Здесь выложена электронная книга Отрава автора по имени Кортасар Хулио. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Кортасар Хулио - Отрава.
Размер архива с книгой Отрава равняется 13.91 KB
Отрава - Кортасар Хулио => скачать бесплатную электронную книгу
Хулио Кортасар.
Отрава
Рассказ
(Из книги "Конец игры")
Перевод Н. Снетковой
В субботу дядя Карлос приехал часам к двенадцати и привез машину для
уничтожения муравьев. Накануне за столом он сказал, что поедет за ней, и мы
с сестрой ожидали увидеть огромное, грозное и мощное сооружение.
Бандфилдские черные муравьи были нашими давнишними знакомцами; едят они все
подряд, муравейники устраивают в земле и в фундаменте домов, прогрызая
скрытые от глаз дыры в том укромном месте, где дом уходит под землю, но
черным муравьям нигде не укрыться, когда они цепочкой снуют взад-вперед,
таща кусочки листьев, которые на самом-то деле не просто кусочки листьев, а
кусочки растений из нашего сада; вот именно поэтому мама и дядя Карлос
решили купить машину для уничтожения муравьев и покончить с ними.
Помню, что первой дядю Карлоса увидела сестра, она увидела, как он едет
по улице Родригеса Пеньи со станции на извозчике, и с криком ворвалась в
боковой проулок: "Дядя Карлос едет, машину везет!" Я стоял в кустах бирючины
- они росли вдоль ограды между нашим садом и садом Лилы, и мы с ней
разговаривали через эту проволочную ограду, я ей рассказывал, что после
обеда мы испробуем машину, и Лиле это было интересно, но, конечно, не очень,
потому что и машины, и муравьи девочек не очень занимают, и внимание Лилы
привлек к себе только дым, который должен был повалить из машины и убить
всех муравьев.
Услышав громкие крики сестры, я сказал Лиле, чтобы она тоже шла
помогать сгружать машину, а сам с боевым кличем индейцев помчался по
проулку; бежал я особым способом, который сам недавно изобрел, не сгибая
коленей и как бы поддавая ногой мяч. Я даже ничуть при этом не уставал,
словно бы не бежал, а летел, но все же полет этот был совсем не такой, как в
том сне, что мне тогда все время снился: будто бы я как-то слегка
поворачиваю свой корпус и отрываюсь от земли, взлетаю сантиметров на
двадцать, и даже передать невозможно, до чего же чудесно лететь над широкими
улицами, то поднимаясь повыше, то снижаясь почти до земли, и просыпаться во
сне и будто бы знать, что вот теперь-то ты летишь на самом деле, а до того
тебе это только снилось, зато вот теперь ты летишь - летишь; а просыпаясь
по-настоящему, я всякий раз словно ударялся, падая наземь, и становилось так
тоскливо опять возвращаться на землю и опять - хочешь не хочешь - ходить
по ней. Шагом или бегом - все равно тяжело. Немного напоминал полет только
вот этот изобретенный мной способ бегать в кедах, словно поддавая ногой мяч.
Мне даже казалось, что все это во сне, но все равно - тут и сравнивать
нечего.
У ворот уже стояли мама и бабушка, они разговаривали с дядей Карлосом и
с извозчиком. Я подошел не торопясь, иногда мне хотелось, чтобы меня
дожидались; и вот мы с сестрой стоим и смотрим на упакованный в бумагу и
обвязанный множеством веревок тюк, который дядя Карлос с извозчиком спускают
на дорогу. Сперва я подумал, что это лишь какая-то часть машины, но сразу же
понял, что это и есть сама машина, вся целиком, и она показалась мне такой
маленькой, что у меня упало сердце. Впечатление от машины улучшилось, когда
мы ее вносили, потому что, помогая дяде Карлосу, я понял, что машина очень
тяжелая, и эта ее тяжесть заставила поверить в ее мощь. Я сам снял с машины
веревки и бумагу, потому что мама и дядя Карлос занялись маленьким
пакетиком, вытащили из него жестянку с отравой и тут же сообщили нам, что
трогать жестянку нельзя и что уже несколько человек умерли в муках из-за
того, что трогали жестянку. Сестра тут же отошла от нас, сразу утратив
всякий интерес, и еще она, конечно, немножко испугалась, и я посмотрел на
маму, и мы засмеялись, ведь вся эта речь предназначалась для сестры, а мне
разрешается трогать и машину, и жестянку с отравой, и вообще все.
Выглядела эта машина не очень-то здорово, не как настоящая машина, у
которой было бы по крайней мере хоть колесо и оно бы вертелось, или хоть
свисток, из которого вырывалась бы струя пара. Наша машина походила на
черную железную печку, она стояла на трех выгнутых ножках, одна дверца -
для углей, другая - для отравы, а сверху из нее вылезала гармошка
гофрированной металлической трубы, к которой присоединялась еще одна трубка
- резиновая с наконечником. За завтраком мама прочитала нам инструкцию по
обращению с машиной, и всякий раз, как она доходила до какого-нибудь места,
где говорилось об отраве, мы все смотрели на сестру, и бабушка уже в который
раз рассказывала, что во Флоресе трое детей погибли оттого, что трогали
жестянку с отравой. Мы уже видели череп на ее крышке, и дядя Карлос нашел
старую ложку и сказал, что ею мы будем наливать отраву и что все части
машины будут храниться на верхней полке в кладовке, где лежат всякие
инструменты. На улице была жарища, ведь уже наступил январь, но арбуз мы ели
холодный-прехолодный, его черные косточки наводили меня на мысль о муравьях.
После сьесты, очень и очень долгой - сестра читала детский журнал, а я
в патьо разбирал марки - мы вышли в сад, и дядя Карлос установил машину на
круглой лужайке, где висели гамаки и постоянно появлялись все новые
муравейники. Бабушка припасла угли, чтобы набить ими топку, а я, замешав
глину мастерком, изготовил в старом тазу замечательную замазку. Мама и
сестра уселись в плетеные кресла, они хотели все видеть, а Лила смотрела
сквозь ветки бирючины, пока мы ей не крикнули, чтобы шла к нам, но она
сказала, что мама не разрешила и что она и так все видит. Через проволочную
ограду по другую сторону сада уже заглядывали к нам девочки Негри, они много
о себе воображали, и мы с ними не играли. Звали их, бедняжек, Чола, Эла и
Куфина. Были они неплохие, но глупые, играть с ними было невозможно. Бабушка
их жалела, но мама никогда не приглашала их к нам, потому что они начинали
ссориться и с сестрой, и со мной. Все три хотели командовать, а сами ни во
что не умели играть, ни в классики, ни в шарики, ни в полицейского и вора,
ни в кораблекрушение; единственное, что они умели, так это смеяться как
дурочки и болтать о всяких глупостях, никому, по-моему, не интересных. Их
отец был городским советником, и они держали кур орпингтонской породы, таких
рыжеватых. У нас же были родайленды, лучшие в мире несушки.
Среди фруктовых деревьев, в зелени, машина выглядела куда солиднее.
Дядя Карлос набил ее горячими углями, и пока она нагревалась, выбрал
муравейник и сунул в него наконечник, я все вокруг обмазал глиной и
утрамбовал, но не очень плотно, чтобы не завалить подземные ходы, как
рекомендовалось в инструкции. Тогда дядя Карлос отворил дверцу для отравы и
принес жестянку и ложку. Отрава была изысканного фиолетового цвета, и нужно
было вылить большую ложку и мгновенно захлопнуть дверцу. Едва мы налили
отраву, как раздался словно бы вздох, и машина заработала. Потрясающее было
зрелище: отовсюду вокруг воткнутого в муравейник наконечника валил дым, и
надо было снова и снова бросать на землю глину и размазывать ее руками.
- Теперь они все передохнут, - сказал мой дядюшка, очень довольный
машиной.
Я стоял рядом, и руки у меня были по локоть в глине, сразу видно, что
это работа для настоящих мужчин.
- Сколько времени нужно окуривать каждый муравейник? - спросила мама.
- Не меньше получаса, - сказал дядя Карлос. - Есть такие длиннющие
ходы, что и вообразить невозможно.
Я подумал, что он говорит о таких ходах, что тянутся метра на два-три,
ведь у нас было столько муравейников, что ходы не могли быть уж слишком
длинными. Но как раз в это самое время мы услышали такой пронзительный вопль
Куфины, что его, наверное, было слышно на станции, и все семейство Негри
высыпало в сад и сообщило нам, что из грядки с салатом валит дым. Сперва я
не хотел этому верить, но так оно и было, ведь в ту же секунду Лила сообщила
мне из-за кустов бирючины, что у них идет дым из-под персикового дерева, и
дядя Карлос, подумав немного, подошел к проволочной ограде сада Негри и
попросил Чолу, не такую ленивую, как две другие сестрицы, залеплять глиной
те места, откуда валит дым, а я перепрыгнул в сад Лилы и залепил все входы в
муравейник. Но дым пошел совсем в других местах: в курятнике, за белой
калиткой, из-под боковой стены. Мама с сестрой помогали залеплять глиной
щели, и жутко представить себе, как под землей в поисках выхода тянется
густой-прегустой дым и в этом дыму корчатся в муках обезумевшие муравьи, как
те дети из Флореса.
В тот день мы трудились дотемна, и сестру послали спросить у других
соседей, не чувствуется ли у них дым. Когда уже почти стемнело, машина
заглохла, и я, вытащив наконечник из муравейника, слегка копнул мастерком: в
ямке было полным-полно дохлых муравьев, а земля была фиолетовая, и несло
оттуда серой. Я накидал сверху глины, как на похоронах, и высчитал, что
погибло никак не меньше пяти тысяч муравьев. Все пошли в дом, пора было
умываться и накрывать на стол, а мы с дядей Карлосом еще задержались в саду,
чтобы почистить и убрать машину. Я спросил у дяди Карлоса, нельзя ли мне
самому сложить все части машины в кладовую, где хранились инструменты, и
дядя Карлос разрешил. На всякий случай я сполоснул руки после того, как
прикасался к жестяной ложке, хотя ложку мы до того уже вычистили.
На следующий день было воскресенье, к нам приехала тетя Роса с моими
двоюродными братьями, и мы весь день играли в полицейского и вора, сестра и
Лила тоже играли с нами, Лилу на этот раз мать отпустила к нам. Вечером тетя
Роса сказала маме, что было бы хорошо, если бы мой двоюродный брат Уго мог у
нас остаться и пожить недельку в Банфилде, он ослаб, у него был плеврит, и
ему необходимо солнце. Мама ответила, что, мол, конечно, пускай остается, и
мы все обрадовались. Постель для Уго устроили у меня в комнате, и в
понедельник прислуга привезла все, что ему было нужно на эту неделю. Мы
купались, Уго знал куда больше всяких историй, чем я, но прыгал он не так
далеко, как я. Сразу было видно, что он из Буэнос-Айреса; вместе с одеждой
ему привезли две книжки Салгари и учебник ботаники, потому что ему нужно
было готовиться к поступлению в лицей. В книге лежало павлинье перо, я еще
никогда такого не видел, оно служило ему закладкой. Перо было зеленое с
фиолетово-синим глазком, все усыпанное золотыми крапинками. Сестра попросила
у него это перо, но Уго не отдал, он сказал, что это перо ему подарила мама.
Он никому не позволял даже дотрагиваться до него, только мне разрешал,
потому что доверял, и я аккуратно брал перо за кончик стержня.
Дядя Карлос работал в конторе, поэтому в первые дни недели мы машину
больше в ход не пускали, хотя я и говорил маме, что если она хочет, я могу
разжечь топку. Мама сказала, что лучше будет, если мы подождем до субботы, и
вообще на этой неделе у нас маловато дров, да и муравьев столько, как
раньше, не видно.
- Их убавилось на пять тысяч, - сказал я.
Она посмеялась, но не возражала. Пожалуй, даже лучше, что мне не
разрешали запустить машину, не то Уго тоже вмешался бы, он ведь из тех, кто
все знает и везде хочет сунуть нос. Лучше пусть он мне не помогает, особенно
из-за отравы.
Нам велели, чтобы мы во время сьесты не бегали и не прыгали - боялись,
как бы с кем-нибудь не случилось солнечного удара. Сестра тоже хотела играть
со мной и с Уго, она все время вертелась рядом и старалась играть вместе с
Уго. В шарики я обыграл их обоих, но в бильбоке, уж не знаю почему, Уго
играл здорово и обыграл меня. Сестра все время хвалила его, и я понимал, что
ей хочется, чтобы он стал ее кавалером; об этом стоило рассказать маме,
пусть влепила бы ей парочку затрещин, вот только я не знал, что именно
сказать маме, они ведь ничего плохого не делали. Уго подсмеивался над
сестрой, только не очень заметно, и я готов был его расцеловать в эти
минуты, но случалось это всегда во время игры, и тут либо выиграл, либо
проиграл, целоваться некогда.
Сьеста длилась от двух до пяти, и это было лучшее время, чтобы посидеть
спокойно и заняться кому чем захочется. Мы с Уго пересматривали марки, и я
отдавал ему дубликаты, учил раскладывать марки по странам, и Уго задумал
тоже обзавестись в будущем году коллекцией марок - правда, только
американских. Тогда у него не будет марок Камеруна, а они все со зверями, но
Уго утверждал, что без них коллекция будет выглядеть солиднее. Сестра,
конечно, его поддержала и говорила мне наперекор, хоть сама понятия не
имела, где у марки правая сторона, где левая. После трех появилась Лила, она
пролезала сквозь кусты бирючины и всегда держала мою сторону. Ей нравились
европейские марки. Один раз я дал Лиле конверт с разными марками, но она его
вернула, сказав, что отец сочувствует ее желанию завести коллекцию, но мать
считает, что это совсем не для девочек и что марки могут быть заразными;
конверт с марками с тех пор хранился у меня в шкафу.
Приходила Лила, и мы, чтобы не сердить домашних, забирались в глубь
сада и растягивались там на земле под фруктовыми деревьями. Девочки Негри
тоже выходили в сад, и я знал, что все три без ума от Уго; переговаривались
они очень громко и как-то в нос, особенно громко вопила Куфина: "Где коробка
с нитками?" - Эла что-то ей отвечала, и у них завязывалась перепалка, но
они все это вытворяли, только чтобы привлечь к себе внимание, и, пожалуй,
неплохо, что с их стороны кусты бирючины разрослись особенно пышно и все
заслоняли. Мы с Лилой умирали от смеху, слушая их, а Уго зажимал нос и
говорил: "Кто же тут так развонялся?" Тогда Чола, старшая из сестер,
говорила: "Видали, девочки, сколько грубиянов нынче развелось?" А мы сидели
тихо, набравши в рот воды, чтобы не расхохотаться, потому что лучше было с
ними не связываться и не вести себя как они; но уж когда они видели, что мы
играем в пятнашки, то буквально с ума сходили, злились еще больше, и дело
кончалось тем, что они заводили свару между собой, да такую, что из дому
выходила мачеха и таскала их за волосы, и они, плача, уходили из сада.
Мне нравилось играть с Лилой, ведь брат с сестрой не любят играть
вместе, если есть другие участники игры; так и моя сестра все время хотела
играть в паре с Уго. Мы с Лилой обыгрывали их в шарики, но Уго больше
нравилось играть в полицейского и вора и в прятки, и все время надо было
помнить об этом и играть в то, что Уго нравится, но все равно было
замечательно, только нельзя было кричать, а какая же это игра без крика?
Когда играли в прятки и считались, мне все время выходило водить и, уж не
знаю почему, только меня раз за разом обманывали, и когда играли в жмурки,
тоже. В пять часов выходила в сад бабушка и выговаривала нам за то, что мы
были все в поту и перегрелись на солнце, но мы старались ее рассмешить и
целовали ее, и даже Уго и Лила целовали бабушку, хоть и не были ее внуками.
Я заметил, что в эти дни бабушка часто ходит посмотреть на кладовку с
инструментами, и понял, что она боится, как бы мы не стали играть с
какими-нибудь частями машины. Но такая глупость никому и в голову не
приходила после того, что случилось с тремя детьми из Флореса, да к тому же
нам грозила бы и хорошая взбучка.
Иногда мне нравилось побыть одному, и в эти минуты никого не хотелось
видеть, даже Лилу. Особенно когда вечерело, незадолго до того, как в белом
халате выходила бабушка и принималась поливать сад. В этот час земля уже не
так раскалена, сильно пахнет жимолость и помидоры на грядках, особенно там,
где по канавке течет вода и много разных козявок. Мне нравилось улечься на
землю, припасть к ней и вдыхать ее запах, чувствовать ее под собой, горячую,
с тем особым летним запахом, с которым нечего и сравнивать ее запахи в
другое время года. Думал я о множестве разных вещей, но особенно о муравьях:
теперь, когда я своими глазами увидел, что такое муравейник, я подолгу думал
обо всех этих подземных ходах, которые перекрещиваются во всех направлениях
и которых никто не видел. Они как едва различимые под кожей прожилки у меня
на ногах, но они полны тайн и снующих взад-вперед муравьев. Если бы человек
поел отравы, с ним все было бы точно так же, отрава пошла бы по жилкам, как
дым по подземным ходам, не очень-то большая разница.
Но изучение в одиночку ползающих по кустам помидоров козявок быстро мне
надоедало.
Отрава - Кортасар Хулио => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Отрава автора Кортасар Хулио дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Отрава у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Отрава своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Кортасар Хулио - Отрава.
Если после завершения чтения книги Отрава вы захотите почитать и другие книги Кортасар Хулио, тогда зайдите на страницу писателя Кортасар Хулио - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Отрава, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Кортасар Хулио, написавшего книгу Отрава, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Отрава; Кортасар Хулио, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн