– Навряд ли, – обиделся Виктор. – У меня не было времени на подготовку.
– Дело не во времени. Дело в подходе. Спецоперация – это как хирургическое вмешательство. Если ты специалист, то ты одним коротким выверенным движением отсекаешь опухоль, и все. А если ты коновал, то ты по ходу почикаешь скальпелем все, что под руку попадется. Это ты и сделал прошлый раз в Одессе. В общем, я решил, что на этот раз тебя лучше от активных действий отстранить…
– Это как?
– А очень просто. Независимо от тебя в Одессу уже отправились двое спецов из центра «С».
– «Вымпеловцев»?
– Да. Причем ты с ними в непосредственный контакт входить не будешь. Просто в час «х» они получат от тебя условный сигнал. И «сделают» этого дипломата…
– И даже в случае, если я провалюсь, им ничего не угрожает, да?.. – прищурился Логинов. – Правильно?
– И где вас только учили… – сокрушенно покачал головой Скорпион. – Нет! Неправильно! В случае, если ты провалишься, ты подашь им другой условный сигнал. И они тебя моментально выдернут и переправят в безопасное место… Ладно, Логинов, оголяй свой мощный торс, пошли краситься. Пока будешь сохнуть, я тебя введу в план операции. Потом сфотографируем тебя на паспорт, и вперед. Билет на самолет тебя ожидает в аэропорту…
Изучив директиву, Мамонт не стал откладывать дело в долгий ящик и сразу позвонил начальнику управления:
– Это Момот, товарищ генерал. Мне понадобится системный администратор…
– Не понял? Бордель, что ли, под прикрытием собрался открывать? – не сразу въехал в тему замороченный начальник.
– Да нет, товарищ генерал! Это по поводу запуска терминала единой электронной информационной базы, по директиве!
– А-а… А по-русски ты можешь выражаться?
– Так точно! Могу, товарищ генерал. Мне нужен прикомандированный программист в количестве одна штука. Мощный компьютер тоже в количестве одна штука…
– Вот так бы сразу и сказал! Что еще?
– Ну и «шнурки», товарищ генерал, метров пятьдесят, чтоб с запасом.
– Не понял. А это еще зачем?
– Извиняюсь! Я имел в виду кабели для подключения компьютеров к сети.
– А, понял! Хорошо, я сейчас позвоню, дам команду. А ты организуешь приказы сам!
– Добро, товарищ генерал!
Двадцать минут спустя Мамонт уже открыл дверь в небольшой кабинет, в котором ютилась группа майора Петрова.
– Товарищи офицеры! – скомандовал тот.
Двое подчиненных майора и он сам встали по стойке «смирно». Мамонт вошел и кивнул:
– Вольно, орлы! Димон, заходи!
Из коридора в дверь просунулся молодой человек с печатью компьютерного гения на бледном челе и в очках. Под мышкой он держал внушительных размеров компьютерный системный блок.
– Это лейтенант Фокин! – представил молодого человека Мамонт. – Будет прикомандирован к нашему отделу вплоть до особых распоряжений. Так что прошу любить и жаловать… Не слышу!
– Мы просто в восторге! – мрачно произнес Петров, оглядывая Фокина. – К счастью, у нас как раз есть свободный подоконник, так что проходи смелее, лейтенант, располагайся, заодно и чаю попьешь…
– Отставить подоконник! – скомандовал Мамонт. – Довожу до сведения всех, что лейтенант Фокин ценный работник умственного труда, я его едва вырвал у непосредственного начальства, с большим скандалом. Поэтому в темпе освободите вот этот стол, майор…
– А я где буду сидеть? – круглыми от удивления глазами посмотрел на Мамонта Петров.
– Вам, майор, как оперативному работнику сидеть вообще-то не положено. Вам положено все время находиться в движении.
– Да пожалуйста! – начал собирать свои вещи явно обиженный Петров. – Я не против! И даже за! Только не требуйте от меня отчетов, потому что писать мне их теперь негде!
Мамонт пропустил слова Петрова мимо ушей. Повернувшись, он кивнул Фокину:
– Ставь блок. Вот тебе два помощника. Бери их и дуйте за остальным. И чтоб до обеда компьютер был уже подключен. Я лично проверю. Задача понятна?
– Так точно…
– Тогда вперед. Помогите Фокину перебраться, – кивнул Мамонт оперативникам.
Когда троица вышла, Мамонт посмотрел на надувшегося Петрова, который, громко сопя, в темпе освобождал ящики стола.
– Не спеши, успеешь…
Петров не ответил. Мамонт ухмыльнулся и присел на соседний стол, прикурив сигарету.
– Темный ты человек, Петров.
– Это типа, что я не понимаю значения компьютерного прогресса?
– Это типа, что ты не понимаешь значения тайных чисел.
– Это каких?
– Завтра у нас какое число?
– Ну пятое…
– Не ну, а пятое.
– Ну и что?
– А то, что пятого у нас плановый комиссионный обход по пожарной и прочим безопасностям.
– Ну и что?
– А то, что вы здесь набьетесь, как сельди в бочку, и будете изображать мозговую атаку на компьютер. И накурите побольше, понял?
– И что? Мне влепят выговор за курение в неположенном месте? Или заставят выставить столы в коридор?
– Ни то, ни другое, Петров. Поскольку наше управление будет внедрять тут ценную директиву из центра, генерал нас в обиду не даст. А я под это дело наконец вырву у управления «ка» соседний кабинет, который за стенкой. Хватит им жировать по два следака в кабинете, пусть уплотняются ради технического прогресса…
– А что, это может выгореть!
– Это выгорит обязательно!
– Ну, шеф, ну, голова! – произнес Петров, оглядываясь в тесной комнатушке.
– Только не нужно целовать меня в плечо через промокашку, – сказал с улыбкой Мамонт, поднимаясь. – Я этих нежностей не люблю с детства. Короче, Фокина не обижать и оказывать ему всемерную помощь. А я перед обедом еще загляну. Вот так, Петров! Бывай, не кашляй!
– Радикальный черный цвет, – сказал Скорпион, беря с полки тюбик с краской для волос.
– С зеленым оттенком? – ухмыльнулся Логинов.
– Зачем с зеленым, с нормальным. Это же не контрабанда с Большой Арнаутской. Это, Логинов, фирменный продукт лаборатории КГБ. Для себя берег, от сердца отрываю… Чего встал? Мочи в темпе голову!
Санузел, примыкавший к кабинету Скорпиона, был довольно просторным, но слишком старомодным. Глядя на громоздкую сантехнику, можно было предположить, что здесь, возможно, приводили в чувство холодной водой потерявших сознание на допросе красных маршалов – Блюхера, Егорова и многих других…
Впрочем, Логинов был не из слабонервных. Склонившись над раковиной, он открыл краны и сунул голову под струю воды. Скорпион тем временем натянул на руки перчатки и со сноровкой, которой мог позавидовать парикмахер, нанес краску на влажные волосы Виктора. Вся процедура заняла не более минуты. После чего Логинову пришлось натянуть на голову целлофановый пакет.
Скорпион стянул перчатки и засек время. После чего они вернулись в кабинет ветерана. Здесь Скорпион, не пользуясь записями, изложил план операции «Лейли экспресс». План был детальным и содержал несколько вариантов. Что и говорить – поработал Скорпион на славу.
– Вопросы? – наконец спросил ветеран.
– А что по связи?
– О связи после. Сейчас вопросы по плану.
– Вопросов по плану нет. Все ясно.
– Тогда по связи…
Связь со спецами из центра «С» тоже предполагала запасные варианты. Изложив их, Скорпион открыл стол и протянул Логинову лист с рукописным текстом:
– Это кодовая таблица. Экземпляр номер три. Первые два у спецов из «Вымпела». Уничтожишь перед посадкой в самолет. Вызубришь по дороге… – посмотрел на часы Скорпион. – Ну что, идем мыть голову.
Пять минут спустя Скорпион уже сфотографировал Логинова в новом обличье, переодев в белую рубашку. Потом ненадолго вышел, оставив Виктора в кабинете одного. Тот закурил, думая, насколько все-таки непредсказуема судьба. Два месяца назад он был уверен, что покидает Украину навсегда. И вот через каких-то три с половиной часа он снова окажется в Одессе…
– Паспорт будет минут через десять, – сообщил вернувшийся Скорпион. – Так что давай выгребай из карманов личные вещи и документы. И мобильный тоже…
Когда вещи Виктора перекочевали в громоздкий антикварный сейф, Скорпион вытащил из-под стола слегка потертую сумку через плечо.
– Тут все необходимое, даже пара трусов. Если я что упустил, купишь в Одессе. Вот телефоны, карточка и деньги. Карточка «Альфа-банка», у него есть отделения на Украине, так что никаких подозрений это не вызовет. На счету десять тысяч долларов. Но это на непредвиденные расходы. Отчет будешь сдавать мне, так что шиковать не советую. Ну вот и все, Виктор Петрович Гомельский. Кстати, не забудь, что ты за Ющенко, на наклейку обратил внимание?
– Да, – кивнул Виктор.
На слегка потертой сумке была присобачена такая же потертая наклейка – оранжевая подкова и восклицание «Так!». Этот штрих свидетельствовал, насколько скрупулезно подошел Скорпион к подготовке легенды Логинова. Наклейка бросалась в глаза. И любому при виде ее тут же становилось ясно, что владелец сумки если и не активный участник революции на Майдане, то, во всяком случае, политически продвинутый гражданин Украины. Но уж никак не сотрудник российских спецслужб.
Покончив с делами, Скорпион снова посмотрел на часы. В запасе оставалось еще несколько минут, и ветеран решил посвятить их нравоучениям.
– Вот смотрю я на вас, молодых сотрудников, и сокрушаюсь. Профессионализм сходит на нет…
– Это вы все насчет моей прошлой одесской командировки? – уточнил Виктор.
– И насчет нее тоже. Поверь, я провел десятки сложнейших операций по всему миру. И ни об одной из них не стало известно – никому. А ты такого наворотил в Одессе за день – что слон в посудной лавке. Разницу улавливаешь?
– Улавливаю. Но сравнение некорректное.
– Это почему?
– Да потому, что мы занимаемся разными вещами. Вы когда-то работали на сверхдержаву. И этой сверхдержаве было наплевать, сколько людей погибнет ради глобальной цели – построения коммунизма в мировом масштабе…
– Ну-ну?.. – прищурился Скорпион.
– Вы убивали президентов, диктаторов, политиков и кроили новейшую историю на свой лад. А я таких высот не достигаю. Я просто спасаю людей. И если я могу сохранить жизнь десятку невинных людей, мне глубоко наплевать, кто станет в той местности президентом. История сама все расставит по местам…
– Гляди какой гуманист выискался…
– Да нет, я никакой не гуманист. Я тоже убивал. И неоднократно. Но я убивал ради того, чтобы спасти жизни десяткам, сотням, а может, и тысячам людей. И буду спасать их и впредь, независимо от того, выглядит это профессионально или нет и что скажет об этом начальство…
– В прежние времена за такие разговоры ты бы сел, – констатировал Скорпион.
– Наверное, – пожал плечами Виктор. – Но сейчас времена другие.
– Смутные времена. И гнусные.
– Возможно, – снова пожал плечами Виктор. – Но, как сказал один бывший клиент Конторы, времена не выбирают – в них живут и умирают. И я просто живу так, как подсказывает мне совесть…
За пять минут до обеда Мамонт прошел по коридору к кабинету группы Петрова. Из-за двери доносились приглушенные вскрики:
– Ого! Вот это фактура!
– Классно он ее!
– А ну малехо вперед прокрути, а то скоро Мамонт припрется!
Полковник Момот тихонько приоткрыл дверь. Петров и двое его оперативников сгрудились у компьютера за спиной Фокина. Экрана монитора видно не было, но из колонок доносились весьма недвусмысленные звуки. Мамонт вздохнул, прикрыл за собой дверь и громко сказал:
– Я что, велел открыть здесь клуб для любителей порно?!
Петров резко развернулся, одновременно делая отчаянный знак Фокину свернуть картинку.
– Так это мы… просто проверяем подключение к Интернету, товарищ полковник!
– Ну и что, нормально подключились?
– Так точно! – вскочил свернувший приложение Фокин. – Скорость подходящая… Просто это самый простой способ ее проверить, товарищ полковник!
– Ну, раз скорость нормальная, – сказал Мамонт, – то к двум часам ты должен успеть подключиться к терминалу пограничников. И прокачать всех пересекших границу за последний месяц через базу. Задание понятно?
– Так точно!
– Тогда работайте!
Спустившись во внутренний двор областного управления, Мамонт уселся в служебный «БМВ» пятой серии. Выехав на Екатерининскую, полковник направил машину к зданию когда-то областного, а теперь апелляционного суда. Припарковавшись, он вытащил мобильник и позвонил:
– Я на стоянке, киса!
– Ага, я сейчас… – ответили в трубке.
Через пару минут по крыльцу зацокали каблучки. Куривший на крыльце охранник-милиционер проводил направившуюся к «БМВ» женщину плотоядным взглядом. Она того стоила.
Судье апелляционного суда Алене Халецкой было чуть за тридцать. Несмотря на недюжинный ум, это была роскошная женщина, словно бы сошедшая со страниц гламурного журнала. Будь Алена дурой, она бы давно вышла замуж за какого-нибудь одесского нового русского и помирала бы от скуки в его роскошном дворце на Большом Фонтане. Благо претендентов хватало.
Но Халецкая не была дурой, поэтому с ней было трудно. Их с Мамонтом бурный роман сопровождался частыми ссорами. Сейчас, правда, наметился относительно спокойный период, так что они даже решили вместе пообедать, не боясь выколоть друг другу вилками глаза.
– Привет, зайчик! – чмокнула Алена Мамонта в щеку, опустившись на переднее сиденье.
– Куда едем? – потянулся Павел к замку зажигания.
– Обед отменяется, – вздохнула Алена, вытаскивая из пачки длинную сигарету.
– А что случилось? – настороженно спросил Павел.
– Работа… Дай прикурить, сейчас расскажу.
Мамонт утопил кнопку прикуривателя и тоже потянулся за сигаретами. Прикурив, Алена глубоко затянулась.
– Что-то я вымоталась сегодня. А ты как?
– Нормально, – пожал плечами Мамонт. – Так что у тебя за пожар?
– Выношу постановления об объявлении в розыск.
– На кого?
– На бывших отцов города и области, – пожала плечами Алена. – МВД уголовными делами на них заставило мне весь кабинет. На трех «Газелях» сегодня привезли. Если папки завалятся, меня из-под них три дня вытаскивать будут с поисковыми собаками. Мрак, в общем!
– Почему мрак? – хмыкнул Павел. – Милиция наконец-то работает…
– Я тебя умоляю, Паша! Я же сейчас читаю эти дела! Никто не спорит, что если чиновник украл миллионы, то его надо посадить, чтобы другим неповадно было. Но эпизоды, по которым открывает дела МВД, курам на смех! Человек при зарплате в сто пятьдесят долларов отгрохал себе на седьмой станции дворец за десять миллионов, а они возбуждают дело о незаконной приватизации участка под дом! Анекдот, честное слово! У подавляющего большинства этих дел нет никакой судебной перспективы, это я как специалист тебе говорю!
– А что ты хотела от милицейского следователя? У него зарплата вообще ниже прожиточного минимума. Практически все, кто умел работать, давно разбежались по коммерческим структурам. А те, кто пришел, даже протокол толком составить не умеют. Их сверху давят, вот они и штампуют дела, изощряются в меру своих талантов.
– Какие там таланты? – вздохнула Халецкая. – Это просто имитация бурной деятельности. Обидно, что в результате почти все воры останутся на свободе. И выпускать их буду я, понимаешь?
– Работа у тебя такая, – пожал плечами Мамонт.
– Как меня это все достало!.. – вздохнула Халецкая, тыкая окурком в пепельницу. – Ты меня любишь, Паша?
– Смотря когда как, но в принципе да! – ухмыльнулся Мамонт.
– Тогда забери меня сегодня часиков в шесть после работы, ладно? Я хочу напиться и заняться с тобой разнузданным сексом где-нибудь на природе, на берегу моря, под звездами…
– Звучит заманчиво… Если бен Ладен не осчастливит наш дивный город своим визитом или не случится еще чего-нибудь непредвиденного, я буду как штык!
– Смотри, Паша, ловлю на слове! Если ты обманешь меня и на этот раз, будешь заниматься сексом со своим бен Ладеном!
– Фу, как пошло! Да и поздно уже мне менять ориентацию, киса.
– Тогда жду тебя ровно в шесть! Опоздаешь – убью! Не приедешь, ищи себе другую!
– За что я тебя люблю, так это за кроткий нрав и ангельский характер! – наклонился, чтобы поцеловать Алену, Мамонт.
– Не подлизывайся! – отмахнулась та. – Все, заяц, я побежала! До вечера!
– До вечера… – посмотрел вслед Алене Мамонт.
Все-таки она была обалденной женщиной.
1 2 3 4 5