Дом гораздо больше, чем их квартира, в престижном месте. Можно было бы жить там. Веник предлагал. Но Даша, школа… Ей не хотелось менять привычный образ жизни. Сначала надо купить вторую машину, чтобы ездить по магазинам и возить дочь в гимназию по утрам. Инна всячески оттягивала этот момент. Московские пробки внушали ей ужас. Хорошо, когда все под рукой: магазины, школа, бассейн, фитнес-клуб, салон красоты.
В бассейн она, правда, ездила на такси. Все было просто: договор на месяц, и в назначенное время к дому подъезжает машина, в которую садятся они с Дашей. По окончании сеанса такси подается к выходу из бассейна. Удобно и просто. Летом они жили за городом, у них там был свой небольшой бассейн. Договор возобновлялся в сентябре. За ними уже была зарезервирована машина, вполне их достойная. Веник об этом позаботился.

Перед сном она еще раз набрала номер мужа и услышала все то же. Но на этот раз все-таки уснула, сказав себе: «Все будет хорошо».
Утро началось, как обычно. Она встала первой, приготовила завтрак Даше, даже проводила ее в школу. Вечером должен был приехать из командировки муж. Она даже назначила себе время: девять часов. Крайний срок — десять. Хотя в конце мая светло чуть ли не до одиннадцати. Веник не любит ездить ночью. И в сумерках. Значит, он вернется не позже десяти.
Успокоившись, она стала готовиться к приезду мужа. Сходила в магазин, приготовила мясо, как он любил. Потом занялась своей прической и нарядом. Во второй половине дня они с Дашей съездили в бассейн, все, как обычно. Приехали к девяти, она тут же посмотрела на окна: дома? Досадно, если он вернется раньше, чем они с дочерью приедут из бассейна. Окна были темными. Она даже обрадовалась: успела!
— Даша, быстрее! Скоро папа приедет!
Она поставила в духовку мясо. Все было готово, только разогреть. Посмотрела на часы: а салат? Его любимый греческий салат! На какое-то время ее отвлекла суета на кухне. Мытье и резка овощей, возня с мясом, мытье посуды. Когда она посмотрела на часы, было уже начало одиннадцатого. Веник не появлялся. Она опять схватилась за телефон.
— Абонент не отвечает…
Вот тут ей и стало опять тревожно. Приближался час «Ч», точка невозврата. После нее жизнь Инны Козловой уже никогда не вернется в прежнее русло. Которое пересохло, пока она делала педикюр, бегала по магазинам и плавала в бассейне. Разумеется, это успокаивает нервы, но никак не решает проблемы.
По квартире распространялся восхитительный запах тушеного мяса, она же сидела на кухне, на диване, бессильно опустив руки.
— А где папа?
Даша стояла на пороге.
— Мама, мы ужинать будем?
— Да, конечно.
— Когда?
Все кончено. Его нет, телефон не отвечает. Точка невозврата. Они с дочерью только что ее прошли.
— Иди мыть руки и садись за стол.
— А папа?
— Иди мыть руки!
Что же делать?

Глава вторая

Она думала об этом весь вечер и всю ночь. На туалетном столике лежал открытый блокнотик в золотом переплете. Утром она поняла: надо звонить Дюшке. Машинально посмотрела на часы. Рано. Избалованная молодая женщина, у которой полон дом прислуги и нет детей, наверняка не встает раньше полудня.
Какого черта! У нее же муж пропал!
Инна решительно протянула руку к мобильному телефону. Гудки пришлось слушать долго, очень долго, потом наконец в трубке раздался хрипловатый, но полный неизъяснимого очарования голосок Дюшки:
— Какого черта!
— Евдокия, извините меня, ради бога, но…
— Господи, кто это?!!
— Инна.
— Какая еще Инна?!!
— Инна Козлова, жена вице-президента банка. Вашего банка.
— А…
Дюшка хотела наговорить ей грубостей, но сдержалась. Зевнув, она наконец-то спросила:
— Что случилось?
— Видите ли, у меня муж пропал.
— Как пропал? — хихикнула Дюшка.
— Олег Васильевич дома?
— Дома, где ж ему быть?
— Вы не могли бы… Не могли бы спросить у него…
— Ты с ума сошла! — зашипела Дюшка. Инна живо представила себе ее злющие зеленые глаза, прямо как у кошки, и медную вздыбленную шерсть. — Восемь утра! Какая же я дура, что забыла отключить мобильный телефон! Но я вчера так устала… Свалилась на кровать как подкошенная, совершенно без сил. Мы гуляли в ресторане, на именинах у…
Она назвала имя поп-дивы со скандальной репутацией. Потом стала делиться подробностями:
— Ах, сколько же там было звезд! Весь столичный бомонд! На мне было короткое алое платье и колье с мелкими изумрудами. Хоть Морозов и говорит, что к этому платью изумруды не идут, зато они идут к моим глазам. Я была одной из самых красивых женщин на этом празднике жизни! Ах, как же я была хороша! А что мы ели, что пили! Представляешь…
— Все это очень интересно, — виновато сказала Инна, оборвав поток ее воспоминаний, — но мне не к кому больше обратиться. Я хочу знать, что с ним?
— С кем?
— С моим мужем.
— А я-то здесь при чем?
— Он уехал в командировку. В среду утром. И не позвонил мне.
— Ну и что?
— Сегодня суббота. Он не вернулся и не позвонил.
— Может, загулял? — предположила Дюшка.
— У моего мужа нет любовницы, — сухо ответила она.
— Да брось! У всех этих богатых козлов есть любовницы! И у моего козла тоже! Потому что он самый козел из всех! Чем больше денег, тем козел козлее!
Ее фамилия была Козлова. Дюшка склоняла ее на все лады, вовсе не заботясь о том, что при этом чувствует собеседница. Инне было крайне неприятно, при других обстоятельствах она швырнула бы трубку, но сейчас приходилось терпеть.
— Так что успокойся, — добавила Дюшка, закончив с козлами.
— Но… Я понятия не имею, что мне теперь делать! Что делать, если он так и не объявится?
— Обратись в милицию.
— Я рассчитывала на вашу помощь. Пропал вице-президент банка, — жалобно сказала она.
— Давай до понедельника, а? Морозов не расположен к разговору о делах. Сегодня суббота. В субботу он пьет.
— Но они же с Веней друзья!
— Его друзья — деньги, — сердито сказала Дюшка. — Так что расслабься. Если Козлов ему еще нужен, он, быть может, и дернется. Если уже нет, то вряд ли.
— Но…
— Я тебе перезвоню, — поспешно сказала Дюшка и дала отбой.
Инна кусала губы, стараясь не заплакать. Это была единственная ниточка, единственная ее надежда. Да и та оборвалась.
Что же теперь делать?
Она попыталась выстроить свою жизнь без Веника, и у нее ничего не получилось. Она вяло подумала: сегодня двадцать пятое мая. Надо оплатить счета. А где они, эти счета? Должно быть, в сейфе. А где их оплачивают?
В этот момент раздался телефонный звонок. Она подскочила. Дюшка! Или… Веник? Ее ждало разочарование. Звонила мать.
— Инна? Почему ты мне не позвонила?
— Я думала… Думала, он приедет, как обещал, через два дня.
— Не приехал?
— Нет, — упавшим голосом сказала она.
— Ну-ну, успокойся.
Голос матери был растерянным. И это «успокойся» звучало как-то неуверенно. Неубедительно.
— Что же теперь делать?
— Обратись в милицию.
— Да, наверное, ты права.
— Или по месту его работы.
— Уже обратилась, — горько сказала она.
— И что?
— Меня послали. Сегодня суббота, мама. Не до меня. Люди отдыхают. Едут за город, идут в рестораны, на модные премьеры. Просто пьют. Те, у кого нет средств на рестораны и модные премьеры, выезжают за город.
— Ты ведь тоже так делала. Представь, что в прошлую субботу, когда вы с мужем жарили шашлыки в своем прелестном обустроенном саду, тебе позвонила бы жена одного из его сотрудников и попросила о помощи. Что бы ты сделала?
— Мама! Вечно ты со своей философией! Со своей дурацкой привычкой ставить себя на место другого человека и пытаться его понять!
— Но что в этом плохого?
— Я не думала, что это может случиться со мной.
— Так ведь никто не думает. Зато теперь ты узнаешь, кто тебе по-настоящему друг, а кто враг, — наставительно сказала родительница.
— Я уже поняла, что от тебя помощи не дождешься!
— Я понимаю, что тебе сейчас плохо. Поэтому ты можешь меня оскорблять.
— Что же мне теперь делать?
— Инна, успокойся. Все не так плохо. Ты обеспеченная женщина, у тебя есть квартира, дача, машина…
— На машине муж уехал в командировку, — напомнила она.
— У тебя остались квартира и дача.
— Но в квартире я живу!
— У твоего мужа, должно быть, много денег. Он исчез, но деньги-то остались!
— Какие деньги?!! Его кредитки нет! Может быть, у него и были какие-то счета, но я о них ничего не знаю!
— Как же так?
— Он говорил… Говорил… — она судорожно сглотнула. — Веня все время говорил: «Этого тебе знать не надо». И еще: «В случае чего Морозов о тебе позаботится».
— Ну и?..
— Мне записаться к нему на прием?
— Конечно! Конечно, записаться! Напомнить ему о его обязательствах.
— Мама! Ты не знаешь Морозова!
— К счастью, не знаю, — сухо сказала мать.
— Это разговор ни о чем. Пойду спрошу у консьержки, где находится ближайшее отделение милиции.
— Ты и этого не знаешь?!!
— Ну откуда, мама?!! – повысила голос и она.
— Инна, ты как ребенок!
— А кто меня так воспитал?
— Я научила тебя всему! Ты не росла белоручкой! Когда ты вышла замуж, ты умела стирать, гладить, готовить, немного шить. Даже в общежитии в твоей комнате всегда было уютно и чисто. Тебя избаловал муж.
— Но я по-прежнему все это умею!
— Тогда почему ты паникуешь?
— И в самом деле! — горько рассмеялась она. — Какая мелочь: муж пропал! Зато я умею готовить и немного шить! Ладно, мама, я побежала к консьержке. Я тебе перезвоню.
— Да куда ты теперь денешься, — вздохнула та.
Она оделась, наскоро причесалась и спустилась вниз. Обычно она поспешно пробегала мимо окошка, из которого на нее смотрела приветливая (или же напротив, сердитая) бабулька. Эти старушки такие липучие! Им бы только зацепиться языком. Ну о чем с ними можно говорить?
Сейчас же она, выйдя из лифта, поднялась на несколько ступеней вверх, на площадку, где были почтовые ящики, и нерешительно постучалась в дверь, за которой находилось служебное помещение.
— Иду, иду! — раздалось оттуда.
Дверь распахнулась, она вошла и огляделась. В узкой, но длинной комнате Инна увидела письменный стол, на котором горой лежали тетради и книги, а в углу на тумбочке небольшой телевизор, по которому шел популярный сериал.
— Добрый день, — вежливо сказала она.
— Здравствуйте, Инна Александровна. Вы деньги принесли?
— Какие деньги?
Она удивилась. Ее назвали по имени-отчеству! Сама Инна понятия не имела, как зовут консьержку! И о том, что должна ей какие-то деньги тоже.
— Плата за месяц.
— Вы имеете в виду счета?
— Вы и показания счетчиков принесли? — удивилась консьержка. — Обычно это делает ваш муж. Сегодня двадцать пятое. Надо сдать показания счетчиков. И плата консьержу за истекший месяц. А может, Вениамин Борисович уже платил? Минутку, я посмотрю.
Сухонькая старушка в темном жакете придвинула к себе общую тетрадь в клетку и принялась ее листать. Она молча ждала.
— Нет, не платили Козловы!
— А… сколько?
— Двести пятьдесят рублей.
Инна молча полезла в кошелек. Мелочи не было, и она достала пятисотенную купюру.
— Где ж я возьму сдачу? — заволновалась консьержка.
— Не надо сдачи, — легкомысленно сказала она. — Можно заплатить за следующий месяц?
— Конечно, конечно! — засуетилась бабулька. — Я сейчас запишу: Козловы, за два месяца.
— Скажите… — она судорожно сглотнула, — а где находится ближайшее отделение милиции?
— Что-то случилось?
— В общем-то… — «Пойдут сплетни», — подумала она. — Ничего особенно. Так, мелочь. Я просто хотела узнать.
Старушка оказалась довольно толковой, Инна вскоре поняла, где находится «новый кирпичный дом рядом с автобусной остановкой».
— Спасибо, — поблагодарила ее Инна.
— И не забудьте занести показания счетчиков! Вениамин Борисович что, в командировке?
— Да.
— А надолго?
«Ну вот! Начинается!» Она ответила неопределенно, ни да, ни нет. И поспешила уйти.
— Это надо сделать сегодня! — крикнула ей вслед консьержка.
«Где находятся эти счетчики? — мучительно думала она. — То есть где они находятся, я знаю. Но как списывать показания? Не то чтобы я тупая, но я же никогда этим не занималась!»
В милицию она тоже никогда прежде не обращалась. Ее жизнь текла ровно и гладко; каменная стена, обожаемый муж, надежно защищала от опасностей. Быть может, у Веника и были какие-то проблемы с законом, но Инну он в это не посвящал. Она пошла в милицию пешком, ей показалось, что это недалеко. Но идти пришлось минут двадцать.
Она робко остановилась у проходной. Из фильмов и книг Инна знала, что менты — это крайне неприятные люди, необразованные, некультурные. И что они все время пьют водку. А еще матерятся, выбивают показания и признания резиновыми дубинками и берут взятки. То есть раньше они были другие, во времена, когда она училась в школе и читала детективы о советских сыщиках, умных, честных и справедливых, а на фильмы о них, очень хорошие, кстати, у экранов собиралась вся страна.
Потом все перемешалось: менты, бандиты… Появились «оборотни в погонах» и «справедливые» бандиты. Которые также убивали и грабили, но в отличие от ментов делали это благородно, или «по понятиям». О них тоже стали писать книги и снимать фильмы. Иногда, кстати, хорошие. На которые к экранам тоже собиралась вся страна. Инна все это добросовестно читала и смотрела, ведь надо же что-то читать и смотреть, а по телевизору только это, и в газетах тоже.
В результате у нее в голове образовалась каша, а в душу закрался страх. Она стала, как и все, бояться любого, даже самого незначительно контакта с представителями власти. Особенно с милицией. Бояться людей в форме, резиновых дубинок и оскорблений, потому что ничего другого от них теперь не ожидала. Но сейчас ситуация была безвыходной. Муж пропал. Инна дрожала, как осиновый лист, вспоминая особенно яркие подробности газетных статей и броские заголовки. Наконец она решилась и вошла.
На проходной ее вежливо спросили: «Девушка, вам что?» Она объяснила, что у нее пропал муж, и ее все так же вежливо попросили пройти в дежурную часть.
— Окно напротив входной двери. Там написано.
К ее удивлению, здание было новеньким, с иголочки. Она читала (или смотрела?), что у ментов зарплата маленькая, а бюджетных средств не хватает. В том числе на транспорт, на оргтехнику, даже на столы и стулья. Что они сидят друг у друга на головах. И вообще хамы.
В дежурной части на нее не накричали, к ее огромному удивлению. И человек, который там сидел, был хоть и в погонах, но чисто выбрит и трезв. Выслушав Инну, он вежливо объяснил, куда пройти. На второй этаж и направо. Услышав «уголовный розыск», она сильно испугалась и по коридору шла уже на ватных ногах. До кабинета, где висела табличка: «Уголовный розыск, капитан Крутов С.Ф.».
И опять удивилась. В просторном светлом помещении, где мебель была в идеальном состоянии, а на окнах жалюзи, сидел один-единственный человек. Судя по всему, ни с оргтехникой, ни с транспортом проблем у него не было. На столе она увидела городской телефон, рядом два мобильных. Вообще, здесь, в отделении милиции, было чисто и культурно. Ремонт, как в каком-нибудь офисе в центре Москвы. Никто не плевал на пол, не матерился, пустых бутылок из-под пива и водки на подоконниках не было. А в коридоре, по которому она шла, стоял новенький ксерокс. Еще она заметила нескольких женщин в форме. Некоторые были красивыми, и форма им шла. Они знали это и носили туфли, хотя и строгие, но на высоких каблуках. Короткие форменные юбки открывали округлые колени, которые казались из-за этого особенно заманчивыми. Здесь работало много мужчин, поэтому и женщины шли сюда охотно, охотно надевали форму, не забывая при этом красить губы и делать маникюр.
— Здравствуйте, садитесь, — вежливо предложили ей.
Она села.
— Что случилось?
— У меня муж пропал.
— Где вы живете?
— Здесь. — Она слегка растерялась.
— Где здесь? Адрес, по которому вы прописаны? Давайте ваш паспорт.
— Паспорт?
— Девушка, вы куда шли? — слегка рассердился мужчина, на вид лет тридцати, в штатском, похожий на какого-нибудь офисного работника. Невыразительное лицо, коротко остриженные волосы, узкие губы. На пальце правой руки она заметила обручальное кольцо. Кольцо…
Невольно она посмотрела на свою руку, где сиял бриллиант, подарок Веника, и расплакалась. Он тут же поднялся:
1 2 3 4 5 6