А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

одно из них определяет порядок уплаты долга «другим» (кроме Афины) богам и полагает основание казне этих богов, другое касается казны богини Афины. Материальное благосостояние афинян в век П. достигло своего высшего развития. Владычествуя на море, они властвовали и над торговлею, господствовали на денежном рынке. Их торговые связи обнимали Восток и Запад; Афинам принадлежало посредничество между восточной и западной половинами Средиземного моря: они были торговым центром и главным складочным местом греч. мира, богатейшим и многолюднейшим городом, Пирей – самой оживленной гаванью. Сюда свозились самые разнообразные продукты из отдаленных краев. – Главную силу Афин П. видел во флоте и обращал на него особенное внимание. Афинский флот состоял при нем из 300 триер. П. завел морские маневры, происходившие ежегодно в течение 8 месяцев. Сухопутное войско при П. состояло из 29000 гоплитов разных категорий, 1600 всадников, 200 конных и 1600 пеших стрелков. Внешняя политика П. направлена была к расширению сферы влияния Афин и к упрочению и охране существующего. П. был враг рискованных предприятий, от которых старался удержать афинян. Борьба с Персией прекратилась. Экспедиция П. к Херсонесу Фракийскому имела в виду лишь оказать помощь тамошним грекам; экспедиция в Понт (Черное море), предпринятая им во главе многочисленного и блестящего флота, имела целью, кроме того, показать во всем блеске могущество Афин, подчинить их протекторату припонтийские города и упрочить торговые связи, что было особенно важно, так как из припонтийских стран Аттика получала столь необходимый для нее хлеб и многие другие сырые продукты. На Западе заключены были договоры с Эгестой (еще около середины V в.), затем, накануне пелопонесской войны – с Регием и с Леонтинами (433 – 32 г.). П. сделал попытку созвать в Афины национальный конгресс из представителей греческих городов, по вопросам религиозно-национальным, в интересах мира и общей безопасности; но попытка эта не удалась, вследствие противодействия Спарты. Зависимость союзников от Афин при П. увеличилась, союзная казна с острова Делоса перенесена была в Афины (вероятно – в 454 г.); но это было лишь естественным развитием процесса, начавшегося уже раньше, еще при Кимоне, и заключавшегося в том, что члены делосско-аттического союза из автономных мало-помалу превращались в зависимых, а афинская гегемония – в arch. Общая сумма ежегодного фороса (дани) перед пелопонесскою войной равнялась, по Фукидиду, 600 талантам, а по надписям – приблизительно 400 – 500 талант. Характерно, однако, что не смотря на перенесете казны, форос при П. не увеличивался, а напротив, с прекращением войны 50х гг., обыкновенно понижался. Тем не менее союзники были недовольны своею зависимостью, особенно аристократическая партия, вообще враждебная Афинам. В 450 – 49 г. произошли смуты в Мелете; в 440 г. восстал Самос, бывший автономным союзником и имевший сильный флот. В восстании приняла участие и Византия. П., разбив самосский флот у Трагии, осадил Самос; не смотря на применение усовершенствованных орудий, прошло около 9 мес. прежде чем Самос сдался, обязавшись выдать флот, срыть стены, дать заложников и уплатить контрибуцию. Пока Афинам не грозил внешний враг, они могли справляться с недовольными союзниками; опасность увеличилась, когда началась пелопонесская война. Когда Керкира, вступившая в столкновение с Коринфом, обратилась в Афины, ища там союза, то П. склонил афинян в пользу этого союза, в виду того, что Керкира обладала сильным флотом и занимала важное географическое положение на пути в Италию. До тех пор старавшийся сохранить мир, П. высказался теперь в народном собрании против требований спартанцев , видя в них лишь предлог к заранее решенному разрыву. Он старался ободрить афинян, указывая на их богатые денежные средства и сильный флот; он предостерегал лишь от рискованных предприятий, и согласно его совету афиняне дали ответ, сводившийся к тому, что «сами они войны не начнут, но с тем, кто начнет ее, будут сражаться». К общим соображениям в пользу войны у П. могли присоединяться и мотивы личные: положение его начинало колебаться; против него была крайняя демократическая парт; враги, не смея еще нападать на него самого, преследовали процессами его друзей – Анаксагора, Фидия, Аспазию. П. мог надеяться, что война отвлечет внимание от внутренней борьбы, заставит умолкнуть мелкие интриги и раздоры, даст почувствовать всю необходимость его для государства. Первый год войны закончился торжественным погребением павших в бою воинов, при чем П. произнес знаменитую речь, приводимую Фукидидом и являющуюся, быть может, больше произведением самого историка – речь, в которой прославлялась и идеализировалась афинская демократия. На следующий год, когда в Афинах появилась чума, положение П. было тяжелое. Предпринятая под его начальством экспедиция к берегам Пелопоннеса не имела существенного результата; подавленные бедствиями афиняне негодовали на него, винили во всех несчастиях и готовы были просить мира у Спарты. Перикл созвал народное собрание и убеждал не падать духом, терпеливо переносить невзгоды и прервать переговоры со Спартой. Афиняне последовали совету П., но недовольство не прекратилось. Он не был избран вновь в стратеги и, с целью окончательно уничтожить его влияние, был даже обвинен в растрате денег и приговорен к штрафу. Правда, вскоре П. опять был призван к государственной деятельности, но прежнее влияние к нему не возвратилось; силы "его падали, и осенью 429 г. он умер. Главные источники: Плутарх, Фукидид (кн. I – II), Аристотель («Афинская Полития», гл. 26 – 28). Монографии: Ad. Schmidt, «Das perikleische Zeitalter» (1877 – 89); Oncken, «Athen und Hellas» (т. I, 1865); Pflugk-Harttung, «Pericles als Feldherr» (1884); Filleul, «Histoire du siecle de Pericles» (1873); Abbot, «Pericles and the golden age of Athens» (1891); П. И. Люперсольский, «Очерк госуд. деятельности и частной жизни П.» («Известия Ист.Фил. Инст. в Неж.», 1877); В. Бузескул, «П.» (Харьк., 1889). Сын П., также П., был одним из афинских стратегов-победителей при Аргинузах (406); в числе других осужден на казнь после этой победы .
В Бузескуль.

Периметр

Периметр – полная длина какой-либо замкнутой кривой линии. П. Многоугольника есть сумма длин всех его сторон.

Период

Период (periodoV – путь вокруг чего-либо) – термин риторики и стилистики, значение которого определялось различными формулами, имевшими между собой мало общего. Современная стилистика исключает из области своего исследования искусственные различения, созданные схоластическим мышлением и не имеющие психологических предпосылок. Для нас содержание понятия П. и периодической речи вытесняется вполне из противоположения ее речи отрывистой, лаконичной, значение которой в современном языке увеличивалось по мере ускорения темпа мысли и усиления заботы о наибольшей ясности выражений. Красота не считается исключительным достоянием речи периодической, как в схоластической эстетике XVIII века, которая, настаивая на слепом подражании классическим образцам, не замечала, что особенно развитая система глагольных и падежных форм и частиц в древних языках дает им исключительную способность к П, которой чужды новые языки. У нас П. – которого вообще не чужда была и древнерусская речь (см. образцы у Буслаева, «Мысли о преподавании словесности») – считался в XVIII в. непременным условием «высокого стиля»; но великолепные периоды «истории государства российского» могут считаться последней данью, отданной нашей литературной речью требованиям риторики. В «Путешествии в Арзерум» и «Капитанской Дочке» мы имеем уже классические образцы отрывистой речи. В теории, однако, учение о П. продолжает излагаться до наших дней. Риторика и стилистика 20-х и З0-х годов пытались внести новые начала в учете о П., но неудачно. Старые взгляды на П. (напр. Ломоносова или «Руководства к церковному красноречию», 1804 г.) шли вслед за классическими определениями. Аристотель понимал под П. «изречение (lexiV), имеющее в себе начало и конец и известную величину, без труда обнимаемую». По словам Димитрия Фалерийского, «П. есть система стройных частей и членов, приспособленная к подлежащей мысли». Квинтилиан объяснял П. синонимами его: «ambitus, circumductus, continualio. conclusio». Сообразно с этим, наша старая теория П. видела в нем одни художественные цели: «П. есть собрание мыслей, отделенных одна от другой расстановками, искусно размеренными, и таких, которых смысл совершен при последнем отдыхе, где ум и слух другого удовлетворяются» («Руководство к церковному красноречию»). Теория позднейшая внесла в учение о П. несвойственные ему начала. Давыдов, Востоков, Перевлесский видели в П. «внешнее выражение умозаключения», чем отодвигается на второй план его важнейшая сторона – художественное; рассчитанное на эстетический эффект построение, а его исконное двойственное деление (повышение и понижение, protasiV kai apodosiV) заменяется совершенна чуждым ему тройственным, сообразно трем членам силлогизма. В современных программах преподавания учение о П. относится то к курсу синтаксиса, то к теории словесности, и излагается в тех и других учебниках. Старый, эстетический взгляд на П. считается более верным; характерные признаки П. по этому взгляду – синтаксическая сложность, развитость и законченность мысли, ритмическое строение, плавность, ясность. Есть даже попытки определить П. совершенно внешним образом, как «такое сложное предложение, которое составлено искусно, по всем правилам риторической науки» (Яковлев, «Учебный курс теории словесности»). Исчерпывающим сущность предмета можно считать определение Гейнзиуса: «Когда соединим несколько сложных, распространенных предложений в одно целое так, что между начальными и заключительными предложениями будет существовать явное равновесие относительно объема, последовательности отдельных частей и даже ритма, то получим период, т. е. разнообразие мыслей, соединенных в одно целое». Виды П. весьма разнообразны (причинный, условный, последовательный, постепенный, сравнительный, изъяснительный, разделительный, противоположный, уступительный, соединительный, относительный, смешанный и др.), но различать их следует не по союзам, а по внутреннему смыслу. См. «Риторика» Аристотеля (кн. III; гл. IX); Дмитрий Фалерийский, «Peri ermhneiaV»; Дионисий Галикарнасский, «Peri sunJesewV onomatwn»; Цицерон, в «Orator» (LXI, LXYI) и «Brutus» (ХIIV); Ломоносов. «Риторика» (параграф 40 – 47, 176 – 179, 315 – 316): Кошанский, «Общая риторика»; Давыдов, «Чтения о словесности»; Говоров, «Несколько слов о периоде» («Филологические Записки», 1862 – 63, вып. IV); Классовский, «Стилистика»; Буслаев. «О преподавании отечественного языка»; Филонов, «Учебник по словесности», где указана литература; Житецкий, «Теория сочинения» (Киев, 1895).
А. Горнфельд.

Период

Период (муз.) – музыкальная фраза, состоящая из сопоставления двух предложений. На иностранных языках П. обозначают те отрывки или малые предложения, которые составляют большое предложение. Учение о составлении музыкальных фраз называется периодологией.

Период

Период – промежуток времени, по прошествии которого известные события возвращаются в прежнем порядке. В астрономии употребляется в значении времени оборота планеты или кометы. В хронологии, в сравнении с циклом, П. обозначает промежуток времени более длинный или составной из нескольких циклов. О так наз. лунных периодах, происшедших от сравнения лунного года с солнечным и приводящих фазы луны на те же дни солнечного года. П. в 7980 (=28 Х 19 Х 15) лет, введенный в хронологию Иосифом Скалигером и названный, в честь его отца, Юлианским (1583), составлен из сочетания трех циклов: солнечного в 28 лет; приводящего дни недели на те же дни года, лунного цикла Метона в 19 лет и периода в 15 лет – римского или малого индиктиона (индикта), по прошествии которого взималась в римской империи чрезвычайная подать, упоминаемая еще в папских буллах. Юлианский период начался с 4713 г. до Р. Хр., который был первым во всех трех циклах. 1898 г. По Р. Хр. – 6611ый г. Юлианского П.. Софический период в 1460 лет древних египтян произошел от неверности принятой ими величины солнечного года и был связан с утренним (гелическим) восхождением Сириуса(по-егип. – Sopti или Sothis). Драконический период" в 6585 1/3 дней, обыкновенно, но неправильно называемый Сарос , служил древним для предсказывания затмений. П. около 26000 лет, в течение которого полюс небесного экватора, вследствие прецессии , описывает полный круг около полюса эклиптики, называется Платоновым периодом или годом.
В. Серафимов.

Периодическая законность химических элементов

Периодическая законность химических элементов. – После открытий Лавуазье понятие о химических элементах и простых телах так укрепилось, что их изучение положено в основу всех химических представлений, а вследствие того взошло и во все естествознание. Пришлось признать, что все вещества, доступные исследованию, содержат очень ограниченное число материально разнородных элементов, друг в друга не превращающихся и обладающих самостоятельною весомою сущностью и что все разнообразие веществ природы определяется лишь сочетанием этих немногих элементов и различием или их самих, или их относительного количества, или при одинаковости качества и количества элементов – различием их взаимного положения, соотношения или распределения. «Простыми» телами должно при этом назвать вещества, содержания лишь один какой-либо элемент, «сложными» – два или более. Но для данного элемента могут существовать многие видоизменения простых тел, ему отвечающих, зависящие от распределения («строения») его частей или атомов, т.е. от того вида изомерии, который называется «аллотропией». Так углерод, как элемент, является в состоянии угля, графита и алмаза, которые (взятые в чистом виде) дают при сжигании один и тот же углекислый газ и в том же количестве. Для самих же «элементов» ничего подобного не известно. Они видоизменениям и взаимным превращениям не подвергаются и представляют, по современным воззрениям, неизменную сущность изменяющегося (химически, физически и механически) вещества, входящую как в простые, так и в сложные тела.
Весьма, в древности и до ныне, распространенное представление о «единой или первичной» материи, из которой слагается все разнообразие веществ, опытом не подтверждено, и все попытки, к сему направленные, оказались его опровергающими. Алхимики верили в превращение металлов друг в друга, доказывали это разными способами, но при поверке все оказалось или обманом (особенно в отношении к производству золота из других металлов), или ошибкой и неполнотой опытного исследования. Однако, нельзя не заметить, что если бы завтра оказалось, что металл А превращается целиком или отчасти в другой металл В, то из этого вовсе не будет еще следовать, что простые тела способны друг в друга превращаться вообще, как, например, из того, что долгое время закись урана считали за простое тело, а она оказалась содержащей кислород и действительный металлический уран – вовсе не следует делать никакого общего заключения, а можно только в частности судить о бывшей и современной степенях знакомства с ураном, как самостоятельным элементом. С этой точки зрения должно взглянуть и на оповещенное Емменсом (Stephen – Н. Emmeus) превращение мексиканского серебра отчасти в золото (майиюнь 1897 г.), если справедливость наблюдений оправдается и Argentaurum не окажется подобным алхимистическим оповещением подобного же рода, не раз бывшим и также прикрывавшемся покровом секрета и денежного интереса. Что холод и давление могут содействовать перемене строения и свойств – давно известно, хотя бы по примеру олова Фрицше, но нет фактов, позволяющих предполагать, что изменения эти идут столь глубоко и доходят не до строения частиц, а до того, что ныне считается атомами и элементами, а потому утверждаемое Емменсом превращение (хотя бы и постепенно) серебра в золото будет оставаться сомнительным и мaлозначущим даже в отношении к серебру и золоту, пока, во-первых, «секрет» не будет на столько раскрыт, что опыт может быть всеми воспроизведен, и во-вторых, пока обратный переход (при накаливании и уменьшении давления?) золота в серебро не будет установлен, или пока не будет установлена фактическая его невозможность или трудность. Легко понять, что переход спирта углекислоты в сахар труден, хотя обратный идет легко, потому что сахар бесспорно сложнее спирта и углекислоты. И мне кажется очень мало вероятным переход серебра в золото, если обратно – золото не будет переходить в серебро, потому что атомный вес и плотность золота чуть не в два раза более, чем серебра, из чего должно, по всему известному в химии, заключить, что если серебро и золото произошли из одного материала, то золото сложнее серебра и должно превращаться в серебро легче, чем обратно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152