Не может ли он еще что-нибудь
сделать для настройщика?
- Вы и Танечкина мама сделали для меня и так очень много, - ответил
сморщенный старичок.
Настройщик осторожно положил деньги в потертый бумажник и откланялся,
улыбнувшись на прощание Танюше.
Не успел он выйти за дверь, как девочка бросилась к своему пианино,
раскрыла ноты и заиграла. Папа был уже немного подготовлен, а маме
пришлось вцепиться в подлокотники кресла так, что у нее побелели ногти.
Потом она посмотрела на папу, тот почувствовал ее взгляд и повернулся к
ней. Что они говорили друг другу этим взглядом, никто, естественно, так и
не узнал. Наверное, очень многое. Настройщик знал свое дело.
Он постоял немного перед дверью и поднялся на четвертый этаж, потом
на пятый, затем спустился вниз и зашел в соседний подъезд. И снова
началось его путешествие по этажам.
Часам к семи он устал, годы брали свое, и зашел в ближайший магазин.
Там он купил конфет, а в соседнем магазине - игрушек. А когда он выходил
из магазина, его уже ждала толпа ребятишек, и он пошел с ними в сквер и
там раздал конфеты и игрушки. Он точно знал, кому что нужно дарить. Одним
конфеты, другим игрушки. Потом он рассказал им смешную сказку и, когда
ребятишки начали, перебивая друг друга, пересказывать ее и показывать в
лицах, незаметно ушел от них.
Потом ему встретился еще один магазин, зашел он и в него. И снова
встретил шумную компанию своих бесчисленных друзей-ребятишек, и снова
угощал их конфетами, и дарил игрушки, и даже придумал новую игру, такую
интересную, что все тотчас же увлеклись ею, а он незаметно ушел и от них.
И вот магазины уже начали закрываться, да и денег к тому времени у
него уже не осталось. И теперь он уже не угощал ребятишек, а только что-то
тихо рассказывал им и незаметно уходил, когда чувствовал, что им интересно
и без него.
Солнце уже спряталось за домами, а он все шел, не спеша, слыша иногда
музыку пианино и роялей, которые он настраивал. Многим людям настраивал он
инструменты, мальчишкам и девчонкам, юношам и девушкам, взрослым и даже
одной старушке, которая уже двадцать пять лет была на пенсии.
Взрослые звали его просто настройщиком роялей, а дети - дедушкой или
дедулей, потому что никто не знал его настоящего имени. И лет ему было,
может быть, сто, а может быть, и вся тысяча. Так, во всяком случае, думали
ребятишки.
1 2
сделать для настройщика?
- Вы и Танечкина мама сделали для меня и так очень много, - ответил
сморщенный старичок.
Настройщик осторожно положил деньги в потертый бумажник и откланялся,
улыбнувшись на прощание Танюше.
Не успел он выйти за дверь, как девочка бросилась к своему пианино,
раскрыла ноты и заиграла. Папа был уже немного подготовлен, а маме
пришлось вцепиться в подлокотники кресла так, что у нее побелели ногти.
Потом она посмотрела на папу, тот почувствовал ее взгляд и повернулся к
ней. Что они говорили друг другу этим взглядом, никто, естественно, так и
не узнал. Наверное, очень многое. Настройщик знал свое дело.
Он постоял немного перед дверью и поднялся на четвертый этаж, потом
на пятый, затем спустился вниз и зашел в соседний подъезд. И снова
началось его путешествие по этажам.
Часам к семи он устал, годы брали свое, и зашел в ближайший магазин.
Там он купил конфет, а в соседнем магазине - игрушек. А когда он выходил
из магазина, его уже ждала толпа ребятишек, и он пошел с ними в сквер и
там раздал конфеты и игрушки. Он точно знал, кому что нужно дарить. Одним
конфеты, другим игрушки. Потом он рассказал им смешную сказку и, когда
ребятишки начали, перебивая друг друга, пересказывать ее и показывать в
лицах, незаметно ушел от них.
Потом ему встретился еще один магазин, зашел он и в него. И снова
встретил шумную компанию своих бесчисленных друзей-ребятишек, и снова
угощал их конфетами, и дарил игрушки, и даже придумал новую игру, такую
интересную, что все тотчас же увлеклись ею, а он незаметно ушел и от них.
И вот магазины уже начали закрываться, да и денег к тому времени у
него уже не осталось. И теперь он уже не угощал ребятишек, а только что-то
тихо рассказывал им и незаметно уходил, когда чувствовал, что им интересно
и без него.
Солнце уже спряталось за домами, а он все шел, не спеша, слыша иногда
музыку пианино и роялей, которые он настраивал. Многим людям настраивал он
инструменты, мальчишкам и девчонкам, юношам и девушкам, взрослым и даже
одной старушке, которая уже двадцать пять лет была на пенсии.
Взрослые звали его просто настройщиком роялей, а дети - дедушкой или
дедулей, потому что никто не знал его настоящего имени. И лет ему было,
может быть, сто, а может быть, и вся тысяча. Так, во всяком случае, думали
ребятишки.
1 2