Здесь выложена электронная книга Повесть о прекрасной Отикубо автора по имени - Без Автора. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу - Без Автора - Повесть о прекрасной Отикубо.
Размер архива с книгой Повесть о прекрасной Отикубо равняется 230.89 KB
Повесть о прекрасной Отикубо - - Без Автора => скачать бесплатную электронную книгу
Средневековая литература
Повесть о прекрасной Отикубо
без автора
Повесть о прекрасной Отикубо
(Отикубо Моногатари)
Перевод со старояпонского и примечания Веры Марковой
Стихи в переводе В. Марковой и А. Долина
Часть первая
Не в наши дни, а давно-давно жил один тюнагон но имени Минамото-но Дадаери и было у него много красивых дочерей. Двух старших достойным образом выдали замуж и поселили в роскошных покоях родительского дворца – одну в западном павильоне, а другую в восточном. Двух младших окружили самыми нежными заботами, готовясь в скором времени торжественно отпраздновать обряд их совершеннолетия, когда на девушку впервые надевают длинное мо.
Была у тюнагона и еще одна дочь. В былые дни он иногда навещал ее мать, происходившую из обедневшей ветви императорского рода, но возлюбленная его рано ушла из этого мира.
У законной супруги тюнагона Китаноката – «Госпожи из северных покоев» [1] – было жестокое сердце. Она невзлюбила свою падчерицу, обращалась с ней хуже, чем (с последней служанкой, и поселила ее поодаль от главных покоев дворца, в маленьком домике у самых ворот. Звали: этот домик просто «отикубо» – «каморкой», потому что
Пол у него был почти вровень с землей.
Само собой разумеется, падчерицу не дозволяли величать, как других дочерей, ни высокородной госпожой, ни каким-нибудь другим почтительным прозвищем. Хотела было Госпожа из северных покоев дать ей такое имя, какое годится только для служанки, но побоялась, что мужу это Не понравится, и приказала: «Живет она в отикубо [2] – каморке, пусть и зовут ее «Отикубо». [3] Так это имя за ней и осталось.
Сам тюнагон тоже не выказывал особой отеческой нежности к этой своей дочери. С самых ее младенческих лет он был к ней равнодушен, и потому она попала безраздельно во власть мачехи и нередко чувствовала себя одинокой и беззащитной.
На всем свете не было у нее ни родных, ни близких, ни даже кормилицы, никого, кто мог бы послужить ей опорой в жизни, кроме одной молоденькой служанки [4]. Служанка эта, бойкого ума девица по прозванию Усироми, ходила за ней еще при жизни ее матери. Обе девушки от всей души жалели друг друга и не разлучались ни на одно мгновенье.
В красоте Отикубо не уступала своим холеным и балованным сестрам, но на людях она не показывалась, и потому свет о ней ничего не знал.
Чем старше становилась Отикубо, чем больше входила в разум, тем сильнее страдала оттого, что жизнь к ней так немилосердна и что на долю ее выпадают одни только горести. Она жаловалась на свою судьбу в песнях, всегда таких грустных. Вот одна из них:
Каждое новое утро
Новой бедой грозит,
Новой обидой ранит.
Что мне сулит этот мир?
В чем я найду отраду?
Девушка всегда была печальна. Ее грустный вид без слов говорил о том, как глубоко она чувствовала людскую несправедливость.
От рождения Отикубо была наделена светлым умом и многими талантами. Она могла бы хорошо играть на семиструнной цитре, но кто стал бы учить ее? Только в самом раннем детстве, лет шести-семи, она училась у своей матери играть на цитре с тринадцатью струнами [5], и то в совершенстве овладела этим искусством.
Когда ее младшему брату Сабуро, сыну законной жены тюнагона, исполнилось десять лет, он очень полюбил игру на цитре.
– Обучи его, – приказала мачеха, и Отикубо иногда показывала мальчику, как надо играть на цитре.
От скуки в свободные часы она начала заниматься шитьем и скоро научилась отлично владеть иглой.
– Вот это похвально! – обрадовалась мачеха. – Девицы ничем не примечательной наружности должны прилежно учиться какому-нибудь мастерству.
И посадила падчерицу за шитье, не давая бедняжке ни минуты отдыха. Отикубо пришлось одной мастерить все наряды для обоих мужей своих старших сестер. Иногда она ночами глаз не смыкала. Чуть опоздает, мачеха начнет донимать попреками:
– Попросишь эту недотрогу сделать сущий пустяк, и то корчит недовольное лицо. Что же она считает подходящей для себя работой, скажите на милость?
Девушка украдкой лила слезы и вздыхала:
– О, как бы я хотела поскорее умереть!
Тем временем торжественно отпраздновали совершеннолетие третьей дочери, Саннокими, и вскоре же выдали ее замуж за одного молодого человека в чине куродо-но сесе.
А Отикубо стало еще тяжелее: пришлось шить для зятя новые наряды.
В доме не было недостатка в молодых и красивых прислужницах, но кто из них согласился бы взять на себя такой низкий труд, как работа иглой! Служанки часто издевались над Отикубо, и она, проливая слезы над шитьем, сетовала:
Напрасно путь я ищу,
Чтоб навсегда покинуть
Этот жестокий мир.
Несу я трудную ношу:
Грустную жизнь мою.
Усироми могла поспорить с кем угодно красивой наружностью и длинными прекрасными волосами [6], и потому ее приставили для услуг к новобрачной. Поневоле пришлось подчиниться. Грустно было Усироми, но что могла поделать?
– Самое мое заветное желание в жизни: никогда не разлучаться с вами. Даже когда моя родная тетушка прислала за мной, я и то отказалась покинуть вас. За что же «не судьба послала такое наказание? Почему должна т служить не вам, моей любимой госпоже, а чужой женщине?
– Полно, что за разница, ведь мы по-прежнему будем жить в одном доме. Я даже рада, ведь ты ходишь в жалких отрепьях, а теперь тебе подарят новые наряды.
Усироми была полна признательности к своей юной (Госпоже за ее доброту и любовь. Она не в силах была видеть, как Отикубо грустит в одиночестве, и, страдая за нее душой, каждую свободную минуту прибегала к ней. Крепко же доставалось за это Усироми!
– Отикубо по-прежнему то и дело зовет к себе эту служанку! – сердилась госпожа Китаноката.
Не часто случалось теперь девушкам поговорить по душам. Даже звать Усироми стали теперь по-новому. Мачеха решила, что, раз она служит новой госпоже, то и прежнее имя ей не подходит, и дала ей новое – Акоги.
В свите нового зятя, мужа Саннокими, находился один меченосец [7], очень смышленый молодой человек по имени Корэнари. Ему приглянулась Акоги. Долгое время они посылали друг другу любовные письма и, наконец, вступили в брачный союз. Супруги откровенно, без утайки, говорили обо всем между собой. Акоги часто рассказывала мужу о своей любимой госпоже, о том, какое доброе сердце у Отикубо, как она хороша собой и сколько ей приходится терпеть незаслуженных притеснений и обид от бессердечной мачехи.
Заливаясь слезами, Акоги просила:
– Ах, помоги мне устроить ее счастье! Вот было бы хорошо, если б мою барышню тайком выкрал из дому какой-нибудь достойный человек и женился бы на ней.
Акоги с меченосцем все время говорили между собой о грустной участи Отикубо и от души ее жалели, стараясь придумать способ, как помочь ей.
Мать этого меченосца была кормилицей одного знатного молодого человека по имени Митиери. Он был сыном главного начальника Левой гвардии и сам имел звание са-кон-но сесе: младшего начальника Левой гвардии. Юноша был еще не женат и потому расспрашивал всех о том, какие дочери имеются на выданье в благородных семьях.
Как-то раз меченосец завел при нем речь о горькой участи Отикубо, и этот рассказ запал юноше в сердце. Митиери улучил минуту и, оставшись с меченосцем наедине, стал его подробно расспрашивать о ней.
– Ах, несчастная, как, верно, тяжело у нее на душе! – воскликнул он. – Ты говоришь, она происходит из высочайшего рода… Устрой мне с нею тайную встречу!
– Как же так сразу! Ведь она и в уме таких мыслей не держит. Я должен сначала сообщить ей о ваших намерениях и узнать ее ответ.
– Введи меня к ней в покои, введи непременно, ведь она живет отдельно от семьи, у самых ворот…
Меченосец рассказал обо всем Акоги.
– Но у моей госпожи сейчас ничего подобного и в помыслах нет. Я слышала, кроме того, что этот молодой человек – порядочный повеса, – стала возражать Акоги. – Как же я стану уговаривать ее довериться известному ветренику?
Но, увидев, что муж раздосадован отказом, она мало-помалу сдалась.
– Хорошо, я поговорю с моей госпожой при удобном случае.
Акоги отвели для жилья тесный закуток рядом с комнатой Отикубо. Но Акоги думала, что ей, как служанке, не подобает стелить свою постель вровень с господским ложем, и уходила спать в клетушку, пол которой был еще ниже, чем в покоях ее молодой госпожи.
Был первый день восьмого месяца года.
Отикубо лежала одна на постели. Не в силах сомкнуть глаз, она послала тихую мольбу к своей покойной матери:
– Матушка, возьми меня к себе, мне так тяжело.
О, если у тебя осталась Хоть капля жалости ко мне, Вернись, возьми меня с собой Не оставляй меня в добычу Печалям горестной земли.
Так искала она утешения в напрасных жалобах. На другое утро Акоги попыталась было завести с ней разговор о любовных исканиях молодого вельможи.
– Муж мой сказал мне то-то и то-то… Что вы об этом думаете? Ведь нельзя же вам до конца ваших дней оставаться одинокой.
Девушка ничего не ответила. Акоги смутилась и не знала, как продолжать, а в это время ее позвали:
– Подай госпоже Саннокими воду для умыванья! Так и пришлось ей уйти ни с чем.
В глубине души Отикубо решила, что в жизни ей все равно нечего ждать хорошего. Несчастная сирота, потерявшая еще в раннем детстве мать, она только и мечтала о смерти. Даже если б она постриглась в монахини, ей все равно не удалось бы покинуть отцовский дом, где к ней так безжалостны. Нет, уж лучше умереть!
Тем временем меченосец отправился во дворец отца Митиери.
– Ну, что слышно насчет того дела? – нетерпеливо спросил юноша.
– Я потолковал с моей женой, а она говорит: «Так сразу тут ничего не добьешься!» Обычно если у девушки есть родители, то можно как-нибудь поторопить сватовство, но отец молодой госпожи настолько под пятой своей супруги, что навряд ли с ним столкуешься.
– Я же тебе говорил с самого начала: устрой нам тайную встречу. В такое семейство не очень-то приятно войти на правах законного зятя. Если я ее полюблю, то возьму себе в дом. А если она мне не понравится, то связь можно и прекратить под тем предлогом, что в свете пошли пересуды.
– Я узнаю ее решение и сообщу вам, – сказал меченосец.
– Ты погоди! Надо же мне посмотреть на эту девушку раньше, чем решить окончательно. Как я могу дать свое слово, не повидав ее? Ты скажи, что я, мол, человек верный, не покину ее скоро.
– Не покинете скоро? И это, по-вашему, пылкое признание в любви? – нахмурился меченосец.
– Я хотел сказать «никогда», но оговорился. – И Митиери со смехом вручил меченосцу любовное послание. – На, возьми, передай.
Тот с неохотой принял письмо и отдал его Акоги.
– Вот послание для твоей госпожи.
– Ах, что за мерзость! Нет, уж избавь меня! Я не хочу подбивать свою барышню на разные глупости.
– А ты все-таки уговори ее написать ответ. Ничего в этом нет дурного.
Акоги отнесла письмо к Отикубо.
– Вот послание от того молодого человека, о котором я вам недавно говорила.
– Что ты делаешь? Если об этом узнает матушка, разве она меня похвалит? – ужаснулась Отикубо.
– А когда ваша мачеха сказала о вас доброе слово? Вот еще была забота с ней считаться!
Отикубо ничего не ответила.
Акоги зажгла свечу и прочла письмо. В нем было только одно это стихотворение:
Едва я узнал, что живешь ты на гнете,
Как сердце мое прилепилось к тебе.
О чистый ключ на горе Цукуба,
[8]
Незримый для путника, скажи мне,
Где ключ к незримой моей любви?
– Какой изящный почерк! – тихонько ахнула от восторга Акоги, но, увидев, что Отикубо осталась безучастной, сложила письмо, спрятала его в ларец и вышла из комнаты.
– Ну как, прочла твоя госпожа письмо? – полюбопытствовал меченосец.
– Нет, и не взглянула даже. Так непрочитанным я его и спрятала.
– Не понимаю. Уж все бы лучше, чем жить так, как она сейчас живет… И нам обоим, глядишь, этот любовный союз пошел бы на пользу.
Наутро тюнагон заглянул по дороге из дому в комнатку своей дочери и увидел, что на ней самое убогое платье. Только длинные черные волосы, красиво рассыпаясь по плечам, несколько скрадывали безобразие этого наряда. Отцу стало жаль девушку.
– Как ты плохо одета! Жаль мне тебя, ты совсем заброшена, но сначала ведь надо позаботиться о законных дочерях. Если подвернется тебе случай устроить свою жизнь, пожалуйста, без церемоний поступай сама как знаешь. Бедняжка, несладко тебе живется!
Отикубо от смущения не могла выговорить ни слова… Под впечатлением этой встречи тюнагон сказал своей жене:
– Сейчас я заглянул к Отикубо. На ней только одно убогое тонкое платье из некрашеной ткани. Нет ли у наших дочерей какого-нибудь лишнего старого платья? Нынче ночи такие холодные…
– Ах, я ей все время дарила наряды. И куда только она их подевала? Совсем не умеет беречь!
– Беда с ней! Отикубо рано лишилась материнских забот и к тому же, видно, неряшлива по натуре, – с досадой воскликнул тюнагон.
Госпожа Китаноката велела падчерице сшить парадные хакама для младшего зятя.
– Уж постарайся, сшей как можно лучше. За труды я подарю тебе хорошее платье.
Восторгу девушки не было границ. Она сшила хакама [9] быстро и так красиво, что мачеха осталась довольна и подарила ей со своего плеча старое шелковое платье на вате, украшенное ткаными узорами.
Стояла осенняя пора, когда ледяной ветер пронизывает до костей и не знаешь, как укрыться от холода. Отикубо так зябла, что обрадовалась и этому жалкому подарку. Видно, бедственная жизнь уже надломила ее гордый дух.
У младшего зятя, куродо, был горячий нрав. Он громко возмущался всем дурным, но зато и до небес превозносил все хорошее. Вот и теперь тоже он не поскупился на похвалу:
– Превосходная вещь! Отлично сшита!
Прислужницы пересказали его слова мачехе.
– Потише, не так громко! – прикрикнула она на них. – Еще, чего доброго, Отикубо вас услышит. Она и без того зазнается. Таких надо держать построже. Счастье для нее, что ей приходится услуживать другим, а то она возомнила бы о себе неизвестно что.
Женщины тихонько шептались между собой: – Как только госпоже не совестно так безжалостно говорить о такой милой и скромной девушке!
А между тем Митиери, решившись не отступать от своего, послал Отикубо второе любовное письмо, привязав его к пучку полевого мисканта.
Уже завязали колос В сердце моем побеги любви О прекрасный цветок полевой! Прошелести чуть слышно, Голову тихо склони в ответ.
Ответа не было.
В один из дней, когда лил осенний дождь, он снова послал ей письмо:
«Я слышал, что у вас нежная душа, а между тем вы не знаете сострадания.
Просвета нет в облаках.
Сыплется дождь бесконечный…
И, словно осенний день,
Туманится от печали
Сердце, любящее тебя»
И опять никакого ответа.
Но Митиери, упорствуя, написал снова:
Зыбкий мост облаков
Над стремниной Небесной реки.
[10]
Ты на том берегу.
Берегу я надежду в пути,
Что блеснет мне ответный луч.
Так он писал ей почти каждый день, а Отикубо все не отвечала. Наконец Митиери сказал меченосцу:
– Девушка эта, видно, очень застенчива. Она никогда еще не получала любовных писем и, наверно, даже не знает, как отвечать на них. Но я слышал от тебя, что у нее доброе сердце, открытое для сострадания, так почему же она не пошлет мне хоть самый краткий ответ?
– Вот уж не знаю почему. Может, боится. Мачеха у нее – сущая ведьма. Молодая барышня живет в вечном страхе, только и думает, как бы не прогневить Госпожу из северных покоев каким-нибудь пустяком. Того и гляди, из дому выгонит.
– Я же тебе все время говорю, введи меня без дальних слов в покои к девушке, – настойчиво потребовал Митиери, и тот не посмел ослушаться. Оставалось только найти удобный случай.
Десять дней не было вестей от влюбленного. Наконец он написал:
«Пора образумиться мне.
К чему писать понапрасну?
Твоя жестокость растет,
Как в озере Масута
Густеет трава водяная.
Я пытался усмирить свою любовь, но напрасно! Не в силах дальше так страдать, я снова пишу вам, хотя и сам понимаю, что нарушаю этим светские приличия…»
Меченосец сказал Акоги:
– На этот раз непременно нужно дать ответ. Уж ты как-нибудь уговори свою барышню, а то молодой господин бранит меня за недостаток усердия…
– Госпожа моя сказала, что не умеет писать любовные письма, – отговаривалась Акоги. – Ты бы видел, как она смутилась.
Она показала письмо Отикубо, но как раз в это время муж второй дочери собирался в отъезд по срочному делу. Отикубо спешно шила для него парадную одежду и опять не ответила на письмо.
Митиери подумал, что она и в самом деле, как говорит Акоги, не умеет писать любовные письма, но он много слышал о том, какое доброе, отзывчивое сердце у Отикубо, и потому не терял надежды. Скорее ему был по душе такой скромный нрав девушки.
– Что ты тянешь! – торопил он меченосца.
Однако на господском дворе всегда толклось много народу и удобный случай все не представлялся.
Повесть о прекрасной Отикубо - - Без Автора => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Повесть о прекрасной Отикубо автора - Без Автора дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Повесть о прекрасной Отикубо у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Повесть о прекрасной Отикубо своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: - Без Автора - Повесть о прекрасной Отикубо.
Если после завершения чтения книги Повесть о прекрасной Отикубо вы захотите почитать и другие книги - Без Автора, тогда зайдите на страницу писателя - Без Автора - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Повесть о прекрасной Отикубо, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора - Без Автора, написавшего книгу Повесть о прекрасной Отикубо, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Повесть о прекрасной Отикубо; - Без Автора, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн