Моих скудных способностей недостаточно, чтобы понять все их замыслы. Я мог только восхищаться при демонстрации некоторых приборов. Но ученые из общества физиков, более глубоко изучившие вопрос, заверили меня…
– Мне плевать на их заверения, уважаемый, – ответил Хлотт. – Если им хочется поиграть с новой идеей – пусть играют. Может быть, получится что-то стоящее, а может, и нет. Но я отвечаю за жизнь и независимость Ворлака и не намерен бросать большую часть сил на претворение в жизнь проектов этих бездомных сумасшедших. Уходите!
Гер заломил руки:
– Благородный Мастер… Хлотт встал во весь рост.
– Вон! – закричал он. – Вон! Пока я не разорвал вас в клочья!
Буррена снова зарычала и приготовилась к прыжку.
– Но благородный президент Совета не понимает…
Доннан подтолкнул Гера к двери.
– Не трудитесь, приятель, – сказал он. – Я знаю, вам очень не хочется, но придется сказать ему.
Доннан подошел поближе к Хлотту и заговорил:
– Я должен предупредить, что разговаривал с несколькими членами Совета. Им понравилась моя идея.
– Да. – Хлотт злобно рассмеялся. – Я слышал. Пралан, Зива, Урлант. Самые слабые и самые впечатлительные представители класса драгаров. Что это меняет?
– А вот что, мой капитан… – Губы Доннана изобразили подобие улыбки. Он начал перечислять, загибая пальцы: – Во-первых, они согласны, что при нынешнем состоянии вооружения кандемирцы имеют шанс победить. При затяжной войне империя кочевников в лучшем положении. Во-вторых, вооружившись новыми приборами, имея возможность заняться перспективными разработками, – вспомните, среди вассалов Кандемира есть индустриально развитые миры, способные организовать новое военное производство, – Кандемир может первым нанести решающий удар. Так что времени на раздумье у вас немного. В-третьих, в случае создания антикандемирского альянса без длительных проволочек мы имеем шанс опередить Кандемир и нанести удар первыми. В-четвертых, понимая значение этой проблемы, Пралан и компания не собираются больше поддерживать президента Совета, настолько бестолкового, что он не может оценить сложившуюся обстановку.
Мускулы так и перекатывались под кожей президента. Буррена прыгнула, но не достала до горла Доннана. Хлотт схватил ее за загривок и потратил немало усилий, чтобы утихомирить эту тварь. Борьба слегка охладила его пыл. Он заговорил почти спокойно:
– А, так вы интриговали за моей спиной? Вы поплатитесь за это.
– Я не мог действовать иначе, – огрызнулся Доннан. – Ведь вы повернулись ко мне спиной и не хотели выслушать.
– Пралан, Зива и Урлант! Что они могут сделать? Пусть попробуют назначить выборы! Пусть только попытаются!
– Нет, на это они не пойдут, мой капитан. Я отговорил их. Убедил, что они не продержатся и недели, выступив против президента. Однако… у них есть кое-какие козыри. В случае объединения их влияние не будет таким уж ничтожным. А если они договорятся с Вента Саэтором, который почти так же силен, как вы…
– Что?!
– Поняли, в чем дело? Трое моих сторонников поддержат Саэтора. Саэтор не придает особого значения моим проектам, но согласен поддержать нас, надеясь получить президентское кресло.
Хлотт выругался и попытался ударить Доннана, но тот уклонился от удара. Буррена бросилась вперед. Доннан не собирался драться, однако крепко обхватил и прижал к себе Хлотта. Стальные мышцы напряглись под его руками, противник пытался вырваться. Доннана швыряло из стороны в сторону, острые зубы буррены полоснули по плечу.
– Легче, мой друг, легче, – задыхаясь, произнес Доннан. Он загораживался от клыков зверя Хлоттом, как щитом. Челюсти буррены почти сомкнулись на ноге хозяина. – Давайте не будем драться, капитан. – Доннан стиснул зубы, удерживаясь от проклятий. – Если… постойте, остановите свою любимицу… Если бы я хотел уничтожить вас, разве я стал бы рассказывать вам все это?
В этот момент буррена бросилась на Гера, который попытался укрыться кушеткой.
– Ворлак! – заорал Хлотт. Животное прижало уши и угрожающе зарычало. Доннан отпустил противника и присел на кушетку, пытаясь отдышаться.
– Мой… мой капитан, вы сильны, как дьявол… – Доннан дышал чуточку тяжелее, чем требовалось. – Я бы… я бы не смог… продержаться еще минуту.
Тень улыбки смягчила яростное выражение лица Хлотта.
– За вашу наглость вы заслуживаете очень медленной смерти.
– Простите, мой капитан, – сказал Доннан. – Знаете, я не силен в ваших обычаях. В моей стране люди равны. Я не могу знать правил хорошего тона для ворлакского общества – оно так сильно отличается от нашего. – Доннан снова встал. – Я пришел не для того, чтобы угрожать, – продолжил он, чувствуя себя последним лжецом. – Попросту говоря, я хотел предупредить вас… о чувствах ваших коллег. Я бы не хотел, чтобы ваше общество лишилось такого блестящего лидера. Если вы решите эту проблему – Зива, Урлант и Пралан снова перейдут на вашу сторону. А… – Он потер пальцами лоб и подмигнул. – Если хорошо все рассчитать, уважаемый Вента останется в полном одиночестве на краю пропасти, а у вас будет возможность подтолкнуть его.
Хлотт молча обдумывал услышанное. Доннан почти видел работу мозгов в его черепе. Постепенно, мускул за мускулом, Доннан расслабился. Дело было почти выиграно.
Ловкость в политике – это еще одна область, в которой земляне сильнее многих…
Глава 13
Битва при Брандобаре
Для историка-литератора эта баллада примечательна как первое значительное произведение искусства (в отличие от документальных записей, научных трудов или переводов с планетарных языков), написанное на языке уру. Однако курсант военного училища смог бы лучше описать некоторые эпизоды, которые, будучи изложены в эпических выражениях, передают общее представление, но не подробности событий.
Описываемое сражение разыгралось недалеко от звездного скопления Брандобар – необитаемой группы звезд между Ворлаком и Майастом. С одной стороны в битве участвовали объединенные силы Ворлака, Монвенги и нескольких более мелких народов. Секретная демонстрация нового оружия, созданного на развалинах Земли, привлекла к борьбе против Кандемира несколько ранее нейтральных планет. Объединенным силам противостоял Великий флот кочевников, включающий в себя не только клановые подразделения, но и несколько вспомогательных отрядов, призванных с подвластных Кандемирской империи планет. Этот флот в численном отношении намного превосходил союзные силы.
Путь войны избрали три короля
(Горек, пронзителен, звезд свет);
Таркамата, властителя Кандемира,
Победить они дали обет.
Тот гордец, что имел в Ворлаке власть
(В шторма вое печаль слышна),
Сохранив лишь имя, себя командиру
Буйных бродяг отдал.
Второй – бескрылою птицей был.
(В звоне трубы – презренье богов!)
Когда изгнанники объединились,
Явился к Ворлаку он.
Но первым – король без имени был
(Рожденье времен – словно боли крик);
Капитан одинокого корабля
Ускользнул с убитой Земли.
Жестоко и тайно убита Земля
(Горек, пронзителен звезд свет);
А стражи трупа планеты – в плену,
На Кандемире, на много лет.
Но земляне бежали – в поисках мести
(В шторма вое печаль слышна)
За пепел и прах, за надежд крушенье,
За то, что мертва она.
И Ворлак надменный им говорил
(В звоне трубы – презренье богов!):
«Кандемир подбирается к нашим пределам;
Прилив остановит кто?»
А мудрый Монвенги изрек свое
(Рожденье времен – словно боли крик):
«Дайте оружье, и мы вам поможем,
Люди с мертвой Земли».
Капитан, бродяг предводитель, сказал
(Горек, пронзителен звезд свет):
«Пространство. Сила и Страх покорны
Воле земной навек».
Таркамат, Кандемира властитель злой
(В шторма вое печаль слышна),
Расхохотался: «Они разлетятся,
Как под ветром сухая листва».
Корабли свои собрал Таркамат
(В звоне трубы – презренье богов!) –
Будто множество стрел набил в колчан
Спесивейший из стрелков.
Из тайных берлог, мимо факелов звезд
(Рожденье времен – словно боли крик),
Чтоб бездомных землян-бродяг проглотить,
Кочевников рой проник.
И возле скопления юных солнц
(Горек, пронзителен звезд свет) –
Все знают, зовется оно Брандобар –
Врага появился след.
И три корабля увидали тогда
(В шторма вое печаль слышна),
Что сил у них меньше ровно в два раза,
Что стрел у них – половина.
«Назад, кочевники! Лучше уйдите!
(В звоне трубы – презренье богов!)
Иначе – один звенящий удар,
И ваши миры – наш улов!
Не уснул ли ты, предводитель бродяг?
(Рожденье времен – словно боли крик)
Ведь близко Землю убивший враг,
Он рядом с нами возник!»
Военные специалисты могут понять из написанного, не обращаясь к комментариям, что союзный флот должен был двигаться на высоких скоростях – в свободном падении – в тесном строю. Такой порядок представлял для кандемирцев соблазнительную цель. Корабли кандемирцев постарались не набирать высокой скорости и поэтому были более маневренны. Таркамат рвался окружить объединенный флот и обстрелять его со всех сторон.
«Все готово, мои друзья
(Горек, пронзителен свет звезд).
Все винтики-гвоздики вижу насквозь
В пылающем том копье.
Пусть подходят убившие мой народ
(В шторма вое печаль слышна).
Мы ждем затаясь, – как ждет корабли
В море тайного рифа сталь».
В этом случае автор, конечно, ссылался на прекрасно разработанные интерференционные детекторы парагравитации, которыми были оснащены все корабли союзного флота; и эти приборы на компьютере флагманского корабля создавали детальную картину диспозиции противника. У кочевников имелись подобные приборы, но в небольшом количестве и менее эффективные.
И вот Кандемир рванулся вперед.
(В звоне трубы – презренье богов!)
Залп за залпом – ракеты летят дождем
На королевский флот.
Капитан изгнанников лишь усмехнулся
(Рожденье времен – словно боли крик)
И бросил чары – первые чары,
Рожденные смертью Земли.
Вздыбился космос волной штормовою
(Горек, пронзителен звезд свет),
Гремело пространство, дымясь и грозя,
И взвыли враги в ответ.
И злобные пчелы-кочевники вихрем
(В шторма вое печаль слышна)
Метнулись назад, за Брандобар,
Как высохшая листва.
Здесь записан первый случай применения деформатора пространства. Искусственно созданное явление интерференции позволило союзникам навести мощные отражающие поля вокруг кораблей; другими словами, изменить привязку пространственных линий для находящейся вне защитного поля материи – два эквивалентных толкования открытия Голдспринга. Фактически летящие вражеские ракеты были внезапно отброшены на огромное расстояние, как если бы они были снабжены собственными сверхсветовыми двигателями.
Таркамат ужаснулся. Он допустил взаимопроникновение двух флотов. Корабли противников замедлили ход и сошлись вплотную. Таркамат также приказал снизить скорость.
За эти несколько часов его ученые обдумали ситуацию. Обладая уже некоторыми знаниями физических принципов, лежащих в основе этой тактики, они убедили Таркамата руководствоваться законом сохранения энергии. Энергетическая установка на корабле могла отбросить ракету, но не судно, имеющее гораздо большие размеры. И электромагнитные воздействия также не давали бы эффекта.
Таким образом, Таркамат решил выровнять скорости и расстрелять союзный флот с короткой дистанции из своих неповоротливых, но мощных бортовых орудий. Это грозило ему большими потерями, но – с его точки зрения – обеспечивало бесспорную победу.
Но Таркамат, Кандемира властитель
(В звоне трубы – презренье богов!),
От удара травившись, крикнул
«Вперед! Бейте! Сожгите врагов!»
Вернулись кочевники к месту боя
(Рожденье времен – словно боли крик),
Но снова брошены чары – вторые
Из тех, что родились в смерти Земли.
И вырвалась Сила из стальной скорлупы
(Горек, пронзителен звезд свет),
Беспощадные молнии с треском пронзили
Флот Кандемира в ответ.
Корабли взорвались, как сверхновые звезды
(В шторма вое печаль слышна).
И разломились – и врагов разметала
Паники дикой волна.
На небольших расстояниях корабли союзников, имевших время на подготовку, могли использовать еще и экспериментальные, но тем не менее ужасные для противника пространственно-интерференционные термоядерные излучатели. Принцип действия заключался в создании таких узких пучков энергии, что внутри ядра частицы входили в соприкосновение. Атомы, таким образом, взрывались. Хотя лишь незначительная часть массы корабля была разрушена, это приводило, естественно, к гибели всего судна. В эти несколько минут была погублена почти половина кандемирского флота.
Таркамат, бесспорно, один из самых гениальных флотоводцев в истории Галактики, сумел вывести из боя оставшиеся корабли и собрать их вне досягаемости союзного флота. Он понял, что – увы! – его флот слишком ограничен в выборе дистанции, чтобы продолжать борьбу, и отдал приказ отступить на Майаст-2.
Таркамат, повелитель Кандемира
(В звоне трубы – презренье богов!),
Сказал своим людям:
«Мы проиграли, Но завтра возьмем свое.
Вожди кочевые, не падайте духом
(Рожденье времен – словно боли крик)
И, в наши пределы со мной отступая,
Наденьте достоинства лик!»
И снова – чары, смертью рожденные
(Горек, пронзителен звезд свет),
Голос имели они гремящий
И страх рождали в ответ.
Как смерть от молнии, был внезапен
(В шторма вое печаль слышна)
Капитана голос в чужих кораблях,
И звенела звука его волна.
Таркамат, повелитель Кандемира
(Рожденье времен – словно боли крик),
С остатками армии слушал голос,
Что из пепла Земли возник.
На молекулярном уровне пространственно-интерференционный излучатель был также эффективен и обладал большим радиусом действия. Карл Доннан просто вызвал небольшую вибрацию в корпусах вражеских кораблей, модулированную через микрофон его голосом, и наполнил каждый кандемирский корабль звуком своей речи.
«Мы разбили вас здесь, под Брандобаром
(Горек, пронзителен звезд свет).
Не сдадитесь – тогда мы помчимся дальше,
К Кандемиру – за вами вслед.
Но нам совсем не нужны пепелища
(В шторма вое печаль слышна),
Пусть никто никогда не владеет нами,
Пусть вам будет свобода дана.
Восстаньте – и небо на вас мы обрушим
(В звоне трубы – презренье богов!),
Сдадитесь – увидите возле порога
Свободу, невесту ваших снов».
Свершилось! Войне конец, и тиранам
(Рожденье времен – словно боли крик),
Скорби конец, и пред нами сияет
Земли оживающий лик.
Таркамат достиг интерференционной полосы и отступил со сверхсветовой скоростью. Союзный флот, хотя и превосходящий теперь по численности, не преследовал его. Они не были уверены в возможности захватить Майаст-2. Вместо этого они отправились к небольшим кандемирским аванпостам, захватывая их без особого труда. Таким образом Майаст был изолирован и лишен влияния.
Слова Доннана произвели огромное впечатление. Не только его голос, неожиданно послышавшийся ниоткуда, сломил и без того пошатнувшийся дух кандемирцев; он предложил вассалам путь к свободе. Помоги они свержению ига кочевников, и они не только были бы приняты победившей стороной, но и получили бы независимость, даже поддержку. Немедленного окончательного ответа не последовало, но первый шаг был сделан. В скором времени агенты союзников внедрились на их планеты, чтобы вести пропаганду и организовывать подпольное движение в лучших традициях истории Земли.
И это все для военных комментаторов. Но ученые-литераторы найдут в этой балладе много больше. На первый взгляд она кажется грубоватой и незаконченной. Более тщательное изучение опровергает это. Тот простой факт, что до сих пор не существовало ни одного произведения на уру, достойного упоминания, говорит о многом. И структура баллады также наводит на размышления. Архаическая и преувеличенная образность, часто банальные описания взывают не к утонченным раздумьям, но к чувствам, простым и понятным любой расе космических путешественников. Песня могла доставить удовольствие любому грубоватому астронавту – представителю рода человеческого, ворлакцу, монвенги, ксоану, ианнту, и более того – всем обитателям планет, где известен язык уру. И хотя движение между отдельными группами планет не было ни оживленным, ни регулярным, все же оно имело место. Несколько кораблей в год рисковали отправиться в дальние путешествия.
Кроме того, хотя форма баллады происходит от древних европейских произведений, она гораздо более сложна, чем можно показать в современных переводах. Слова и образы просты, а размер, ритм, созвучия и аллитерация – нет. Они на самом деле составляют головоломку, из которой нельзя изъять ни одной части, чтобы не разрушить общую картину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
– Мне плевать на их заверения, уважаемый, – ответил Хлотт. – Если им хочется поиграть с новой идеей – пусть играют. Может быть, получится что-то стоящее, а может, и нет. Но я отвечаю за жизнь и независимость Ворлака и не намерен бросать большую часть сил на претворение в жизнь проектов этих бездомных сумасшедших. Уходите!
Гер заломил руки:
– Благородный Мастер… Хлотт встал во весь рост.
– Вон! – закричал он. – Вон! Пока я не разорвал вас в клочья!
Буррена снова зарычала и приготовилась к прыжку.
– Но благородный президент Совета не понимает…
Доннан подтолкнул Гера к двери.
– Не трудитесь, приятель, – сказал он. – Я знаю, вам очень не хочется, но придется сказать ему.
Доннан подошел поближе к Хлотту и заговорил:
– Я должен предупредить, что разговаривал с несколькими членами Совета. Им понравилась моя идея.
– Да. – Хлотт злобно рассмеялся. – Я слышал. Пралан, Зива, Урлант. Самые слабые и самые впечатлительные представители класса драгаров. Что это меняет?
– А вот что, мой капитан… – Губы Доннана изобразили подобие улыбки. Он начал перечислять, загибая пальцы: – Во-первых, они согласны, что при нынешнем состоянии вооружения кандемирцы имеют шанс победить. При затяжной войне империя кочевников в лучшем положении. Во-вторых, вооружившись новыми приборами, имея возможность заняться перспективными разработками, – вспомните, среди вассалов Кандемира есть индустриально развитые миры, способные организовать новое военное производство, – Кандемир может первым нанести решающий удар. Так что времени на раздумье у вас немного. В-третьих, в случае создания антикандемирского альянса без длительных проволочек мы имеем шанс опередить Кандемир и нанести удар первыми. В-четвертых, понимая значение этой проблемы, Пралан и компания не собираются больше поддерживать президента Совета, настолько бестолкового, что он не может оценить сложившуюся обстановку.
Мускулы так и перекатывались под кожей президента. Буррена прыгнула, но не достала до горла Доннана. Хлотт схватил ее за загривок и потратил немало усилий, чтобы утихомирить эту тварь. Борьба слегка охладила его пыл. Он заговорил почти спокойно:
– А, так вы интриговали за моей спиной? Вы поплатитесь за это.
– Я не мог действовать иначе, – огрызнулся Доннан. – Ведь вы повернулись ко мне спиной и не хотели выслушать.
– Пралан, Зива и Урлант! Что они могут сделать? Пусть попробуют назначить выборы! Пусть только попытаются!
– Нет, на это они не пойдут, мой капитан. Я отговорил их. Убедил, что они не продержатся и недели, выступив против президента. Однако… у них есть кое-какие козыри. В случае объединения их влияние не будет таким уж ничтожным. А если они договорятся с Вента Саэтором, который почти так же силен, как вы…
– Что?!
– Поняли, в чем дело? Трое моих сторонников поддержат Саэтора. Саэтор не придает особого значения моим проектам, но согласен поддержать нас, надеясь получить президентское кресло.
Хлотт выругался и попытался ударить Доннана, но тот уклонился от удара. Буррена бросилась вперед. Доннан не собирался драться, однако крепко обхватил и прижал к себе Хлотта. Стальные мышцы напряглись под его руками, противник пытался вырваться. Доннана швыряло из стороны в сторону, острые зубы буррены полоснули по плечу.
– Легче, мой друг, легче, – задыхаясь, произнес Доннан. Он загораживался от клыков зверя Хлоттом, как щитом. Челюсти буррены почти сомкнулись на ноге хозяина. – Давайте не будем драться, капитан. – Доннан стиснул зубы, удерживаясь от проклятий. – Если… постойте, остановите свою любимицу… Если бы я хотел уничтожить вас, разве я стал бы рассказывать вам все это?
В этот момент буррена бросилась на Гера, который попытался укрыться кушеткой.
– Ворлак! – заорал Хлотт. Животное прижало уши и угрожающе зарычало. Доннан отпустил противника и присел на кушетку, пытаясь отдышаться.
– Мой… мой капитан, вы сильны, как дьявол… – Доннан дышал чуточку тяжелее, чем требовалось. – Я бы… я бы не смог… продержаться еще минуту.
Тень улыбки смягчила яростное выражение лица Хлотта.
– За вашу наглость вы заслуживаете очень медленной смерти.
– Простите, мой капитан, – сказал Доннан. – Знаете, я не силен в ваших обычаях. В моей стране люди равны. Я не могу знать правил хорошего тона для ворлакского общества – оно так сильно отличается от нашего. – Доннан снова встал. – Я пришел не для того, чтобы угрожать, – продолжил он, чувствуя себя последним лжецом. – Попросту говоря, я хотел предупредить вас… о чувствах ваших коллег. Я бы не хотел, чтобы ваше общество лишилось такого блестящего лидера. Если вы решите эту проблему – Зива, Урлант и Пралан снова перейдут на вашу сторону. А… – Он потер пальцами лоб и подмигнул. – Если хорошо все рассчитать, уважаемый Вента останется в полном одиночестве на краю пропасти, а у вас будет возможность подтолкнуть его.
Хлотт молча обдумывал услышанное. Доннан почти видел работу мозгов в его черепе. Постепенно, мускул за мускулом, Доннан расслабился. Дело было почти выиграно.
Ловкость в политике – это еще одна область, в которой земляне сильнее многих…
Глава 13
Битва при Брандобаре
Для историка-литератора эта баллада примечательна как первое значительное произведение искусства (в отличие от документальных записей, научных трудов или переводов с планетарных языков), написанное на языке уру. Однако курсант военного училища смог бы лучше описать некоторые эпизоды, которые, будучи изложены в эпических выражениях, передают общее представление, но не подробности событий.
Описываемое сражение разыгралось недалеко от звездного скопления Брандобар – необитаемой группы звезд между Ворлаком и Майастом. С одной стороны в битве участвовали объединенные силы Ворлака, Монвенги и нескольких более мелких народов. Секретная демонстрация нового оружия, созданного на развалинах Земли, привлекла к борьбе против Кандемира несколько ранее нейтральных планет. Объединенным силам противостоял Великий флот кочевников, включающий в себя не только клановые подразделения, но и несколько вспомогательных отрядов, призванных с подвластных Кандемирской империи планет. Этот флот в численном отношении намного превосходил союзные силы.
Путь войны избрали три короля
(Горек, пронзителен, звезд свет);
Таркамата, властителя Кандемира,
Победить они дали обет.
Тот гордец, что имел в Ворлаке власть
(В шторма вое печаль слышна),
Сохранив лишь имя, себя командиру
Буйных бродяг отдал.
Второй – бескрылою птицей был.
(В звоне трубы – презренье богов!)
Когда изгнанники объединились,
Явился к Ворлаку он.
Но первым – король без имени был
(Рожденье времен – словно боли крик);
Капитан одинокого корабля
Ускользнул с убитой Земли.
Жестоко и тайно убита Земля
(Горек, пронзителен звезд свет);
А стражи трупа планеты – в плену,
На Кандемире, на много лет.
Но земляне бежали – в поисках мести
(В шторма вое печаль слышна)
За пепел и прах, за надежд крушенье,
За то, что мертва она.
И Ворлак надменный им говорил
(В звоне трубы – презренье богов!):
«Кандемир подбирается к нашим пределам;
Прилив остановит кто?»
А мудрый Монвенги изрек свое
(Рожденье времен – словно боли крик):
«Дайте оружье, и мы вам поможем,
Люди с мертвой Земли».
Капитан, бродяг предводитель, сказал
(Горек, пронзителен звезд свет):
«Пространство. Сила и Страх покорны
Воле земной навек».
Таркамат, Кандемира властитель злой
(В шторма вое печаль слышна),
Расхохотался: «Они разлетятся,
Как под ветром сухая листва».
Корабли свои собрал Таркамат
(В звоне трубы – презренье богов!) –
Будто множество стрел набил в колчан
Спесивейший из стрелков.
Из тайных берлог, мимо факелов звезд
(Рожденье времен – словно боли крик),
Чтоб бездомных землян-бродяг проглотить,
Кочевников рой проник.
И возле скопления юных солнц
(Горек, пронзителен звезд свет) –
Все знают, зовется оно Брандобар –
Врага появился след.
И три корабля увидали тогда
(В шторма вое печаль слышна),
Что сил у них меньше ровно в два раза,
Что стрел у них – половина.
«Назад, кочевники! Лучше уйдите!
(В звоне трубы – презренье богов!)
Иначе – один звенящий удар,
И ваши миры – наш улов!
Не уснул ли ты, предводитель бродяг?
(Рожденье времен – словно боли крик)
Ведь близко Землю убивший враг,
Он рядом с нами возник!»
Военные специалисты могут понять из написанного, не обращаясь к комментариям, что союзный флот должен был двигаться на высоких скоростях – в свободном падении – в тесном строю. Такой порядок представлял для кандемирцев соблазнительную цель. Корабли кандемирцев постарались не набирать высокой скорости и поэтому были более маневренны. Таркамат рвался окружить объединенный флот и обстрелять его со всех сторон.
«Все готово, мои друзья
(Горек, пронзителен свет звезд).
Все винтики-гвоздики вижу насквозь
В пылающем том копье.
Пусть подходят убившие мой народ
(В шторма вое печаль слышна).
Мы ждем затаясь, – как ждет корабли
В море тайного рифа сталь».
В этом случае автор, конечно, ссылался на прекрасно разработанные интерференционные детекторы парагравитации, которыми были оснащены все корабли союзного флота; и эти приборы на компьютере флагманского корабля создавали детальную картину диспозиции противника. У кочевников имелись подобные приборы, но в небольшом количестве и менее эффективные.
И вот Кандемир рванулся вперед.
(В звоне трубы – презренье богов!)
Залп за залпом – ракеты летят дождем
На королевский флот.
Капитан изгнанников лишь усмехнулся
(Рожденье времен – словно боли крик)
И бросил чары – первые чары,
Рожденные смертью Земли.
Вздыбился космос волной штормовою
(Горек, пронзителен звезд свет),
Гремело пространство, дымясь и грозя,
И взвыли враги в ответ.
И злобные пчелы-кочевники вихрем
(В шторма вое печаль слышна)
Метнулись назад, за Брандобар,
Как высохшая листва.
Здесь записан первый случай применения деформатора пространства. Искусственно созданное явление интерференции позволило союзникам навести мощные отражающие поля вокруг кораблей; другими словами, изменить привязку пространственных линий для находящейся вне защитного поля материи – два эквивалентных толкования открытия Голдспринга. Фактически летящие вражеские ракеты были внезапно отброшены на огромное расстояние, как если бы они были снабжены собственными сверхсветовыми двигателями.
Таркамат ужаснулся. Он допустил взаимопроникновение двух флотов. Корабли противников замедлили ход и сошлись вплотную. Таркамат также приказал снизить скорость.
За эти несколько часов его ученые обдумали ситуацию. Обладая уже некоторыми знаниями физических принципов, лежащих в основе этой тактики, они убедили Таркамата руководствоваться законом сохранения энергии. Энергетическая установка на корабле могла отбросить ракету, но не судно, имеющее гораздо большие размеры. И электромагнитные воздействия также не давали бы эффекта.
Таким образом, Таркамат решил выровнять скорости и расстрелять союзный флот с короткой дистанции из своих неповоротливых, но мощных бортовых орудий. Это грозило ему большими потерями, но – с его точки зрения – обеспечивало бесспорную победу.
Но Таркамат, Кандемира властитель
(В звоне трубы – презренье богов!),
От удара травившись, крикнул
«Вперед! Бейте! Сожгите врагов!»
Вернулись кочевники к месту боя
(Рожденье времен – словно боли крик),
Но снова брошены чары – вторые
Из тех, что родились в смерти Земли.
И вырвалась Сила из стальной скорлупы
(Горек, пронзителен звезд свет),
Беспощадные молнии с треском пронзили
Флот Кандемира в ответ.
Корабли взорвались, как сверхновые звезды
(В шторма вое печаль слышна).
И разломились – и врагов разметала
Паники дикой волна.
На небольших расстояниях корабли союзников, имевших время на подготовку, могли использовать еще и экспериментальные, но тем не менее ужасные для противника пространственно-интерференционные термоядерные излучатели. Принцип действия заключался в создании таких узких пучков энергии, что внутри ядра частицы входили в соприкосновение. Атомы, таким образом, взрывались. Хотя лишь незначительная часть массы корабля была разрушена, это приводило, естественно, к гибели всего судна. В эти несколько минут была погублена почти половина кандемирского флота.
Таркамат, бесспорно, один из самых гениальных флотоводцев в истории Галактики, сумел вывести из боя оставшиеся корабли и собрать их вне досягаемости союзного флота. Он понял, что – увы! – его флот слишком ограничен в выборе дистанции, чтобы продолжать борьбу, и отдал приказ отступить на Майаст-2.
Таркамат, повелитель Кандемира
(В звоне трубы – презренье богов!),
Сказал своим людям:
«Мы проиграли, Но завтра возьмем свое.
Вожди кочевые, не падайте духом
(Рожденье времен – словно боли крик)
И, в наши пределы со мной отступая,
Наденьте достоинства лик!»
И снова – чары, смертью рожденные
(Горек, пронзителен звезд свет),
Голос имели они гремящий
И страх рождали в ответ.
Как смерть от молнии, был внезапен
(В шторма вое печаль слышна)
Капитана голос в чужих кораблях,
И звенела звука его волна.
Таркамат, повелитель Кандемира
(Рожденье времен – словно боли крик),
С остатками армии слушал голос,
Что из пепла Земли возник.
На молекулярном уровне пространственно-интерференционный излучатель был также эффективен и обладал большим радиусом действия. Карл Доннан просто вызвал небольшую вибрацию в корпусах вражеских кораблей, модулированную через микрофон его голосом, и наполнил каждый кандемирский корабль звуком своей речи.
«Мы разбили вас здесь, под Брандобаром
(Горек, пронзителен звезд свет).
Не сдадитесь – тогда мы помчимся дальше,
К Кандемиру – за вами вслед.
Но нам совсем не нужны пепелища
(В шторма вое печаль слышна),
Пусть никто никогда не владеет нами,
Пусть вам будет свобода дана.
Восстаньте – и небо на вас мы обрушим
(В звоне трубы – презренье богов!),
Сдадитесь – увидите возле порога
Свободу, невесту ваших снов».
Свершилось! Войне конец, и тиранам
(Рожденье времен – словно боли крик),
Скорби конец, и пред нами сияет
Земли оживающий лик.
Таркамат достиг интерференционной полосы и отступил со сверхсветовой скоростью. Союзный флот, хотя и превосходящий теперь по численности, не преследовал его. Они не были уверены в возможности захватить Майаст-2. Вместо этого они отправились к небольшим кандемирским аванпостам, захватывая их без особого труда. Таким образом Майаст был изолирован и лишен влияния.
Слова Доннана произвели огромное впечатление. Не только его голос, неожиданно послышавшийся ниоткуда, сломил и без того пошатнувшийся дух кандемирцев; он предложил вассалам путь к свободе. Помоги они свержению ига кочевников, и они не только были бы приняты победившей стороной, но и получили бы независимость, даже поддержку. Немедленного окончательного ответа не последовало, но первый шаг был сделан. В скором времени агенты союзников внедрились на их планеты, чтобы вести пропаганду и организовывать подпольное движение в лучших традициях истории Земли.
И это все для военных комментаторов. Но ученые-литераторы найдут в этой балладе много больше. На первый взгляд она кажется грубоватой и незаконченной. Более тщательное изучение опровергает это. Тот простой факт, что до сих пор не существовало ни одного произведения на уру, достойного упоминания, говорит о многом. И структура баллады также наводит на размышления. Архаическая и преувеличенная образность, часто банальные описания взывают не к утонченным раздумьям, но к чувствам, простым и понятным любой расе космических путешественников. Песня могла доставить удовольствие любому грубоватому астронавту – представителю рода человеческого, ворлакцу, монвенги, ксоану, ианнту, и более того – всем обитателям планет, где известен язык уру. И хотя движение между отдельными группами планет не было ни оживленным, ни регулярным, все же оно имело место. Несколько кораблей в год рисковали отправиться в дальние путешествия.
Кроме того, хотя форма баллады происходит от древних европейских произведений, она гораздо более сложна, чем можно показать в современных переводах. Слова и образы просты, а размер, ритм, созвучия и аллитерация – нет. Они на самом деле составляют головоломку, из которой нельзя изъять ни одной части, чтобы не разрушить общую картину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16