Здесь выложена электронная книга Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев автора по имени - Без Автора. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу - Без Автора - Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев.
Размер архива с книгой Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев равняется 1.09 MB
Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев - - Без Автора => скачать бесплатную электронную книгу
VadikV
77
без автора: «Отречение Н
иколая II. Воспоминания очевидцев»
без автора
Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев
OCR Pirat
«Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев»: Красная газета; 1990
ISBN 5-265-01684-8
Аннотация
Задача предлагаемого читател
ю сборника Ц дать подбор воспоминаний и документов, связанных с одним и
з наиболее ярких эпизодов начала Великой русской революции, Ц с отрече
нием Николая II.
Сборник дает почти исчерпывающий подбор свидетельских показаний, пове
ствующих о том, как и в какой обстановке произошло отречение последнего
русского царя.
Отречение Николая II. Воспоми
нания очевидцев
Вместо предисловия.
Задача предлагаемого читателю сборника Ц дать подбор воспоминаний и д
окументов, связанных с одним из наиболее ярких эпизодов начала великой р
усской революции, Ц с отречением Николая II.
Сборник дает почти исчерпывающий подбор свидетельских показаний, пове
ствующих о том, как и в какой обстановке произошло отречение последнего
русского царя. Впервые становятся доступным советскому читателю воспо
минания ближайших к царю лиц Ц ген. Дубенского и полк. Мордвинова. Впервы
е также публикуется в Советской России рассказ ген. Рузского, записанный
с его слов ген. Вильчковским. В прессе первых дней Февральской революции
розысканы запись беседы с Рузским и статья В. В. Шульгина, дающая сухой, но
содержательный очерк событий. За пределами сборника остался более позд
ний рассказ Шульгина, данный им в его книге «Дни». Рассказ этот, сам по себ
е, Ц крайне характерен, и его непременно надо прочесть всем желающим уяс
нить ту обстановку, в какой произошло отречение Николая II. У нас он перепе
чатывался, если не ошибаемся, уже два раза. Мы привлекли в наш сборник и др
угого непосредственного свидетеля отречения Ц А. И. Гучкова, взяв отрыв
ок из его показаний перед Чрезвычайной Комиссией Временного Правитель
ства. Нами также использован фрагмент появившихся в белой прессе воспом
инаний ген. Саввича, а также отрывки из мемуаров ген. Лукомского и известн
ой нью-йоркской брошюры проф. Ю. В. Ломоносова. Кроме того, мы привели любоп
ытнейшие отрывки из дневника Николая II-го, опубликованные впервые покой
ным проф. Сторожевым в сборнике «Научные Известия». Таков остов сборника
. Попытаемся теперь, вкратце охарактеризовать историческую значимость
и ценность воспроизведенных документов и мемуаров.
История отречения Николая II-го интересна не только потому, что отречение
это формально положило конец громадному периоду русской истории и пост
авило крест над целой эпохой исторического развития русского народа. Ин
тересна и социологически поучительна та бытовая обстановка, какую мы на
ходим у последнего царя и его приближенных. Этот эпилог Романовской дина
стии в своих житейских мелочах, в своих подробностях, как нельзя лучше по
дытоживает эволюцию династии, эволюцию многовековой политической надс
тройки, разгромленной, окончательно и на веки, революционной грозой 1917 Ц
20 г г. Поэтому-то и интересно все касающееся отречения вплоть до мелких по
дробностей самого его ритуала. Но не надо забывать, что отречение, само по
себе, есть развязка и исход конфликта, и что сама тема отречения может быт
ь поставлена и понята в более широком масштабе. Ведь как-никак февральск
ие дни 1917 года были днями «последнего и решительного боя» между революцие
й и старым порядком. И в этом последнем дебюте сил старого порядка едва-ли
не самое центральное место должно принадлежать самому Николаю II. И разве
не интересно установить, как прозвучало последнее слово русского ancien regime, к
акое политическое завещание успел он составить перед лицом надвинувше
йся на него катастрофы. Поэтому-то и важно проследить историю последних
дней царствования Николая II-го, поэтому-то и важно определить, что делал ц
арь в обществе самых близких своих приближенных, каковы были его поступк
и и его настроения, как осмысливал он происходившие вокруг него события.
Таким образом, история царской Ставки и царского поезда в конце февраля
месяца 1917 года непосредственно переходит в историю отречения Николая II-г
о.
Все мемуары, все свидетельские показания, связанные с этим эпизодом русс
кой революции, исходят, конечно, из контр-революционного лагеря. Да иначе
оно и не может быть. Свидетелями событий могли быть только приближенные
царя, да, кроме них еще, пожалуй, высшие чины царской Ставки. Вряд ли нужно о
бъяснять, что это за публика. Авторы наших мемуаров Ц это целая галлерея
«верноподданных» его величества. Правда, эту «верноподданность» следу
ет понимать несколько условно. В феврале 17-го года, когда думская буржуаз
ия, вкупе с высшим командованием, рассчитывала отделаться от революции,
возведя на престол Михаила Романова, вся эта приближенная публика обнар
ужила весьма мало готовности пострадать за «обожаемого монарха». Зато п
отом, в эмиграции, в чаду легитимистских настроений, произошла «переоцен
ка ценностей», не могшая не отразиться на стиле и содержании тех историч
еских показаний, которые угодно было дать в назидание потомству эмигрир
овавшим свидетелям отречения.
Так, в первую голову, обстоит дело с ген. Дубенским. Этот бравый генерал вы
полнял в Ставке паразитарную функцию царского «историографа». Спец по к
оннозаводству, издатель черносотенных брошюрок и газет, он был прикоман
дирован, еще в октябре 1914 года, для «высочайшего сопровождения», т. Ц е. для
описания царских поездок по фронту. На этой должности его и застали февр
альские дни 1917 года. Любопытно сравнить его воспоминания, писанные в эмиг
рации, с показаниями, данными им в августе 17-го года Чрезвычайной Комисси
и Временного Правительства. Эти показания существенно разнятся по тону,
по целому ряду любопытных деталей от ретушированных и подправленных ме
муаров. В руки комиссии попал дневник Дубенского, и цитаты из дневника, вк
рапленные в текст показаний, существенно расходятся с самим стилем мему
аров, поданных читателю в виде таких же поденных записей. Любопытно отме
тить, что в августе 1917 года Дубенский пытался изобразить себя «патриотом»
, чуть ли не в духе прогрессивного блока. Так, напр., взаимоотношения царя и
царицы он в показаниях характеризует следующим образом: «Государь был в
полном подчинении. Достаточно было их видеть четверть часа, чтобы сказат
ь, что самодержцем была она, а не он. Он на нее смотрел, как мальчик на гуверн
антку, это бросалось в глаза. Когда они выезжали, и она садится в автомобил
ь, он только и смотрит на Александру Федоровну. По-моему, он просто был влю
блен до сих пор, какое-то особенное чувство было у него»
«Падение царского режима»
. Ленгиз, 1925 г., т. VI, стр. 383.
. В дневнике своем, еще в январе месяце, он записал: «Слабое, плохо орг
анизованное правительство наше во главе с государем, с Протопоповым, жал
ким стариком кн. Голицыным, начинает бороться, но ничего не выйдет, ибо оче
нь плохи сторонники правительства; а между тем, должно уступать требован
иям взволнованного общества… едва ли можно сохранить самодержавие. Сли
шком появилась глубокая рознь русских интересов с интересами А. Ф»
Там же, стр. 384
Касательно самой Александры Федоровны, Дубенский, не колеблясь, по
казал, что она страдала психозом, и сослался при этом на мнение Марии Федо
ровны, матери Николая II, определенно считавшей, что царица сошла с ума. Так
ой же точки зрения Дубенский придерживался и в отношении Протопопова. Жи
знь Ставки он называл «тихой и бесталанной». Был, естественно, поставлен
Дубенскому вопрос о царе, об отношении к надвигавшейся революции. В свое
м ответе он подчеркнул абсолютно пассивность царя и царского окружения.
«Чем вы объясните эту пассивность?» Ц спросили тогда у Дубенского. Отве
т последнего настолько характерен, что мы должны привести его in extenso. «Никак
не могу объяснить его отношения. Это такой фаталист, что я не могу себе пре
дставить. Он всегда ровно, как будто равнодушно, относился, сегодня, как вч
ера. Вот маленькая подробность: когда случилось отречение, я был соверше
нно расстроен, я стоял у окна и просто не мог удержаться от того, чтобы, про
стите, не заплакать. Все-таки я старый человек. Мимо моего окна идет госуд
арь с Лейхтенбергским, посмотрел на меня весело, кивнул и отдал честь. Это
было через полчаса после того, как он послал телеграмму с отречением от п
рестола, в ожидании Шульгина». Между прочим, сравнивая текст показаний с
соответствующим местом воспоминаний, начинаем легко уяснять принятый
Дубенским для своих мемуаров метод ретуширования и подкрашивания собы
тий. Тот же эпизод звучит в мемуарах совершенно иначе. «Проходя мимо моег
о вагона, государь взглянул на меня и приветливо кивнул головой. Лицо у ег
о величества было бледное, спокойное». Равнодушие, отупляющую пассивнос
ть царя Дубенский толкует сейчас чуть ли не как акт какого-то стоицизма. В
1917 г. он был на этот счет несколько иного мнения. «Я говорил, что он отказалс
я от Российского престола просто, как сдал эскадрон. Вот такое у меня было
оскорбленное чувство, но когда я его провожал, когда он от матери шел в ваг
он, тут нельзя было быть спокойным. Все-таки я поражался, какая у него выде
ржка. У него одервенело лицо, он всем кланялся, он протянул мне руку, и я эту
руку поцеловал»
Там же, стр. 393.
.
Так обстоит дело с Дубенским. Наигранный пафос его мемуаров есть несомне
нный плод эмигрантского похмелья. Но и в таком виде они интересны, в своей
протокольности. как известная сводка событий. Ц В настоящем сборнике м
емуары эти, с некоторыми сокращениями, становятся впервые доступными со
ветскому читателю.
За Дубенским следует флигель-адъютант, полковник Мордвинов.
При поверхностном сравнении они оба кажутся людьми одной и той же касты,
одной и той же социальной психологии. На самом деле, это не совсем верно. Д
убенский был в сущности очень далек от сферы двора, от интимного круга ли
ц, окружавших Романовскую семью. Мордвинов, в силу происхождения, своего
воспитания, всего порядка прохождения своей служебной карьеры, был непо
средственно связан, если не с царем, то с великим князем Михаилом Алексан
дровичем и с целым рядом видных придворных. Казалось бы, при всех этих дан
ных Мордвинов мог бы глубже проникнуть в психологию царя, мог бы лучше ра
згадать, что скрывала за собой одервенелая маска самодержца. Но и он пасс
ует перед зрелищем давящего фатализма и обреченной пассивности. В силу с
воего служебного положения Мордвинов видел царя гораздо ближе и чаще, че
м Дубенский, но впечатления его от этого не становятся ярче. Царя опутыва
ет атмосфера бесконечной будничности, бесконечной обывательщины. Во вс
е эти бесконечно трагические революционные дни свита проделывает все т
от же монотонно-однообразный ритуал своего служебного дня. Вот наступил
о 1-е марта «новый тяжелый день» Ц по выражению Мордвинова. «Короткое вре
мя, которое мы обыкновенно проводили с его величеством, ничем не отличал
ось в разговорах от обыденных нетревожных дней. Не легко, конечно, было и н
ам и ему говорить о ничтожных вещах», Ц замечает Мордвинов. Но утвержден
ие его никак нельзя принять всерьез, по крайней мере, в части, касающейся Н
иколая. Свита-то наверное волновалась и мучилась в томительном предчувс
твии конца. Ну, а царь? 2-го марта, уже приняв решение об отречении, он входит
в столовую для дневного чаепития. «Я сейчас же почувствовал, что и этот ча
с нашего обычного общения с государем пройдет точно так же, как и подобны
е часы минувших «обыкновенных» дней… Шел самый незначительный разгово
р, прерывавшийся на этот раз только более продолжительными паузами… Гос
ударь сидел, спокойный, ровный, поддерживал разговор». А ведь Николай был
в кругу самых близких, самых преданных ему людей. И тут он не нашел ни одно
го слова, ни одного намека, ни одного жеста. С какой радостью поведал бы на
м Мордвинов какую-нибудь фразу, обращенную к «потомству». Увы! Ему остает
ся вспоминать особенное «сосредоточенное» выражение глаз и нервное дв
ижение, с каким царь доставал папиросу. Согласитесь, что «нервное» обращ
ение с папиросой нельзя не считать крайне скудной реакцией на переживав
шиеся тогда события.
Впрочем, 3-го марта Мордвинову удалось таки поговорить с царем. Мы помним,
как весело Николай кивнул плакавшему Дубенскому. При отъезде из Ставки ц
арь обратился к адмиралу Нилову со словами: «как жаль, Константин Дмитри
евич, что вас не пускают в Царское со мною». С неменьшей находчивостью при
ветствовал он Мордвинова. «А и вы, Мордвинов, вышли подышать свежим возду
хом». Мордвинов пытался начать разговор об отречении, о дальнейших плана
х царя. Выяснилось, что Николай собирается жить «совершенно частным лицо
м», уехать в Крым и в Костромскую губернию, не покидать во всяком случае Ро
ссию. На этом разговор прервался. Наконец, в последний раз, Мордвинов виде
л царя в день его отъезда из Ставки. Николай II был один в своем кабинете и не
торопливо, спокойно собирал с письменного стола разные вещи для укладки.
Мордвинов пришел к царю за советом: оставаться ли ему в Ставке или ехать в
Царское Село. Английский военный атташе рекомендовал ему остаться и ког
да Николай узнал об этом совете, он, в свою очередь, заявил: «конечно, остав
айтесь, Мордвинов». Мордвинов подчеркивает, что это сказано было без кол
ебаний.
Таков облик Николая II-го по воспоминаниям Мордвинова. И у Мордвинова, кон
ечно, очень много лирики, много искусственного, деланного пафоса. И все же
он не в силах скрыть убожество, скудость и серую повседневность тех быто
вых рамок, в которых протекли последние дни царского режима. У Мордвинов
а особенно хорошо показано, как гибнущий класс в минуты кризиса теряет в
сякое чувство реальности, как он погружается в мир иллюзий и тонет в хаос
е всевозможных призраков. Чего стоют его юридические размышление по пов
оду «опекунства», по поводу «правомерности» самого акта отречения. В пос
ледний момент утратив опору в армии и опору в стране, монархисты пытаютс
я опереться на текст «основных законов». А вот, например, Мордвинов узнае
т о намерении отрекшегося царя проститься с войсками. Он радуется в «тай
никах своей души». Он надеется на то, что «появление государя среди войск
или даже слова его прощального приказа могут произвести такое сильное в
печатление на хорошую солдатскую и офицерскую массу, что она сумеет убед
ить своего вождя и царя отказаться от рокового для всей страны решения»
Таким образом, Мордвинов мог самым серьезным образом предполагать, что т
рагическая сцена разлуки Наполеона со старой гвардией повторится при п
рощании Николая с той самой армией, которая в течение трех почти лет терп
ела неслыханные поражения, во имя борьбы за глубоко ей чуждые, глубоко ан
ти-народные интересы. Но люди типа Мордвинова ошибались не только в арми
и. Почему-то их всех обуяла в эти дни тяга в родовые поместья. Мы видели, что
сам Николай хотел улепетнуть «В деревню, к тетке, В глушь, в Саратов»…
вернее, в Костромскую губернию. «Лицом к деревне» также собирался поверн
уться и злосчастный дворцовый комендант Воейков. Почему-то он рассчитыв
ал на полную безопасность именно в своем Пензенском имении. Точно так же
и Мордвинова потянуло в буколическую обстановку дворянской усадьбы. У н
его было чисто случайное препятствие к осуществлению этого желания Ц н
едавний пожар его деревенского дома. Неужели-же у этих последышей росси
йского дворянства не хватало примитивного чутья для того, чтобы предуга
дать ту обстановку непримиримой классовой борьбы, какая должна была сло
житься в деревне на следующий же день после революционного переворота. А
казалось, именно в этой среде должен был быть, наконец, богатый историчес
кий опыт, восходивший от недавно пережитого 1905 года к далеким дням Пугаче
вщины.
Мемуары Мордвинова отличаются необычайной обнаженностью классовой пс
ихологии. С каким великолепным, чисто шляхетским презрением, описывает о
н депутатов Думы, явившихся конвоировать царский поезд. «Фигуры их, не то
зажиточных мастеровых, не то захудалых провинциальных чиновников вызы
вали во мне, обыкновенно никогда не обращавшем никакого внимания на внеш
ность, какое-то гадливое отвращение». Эту запоздалую волну отвращения к
разночинцам, к парвеню, Мордвинов переживал, очевидно, с почти физическо
й напряженностью.
Было бы хорошо, чтобы книга Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев автора - Без Автора дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: - Без Автора - Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев.
Если после завершения чтения книги Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев вы захотите почитать и другие книги - Без Автора, тогда зайдите на страницу писателя - Без Автора - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора - Без Автора, написавшего книгу Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев; - Без Автора, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн