— Давай-ка, Володя, созванивайся с Рыжовым и в 15.00 подъезжайте в офис на Никитской. Там и обсудим, как ты выразился, очередную заморочку! Все, отбой!
— Отбой!
Лазаренко вздохнул, набрал номер напарника.
Прапорщик в это время, подогнав со стоянки к дому свою новенькую «десятку», поднялся в квартиру. Супруга уже ждала его в прихожей. Рядом сумки. Не успел он поднять их, как раздался звонок на сотовом. Рыжов ответил:
— Привет, Володь! Ты по делу или просто так?
— По делу, Женя, по делу! Собирайся и выходи к метро. Через сорок минут я подберу тебя. Едем в офис!
— Черт! Мы с Ленкой собрались за город с ночевкой. Ты застал меня в прихожей. Я и тачку подогнал.
— Не получится, Рыжий, за город, шеф вызывает!
— Нет, ну надо же! Я ж жене обещал…
Капитан перебил напарника:
— Понимаю! Прими мои искренние соболезнования, представляю, как среагирует на сюрприз Елена, но ничем помочь не могу. Короче, в назначенное время жди меня у метро. Конец связи!
— Давай!
Прапорщик повернулся к супруге. Та стояла, сжав губы, вопросительно, хотя поняла, что пикник отменяется, глядя на мужа. Рыжов развел руками:
— Лен! Не едем мы никуда! То есть меня срочно на работу вызывают.
— Опять командировка?
— Не знаю! Но, скорей всего, да!
— Куда на этот раз?
В голосе жены звучали раздраженные нотки.
Прапорщик пожал плечами:
— Ну, откуда я знаю? Сказал же, начальство вызывает. Если командировка, то скажут в институте. Я же оттуда позвоню тебе, если не смогу заехать домой! И скажу, куда предстоит ехать!
Жена усмехнулась:
— Что, опять у какого-то нового вертолета при испытании где-нибудь в тмутаракани, как ее, навигационная система дала сбой? И опять надо срочно вылетать, как будто до понедельника работа подождать не может, и, конечно, не меньше чем на неделю?
— Ну, Лен?! Я-то что могу поделать? Может, еще все обойдется.
— Уже! Обошлось! Не припомню, чтобы после подобных звонков ты не пропадал как минимум на неделю! Ты что, специально подставляешься под командировки? Кроме тебя, больше послать некого? В целом институте. Или ты один такой специалист незаменимый? Слушай, муженек, а может, тебя в тмутаракани уже дежурная блядь ждет? Или созвонишься с ней позже?
Прапорщик вздохнул:
— Лен! Ну о чем ты говоришь? Как можешь только подумать такое?
— А что мне остается? Или ты святой? Монах или оскопленный какой, чтобы без бабы неделями жить? Когда их рядом наверняка в достатке? Да ты не захочешь, баба тебя сама в постель затащит. Или ты меня за наивную дуру принимаешь?
Рыжов повысил голос:
— Лена! Прекрати!
Чем взбесил жену.
— Прекрати? Что, правда глаза режет? Да вали ты куда хочешь! Но учти, я дома тоже сидеть не буду.
— Вот так, да?
— Да, только так! Или считаешь, я мужика себе не найду?
Прапорщик махнул рукой:
— Делай что хочешь! С тобой по-хорошему…
— По-хорошему? Это уезжать каждый месяц на неделю, а то и на две, по-хорошему? Работа для тебя все, жена – ничего. Это тоже по-хорошему? Да на какой черт сдалась мне такая твоя работа? Мне муж нужен, а не любовник! Ты как-то спрашивал, почему у нас детей нет?
— Ну, спрашивал, и ты ответила, что не можешь рожать. Не можешь так не можешь. Ничего не поделаешь!
— Да могу я родить. У меня все в порядке с этим делом. Но как рожать? А если ты в один прекрасный момент не вернешься из командировки? Или притащишь с собой молоденькую шлюшку? Мне тогда что, матерью-одиночкой, никому не нужной, в этой квартире над пеленками рыдать о судьбе своей горькой? Короче! Езжай! Но как приедешь, придется выбирать: я или работа. Лучше опять в военный городок, чем вот так в столице! Все!
— Лена!
— Я сказала, все!
Елена взялась за сумки.
Прапорщик спросил:
— Ты-то куда?
— В лес, за город! Придется подруг звать. Глядишь, у их друзей и для меня какой мужичок временный найдется! Приголубит.
Прапорщик не выдержал. Влепил жене хлесткую пощечину:
— За мужичка, дорогая! А узнаю, гуляла, убью!
Лена опустилась на пуфик, закрыв лицо руками, заплакала. Евгений дернул головой. Черт! Зачем ударил? Ведь она ж от обиды. И понять ее можно! Но и времени успокаивать не осталось.
Он присел перед ней:
— Лен! Извини! Не хотел, честное слово! Вернусь, поговорим, ладно?
— Уйди! Не хочу тебя видеть!
Прапорщик поднялся, вышел из квартиры, сильно хлопнув за собой дверью. На лестничной площадке закурил. В голову ударило: а ведь так и разойдутся. Все к этому идет. И он ей правду сказать не может, и она больше не верит ему. Евгений любит жену! И у них могла бы образоваться полноценная семья, она же сказала, что лгала, говоря, что не в состоянии родить. Оказывается, в состоянии. Просто не решалась. И делала-то, в принципе, правильно. Он действительно вполне может не вернуться из командировки, но не из фиктивной и не из-за бабы. Вот, блин! Как же погасить конфликт? Конечно, жена не загуляет! В этом прапорщик уверен. Будет ждать! Знает, что и он ей не изменит. Но условие озвучила. И теперь от него не откажется. А как он оставит службу? Бросит капитана? Надо что-то придумать. До возвращения! Обязательно надо погасить конфликт. А уж потом… а что потом? Настаивать на рождении ребенка он просто не вправе! Чтобы тот, не дай бог, остался сиротой? Твою мать! Только Лене решать, иметь дитя или нет! Но для этого она должна знать правду о его службе. Что исключено! Да! Ситуация!
Прапорщик не заметил, как догорела сигарета. Лишь когда окурок обжег пальцы, тряхнул рукой.
— Черт!
Взглянул на часы и бегом бросился на выход. Возле машины увидел соседа. Попросил:
— Коль, отгони тачку на стоянку! Место 35. У меня времени нет! Спешу!
— Давай! Мне не в тягость!
Евгений бросил Николаю ключи от автомобиля:
— Потом жене отдашь!
И быстрым шагом двинулся за угол дома.
Сосед, проводив Евгения взглядом, пожал плечами:
— И куда полетел? В субботу? Все отдыхают, а его понесло. И чего не сидится дома? И ладно, жил бы бобылем, так жена под боком – красавица. Строгая, но красивая! Не пойму!
Посмотрев на окна квартиры прапорщика, Николай сел в его «десятку». Выехал со двора. До стоянки было метров двести. Поставив машину, Николай вернулся к дому. Отдал ключи Елене. Заметил ее заплаканный вид. Но виду не подал. Чужая семья – потемки!
Евгений вышел к метро в тот момент, когда у тротуара остановилась бордовая «Ауди» капитана Лазаренко. Прапорщик молча сел на переднее сиденье пассажира. Владимир отметил нервно-раздраженное состояние всегда спокойного и невозмутимого прапорщика. Спросил:
— Что-то случилось, Женя?
Тот только махнул рукой:
— Поехали, шеф ждет!
И закурил сигарету, опустив стекло.
Капитан пожал плечами:
— Не хочешь говорить, не говори, дело твое, но не нравишься ты мне сегодня.
— А я обязан тебе нравиться?
Капитан повысил голос:
— Да, обязан! На службе!
— Подбери себе вторым номером девицу! Двух зайцев убьешь: и напарника получишь, и объект удовлетворения половых потребностей!
Лазаренко резко затормозил. Шедшая сзади «БМВ» последней модели чуть не въехала в багажник «Ауди». Капитан не обратил на это внимания, повернувшись к прапорщику:
— В чем дело, Рыжий?
— Об этом потом! Ты в зеркало глянь. Кажется, ребятки из «БМВ» желают предъявить нам претензии! Слишком резко ты остановился.
— Да?
Капитан взглянул в зеркало салона. Действительно, из черного лимузина вышли четверо крепких с виду молодых парней.
Лазаренко приказал:
— Выходим! Твои двое слева, мои справа, если что. Разговор веду я!
Офицеры спецназа вышли из машины и оказались непосредственно перед парнями. Двое из них зашли со стороны прапорщика, двое подошли к капитану. Наезд начал лысый или бритый коротыш в черной рубашке:
— Ты че, урод, делаешь? Че, первый раз за руль сел? Или подставиться решил? Так я тебя подставлю!
Капитан ответил спокойно:
— Послушай, обезьяна, что тебе человек говорит. Свалил бы ты со своими образинами, а то нарвешься на неприятность!
Лысый от неожиданной дерзости какого-то мужика чуть не присел:
— Да ты… ты… с кем базаришь, козлина! Да я… ты, сучара. Ну, падла… Мочи их, пацаны!
И лысый дернулся на капитана, чем совершил непростительную ошибку, подставив не только себя, но и своих дружков.
Участники конфликта даже не заметили, что произошло. Увидели только, как голова лысого вдруг дернулась резко назад и он рухнул на асфальт. За ним последовал его подельник. Прапорщик не стал ждать нападения противника со своей стороны, перейдя в атаку. Впрочем, два выверенных удара атакой назвать было сложно. Уложив парней возле «Ауди», офицеры переглянулись. Капитан бросил напарнику:
— Сваливаем!
Евгений кивнул на лежащих парней:
— А эти?
— Оклемаются, если ты не сделал кого!
— Не сделал. Отработал в щадящем режиме!
— Тогда едем!
Но сесть в машину спецназовцы не успели. Откуда-то, визжа сиреной, появился милицейский «Форд». Встал своим капотом перед капотом «Ауди». Видимо, милиционеры видели разборку посередине трассы, создавшую пробку, которую объезжали автомобили попутного транспортного потока. И, естественно, решили вмешаться.
Из «Форда» выскочили трое милиционеров. Два сержанта, вооруженные автоматами, и лейтенант – старший мобильного патруля полка ППС.
Лейтенант приказал Лазаренко и Рыжову:
— Руки на крышу, ноги вразбег, стоять, не дергаться.
Офицерам спецслужбы пришлось подчиниться.
Они встали, опершись о машину капитана.
Милиционер осмотрел поверженных парней, неожиданно воскликнул:
— Ого!
И обратился к одному из подчиненных:
— Потапов, срочно сообщи оперативному. Задержан Груня!
Сержант удивился:
— Груня? Это тот, которого…
Лейтенант не дал договорить подчиненному:
— Много говоришь. Докладывай в штаб и вызывай нашу «Скорую»!
Сержант метнулся в салон.
Лазаренко обратился к старшему патруля:
— Лейтенант! Два слова!
— Помолчи!
— Как бы не пожалел, служака!
— Что? Ты чего там вякнул?
Милиционер подошел к Владимиру:
— Спрашиваю, чего вякнул?
Владимир повысил голос:
— Ты слова бы подбирал, лейтенант!
— Что, дубинки отведать хочешь?
— Все, ты достал! Я – офицер спецслужбы ФСБ. Удостоверение в кармане рубашки.
Слова Лазаренко смутили милиционера.
— ФСБ, говоришь?
— Да! Черт бы тебя побрал! Проверяй документы, да мы поехали. И так то из-за уродов каких-то, то из-за милиции опаздываем. Кстати, в рапорте командованию я обязательно укажу номер твоего жетона.
Лейтенант произнес:
— Я действую согласно инструкциям!
— Ты будешь проверять ксиву?
Милиционер подошел к Владимиру, достал удостоверение, ознакомился с содержанием, проговорил:
— Извините, товарищ капитан, но почему вы сразу не представились?
— Потому, что вы сначала под ствол ставите, рот затыкаете и только потом начинаете разбираться.
Владимир выдернул у него из рук удостоверение, указал на «Форд»:
— Убери свою тачку, мы поехали!
Лейтенант кивнул сержанту:
— Убери машину!
Патрульный подчинился. Пока он сдавал автомобиль назад, предоставляя возможность «Ауди» Лазаренко вывернуть с полосы, лейтенант, стараясь замять конфликт, сказал:
— А вы крутые ребята! Самого Груню сделали! Мы его давно ищем!
— Плохо ищете! Если он спокойно по Москве разъезжает да еще беспредельничает на дороге. Из этого, лейтенант, следует, что Груня твой на тебя плевать хотел. Но ладно, разбирайся тут с грунями сам. Мы поехали!
Лейтенант попросил:
— Может, о нашем недоразумении докладывать начальству не будете?
— А чего ты испугался, раз действовал, как говоришь, по инструкции?
— Да был залет недавно! Сейчас, если бумага придет, да еще из ФСБ, никто разбираться не станет, по инструкции действовал или нет. В лучшем случае, понизят в должности!
— Ладно! Будем считать, разошлись мирно!
— Спасибо, товарищ капитан!
— Ешь на здоровье! Груню можешь на себя записать, нас светить в этом деле необязательно!
— Серьезно? Спасибо!
— Давай и не борзей больше. Учти, с людьми работаешь, а не со скотом!
Офицеры спецслужбы заняли места в машине Лазаренко, и «Ауди», войдя в поток, направилась к центру.
Ведя машину, капитан взглянул на прапорщика:
— Встряхнулся?
— Да так, слегка! Не пойму я этих придурков. Прут на людей, не зная, ни кто они, ни что собой представляют.
— На этом и сгорают. А думать им, Женя, просто нечем.
— Это точно!
Прапорщик вновь закурил, отвернувшись к окошку. По-прежнему он был чем-то сильно озабочен. И поделиться с напарником не желал. Это пройдет! Долго в таком состоянии человек находиться не может. Созреет, раскроется.
Несмотря на то что Лазаренко вел «Ауди» на максимально возможной скорости, виртуозно перебрасывая иномарку с одной полосы на другую, в офис они с Рыжовым опоздали. На пятнадцать минут. И все внезапно возникшая нештатная ситуация на дороге!
Офицеры вошли в кабинет начальника отдела в 15.15.
Шабанин демонстративно взглянул на часы, обвел подчиненных взглядом:
— Вам не кажется, господа, что вы опоздали?
Ответил командир группы:
— Если разрешите, я объясню причину опоздания!
— Да уж окажи любезность!
Капитан доложил об инциденте с бандитами по дороге в офис.
Подполковник укоризненно покачал головой:
— Ну, никак вы не можете, чтобы спокойно, без мордобоя, без того, чтобы не засветиться! Хорошо еще, что в документах фамилии других, не существующих в службе лиц проставлены, а то вы мне давно фирму спалили бы!
Лазаренко спросил:
— Интересно, это когда мы, не считая сегодняшнего случая, подставляли подразделение или светились где-либо?
— Да я не только о вас двоих говорю. Есть у меня и другие хлопцы, такие же горячие. Но ладно! Считаю причину опоздания уважительной, одно хотел бы узнать, что это прапорщик Рыжов такой унылый? Что случилось, Евгений Александрович? Или ты, Володя, мне за подчиненного ответишь?
Лазаренко сказал:
— Мне напарник не открылся. Предпочитает проблему в себе держать!
Шабанин перевел взгляд на Рыжова:
— Что за проблема, Женя?
Прапорщик понял, что подполковник не отстанет:
— Да семейное, личное это!
— Вот как? А ну-ка, пожалуйста, поподробней. И правду, прапорщик, правду!
Рыжов рассказал о конфликте с женой после того, как сорвалась сегодняшняя поездка за город.
Подполковник внимательно выслушал подчиненного. Как только тот закончил доклад, протянул:
— Понятно! Рано или поздно подобное должно было произойти. Вот почему мы берем к себе холостяков. А ты, значит, Женя, любишь жену и не видишь выхода из создавшегося положения, так?
— Так точно, Олег Николаевич!
— Что ж! Лады! Ты у нас где живешь?
Прапорщик назвал адрес.
Шабанин спросил:
— Магазин или какое-нибудь другое людное заведение рядом с домом имеется?
Рыжов и Лазаренко удивились, прапорщик ответил:
— Магазин с торца здания, если смотреть от станции метро, продовольственный, круглосуточный! А что?
Подполковник улыбнулся:
— Ничего! В свое время все поймешь! Сейчас же изволь привести себя в порядок, разговор предстоит серьезный, а сразу после него и работенка непростая.
Начальник отдела указал на стол совещаний и стулья, стоявшие вокруг него:
— Прошу на привычные места! Присаживайтесь.
Офицеры сели друг против друга. С торца устроился подполковник, расстелив перед подчиненными карту. Разрешил:
— Если есть желание, курите!
Выставил на стол пепельницу.
Рыжов закурил, Лазаренко решил повременить.
Подполковник выложил перед собой указку:
— Итак, сначала о том, что заставило меня вызвать вас. Причина в разведывательной информации, которую мне передали из аналитического отдела. Она такова. В селении Ак-Мартан, внимание на карту, двумя сутками раньше был замечен Хамид.
Капитан переспросил:
— Хамид? Это тот самый, что…
Подполковник кивнул:
— Да, тот самый, помощник Саммада – Костыля, но прошу не перебивать меня.
Лазаренко кивнул:
— Извините, но уж слишком неожиданна информация.
— Извиняю! А информация действительно весьма неожиданна, как и интересна. Мы считали, что после нескольких успешно проведенных на Кавказе террористических акций против наших войск Саммад покинул Россию, но оказалось, ошибались. Понимаю, хотите спросить, насколько можно верить полученным разведданным? Отвечаю, не знаю. Аналитики утверждают, источник достоверный, но мы уже не раз имели возможность убедиться, насколько достоверны эти источники, завербованные обычные мирные жители.
1 2 3 4 5 6