой с жиру бесятся!
– Даша, я повторяю: ваш ребенок по закону имеет право на свою долю в наследстве.
– Какую именно? – Будущая мать впервые проявила практический интерес к юридическим правам своего еще не рожденного ребенка.
– Ни много ни мало – треть…
– Треть? – почему-то испугалась Даша.
– Да, именно треть всего завещанного имущества отца он отбирает у своих бабушки и дедушки. А вы, вплоть до совершеннолетия своего чада, будете управлять этим имуществом. Вот так!
– Это все призрачно, – отмахнулась Даша. – Ковалевы своего не упустят. Мой малыш – серьезная помеха для них. Я вот сейчас сижу у вас, а они что-нибудь там замышляют против нас. Вместе или каждый в одиночку. Для меня каждый день, прожитый с ними, как пытка.
– Может, вам лечь в больницу, на сохранение?
– Нет, нет, – запротестовала Даша. – Там тоже не будет никакой гарантии того, что я доношу ребенка. Подстроят мне какой-нибудь укол, и все. Для Ковалевых подкупить персонал – плевое дело! А главное – их никто ни в чем не заподозрит. Если я лягу в больницу, то только сделаю Ковалевым подарок.
– Даша, вы всерьез верите в то, что говорите?
– Конечно, – кивнула будущая мать. – Теперь, когда я узнала о правах моего малыша, для меня все стало слишком очевидно. Мне совершенно некуда податься. Полина, ну что же мне делать?
Даша смотрела на меня такими жалобными глазами, а у меня не было готового рецепта, как ей помочь. От безысходности я чуть не ляпнула, что она может пожить у нас, здесь уж точно никто не заставит ее дышать ртутными парами и глотать какие-то неизвестные препараты, но вовремя одумалась.
– Даша, вы попали в очень сложную, но отнюдь не безвыходную ситуацию. Очень хорошо, что вы доверились нам, мне и Аристарху Владиленовичу. – Я накручивала разные слова в эту фразу, подыскивая подходящие выражения, но не находила их.
Ситуацию спас Ариша. Он все-таки соизволил присоединиться к нам.
– Извините, что я так надолго покинул вас, меня задержал один телефонный звонок.
– Ой! – вскрикнула гостья, посмотрев на часы. – Я у вас засиделась. Уже девятый час. Мне домой пора.
– Пора? – недоверчиво переспросил Ариша. – А когда я тебя на аллейке встретил, со слезками на глазах, ты говорила, что никогда туда не вернешься. Вот что, оставайся у нас.
Даша вопросительно посмотрела на меня, а я отвела взгляд. Интуиция подсказывала мне, что не стоит пока ни перед кем афишировать наше покровительство над беременной вдовой.
– Нет, я, пожалуй, пойду, – сдавленно проговорила Даша. – Свекровь наверняка уже вернулась домой, при ней Виктор Николаевич на меня никакого внимания не обращает. Аристарх Владиленович, Полина, спасибо вам за все. Я хотя бы выговорилась. Это тоже много значит, особенно в моем положении.
– Полетт, ну ты что? – шепнул мне на ухо дедуля, когда вдова вышла из гостиной.
– Даша, – я бросилась за ней вдогонку, – вы сможете зайти к нам завтра?
– Завтра в первой половине дня мне надо сходить в женскую консультацию, а потом я совершенно свободна, – сказала будущая мать.
– Я буду вас ждать.
Глава 2
Дедуля вызвался проводить Дашу до дома, но она отказалась. Едва за ней закрылась дверь, как Ариша недобро посмотрел на меня:
– Полетт, как ты могла ее отпустить? Я от тебя такого не ожидал.
– Если бы мы селили здесь всех моих клиентов, то наш дом превратился бы в постоялый двор. Ты этого хочешь?
– Не было никакой необходимости давать приют всем твои предыдущим клиентам, а вот сейчас случай особый. Даша может потерять ребенка, и это будет на нашей совести, а еще точнее – на твоей.
– Надо же, как ты заговорил! Еще полдня тому назад ты лежал в постели, и тебе не было никакого дела до какой-то беременной жительницы нашего поселка. А тут вдруг такой невиданный акт благотворительности! – я посмотрела на дедулю. Он был сильно огорчен тем, что мы не сошлись во мнениях. – Ариша, неужели ты не понимаешь: если мы сейчас дадим Даше убежище, то это создаст нам определенные сложности в решении ее проблем. Ковалевы не должны знать, что у нее появились союзники.
– Полетт, значит, ты все-таки берешься ей помочь? – обрадовался дедуля.
– Как же, откажешься тут! Ты ведь каждый день будешь упрекать меня в жестокосердии. Хотя, если быть до конца честной, то я вовсе не уверена, что все обстоит на самом деле именно так, как говорит Даша.
– Почему ты ей не веришь? – изумился дедуля. – Вот я поговорил с ней и понял, что она чиста, как ангел, рухнувший с небес в грязное болото.
– Ангел, говоришь? Ты бы еще сравнил ее с непорочной Девой Марией! Муж умер, а она забеременела.
– Ну, такое вполне возможно…
– Знаешь, дедуля, а ведь возможен и такой вариант, что Даша просто быстренько воспользовалась ситуацией. Ребенок – это ее единственный шанс сохранить те условия жизни, к которым она наверняка уже успела привыкнуть. Если Ковалевы не верят в то, что она беременна от Романа, значит, у них есть основания для подобных подозрений.
– Это такие сволочи, что им вообще не требуется никаких оснований, чтобы поиздеваться над теми, кто слабее!
– Ты так говоришь, будто лично с ними знаком.
– Нет, к счастью, никто меня им не представлял, но зато около месяца тому назад я оказался невольным свидетелем одной очень интересной сцены, которая подтверждает правдивость Дашиных слов.
– Что ж, любопытно будет тебя послушать, – сказала я, усаживаясь в кресло.
– Изволь. – Дедуля последовал моему примеру и втиснулся в другое кресло, стоявшее напротив моего. – Я как-то был в гостях у Дениса Злобина, а его коттедж находится рядом с коттеджем Ковалевых. К нему кто-то пришел с коротким деловым визитом, и, дабы не мешать их приватному разговору, я вышел на балкон, увитый диким виноградом, подышать свежим воздухом. Уже стемнело, поэтому увидеть меня с соседнего участка было невозможно. Зато я разглядел в свете фонаря, как вдоль забора прогуливалась женщина лет пятидесяти. Она то и дело доставала из кармана мобильник и поглядывала на дисплей. Я подумал, что она следила за временем, потому что кого-то ожидала, и не ошибся. Вскоре быстрой походкой к забору подошел молодой человек. Думаю, нездешний. Она увидела его и вышла через калитку на улицу. Они общались недолго, не больше минуты. Незнакомец передал Ковалевой-старшей какой-то пузырек, а она сунула ему в карман несколько купюр.
– Ариша, это ровным счетом ничего не доказывает.
– Согласен. Тогда я тоже не придал этому особого значения и вернулся в дом. Минут через тридцать мы снова вышли на балкон, но уже вместе со Злобиным, и вот тут я увидел свет в окне соседнего дома. Оно было занавешено прозрачным тюлем, сквозь который достаточно хорошо можно было разглядеть все, происходившее внутри…
– Только не говори, что ты видел, как Татьяна Владимировна подменила таблетки!
– Нет, конечно. Я просто видел ее в комнате. Она там что-то искала, вероятно, нашла и заменила лекарство какой-то отравой.
– С воображением у тебя все в порядке, – сказала я, разочарованная дедовым рассказом. – Ты просто притянул факты за уши.
– Ничего я не притянул. Полетт, понимаешь, это была Дашина комната! Я видел позже, что она зашла туда, в халате и с полотенцем, обернутым вокруг головы.
– А потом ты подсмотрел, как Даша скинула халатик? – я погрозила Арише пальцем. – Поменьше надо в чужие окна заглядывать!
– Полетт, ну как тебе не стыдно! Я же специально туда не заглядывал. Все вышло само собой. Между прочим, Даша, едва зайдя в свою спальню, сразу задернула шторы. И вообще, тогда я ни в чем не усмотрел никакого криминала. Все это всплыло в моей памяти сегодня, когда Дашенька рассказала мне про свои подмененные витамины.
1 2 3 4 5