Здесь выложена электронная книга Гуров -. Волчья стая автора по имени Макеев Алексей Иванович. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Макеев Алексей Иванович - Гуров -. Волчья стая.
Размер архива с книгой Гуров -. Волчья стая равняется 141.23 KB
Гуров -. Волчья стая - Макеев Алексей Иванович => скачать бесплатную электронную книгу
Гуров -
«Волчья стая»: Эксмо; Москва; 2006
ISBN 5-699-18812-6
Аннотация
Директора специнтерната «Палестра» пригвоздили стрелой, выпущенной из арбалета, к стене своего собственного кабинета. Его заместителя стрела нашла в день похорон директора. А чуть ранее такой же стрелой был убит часовой, охраняющий склад с боевыми отравляющими веществами, часть ядовитого оружия исчезла. И, как полагают полковники МУРа Лев Гуров и Станислав Крячко, это только начало какой-то устрашающей провокации. Кто стоит за этим? Какие цели преследует? В поисках ответов на эти вопросы сыщики посещают специнтернат «Палестра». То, что их здесь ожидает, удивляет даже видавших виды сыскарей. Но удивляться некогда – преступники продолжают свою акцию, и теперь все зависит от опыта и боевых навыков Гурова и Крячко.
Николай Леонов, Алексей Макеев
Волчья стая
Пролог
Пробуждался Алексей Борисович с трудом, долго пробираясь через бесформенные, загромоздившие вход в явь, какие-то вязкие, хотя и невесомые препятствия. Наконец он отбросил последнее – как крышку гроба.
Самочувствие было исключительно паскудным. В горле першило, голова разламывалась. Пересохший язык во рту казался шерстяной варежкой…
Некоторое время Давиденко просто лежал, не открывая глаз. Возвращаться в похабную похмельную реальность не хотелось. Пока глаза закрыты, можно делать вид, что действительности не существует.
«Вот ведь, – печально думал Алексей Борисович, – третье тысячелетие на дворе как-никак! Глобальная Сеть, понимаешь ли. Биотехнологии, нанотехнологии… В космос люди летают. Иногда даже возвращаются. А от похмелья толкового лекарства так никто и не придумал. Не Алку же жульническую пить с еврейской фамилией Зельцер… Ладно, как говорили древние римляне, а они толк в пьянке знали, судя по Тациту и Светонию, similis similibus curantur. То есть: лечи подобное подобным. Придется прибегнуть к проверенному временем рецепту… Осталось в холодильнике хоть что-нибудь после вчерашнего? На улицу выходить – ну совершенно же сил нет, меня сейчас до смерти загрызет первая же попавшаяся подъездная кошка. Если не побрезгует».
Пора взять себя в руки, собраться с духом, встать, доковылять до ванной, умыться. Тихо матерясь, жертва неумеренного потребления спиртных напитков поднялась на трясущиеся ноги. Колени предательски подгибались, но Давиденко все ж таки заковылял к ванной, по щиколотку утопая в роскошном иранском ковре ручной работы, подаренном ему женой в прошлом году на тридцатилетие. Спасибо, Катюша, чтоб ты вместе со своим папочкой трижды околела! Как, интересно, тебе сейчас там, во Флоренции, исхуйствоведка долбаная? С таким папаней отчего бы не заниматься «техникой рисунка мастеров позднего кварточено», денег-то зарабатывать не надо. Небось нашла уже себе какого-нибудь местного итальянского кобеля… Ну и трижды это самое место с тобой! Которое ты больше всего на свете любишь.
Алексей Борисович злобно сплюнул прямо на ковер. Точнее, безуспешно попытался сплюнуть – не было во рту слюны, ну ни капельки. С трудом переставляя непослушные ноги, он миновал темную гостиную, небольшой холл… Ага, вот и ванная. Приступим к водным процедурам.
Нет, умыться так и не удалось, слишком тряслись руки.
Физиономию украшали характерные признаки дикой похмелюги. Ни дать ни взять – престарелая дворняга, которую хозяин выгнал из конуры. Глаза бы не смотрели на собственное отражение в мутном зеркале! Воля ваша, но напиваться до чувства отвращения к самому себе все-таки не стоит, подумал Алексей Борисович. Затем он тяжело, задыхаясь, с трудом удерживая дергающееся сердце – ты не выпрыгни, пожалуйста! – проследовал на кухню.
Хвала небесам, в громадном, напоминавшем пещеру холодильнике обнаружилась едва початая литровка шведского «Абсолюта»! О закуске даже думать было страшно, желудок Давиденко сразу подпрыгивал куда-то к самому горлу. Закуска имелась в таком количестве, что наелся бы взвод оголодавших новобранцев. Мороженые овощи в вакуумной упаковке, мясные и рыбные полуфабрикаты, какие-то пирожки, фрукты, брикет пломбира, лимонный шербет, кефир, молоко… Нет, нет! Даже на любимые оливки, замаринованные по-гречески, с базиликом и кориандром, смотреть противно.
Алексей Борисович печально вздохнул. Надежда на то, что его вчерашний гость и собеседник упьется в соплю, оказалась самоубийственной. До зеленого змия нахрюкался как раз он сам, и одна радость: вроде бы не слишком распускал язык. Привычка поменьше болтать и побольше слушать давно стала для него именно что второй натурой, тут никакая пьянка помехой не являлась.
Есть такое правило: чем меньше распускаешь язык, тем дольше живешь. И спокойнее…
Давясь, с отвращением, Давиденко протолкнул в сжимающееся горло сто граммов холодной водки. Запил холодным же апельсиновым соком. Минералки бы сейчас… «Ессентуки» номер семнадцать.
Теперь оставалось только ждать, когда полегчает. Алексей подошел к окну, отдернул занавеску.
В окне серел тусклый мартовский день. Юго-восточный ветер гнал по блеклому небу серые клочковатые тучи, похожие на нечесаную овечью шерсть. Из туч занудно сыпало мелкой унылой моросью, даже не дождем, не снегом, а водяной пылью. Самое противное время года в Москве: уже не зима, еще не весна… Вытаивает весь накопившийся мусор, и повсюду грязная каша из прокопченного выхлопными газами, текущего грязной водой снега. Гнилое мокрое межсезонье с удушливо-сырым, пропитанным бензиновым чадом воздухом. Да еще гололедище, когда чуть подморозит, такой, что хоть на улицу не выходи.
Алексею безумно захотелось плюнуть на все неотложные дела, немедленно созвониться с туристическим агентством и уже завтра улететь из слякотной простудной Москвы к морю и солнцу, куда-нибудь на Филиппины или в Новую Зеландию. Увы! Дела не замедлили напомнить о себе: из гостиной раздался длинный, требовательный телефонный звонок.
«Кто бы это мог быть? – с легкой досадой подумал Давиденко, снимая трубку. – Уж не свет ли Екатерина Федоровна из Италии? Ни с кем я сейчас говорить не хочу, а с этой сексуально озабоченной крысой тем более…»
Нет, звонили не из солнечной Флоренции, всего лишь с Шаболовки. А говорить все-таки пришлось, и разговор этот не улучшил Алексею Борисовичу и без того отвратительного настроения. Мутный он получился, наполненный недомолвками, намеками, создающий атмосферу тягостного ожидания близких неприятностей.
– Этот человек не ищет схватки, он хотел бы решить дело миром, – голос в трубке был обманчиво спокоен. – Но! Учтите, Леша, если он бьет, то наповал, правка уже не требуется.
«Наконец-то мы переходим к сути вопроса, – мысленно встрепенулся Давиденко, – давно пора. Бог мой, как же голова-то трещит!»
– Я не из пугливых, – мрачноватым тоном сказал он, – но из осторожных. Спасибо за предупреждение… Но и шантажировать себя я не позволю, приму ответные меры. Возможно, эти меры окажутся достаточно жесткими. Так и передайте. Именно ему! Нет, вот чего не стоит делать, так это пытаться запудрить мне мозги. Я прекрасно осведомлен о ваших отношениях! Личная встреча? Отчего бы нет? Только и при личной встрече я скажу то же самое и позиций не сдам!
Хороший, опытный стратег, столкнувшись с врагом, который ему непонятен, о котором мало что известно, не посчитает позорным отступить. Он поспешит уйти из-под удара, с тем чтобы прийти в себя, оценить ситуацию и выработать разумный план действий.
Алексей Борисович Давиденко грамотным стратегом пока что стать не успел. Не хватало двух вещей: опыта и таланта. Он, конечно же, был насквозь прагматичен, это составляло основу его характера и отношения к миру. Но – вот беда! – всерьез задумываться о дальних последствиях своих шагов, причем о последствиях не только для других, но и для самого себя, этот человек не любил, не хотел и не умел. В результате его поведение представляло смесь наглого утилитаризма и какой-то подростковой, детской даже, самонадеянности. Словно бы от своих подопечных Алексей Борисович это свойство характера перенял, как заразился. Да, некуда деваться… Давиденко был отличным тактиком, но, как уже было замечено, никудышным стратегом, он блестяще делал то, что диктовали ему сиюминутные практические нужды… А что дальше? А дальше – видно будет, не говоря уже о том, что после нас хоть трава не расти.
И хоть Алексей обладал исключительно острым чутьем на опасность, на сей раз эта безотказная палочка-выручалочка не сработала. Похмелье ли тому виной? Или излишняя самонадеянность? Как бы то ни было, утренним телефонным разговором и своими последующими действиями директор спорткомплекса «Спартанец» и специнтерната «Палестра» начал взводить тугую пружину, которая щелкнет, неудержимо сокращаясь, через полгода, поздним сентябрьским вечером.
И поразит его насмерть.
* * *
Раздвигая плотный, душный воздух июльской ночи, напоенный запахами кипрея и таволги, по гравийной дорожке между двумя рядами колючей проволоки шел расхлябанной сонной походкой рядовой третьего взвода первой роты ОМБХЗ Паша Перепелкин.
Устрашающая аббревиатура раскрывается достаточно просто: отдельный мобилизационный батальон химической защиты. Возникни угроза войны с применением химического оружия, начнись мобилизация – и на базе такой воинской части можно меньше чем за сутки развернуть полноценный полк. Который, по мысли высоких чинов из Генштаба, хоть частично прикроет столицу от вражеской отравы.
Это, вообще говоря, навряд ли. Коли, не дай господь, «до когтей у них дойдет», до применения оружия массового поражения, то никому «не быть живому», некому и некого будет прикрывать. Но ведь и от повторения Чернобыльской катастрофы, а то и чего похлеще, на сто процентов не застрахуешься, не так ли? В такой прискорбной ситуации отдельный батальон химзащиты тоже очень может пригодиться.
Сейчас же, в мирное время, ОМБХЗ, дислоцированный в небольшом лесном массивчике, направо от Варшавского шоссе, если ехать из Москвы, насчитывал всего лишь две неполные роты. Главной, если не единственной задачей личного состава батальона была охрана многочисленных «объектов»: гаражей, открытых стоянок, ангаров с техникой, хранилищ ГСМ, складов оружия, обмундирования, средств защиты и дегазации, приборов химической и радиационной разведки и многого чего еще. Словом, всего того, что потребуется полку при развертывании. Понятно, что главным нарядом в батальоне были караулы, раз в три дня в любую погоду заступи на сутки, и так до самого дембеля, никаких поблажек «старичкам».
Младший сержант Перепелкин привычным движением поправил сползший с плеча ремень «АКМ», в просторечии «проклятого винтаря», и продолжил свой путь по периметру вверенного под его охрану объекта – поста номер десять. Что там конкретно хранилось, в приземистом бетонном строении без окошек, которое Паша караулил, было ему глубоко по барабану.
Спать Павлу хотелось безумно, до зеленых кругов перед глазами. Самая паскудная смена выпала младшему сержанту Перепелкину, своего рода час «между волком и собакой», с двух до четырех ночи. До смены осталось минут сорок. Только вот тянутся эти минуты, словно в каждой не шестьдесят секунд, а вдесятеро больше. Это когда ты в отдыхающей смене, секунды летят быстро: не успел глаза сомкнуть, а начкар, гиена полосатая, уже надрывается: «Смена, подъем!!!»
Давно известно: сон есть самый лучший способ борьбы с сонливостью. Не будь прапор, заступивший начальником караула, а значит, и разводящим, редкостной сволочью, Паша давно бы уже притулился у основания одного из бетонных столбиков, на которых крепилась «колючка», и покемарил бы чуток, дожидаясь оклика сменщика. Но с этим начкаром шутки плохи, тем более что и дежуривший по части капитан Могильницкий мягкостью нрава не отличался. Перепелкину осталось всего-то две недели до заветных «ста дней до приказа», так что особенности характера офицеров и прапорщиков своего батальона Паша успел узнать как свои пять пальцев.
Сегодня, если начкар застукает его спящим на посту, парой нарядов вне очереди не отделаешься, вполне можно пять суток ареста получить. На гауптвахту Перепелкину не хотелось: нет там ничего хорошего. К тому же неудобно, право, он все-таки «дедушка», без пяти минут дембель, и полировать задницей нары на губе, как салабон сопливый?!
Павел со злобой посмотрел на оттягивающий ремень подсумок с двумя снаряженными – по сорок патронов в каждом! – рожками. Тяжелый, зараза! Затем он, чтобы сбить сонную одурь, вытряхнул из автоматного ствола загодя заначенную сигарету и, чиркнув спичкой о крохотный кусочек коробка, закурил, глубоко затянулся, с наслаждением ощущая, как дым заполняет его легкие. За курение на посту тоже полагалась «губа», но тут уж начальство ничего поделать не могло – все равно ухитрялись солдатики пронести «контрабанду», как их перед разводом ни обыскивай.
Теперь нужно подумать о чем-нибудь хорошем. Например, о том, как ему повезло со службой. Могли ведь заслать из родного Тамбова к черту на кулички, хоть в проклятую Чечню, хоть в Абхазию, миротворствовать. Да мало ли… На Таймыре или Чукотке хоть и не стреляют, но делать там нормальному человеку нечего. Жрать, по слухам, тоже. А в ОМБХЗ, если не считать постоянного недосыпа, не служба, а форменная малина. Кормят как на убой, службой если изводили, так только первые полгода, дедовщина есть, но до беспредела не доходит… Даже столицу посмотрел, а то когда бы по нынешним временам он из Тамбова в Москву выбрался, а главное – зачем? Здесь же от казарм всего три километра до платформы Бутово, получай увольнительную в зубы, чтобы комендантский патруль не заграбастал, и вперед, на двенадцать часов вся Москва с ее чудесами в твоем распоряжении. Не дает командир роты увольнительной, так и без нее проживем! Можно и в самоход сгонять, не в Москву, конечно, а в соседнее Щиброво или Новокурьяново. Тоже очень нехило, ближнее Подмосковье, куда там родному Тамбову… И пивка можно глотнуть, если родители деньжат перевели, и с девчатами местными познакомиться, и…
Предавшийся греющим душу воспоминаниям, младший сержант Перепелкин уснул-таки на ходу. Пробуждение оказалось не из приятных: Паша с треском врезался лбом в деревянный столбик «грибка», под которым караульному положено пережидать особо сильные ливни.
Павел длинно, затейливо выругался. Ведь не больше получаса до смены осталось, надо продержаться! Он как следует растер себе щеки, прихватывая уши, и вновь зашагал меж двух рядов колючей проволоки, мурлыча под нос в бодром маршевом ритме строевую песню своего взвода:
Скатертью, скатертью хлорциан стелется
И забирается под противогаз.
Каждому, каждому в лучшее верится.
Падает, падает ядерный фугас!
Помогло, хоть петь на посту, согласно «Уставу караульной службы», строжайше запрещено. Можно еще рискнуть, применить особый, дембельский прием. Штык-нож, согласно уставу, примкнут? А то как же!.. Ножны, однако, так и болтаются на поясном ремне. Внизу у ножен есть такая хитрая специальная зацепочка, вроде чтобы вражеские проволочные заграждения резать. Ни хрена ею не прорежешь, что вражеские, что наши, сколько раз пробовали. Но вот зацепиться за «колючку», отклониться от вертикали градусов на несколько и приснуть минут на пять в таком положении – всегда пожалуйста! Чуть ли не первая военная тайна, которую узнают «чижики» от старослужащих.
Вдруг до слуха Перепелкина донесся какой-то странный шорох, выпадающий из ряда привычных, а потому не замечаемых ночных звуков. Паша насторожился, остановился и стал пристально вглядываться в непроницаемую темноту за внешним рядом «колючки». Вот опять непонятный звук, словно бы ветка хрустнула…
Павел почувствовал себя несколько неуютно. Вдоль хребта потянуло холодком. Словно от чьего-то пристального и недоброжелательного взгляда в спину. Точно, ветка хрустнула!
Под чьей-то ногой?
Элементарная логика подсказывает, что освещать мощными ртутными лампами нужно не дорожку периметра, по которой шагает караульный, а объект охраны за внутренними нитками колючей проволоки плюс прилегающий мелкорослый лесок за внешним ограждением. Но когда это военные дружили с логикой? Они с житейским здравым смыслом и то не дружат.
Паша ощущал себя сейчас слепнем на лысине: его все хорошо видят, а вот сам он… Оправдывает свое видовое название, слеп, хоть тресни!
Кстати, мишень сейчас из него – просто на загляденье! Прямо по Высоцкому: «Я на свету, доступен всем глазам…»
«Белка? С ветки на ветку перепрыгнула? – подумал Паша, но тут же одернул себя: – Какие, к лешему, белки! Спят они сейчас. Ежик или еще какая мелкая ночная зверушка вроде землеройки? Не похоже, слишком громко хрустнуло для ежика, а ничего крупнее здесь не водится. Ни волков, ни медведей, ни лосей.
Гуров -. Волчья стая - Макеев Алексей Иванович => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Гуров -. Волчья стая автора Макеев Алексей Иванович дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Гуров -. Волчья стая у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Гуров -. Волчья стая своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Макеев Алексей Иванович - Гуров -. Волчья стая.
Если после завершения чтения книги Гуров -. Волчья стая вы захотите почитать и другие книги Макеев Алексей Иванович, тогда зайдите на страницу писателя Макеев Алексей Иванович - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Гуров -. Волчья стая, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Макеев Алексей Иванович, написавшего книгу Гуров -. Волчья стая, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Гуров -. Волчья стая; Макеев Алексей Иванович, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн