Ведь сегодня он увидится с ней, если она не обманула. Но если обманула, то круто об этом пожалеет.
Через день он встречается с одной важной персоной из Москвы, которая давно приглядывалась к его свиноферме. Персона собирается отвалить ему миллиард для строительства ещё четырех свиноферм. Значит, война неизбежна!
Но Маскитов подумает, как лучше распорядиться деньгами. Он может слинять с ними на острова, где его никто никогда не найдет. Он прихватит с собой Софью и заживет как король. Ведь сколько же можно возиться с трупами! А губернаторство в этой дыре его больше не привлекает, потому что теперь у него есть она...
7
В назначенный час в назначенном месте двое молодых людей (она - очень юная и очень привлекательная блондинка и он - высокий брюнет с умными глазами, несколько мешковатый на её фоне) с нетерпением поджидали серебристый "форд" негласного хозяина города. Оба заметно нервничали, и девушка сквозь зубы поминутно наставляла юношу:
- Не озирайся так затравленно, ты же актер. Помни, что твои родители из бывшей номенклатуры, а сам ты избалован, неглуп и закончил с отличием МГУ, факультет журналистики.
- Но я ни бельмеса в английском, - щелкал зубами юноша.
- Не важно, - отвечала она. - Там, куда мы едем, и на русском изъясняются с трудом. Не забудь, ты мой младший брат и должен во всем мне повиноваться.
- Мы же договорились, что старший.
- Тогда тем более. Кстати, едет! Встань как-нибудь повальяжней и натяни улыбку!
После того как перед ними тормознул серебристый "форд", актера нельзя уже было ни в чем упрекнуть. Он небрежно обнимал сеструху и снисходительно разглядывал пунцового рэкетира, неуклюже вывалившегося из машины с корзиной роз. Бандит с корзиной выглядел типичным идиотом, поскольку подобную процедуру проделывал впервые. Он сам не ожидал от себя такой светскости и от этого был несколько сконфужен.
- А я уж подумывал, что вы не придете, - произнес он дурацкую фразу, расползаясь в широкой улыбке, и в его интонации чувствовалась бесконечная инфантильность.
Восхищенно глядел он на свою возлюбленную, и сочетание этого восторга с безумной любовью к себе самому делало его ещё глупее. Он потянулся губами к её ручке, но вперед выступил братец и развязно протянул ладонь:
- Альфред! А это моя сестра.
Маскитов осклабился и любезно тряхнул руку. Девушка из вежливости понюхала розы, после чего бросила корзину на заднее сиденье, и молодые люди поехали.
На актера напало вдохновение. Он всю дорогу балагурил и тонко иронизировал над сентиментальностью в доску втюрившегося бандита. До Маскитова ирония не доходила, а девица то заливалась журчащим смехом, то толкала актера локтем. Тем не менее оба очень внимательно следили за дорогой, чувствуя, как за ними на приличном расстоянии следуют два мотоцикла.
Ровно через полчаса компания прибыла на место, и девушка не могла не вздрогнуть от мрачного вида железных ворот и глухого бетонного забора с колючей проволокой. Ведь она уже здесь была. Актер с нескрываемым любопытством поглядывал по сторонам, и ничто не ускользнуло от его внимания: ни огромные собаки, звенящие цепью в глубине двора, ни шкафообразные охранники, покуривавшие у ворот с пистолетами на поясе, ни мощная сигнализация, которой был оборудован этот дом. Во дворе уже стояло несколько иномарок, и из двухэтажного дома с колоннами доносилась блатная музыка.
Остановив машину, Маскитов тут же поспешил выпрыгнуть и открыть даме дверцу. Дама уткнулась в розы, чтобы подавить улыбку, а актер закатил глаза.
Когда они поднялись в полутемную гостиную, где уже было несколько мужчин и женщин, девушка сразу определила, что здесь собрался редкостный сброд. Мужчины сплошь из разряда а-ля лопахиных, из-под модных костюмов которых выпячивалась провинциальная неотесанность, женщины одна вульгарней другой, в открытых платьях, с фантастическими прическами. Юная гостья сразу же ощутила сальные взгляды.
Зала была огромная и щедро устлана толстыми коврами. Девушка вспомнила эту залу. Но картин на стенах уже не было. Вместо них висели медные светильники из чешского стекла. С потолка свисала театральная люстра из хрусталя. В углу вопил магнитофон. Посередине стоял стол а-ля фуршет, но, в отличие от европейского, на нем, кроме бутербродов и салатов, были ещё фарфоровые кастрюли с дымящейся ухой из осетрины. Вообще, стол был накрыт весьма разнообразно: от диковинных африканских фруктов до малосольных огурцов.
Гости сидели в креслах, переговаривались, покуривали и опустошали рюмки. Серега с тревогой замечал, что мужская половина обволакивает его "сестренку" далеко не пуританскими взглядами. "Когда напьются, будет трудно", - подумал и пожалел, что, по совету Рахметова, не взял пистолет.
Маскитов, прежде чем усадить гостей в кресла, подвел их к хозяину дома. Про него тоже инструктировали. Он был кем-то вроде крестного отца в этом городишке, а официально занимал должность вице-губернатора. Именно Канаева актер опасался больше всего. Его же милая коллега не опасалась никого.
Крестный папа был среднего роста, лет сорока пяти, лысый, толстый и несколько обрюзгший от бесконечных пьянок. Он долго чмокал ручку новоявленной, и нечистый взгляд его говорил, что он тоже хотел бы такую кралю. При этом Серега думал, что неплохо было бы слинять отсюда до того, как хозяин напьется.
Маскитов глядел на свою гостью обожающими глазами, и счастливая улыбка ежеминутно озаряла его физиономию. Он петухом гарцевал вокруг её кресла и, угощая даму шампанским, сам пил рюмку за рюмкой.
Впрочем, в какую-то минуту пить начали все, словно объявили: "на старт, внимание, марш!" Пили жадно, много и без разбора. При этом пихали в рот все подряд, роняя крошки на собственные рукава и бархатные юбки дам. По мере того как шло время, эта великосветская орда все более теряла первоначальный лоск. Мужчины делались пунцовыми, женщины - развязными. Многие уже не пользовались вилками и лезли в тарелки руками, а потом облизывали пальцы или обтирали о штаны и платья. И чем больше вечеринка превращалась в попойку, тем сладострастней становился взор Канаева. Он не сводил с девушки глаз, ни минуты не позволяя расслабиться её брату.
Наконец, когда быстрые танцы с визгом и задиранием юбок миновали, Маскитов пригласил мадемуазель на медленный. Он был уже достаточно пьян и совершенно обалдевал от её запаха. Влюбленный бандит ухватился за девичью талию, как за нечто священное, и ощутил, как у него изнутри вырывается что-то небывало героическое. Это удивляло его. Она же едва сдерживалась.
- Это ваши друзья? - спросила девушка, отворачиваясь от пьяной физиономии.
- Это все козлы! - ответил он. - А вон тот, что мнит себя крутым мафиозо, всем козлам козел!
Маскитов кивнул в сторону Канаева, и Софье стало не по себе. К этому времени в гостиной уже было оживленно. Гости шумно переговаривались, пытаясь перекричать магнитофон, доносилась откровенная матерщина, а некоторые мужчины, не стесняясь присутствующих, тискали хохочущих женщин. Гостья делала вид, что не замечает происходящего, лицо же Маскитова выражало отвращение.
- Как меня все это забодало, - произнес он сердито. - С кем мне приходится общаться по долгу службы.
- А где вы служите? - спросила девушка.
И Маскитов не мог не улыбнуться её наивности. Немного подумав, он ответил серьезно:
- Возглавляю инвестиционный фонд.
Маскитов действительно мечтал открыть подобную контору, куда бы люди несли свои сбережения и при этом преданно заглядывали в глаза. Увы, он немного опоздал.
- Но ведь все инвестиционные фонды - жулье, - ужаснулась девушка и даже негодующе оттолкнула его.
- Что вы! - заверил он добродушно. - У нас все честно. Вкладчики очень довольны!
Маскитов улыбался её детской наивности и думал, что когда увезет её на острова, то сделает все возможное, чтобы она никогда не узнала, чем действительно пахнут деньги.
- Но, если честно, я не возражаю против таких фондов, которые прикарманивают деньги вкладчиков, - произнес мягко. - Ведь, по совести сказать, это не фонды обманывают людей, а люди обманывают сами себя. Люди не хотят работать, а хотят, чтобы за них работали другие.
- Что вы такое говорите! - воскликнула девушка, делая круглые глаза.
- Да-да, Софьюшка! Люди должны сказать спасибо таким компаниям, которые учат уму-разуму. Учение, как известно, стоит дорого. А жуликов подобного рода расплодил сам народ своей тупостью.
- Это же гнусно! - топнула ножкой гостья, и в её глазах блеснули слезы.
- Но я в поте лица зарабатываю деньги, - заверил бандюга, - и зарабатываю немало.
Тут Маскитов не выдержал и стал горячо хвастать про то, какую бешеную прибыль можно иметь благодаря талантливой постановке дела, и что у него трехэтажный коттедж в городе, но он ещё строит белокаменный дворец за городом, да такой, что канаевская вилла по сравнению с ним - жалкий са
рай, и что у него тут все схвачено, куплено и содержится под строгим контролем.
Девушка слушала затаив дыхание и своим наивным хлопаньем ресниц поощряла его хвастовство. А он уже не мог остановиться и продолжал бить себя в грудь, уверяя, что деньги ему сыплются сами. Вот послезавтра, к примеру, ему на голову упадет миллиард.
- Так уж сам и упадет! - покачала головой гостья.
- Сам! - крикнул Маскитов, выкатывая глаза.
В этот момент Серега заметил, что девушка сильно побледнела, быстро поднесла ко лбу ладонь и безжизненно закатила глаза. "Что-то случилось", смекнул актер и вылетел из кресла.
8
За всем этим хозяин наблюдал очень внимательно и, разумеется, догадывался, что гости Маскитова не столь просты, как хотят казаться. А когда милашке сделалось плохо, Канаев насторожился, сообразив, что здесь что-то не то. Последнюю сцену, с вынесением гостьи из залы, ему досмотреть не удалось: помешал вошедший банкир из старой гвардии. Канаев всей душой ненавидел Маскитова. Старая гвардия была милей, но Маскитова активно поддерживал центр, и именно на него в Москве делали ставку. Маскитовы были из тех, кто уже не только дышал в затылок, но и грубо наступал на пятки. Эти втрое ненасытнее, поскольку из босяков.
- Проклятое шампанское, - лепетала девушка, закрывая лицо ладонями, и актер, включившись в игру, выговаривал ей с укором:
- Говорил же, Софийка, не пей! У тебя аллергия!
Бедняжку внесли на руках в соседнюю комнату, осторожно уложили на диван, и больная сквозь растопыренные пальцы указала глазами на дверь. Стажер все понял, быстро распахнул окна и театрально воскликнул:
- Ей срочно нужен компресс!
- Компресс? - переспросил Маскитов, чувствуя, как его сердце переполняется этой дурацкой самоотверженностью. - Сейчас сделаем!
Он пулей вылетел из комнаты, и девушка вскочила с дивана.
- Нам надо сматываться! Я видела отца! Не дай бог...
Актер метнулся к выходу и, увидев, что в коридоре пусто, потащил Софью в сторону лестницы.
- Туфли на каблуках с детства ненавижу, - прошептала девушка, едва её каблучки зацокали по ступеням.
Она остановилась, сняла туфельки и босиком понеслась за актером через темный канаевский двор. Не успели они отдышаться, как в комнате, из которой они убежали, загорелся свет. Молодые люди притворились пьяными и вразвалочку направились к воротам. Сзади загремели цепью собаки, впереди обозначился охранник с кобурой на боку.
- Отворяй, командир! - развязно приказала девушка, и добавила, обращаясь к братцу: - Мы его непременно должны встретить сами, а то обидится!
Она подняла палец кверху и принялась с хохотом валиться на спутника. На лице охранника отразилось недоумение, и, когда его пальцы опустились на рацию, у Сереги на лбу выступил пот. Актер тут же вцепился в его кобуру и радостно загоготал:
- Салютуем, командир! Дай бабахнуть!
Парень молча оторвал его от пояса и сделал знак сидящему в будке. В ту же минуту ворота бесшумно поползли в сторону и девушка возмущенно воскликнула:
- Его ещё нет! Безобразие!
Пьяная парочка, покачиваясь и что-то невнятно бормоча, вышла за ворота и вскоре их голоса растворились в темноте. Охранник пожал плечами, взглянул в бинокль и спросил напарника:
- Ворота прикрыть?
- Прикрой, - ответил напарник и включил радиоприемник.
В эту минуту Софья и Сергей во весь дух неслись к березовой роще там, за колючими кустами, их товарищи спрятали мотоцикл.
- Ну что? Где он? - нервничал стажер, обдирая руки о кусты.
- Здесь. Не психуй! Я, кажется, во дворе обронила туфельку.
Молодые люди прыгнули на мотоцикл и рванули через рощу к дороге. Через мгновение они уже неслись по шоссе в сторону города. А в это время Маскитов пьяно носился по этажам канаевской дачи и тщетно взывал к возлюбленной. И чем чаще он натыкался на пустые комнаты, тем отчаянней становилось его лицо. Он скрежетал зубами и проникался лютой ненавистью к хозяину дома, так слащаво чмокнувшему пальчики его любимой.
Пунцовый, вне себя от злости, он спустился в залу, где продолжалась вакханалия под опостылевшие дерибасовские мотивы. Встретившись с насмешливым взглядом Канаева, Маскитов потерял самообладание.
- Где Софья? - спросил он сквозь зубы, чувствуя, как глаза наливаются кровью.
- Сбежала? - улыбнулся Канаев. - Поздравляю!
- Да я тебя за нее... - заревел Маскитов, хватая Канаева за грудки.
Дрожь и испуг прокатились по залу. Гости замолкли, робко потупили взоры, и только магнитофон продолжал хрипло надрываться. Канаев с презрением отодрал от себя потные руки Маскитова и, хорошенько встряхнув товарища, прохрипел ему в ухо:
- Держи себя в руках, идиот!
9
Приблизительно в это же время мотоциклисты во главе с Закадыкиным сползли с бетонного забора загородного морга Маскитова. Все были ошеломлены и подавлены.
- Дай сигарету, шеф! - произнес некурящий Рахметов, в изнеможении валясь на траву.
Закадыкин дрожащими руками извлек из кинокамеры кассету и сквозь зубы пробормотал:
- Вот сволочи! Я знал, что они сволочи. Но не до такой же степени. Даже запереть все это как следует не считают нужным.
Бывший санаторий "Наф-Наф" имел за колючей проволокой три каменных здания и несколько летних домиков. Домики были не заперты, и друзья обнаружили в них кучи ношеной одежды. В одном сарае отважная тройка вздрогнула от неожиданности. Пол был сплошь усыпан детской обувью. На дверях зданий висели амбарные замки.
Друзья надели черные маски и вошли в сторожку. С топчана нехотя поднялся дремучий старикашка, воняющий пивом и свиньями. В его сонном взгляде было столько равнодушия, что майор даже не стал надевать на него наручники, а только оборвал телефонный провод. Над топчаном висел ящик с ключами, но старик и не подумал препятствовать, когда Рахметов потянулся за ними. После того как друзья завладели ключами, сторож снова прилег на топчан и повернулся на другой бок.
Когда тройка вошла в огромный холодильник, с репортером сделалось плохо. Он выронил из рук камеру и стал медленно сползать по стене.
В морге в ужасном беспорядке валялись горы расчлененных трупов. В соседней комнате находилась лаборатория для их обработки. Рядом упаковочный цех. То же самое мотоциклисты обнаружили и во втором здании. А в третьем, более прибранном и комфортабельном, под белыми простынями лежали замороженные дети.
- Ну суки, ну сволочи, - бормотал Закадыкин, ощущая тошноту в каждой клетке своего тела. - Вы заметили, как все здесь аккуратно оборудовано? Прямо маленькая фабрика по производству консервов!
- Ты снял усыпальницу? - мрачно перебил патрон.
- Я все снял. И усыпальницу в первую очередь. Как в ветеринарной лечебнице - специальная зала для усыпления. Усекаете, Рахметов? Людей сюда привозят живыми!
Через пятнадцать минут два мотоцикла бешено рассекали темноту центральной трассы, ведущей на родину вождя мирового пролетариата. Только перед въездом в город их пути разделились. Один мотоцикл с двумя седоками стремительно полетел в аэропорт, другой - на улицу Чернышевского.
10
На следующий день на конспиративной квартире был созван срочный консилиум.
- Как же мы не учли твоего отца? - удивлялся майор, вглядываясь в голубые глаза коллеги. - Как он умудрился выпасть из нашего расчета?
- Честно сказать, я сама про него забыла, - виновато хлопала глазами Софья. - Я и вообразить не могла, что он посещает подобные мероприятия. Представляете, танцую я с этим бандюгой, и вдруг - глазам не верю: входит отец, смотрит и не узнает. Я сразу закрываюсь руками и начинаю валиться в обморок. Слава богу, сработало! Спасибо Сереже - вовремя сориентировался.
- Тебя он точно не узнал? - недоверчиво переспросил шеф.
- Кажется, нет! А то бы бросился на шею, а не встал к нам спиной.
Майор задумался и рассеянно вытащил сигарету:
- Может, оно и к лучшему, что так произошло. Еще неизвестно, чем бы все это закончилось. Главное, что программу-минимум мы выполнили. Морги отсняли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Через день он встречается с одной важной персоной из Москвы, которая давно приглядывалась к его свиноферме. Персона собирается отвалить ему миллиард для строительства ещё четырех свиноферм. Значит, война неизбежна!
Но Маскитов подумает, как лучше распорядиться деньгами. Он может слинять с ними на острова, где его никто никогда не найдет. Он прихватит с собой Софью и заживет как король. Ведь сколько же можно возиться с трупами! А губернаторство в этой дыре его больше не привлекает, потому что теперь у него есть она...
7
В назначенный час в назначенном месте двое молодых людей (она - очень юная и очень привлекательная блондинка и он - высокий брюнет с умными глазами, несколько мешковатый на её фоне) с нетерпением поджидали серебристый "форд" негласного хозяина города. Оба заметно нервничали, и девушка сквозь зубы поминутно наставляла юношу:
- Не озирайся так затравленно, ты же актер. Помни, что твои родители из бывшей номенклатуры, а сам ты избалован, неглуп и закончил с отличием МГУ, факультет журналистики.
- Но я ни бельмеса в английском, - щелкал зубами юноша.
- Не важно, - отвечала она. - Там, куда мы едем, и на русском изъясняются с трудом. Не забудь, ты мой младший брат и должен во всем мне повиноваться.
- Мы же договорились, что старший.
- Тогда тем более. Кстати, едет! Встань как-нибудь повальяжней и натяни улыбку!
После того как перед ними тормознул серебристый "форд", актера нельзя уже было ни в чем упрекнуть. Он небрежно обнимал сеструху и снисходительно разглядывал пунцового рэкетира, неуклюже вывалившегося из машины с корзиной роз. Бандит с корзиной выглядел типичным идиотом, поскольку подобную процедуру проделывал впервые. Он сам не ожидал от себя такой светскости и от этого был несколько сконфужен.
- А я уж подумывал, что вы не придете, - произнес он дурацкую фразу, расползаясь в широкой улыбке, и в его интонации чувствовалась бесконечная инфантильность.
Восхищенно глядел он на свою возлюбленную, и сочетание этого восторга с безумной любовью к себе самому делало его ещё глупее. Он потянулся губами к её ручке, но вперед выступил братец и развязно протянул ладонь:
- Альфред! А это моя сестра.
Маскитов осклабился и любезно тряхнул руку. Девушка из вежливости понюхала розы, после чего бросила корзину на заднее сиденье, и молодые люди поехали.
На актера напало вдохновение. Он всю дорогу балагурил и тонко иронизировал над сентиментальностью в доску втюрившегося бандита. До Маскитова ирония не доходила, а девица то заливалась журчащим смехом, то толкала актера локтем. Тем не менее оба очень внимательно следили за дорогой, чувствуя, как за ними на приличном расстоянии следуют два мотоцикла.
Ровно через полчаса компания прибыла на место, и девушка не могла не вздрогнуть от мрачного вида железных ворот и глухого бетонного забора с колючей проволокой. Ведь она уже здесь была. Актер с нескрываемым любопытством поглядывал по сторонам, и ничто не ускользнуло от его внимания: ни огромные собаки, звенящие цепью в глубине двора, ни шкафообразные охранники, покуривавшие у ворот с пистолетами на поясе, ни мощная сигнализация, которой был оборудован этот дом. Во дворе уже стояло несколько иномарок, и из двухэтажного дома с колоннами доносилась блатная музыка.
Остановив машину, Маскитов тут же поспешил выпрыгнуть и открыть даме дверцу. Дама уткнулась в розы, чтобы подавить улыбку, а актер закатил глаза.
Когда они поднялись в полутемную гостиную, где уже было несколько мужчин и женщин, девушка сразу определила, что здесь собрался редкостный сброд. Мужчины сплошь из разряда а-ля лопахиных, из-под модных костюмов которых выпячивалась провинциальная неотесанность, женщины одна вульгарней другой, в открытых платьях, с фантастическими прическами. Юная гостья сразу же ощутила сальные взгляды.
Зала была огромная и щедро устлана толстыми коврами. Девушка вспомнила эту залу. Но картин на стенах уже не было. Вместо них висели медные светильники из чешского стекла. С потолка свисала театральная люстра из хрусталя. В углу вопил магнитофон. Посередине стоял стол а-ля фуршет, но, в отличие от европейского, на нем, кроме бутербродов и салатов, были ещё фарфоровые кастрюли с дымящейся ухой из осетрины. Вообще, стол был накрыт весьма разнообразно: от диковинных африканских фруктов до малосольных огурцов.
Гости сидели в креслах, переговаривались, покуривали и опустошали рюмки. Серега с тревогой замечал, что мужская половина обволакивает его "сестренку" далеко не пуританскими взглядами. "Когда напьются, будет трудно", - подумал и пожалел, что, по совету Рахметова, не взял пистолет.
Маскитов, прежде чем усадить гостей в кресла, подвел их к хозяину дома. Про него тоже инструктировали. Он был кем-то вроде крестного отца в этом городишке, а официально занимал должность вице-губернатора. Именно Канаева актер опасался больше всего. Его же милая коллега не опасалась никого.
Крестный папа был среднего роста, лет сорока пяти, лысый, толстый и несколько обрюзгший от бесконечных пьянок. Он долго чмокал ручку новоявленной, и нечистый взгляд его говорил, что он тоже хотел бы такую кралю. При этом Серега думал, что неплохо было бы слинять отсюда до того, как хозяин напьется.
Маскитов глядел на свою гостью обожающими глазами, и счастливая улыбка ежеминутно озаряла его физиономию. Он петухом гарцевал вокруг её кресла и, угощая даму шампанским, сам пил рюмку за рюмкой.
Впрочем, в какую-то минуту пить начали все, словно объявили: "на старт, внимание, марш!" Пили жадно, много и без разбора. При этом пихали в рот все подряд, роняя крошки на собственные рукава и бархатные юбки дам. По мере того как шло время, эта великосветская орда все более теряла первоначальный лоск. Мужчины делались пунцовыми, женщины - развязными. Многие уже не пользовались вилками и лезли в тарелки руками, а потом облизывали пальцы или обтирали о штаны и платья. И чем больше вечеринка превращалась в попойку, тем сладострастней становился взор Канаева. Он не сводил с девушки глаз, ни минуты не позволяя расслабиться её брату.
Наконец, когда быстрые танцы с визгом и задиранием юбок миновали, Маскитов пригласил мадемуазель на медленный. Он был уже достаточно пьян и совершенно обалдевал от её запаха. Влюбленный бандит ухватился за девичью талию, как за нечто священное, и ощутил, как у него изнутри вырывается что-то небывало героическое. Это удивляло его. Она же едва сдерживалась.
- Это ваши друзья? - спросила девушка, отворачиваясь от пьяной физиономии.
- Это все козлы! - ответил он. - А вон тот, что мнит себя крутым мафиозо, всем козлам козел!
Маскитов кивнул в сторону Канаева, и Софье стало не по себе. К этому времени в гостиной уже было оживленно. Гости шумно переговаривались, пытаясь перекричать магнитофон, доносилась откровенная матерщина, а некоторые мужчины, не стесняясь присутствующих, тискали хохочущих женщин. Гостья делала вид, что не замечает происходящего, лицо же Маскитова выражало отвращение.
- Как меня все это забодало, - произнес он сердито. - С кем мне приходится общаться по долгу службы.
- А где вы служите? - спросила девушка.
И Маскитов не мог не улыбнуться её наивности. Немного подумав, он ответил серьезно:
- Возглавляю инвестиционный фонд.
Маскитов действительно мечтал открыть подобную контору, куда бы люди несли свои сбережения и при этом преданно заглядывали в глаза. Увы, он немного опоздал.
- Но ведь все инвестиционные фонды - жулье, - ужаснулась девушка и даже негодующе оттолкнула его.
- Что вы! - заверил он добродушно. - У нас все честно. Вкладчики очень довольны!
Маскитов улыбался её детской наивности и думал, что когда увезет её на острова, то сделает все возможное, чтобы она никогда не узнала, чем действительно пахнут деньги.
- Но, если честно, я не возражаю против таких фондов, которые прикарманивают деньги вкладчиков, - произнес мягко. - Ведь, по совести сказать, это не фонды обманывают людей, а люди обманывают сами себя. Люди не хотят работать, а хотят, чтобы за них работали другие.
- Что вы такое говорите! - воскликнула девушка, делая круглые глаза.
- Да-да, Софьюшка! Люди должны сказать спасибо таким компаниям, которые учат уму-разуму. Учение, как известно, стоит дорого. А жуликов подобного рода расплодил сам народ своей тупостью.
- Это же гнусно! - топнула ножкой гостья, и в её глазах блеснули слезы.
- Но я в поте лица зарабатываю деньги, - заверил бандюга, - и зарабатываю немало.
Тут Маскитов не выдержал и стал горячо хвастать про то, какую бешеную прибыль можно иметь благодаря талантливой постановке дела, и что у него трехэтажный коттедж в городе, но он ещё строит белокаменный дворец за городом, да такой, что канаевская вилла по сравнению с ним - жалкий са
рай, и что у него тут все схвачено, куплено и содержится под строгим контролем.
Девушка слушала затаив дыхание и своим наивным хлопаньем ресниц поощряла его хвастовство. А он уже не мог остановиться и продолжал бить себя в грудь, уверяя, что деньги ему сыплются сами. Вот послезавтра, к примеру, ему на голову упадет миллиард.
- Так уж сам и упадет! - покачала головой гостья.
- Сам! - крикнул Маскитов, выкатывая глаза.
В этот момент Серега заметил, что девушка сильно побледнела, быстро поднесла ко лбу ладонь и безжизненно закатила глаза. "Что-то случилось", смекнул актер и вылетел из кресла.
8
За всем этим хозяин наблюдал очень внимательно и, разумеется, догадывался, что гости Маскитова не столь просты, как хотят казаться. А когда милашке сделалось плохо, Канаев насторожился, сообразив, что здесь что-то не то. Последнюю сцену, с вынесением гостьи из залы, ему досмотреть не удалось: помешал вошедший банкир из старой гвардии. Канаев всей душой ненавидел Маскитова. Старая гвардия была милей, но Маскитова активно поддерживал центр, и именно на него в Москве делали ставку. Маскитовы были из тех, кто уже не только дышал в затылок, но и грубо наступал на пятки. Эти втрое ненасытнее, поскольку из босяков.
- Проклятое шампанское, - лепетала девушка, закрывая лицо ладонями, и актер, включившись в игру, выговаривал ей с укором:
- Говорил же, Софийка, не пей! У тебя аллергия!
Бедняжку внесли на руках в соседнюю комнату, осторожно уложили на диван, и больная сквозь растопыренные пальцы указала глазами на дверь. Стажер все понял, быстро распахнул окна и театрально воскликнул:
- Ей срочно нужен компресс!
- Компресс? - переспросил Маскитов, чувствуя, как его сердце переполняется этой дурацкой самоотверженностью. - Сейчас сделаем!
Он пулей вылетел из комнаты, и девушка вскочила с дивана.
- Нам надо сматываться! Я видела отца! Не дай бог...
Актер метнулся к выходу и, увидев, что в коридоре пусто, потащил Софью в сторону лестницы.
- Туфли на каблуках с детства ненавижу, - прошептала девушка, едва её каблучки зацокали по ступеням.
Она остановилась, сняла туфельки и босиком понеслась за актером через темный канаевский двор. Не успели они отдышаться, как в комнате, из которой они убежали, загорелся свет. Молодые люди притворились пьяными и вразвалочку направились к воротам. Сзади загремели цепью собаки, впереди обозначился охранник с кобурой на боку.
- Отворяй, командир! - развязно приказала девушка, и добавила, обращаясь к братцу: - Мы его непременно должны встретить сами, а то обидится!
Она подняла палец кверху и принялась с хохотом валиться на спутника. На лице охранника отразилось недоумение, и, когда его пальцы опустились на рацию, у Сереги на лбу выступил пот. Актер тут же вцепился в его кобуру и радостно загоготал:
- Салютуем, командир! Дай бабахнуть!
Парень молча оторвал его от пояса и сделал знак сидящему в будке. В ту же минуту ворота бесшумно поползли в сторону и девушка возмущенно воскликнула:
- Его ещё нет! Безобразие!
Пьяная парочка, покачиваясь и что-то невнятно бормоча, вышла за ворота и вскоре их голоса растворились в темноте. Охранник пожал плечами, взглянул в бинокль и спросил напарника:
- Ворота прикрыть?
- Прикрой, - ответил напарник и включил радиоприемник.
В эту минуту Софья и Сергей во весь дух неслись к березовой роще там, за колючими кустами, их товарищи спрятали мотоцикл.
- Ну что? Где он? - нервничал стажер, обдирая руки о кусты.
- Здесь. Не психуй! Я, кажется, во дворе обронила туфельку.
Молодые люди прыгнули на мотоцикл и рванули через рощу к дороге. Через мгновение они уже неслись по шоссе в сторону города. А в это время Маскитов пьяно носился по этажам канаевской дачи и тщетно взывал к возлюбленной. И чем чаще он натыкался на пустые комнаты, тем отчаянней становилось его лицо. Он скрежетал зубами и проникался лютой ненавистью к хозяину дома, так слащаво чмокнувшему пальчики его любимой.
Пунцовый, вне себя от злости, он спустился в залу, где продолжалась вакханалия под опостылевшие дерибасовские мотивы. Встретившись с насмешливым взглядом Канаева, Маскитов потерял самообладание.
- Где Софья? - спросил он сквозь зубы, чувствуя, как глаза наливаются кровью.
- Сбежала? - улыбнулся Канаев. - Поздравляю!
- Да я тебя за нее... - заревел Маскитов, хватая Канаева за грудки.
Дрожь и испуг прокатились по залу. Гости замолкли, робко потупили взоры, и только магнитофон продолжал хрипло надрываться. Канаев с презрением отодрал от себя потные руки Маскитова и, хорошенько встряхнув товарища, прохрипел ему в ухо:
- Держи себя в руках, идиот!
9
Приблизительно в это же время мотоциклисты во главе с Закадыкиным сползли с бетонного забора загородного морга Маскитова. Все были ошеломлены и подавлены.
- Дай сигарету, шеф! - произнес некурящий Рахметов, в изнеможении валясь на траву.
Закадыкин дрожащими руками извлек из кинокамеры кассету и сквозь зубы пробормотал:
- Вот сволочи! Я знал, что они сволочи. Но не до такой же степени. Даже запереть все это как следует не считают нужным.
Бывший санаторий "Наф-Наф" имел за колючей проволокой три каменных здания и несколько летних домиков. Домики были не заперты, и друзья обнаружили в них кучи ношеной одежды. В одном сарае отважная тройка вздрогнула от неожиданности. Пол был сплошь усыпан детской обувью. На дверях зданий висели амбарные замки.
Друзья надели черные маски и вошли в сторожку. С топчана нехотя поднялся дремучий старикашка, воняющий пивом и свиньями. В его сонном взгляде было столько равнодушия, что майор даже не стал надевать на него наручники, а только оборвал телефонный провод. Над топчаном висел ящик с ключами, но старик и не подумал препятствовать, когда Рахметов потянулся за ними. После того как друзья завладели ключами, сторож снова прилег на топчан и повернулся на другой бок.
Когда тройка вошла в огромный холодильник, с репортером сделалось плохо. Он выронил из рук камеру и стал медленно сползать по стене.
В морге в ужасном беспорядке валялись горы расчлененных трупов. В соседней комнате находилась лаборатория для их обработки. Рядом упаковочный цех. То же самое мотоциклисты обнаружили и во втором здании. А в третьем, более прибранном и комфортабельном, под белыми простынями лежали замороженные дети.
- Ну суки, ну сволочи, - бормотал Закадыкин, ощущая тошноту в каждой клетке своего тела. - Вы заметили, как все здесь аккуратно оборудовано? Прямо маленькая фабрика по производству консервов!
- Ты снял усыпальницу? - мрачно перебил патрон.
- Я все снял. И усыпальницу в первую очередь. Как в ветеринарной лечебнице - специальная зала для усыпления. Усекаете, Рахметов? Людей сюда привозят живыми!
Через пятнадцать минут два мотоцикла бешено рассекали темноту центральной трассы, ведущей на родину вождя мирового пролетариата. Только перед въездом в город их пути разделились. Один мотоцикл с двумя седоками стремительно полетел в аэропорт, другой - на улицу Чернышевского.
10
На следующий день на конспиративной квартире был созван срочный консилиум.
- Как же мы не учли твоего отца? - удивлялся майор, вглядываясь в голубые глаза коллеги. - Как он умудрился выпасть из нашего расчета?
- Честно сказать, я сама про него забыла, - виновато хлопала глазами Софья. - Я и вообразить не могла, что он посещает подобные мероприятия. Представляете, танцую я с этим бандюгой, и вдруг - глазам не верю: входит отец, смотрит и не узнает. Я сразу закрываюсь руками и начинаю валиться в обморок. Слава богу, сработало! Спасибо Сереже - вовремя сориентировался.
- Тебя он точно не узнал? - недоверчиво переспросил шеф.
- Кажется, нет! А то бы бросился на шею, а не встал к нам спиной.
Майор задумался и рассеянно вытащил сигарету:
- Может, оно и к лучшему, что так произошло. Еще неизвестно, чем бы все это закончилось. Главное, что программу-минимум мы выполнили. Морги отсняли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22