Нужно было чем-то жертвовать. Естественно, легче всего было пожертвовать посещениями занятий, подготовкой к семинарам и сдачей лабораторных работ. Результат не замедлил сказаться Альберта не допустили к экзаменам. В итоге он был вынужден расстаться с институтом. А тут ещё недавно столь любимая девушка начала недвусмысленно намекать, что не может позволить себе роскоши прежних встреч, когда они в отсутствие родителей проводили у неё дома часы в любви и в ласках. Во-первых - она беременна, а во-вторых - ей предлагает руку и сердце друг детства. Так что Алику предлагалось на что-то решаться. Учитывая отсутствие у Алика специальности и предстоящий его призыв в армию, девушка не особенно настаивала на скреплении отношений сакраментальной печатью в паспартах. Да и Алик вдруг обнаружил, что рыженькие девушки явно не в его вкусе. Поэтому они мирно расстались, а его подруга вскоре осчастливила рукой и перспективой скорого отцовства друга своего детства. Адалат же тем летом решил больше не рисковать, отказался от попыток поступить на журфак и по совету Федора Степановича вознамерился посвятить себя благородному учению о других далеких мирах, об их природе и о протекающих на них процессах. Он удачно сдал все вступительные экзамены и вскоре благополучно нашел себя в списках зачисленных в институт. Таким образом, его ожидало счастливое студенчество. А Альберта тем временем призвали в армию. Из армии Альберт вернулся немногим больше чем через полтора года. Как бывший солдат по секрету рассказывал Адалату, где-то на Севере он "схватил дозу" - при погрузке каких-то контейнеров один из ящиков упал и разбился. А в нем оказались некие радиоактивные вещества. Поэтому Альберту пришлось якобы перенести даже крайне неприятную процедуру пересадки спинного мозга. Так ли это было, или нет, но спортом Альберт более не занимался. Отдохнув несколько месяцев, он неожиданно для всех подал документы и поступил в педагогический институт на биолого-географический факультет. По возвращении Альберта из армии возобновилась их дружба с Адалатом. Они вновь проводили вместе свое свободное время, и иногда Альберт даже рисковал принимать участие туристических походах. Во время одного из очередных походов он поделился с Адалатом своими бедами. Оказывается, та рыжеволосая девица, с которой он благополучно расстался перед армией, успела уже развестись со своим супругом-другом. За прошедшие годы она изрядно располнела. Характер у неё тоже не стал лучше. Во всяком случае она с большим удовольствием к месту и не к месту бросалась в слезы, обильно поливая шею и плечи своего собеседника и пачкая его в губной помаде и туши. Проведенные в браке годы якобы укрепили её в мысли о том, что она самой природой создана лишь для Альберта. И теперь, преисполненная этой уверенности, она просто не давала ему прохода, спекулируя якобы общей дочерью и своей нетленной любовью. Эта юнная особа дошла даже до того, что нашла возможность познакомиться с матерью Алика и теперь частенько захаживала к ним в гости. Все это страшно бесило молодого человека. Алик не знал, что предпринять. Он был уже близок к тому, чтобы возненавидеть свою бывшую пассию. И неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы эту историю случайно не услышал Федор Степанович. Он быстро сообразил, что к чему и, смеясь, заявил, что поможет разрешить Альберту его проблемы. Нужно только, чтобы молодой человек показал ему настойчивую особу. И верно, вскоре та прекратила преследовать Альберта. Она начала появляться в компании какого-то темнокожего молодого человека с тонкими чертами лица. Альберт почему-то решил, что это был самалиец или эфиоп. Во всяком случае проблема с активной соискательницей статуса альбертовой жены была разрешена. Темнокожий гражданин окончательно перебрался к пылкой рыжеволосой красавице и та в конечном итоге при встречах даже перестала узнавать Алика. Адалат по окончании ВУЗа попал по распределению в академический институт. А Альберт продолжал грызть гранит науки в своем педе. И так как денег тому и другому хронически не хватало, то оба друга искали возможности подзаработать. Адалат пытался подработать переводами во Всесоюзном Центре Переводов. Альберт же предпочитал испытывать судьбу, расписывая ночами пульки. А кроме того, он использовал полученную в армии специальность водителя и в течение лета подрабатывал на строительстве дач. Как раз в эти годы у людей начали появляться свободные деньги и многие поспешили заняться дачным строительством. Заработки бригадам шабашников это давало немалые. Все было бы ничего, если бы однажды Альберту не пришлось после отъезда его бригады задержаться в только что отстроенной даче. Он должен был дождаться утром хозяина и передать ему ключи. Но ночью дача внезапно запылала. Подожгли ли её, или где-то в пакле вначале теплилась, а потом и разгарелась ненароком занесенная искорка, неизвестно. Только Альберту, чтобы спастись, пришлось прыгать со второго этажа. А поутру хозяин дачи получил свои ключи, но они ему уже более не были нужны. Так как электричества на даче не было, то ни о каком замыкании нечего было и говорить. А потому как-то само собой получалось, что виновником пожара "по умолчанию" стал Альберт. Хорошо еще, что в крови у него не обнаружили следов алкоголя. Но тем не менее все претензии хозяин сгоревшей дачи адресовал именно ему. Начались бесконечные тяжбы, увещевания и разговоры. Во время одной из встреч с хозяином-погорельцем тот явился на переговоры в сопровождении трех дюжих молодцев. Они явно намеревались для начала проучить Альберта. Но на их беду тот пришел на встречу с Адалатом. Погорелец снова оказался потерпевшим, как, собственно, и его "накаченные" друзья. Хотя ничто не говорило за то, что Альберт прямо или косвенно был виновником пожара, все шло к тому, чтобы по суду его признали таковым. В результате Альберту однозначно дали понять, что дешевле и проще ему будет договориться с потерпевшим. Пришлось идти на компромисс. Все деньги, которые Альберт скопил за последние годы на автомобиль, ушли. Более того, Адалат отдал ему и все свои сбережения. Альберт был очень признателен ему. И хотя Адалат подчеркивал, что совсем не считает друга своим должником, тем не менее тот обещал вернуть деньги в ближайшее время. В связи со всей этой нервотрепкой Альберт был вынужден взять академический отпуск. И тут ему снова помог Федор Степанович. Он устроил Алика водителем к маклеру, занимавшемуся перепродажей антиквариата. Платили Альберту существенно больше, чем ректору его педагогического института. Но, правда, за эту зарплату он должен был в любое время дня и ночи быть в распоряжении хозяина. А Адалата призвали в качестве офицера на год в армию. По независящим от него обстоятельствам ему пришлось прослужить два года. За это время Альберт после "академки" успел закончить свой пед и даже проработал несколько месяцев учителем в той самой школе, где друзья когда-то учились. Служба в армии материально несколько поддержала Адалата. И возвращаться в НИИ на успевшую к тому времени почти полностью обесцениться зарплату не было никакого желания. А тут ещё судьбе было угодно вновь столкнуть его с Федором Степановичем. Тот пригласил Адалата в ресторан, где, распросив молодого человека о его жизни, предложил ему возглавить службу безопасности в одном магазине, специализирующемся на продаже престижных иномарок и запчастей к ним. Адалат согласился. Он проработал в магазине более двух лет. Ситуации бывали различные. Однако благодаря выдержке, находчивости и чувству юмора, претензий к начальнику службы безопасности ни у кого не было. Но между совладельцами магазина назревал конфликт, и Адалату нужно было определяться, на чьей он стороне. Оставаться сторонним наблюдателем и ждать, пока кто-то выйдет в этой борьбе победителем, было невозможно. Поэтому из здравых соображений Адалат решил оставить свое место и самому заняться бизнесом, благо к тому времени он успел скопить некоторую сумму. За время работы в магазине Адалат пару раз оказывал различные мелкие услуги Федору Степановичу. И когда тот узнал о намерениях Адалата, то предложил ему для открытия солидного дела деньги в долг. Он же подсказал Адалату, где и с чего начинать. С первых шагов в бизнесе Адалата сопровождал Альберт. Он был его правой рукой, советником и помощником. И вскоре их дело начало приносить неплохую прибыль. Полученные деньги тут же вкладывались в бизнес и снова приносили доход. В итоге менее чем через год Адалат рассчитался с Федором Степановичем. Время от времени Федор Степанович привлекал молодых людей к своим операциям, от чего все только выигрывали. Отношения с ним всегда были добрыми и ровными. Казалось, нет никаких причин для какого-либо недовольства. Поэтому подслушанный Лерой разговор был для Адалата полнейшей неожиданностью.
* * *
Я не могу представить себе, чтобы из-за того, что я отказался реализовать те кексы...
- Прости, так это были кексы? - перебила Лера.
- Ну да. Разве я не сказал? Это была большая бракованная партия кексов с фальшивыми сертификатами. Кстати, подозреваю, что и страна-изготовитель не соответствовала той, что указывалась на этикетках. ... Знаешь, не хочется верить, что весь сыр-бор действительно затеян только из-за этого.
- Боюсь, ты прав. - согласилась Лера, - Судя по тону разговора, на тебя имеют хороший зуб. Скорее всего, было ещё что-то, чем ты умудрился перейти дорогу любезному Федору Степановичу. Постарайся сообразить.
- Честно - не представляю. - пожал плечами Адалат.
- Ничего. Подумаешь и вспомнишь. - заметила Лера, - Наверняка у него есть более основательные причины для желания вытеснить тебя с ярмарки. ... Кстати, а он крепко держит в своих руках твоего друга детства и ближайшего помощника. Альберт ой как зависим от него! И с ним не церемонятся. Его используют просто как марионетку. Узнать бы, за какую веревочку его дергают, чем его держит Федор Степанович. ... Обрати внимание, он элементарно груб с ним, как с подневольным человеком, который обязан выполнять то, что ему приказано. И более того, даже не просто обязан, а обязан чуть ли не под страхом смерти. ... Чем, собственно, занимается этот Федор Степанович?
- О-о! У него что называется весьма широкий спектр интересов. Скажу одно - далеко не всегда его бизнес является законным.
- Можно подумать, что тебе никогда не приходилось нарушать закон... пожала плечами Лера.
- Вот за что ты мне нравишься, так это за исключительную понятливость! - рассмеялся Адалат.
- Ну вот... То ему нравится, как я готовлю, то он в восторге от моей понятливости... Нет, все-таки современные мужчины утратили дух рыцарства и способность дарить даме настоящие комплименты! - нарочито траурным тоном констатировала Лера, - Ну где они, современные миннезингеры? Где вы, трубадуры века автомобилей и полетов в космос?
- Типичный их представитель постсоветского разлива находится, мадам, как раз перед вами. - слегка склонившись, Адалат снял с головы воображаемую шляпу и сделал ею несколько изящных движений на уровне пола.
- Спасибо за подсказку, мсье. Я не слепая. Уже обратила на это внимание. И на постсоветсткий разлив тоже.
- Тогда к перечислению черт, которые мне в тебе нравятся, позволь добавить ещё и наблюдательность... - не удержался от соблазна поддразнить молодую женщину Адалат.
- Ну-у! Да это уже просто верх галантности! А тебе не нравится во мне то, что я умею разговаривать или, скажем, ходить? ... Да, милый мой, чувствую, с фантазией у нас явно временные затруднения...
- Это все оттого, что в твоем присутствии я просто теряю голову. взяв с подлокотника руку Леры, Адалат слегка коснулся губами её запястья, А вообще-то фантазия у меня буйная. Вот и приходится контролировать себя, чтобы не выходить за рамки приличий. Несколько мгновений они сидели молча.
- Мне кажется, ты забыл положить кое-что на место. - заметила Лера.
- Что ты имеешь в виду?
- Мою руку.
- Пардон, мадам. Я всегда с трудом расставался со всем, что мне приятно... - и он со вздохом вернул её руку на подлокотник.
- Ага, все-таки можешь, оказывается, говорить женщинам приятные вещи!
- Не только могу, но и люблю. А потому, Томи, хочу выпить за тебя - за ту чудесную девушку, которую Господь Бог наделил не только красотой и умом, но и тем удивительным обаянием, что превращает совершенное творение искусства в восхитительное живое существо. Я искренне преклоняюсь перед тобой и твоими талантами. Я наслаждаюсь твоим обществом и очень ценю твое сотрудничество. - Адалат поднялся и взял со столика рюмку с коньяком, - За тебя, Томи! Лера улыбнулась и склонила голову.
- Ты что улыбаешься? - опустошив рюмку и усаживаясь на место, поинтересовался Алик.
- Все-таки заставила я тебя сказать мне комплименты. И знаешь, у тебя это хорошо получается. Мне было очень приятно. Правда. Спасибо, Алик. Ты обеспечил мне хорошее настроение по крайней мере на несколько дней вперед. - и Валерия отпила из бокала несколько глотков шампанского.
- Всегда к вашим услугам, сударыня. Стихов не обещаю, но прозой излагаю.
- Ладно. - Лера украдкой бросила взгляд на стоящие рядом с телевизором часы, - Ну а мне со своей стороны хотелось бы выпить за твои успехи и за то, чтобы тебя окружали только верные друзья. Так что налей себе ещё и давай выпьем за благополучный выход из создавшейся ситуации.
- Давай. За успехи! При упоминании о делах настроение у Адалата явно испортилось, и Валерия почувствовала это.
- Что ты собираешься делать с Альбертом? - спросила она несмотря на это.
- Не знаю. Пока не решил. Завтра попрошу его приехать к себе. Поговорим, а там видно будет.
- Ты ещё в состоянии с ним беседовать? - удивилась Лера.
- А что же прикажешь делать?
- Мне все кажется очень однозначным. Просмотри отчетность, свяжись и откровенно поговори с теми из своих поставщиков, кому доверяешь.
- И что потом? Несколько мгновений Лера молча смотрела Адалату в глаза.
- А потом он должен быть наказан.
- И как, ты полагаешь, мне следует наказать его? - поинтересовался Адалат.
- Он многим обязан тебе. Он выдавал себя за твоего друга. И он предал тебя. ... По-моему, тут не может быть двух решений.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Я уже все сказала. - пожала плечами Лера, - Ты не ребенок. ... Такие, как Альберт, не имеют права на жизнь.
- Не забывай, он был мне другом.
- И я говорю о том же. Конечно, ты знаешь его много лучше,
чем меня. Ты безусловно доверял ему, и он этим пользовался. Но теперь тебе известно, о чем Альберт говорил с Федором Степановичем. Ты полагаешь, я могла ошибиться. Ты вправе вообще не верить мне. Но ты можешь все проверить. Есть отчетность и есть люди, с которыми он работал в последнее время...
- Естественно, я все вначале проверю. А потом ознакомлю его с результатами проверки и вышвырну вон.
- Это не серьезно, Алик. - Лера покачала головой и с сожалением посмотрела на молодого человека, - Сейчас не те времена. Врагов следует уничтожать. Узнав, что их разоблачили, такие люди не испытывают угрызений совести. Они только ожесточаются. ... Ладно. Ты вначале проверь все, а потом будет проще решать.
- Договорились. Когда через несколько минут Лера стала собираться домой, настроение у неё было не самое хорошее. Она с грустью была вынуждена признаться себе, что где-то в глубине души надеялась на несколько иное окончание этого визита к Адалату. При всей своей теплоте прощальный поцелуй, которым они обменялись у порога, был все-таки скорее дружеским, чем страстным или жадно-нетерпеливым..
ГЛАВА 13
Поиск свидетелей. История Мазлумяна. Другие свидетели.
Леха оказался прав. В Москве были ещё люди, верившие в торжество добра. Они верили также в неизбежность наказания зла. И это даже в том наводящем на размышления случае, когда считали себя обиженными не кем-нибудь, а сотрудниками системы поддержания правопорядка. Сергей заручился поддержкой начальства и ему для деликатных неафишируемых поисков было выделено несколько человек, которым предстояла нелегкая работа по просмотру обращений граждан с претензиями к сотрудникам милиции. При обращениях в отдельные подразделения на всякий случай не конкретизировалось, о какого рода претензиях идет речь. Просматривалась вся документация этого типа за последний год. И из неё делались выборки. Среди различного рода заявлений и обращений оказались и такие, которые резко улучшили настроение Володи Коренкова, занимавшегося просмотром уже отобранных помощниками документов. В этом не было ничего удивительного, поскольку в шести привлекших его внимание заявлениях говорилось о том, что их составители подвергались избиению в милицейских автомобилях. Особенно пространным было заявление некоего гражданина Мазлумяна. События в его описании выглядели приблизительно следующим образом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21