На лице Светловой вспыхнул яркий румянец.
- Он далеко от места расположения тела, и четко обозначен только носок следа, каблука не видно, - ответила она.
- Тем более. Такой след остается, когда человек прыгает, он отталкивается носком. Человек, который оставил его, наверняка прыгнул через кювет, а дальше - в лес.
- Если вы так считаете... - Светлова была явно недовольна: ей пришлось вновь разводить гипс, долго возиться с этим следом.
Глебов же вновь вернулся на свой пенек и обратился к судебно-медицинскому эксперту Фролову:
- Там много крови на земле...
- Да, я уже взял пробы для анализа, а экспертизу крови потерпевшего проведем прямо в больнице.
Когда все было закончено, Лепихов обратился ко всем сразу:
- Подумайте каждый, не забыли ли что сделать. Сейчас важна любая мелочь. Забудешь, упустишь - и все. Завтра здесь уже ничего не найдешь дорога ведь. Потом, помедлив, добавил: - Дождемся Чугуна. Может быть, собака взяла след.
- Вот бы здорово было! - размечтался Гыжиков. - Тогда и делать нечего.
Глебов мельком посмотрел на парня и невесело улыбнулся.
Жара, пыльная, дышащая сухим зноем дорога всех утомили. Устроились в тени придорожных деревьев. Глебов улегся прямо на траву недалеко от подполковника Лепихова. Ему импонировал этот молчаливый пожилой человек. В его больших зеленоватых глазах Даниил Иванович читал суровость и опыт прожитых лет. Годы войны, армейская служба навечно накладывают отпечаток на внешность. Подполковник чем-то напоминал Глебову отца. Вернувшись с фронта, тот прожил совсем недолго. Глебов помнил, как вместе с матерью навещал его в различных госпиталях. Потом похороны, речи приехавших в тот день фронтовых друзей отца, рыдающая у могилы мать, одиночные, раскатистые на пустынном подмосковном кладбище выстрелы... Почему он вдруг вспомнил отца сейчас? Только ли потому, что в зеленоватых глазах Лепихова промелькнуло что-то знакомое? Кто знает... Часто невозможно понять, с чем связаны воспоминания. Грустные или веселые, они вдруг по-новому высвечивают настоящее. И сейчас, лежа в траве у дороги, Даниил Иванович внимательно посмотрел на окружающих. Подполковник Лепихов, Татьяна Михайловна, что-то перебирающая в своем чемоданчике, краснощекий здоровяк участковый Белкин, настороженно наблюдающий за каждым его шагом, равнодушный и немногословный судебно-медицинский эксперт Фролов, сумрачный кинолог Чугун, пробирающийся сейчас где-то в глубине леса, - все они ради одного дела волею судеб и своей нелегкой службы собрались в воскресный день здесь, на этой безлюдной дороге, чтобы решить непростую задачу...
Чугун и Альма появились из леса только через полчаса - Трифон Иванович, с несколькими ссадинами на лице, был весь опутан паутиной. Собака часто дышала и виновато поглядывала на хозяина.
- К реке следы вывели, там пропали. - Чугун сел в тени, помолчал немного, потом добавил: - Отдохну и еще поищу вдоль берега. Там шалаш есть на другом берегу...
- Хорошо, - сказал Лепихов, - когда закончите, приходите в отделение, там переночуете.
- Может быть, в лесу придется, - уклончиво ответил Чугун. - Вокруг здесь походим. Странно мне, ведь вышел же он где-то из реки. Да и шалаш этот...
- Ну, вам виднее.
Все стали собираться, усаживаться в машину.
- Я съезжу ненадолго в Видное, зайду в больницу, к вечеру вернусь в Курки, - сказал Глебов, подходя к мотоциклу. Если не трудно, Василий Петрович, пристройте меня где-нибудь в селе. Несколько дней мне, по-видимому, придется провести здесь.
- Все сделаю как надо, Даниил Иванович, - заверил Белкин.
- Поговорите в селе с людьми. Надо, чтобы обошлось без сплетен и слухов, - сказал Лепихов, высовываясь из машины.
- Ясно, товарищ подполковник, - ответил Белкин.
Машина уехала. Белкин и Петька Гыжиков некоторое время молча стояли около сосны. Только что здесь были люди. Каждый думал, действовал, рассуждал, а теперь пусто и тихо, и ничто уже не напоминает о случившемся.
- Интересно устроена жизнь, Петь, - вздохнул участковый. - Идет себе вперед, не останавливаясь и не размышляя.
- Спешит куда-то жизнь, - ответил Гыжиков.
Глебов побывал в больнице, поговорил с главным врачом. Операция прошла успешно, однако больной все еще был без сознания, и ему требовался полный покой. Закончил врач словами: "Никаких разговоров с ним я допустить не могу, речь идет о жизни и здоровье человека".
В Курки Глебов приехал поздно вечером. Белкин определил его в небольшой комнатке, примыкавшей к его служебному кабинету. Пока Глебов неторопливо ходил по комнате, разбирал постель, Белкин рассказывал о Курках.
- Село небольшое, всего восемьдесят домов. Большая часть женщин и мужчин работают в санатории, расположенном в двух километрах от села. Преступлений в течение последних пяти лет не было, - с гордостью произнес он, - мелкие правонарушения - единичны.
- Что за мелкие правонарушения? - поинтересовался Глебов.
- Ну по пьянке, или ребятишки наозоруют.
- На учете у вас кто-нибудь состоит?
- Иван Кукушкин, года нет как вернулся из мест лишения свободы, отсидел пять лет за грабеж.
- Грабеж?
- Да, пять лет назад, во Владимире. Однако сейчас ведет себя хорошо, женился, работает. Думаю к ноябрьским праздникам снять его с учета.
- Я хотел бы посмотреть материалы его дела, - сказал Глебов. - А есть ли здесь приезжие?
- Больше отъезжих, Даниил Иванович, но и приезжие есть. Старик и старуха Симоновы, они сюда к своим внукам перебрались. Петрова Ирина Ефимовна - заместитель директора санатория. Василиса Ивановна Ларионова, замуж вышла за нашего завгара Кузьмича. И Петька Гыжиков, закончил сельскохозяйственный техникум и в село вернулся. Вот и все приезжие за последние два года.
- Каких-нибудь драк или скандалов не было? - закуривая сигарету и удобно усаживаясь на старую раскладушку, спросил Даниил Иванович.
- Да нет, народ-то здесь спокойный, - ответил Белкин. - Живут хорошо, природа, откуда тут...
- Ясно.
Глебов задавал все эти вопросы, чтобы поближе познакомиться с жизнью села Курки, да и просто по старой привычке. Он знал, что из этой мешанины лиц, событий, имен, незначительных сведений рано или поздно могут возникнуть важные для розыска факты. Эти, как сейчас казалось, незначительные сведения помогут ему увереннее и четче вести розыск и в конечном счете изобличить преступника и доказать его вину. Пока село и его жители были единственной отправной точкой в решении задачи со всеми неизвестными. Преступление произошло недалеко от села, поэтому именно в селе надо начинать поиск.
- Ну что ж, уже поздно, - задумчиво сказал Глебов. - Отдохнем немного, а часиков в шесть утра встретимся и начнем работать. Утро, как говорят, вечера мудренее.
- Я к шести подойду, - ответил Белкин. - Завтракать будем у меня.
- Принято.
Глебов проснулся рано, около пяти. Было уже светло, лимонно-розовое солнце вставало над густым темным лесом, охватывая все большую часть неба, высвечивая вершины деревьев. День обещал быть спокойным и жарким.
Вскоре пришел Белкин, взволнованный, запыхавшийся от быстрой ходьбы.
- Даниил Иванович, - начал он с порога, - из управления сообщили, что отыскался отец потерпевшего, сам в милицию обратился.
- Подождите, чей отец?
- Потерпевшего. Во Владимире он проживает, - терпеливо разъяснил участковый. - Басин Александр Ефимович его зовут.
- Так.
- Сейчас отец в больнице, в Видном, после к нам приедет.
Да, утро было радостное, солнечное, и начиналось оно легко - с решения, пожалуй, наиболее важного вопроса - кто потерпевший. По существу, это был ключ к дальнейшему ведению розыска.
Правда, за завтраком Белкин сообщил и другую новость, которая не радовала. Трифон Иванович Чугун заночевал в лесу, но след так и не отыскался. Чугун подозревает, что преступник вышел из реки прямо на мост, а там по шоссе Горький - Москва уехал на попутной машине. И еще. Обследовал шалаш на противоположной стороне от дороги. Преступник там, по-видимому, был, возможно, даже ночевал, однако за несколько дней до преступления, следы не сохранились.
- Не густо.
Едва успели выпить теплого молока и доесть заботливо приготовленную Аннушкой яичницу с салом, как дежуривший в кабинете участкового Петька Гыжиков сообщил, что приехал отец потерпевшего.
Из дома они шли молча. Белкин не отвлекал Глебова ненужными в этот момент разговорами.
Приехавший быстро поднялся со стула и пошел им навстречу. Это был тучный невысокий человек с седой копной волос и брезгливым выражением лица. Интуитивно поняв, что Глебов здесь главный, он пожал ему руку и быстро заговорил:
- Все, что хотите, я сам буду искать вместе с вами, я буду здесь до тех пор... - Голос его сорвался.
- Успокойтесь, - сказал Глебов. - Сейчас многое зависит от вас. Расскажите все подробнее. Итак, он уехал вчера утром...
- Да, рано утром.
- Во сколько, если точнее?
- Так... Я встаю в семь. Он ушел примерно за час до того, как я поднялся.
- Значит, в шесть.
- Если не раньше.
- Куда он отправился?
- В Курки. Сюда, в Курки, - уверенно произнес отец потерпевшего.
- Зачем он сюда поехал? - Авторучка Глебова замерла над листом бумаги, а глаза впились в лицо свидетеля.
- Покупать... - Басин замялся, глаза его из-под набухших покрасневших век напряженно глянули на Глебова.
- Что?
- Да этот чертов крест. - Басин словно преодолел какой-то барьер и заговорил быстро, нервно. - Старинный золотой крест. Здесь кто-то продает, кто точно - не знаю, не говорил он мне, но если надо, его дружок Марат скажет, он-то знает, он и подзуживал.
Явно потеряв логическую нить, свидетель остановился и, обессиленный такой длинной тирадой, молча смотрел на Глебова.
А Даниил Иванович между тем смотрел в другую сторону - он с удивлением наблюдал, как вдруг задергалось лицо Белкина. Легко взлетев со своего стула, участковый бросился из кабинета.
- Я сейчас! - крикнул он уже с улицы.
Петька Гыжиков вдруг тоже вскочил и опрометью бросился за Белкиным.
- Отвори, Василиса. - Белкин стоял около калитки. Его лицо покраснело, брови хмурились. - Слышишь, отвори!
- Сейчас, Василий Петрович, дай ягоды положу.
За калиткой мелькнул цветастый халат, отливающие золотом длинные неприбранные волосы.
- Ну что случилось, чего так торопишь?
Василиса подошла к калитке и, пристально взглянув на Белкина, откинула крючок. Внешне эта женщина чем-то всегда напоминала Белкину Татьяну Михайловну. Такие же большие зеленые глава, глядят так же в упор. Только, если Светлова как бы стеснялась своего взгляда, пользовалась им экономно и редко, Василиса смотрела на людей долго и пристально, не мигая, не давая передышки.
- Кузьмич где? - спросил он тихо, наливаясь злостью.
- Где ему быть, на работе, - недоуменно ответила женщина.
- Когда будет?
- Когда работа кончится, - засмеялась она.
- Ты знаешь... поосторожней шути. Дело серьезное.
- Разве я шучу, Белкин, я же тебе отвечаю. - Василиса улыбнулась, показав белые ровные зубы. - А что это он тебе так срочно понадобился? Ай и моего старика в помощники, как Петьку Гыжикова, записать хочешь? - Она, уже не сдерживаясь, хохотала прямо ему в лицо, запрокидывая голову, поблескивая золотистыми на солнце волосами.
А к участковому вдруг вернулись спокойствие и уверенность. Он даже ответил на ее заливистый хохот чуть приметной улыбкой, которая слегка тронула уголки его губ и залучилась в светлых глазах.
- Как с работы придет, пусть ко мне явится. - И повернувшись, чтобы уйти, добавил внушительно: - Я буду ждать.
Перемена не осталась для Василисы незамеченной. Она сбросила смех с лица, как ненужную маску, и в глазах ее мелькнуло беспокойство. Белкин даже приостановился, любуясь этой резкой переменой.
- А что, Василий Петрович, может быть, это с убийством связано? спросила женщина, и глаза ее, холодные и напряженные, впились участковому в лицо.
- Пусть зайдет, - повторил Белкин.
"Вот это да! - повторял он про себя, еще не смея поверить в очевидный для него факт. - Значит, парня того у сосны Кузьмич убивал. Да и Василиса, может быть, знает об этом, жена ведь. Денежки вместе, может, прятали. Но как это он ухитрился? - опять спрашивал себя Белкин. - Маленький, тщедушный, да и староват уже". Признаться, участковый плохо знал Кузьмича. Как-то был у него несколько месяцев назад, поговорили, познакомился с его новой женой. Подивился: "Надо же, какую откопал! Ведь не пара". Правда, эти несколько месяцев со дня скромной свадьбы жили они тихо, в стороне от села. Белкин и многие в селе понимали это по-своему: стыдно Кузьмичу с молодой и красивой женой на люди показываться, да и соперников наживать не хочется. Словом, ни за что бы не подумал на Кузьмича участковый инспектор села Курки, если бы не этот крест. За ним ведь парень приехал. С деньгами, и большими.
- Вы, Василий Петрович, хоть бы сказали, куда бежите. Нельзя же так... - строго встретил его Глебов. - Советоваться в таких случаях надо. Любая оплошность в нашем деле, лишнее слово - и промах, иногда непоправимый. Да вы знаете, что вас учить. Так что все-таки произошло?
Белкину было неприятно это нравоучение, но он понимал, что заслужил упрек. Он стоял навытяжку в своем кабинете и обдумывал, как объяснить Глебову, что наконец розыск сдвинулся с мертвой точки.
В углу кабинета, напряженно, выжидательно глядя на участкового, замер Басин.
- Вы помните, я вам вчера говорил про Василису, она недавно приехала в Курки, - промолвил он наконец.
- Да, - не сразу вспомнил Глебов.
- Так вот, похоже, что ее муж, Иван Кузьмич, к этому делу причастен.
Глебов настороженно и даже, как показалось Белкину, с недоверием глянул на него, потом нетерпеливо попросил Басина выйти из кабинета, усадил Белкина на освободившийся скрипучий стул и сказал:
- Ну, поподробнее.
- Иван Кузьмич после смерти брата наследником его единственным остался. Наследство-то там тряпье одно, но главное - крест какой-то старинный, золотой, знаменитый на всю Россию, остался от брата. Говорили о нем в селе много. Сначала ходил с ним Кузьмич как курица с яйцом, потом вот женился. Может быть, после свадьбы Василиса надоумила, вот и решил продать... На работе он сейчас, скоро должен прийти. Василису я предупредил, чтобы сюда прислала.
Закончив эту фразу, Белкин вдруг понял, что в своих поспешных и необдуманных действиях допустил большую ошибку. Он не мог сейчас сразу сказать, в чем она заключалась, однако по взгляду Глебова понял, что ошибка налицо.
Глебов, не глядя на него, как пружина вскочил со стула, быстро собрал бумаги, сунул их в маленький сейф в углу, закрыл на ключ и бросился к двери:
- Пошли!
Участковый шел сзади, бездумно наблюдая за четким, словно строевой, шагом Глебова. Они быстро шли по пыльным пустым улицам тихого села. Только хриплый лай собачонки из двора охотника Рысева свидетельствовал о том, что в селе есть еще живая душа. Так подошли они к крепкому дому Кузьмича на краю села. Дом был красив, как в сказке. Резные наличники окон, цветастый петух на гребне крыши, выкрашенное разными красками крыльцо. И все это разноцветье утопало в зелени большого тенистого сада с яркими цветами.
- Хорошо живут, - примирительно сказал Глебов, глянув на Белкина.
- Кузьмич мужик толковый. Хозяин.
- Эй, есть здесь кто-нибудь? - Глебов дернул калитку.
В глубине сада что-то замельтешило. Среди стволов деревьев, в пестроте цветов, показался, выдавая себя только движением, пестрый халат. И тут же раздался низкий собачий лай. Вскоре Василиса, сопровождаемая здоровым добродушным псом, подошла к калитке.
- Входите. - Она сказала это так, будто ожидала их.
Вошли в сад. Василиса шагала впереди в широком развевающемся по сторонам цветастом халате, опустив голову. Когда приблизилась к крыльцу, остановилась, повернулась лицом к Глебову. Неприбранные волосы, большие глаза, обрамленные густыми ресницами, золотистая кожа лица. Она была красива и напоминала Глебову сейчас Врубелевских женщин, мрачных, непонятных и поэтому еще более привлекательных. Они долго смотрели в глаза друг другу, пристально, настороженно, изучающе. Наконец она сказала коротко и просто:
- За мужем пришли?
- Нет, зачем же... - ответил Глебов несколько растерянно, но твердо.
- Тогда зачем?
- С Иваном Кузьмичом поговорить надо, может быть, он нам что-нибудь разъяснит, - ответил Белкин.
- Ну что ж, ждите, может, и разъяснит. - Она резко повернулась, задев обоих подолом халата, и быстро пошла к постройке в глубине сада.
- Вот баба какая! - не выдержал участковый. - Огонь, того и гляди опалит.
Они присели на широкое крыльцо дома и стали ждать. Полдень был жаркий и тихий, без ветра. На клумбе с яркими пестрыми цветами вовсю хозяйничали пчелы. Глебов иногда различал сквозь зелень гибкую фигуру Василисы, хлопочущей по хозяйству. И вдруг вспомнил, что уже видел ее. Это было недавно в Видном. Она, в строгом облегающем фигуру платье, о чем-то задумавшись, спешила к поезду на Москву.
1 2 3 4 5 6