Даниелла свернула косу хозяйки кольцом и закрепила ее заколками, после чего направилась в гостиную. Вернулась она с охапкой кружев и белья.
– Думаю, этого будет достаточно. Блэкберн уже здесь. Он ждет.
Сердце Алекс забилось так часто, что она подумала: не вернулась ли лихорадка? Но нет, лихорадка прошла окончательно. О, ее действительно охватил жар, но вовсе не из-за болезни.
– Значит, он ждет?
– Да, насколько мне известно.
– Полагаю, мой брат не слишком позаботился о его удобствах. Ах, скорее сними с меня это платье.
Спустя четверть часа Алекс была готова к встрече с Коллином. Румяна скрыли бледность ее щек и губ, а с помощью пудры удалось скрыть темные круги под глазами. Возможно, она и сейчас выглядела не лучшим образом, но наверняка лучше, чем накануне.
Первым в комнату вошел ее брат. Его голубые глаза казались печальными, хотя он улыбнулся, когда Алекс поприветствовала его.
Можно было на пальцах одной руки сосчитать, сколько раз она испытывала неловкость в присутствии брата, и теперь был один из таких случаев. Этим утром она видела его лишь мельком и была слишком утомлена, чтобы думать, каково его мнение о ней, но сейчас… сейчас нельзя было игнорировать это.
– Ты прекрасно выглядишь, Александра. Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо.
Он наклонился и поцеловал ее в лоб.
– Ты больше не должна пугать меня так, моя девочка. Ты отняла у меня по меньшей мере десять лет жизни.
Когда брат присел на кровать, она заметила признаки крайней усталости на его красивом лице.
– Обещаю никогда больше не болеть, – сказала Алекс с грустной улыбкой.
Он кивнул, потом улыбнулся:
– Твоя болезнь стала прекрасным предлогом отвлечь меня от твоего недавнего проступка. – Сердце Алекс сжалось в груди, хотя брат продолжал улыбаться. – Что ж, теперь мой гнев значительно поубавился.
– Вот как? – На глазах ее выступили слезы.
– Ты действительно любишь его? Или это было просто развлечение?
– Я… я не уверена. Может быть. Кажется, люблю.
– Он заявляет, что сделал тебе предложение, но ты отклонила его.
– Да, он сделал, а я отказалась.
– Но ты говоришь, что, должно быть, любишь его… Тебя смущает его общественное положение? Его родословная?
– Нет-нет, не это.
– Что же тогда?
– На самом деле он не хочет жениться на мне, Харт. Он сделал предложение только после… после…
– После чего?
Алекс пожала плечами и опустила голову; при этом на ее напудренных щеках оставили след две слезинки.
– Значит, то, что он сказал, правда? Ты была девственницей?
Алекс промолчала. Что она могла ответить? Она не представляла, что ей когда-либо придется говорить с братом о таких вещах.
Взяв ее за руку, Харт спросил:
– Почему ты дала ему повод думать о тебе так плохо, Александра? Почему я тоже был вынужден так думать?
Она заморгала, избавившись от последних слезинок. И теперь ее глаза вспыхнули гневом.
– Никто даже не спросил у меня, действительно ли я стала шлюхой или просто изображала таковую. Да, я только играла эту роль, а когда меня застали в двусмысленной ситуации, я… я почти испытала облегчение.
– Алекс, как все это…
– Харт, представь, что ты впервые оказался в Лондоне и можешь позволить себе свободно танцевать, пить вино, флиртовать и смеяться. Это лучшее время твоей жизни, но ты знаешь, что скоро вступишь в брак и всему этому придет конец. Впрочем, ты никогда не испытывал желания жениться. Действительно, зачем тебе это? Видишь ли, я хотела иметь все то, что доступно тебе.
Герцог в изумлении смотрел на сестру, он не мог вымолвить ни слова.
– Я не знал, что ты чувствовала себя несчастной… – пробормотал он наконец.
– Я не была несчастной. Вернее – не знала об этом. Просто я хотела того, чему не могла найти названия.
– Страсти?
Алекс нервно закашлялась.
– Нет, не совсем этого. Полагаю, мне нужна была отсрочка от брака.
– Алекс, ты могла свободно распоряжаться своим временем. Два сезона, три или четыре… Мне все равно.
– О, я рассчитывала по крайней мере на два, но провела только полсезона. Я хотела в полной мере насладиться всеми прелестями жизни, прежде чем выходить замуж.
– Это действительно то, чего ты хотела?
Алекс провела ладонью по постели, пытаясь собраться с мыслями и найти нужные слова.
– Думаю, я была счастлива, когда чувствовала, что приношу пользу, управляя поместьем. А сейчас… сейчас я желаю чего-то большего.
– Блэкберн – хороший человек. Во всяком случае, он казался таким, пока не появился на пороге моего дома с моей маленькой сестренкой на руках.
Алекс покраснела.
– Дорогая, ты ведь ничего не помнишь?
Краска на ее лице стала еще гуще и распространилась на шею.
– Ничего… после определенного момента. – Харт нахмурился и проговорил:
– К счастью, я не посвящен в подробности, но Блэкберн сказал, что приступ лихорадки начался у тебя среди ночи. Он привез тебя сюда, так как не рискнул доверить твое здоровье местной целительнице или знахарю. Он привез тебя сюда – и отказался уехать.
– И ты позволил ему остаться?
– Только не под моей крышей.
– Да, разумеется. А как долго я болела?
– Пять дней. И пять ночей.
Алекс ужаснулась:
– Пять ночей?! Какой же сегодня день?
– Воскресенье.
– Воскресенье? О нет! – Она вспомнила о Деймиене. Ей следовало рассказать Коллину о нем с самого начала.
– В чем дело, милая?
– О, я… Конечно, он… Коллин… Ему необходимо вернуться домой.
– Я понял так, что он собирался пожить в твоем коттедже, по крайней мере, несколько дней.
– Полагаю, он так и сделает. – Алекс пожала плечами, она не знала, что еще сказать.
– Дорогая, сейчас я позову его. Я не сомневаюсь, что он сделает тебе предложение, хотя я не настаивал на этом, имей в виду. Я и тебя не хочу заставлять выходить замуж, понимаешь?
Она кивнула.
– Ты свободна поступать так, как хочешь. Откажись от него, если считаешь, что не будешь счастлива с ним. Решение за тобой.
– Да, Харт.
– Это все, что я хотел сказать.
Алекс снова кивнула. Брат наклонился и обнял ее.
– Я люблю тебя, Александра, и прекрасно понимаю тебя. Мы во многом схожи, ты и я.
– Ха!.. – Она усмехнулась, прижимаясь лицом к его плечу. – Не оскорбляй меня таким сравнением.
– Поосторожнее, моя милая. Мне следовало бы поколотить тебя за такие слова.
Герцог разомкнул свои объятия и, улыбнувшись сестре, вышел из комнаты. «Неужели Коллин уже ждет за дверью?» – промелькнуло у Алекс. Ответ на этот вопрос последовал незамедлительно.
– Алекс…
Она не могла ничего прочесть на его лице, но, вспомнив слова, которые он шептал ей однажды утром, заставила себя улыбнуться.
– Здравствуй, Коллин. – Улыбка ее стала совершенно искренней, как только она произнесла его имя.
Коллин медленно приблизился к кровати, и тут Алекс вдруг поняла, что он ужасно нервничает. Остановившись в нескольких шагах от нее, он спросил:
– Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо.
– Ты прекрасно выглядишь.
– Благодарю. Ты не присядешь рядом со мной? – Он в смущении покосился на дверь, и Алекс поспешила успокоить его: – Никто не будет шокирован, увидев тебя здесь.
– Я тоже так полагаю.
– Извини, Коллин. Я сожалею, что втянула тебя в эту историю. – Она заметила синеватую отметину у него на челюсти и невольно поежилась. Впрочем, синяк на скуле лучше сломанного носа.
Когда Коллин присел рядом с ней, она вложила руку в его ладонь. А он принялся поглаживать ее руку большим пальцем. При этом в его глазах появилась боль, испугавшая Алекс. Внезапно он наклонился и прижался губами к ее губам.
– О, Алекс… – прошептал он совсем тихо.
И она тотчас же почувствовала, что ее душа раскрылась; ей хотелось крикнуть «да!» еще до того, как он попросит ее руки.
Губы Коллина соскользнули с ее губ, и он стал покрывать поцелуями ее щеки и лоб.
– Ты напугала меня до смерти, моя крошка.
– Ты говоришь… почти как мой брат.
Он чуть приподнялся и заглянул ей в глаза. Алекс прикоснулась пальцами к его скуле и прошептала:
– Я очень сожалею, что брат ударил тебя.
– Он имел на это право. – Коллин провел пальцем по ее губам.
– Ты стал бы скучать обо мне, если бы я умерла?
Рука его замерла у ее подбородка, а в глазах снова появилась боль.
– «Скучать» не то слово, Алекс. Я не смог бы забыть тебя.
В глазах ее блеснули слезы, она обвила рукой его шею. Он тотчас же снова наклонился к ней, и Алекс его поцеловала. Она целовала его долго и страстно, целовала, ощущая вкус мужчины, которого страстно желала. Но тут рука Коллина коснулась ее соска, и Алекс, громко вскрикнув, отстранила его от себя.
– О Боже… – простонал Коллин, приподнимаясь.
Алекс надула губы.
– Я и так уже нанес оскорбление тебе и твоему брату. Больше я не должен прикасаться к тебе.
– Никогда? – Ее охватила паника. Коллин улыбнулся и сказал:
– До тех пор, пока мы не поженимся.
– Поженимся?
– Да, конечно. Ты ведь хочешь стать моей женой, котеночек? Я не могу устроить тебе жизнь, к которой ты привыкла, но могу обеспечить всем необходимым для существования. У меня есть дом и есть слуги. И у меня столько лошадей, что ты не сможешь их всех объездить.
Она кивнула:
– Да.
– То есть ты согласна?
– Да, я хочу быть твоей женой, Коллин Блэкберн.
– Правда?
– Если ты действительно хочешь взять меня в жены.
– Конечно, хочу!
– И не только для успокоения своей совести?
– Ха! – Он пригладил ее волосы. – Я не стану говорить колкости у постели больной. Это никак не вязалось бы с понятием о чести. А ты?.. Ты соглашаешься выйти за меня замуж только ради чести своей семьи?
– Ты достаточно хорошо знаешь меня, милорд. Честь меня давно уже нисколько не волнует.
Коллин смотрел на нее вопросительно; смотрел, ожидая ответа, в котором она объяснила бы истинную причину своего согласия. Но губы Алекс были плотно сжаты. О, она любила его, но была не настолько глупа, чтобы признаться в этом. Он же не любил ее, и скорее всего чувство долга являлось главной причиной его предложения. Тем не менее, она нравилась ему, и ей этого было вполне достаточно. Она постарается стать ему хорошей женой, и он тоже полюбит ее – Алекс была в этом почти уверена.
– Коллин…
Он взглянул на нее с беспокойством:
– Да…
– Коллин, я должна сказать тебе кое-что, прежде чем дело не зашло слишком далеко.
– Звучит зловеще, дорогая. В чем дело?
– Я… я надеюсь, все будет хорошо.
– Да, так и будет.
Алекс попыталась улыбнуться, но у нее ничего не получилось, и она, опустив голову, уставилась на свои руки.
– Алекс…
– Я встретила Деймиена Сен-Клера, когда направлялась в коттедж. И убедила его встретиться со мной позже. Я думала направить тебя к нему, но только после… А потом я заболела.
Алекс подняла голову и увидела, что Коллин смотрит на нее во все глаза.
– Я должна была встретиться с ним в гостинице в субботу. А теперь он, должно быть, уже уехал оттуда. Я сожалею, что так получилось.
Коллин со вздохом пробормотал:
– Почему же ты молчала?
– Видишь ли, я хотела, чтобы ты остался со мной в коттедже. Решила, что потом расскажу тебе о встрече с Деймиеном. Теперь я поняла, что поступила неправильно. Эгоистично.
– Да уж…
– Прости.
– Он не обидел тебя? Может, он угрожал тебе? Если он…
– Нет-нет. Я, правда, сначала испугалась, но он поверил мне, когда я сделала вид, что ничего не знаю.
Коллин сделал глубокий вздох, потом вдруг улыбнулся:
– Что ж, в конце концов, все не так уж плохо. Вот только… Возможно, Деймиен каким-то образом узнал, что ты больна, и все еще бродит где-нибудь поблизости. Я немного беспокоюсь за тебя.
– Напрасно. Ведь в таком случае он узнал и другое… Узнал, что обо мне заботится шотландец по имени Коллин Блэкберн.
– Да, возможно. – Коллин наклонился и поцеловал ее в лоб. – Главное – ты жива, Александра. А он не может скрываться вечно. Теперь расскажи мне об этой гостинице.
Тепло его взгляда растопило ее сердце, и глаза Алекс увлажнились. Она села в постели и уткнулась лицом в его грудь, вдыхая запах своего любовника и будущего мужа.
– Я очень сожалею о том, как вела себя там, в коттедже. Но я буду гораздо лучшей женой, чем была любовницей. Обещаю.
Коллин громко рассмеялся:
– Лучшей жены, чем ты сейчас, просто быть не может.
Глава 15
– А участок земли в Нортамберленде? Его следует передать будущей дочери, не так ли?
Убаюканный монотонным бормотанием адвокатов, Коллин отчаянно пытался не задремать. Драгоценности, земля, доход, домашняя обстановка… Все это следовало учесть и задокументировать. Перечисляемое имущество принадлежало Алекс, но он не хотел ничего этого. Ее деньги пусть остаются при ней. Ее драгоценности и земля перейдут к детям. Что же касается мебели… О, это сложный вопрос. В конце концов, мебель, которую она привезла в его дом, будет принадлежать мужу. Он также гордился тем, что стал владельцем новой кареты и четверки лошадей. У него никогда прежде не было кареты, однако он не считал, что его жена и отпрыски должны путешествовать верхом на лошади и разбивать лагерь под открытым небом. Итак, карета, мебель, жена…
Разговор адвокатов продолжался, но Коллин не представлял, о чем сейчас шла речь. Однако такие слова, как «дети» или «наследники», странным образом волновали его. Дети… младенцы… Александра с большим округлившимся животом – все это вызывало трепет в его душе.
Это было, конечно, предвкушение – весьма приятное и удивительное. Но в то же время вызывающее опасения. Алекс была такой хрупкой… Как сможет она носить его ребенка? Тем не менее, он полагал, что все образуется. Его собственная мать была лишь на пару дюймов выше Алекс, однако он, Коллин, – довольно крупный мужчина. А какой матерью будет Алекс?..
– Теперь можете проснуться. Они ушли.
Коллин открыл глаза и увидел склонившегося над ним герцога с двумя бокалами виски.
– Все кончилось?
– Да. – Герцог ухмыльнулся. – Моя сестра благополучно закончила распределение имущества. Окончательные документы придут завтра.
Коллин с благодарностью взял предложенный бокал и сделал большой глоток.
– Вы на самом деле гораздо лучше, чем можно было подумать, лорд Уэстмор.
– Зовите меня просто Коллин. Ведь мы теперь почти как братья.
Он ожидал язвительной насмешки или какой-нибудь колкости, но Сомерхарт утвердительно кивнул:
– Хорошо, Коллин. В таком случае зовите меня Харт. Однако я попрошу вас не пользоваться ни одним из прозвищ, что дала мне Алекс.
– Нет-нет, буду звать вас Хартом.
– Однако вы не ответили на мой вопрос.
– Какой именно?
– Алекс знает о вашем имущественном положении?
– Мое имущество меньше, чем у нее.
– Да, она богата.
Коллин пожал плечами и допил свое виски одним глотком.
– Вы были необычайно великодушны при заключении брачного контракта, – заметил Харт.
– Я не хотел бы, чтобы Алекс или кто-то другой посчитал, будто я женюсь на ней ради денег, – пояснил Коллин.
Харт отпил из своего бокала и наморщил лоб.
– Откровенно говоря, я не ожидал лучшего мужа для нее. Даже до известного скандала.
– Вы, конечно, шутите. Алекс имела выбор во всей империи.
– Да, конечно. Она мила, умна, и многие мужчины желали заполучить ее в жены. К тому же она дочь и сестра герцога и богатая наследница. В общем – своеобразный приз. Совершенно естественно, что многие мужчины отчаянно добивались ее руки. Некоторые из них были даже хуже, чем Сен-Клер. – Харт нахмурился и пробормотал: – Меня следовало бы пристрелить за то, что я недостаточно охранял ее.
– Но ведь у нее, конечно, имелось сопровождение?
– Да, но она сама выбрала себе компаньонку. Кузина Мерриуэзер была довольно болезненной и снисходительной дамой, на что Алекс, несомненно, и рассчитывала. А я, естественно, не мог лично следить за ней на этой ярмарке невест, чем она и пользовалась.
Коллин кивнул; он прекрасно понимал проблему Харта, так как Алекс и в общении с ним была такой же независимой.
– Судя по тому, что вы рассказали, она может быть довольно упорной в своем стремлении достичь цели. И если она решила погубить себя, то в конечном счете добьется своего.
Харт хмыкнул и допил свое виски. Правда, на этот раз он не разбил бокал о стену, а аккуратно поставил его перед собой на стол.
– О Сен-Клере никаких новостей? – спросил он. Коллин покачал головой:
– Пока что никаких. – Он провел последнюю неделю, рыская по округе в поисках каких-либо следов Сен-Клера, но тот либо покинул эти края, либо затаился где-то. Неподалеку от гостиницы, где Сен-Клер рассчитывал встретиться с Алекс, располагались несколько походных лагерей, но, по-видимому, он был слишком осторожным, поэтому не рискнул появляться на публике.
Однако этот пес осмелился отправить Александре записку: «Ты предала меня, подлая сучка. Я тебе этого не забуду». Несомненно, это была угроза, и Коллин готов был убить негодяя.
– У меня есть еще неделя до свадьбы! – прорычал Коллин. – И я найду его, из-под земли достану!
– Мне следовало бы самому заняться им, – пробормотал Харт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
– Думаю, этого будет достаточно. Блэкберн уже здесь. Он ждет.
Сердце Алекс забилось так часто, что она подумала: не вернулась ли лихорадка? Но нет, лихорадка прошла окончательно. О, ее действительно охватил жар, но вовсе не из-за болезни.
– Значит, он ждет?
– Да, насколько мне известно.
– Полагаю, мой брат не слишком позаботился о его удобствах. Ах, скорее сними с меня это платье.
Спустя четверть часа Алекс была готова к встрече с Коллином. Румяна скрыли бледность ее щек и губ, а с помощью пудры удалось скрыть темные круги под глазами. Возможно, она и сейчас выглядела не лучшим образом, но наверняка лучше, чем накануне.
Первым в комнату вошел ее брат. Его голубые глаза казались печальными, хотя он улыбнулся, когда Алекс поприветствовала его.
Можно было на пальцах одной руки сосчитать, сколько раз она испытывала неловкость в присутствии брата, и теперь был один из таких случаев. Этим утром она видела его лишь мельком и была слишком утомлена, чтобы думать, каково его мнение о ней, но сейчас… сейчас нельзя было игнорировать это.
– Ты прекрасно выглядишь, Александра. Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо.
Он наклонился и поцеловал ее в лоб.
– Ты больше не должна пугать меня так, моя девочка. Ты отняла у меня по меньшей мере десять лет жизни.
Когда брат присел на кровать, она заметила признаки крайней усталости на его красивом лице.
– Обещаю никогда больше не болеть, – сказала Алекс с грустной улыбкой.
Он кивнул, потом улыбнулся:
– Твоя болезнь стала прекрасным предлогом отвлечь меня от твоего недавнего проступка. – Сердце Алекс сжалось в груди, хотя брат продолжал улыбаться. – Что ж, теперь мой гнев значительно поубавился.
– Вот как? – На глазах ее выступили слезы.
– Ты действительно любишь его? Или это было просто развлечение?
– Я… я не уверена. Может быть. Кажется, люблю.
– Он заявляет, что сделал тебе предложение, но ты отклонила его.
– Да, он сделал, а я отказалась.
– Но ты говоришь, что, должно быть, любишь его… Тебя смущает его общественное положение? Его родословная?
– Нет-нет, не это.
– Что же тогда?
– На самом деле он не хочет жениться на мне, Харт. Он сделал предложение только после… после…
– После чего?
Алекс пожала плечами и опустила голову; при этом на ее напудренных щеках оставили след две слезинки.
– Значит, то, что он сказал, правда? Ты была девственницей?
Алекс промолчала. Что она могла ответить? Она не представляла, что ей когда-либо придется говорить с братом о таких вещах.
Взяв ее за руку, Харт спросил:
– Почему ты дала ему повод думать о тебе так плохо, Александра? Почему я тоже был вынужден так думать?
Она заморгала, избавившись от последних слезинок. И теперь ее глаза вспыхнули гневом.
– Никто даже не спросил у меня, действительно ли я стала шлюхой или просто изображала таковую. Да, я только играла эту роль, а когда меня застали в двусмысленной ситуации, я… я почти испытала облегчение.
– Алекс, как все это…
– Харт, представь, что ты впервые оказался в Лондоне и можешь позволить себе свободно танцевать, пить вино, флиртовать и смеяться. Это лучшее время твоей жизни, но ты знаешь, что скоро вступишь в брак и всему этому придет конец. Впрочем, ты никогда не испытывал желания жениться. Действительно, зачем тебе это? Видишь ли, я хотела иметь все то, что доступно тебе.
Герцог в изумлении смотрел на сестру, он не мог вымолвить ни слова.
– Я не знал, что ты чувствовала себя несчастной… – пробормотал он наконец.
– Я не была несчастной. Вернее – не знала об этом. Просто я хотела того, чему не могла найти названия.
– Страсти?
Алекс нервно закашлялась.
– Нет, не совсем этого. Полагаю, мне нужна была отсрочка от брака.
– Алекс, ты могла свободно распоряжаться своим временем. Два сезона, три или четыре… Мне все равно.
– О, я рассчитывала по крайней мере на два, но провела только полсезона. Я хотела в полной мере насладиться всеми прелестями жизни, прежде чем выходить замуж.
– Это действительно то, чего ты хотела?
Алекс провела ладонью по постели, пытаясь собраться с мыслями и найти нужные слова.
– Думаю, я была счастлива, когда чувствовала, что приношу пользу, управляя поместьем. А сейчас… сейчас я желаю чего-то большего.
– Блэкберн – хороший человек. Во всяком случае, он казался таким, пока не появился на пороге моего дома с моей маленькой сестренкой на руках.
Алекс покраснела.
– Дорогая, ты ведь ничего не помнишь?
Краска на ее лице стала еще гуще и распространилась на шею.
– Ничего… после определенного момента. – Харт нахмурился и проговорил:
– К счастью, я не посвящен в подробности, но Блэкберн сказал, что приступ лихорадки начался у тебя среди ночи. Он привез тебя сюда, так как не рискнул доверить твое здоровье местной целительнице или знахарю. Он привез тебя сюда – и отказался уехать.
– И ты позволил ему остаться?
– Только не под моей крышей.
– Да, разумеется. А как долго я болела?
– Пять дней. И пять ночей.
Алекс ужаснулась:
– Пять ночей?! Какой же сегодня день?
– Воскресенье.
– Воскресенье? О нет! – Она вспомнила о Деймиене. Ей следовало рассказать Коллину о нем с самого начала.
– В чем дело, милая?
– О, я… Конечно, он… Коллин… Ему необходимо вернуться домой.
– Я понял так, что он собирался пожить в твоем коттедже, по крайней мере, несколько дней.
– Полагаю, он так и сделает. – Алекс пожала плечами, она не знала, что еще сказать.
– Дорогая, сейчас я позову его. Я не сомневаюсь, что он сделает тебе предложение, хотя я не настаивал на этом, имей в виду. Я и тебя не хочу заставлять выходить замуж, понимаешь?
Она кивнула.
– Ты свободна поступать так, как хочешь. Откажись от него, если считаешь, что не будешь счастлива с ним. Решение за тобой.
– Да, Харт.
– Это все, что я хотел сказать.
Алекс снова кивнула. Брат наклонился и обнял ее.
– Я люблю тебя, Александра, и прекрасно понимаю тебя. Мы во многом схожи, ты и я.
– Ха!.. – Она усмехнулась, прижимаясь лицом к его плечу. – Не оскорбляй меня таким сравнением.
– Поосторожнее, моя милая. Мне следовало бы поколотить тебя за такие слова.
Герцог разомкнул свои объятия и, улыбнувшись сестре, вышел из комнаты. «Неужели Коллин уже ждет за дверью?» – промелькнуло у Алекс. Ответ на этот вопрос последовал незамедлительно.
– Алекс…
Она не могла ничего прочесть на его лице, но, вспомнив слова, которые он шептал ей однажды утром, заставила себя улыбнуться.
– Здравствуй, Коллин. – Улыбка ее стала совершенно искренней, как только она произнесла его имя.
Коллин медленно приблизился к кровати, и тут Алекс вдруг поняла, что он ужасно нервничает. Остановившись в нескольких шагах от нее, он спросил:
– Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо.
– Ты прекрасно выглядишь.
– Благодарю. Ты не присядешь рядом со мной? – Он в смущении покосился на дверь, и Алекс поспешила успокоить его: – Никто не будет шокирован, увидев тебя здесь.
– Я тоже так полагаю.
– Извини, Коллин. Я сожалею, что втянула тебя в эту историю. – Она заметила синеватую отметину у него на челюсти и невольно поежилась. Впрочем, синяк на скуле лучше сломанного носа.
Когда Коллин присел рядом с ней, она вложила руку в его ладонь. А он принялся поглаживать ее руку большим пальцем. При этом в его глазах появилась боль, испугавшая Алекс. Внезапно он наклонился и прижался губами к ее губам.
– О, Алекс… – прошептал он совсем тихо.
И она тотчас же почувствовала, что ее душа раскрылась; ей хотелось крикнуть «да!» еще до того, как он попросит ее руки.
Губы Коллина соскользнули с ее губ, и он стал покрывать поцелуями ее щеки и лоб.
– Ты напугала меня до смерти, моя крошка.
– Ты говоришь… почти как мой брат.
Он чуть приподнялся и заглянул ей в глаза. Алекс прикоснулась пальцами к его скуле и прошептала:
– Я очень сожалею, что брат ударил тебя.
– Он имел на это право. – Коллин провел пальцем по ее губам.
– Ты стал бы скучать обо мне, если бы я умерла?
Рука его замерла у ее подбородка, а в глазах снова появилась боль.
– «Скучать» не то слово, Алекс. Я не смог бы забыть тебя.
В глазах ее блеснули слезы, она обвила рукой его шею. Он тотчас же снова наклонился к ней, и Алекс его поцеловала. Она целовала его долго и страстно, целовала, ощущая вкус мужчины, которого страстно желала. Но тут рука Коллина коснулась ее соска, и Алекс, громко вскрикнув, отстранила его от себя.
– О Боже… – простонал Коллин, приподнимаясь.
Алекс надула губы.
– Я и так уже нанес оскорбление тебе и твоему брату. Больше я не должен прикасаться к тебе.
– Никогда? – Ее охватила паника. Коллин улыбнулся и сказал:
– До тех пор, пока мы не поженимся.
– Поженимся?
– Да, конечно. Ты ведь хочешь стать моей женой, котеночек? Я не могу устроить тебе жизнь, к которой ты привыкла, но могу обеспечить всем необходимым для существования. У меня есть дом и есть слуги. И у меня столько лошадей, что ты не сможешь их всех объездить.
Она кивнула:
– Да.
– То есть ты согласна?
– Да, я хочу быть твоей женой, Коллин Блэкберн.
– Правда?
– Если ты действительно хочешь взять меня в жены.
– Конечно, хочу!
– И не только для успокоения своей совести?
– Ха! – Он пригладил ее волосы. – Я не стану говорить колкости у постели больной. Это никак не вязалось бы с понятием о чести. А ты?.. Ты соглашаешься выйти за меня замуж только ради чести своей семьи?
– Ты достаточно хорошо знаешь меня, милорд. Честь меня давно уже нисколько не волнует.
Коллин смотрел на нее вопросительно; смотрел, ожидая ответа, в котором она объяснила бы истинную причину своего согласия. Но губы Алекс были плотно сжаты. О, она любила его, но была не настолько глупа, чтобы признаться в этом. Он же не любил ее, и скорее всего чувство долга являлось главной причиной его предложения. Тем не менее, она нравилась ему, и ей этого было вполне достаточно. Она постарается стать ему хорошей женой, и он тоже полюбит ее – Алекс была в этом почти уверена.
– Коллин…
Он взглянул на нее с беспокойством:
– Да…
– Коллин, я должна сказать тебе кое-что, прежде чем дело не зашло слишком далеко.
– Звучит зловеще, дорогая. В чем дело?
– Я… я надеюсь, все будет хорошо.
– Да, так и будет.
Алекс попыталась улыбнуться, но у нее ничего не получилось, и она, опустив голову, уставилась на свои руки.
– Алекс…
– Я встретила Деймиена Сен-Клера, когда направлялась в коттедж. И убедила его встретиться со мной позже. Я думала направить тебя к нему, но только после… А потом я заболела.
Алекс подняла голову и увидела, что Коллин смотрит на нее во все глаза.
– Я должна была встретиться с ним в гостинице в субботу. А теперь он, должно быть, уже уехал оттуда. Я сожалею, что так получилось.
Коллин со вздохом пробормотал:
– Почему же ты молчала?
– Видишь ли, я хотела, чтобы ты остался со мной в коттедже. Решила, что потом расскажу тебе о встрече с Деймиеном. Теперь я поняла, что поступила неправильно. Эгоистично.
– Да уж…
– Прости.
– Он не обидел тебя? Может, он угрожал тебе? Если он…
– Нет-нет. Я, правда, сначала испугалась, но он поверил мне, когда я сделала вид, что ничего не знаю.
Коллин сделал глубокий вздох, потом вдруг улыбнулся:
– Что ж, в конце концов, все не так уж плохо. Вот только… Возможно, Деймиен каким-то образом узнал, что ты больна, и все еще бродит где-нибудь поблизости. Я немного беспокоюсь за тебя.
– Напрасно. Ведь в таком случае он узнал и другое… Узнал, что обо мне заботится шотландец по имени Коллин Блэкберн.
– Да, возможно. – Коллин наклонился и поцеловал ее в лоб. – Главное – ты жива, Александра. А он не может скрываться вечно. Теперь расскажи мне об этой гостинице.
Тепло его взгляда растопило ее сердце, и глаза Алекс увлажнились. Она села в постели и уткнулась лицом в его грудь, вдыхая запах своего любовника и будущего мужа.
– Я очень сожалею о том, как вела себя там, в коттедже. Но я буду гораздо лучшей женой, чем была любовницей. Обещаю.
Коллин громко рассмеялся:
– Лучшей жены, чем ты сейчас, просто быть не может.
Глава 15
– А участок земли в Нортамберленде? Его следует передать будущей дочери, не так ли?
Убаюканный монотонным бормотанием адвокатов, Коллин отчаянно пытался не задремать. Драгоценности, земля, доход, домашняя обстановка… Все это следовало учесть и задокументировать. Перечисляемое имущество принадлежало Алекс, но он не хотел ничего этого. Ее деньги пусть остаются при ней. Ее драгоценности и земля перейдут к детям. Что же касается мебели… О, это сложный вопрос. В конце концов, мебель, которую она привезла в его дом, будет принадлежать мужу. Он также гордился тем, что стал владельцем новой кареты и четверки лошадей. У него никогда прежде не было кареты, однако он не считал, что его жена и отпрыски должны путешествовать верхом на лошади и разбивать лагерь под открытым небом. Итак, карета, мебель, жена…
Разговор адвокатов продолжался, но Коллин не представлял, о чем сейчас шла речь. Однако такие слова, как «дети» или «наследники», странным образом волновали его. Дети… младенцы… Александра с большим округлившимся животом – все это вызывало трепет в его душе.
Это было, конечно, предвкушение – весьма приятное и удивительное. Но в то же время вызывающее опасения. Алекс была такой хрупкой… Как сможет она носить его ребенка? Тем не менее, он полагал, что все образуется. Его собственная мать была лишь на пару дюймов выше Алекс, однако он, Коллин, – довольно крупный мужчина. А какой матерью будет Алекс?..
– Теперь можете проснуться. Они ушли.
Коллин открыл глаза и увидел склонившегося над ним герцога с двумя бокалами виски.
– Все кончилось?
– Да. – Герцог ухмыльнулся. – Моя сестра благополучно закончила распределение имущества. Окончательные документы придут завтра.
Коллин с благодарностью взял предложенный бокал и сделал большой глоток.
– Вы на самом деле гораздо лучше, чем можно было подумать, лорд Уэстмор.
– Зовите меня просто Коллин. Ведь мы теперь почти как братья.
Он ожидал язвительной насмешки или какой-нибудь колкости, но Сомерхарт утвердительно кивнул:
– Хорошо, Коллин. В таком случае зовите меня Харт. Однако я попрошу вас не пользоваться ни одним из прозвищ, что дала мне Алекс.
– Нет-нет, буду звать вас Хартом.
– Однако вы не ответили на мой вопрос.
– Какой именно?
– Алекс знает о вашем имущественном положении?
– Мое имущество меньше, чем у нее.
– Да, она богата.
Коллин пожал плечами и допил свое виски одним глотком.
– Вы были необычайно великодушны при заключении брачного контракта, – заметил Харт.
– Я не хотел бы, чтобы Алекс или кто-то другой посчитал, будто я женюсь на ней ради денег, – пояснил Коллин.
Харт отпил из своего бокала и наморщил лоб.
– Откровенно говоря, я не ожидал лучшего мужа для нее. Даже до известного скандала.
– Вы, конечно, шутите. Алекс имела выбор во всей империи.
– Да, конечно. Она мила, умна, и многие мужчины желали заполучить ее в жены. К тому же она дочь и сестра герцога и богатая наследница. В общем – своеобразный приз. Совершенно естественно, что многие мужчины отчаянно добивались ее руки. Некоторые из них были даже хуже, чем Сен-Клер. – Харт нахмурился и пробормотал: – Меня следовало бы пристрелить за то, что я недостаточно охранял ее.
– Но ведь у нее, конечно, имелось сопровождение?
– Да, но она сама выбрала себе компаньонку. Кузина Мерриуэзер была довольно болезненной и снисходительной дамой, на что Алекс, несомненно, и рассчитывала. А я, естественно, не мог лично следить за ней на этой ярмарке невест, чем она и пользовалась.
Коллин кивнул; он прекрасно понимал проблему Харта, так как Алекс и в общении с ним была такой же независимой.
– Судя по тому, что вы рассказали, она может быть довольно упорной в своем стремлении достичь цели. И если она решила погубить себя, то в конечном счете добьется своего.
Харт хмыкнул и допил свое виски. Правда, на этот раз он не разбил бокал о стену, а аккуратно поставил его перед собой на стол.
– О Сен-Клере никаких новостей? – спросил он. Коллин покачал головой:
– Пока что никаких. – Он провел последнюю неделю, рыская по округе в поисках каких-либо следов Сен-Клера, но тот либо покинул эти края, либо затаился где-то. Неподалеку от гостиницы, где Сен-Клер рассчитывал встретиться с Алекс, располагались несколько походных лагерей, но, по-видимому, он был слишком осторожным, поэтому не рискнул появляться на публике.
Однако этот пес осмелился отправить Александре записку: «Ты предала меня, подлая сучка. Я тебе этого не забуду». Несомненно, это была угроза, и Коллин готов был убить негодяя.
– У меня есть еще неделя до свадьбы! – прорычал Коллин. – И я найду его, из-под земли достану!
– Мне следовало бы самому заняться им, – пробормотал Харт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26