Здесь выложена электронная книга Генерал и его женщина автора по имени Романовский Владимир. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Романовский Владимир - Генерал и его женщина.
Размер архива с книгой Генерал и его женщина равняется 75.49 KB
Генерал и его женщина - Романовский Владимир => скачать бесплатную электронную книгу
Романовский Владимир
Генерал и его женщина
Владимир Романовский
ГЕНЕРАЛ И ЕГО ЖЕНЩИНА
Роман
Глава 1. СЛОВО И ДЕЛО
На восьмидесятом километре влево от шоссе отделялась узкая бетонная дорога. Сосновый лес, исчерченный прожилками берез, здесь постепенно редел и расступался, словно приглашая пройтись пешком. Отшагав редколесьем минут тридцать, пешеход оказывался на опушке, за которой бетонка уходила в поле и сразу за подъемом упиралась в стальные ворота с контрольно-пропускным пунктом. За ними поблескивали стеклами корпуса высоких кирпичных зданий военного научно-исследовательского института.
Для окрестных жителей и прочих лиц, не допущенных к секретным делам, НИИ назывался госпиталем. Издали постройки на холме, опоясанные высокой стеной напоминали фантастическую крепость в форме вытянутого многоугольника, из-за чего местные обитатели немедленно окрестили госпиталь пентагоном. Вскоре даже водители автобусов стали именовать остановку не безликим названием восьмидесятый километр, а солидным словом - пентагон.
С институтского холма вдали виднелся районный центр - Новозаборск, расположенный отсюда в пяти километрах.
Первоначально о секретном НИИ никто в высоких кругах не помышлял. На холме строился обычный военный госпиталь. Были уже готовы три лечебных корпуса и жилые дома для персонала, когда в атмосфере неслыханных реформ и проектов незаметно, как бы сама собой возникла новая затея: переделать скромный госпиталь в солидный НИИ противохимической обороны.
События развивались с библейской простотой. Вначале была мысль. Возникла она в хорошенькой, но довольно своенравной головке Марии Петровны Барабановой - жены заместителя министра обороны. Мысль эта была о Мазанове - муже своей любимой сестры, человеке достойном, но единственном из ближайших родственнников, до сих пор не имевшим приличной, то есть генеральской должности. Поскольку Мазанов был химиком и фармацевтом, главной задачей НИИ лучше всего было сделать испытание психохимических средств и противоядий.
Потом было слово, точнее речь, произнесенная в мягкой, но убедительной форме своему супругу - грозному государственному начальнику и кроткому домашнему подчиненному.
В ответ на его сомнения она сказала:
- Милый, стране столько всего не хватает, что доказать необходимость ещё одного НИИ ничего не стоит. Во-первых, на западе подобный институт наверняка есть. На этот довод клюнет кто угодно: раз у них есть, значит и нам надо. В конце концов можно запросить внешнюю разведку. Во-вторых, обилие ненормальных в последнее время стало бросаться в глаза даже по телевизору. Иногда так и хочется крикнуть санитаров. В-третьих, алкоголизм: ни одна уважающая себя держава с развитой химией и усердно пьющим населением существовать без такого института не может.
Заместитель министра обороны внимательно слушал и уклончиво покачивал головой: уж слишком дерзкой, даже безумной казалась затея. Однако, как показало дальнейшее, именно вследствие своей нелепости замысел не обнаружил противников и не встретил организованного сопротивления. Предложение казалось слишком уж несерьезным, руководству было просто не до этого.
Потом было дело. Целая команда докторов и кандидатов наук, собранных по указанию Барабанова, занялась глубоким обоснованием проекта. Заняло оно двадцать пять машинописных страниц, хотя известно, что настоящие начальники документ толще одного листа не читают: нет у них для подобных занятий ни времени, ни желания. После этого необходимость переделки госпиталя в НИИ стала очевидной. Впрочем ничего нового, по сравнению с мыслями Марии Петровны, они не придумали. Да и вывод звучал похоже: в период реформ, массовых отравлений и борьбы с алкаголизмом противохимический НИИ жизненно необходим стране.
Через год институт вступил в строй. Уплотнив жилую часть и сократив число лечебных отделений, строители освободили два корпуса для научных лабораторий. Заново проектировать и строить пришлось только виварий. Территория была разделена на три участка. В жилой части с размещался персонал, лечебный корпус занимал середину городка, исследовательская зона со спецотделением размещалась в глубине городка и имела ещё один контрольно-пропускной пункт. Войти на её территорию можно было только по специальным пропускам.
Руководящему составу были предоставлены отдельные трехкомнатные квартиры. Среднему звену - всевозможным заместителям и старшим научным сотрудникам - выделили жилплощадь поменьше. Молодежь: младших научных сотрудников - "эмэнэсов" и им равных, вселили по две семьи в двухкомнатные квартиры и, записав на очередь, пообещали улучшить положение. Солдат поместили в совpеменной казарме, обоpудованной по последнему слову строительной науки - с типовой спальней на семьдесят коек, умывальником с ледяной водой и туалетом на двенадцать очков.
Начальником НИИ назначили известного токсиколога доктора наук Андрея Васильевича Сазонова: к тому времени Мазанов просто ещё не успел защитить диссертацию.
За год институт был укомплектован. Ехали сюда охотно: из-за жилья, которое предоставлялось немедленно, ради науки или служебного повышения, а многим просто надоели прежние начальники.
* * *
Прапорщик Виталий Борисович Дронин встал в шесть утра, выпил стакан портвейна, пробормотав: "как-никак выходной", и отправился на дачу Барабанова. Идти предстояло недалеко, но он торопился и завтракать не стал. На всякий случай отрезал кусок колбасы с хлебом, завернул в газету и сунул в карман. В спящем поселке кричали петухи. Смотри-ка, поют, неужели их ещё не сожрали, подумал Дронин.
В одинаковых щитовых домах, окруженных огородами, обитал персонал расположенного рядом учебного полигона. Дронин миновал окраину и пошел березовой рощей. Он был почти двухметрового роста, но гвардейский вид несколько портили большой живот и оплывшее лицо с плутоватыми глазами. Крупная фигура в сапогах, и десантном костюме выглядела по-боевому внушительно, будто шел он не к отопительному котлу на даче шефа, а по меньшей мере в разведку. Листья берез блестели на утреннем солнце. На душе у Дронина постепенно светлело. Если он управится за полчаса, то сможет попасть на семичасовую электричку и к десяти быть в своей московской квартире. Главное - не встретить Марию Петровну Барабанову. От её насмешливого острого взгляда, уверенного тона, решительных манер и резких слов у Дронина начинало сосать под ложечкой. К тому же она была красива, как артистка, и он просто немел, когда она обращалась к нему. Находиться под прицелом её пронзительных черных глаз было настоящей мукой. Вдобавок она имела невероятный, прямо-таки музыкальный нюх. В первую же встречу, Дронин привез тогда отделочный кирпич для камина, она вдруг повела носом и внимательно заглянула ему в глаза.
- Ку-ку-кру-кружка пива, - пробормотал он, затаив дыхание.
- Не кукарекай, дорогой Виталий Борисыч, - спокойно поправила его Мария Петровна, - ты принял сто пятьдесят пшеничной, триста портвейна и запил пивом... В последнем ты прав.
Потрясенный Дронин начал было доставать из кармана сигарету, но Мария Петровна отрезала:
- А вот этого не надо.
Черт побери, как в аптеке, думал Дронин, не баба, а смесь рентгена с дозиметром. Ей только в контрразведке работать. Жалко Григория Ивановича, каково ему с ней. Я бы с такой сразуразвелся... Сразу после медового месяца.
Он с отвращением замечал, как безбожно она командует Григорием Ивановичем. Это было особенно обидно: командует заместителем министра, чуть ли не маршалом. Не жена, а Наполеон, или даже Кутузов, не раз мелькало у него в голове.
Вскоре Дронин с ужасом обнаружил, что она способна читать чужие мысли, даже секретные. Стоило ему открыть рот, чтобы сказать что-то, как она произносила за него нужные слова и тут же подвергала их критике. Он был так напуган, что, находясь рядом с ней, он старался не думать вообще. При ней ему было постоянно не по себе, как на заминированном поле.
Дронин открыл ключом тяжелую калитку и осторожно вошел во двор. Из будки выскочил Букан - помесь немецкой овчарки с неизвестным животным. Дронин броосил ему кусок колбасы и приложил руку к козырьку форменной фуражки: жрите, пожалуйста. Букан понюхал продукт и укоризненно посмотрел на Дронина.
- Не жрешь? Аристократ... Весь в хозяйку, - Дронов остановился у двери, ведущей в цокольный этаж.
Систему подачи топлива для домашнего котла собрал Марии Петровне какой-то кандидат горюче-смазачных наук, за что был впоследствии назначен начальником кафедры. Во дворе рядом с собачьей будкой была врыта в землю полуторатонная емкость. Солярка по наклонной подземной трубе бежала к цокольному этажу, где была установлена форсунка. И вот вчера форсунка, спустя два года после установки, начала барахлить. Пламя то едва тлело, то гудело так угрожающе, что к котлу было тошно подходить.
Дронин переоделся в синий халат и присел к стальной дверце, в которую была ввинчена форсунка. Чтобы разобрать, промыть и снова установить форсунку, ему потребовалось не более 15 минут. Он вытер остро пахнущие соляркой руки и достал спички. Пламя загудело ровно и дружелюбно.
Между стеной и угловым ящиком он нащупал холодный бок бутылки с недопитой водкой - свой резерв - и извлек его на свет.
Было шесть сорок, пока все шло по плану. Он не спеша, достал из кармана пакет с остатками колбасы, отвергнутой Буканом, и приступил к завтраку.
Через десять минут он уже шагал к калитке, тихо напевая "броня крепка, а танки наши быстры, а наши люди - хрен ли говорить". Букан поприветствовал его кивком хвоста и полез в будку. Дронин взглянул в строну дома и увидев, как в окне спальни осторожно качнулась занавеска, понял, что его визит не остался незамеченным. Локатор, а не баба, просто станция орудийной наводки, восхищенно подумал он и вышел на дорогу.
Мария Петровна, проводив Дронина глазами, опустила занавеску. Просторная комната была наполнена утренним светом. Солнце горело на золотистом дереве шкафа.
Она покосилась на спящего Григория Ивановича, даже во сне хранившего строгое и озабоченное выражение лица, прислушалась к его ровному и мощному дыханию. Он лежал на спине, вытянув руки по швам, и имел суровый вид, словно и во сне пребывал на службе. Крупная седая голова, прямой нос, резко очерченые губы, тяжелый подбородок, он и без форменной фуражки выглядел как воин.
Она старалась смотреть на него не слишком пристально, чтобы не разбудить. Несмотря на двенадцатилетнюю разницу в возрасте и грозную должность, он всегда казался ей мальчишкой, нуждающимся в защите. Она ещё раз взглянула на него и вышла в коридор.
Они познакомились, когда ей было девятнадцать лет, в Доме офицеров на праздничном вечере. От него исходила молчаливая ласковая мощь и фундаментальная надежность. Спустя полгода, когда его переводили к новому месту службы в Германию, она уехала с ним, навсегда оставив третий курс биологического факультета. Глядя на её тонкую фигурку, трудно было представить, что именно она ведет их семейный корабль, ловко обходя опасные места и умело используя попутный ветер. На этом корабле Григорий Иванович был лишь матросом. Она быстро поняла, что выдающихся способностей он не имел. Просто дисциплинированный, хороший человек, имеющий особенность быть преданным. Преданным все равно кому - начальству, делу, да и ей самой. Последнее ей было особенно приятно: не у каждой был такой верный муж. Она чувствовала, что он нуждался в её житейских советах, хотя бы для того, чтобы не обманываться в людях, которых, как она сама не без основания считала, она видела насквозь. Она никогда не жаловалась на жизнь, не злословила, выручала всех, чем могла, имела массу приятельниц и знакомых, но близких подруг у неё никогда не было.
Григорий Иванович первым приходил на работу, а уходил одним из последних и был настолько поглощен службой, что если бы ночью внезапно увидел падающую звезду, то в голове его вместо загаданного желания скорее всего мелькнуло бы что-нибудь из воинского устава, какое-нибудь выражение типа "приказ начальника - закон для подчиненных". Сослуживцы считали, что ему везло. В сорок лет он поступил в академию генерального штаба и после её окончания, влившись в ряды номенклатурной элиты, начал уверенно подниматься по служебному эскалатору.
Книг он читал мало, а с годами из-за обилия служебных бумаг, часто совершенно бестолковых, заболел хроническим отвращением к печатному слову. Тогда Мария Петровна приохотила его к художественным альбомам, там не надо было читать, все было красочно и просто, и он незаметно так пристрастился к живописи, что стал посещать картинные галереи, а в служебном кабинете, рядом с портретами руководителей страны у него всегда висело изображение знаменитых "Трех богатырей" , на которых он любил смотреть в минуты отдыха. Во-первых, это были воины, а не старые развалины, а во вторых, они напоминали этикетку его любимого"Русского бальзама", напитка одновременно и жгучего, и мягкого.
Мария Петровна всячески способствовала его дружбе с однокашниками по академии, представляя квартиру под дружеские попойки. При этом она и сама нередко принимала участие в компании, пила наравне с мужиками, с той лишь разницей, что почти совершенно не пьянела. Она знала их жен и детей, их достоинства, слабости, родственные связи, дни рождений ниболее-на её безощибочный взгляд-перспективных из них. К праздникам она собственной рукой красивым почерком готовила не меньше тридцати поздравительных открыток, приносила ему подписать и потом сама их рассылала. Для неё не существовало ни государственных, ни семейных тайн.
Несколько лет они прослужили за границей, и постепенно их семейное хозяйство наполнилось мебелью, коврами, сервизами и столовым серебром. Мария Петровна больше не работала, забот и без того хватало. Может быть от того, что у них была только дочь и не было сына, в её чувстве к Григорию Ивановичу подсознательно присутствовало что-то материнское. Из его подчиненных она любила людей скромных, преданных, веселых и физически крепких. Таких она называла просто - хороший человек. Когда Григорий Иванович командовал военным округом, вся окружная интеллигенция - медики, военторговцы, строители и разведчики были как на подбор крепкие, улыбчивые ребята. Незаметно выросла дочь, которую она выдала за сына крупного военного начальника, и теперь их зять тоже был на генеральской должности.
По совету Марии Петровны Барабанов постепеннно окружил себя учеными, и все решения и документы, выходящие с его подписью, стали выглядеть солидно и убедительно. Благодаря его малоразговорчивости и умению подолгу без раздражения слушать ученых, а иногда даже и соглашаться с ними, в их среде стал циркулировать слух, что наконец-то среди полководцев, появился трезво мыслящий и склонный к науке человек. Пользуясь своим внушительным, а иногда и просто свирепым видом, он выбивал через военно-промышленную комиссию нешуточные средства для их фантазий. Постепенно о нем сложилась легенда как о современном руководителе, владеющем научным подходом к анализу военно-политической обстановки. При очередной смене руководства его вынесло на самый верх, в заместители министра обороны. Он стал часто бывать в "горячих точках", получал ордена и наверху ему уже начали намекать о высшей награде страны, как вдруг все круто изменилось. В одно мгновенье вероятные противники стали превращаться в друзей, а братья по оружию из Варшавского договора перешли в категорию "бывших".
Все начало рассыпаться, причем быстро, буквально на глазах. Мысли не успевали за событиями. Ему иногда казалось, что в голове у него теперь не два, как у всех людей, а четыре полушария: приходилось думать одно, говорить другое, делать третье, а наблюдать четвертое. Это походило на какое - то затяжное помешательство, он начал уже подумывать об отставке, но потом вдруг привык и даже вроде бы, как решила про себя Мария Петровна, успокоился. Последнее время он часто приходил усталым, почти опустошенным, но, выпив своего любимого "Русского бальзама", быстро отходил, оживлялся и, сидя на кухне, подробно докладывал своему "маршалу Маше" новости военно-политической обстановки.
Он никогда не был весельчаком, но теперь становился все мрачнее и молчаливее. Она чувствовала, как он отдалялся, терял её притяжение, как отходил от простых, доступных ей, обычных понятий и постепенно погружался в какой-то непривычный мир или новое состояние. От него исходила какая-то постоянная внутренняя тревога. Откуда взялось это состояние, она пока не понимала, но со временем надеялась разобраться, и не такие ребусы разгадывала.
...Вчера Григорий Иванович снова озадачил её. Он вернулся неожиданно, ночью, когда она уже спала.
Генерал и его женщина - Романовский Владимир => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Генерал и его женщина автора Романовский Владимир дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Генерал и его женщина у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Генерал и его женщина своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Романовский Владимир - Генерал и его женщина.
Если после завершения чтения книги Генерал и его женщина вы захотите почитать и другие книги Романовский Владимир, тогда зайдите на страницу писателя Романовский Владимир - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Генерал и его женщина, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Романовский Владимир, написавшего книгу Генерал и его женщина, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Генерал и его женщина; Романовский Владимир, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн