– Ну, тетя Клава! Говорите! Где он живет?
– Не знаю, не могу вам сказать.
– Почему?
– Понимаете, Наташка мне запретила за ней шпионить, – откровенно призналась тетя Клава.
– Шпионить?
– Ну, она же мне совершенно ничего не рассказывает! – с каким-то детским отчаянием воскликнула тетя Клава. – Решительно ничего! А я так не могу! Я же мать! Я должна знать, что происходит с моим ребенком!
– И вы взялись следить за дочерью?
– Не постоянно! Не подумайте, что я какой-то доморощенный шпион-самоучка или что я вконец свихнулась. Просто очень уж мне этот Ваня не понравился. Вот я и решила приглядеть за ним. Выяснить, что и как. Мало ли что там Наташка мне наговорила. Она у меня доверчивая. Ее обмануть – раз плюнуть. Может быть, у этого Вани вовсе и нету отдельной квартиры. Или есть, но там еще куча родни проживает.
– Так вы из-за квартиры за ним следить стали?
– И из-за квартиры, и вообще.
– И что выяснили?
– Не врала мне Наташа, он в самом деле живет неподалеку. И квартира у него имеется. Вот только жить этот Ваня там не живет.
– А где живет?
– Бог его знает. Я по их двору почти час шныряла. Но так толком ничего и не поняла. Одни говорят, у бабки этот Ваня обитает. Другие, что в деревне. А третьим вовсе начхать и на Ваню, и на бабку, и на деревню.
– А еще кого-нибудь вы можете вспомнить по имени?
– Еще Паша был.
– А это кто?
– Тоже несерьезный молодой человек, – отмахнулась тетя Клава. – Вместо того чтобы учиться или работать, все гулял. Как ночь, так он Наташке названивает. А днем никуда ее не звал. Разве это подходящий кавалер для девушки?
Подруги не знали, что и ответить. Ну, конечно, не слишком приятно, когда ваш будущий муж постоянно тусуется по ночным заведениям. Но с другой стороны, у этого Паши с Наташкой просто могла быть на тот момент конфетно-букетная стадия ухаживания. И он элементарно хотел произвести приятное впечатление на девушку, вот и шиковал перед ней почем зря, приглашая с собой на ночную программу. А во-вторых, опять же не один он по этим ночным тусовкам шастал. Он и Наташку с собой звал. Значит, хотел с ней развлекаться, а не сам по себе.
– Не знаю, не знаю, – осуждающе поджала губы тетя Клава. – На мой взгляд, это несерьезно, когда кавалер постоянно шастает по ночам. А дети пойдут, тогда как? Наташка дома с детьми сидеть будет, а этот все по ночам по кабакам таскаться?
– Но ведь можно же нанять няню.
Но тетя Клава про такие далекие прогнозы и слышать не желала. К тому же, раз начав, она начала вспоминать кавалеров своей дочери одного за другим. Оказалось, что она знает не так уж и мало. Даже много. Подруги слушали и только диву давались, откуда у этой Жоржеты оказалась такая тьма-тьмущая мужчин. И вроде бы особой привлекательностью не отличалась. Ну, симпатичная, миниатюрная брюнеточка. Очень ловкая и энергичная. На это, что ли, велись мужики?
Что касается Паши, то тетя Клава успела сообщить номер его машины. А также то, что он ездит на темно-синей «Хонде».
– Откуда деньги у парня, я не знаю. Но он их точно не зарабатывает в поте лица. Всегда чистенький, сытенький, пальцы наманикюренные, рожа выбритая. Тьфу!
Тетя Клава не скрывала своего недоброжелательного отношения к Павлу. Впрочем, проживающий в соседском дворе Ваня тоже ей не нравился. И мотивировала она свою неприязнь следующим образом:
– Целый час крутилась, а никто мне про него ничего определенного сказать не смог. Подозрительно это!
Кроме Паши и Вани, возле Жоржеты крутились еще Дима и Костя.
– Костя еще ничего мальчик, – снисходительно признала тетя Клава. – В СЗПИ учится. Сам сказал. И зачетку я у него видела. Хорошие отметки. Все больше пятерки и четверки. Но и он не вариант для Наташки.
– Почему же?
– Иногородний!
Тетя Клава одним этим словом буквально припечатала будущего зятя. Оставался еще некий Дима, который возник у Наташки совсем недавно. И вызывал самые большие опасения со стороны тети Клавы. Почему? Объяснялось это просто.
– Очень уж она на этого Диму запала, – недовольно сказала тетя Клава. – Наташка у меня вообще влюбчивая. А тут ее словно переклинило. Только и слышно: Дима да Дима. Дима то сказал. Дима то сделал. Дима туда поехал. Дима ее туда зовет. Слушать противно!
– А вы бы и не слушали! – не удержалась от язвительного замечания Кира.
Но тетя Клава ее язвительности не поняла. И от души возмутилась:
– Как это не слушать?! Ведь родное же дитя! Как это я – ее мать – и буду не в курсе, с кем ребенок встречается? Разумеется, я слушала. Плевалась, а слушала. И телефончик этого Димули я имею. На всякий случай влезла в записную книжку Наташки и к себе на бумажку переписала!
Да уж! Инициативности тети Клавы можно было только позавидовать. Или ужаснуться, если представить себя на минутку на месте Наташки. Каково же ей было, бедной, жить под таким постоянным присмотром? Понятно, что тетя Клава желала своей дочери только добра, но очень уж навязчиво она это делала.
– Вот, следила, следила, а не уследила! – снова залилась слезами тетя Клава. – Девоньки мои! Что же делать? Неужели не найдем мы Наташку мою?
Видеть слезы бедной женщины было невыносимо. И хотя в мозгах у подруг шевелились неясные сомнения: а уж не удрала ли Жоржета от бдительного присмотра своей мамочки, но они быстро их изгнали. К чему тогда ее более чем странное послание? От кого она просит ее спасти? И каким образом появился у них в доме этот конверт с письмом.
– Помогите, девоньки. Что мне делать? Скажите!
– Не плачьте, тетя Клава. Мы поищем вашу Жор… вашу Наташку.
Тетя Клава оторвала руки от зареванного лица и с надеждой взглянула на подруг:
– Поищете?! Правда?
– Правда.
Тетя Клава мигом оживилась. И принялась давать подругам кучу указаний, как им лучше действовать:
– Оно и верно, кто со мной, со старой клячей, из Наташкиных кавалеров разговаривать захочет? Да никто! А вы девушки молодые, из себя видные. На вас любой хлопец польстится. Вы им уж наплетите с три короба, но куда они мою Наташку задевали, узнайте!
Подруги клятвенно пообещали, что ни один из упомянутых тетей Клавой кавалеров ее дочери не уйдет от них. И только после этого были милостиво отпущены тетей Клавой.
– Но вечером я жду вас с отчетом! – сурово произнесла она им вслед.
И подруги почувствовали себя так, словно сегодня стали военнообязанными. И служба им выпала весьма трудная и опасная.
Выйдя от тети Клавы, Кира внезапно произнесла:
– Слушай, а чего это нам с Жоржетиных мужиков начинать?
– А с кого?
– Может быть, парни совсем и не виноваты. Эта тетя Клава кого угодно своим негативным отношением ко всему мужскому полу загрузит.
– А ты считаешь, что Жоржи похитил не мужчина?
– Вовсе не обязательно! И потом, нельзя же все беды на свете сваливать на мужчин.
– А тетя Клава…
– А тетя Клава именно так и поступает! – воскликнула Кира. – Я прекрасно помню, как она третировала собственного мужа.
– Ну, ругались они иногда.
– Иногда! Да весь двор знал, что она его лупит!
– Лупит?
– Ну да! Лупит! Бьет! Истязает!
– Тетя Клава? Такая милая и приветливая? Ни за что не поверю.
– А ты поверь! Это она с нами и с другими соседками такая приветливая. А с мужиками у нее разговор короткий. Она считает, что мужиков нужно держать в ежовых рукавицах!
– Била своего мужа, – все еще не в силах поверить в услышанное, пробормотала Леся. – Кира, ты в этом уверена?
– Да! Да!
– Может, это всего лишь слухи?
– Какие слухи! Лупцевала она его. Сколько раз тебе повторять! У тети Клавы пунктик по поводу мужчин. Ты не заметила?
– Ну… Пожалуй, она была несколько агрессивно настроена против кавалеров Жоржеты.
– Она за ними следила! Подозревала во всех смертных грехах! По-твоему, нормальный человек станет так себя вести? Вот ты станешь?
– Что?
– Бить своего мужика. Или следить за кавалерами дочери?
Леся прикинула про себя. Конечно, дочери у нее нет. Да что там говорить про детей, у нее и мужа-то до сих пор не имеется. Но если бы у нее был муж, то бить она его точно не стала бы. Да и как это бить? Он же сдачи дать может.
А что касается дочери, то тут у Леси тоже были сомнения. Ну, проследит она за неприятным кавалером, ну, убедится, что он куда хуже, чем ей представлялось. И дальше? Держать в себе свою тайну? А смысл какой ее узнавать? Ясное дело, мамуля пойдет и доложит своей малютке, так мол и так, твой бойфренд изменяет тебе с Анютой из шестнадцатой квартиры, а тебе вешает лапшу на уши. И ты ему веришь? А что будет дальше? А будет следующее. Дочурка пулей метнется к своему женишку, передаст ему слова матери, тот все примется отрицать. И дело закончится о-о-огроменным скандалом.
– Нет, я бы не стала никого бить, и следить за знакомыми своих детей я бы тоже не стала, – сказала Леся. – Пусть разбираются сами.
Но Кира уже думала о другом:
– Нам надо начать с того, чтобы наведаться на работу к Жоржете.
– На работу? Но мы же не знаем, где она работает.
– Вика может знать.
– Какая Вика?
– Задушевная подружка Жоржеты.
– Из второго подъезда?
– Да. Странно, что тетя Клава до сих пор к ней за помощью не обратилась. Они с Жоржи до седьмого класса были просто неразлейвода. Если кто и знает, куда делась Жоржи, то это именно Вика.
Вика оказалась дома. Но дальше порога она их не пустила. А услышав, что подруги хотят навести справки про Жоржи, тут же задрала нос и фыркнула:
– Знать ничего про эту особу не знаю. И не хочу знать!
– Как же так? Ведь вы же дружили?
– Дружили. Ну и что? Когда это было? В школе еще!
– Вика, Жоржета пропала. Ее мать в панике. Вот мы и подумали, что ты можешь знать, где сейчас Жоржи.
– И совершенно напрасно подумали. Сказано же вам, я ничего про Жоржету не знаю и знать не хочу!
Такая реакция была весьма странной. Похоже, Вика за что-то здорово обижалась на подругу. И своей обиды отнюдь не скрывала.
– Вика, – обратилась к ней Кира более настойчиво. – Что случилось?
– Где? – захлопала глазами Вика.
– У тебя и Жоржеты?
– Ничего.
– Врешь!
– А хоть бы и так! Вам-то какое дело?
– Мы же тебе говорим: Жоржи пропала, – терпеливо повторила Кира. – А потом прислала матери очень странное письмо, где просит ее спасти.
На некоторое время Вика замолчала. Подруги решили, что им придется уйти несолоно хлебавши, как вдруг девушка отмерла.
– Это точно? – произнесла она странным голосом.
– Что, точно?
– Ну, что Натаха вляпалась в какую-то крупную неприятность?
– По всей видимости, так.
Лицо Вики исказилось. А потом она выкрикнула словно выплюнула:
– Ну, так и знайте, что я очень этому рада!
– Рада?! – поразились Кира с Лесей. – Рада тому, что с твоей подругой случилась беда?
– Говорят вам, Жоржета мне никакая не подруга! Раньше-то я с ней дружила, а потом разобралась, какая она змея подколодная!
– Зачем ты так?
– Вы хоть знаете, чем наша Жоржи промышляет себе на жизнь? – закричала в ответ Вика. – Вот скажите, знаете?
– Она работает в какой-то фирме. Распространяет торговое оборудование.
– Три ха-ха!
– А что, нет?
– Нет! В том-то и дело, что нет! Нигде она не работает! Совершенно! Проводит жизнь в развлечениях, отдыхе и прочих приятных вещах. Я это точно знаю! Ни в одной фирме в городе вы не найдете сотрудницу по имени Жоржета. А если и найдете, то это точно будет не наша Жоржи.
– А как же?.. Откуда тогда у Жоржи брались деньги?
Вика кивнула:
– Вот в том-то и дело!
– Ты знаешь?
– Идите сюда, – посторонилась наконец с порога Виктория. – Я сейчас вам все расскажу. Я ведь и сама раньше думала, что Жоржи порядочная, вроде нас с вами. А оказалось, что это не так.
Дружба Вики и Жоржи, тогда еще носившей простоватое имя Наташа, началась в школе. До средней школы девочки держались друг за дружку и всегда ходили парой. Но постепенно Вика стала замечать, что ей все трудней удается находить с Жоржи общий язык. Интересы девочек совершенно разошлись. Вика твердо считала, что нужно хорошо учиться, поступить в престижный вуз, а потом долго доказывать путом и кровью своим работодателям, что ты достойна продвижения и повышения по службе. И как следствие этого – более высокого оклада, полного социального пакета и прочих льгот.
У Жоржи был несколько иной подход к жизни. Она твердо знала: чтобы иметь много денег, высшее образование совсем необязательно. А уж горбатиться с восьми утра и до шести вечера или даже позже в какой-нибудь убогой конторе – боже избави! От такой жизни даже мухи дохнут. А Жоржета совсем не хотела походить на дохлую муху.
– Ты, Вичка, рассуждаешь как последняя лохушка! – твердила она подруге. – Надо делать ставку не на образование или усидчивость, а на фарт! Надеяться на удачу. И не только надеяться. Надо ей еще немного и помогать. Вот, к примеру, я вчера шла по улице и нашла вот этот браслетик! Правда, прелесть?
И подружка покрутила перед носом у оторопевшей Вики тоненьким, но необычайно красивым браслетом.
– Нравится? – допытывалась она у нее. – Хочется тебе такой же?
– Хочется, – откровенно призналась Вика, у которой никогда не было лишних денег, чтобы купить себе подобную вещь.
– Вот то-то и оно! И мне хотелось. И я его получила!
– Повезло.
– Повезло, – согласилась с ней Жоржи. – Но я сама помогла своему везению.
– Как это?
– А так! Браслетик этот был не сам по себе, не на земле валялся, он на руке у одной дамочки был. Я за ней в магазине как раз стояла. Мать меня за каким-то паршивым российским сыром в гастроном послала. Гадостнее и не придумаешь ничего.
– Зато дешево, – рассудительно заметила Вика.
– Верно. Дешево. За то и покупаем. Мать этот сыр в лепешки кладет и говорит, что хачапури. Ха! Да она настоящих хачапури сроду не ела! Если бы ее стряпню настоящие повара попробовали, они бы со смеху поумирали.
Жоржи говорила так быстро, что Вика даже не успела вставить вполне уместный вопрос: а откуда сама-то Жоржи знает про настоящие грузинские блюда, которые в нашем городе можно отведать только в дорогих ресторанах? В каких это ресторанах ей довелось их попробовать? И на какие шиши?
Но Жоржи уже тараторила дальше:
– Я пока за своим сыром стояла, эта тетка, что передо мной в очереди была, чего только не набрала. И салями! И ветчину! И балык! И бастурму! Я прямо диву давалась, пока она покупки делала. Больше, чем на тысячу рублей разной вкуснятины набрала! Во как! И сыр взяла! Не такой, как мне мать заказала, а самый дорогой. Бри! Объедение!
– Ты-то откуда знаешь? – снова не удержалась от вопроса Вика.
– Да уж знаю. Пробовала.
– Где? Мама с получки купила?
– Хорошие люди угостили, – отрезала Жоржи. – Но не о них речь. Я тебе про браслетик рассказываю. Очень уж он мне понравился. Я прямо глаз от него оторвать не могла. И ведь что обидно! Рука у этой тетки толстая, на салями отъеденная. А браслет тоненький, изящный. На девичью ручку надеть впору.
– На твою, стало быть? – не удержалась от ехидного замечания Вика.
Но Жоржи не обиделась.
– На мою, – серьезно кивнула она. – Именно на мою. Как увидела, так сразу и поняла. Мой! Мой шанс получить этот браслетик! Он у этой бабы на руке болтался без замка. Того и гляди зацепится и порвется. Ну, я ему и помогла.
– Что?
– Порваться.
Некоторое время девушки смотрели друг на друга. Вика упорно не понимала, что ей пытается сказать подруга. А та не хотела ничего добавлять.
– Ну ты что, не понимаешь?
– Нет, – откровенно призналась Вика.
– Ну, я эту тетку толкнула. Вроде бы случайно. Извинилась еще. А сама браслетик ее зацепила и дернула. Плетение тонкое. Одно звено не выдержало, и браслетик на полу очутился.
– И ты его подняла?
– Ну, ясное дело!
– И отдала той женщине? А она его тебе в благодарность за твою честность подарила?
Жоржи уставилась на подругу, словно впервые видела.
– Ну, ты вообще! – выдохнула она. – Дурында великовозрастная! Кто же такую цацку за здорово живешь подарит!
– Но тебе же подарили или…
Тут у кристально честной Вики буквально сперло дыхание.
– Или ты взяла его сама? – проговорила она через силу.
– Ну, конечно! Конечно, сама! Взяла и очень этому рада! Отдала браслетик в мастерскую. Ювелир мне за сущие копейки его починил. И вуаля! У меня есть потрясающее украшение. Повезло? Повезло! Фарт, одним словом!
Вика пристально посмотрела на подруг.
– Теперь понимаете, по какой причине я порвала свои отношения с Жоржи?
– Понимаем.
– Не хотела дружить с воровкой.
– И это тоже понятно.
– Знать ее больше не хочу! – не успокаивалась девушка.
– Вика, дело ведь не только в украденном Жоржетой браслете?
1 2 3 4 5