– взволнованно произнес помощник. – Вот здесь сидел еще кто-то!
Все посмотрели на пустой стул, расположенный между помощником и представителем МВД.
– По-моему, там никто не сидел, – подозрительно уставился на помощника замдиректора ФСБ председатель комитета.
– Да нет же! Сидел! – нервно выкрикнул помощник. – Только не с самого начала!
– Ты уверен? – быстро спросил замдиректора ФСБ.
– Ну да! Он пересел, когда начался доклад комитета по охране границы! И о чем-то говорил с вами, правильно? – ткнул пальцем помощник в представителя МВД.
– Да, – кивнул милицейский генерал в штатском. – Правильно…
– И кто же это был? – спросил председатель комитета, моргнув на генерала из-за очков.
– Ваш зам, Евстигнеев, – ответил представитель МВД. – Он уточнял вопрос по поводу расследования в Мордовии…
Председатель комитета быстро посмотрел влево, на один из пустых стульев неподалеку от себя, потом окинул зал быстрым взглядом и недоуменно покосился на референта:
– Не понял… А где же Роман Никитич?
– Может, в туалете? – предположил референт. – Проверить?
– Лучше позвонить охране! – быстро сказал замдиректора ФСБ.
Председатель комитета тут же кивнул, и референт скороговоркой связался с постом охраны комитета. Ответ немало удивил его. Отняв от уха трубку, он растерянно произнес:
– Охрана говорит, что Роман Никитич покинул этаж минут пятнадцать назад…
– Что за чертовщина? – нервно заерзал в своем кресле председатель комитета.
– Это он! – почти выкрикнул помощник замдиректора.
– Этого не может быть! Чтобы Роман Никитич… – начал было председатель комитета, но замдиректора ФСБ перебил его.
– Ты уверен?! – спросил он у помощника.
– Да… – ответил тот. – Да! Перед тем как уйти, он уронил ручку и попросил меня поднять ее! И пока я поднимал…
– Он вытащил из папки доклад! – констатировал замдиректора ФСБ. – Ты отстранен от должности! А всех присутствующих я попрошу сохранять происшедшее в строжайшей тайне! Надеюсь, никого предупреждать об уголовной ответственности не требуется, все и так все понимают.
Говоря это, замдиректора поднялся и в обход стола направился к председателю комитета. Наклонившись к нему, генерал быстро сказал:
– Мне нужно немедленно встретиться с начальником охраны Думы! Позвоните ему!
6
Джип, ловко лавируя в обход постов ГИБДД, выбрался на окраину Москвы и направился к какой-то ТЭЦ. Когда основная дорога повернула вправо, внедорожник миновал развилку и по разбитому бетонному проезду устремился к большому цеху железобетонных конструкций.
Миновав его длинные и почти безлюдные полигоны, джип запрыгал по кочкам. Дорога, если это вообще можно было назвать дорогой, была проселочной. Вдоль левой обочины тянулась заросшая травой свалка отходов производства. Тут и там торчали искореженные плиты с проржавевшими кусками арматуры. Справа тянулась какая-то посадка.
Минут через пять джип нырнул в нее и остановился меж тополей.
Артур вышел из машины, огляделся по сторонам и позвонил шефу:
– Мы на месте!
Потом кавказец подошел к ближайшему дереву и торопливо расстегнул ширинку. Оправившись, он заметно повеселел и, вернувшись к машине, сообщил Евстигнееву:
– Шеф скоро будет. Твоему человеку уже сказали, куда ехать, можешь проверить!
Евстигнеев подозрительно посмотрел на водителя, но тот спокойно сидел за рулем, только искоса поглядывал на своего пассажира-депутата в зеркало. Подвоха, видимо, не было, и Евстигнеев решил позвонить.
Вытащив из кармана телефон, он левой рукой отыскал в списке вызовов нужный номер. Пошел вызов, через пару гудков сквозь приглушенный гул Евстигнеев услышал:
– Роман, они позвонили! Я еду!
– А где назначили? – спросил Евстигнеев.
– Точно нигде. Страхуются. Сказали выехать за Ильичевск. Перезвонят через пять минут…
– Я понял, – вздохнул Евстигнеев. – Спасибо, Семен. Я этого никогда не забуду. Сочтемся…
– Да ладно тебе, Роман Никитич. Если бы не ты, я бы уже давно на третьем еврейском кладбище отдыхал.
– Только ты это, – покосился Евстигнеев на водителя джипа, – поосторожнее. Шакалы – они и есть шакалы, хоть и называют себя волками. Отзвонишься, только когда будешь на сто процентов уверен, что вы в безопасности.
– Хорошо, Роман Никитич. Я все помню.
– Удачи!
7
Начальник охраны Думы встал из-за стола, едва замдиректора ФСБ переступил порог его кабинета. Лицо главного охранника депутатов было встревоженным. Замдиректора ФСБ быстро пожал протянутую руку и сказал:
– Дело хреновое! Пятнадцать минут назад зампред комиссии по безопасности Евстигнеев похитил секретный доклад ФСБ! Его надо найти как можно скорее!
Хозяин кабинета тут же повернулся к заставленному телефонами столу, но на его лице отразилось недоверие:
– Роман Никитич?.. Я лично не верю…
– А я верю, потому что доклад исчез! Но лучший способ это проверить – переговорить с Евстигнеевым лично!
– Так, может, ему просто позвонить?
– Нет! Лучше мне с ним встретиться! – с нажимом произнес замдиректора. – И как можно скорее!
– Понял! – кивнул начальник охраны и наконец снял одну из трубок.
Быстро переговорив со своими людьми, он повернулся к замдиректора ФСБ. Причем на этот раз лицо его было заметно растерянным:
– «Ауди» Евстигнеева стоит на ведомственной стоянке. Водитель не знает, где он! Но один из охранников вроде бы видел, как Евстигнеев десять-пятнадцать минут назад вышел из бокового подъезда и сел в какую-то машину!
– Так вроде или точно? – нервно спросил замдиректора. – И в какую машину?
Начальник охраны на миг задумался, потом бросил трубку на аппарат и сказал:
– Идемте!
Минуту спустя они уже вошли в большую комнату, заставленную мониторами. Это был пост камер наружного наблюдения.
Двое сотрудников вскочили со своих мест.
– Третий боковой подъезд! Мне нужна картинка примерно пятнадцатиминутной давности! Быстро! – приказал начальник охраны Думы.
Один из сотрудников тут же бросился к пульту. Изображение на одном из больших мониторов прыгнуло. Вместо статичного вида Горбатого мостика на нем возник один из подъездов Думы. Люди и машины на картинке вдруг остановились и тут же с головокружительной быстротой помчались назад.
– Стоп! – скомандовал начальник охраны Думы, что-то узрев в непостижимом мелькании на экране. – Чуть вперед… Стоп! Теперь назад! Так… Воспроизведение… Ага! Вот он!
– Вижу! – проговорил замдиректора ФСБ, наклоняясь к монитору.
На экране было видно, как из подъезда быстро вышел зампредседателя комитета по безопасности Евстигнеев. Оглядевшись по сторонам, он сбежал по ступенькам, и тут же со стоянки к нему тронулась машина.
«БМВ» с затемненными стеклами.
Задняя дверца распахнулась еще на ходу. Евстигнеев нырнул на заднее сиденье, машина быстро тронулась с места и исчезла из виду.
– Номер! – быстро сказал замдиректора, вытаскивая телефон. – Мне срочно нужен госномер!
– Давай увеличение! – приказал оператору начальник службы охраны Думы. – В темпе!
Оператор защелкал компьютерной мышкой. Секунд тридцать спустя он увеличил возвращенное изображение машины. Замдиректора наклонился к монитору и быстро продиктовал в трубку буквы и цифры.
Номер был не думским, просто московским, но «блатным». Кроме того, на лобовом стекле машины был укреплен спецпропуск, выданный думской охраной.
– Выясните, кому его выдали и когда! – сказал замдиректора. – Мне это надо знать как можно скорее!
8
Артур, слонявшийся по посадке и изредка бросавший взгляды на сидевшего в машине Евстигнеева, быстро повернул голову. Из-за деревьев донесся шум машины. Артур настороженно смотрел в ту сторону, пока из-за поворота не вынырнул огромный джип «Тойота-Лендкрузер».
Свернув на небольшую полянку, внедорожник остановился, подняв облачко пыли. Из передней дверцы выскочил тип привычно кавказской наружности. Оглядевшись по сторонам, он распахнул заднюю дверцу.
На полянку шагнул еще один кавказец. В отличие от Артура, одет он был безвкусно, если не сказать вульгарно. Обычные джинсы с кроссовками «Адидас» дополняла спортивная куртка другой фирмы. На вид этому человеку было лет тридцать, и богатырем назвать его было нельзя.
Кавказец был сухощавым и жилистым. Его лицо было гладко выбритым.
Однако Евстигнеев тут же узнал его. Все-таки он много лет проработал в прокуратуре и часто имел дело с фотографиями преступников. Поэтому он сразу определил по стабильным признакам портрета, что на встречу с ним приехал Абдарханов – один из немногих еще не уничтоженных полевых командиров Ичкерии.
За Абдархановым тянулся длинный кровавый след. МВД, прокуратура и ФСБ разыскивали его уже много лет. Летом прошлого года он угодил в засаду службы безопасности президента Чечни, но чудом сумел уйти, оставив всех своих подчиненных на поле боя…
И вот теперь Абдарханов в Москве. Евстигнеев невольно вздохнул.
Террорист, находящийся в федеральном розыске, спокойно разъезжает по Москве на навороченном джипе. И не просто разъезжает, а шантажирует депутатов. Когда же удастся положить этому конец?..
Впрочем, вопрос был чисто риторическим. Как член комиссии по безопасности и бывший прокурор Евстигнеев отлично понимал, что искоренить международный терроризм практически невозможно. Даже в США, где на борьбу с этой чумой третьего тысячелетия выделяются миллиарды долларов, исламские фанатики вполне свободно разгуливают по Нью-Йорку, высматривая объект для очередного теракта.
Вот и бывший бандит Абдарханов чувствовал себя в столице России абсолютно раскованно. Артур быстро подскочил к нему и с выражением почтительности на лице что-то сказал, несколько раз махнув головой в сторону машины с Евстигнеевым.
Абдарханов выслушал Артура, кивнул и с улыбкой направился к джипу, в котором сидел Евстигнеев. Артур обогнал его и попытался распахнуть заднюю дверцу со стороны депутата. Но Евстигнеев предусмотрительно утопил фиксатор.
Артур торопливо постучал холеным ногтем по стеклу.
– Открой, эмир тебя хочет видеть!
Называть эмирами полевых командиров, у которых под рукой было два десятка бойцов, было смешно. Но чеченцы, как и депутаты, очень любили искусственно повышать свой статус. Впрочем, сейчас Евстигнееву было не до смеха.
Не открывая дверцы, он просто чуть опустил левой рукой стекло.
Абдарханов с легкой улыбкой посмотрел на депутата. В его взгляде можно было прочитать как любопытство, так и превосходство.
– Привет! – наконец сказал Абдарханов. – Надеюсь, ты привез доклад? Все, как договаривались?
– Здоров! – кивнул Евстигнеев, выдержав взгляд бандита. – Конечно, привез. Надеюсь, и ты выполнишь уговор, Ильяс…
Услышав свое имя, Абдарханов очень удивился. И тут же бросил жесткий взгляд на Артура:
– Ты что, сказал ему, кто я?
Артур побелел:
– Нет, эмир, что ты?..
Абдарханов снова посмотрел на депутата. В его глазах сверкали тревожные огоньки.
– Откуда ты знаешь обо мне? Если связался с ФСБ, тебе конец! И не надейся, что они тебя спасут! В машине стоит «глушилка»!
Евстигнеев поспешил успокоить бандита:
– Я ни с кем не связывался, Ильяс. И никакого «маяка» на мне нет. Я ведь не идиот, чтобы шутить с чеченцами, у которых в руках находится моя дочка. Просто твое фото я видел много раз, ты уже несколько лет фигурируешь в докладах силовиков.
Абдарханов приблизился к машине вплотную и ткнул в лицо Евстигнеева пальцем:
– Смотри, если попробуешь играть со мной шутки, твоя дочка испытает такое, что ты сойдешь с ума!
Евстигнеев при приближении бандита чуть подался в салон и напрягся.
– Осторожно, эмир, у него граната! – негромко напомнил Артур.
Абдарханов презрительно оглянулся:
– Аллах любит смелых!
В этот самый миг у Ильяса зазвонил мобильник. Он вытащил его и, отвернувшись от джипа, ответил:
– Да!..
9
Семен Корецкий вел свою не слишком новую «Мазду» на скорости шестьдесят километров в час. Как ему и велели, он выехал за пределы Ильичевска и теперь то и дело поглядывал на лежащий на переднем пассажирском сиденье мобильник. Телефон молчал.
С одной стороны дороги тянулись поля с какими-то всходами. Слева примерно в полукилометре синело море. Полоса между дорогой и обрывом представляла собой пустырь, уже разделенный на дачные участки, но еще не застроенный. Только в двух местах копошились строители-молдаване.
Остальные отводы топорщились высоченными прошлогодними бурьянами и пустовали.
Место было, конечно, хреновое. Похитители выбрали его с умом. На дороге движение было более-менее оживленным. Однако на пустырях в стороне моря можно было надежно укрыться. И спокойно расстрелять и Семена, и его «Мазду». Строители-молдаване если что и заметят, то не станут связываться с милицией…
Семен потянулся за сигаретой и щелкнул зажигалкой. К риску ему было не привыкать. В молодости Семен Корецкий был одним из самых удачливых и перспективных сотрудников Одесского уголовного розыска. Пошел туда под впечатлением фильма «Зеленый фургон».
И только спустя много лет узнал, что прообразом Лени Патрикеева был один из авторов «Двенадцати стульев». Впрочем, из Семена Корецкого писателя не получилось. А вот опером он был классным. И уже в двадцать пять лет стал сотрудником областного отдела УР. Если бы так все шло и дальше, то сейчас Семен, наверное, уже был бы генералом милиции.
Но в его судьбу неожиданно вмешались гремевшие тогда на всю страну следователи Генпрокуратуры СССР Гдлян и Иванов. После знаменитого узбекского «хлопкового» дела Гдлян занялся Одессой. Результатом работы возглавляемой им следственной группы стали аресты высокопоставленных одесских милиционеров.
Причем первым за решетку угодил непосредственный шеф Семена Корецкого – начальник отдела УР областного УВД. А пару дней спустя прямо на рабочем месте взяли и Семена. И он совершенно неожиданно для себя оказался в камере СИЗО на Екатерининской, куда еще вчера собственноручно сажал урок.
Для Семена это был жестокий удар. Ему лично никаких обвинений не предъявляли, зато требовали компромат на шефа. В деле фигурировали какие-то переводы на баснословные по тем временам суммы, но тут Корецкий следствию ничем помочь не мог. Даже в советские времена Одесса была столицей предпринимательства. И фраза из «Двенадцати стульев» о том, что вся контрабанда делается в Одессе на Малой Арнаутской улице, была недалека от истины.
В городе было много подпольных цехов. В одних строчили «фирменные» джинсы, в других делали что-то еще. Само собой, без «крыши» со стороны властей эти цеха просто не могли существовать. И начальник уголовного розыска не мог быть от этого в стороне. Но вот Семен действительно к «крышеванию» никакого отношения не имел – видимо, еще не достиг соответствующей должности.
Однако следственной бригаде Гдляна это было все равно. Ее сотрудники руководствовались нехитрым принципом – лес рубят, щепки летят. Так что сел бы Семен, и надолго. Но, на его счастье, в областной прокуратуре тогда работал Роман Никитич Евстигнеев. Он сталкивался по работе с Семеном и хорошо к нему относился.
Евстигнеев сразу понял, что Корецкий «не при делах». И немного позже, когда Гдлян укатил наводить порядки в другом месте, освободил Семена. В связи с этим у Евстигнеева наметились крупные неприятности. Гдлян даже угрожал по телефону посадить и его. Но в результате все сложилось очень удачно. К тому времени Гдлян и Иванов наломали слишком много дров, и их пришлось «задвинуть». Евстигнеев же, благодаря своей смелости, приобрел в Одессе известность и был избран в Верховный Совет СССР.
Так и разошлись их судьбы. Евстигнеев после развала Советского Союза стал гражданином России. Семен Корецкий остался одесситом, хотя в милицию не вернулся. Однако дважды в год – в день рождения и в день работников прокуратуры Семен обязательно поздравлял Евстигнеева.
Иногда, когда Евстигнеев приезжал в Одессу, они встречались. Коротко, без особых затей. Это нельзя было назвать дружбой, просто Семен был бесконечно благодарен Евстигнееву, а тот не хотел обижать его невниманием.
Так бы, наверное, все и тянулось, если бы сам Евстигнеев не попал в жуткую ситуацию. Вчера он позвонил Семену и сказал:
– Извини, ты можешь отказаться, это слишком опасно, но рассчитывать мне больше не на кого. Меня взяли за горло…
И Семен, выслушав, сказал:
– Я все сделаю, Роман Никитич…
И вот он ехал на встречу с похитителями внебрачной дочери Евстигнеева. Один и без оружия. Это было категорическое требование Романа Никитича, поэтому Семен не мог ослушаться.
В своих пояснениях Евстигнеев был предельно краток. Но из контекста Семен Корецкий сообразил, что похищенная дочка даже не догадывалась о том, кто ее отец. В общем-то, ничего удивительного в этом не было. Евстигнеев был политиком, а политики должны охранять тайны своей личной жизни как зеницу ока.
1 2 3 4 5
Все посмотрели на пустой стул, расположенный между помощником и представителем МВД.
– По-моему, там никто не сидел, – подозрительно уставился на помощника замдиректора ФСБ председатель комитета.
– Да нет же! Сидел! – нервно выкрикнул помощник. – Только не с самого начала!
– Ты уверен? – быстро спросил замдиректора ФСБ.
– Ну да! Он пересел, когда начался доклад комитета по охране границы! И о чем-то говорил с вами, правильно? – ткнул пальцем помощник в представителя МВД.
– Да, – кивнул милицейский генерал в штатском. – Правильно…
– И кто же это был? – спросил председатель комитета, моргнув на генерала из-за очков.
– Ваш зам, Евстигнеев, – ответил представитель МВД. – Он уточнял вопрос по поводу расследования в Мордовии…
Председатель комитета быстро посмотрел влево, на один из пустых стульев неподалеку от себя, потом окинул зал быстрым взглядом и недоуменно покосился на референта:
– Не понял… А где же Роман Никитич?
– Может, в туалете? – предположил референт. – Проверить?
– Лучше позвонить охране! – быстро сказал замдиректора ФСБ.
Председатель комитета тут же кивнул, и референт скороговоркой связался с постом охраны комитета. Ответ немало удивил его. Отняв от уха трубку, он растерянно произнес:
– Охрана говорит, что Роман Никитич покинул этаж минут пятнадцать назад…
– Что за чертовщина? – нервно заерзал в своем кресле председатель комитета.
– Это он! – почти выкрикнул помощник замдиректора.
– Этого не может быть! Чтобы Роман Никитич… – начал было председатель комитета, но замдиректора ФСБ перебил его.
– Ты уверен?! – спросил он у помощника.
– Да… – ответил тот. – Да! Перед тем как уйти, он уронил ручку и попросил меня поднять ее! И пока я поднимал…
– Он вытащил из папки доклад! – констатировал замдиректора ФСБ. – Ты отстранен от должности! А всех присутствующих я попрошу сохранять происшедшее в строжайшей тайне! Надеюсь, никого предупреждать об уголовной ответственности не требуется, все и так все понимают.
Говоря это, замдиректора поднялся и в обход стола направился к председателю комитета. Наклонившись к нему, генерал быстро сказал:
– Мне нужно немедленно встретиться с начальником охраны Думы! Позвоните ему!
6
Джип, ловко лавируя в обход постов ГИБДД, выбрался на окраину Москвы и направился к какой-то ТЭЦ. Когда основная дорога повернула вправо, внедорожник миновал развилку и по разбитому бетонному проезду устремился к большому цеху железобетонных конструкций.
Миновав его длинные и почти безлюдные полигоны, джип запрыгал по кочкам. Дорога, если это вообще можно было назвать дорогой, была проселочной. Вдоль левой обочины тянулась заросшая травой свалка отходов производства. Тут и там торчали искореженные плиты с проржавевшими кусками арматуры. Справа тянулась какая-то посадка.
Минут через пять джип нырнул в нее и остановился меж тополей.
Артур вышел из машины, огляделся по сторонам и позвонил шефу:
– Мы на месте!
Потом кавказец подошел к ближайшему дереву и торопливо расстегнул ширинку. Оправившись, он заметно повеселел и, вернувшись к машине, сообщил Евстигнееву:
– Шеф скоро будет. Твоему человеку уже сказали, куда ехать, можешь проверить!
Евстигнеев подозрительно посмотрел на водителя, но тот спокойно сидел за рулем, только искоса поглядывал на своего пассажира-депутата в зеркало. Подвоха, видимо, не было, и Евстигнеев решил позвонить.
Вытащив из кармана телефон, он левой рукой отыскал в списке вызовов нужный номер. Пошел вызов, через пару гудков сквозь приглушенный гул Евстигнеев услышал:
– Роман, они позвонили! Я еду!
– А где назначили? – спросил Евстигнеев.
– Точно нигде. Страхуются. Сказали выехать за Ильичевск. Перезвонят через пять минут…
– Я понял, – вздохнул Евстигнеев. – Спасибо, Семен. Я этого никогда не забуду. Сочтемся…
– Да ладно тебе, Роман Никитич. Если бы не ты, я бы уже давно на третьем еврейском кладбище отдыхал.
– Только ты это, – покосился Евстигнеев на водителя джипа, – поосторожнее. Шакалы – они и есть шакалы, хоть и называют себя волками. Отзвонишься, только когда будешь на сто процентов уверен, что вы в безопасности.
– Хорошо, Роман Никитич. Я все помню.
– Удачи!
7
Начальник охраны Думы встал из-за стола, едва замдиректора ФСБ переступил порог его кабинета. Лицо главного охранника депутатов было встревоженным. Замдиректора ФСБ быстро пожал протянутую руку и сказал:
– Дело хреновое! Пятнадцать минут назад зампред комиссии по безопасности Евстигнеев похитил секретный доклад ФСБ! Его надо найти как можно скорее!
Хозяин кабинета тут же повернулся к заставленному телефонами столу, но на его лице отразилось недоверие:
– Роман Никитич?.. Я лично не верю…
– А я верю, потому что доклад исчез! Но лучший способ это проверить – переговорить с Евстигнеевым лично!
– Так, может, ему просто позвонить?
– Нет! Лучше мне с ним встретиться! – с нажимом произнес замдиректора. – И как можно скорее!
– Понял! – кивнул начальник охраны и наконец снял одну из трубок.
Быстро переговорив со своими людьми, он повернулся к замдиректора ФСБ. Причем на этот раз лицо его было заметно растерянным:
– «Ауди» Евстигнеева стоит на ведомственной стоянке. Водитель не знает, где он! Но один из охранников вроде бы видел, как Евстигнеев десять-пятнадцать минут назад вышел из бокового подъезда и сел в какую-то машину!
– Так вроде или точно? – нервно спросил замдиректора. – И в какую машину?
Начальник охраны на миг задумался, потом бросил трубку на аппарат и сказал:
– Идемте!
Минуту спустя они уже вошли в большую комнату, заставленную мониторами. Это был пост камер наружного наблюдения.
Двое сотрудников вскочили со своих мест.
– Третий боковой подъезд! Мне нужна картинка примерно пятнадцатиминутной давности! Быстро! – приказал начальник охраны Думы.
Один из сотрудников тут же бросился к пульту. Изображение на одном из больших мониторов прыгнуло. Вместо статичного вида Горбатого мостика на нем возник один из подъездов Думы. Люди и машины на картинке вдруг остановились и тут же с головокружительной быстротой помчались назад.
– Стоп! – скомандовал начальник охраны Думы, что-то узрев в непостижимом мелькании на экране. – Чуть вперед… Стоп! Теперь назад! Так… Воспроизведение… Ага! Вот он!
– Вижу! – проговорил замдиректора ФСБ, наклоняясь к монитору.
На экране было видно, как из подъезда быстро вышел зампредседателя комитета по безопасности Евстигнеев. Оглядевшись по сторонам, он сбежал по ступенькам, и тут же со стоянки к нему тронулась машина.
«БМВ» с затемненными стеклами.
Задняя дверца распахнулась еще на ходу. Евстигнеев нырнул на заднее сиденье, машина быстро тронулась с места и исчезла из виду.
– Номер! – быстро сказал замдиректора, вытаскивая телефон. – Мне срочно нужен госномер!
– Давай увеличение! – приказал оператору начальник службы охраны Думы. – В темпе!
Оператор защелкал компьютерной мышкой. Секунд тридцать спустя он увеличил возвращенное изображение машины. Замдиректора наклонился к монитору и быстро продиктовал в трубку буквы и цифры.
Номер был не думским, просто московским, но «блатным». Кроме того, на лобовом стекле машины был укреплен спецпропуск, выданный думской охраной.
– Выясните, кому его выдали и когда! – сказал замдиректора. – Мне это надо знать как можно скорее!
8
Артур, слонявшийся по посадке и изредка бросавший взгляды на сидевшего в машине Евстигнеева, быстро повернул голову. Из-за деревьев донесся шум машины. Артур настороженно смотрел в ту сторону, пока из-за поворота не вынырнул огромный джип «Тойота-Лендкрузер».
Свернув на небольшую полянку, внедорожник остановился, подняв облачко пыли. Из передней дверцы выскочил тип привычно кавказской наружности. Оглядевшись по сторонам, он распахнул заднюю дверцу.
На полянку шагнул еще один кавказец. В отличие от Артура, одет он был безвкусно, если не сказать вульгарно. Обычные джинсы с кроссовками «Адидас» дополняла спортивная куртка другой фирмы. На вид этому человеку было лет тридцать, и богатырем назвать его было нельзя.
Кавказец был сухощавым и жилистым. Его лицо было гладко выбритым.
Однако Евстигнеев тут же узнал его. Все-таки он много лет проработал в прокуратуре и часто имел дело с фотографиями преступников. Поэтому он сразу определил по стабильным признакам портрета, что на встречу с ним приехал Абдарханов – один из немногих еще не уничтоженных полевых командиров Ичкерии.
За Абдархановым тянулся длинный кровавый след. МВД, прокуратура и ФСБ разыскивали его уже много лет. Летом прошлого года он угодил в засаду службы безопасности президента Чечни, но чудом сумел уйти, оставив всех своих подчиненных на поле боя…
И вот теперь Абдарханов в Москве. Евстигнеев невольно вздохнул.
Террорист, находящийся в федеральном розыске, спокойно разъезжает по Москве на навороченном джипе. И не просто разъезжает, а шантажирует депутатов. Когда же удастся положить этому конец?..
Впрочем, вопрос был чисто риторическим. Как член комиссии по безопасности и бывший прокурор Евстигнеев отлично понимал, что искоренить международный терроризм практически невозможно. Даже в США, где на борьбу с этой чумой третьего тысячелетия выделяются миллиарды долларов, исламские фанатики вполне свободно разгуливают по Нью-Йорку, высматривая объект для очередного теракта.
Вот и бывший бандит Абдарханов чувствовал себя в столице России абсолютно раскованно. Артур быстро подскочил к нему и с выражением почтительности на лице что-то сказал, несколько раз махнув головой в сторону машины с Евстигнеевым.
Абдарханов выслушал Артура, кивнул и с улыбкой направился к джипу, в котором сидел Евстигнеев. Артур обогнал его и попытался распахнуть заднюю дверцу со стороны депутата. Но Евстигнеев предусмотрительно утопил фиксатор.
Артур торопливо постучал холеным ногтем по стеклу.
– Открой, эмир тебя хочет видеть!
Называть эмирами полевых командиров, у которых под рукой было два десятка бойцов, было смешно. Но чеченцы, как и депутаты, очень любили искусственно повышать свой статус. Впрочем, сейчас Евстигнееву было не до смеха.
Не открывая дверцы, он просто чуть опустил левой рукой стекло.
Абдарханов с легкой улыбкой посмотрел на депутата. В его взгляде можно было прочитать как любопытство, так и превосходство.
– Привет! – наконец сказал Абдарханов. – Надеюсь, ты привез доклад? Все, как договаривались?
– Здоров! – кивнул Евстигнеев, выдержав взгляд бандита. – Конечно, привез. Надеюсь, и ты выполнишь уговор, Ильяс…
Услышав свое имя, Абдарханов очень удивился. И тут же бросил жесткий взгляд на Артура:
– Ты что, сказал ему, кто я?
Артур побелел:
– Нет, эмир, что ты?..
Абдарханов снова посмотрел на депутата. В его глазах сверкали тревожные огоньки.
– Откуда ты знаешь обо мне? Если связался с ФСБ, тебе конец! И не надейся, что они тебя спасут! В машине стоит «глушилка»!
Евстигнеев поспешил успокоить бандита:
– Я ни с кем не связывался, Ильяс. И никакого «маяка» на мне нет. Я ведь не идиот, чтобы шутить с чеченцами, у которых в руках находится моя дочка. Просто твое фото я видел много раз, ты уже несколько лет фигурируешь в докладах силовиков.
Абдарханов приблизился к машине вплотную и ткнул в лицо Евстигнеева пальцем:
– Смотри, если попробуешь играть со мной шутки, твоя дочка испытает такое, что ты сойдешь с ума!
Евстигнеев при приближении бандита чуть подался в салон и напрягся.
– Осторожно, эмир, у него граната! – негромко напомнил Артур.
Абдарханов презрительно оглянулся:
– Аллах любит смелых!
В этот самый миг у Ильяса зазвонил мобильник. Он вытащил его и, отвернувшись от джипа, ответил:
– Да!..
9
Семен Корецкий вел свою не слишком новую «Мазду» на скорости шестьдесят километров в час. Как ему и велели, он выехал за пределы Ильичевска и теперь то и дело поглядывал на лежащий на переднем пассажирском сиденье мобильник. Телефон молчал.
С одной стороны дороги тянулись поля с какими-то всходами. Слева примерно в полукилометре синело море. Полоса между дорогой и обрывом представляла собой пустырь, уже разделенный на дачные участки, но еще не застроенный. Только в двух местах копошились строители-молдаване.
Остальные отводы топорщились высоченными прошлогодними бурьянами и пустовали.
Место было, конечно, хреновое. Похитители выбрали его с умом. На дороге движение было более-менее оживленным. Однако на пустырях в стороне моря можно было надежно укрыться. И спокойно расстрелять и Семена, и его «Мазду». Строители-молдаване если что и заметят, то не станут связываться с милицией…
Семен потянулся за сигаретой и щелкнул зажигалкой. К риску ему было не привыкать. В молодости Семен Корецкий был одним из самых удачливых и перспективных сотрудников Одесского уголовного розыска. Пошел туда под впечатлением фильма «Зеленый фургон».
И только спустя много лет узнал, что прообразом Лени Патрикеева был один из авторов «Двенадцати стульев». Впрочем, из Семена Корецкого писателя не получилось. А вот опером он был классным. И уже в двадцать пять лет стал сотрудником областного отдела УР. Если бы так все шло и дальше, то сейчас Семен, наверное, уже был бы генералом милиции.
Но в его судьбу неожиданно вмешались гремевшие тогда на всю страну следователи Генпрокуратуры СССР Гдлян и Иванов. После знаменитого узбекского «хлопкового» дела Гдлян занялся Одессой. Результатом работы возглавляемой им следственной группы стали аресты высокопоставленных одесских милиционеров.
Причем первым за решетку угодил непосредственный шеф Семена Корецкого – начальник отдела УР областного УВД. А пару дней спустя прямо на рабочем месте взяли и Семена. И он совершенно неожиданно для себя оказался в камере СИЗО на Екатерининской, куда еще вчера собственноручно сажал урок.
Для Семена это был жестокий удар. Ему лично никаких обвинений не предъявляли, зато требовали компромат на шефа. В деле фигурировали какие-то переводы на баснословные по тем временам суммы, но тут Корецкий следствию ничем помочь не мог. Даже в советские времена Одесса была столицей предпринимательства. И фраза из «Двенадцати стульев» о том, что вся контрабанда делается в Одессе на Малой Арнаутской улице, была недалека от истины.
В городе было много подпольных цехов. В одних строчили «фирменные» джинсы, в других делали что-то еще. Само собой, без «крыши» со стороны властей эти цеха просто не могли существовать. И начальник уголовного розыска не мог быть от этого в стороне. Но вот Семен действительно к «крышеванию» никакого отношения не имел – видимо, еще не достиг соответствующей должности.
Однако следственной бригаде Гдляна это было все равно. Ее сотрудники руководствовались нехитрым принципом – лес рубят, щепки летят. Так что сел бы Семен, и надолго. Но, на его счастье, в областной прокуратуре тогда работал Роман Никитич Евстигнеев. Он сталкивался по работе с Семеном и хорошо к нему относился.
Евстигнеев сразу понял, что Корецкий «не при делах». И немного позже, когда Гдлян укатил наводить порядки в другом месте, освободил Семена. В связи с этим у Евстигнеева наметились крупные неприятности. Гдлян даже угрожал по телефону посадить и его. Но в результате все сложилось очень удачно. К тому времени Гдлян и Иванов наломали слишком много дров, и их пришлось «задвинуть». Евстигнеев же, благодаря своей смелости, приобрел в Одессе известность и был избран в Верховный Совет СССР.
Так и разошлись их судьбы. Евстигнеев после развала Советского Союза стал гражданином России. Семен Корецкий остался одесситом, хотя в милицию не вернулся. Однако дважды в год – в день рождения и в день работников прокуратуры Семен обязательно поздравлял Евстигнеева.
Иногда, когда Евстигнеев приезжал в Одессу, они встречались. Коротко, без особых затей. Это нельзя было назвать дружбой, просто Семен был бесконечно благодарен Евстигнееву, а тот не хотел обижать его невниманием.
Так бы, наверное, все и тянулось, если бы сам Евстигнеев не попал в жуткую ситуацию. Вчера он позвонил Семену и сказал:
– Извини, ты можешь отказаться, это слишком опасно, но рассчитывать мне больше не на кого. Меня взяли за горло…
И Семен, выслушав, сказал:
– Я все сделаю, Роман Никитич…
И вот он ехал на встречу с похитителями внебрачной дочери Евстигнеева. Один и без оружия. Это было категорическое требование Романа Никитича, поэтому Семен не мог ослушаться.
В своих пояснениях Евстигнеев был предельно краток. Но из контекста Семен Корецкий сообразил, что похищенная дочка даже не догадывалась о том, кто ее отец. В общем-то, ничего удивительного в этом не было. Евстигнеев был политиком, а политики должны охранять тайны своей личной жизни как зеницу ока.
1 2 3 4 5