– В море? – испуганно спросила Серафима.
– Да, – кивнул директор. – Возле Крыма. Не бойся, чеченские террористы туда не заплывают. Ну что, договорились?
Глава 7
– Как так – на ветер? – упавшим голосом спросил Лопухин.
– Да очень просто. Вернуть назад уже ничего нельзя?
– В смысле?
– Ну, обменять закладные обратно на папку и судно?
– Нет, конечно.
– Понятно. Тогда попробуй продать их кому-нибудь хотя бы за треть цены.
– Ты говоришь это серьезно?
– Конечно, серьезно. Ты просил совета, я тебе его дал.
– Но почему? Ты можешь объяснить?
– Конечно, могу. Море умеет хранить свои тайны. Ты никогда не задумывался, почему спасти космонавтов с орбитальной станции легче, чем подводников с затонувшей подводной лодки? Это при том, что орбитальная станция находится в сотнях километров над Землей, а затонувшая подводная лодка всего в нескольких десятках метров под водой.
– А при чем тут это?
– При том, что море гораздо коварнее космоса. Предугадать его поведение практически невозможно. Азаров – жалкий дилетант, который даже не представлял сложности задачи.
– Я бы так не сказал, – покачал головой Лопухин. – Они основательно подготовились. На водолазном судне установлен магнитоискатель, эхолот, водолазный колокол…
– Колокол – это, конечно, здорово, – сказал Костя. – Но дело не в нем. Две «семерки», о которых узнал Азаров, означают, что координаты места в сумме приблизительно равны семидесяти семи. То есть это может быть 42 градуса северной широты, 35 градусов восточной долготы. Или 43 градуса северной широты, 34 градуса восточной долготы. Ну и так далее, включая все промежуточные значения. На практике это тысячекилометровая линия, пересекающая Черное море в направлении от Одессы до Самсуна. С учетом погрешности измерений площадь поисков составит всего каких-то три-четыре тысячи квадратных километров. Правда, смешно?
– Ты забываешь о затонувшей рядом с парусником немецкой подводной лодке.
– Да ни о чем я не забываю. С учетом того, что немцам удалось выплыть с лодки и выжить, глубина в том месте, где они видели остатки «Королевы Лисси», не превышает ста метров. В противном случае подводники погибли бы при всплытии. Это существенно сужает район поисков, но это все равно сотни квадратных километров. На то, чтобы обследовать их, может не хватить жизни.
– Ты забываешь о затонувшей рядом с парусником немецкой подводной лодке, – упрямо проговорил Лопухин. – Искать нужно ее. При помощи магнитометра сделать это не так сложно.
– В общем-то да, – кивнул Костя. – Обнаружить кучу железа на дне магнитометром не проблема. Проблема в том, что искать уже нечего.
– Что ты имеешь в виду?
– Если железный корабль не зарывается в грунт, море «съедает» его за сто лет до последней заклепки.
– Но лодка-то затонула всего шестьдесят лет назад!
– Да. Но в Черном море слишком много сероводорода. Соединяясь с водой, он образует кислоту. Поэтому процесс коррозии в Черном море происходит намного интенсивнее. Магнитное поле остатков подводной лодки сейчас настолько мизерно, что обнаружить ее при помощи магнитометра практически невозможно.
– Ты хочешь сказать, что это авантюра? – расстроился Лопухин.
– Да. Это, пожалуй, самое правильное определение, – кивнул Костя. – Шансы, конечно, есть, но…
– А я хотел предложить тебе поучаствовать в этом, – покачал головой олигарх.
– Так предложи.
– Что?
– Если предложишь, я, пожалуй, соглашусь.
– Но ты же сказал, что это авантюра!
– Лопухин, я подыхаю в этом чертовом Сочи с тоски, так что небольшая авантюра будет для меня в самый раз. И потом – ты ведь все равно не откажешься от поисков, верно?
– Не откажусь.
– Вот видишь, мне остается только помочь тебе по старой дружбе.
– Так мне что, звонить, чтобы судно готовили к отходу?
– Какое судно?
– Водолазное, которое снарядили Азаров с компаньоном.
– Нет, – возразил Костя. – Если ты хочешь добраться до «Королевы Лисси», забудь об этом судне и закинь куда-нибудь подальше свою папку. Бери ручку, я продиктую, что нам нужно для поисков.
Глава 8
Две недели спустя в доме Кости снова зазвонил телефон.
– Алло!
– Привет! – раздался в трубке бодрый голос Лопухина. – Ты готов?
– Привет. Я всегда готов.
– Тогда хватай вещи и двигай к набережной.
– Ты что, уже пригнал пароход? – удивился Костя.
– Нет. Пароход ожидает нас в нейтральных водах.
– А ты где?
– Я, кажется, захожу на посадку… О господи! Все, договорим потом. Жду на берегу.
Полчаса спустя Костя был уже на пустынной утренней набережной. Далеко в море покачивался на волнах гидросамолет. Надувная лодка с подвесным мотором приближалась к берегу.
Костя помахал ей рукой и через десять минут оказался на борту гидроплана.
– Ну как тебе аппарат? – спросил Лопухин, самодовольно улыбаясь.
– А где ты его оторвал?
– Взял в аренду у военных на месяц. Здорово, да?
– Ага, – кивнул Костя, глядя на ящики с иностранной маркировкой. – Ты что, успел все закупить за две недели?
– А ты как думал? Время – деньги! Все необходимое на этом самолете. Так что помаши ручкой родному берегу – и пошли пристегиваться. Этот чертов гидроплан так наклоняется при взлете и посадке, что можно шею свернуть…
Глава 9
Ранним утром в воскресенье к одному из крымских пляжей подъехал микроавтобус с тонированными стеклами. Народу на пляже в этот ранний час было немного. Несколько человек упражнялись в беге трусцой вдоль кромки воды, внушительная дама с собачкой смазывала свои телеса солнцезащитным кремом, унылый уборщик накалывал на длинную палку бумажки.
Никто из них не обратил особого внимания на выгрузившихся из микроавтобуса людей. Четверо мужчин и одна женщина с вещами поспешно проследовали в конец пирса, где их поджидала яхта.
Прибытие Серафимы в Крым было обставлено максимальными мерами предосторожности. И хотя некоторые газетчики пронюхали о том, что накануне поп-дива прилетела из Москвы, выяснить, где она остановилась, никому так и не удалось.
В темных очках и платке Серафима неузнанной прошла по пирсу и ступила на борт яхты «Скиф». Владелец яхты и единственный член ее экипажа Лагутин поздоровался с гостями и провел их вниз в довольно просторную сдвоенную каюту.
Известный в прошлом яхтсмен, Лагутин в последние годы зарабатывал себе на жизнь катанием по морю состоятельных курортников из стран СНГ. Параллельно он обучал желающих премудростям морского ремесла, так что клиентов у владельца «Скифа» хватало.
Оставив гостей располагаться внизу, Лагутин поднялся на палубу, отдал концы и запустил вспомогательный двигатель. В свои пятьдесят пять он выглядел лет на сорок. Крепкое тело бывшего спортсмена покрывал ровный бронзовый загар, движения были легки и точны. Лагутин в одиночку управлялся с довольно большой яхтой, да еще и получал при этом ни с чем не сравнимое удовольствие.
Немного отойдя от берега, он заглушил двигатель и поднял оба паруса. Подгоняемая утренним бризом, яхта заскользила по глади моря наперерез восходящему солнцу…
Глава 10
Гидроплан прочертил по поверхности моря гигантский пенный след и наконец остановился. Пока члены экипажа спускали на воду лодку, Костя присмотрелся к дрейфующему невдалеке судну.
– Что за черт? – удивленно оглянулся он на Лопухина.
– Я что, купил не тот пароход, о котором ты говорил? – обомлел олигарх.
– Да нет, тот. Я имею в виду, что он под либерийским флагом.
– А-а, – облегченно хохотнул Лопухин. – Ты еще команду не видел…
– А что с командой? – нахмурился Костя.
– Увидишь, – загадочно улыбнулся Лопухин. – Я в детали не вникал, всем занимался один мой партнер из Сингапура.
– Из Сингапура? – присвистнул Костя.
– Да, мы с ним в свое время провернули пару афер… Сам понимаешь, мне светиться ни к чему, и я обратился к нему. Пароход он купил якобы на металлолом на свою сингапурскую фирму. Прислал трех своих узкоглазых представителей, и они по-быстрому обтяпали это дело с хохлами. Говорят, на взятки денег пошло в два раза больше, чем на покупку самого судна. А под либерийский флаг его оформили потому, что так не надо платить налогов. В общем, эти узкоглазые в своем деле съели собаку. Судно вроде как для перехода в Сингапур отремонтировали прямо в Бердянске и там же посадили на него свой экипаж. Мне оставалось только подмахнуть договор аренды…
Глава 11
Поминутно зевая и сонно переговариваясь, спутники Серафимы кое-как распихали вещи по рундукам и потянулись наверх. Все они были представителями шоу-бизнеса, и ранний подъем был для них настоящей катастрофой. Они с удовольствием завалились бы по койкам и продрыхли до обеда, но правила галантности требовали оставить Серафиму одну.
Из четырех прибывших один был администратором, второй – телохранителем Серафимы. Двое других являлись режиссером и оператором нового клипа. С администратором, телохранителем и режиссером Серафима работала уже давно, а с оператором познакомилась только перед вылетом из Москвы.
Директор певицы решил одним выстрелом убить двух зайцев. По ходу катания на яхте предполагалось отснять видеоряд для ремейка нашумевшего хита «Дельфин». Режиссер Никита Остроглазов имел на этот счет несколько свежих идей.
Во-первых, клип он хотел сделать в стиле «домашнего видео», а во-вторых, Серафима в кадре должна была не петь, а изображать внутренние борения. В самом конце клипа ей предстояло от безысходности и отчаяния прыгнуть в море и как бы утонуть.
Именно для реализации этой идеи Остроглазову и понадобился оператор с опытом подводной съемки. Звали его Антоном, лет ему было двадцать два – двадцать три, и все идеи Остроглазова он воспринимал всерьез.
На палубе администратор Стас вытащил сотовый телефон и надиктовал на московский автоответчик директора Серафимы сообщение о том, что они благополучно вышли в море. В общем-то директор вроде как находился в отгулах, но порядок был порядок – с этим в их команде было строго.
Отключив телефон, Стас зевнул и оглянулся. Молчаливый, как все телохранители, Сергей дремал, сидя у надстройки. Остроглазов зажал несчастного Антона на носу и «грузил» насчет своей новой идеи, осенившей его минуту назад. Попавший в столь звездную компанию только вчера, Антон не решался перечить и только затравленно озирался по сторонам. Как у всякого талантливого человека, у Никиты Остроглазова был серьезный недостаток – о своих идеях он мог говорить часами, при этом вырваться от него или вставить хоть слово было практически невозможно.
Сочувственно усмехнувшись Антону, Стас направился к стоящему за штурвалом Лагутину. Метеопрогноз был благоприятным, и они договорились, что яхта вернется к берегу только к ночи.
Тут из надстройки показалась переодевшаяся Серафима. Стас тотчас устремился вниз к койкам, за ним в каюту спустился Сергей. Серафима перекинулась парой слов с Лагутиным, он дал ей на пробу подержать штурвал, а потом разложил для нее шезлонг.
Вскоре Серафима в нем задремала. Поднимающееся над горизонтом солнце пригревало, снизу доносился храп Стаса, а несчастный Антон на носу шестой раз кряду выслушивал суть гениальной режиссерской находки Остроглазова.
Глава 12
– Твою мать!.. – невольно вырвалось у Кости, едва он поднялся вслед за Лопухиным на борт судна.
Вдоль свежевыкрашенной надстройки стояли навытяжку около дюжины миниатюрных то ли тайцев, то ли камбоджийцев, то ли вьетнамцев. Одеты они были в одинаковые шорты и сандалии на босу ногу. Рост самого высокого из них едва достигал полутора метров.
– Смирна! – пискнул узкоглазый капитан в белой рубашке с погонами и огромной фуражке. – Гаспадина судовладелес, экипас рада привествавать вас на барту и готова испалнять все васа приказания!
– Вольно! – рявкнул Лопухин, опуская руку от своей фуражки.
Роль новоиспеченного судовладельца явно была олигарху по душе. Еще на борту гидроплана он нацепил сшитую на заказ «мичманку» с шитым золотом «крабом» и огромным «ллойдовским» козырьком. С важным видом Лопухин прошел вдоль строя узкоглазых моряков и поздоровался с каждым за руку со словами:
– Напомни-ка, голубчик, как тебя зовут, а то я что-то запамятовал.
Ответы не отличались оригинальностью и походили на эхо:
– Ван Сонг, гаспадина…
– Ван Йонг…
– Ван Донг…
– Ван Гонг.
– Эк вас, однако, окрестили, – досадливо поморщился в самом конце Лопухин.
Команда представлялась ему уже во второй раз, но кроме того, что в ней три Ван Йонга и два Ван Сонга, запомнить олигарх больше ничего не смог. На счастье, капитана звали Ван Ченом и отличить его от остальных по рубахе с погонами и фуражке было нетрудно.
– Капитан Чен! – оглянулся Лопухин.
– Я, гаспадина!
– Представляю вам своего личного друга и известного ученого доктора Кудинова!
– Осень приятна, гаспадина доктора Кудинова! – расплылся в улыбке капитан.
– Мне тоже, – ухмыльнулся Костя, пожимая миниатюрную ладошку капитана.
– Доктор Кудинов, – продолжил Лопухин, – прибыл на судно, чтобы провести важные изыскания для своей научной работы по гидро… гидро…
– По гидрологии Черного моря, – помог Лопухину Костя.
– Да, капитан Чен, – веско повторил Лопухин, – именно по гидрологии. Поэтому с этой секунды все приказания доктора Кудинова подлежат немедленному и беспрекословному исполнению! Понятно?
– Да, гаспадина судовладелес!
Наконец с формальностями было покончено, и Костя взялся за дело.
– Капитан Чен, в какой степени готовности находится главный двигатель?
– В получасовой, гаспадина доктора Кудинова!
– Для краткости называйте меня просто «док», – поморщился Костя. – И только тогда, когда возникнет необходимость обратиться. На вопросы отвечайте по существу, если что-то будет непонятно, обязательно переспрашивайте. Ясно?
– Да.
– Главный двигатель привести в состояние немедленной готовности. Всех свободных от несения вахты членов экипажа задействовать в перевозке и подъеме на судно груза с гидроплана. За сохранность груза отвечаете головой. Через пять минут жду на этом месте вас и главного механика для осмотра судна. Вопросы?
– Вопросов нет!
– Выполняйте. Время пошло!
Глава 13
Загоревшийся новой идеей Остроглазов так и не поспал сам и не дал сомкнуть глаз Антону. Самое главное, что в конце концов он от своей идеи отказался, поскольку «она не вписывалась в концепцию клипа».
К тому времени все наконец проснулись, позавтракали кофе с бутербродами и решили искупаться. Лагутин убрал паруса и вытащил на палубу два спасательных жилета.
– А тут акулы не водятся? – на всякий случай спросил Стас, снимая шорты.
– Водятся, – усмехнулся Лагутин. – Черноморские, катранами называются.
– Серафима, стой! – испугался Стас. – А они кусаются?
– На моей памяти еще никого не укусили.
– А они вообще-то большие?
– Не очень. Метра полтора в длину, десять килограмм живого веса.
– А-а, мелюзга, – махнул рукой Стас, прыгая в воду.
Купание прошло без эксцессов. Сергей все время держался поблизости от Серафимы, Антон в обход яхты удирал от Остроглазова. Стас на всякий случай поглядывал, не промелькнет ли где акулий плавник, чтобы успеть эвакуировать Серафиму.
Настроение после купания у всех было хоть куда. Позвонивший из Москвы директор поинтересовался, как чувствует себя Серафима, перекинулся с ней парой слов и пообещал в ближайшие три дня больше не беспокоить.
Съемки видеоряда решили пока отставить, все улеглись на палубе и принялись загорать.
Глава 14
Теплоход «Азовское море» был единственным в бывшем СССР судном, спроектированным специально для поиска и подъема со дна сокровищ затонувших кораблей. Об этом мало кто знал, но в действительности это было именно так.
Еще в начале двадцатого века несколько состоятельных англичан объединились в синдикат для подъема сокровищ с затонувшего в Океании парусника. У них была старая карта с отметкой, многочисленные записи очевидцев катастрофы и даже обломок доски с названием корабля, всплывший у одного из островов. Предприятие казалось настолько верным и сулило такие бешеные дивиденды, что в нем принял участие сам сэр Артур Конан Дойль.
Чтобы добраться до сокровищ, синдикат для начала выкопал на том самом острове в Океании настоящую шахту. Из шахты под дном моря начали прокладывать тоннель к точно известному месту гибели корабля. Общие затраты в ценах начала века составили несколько миллионов фунтов стерлингов.
Тоннель несколько раз обваливался, гибли люди. Завалы расчищали, работы возобновлялись, и все начиналось сызнова. Клад так и не дался в руки людей, и синдикат в конце концов разорился.
Создатель гениального Шерлока Холмса и большой знаток дедукции Конан Дойль потерял на этой афере около полутора миллионов фунтов стерлингов.
1 2 3 4