Предположение Василия подтвердилось, через минуту возле самовольщиков остановилась светлая «Нива».
Пассажир, открыв дверь, спросил:
— Далеко собрались, служивые?
Ответил Сергей:
— В Тугалы и… обратно!
Неизвестный мужчина славянской внешности доброжелательно и понимающе улыбнулся, спросив:
— За водкой или к девочкам?
— За водкой!
— Что, ротный приготовленные запасы накрыл? Или маловато затарились?
— Маловато!
Пассажир повернулся к водителю:
— Что, Прохор, поможем ребятам? А то они так до утра бегать будут!
Водитель согласился:
— Почему не помочь? Сам, помню, так же в самоход бегал, когда в Узбекистане служил. Пусть садятся!
Пассажир вышел из салона, откинул спинку переднего сиденья вперед, приглашая сержантов:
— Прошу, служивые! Мы вас туда и обратно подбросим!
Василий произнес:
— Только это, сколько такси стоить будет?
Пассажир вновь усмехнулся:
— Да ладно тебе, сержант! Кто ж со срочников деньги берет? Это значит, себя не уважать! Садитесь, поехали, а то еще мобильный патруль вынырнет откуда.
Братья Чекурины забрались на заднее сиденье.
Сергей спросил:
— А вы кого-то из офицеров в городок привозили?
Пассажир обернулся, подтвердив:
— Да, два капитана в кабаке так нализались, что сами передвигаться не могли. Пришлось везти, не бросать же на улице.
— А вы сами местные?
— Местные!
И предложил:
— Выпить не хотите? По случаю праздника? А то вид у вас какой-то кислый!
Василий поинтересовался:
— Водка или бормота?
На этот раз в разговор вступил водитель:
— Какая бормота, сержант, обижаешь! Конечно, водка.
Братья согласились:
— Можно по стакану принять!
Водитель кивнул пассажиру:
— Под сиденьем пузырь, Стас, а стакан, сам знаешь, в бардачке!
Стас предупредил солдат:
— Водка есть, а с закуской напряги.
Василий улыбнулся, показывая на вытащенную из пачки «LM» сигарету:
— Ничего! Курятиной закусим, если прикурить позволите.
— Да кури!
Пассажир попросил водителя:
— Притормози, Прохор, у обочины а то на ходу пролью больше, чем налью!
Водитель мягко притормозил, принял вправо, на щебеночной обочине, остановил «Ниву».
Открыв бутылку, Стас спросил солдат:
— По полной? Или половины хватит?
Василий ответил:
— По полной! Чего мелочиться, коль угощаете!
— Ну, пейте, ребята! С Новым 2004 годом вас!
— Угу, спасибо, – принял стакан Василий.
Он в три глотка проглотил двести граммов, почувствовав какой-то еле уловимый привкус горечи, но не удивился и не насторожился. Сейчас водку гонят разве что не из навоза, кругом одна паленка. Но пьют – и ничего. Никто еще не траванулся. Пассажир вновь наполнил стакан, на этот раз протянув его Сергею. Тот также выпил содержимое. Солдаты закурили. Стас, закрутив крышку, убрал бутылку вместе со стаканом в черный целлофановый пакет, который положил между ног, и посмотрел на водителя:
— Едем, Прохор! Только не спеши, сейчас гаишники особо на дороге за тачками пасут. У них эта ночь год кормит!
Прохор ответил:
— Может, объедем поселок? И к комку с тыла заедем?
Он обернулся к солдатам:
— Как вы, ребята?
Неожиданно быстро опьяневшие братья лишь махнули руками:
— Езжайте, как удобнее! А водяра у вас ништяк! Бьет по башке похлеще спирта!
Пассажир «Нивы» в который раз как-то странно усмехнулся:
— Ты прав, сержант, водка у нас особая. Такой вы еще не пробовали.
Внедорожник свернул на разбитую и не очищенную от снега дорогу. Водитель включил передний мост, прошел по целине метров двести, свернул к брошенному бараку, возле которого на бетонной площадке остановился. Прохор и Стас огляделись, посмотрели на сержантов. Те спали мертвым сном.
Стас констатировал:
— Порядок! Попались, голубчики!
Обернулся к водителю:
— Ты, Проша, сколько клофелина в водку ввел?
Тот ответил:
— Достаточно, чтобы пацаны проспали не менее трех часов!
— Хорошо! Ты вытащи у них документы и все, что есть в карманах, я свяжусь с Мироном!
— Давай!
Водитель перебрался на заднее сиденье, выпустив подельника из салона, и, устроившись между спящими сержантами, начал тщательный обыск.
Стас же включил сотовый телефон, набрал нужный номер:
— Мирон?
— Да, Стас?
— Выловили двух фазанов! В самоволку за водкой рванули. До подъема, думаю, искать не будут.
— Отлично! Давай вези их к «КамАЗу». Я встречу вас. На месте обговорим дальнейшие действия!
— Добро!
— Один вопрос – не дохляков взяли?
— Нет! Мальчики крепкие. Братья, это и внешне заметно, и по документам понятно. Хороший улов, босс доволен будет!
— Надеюсь. До встречи!
«Нива» отошла от барака, свернула за угол и по узкой дороге выехала на стоянку большегрузных автомобилей, что раскинулась сразу за постом ГАИ. Инспектора дорожно-патрульной службы, также отмечавшие в своей будке новогодний праздник, появление отечественного внедорожника не заметили, не до того было. Соответственно в журнале прохождения машин через пост никакой записи не появилось.
«Нива» же остановилась в самом конце стоянки, заехав за «КамАЗ» с полуприцепом, накрытым тентом, спрятавшись от посторонних глаз. Из грузового автопоезда вышел средних лет мужчина, по выправке которого нетрудно было догадаться, что он некогда имел отношение к военной службе. Подошел к внедорожнику. Стас и Прохор ждали его.
Мужчина обратился к ним:
— А ну, покажите, кого вы так удачно подсекли здесь?
И посмотрел в салон, оценив внешний вид братьев. Проговорил:
— Сержанты, это хорошо! Учебку, значит, прошли. Где их документы?
Стас протянул мужчине военные билеты самовольщиков.
Мирон, или Борис Миронов, в недалеком прошлом прапорщик-старшина танковой роты, внимательно перелистал их.
— Да, улов действительно неплохой. Братья Сергей и Василий Чекурины, призыва весны 2002 года. Менее полугода оставалось служить. Сержанты, заместители командиров взводов. Это очень хорошо!
Он повернулся к водителю и пассажиру «Нивы»:
— Снимайте справа тент, и обоих в клетку! Документы туда же, в ящик. Закрыть ребятишек как следует! Начали.
Станислав и Прохор сняли с крюков правого борта трос крепления тента, подняли переднюю его часть до крыши, закрепив прорезиненный материал двумя заранее приготовленными шестами. Начали разгружать с платформы мешки с порошковым клеем, освобождая проход к середине кузова, где была установлена решетка, правая часть которой поднималась, открывая вход в клетку. Туда и перетащили тела сержантов, открыв в днище платформы отверстие для доступа воздуха. После чего из «КамАЗа» появился еще один человек с небольшим саквояжем. Ни слова не говоря, он пролез к клетке, открыл чемоданчик, достал из него два одноразовых шприца и ампулы с коричневой жидкостью. Сделал каждому брату по уколу. Затем, проверив, дышат ли они носом, аккуратно и плотно заклеил им рты клейкой черной лентой, извлеченной из того же чемодана, и в довершение приковал усыпленных солдат наручниками к прутьям решетки. Собрал саквояж и спрыгнул на заснеженную стоянку, глухо доложив Мирону:
— Все в порядке! Можно транспортировать клиентов!
Не дожидаясь ответа, он вернулся в кабину «КамАЗа». Стас с Прохором уложили мешки обратно и опустили тент. Мирон, проследив за их работой, приказал:
— Выезжайте на трассу и следуйте до поселка Октябрьский. На подъезде смените номера. В поселок войти, минуя пост, по лесной дороге, что откроется сразу после указателя справа. Въедете на разрушенную животноводческую ферму. Там и оставите машину, убрав все отпечатки и избавившись от улик – бутылки из-под отравленной водки и стакана. Избавившись так, чтобы ни одна сука их не смогла найти! После чего пешком следуйте на железнодорожную станцию. Первая электричка в областной центр пойдет в 6-20. Купите билеты, сядете в разные вагоны. На вокзале вас встретит Отар. Маргелашвили обеспечит и дальнейшие ваши действия по убытию из региона. Вопросы?
Стас указал на «Ниву»:
— А эту, говоришь, просто бросить на ферме? Но бойцов с утра начнут искать. Поднимут ментов. На тачку выйдут однозначно! Начнут копать и легко выйдут на стоянку…
Мирон прервал подельника:
— Хватит, Станислав! Ты считаешь, я не подумал об этом? Подумал, дорогой, очень хорошо подумал. Так что ни о чем не беспокойся, а выполняй с Прохором все, что я сказал! Ясно?
Стас пожал плечами:
— Ладно! Тебе видней. Сделаем, как сказал.
— Вот и хорошо. Езжайте с богом. И до встречи на базе.
— До встречи!
Они сделали все, как было приказано. В электричке Стас, глядя в темное окно, думал об оставленной «Ниве». Автомобиль беспокоил его. Не проявил ли Мирон небрежности, просто бросив внедорожник? Не знал Станислав, что как только они ушли от машины, возле нее появился другой человек, а именно Отар Маргелашвили. Грузин сел в «Ниву», завел двигатель, вывел машину обратно на дорогу и направил в сторону реки, на середине которой зияла огромная полынья. В эту полынью и отправил внедорожник Отар, пустив автомобиль самокатом с высокого берега. Сам же прошел к джипу, что стоял недалеко от этого места. На нем он отправился в областной центр, встречать Стаса и Прохора. Начавшийся сильный снегопад едва не помешал Отару выйти на трассу. Дороги здесь заносило быстро. Но грузин успел покинуть лес и повел «Лендровер» к городу.
Напрасно ждал в каптерке старшина роты, сержант Самонченко, своих друзей. Они не вернулись до подъема. Поэтому в 7-00 старшине пришлось звонить ротному домой и докладывать об исчезновении братьев Чекуриных! Капитан, срочно собрав подчиненных офицеров и выяснив у старшины, куда и зачем ночью отправились сержанты, решил о ЧП комбату пока не докладывать. Возможно, братья сняли где-нибудь по пьянке девок и зависли у тех на хате. Оттрахаются, проспятся, явятся с повинной часов в десять! Но сержанты не явились. Ни в десять часов, ни в полдень, ни к построению на обед в 14-30. Молчать ротный больше не мог и был вынужден сообщить оперативному дежурному по части и командиру своего батальона о самовольном оставлении части сержантами Чекуриными. Командир полка, извещенный о происшествии оперативным дежурным, приказал построить полк. Начальник штаба отдельно занялся разведывательной ротой, которая в новогоднюю ночь несла патрульную службу по всему периметру и войсковой части, и военного городка. Но разведчики в один голос заявили, что никого они не заметили. Также ими не было сказано ни слова и о белой «Ниве», какое-то время находившейся в гарнизоне. Командование части решило, что самоход, вероятно, прошел во время смены патрулей, и приказало начать широкомасштабные мероприятия по поиску беглецов, сообщив о самовольщиках в местный районный отдел внутренних дел. Милиция также подключилась к работе по обнаружению пока еще лиц, просто самовольно оставивших часть, но которые уже через трое суток будут считаться дезертирами со всеми вытекающими из этого последствиями. Но прошла неделя, а затем и месяц. Дезертиры так и не были найдены.
Часть первая
Угроза террора
Глава 1
Девять месяцев спустя. Суббота, 18 сентября.
Город Нижний Борисов. 9 часов 30 минут
На трамвайной остановке «Улица Володарского» постепенно скапливался народ. День субботний, жители микрорайона спешили в центр, кто на центральный рынок сделать кое-какие покупки, кто с детьми к открытию приезжего зоопарка, кто просто так, проехать до ближайшего супермаркета или рюмочной, прополоскать горло после вчерашней попойки.
В ста метрах, на противоположной стороне улицы, припарковавшись у тротуара за журнальным киоском «Роспечать», стояла темно-синяя грузовая цельнометаллическая «Газель». В кабине находилось двое мужчин. В кузове еще двое. Один – молодой парень, облаченный во все черное, от остроносых полуботинок до водолазки под джинсовой курткой. Рукава куртки были закатаны, на руках перчатки, обрезанные так, чтобы прикрывать кисть, оставляя пальцы открытыми. Возле парня стояла спортивная сумка. Он сидел на скамейке у левого борта от кабины, подняв черные солнцезащитные очки на лоб, неподвижно и бездумно глядя на ручку двери грузового салона.
За ним наблюдал человек постарше, сидя напротив, на другой скамейке, перебрасывая из руки в руку сотовый телефон. В салоне царило гнетущее молчание. В отличие от кабины, где хоть изредка мужчины все же обменивались фразами.
Старший, занимавший место пассажира, смотрел то на остановку, то на часы. Водитель курил, но окурки на улицу не выбрасывал, а складывал в пепельницу. Тихо играла магнитола – какая-то инструментальная музыка. Докурив и затушив очередной окурок, водитель спросил у соседа:
— Не пора, Мирон? Народу порядком подвалило. Скоро трамвай подойдет.
Миронов ответил, растягивая слова:
— Не время еще, Прохор, не время! Эту толпу пропустим! В зоопарк должна поехать группа первоклассников из местной школы. Вот как они выйдут на остановку… тогда и начнем работать!
Прохор, он же Семенов, поинтересовался:
— А ты уверен, что учеников потащат в центр на трамвае, а не вывезут автобусом от школы?
— Нет, не уверен! Но если детишки, – при слове «детишки» Мирон сжал и так тонкие, как нить, губы, – если детишки не появятся к следующему трамваю, отрабатываем тех, кто окажется на остановке.
Семенов вздохнул:
— Ясно!
И задал еще один вопрос:
— А с Башкиром ты связываться будешь?
Мирон строго взглянул на водителя:
— Тебя это так волнует?
— Да нет! Мне без разницы! Просто спросил. Надоело молчать. И так уже час тут торчим. Наверняка нашу «Газель» заметили. И не одна пара глаз. Кое-кто из особо любопытных мог и номерок срисовать!
— Ну и что?
— Ничего! Я же сказал, сидеть молчком надоело.
Миронов посоветовал:
— Музыку слушай!
— Ты это нытье называешь музыкой?
Мирон повысил голос:
— Вот как раз это нытье, как ты выразился, и является музыкой, а то, что нам вдалбливают сраные демократы, – натуральное дерьмо. Причем от отечественного смрада больше!
И неожиданно добавил:
— А с Башкиром у нас связь не предусмотрена. Он со своим зомби работает автономно.
Из-за поворота, метрах в трехстах от остановки, показался трамвай. Шел он медленно, перегруженный народом. Однако все ожидавшие на остановке каким-то образом сумели в него втиснуться.
Мирон взглянул на часы:
— Аккуратно ходят!
Прохор не понял:
— Кто ходит?
— Не кто, а что! Трамвай! Строго по графику, висящему на остановке. Через каждые десять минут. Это хорошо! Дисциплина всегда хорошо! Хуже бардака и анархии нет. Если не считать демократию. Во всем должны быть порядок и дисциплина.
Водитель выслушал монолог начальника, но в дискуссию вступать не стал. Бесполезно. Мирон являлся ярым приверженцем идей жесточайшей диктатуры. Была б его воля, он без раздумья расстрелял бы половину пассажиров только что отошедшего трамвая. В целях наведения порядка. Чтобы остальным было свободней ехать! Таков Мирон, и перечить ему бесполезно, а касаться идейной темы и вообще небезопасно. Прохор Семенов удивлялся своему шефу. Бывший прапорщик, старшина роты, танкист, и где только идей таких нахватался? Вот он, Прохор, служит Боссу за деньги. С ним все предельно ясно и понятно. Но Мирон? Или чердак в армии свой оставил? Непохоже! Мстит? Кому и за что? Демократам, вышедшим из партии, в которой состоял и Миронов, развалившим страну, которой прапорщик служил верой и правдой? Тоже бред. Мало ли таких, кто служил и кого выкинули, как ссаный матрац, за ненадобностью. Все бы мстили – давно уже всю Россию в клочья бы разнесли. Но черт с ним, с этим Мироном, вернее, с его идеями. Задача Прохора подчиняться, он и будет подчиняться. И ему по херу мировоззрение какого-то бывшего прапора. Как, впрочем, и все остальное, кроме приятно хрустящих, новеньких, уложенных в аккуратные пачки стодолларовых купюр. В них сила! В них жизнь! В них все! А идеи – туфта. Причем полнейшая.
Между тем Мирон произнес, глядя на часы:
— Три минуты. Пора запускать нашего бойца.
Он набрал номер на сотовом.
— Стас?
— Да.
— Давай, запускай зомби!
— Понял, выполняю.
Станислав Тарасевич, отключившись от Мирона, посмотрел на продолжавшего безразлично пялиться в одну точку молодого парня:
— Друг! Тебе пора!
Парень повернул голову, опустил глаза на сумку, достал из нее пистолет-пулемет «Клин» и пояс, имеющий карманы для четырех дополнительных магазинов. Надел пояс с обоймами, под курткой закрепил «Клин», кивком головы сбросил очки на нос. Выйдя из машины, он двинулся в сторону трамвайной остановки.
В это время из проулка к остановке вышла вереница малышей. Их было человек двадцать. Они шли, держась друг с другом за ручку. Парами. Мальчик с девочкой. Их сопровождали шесть взрослых. Четыре женщины и двое мужчин. Очевидно, учитель и родители некоторых школьников. Кроме них на остановке уже собрались человек десять других пассажиров.
Миронов довольно потер руки:
— Вот! Что я тебе, Прохор, говорил?
1 2 3 4 5