Тархан остановился на повороте, недалеко от нужного дома. Он смутно различал силуэты двух своих подчиненных, которые сверлили дверь, чтобы затем отодвинуть внутренний засов. Турки, должно быть, приобрели большую сноровку в искусстве взламывания дверей в арабских домах. Коплан, стоя всего в нескольких метрах, внимательно прислушивался и не услышал ничего, кроме щелчка пальцами Хасана. Это указывало, что путь свободен.
Тархан и Франсис приблизились. Тот, кого звали Тефвик, молча убрал инструменты и кувшинчик с маслом: дверь была открыта.
Трое мужчин с Хасаном во главе вошли в дом. Пятно света пробежало по коридору впереди. Первая их цель: обезвредить возможных жильцов.
Осмотр двух комнат на первом этаже ничего не дал. Тархан знаком дал понять двум своим спутникам, что он остается внизу, и начал обыск этой части дома.
Коплан и Хасан начали подниматься по ветхой лестнице, которая громко заскрипела.
Внутренняя архитектура дома сбивала с толку: второй этаж казался намного больше первого. Бесконечные проемы открывали доступ в просторные комнаты, убранные по-восточному.
Коплан жестом предложил Хасану войти в квартиру через разные арки; турок согласился и исчез.
Франсис включил фонарик, прежде чем перейти на другую сторону площадки.
Он увидел своего рода гостиную с ковром, подушками и низким столом, гонг. Через арку он вошел в следующую комнату и тотчас выключил фонарик.
Его взгляд привлек человек, завернувшийся в одеяло и спящий прямо на полу. Ударом дубинки Коплан отправил неизвестного в еще более глубокий сон.
Неожиданно второй круг синего света пробежал по ковру, освещая Коплана и его жертву. Это был Хасан, подошедший с другой стороны. Поняв, что произошло, он шепнул:
— Хорошо. Я не встретил никого… Поднимаемся.
Вернувшись на лестничную площадку, они вместе поднялись на верхний этаж.
Коплан начал испытывать легкое беспокойство. Если дом охраняет всего один человек, к тому же не слишком бдительный, вряд ли здесь держат д'Эпенуа и Халида. Этот дом был похож на что угодно, кроме убежища революционеров.
На третьем этаже картина была немного другая: здесь комнаты имели двери. На вид они не были заперты. Хасан толкнул одну, и тотчас где-то далеко затрезвонил колокольчик.
Коплан быстро закрыл дверь. Звон прекратился. Все произошло так быстро, что они не поняли, откуда он раздавался.
Хасан и Коплан в нерешительности переглянулись. Если они выдали себя, то лучше продолжить, но быстро, и воспользоваться неожиданностью.
Они распахнули дверь, которая вела в комнату с большим столом из некрашеного дерева, вокруг которого стояли стулья, книжным шкафом, пишущей машинкой. Звонок теперь трещал не переставая. Они закрыли дверь, звон прекратился.
Напротив — спальня с железной кроватью, пустая.
Дальше — европейская гостиная, но в стиле тысяча девятьсот десятых годов, с пурпурными бархатными креслами, тяжелым столом красного дерева и большим овальным зеркалом.
Топот босых ног остановил Коплана и Хасана как раз в тот момент, когда они собрались покинуть комнату. На площадке вспыхнул свет.
Прижавшись к стене, они пытались угадать, откуда начнется атака.
Неясные голоса выдавали близость бегущих людей. Было ясно, что эти люди пришли с террасы и попали сюда через дверь, которая заставляла звонить колокольчик.
Коплан и Хасан переглянулись. Из жалкой гостиной не было другого выхода. Каждый из них вооружился массивным стулом, ожидая вторжения.
С силой распахнулась дверь, и два араба с кривыми кинжалами заглянули в комнату.
Хасан швырнул стул. Вылетев из темноты, снаряд хлестнул двух нападающих по ногам.
Те упали, громко закричав от боли. Стул Коплана обрушился им на головы и заставил замолчать. Но их сообщники, парализованные на какую-то долю секунды, бросились в атаку.
Коплан рукой отвел нож, нацеленный ему в грудь, и ударил своего противника ногой в живот. Хасан схватил одного из нападавших за руки, резко притянул к себе и ударил головой прямо в лицо. Схватив под руки ошеломленного противника, он использовал его в качестве тарана против третьего типа, который еще не успел перейти в атаку. Коплан тоже бросился на этого, последнего. Вырвав у него нож, Коплан взвалил его себе на спину и бросил на двоих арабов с переломанными ногами.
Тяжело дыша, он огляделся, но не увидел никого, кроме Хасана, стоящего посреди лежащих тел.
— Больше нет? — хрипло сказал он.
— Поставки прекращены, — ответил турок.
Они справились с пятью громилами, слишком уверенными в своих кинжалах. Двое лежали без сознания, один катался по полу, держась руками за живот, еще двое валялись без сил, морщась, разъяренные, но не решаясь шевелиться.
— Следите за ними, — сказал Хасан, доставая пистолет. — Я посмотрю, откуда они пришли.
Он ушел по ступенькам, ведущим на террасу.
Коплан осмотрел поле боя. Потом, взяв дубинку, он резким движением оглушил человека, ударенного в живот, и на всякий случай долбанул четвертого. Последнего, оставшегося в сознании, он предупредил:
— Ну ты, лежи спокойно, а то… вжик!
Он изобразил, как перерезает горло. Если иракец и не понимал по-французски, этот жест был совершенно ясен. Он выкатил глаза и прижался к стене.
Коплан подобрал кинжалы, отбросил их подальше.
Вдруг он услышал неясный шум внизу дома. Тефвик у входной двери? Или Тархан тоже схватился с нападающими?
Проклиная арабские дома, полные секретных ходов и замаскированных переходов, он не решался спуститься, пока не вернулся Хасан. Если тот ходил по террасам, он мог далеко уйти.
Склонившись над перилами, Коплан пытался понять, что означают хрипы, удары и хруст, доносившиеся до него. У него сосало под ложечкой.
Наконец появился Хасан.
— Я заблокировал люк наверху, — сказал он. — Все они жили в мансарде соседнего дома.
— Оставайтесь здесь, — отвечал Франсис. — Я думаю, что схватка продолжается.
Он вспомнил о спящем, возможно недостаточно оглушенном, который мог напасть на Тархана, и спустился, перепрыгивая через несколько ступенек.
Когда он ворвался в комнату, где остался толстый турок, он от неожиданности вытаращил глаза. Тархан и Тефвик стояли над телами четырех арабов, лежащих в разных позах посреди помещения.
— Откуда вылезли эти? — осведомился Франсис. Тархан поднял глаза.
— Трое вылезли из подвала, четвертый пришел с улицы. Вы тоже слышали этот звон?
— Я даже считаю, что его вызвали мы, — сказал Коплан. — Я думаю, что типы живут рядом. Они примчались моментально, как только у них прозвучал сигнал. Эта коробка — настоящая мышеловка.
— Вам наверху пришлось подраться?
— Пятеро пришли по крыше. Сейчас блокирован люк.
— Ну ладно, надеюсь, это все, — проговорил Тархан с поразительным спокойствием. — В каком-то смысле это хороший знак, что дом так старательно охраняют: в нем должно быть немало интересного.
— Было бы хорошо, если бы в нем были мои коллеги, — сказал Франсис. — Я оставил одного из этих типов, чтобы допросить. Вы позволите?
Он повернулся, тяжело поднялся наверх. Хасан спросил его:
— Что случилось?
— Одновременная атака сверху и снизу. Исход тот же, что и здесь… Слушайте, спросите у этого парня, есть ли тут заключенные.
Хасан схватил указанного человека за волосы и заставил встать. Он задал ему вопрос на арабском.
Тот ответил резкими гортанными звуками и энергичными знаками отрицания.
— Он утверждает, что нет, — перевел Хасан, — что, если я его немного побью?
— Давайте. Я могу вам помочь, если хотите.
В следующую секунду он понял, что это не нужно.
Хасан стиснул пальцы пленника и одновременно сунул свою руку под подбородок; он стал бить его голову о перегородку, и эта операция длилась секунд пятнадцать, так что Франсис боялся увидеть источник информации совершенно выведенным из строя.
— У них крепкие головы, — успокоил его турок. — Точь-в-точь как у нас.
Он мстительно повторил свой вопрос, Шатаясь, схватившись обеими руками за раненую ногу, араб что-то простонал в ответ.
— Был всего один… и его перевели в Багдад — сказал Хасан Коплану.
— Белый или мусульманин?
После обмена репликами Хасан сообщил ему:
— Кажется, белый.
Значит, если этот тип не врал, д'Эпенуа в Мосуле больше не было. А Халид, метрдотель, куда он делся?
Коплан попытался это узнать, но араб только кричал, что он ничего не знает.
Подавленный, Коплан положил конец допросу.
— Оставьте, — сказал он Хасану. — Мы свяжем всех этих типов и обыщем дом. Возможно, мы найдем интересный документ.
Чтобы облегчить себе задачу, Хасан обрушил удар дубинки на голову последнего уцелевшего, потом помог Коплану развязать веревки, стягивавшие раненых, и привязал их одного к другому, запястье к лодыжке.
Когда все было кончено, они спустились по лестнице, подобрали спящего, по-прежнему неподвижного, унесли его на первый этаж. Тефвик, ворча, связывал вторую партию арабов.
— Где шеф? — спросил Хасан.
— В погребе.
— Как туда пройти?
Тефвику не пришлось ответить, потому что Тархан насвистывал вызов.
Коплан и Хасан заметили открытую дверь, откуда шел звук, прошли в нее, спустились по каменным ступеням винтовой лестницы.
Затем они прошли через первый сводчатый погреб, занятый ящиками, связками листовок, стойками для винтовок, и попали во второе помещение, чем-то напоминающее то, где временно жил Фабиани: настоящий радиоузел с коротковолновым передатчиком, шкаф с документами, кушетки.
Но Тархан был еще дальше, в довольно большом помещении, совершенно пустом. Турок стоял на коленях и разглядывал что-то на полу.
Коплан и Хасан приблизились и увидели труп мужчины с перерезанным горлом.
Глава X
— Кто это? — прошептал Хасан, наклонившись над трупом.
Тархан пожал плечами.
— При нем нет документов. Ничего, что позволило бы его опознать.
Коплан тоже посмотрел в лицо убитого, искаженное ужасной гримасой. Это, очевидно, был иракец. Полицейский, может быть.
— Политический противник, которого они ликвидировали? — предположил Тархан. — Этого несчастного, должно быть, казнили вчера, во второй половине дня, если судить по степени его окоченения. Смерть наступила примерно часов двенадцать назад.
Он тяжело поднялся.
— Для него уже ничего нельзя сделать. Поспешим собрать все, что может быть интересно. Меньше чем через час рассветет.
Коплан вывернул окровавленный воротничок мертвого и проверил, есть ли на рубашке инициалы. Ничего. Он прошел в соседнее помещение, где турки уже принялись за работу, собирая бумаги, лежавшие в шкафу.
Не видя другого, что можно обыскать, Коплан подошел к радиопередатчику. Он отметил, что шкала приема установлена на частоту двадцати четырех мегагерц, и стал осматривать, нет ли в комнате тайника, сейфа, спрятанного в стене или за отодвигающимися панно.
Пока он простукивал стены, прислушиваясь к звуку, он вспомнил, что сигнал тревоги раздался, когда они открывали дверь на третьем этаже. Не означало ли это, что главные документы лежат наверху?
Он поделился своей мыслью с турками, и те согласились с ним, тем более что они не нашли до сих пор ничего интересного.
Проходя через арсенал, они захватили несколько листовок, бросили взгляд на оружие и закрытые ящики. Оружие было с британскими клеймами, что заставило вздрогнуть Хасана и Франсиса.
— Неудивительно, — буркнул Тархан. — Большая часть вооружения в этой стране была поставлена англичанами. Эти винтовки, несомненно, были похищены из военного арсенала.
Закрытые ящики пришли из Болгарии.
Трое мужчин поднялись. Тефвик по-прежнему охранял коридор. Раненые, привязанные один к другому, начинали шевелиться.
— Постарайтесь узнать, кто тот мертвый, которого мы нашли в подвале, — сказал Тархан своему подчиненному. — Один из этих типов должен знать.
Деревянная лестница заскрипела под его ногами. Коплан и Хасан пошли следом за ним.
Наверху, в комнате, оборудованной под зал заседаний, они приступили к детальному обыску. Мебель, пол, стены и потолок были осмотрены методично и быстро.
Вдруг Хасан сказал:
— Не ищите больше. Вот тайник.
Он только что нашел в полу, под ковром, маленький люк и извлек на свет разноцветные папки. Коплан и Тархан осмотрели то, что он складывал возле себя: шкатулку с висячим замком, три пистолета, обоймы.
Хорошенько ощупав углубление, чтобы убедиться, что оно полностью опустело, Хасан встал и отряхнулся.
— Они не слишком трудились, чтобы спрятать свои документы, — заметил он. — Рассчитывали на систему сигнализации, по-видимому.
— Уходим, — скомандовал Тархан, стараясь оценить добычу. — Хасан, у вас есть пара зажигательных карандашей?
— Конечно.
— Установите один на восемь минут и бросьте на кровать, там. Потом еще один на ковер на втором этаже. Если полиция приедет, она заберет этих субъектов. Если нет…
Он беззаботно махнул рукой, прежде чем взяться за перила.
Коплан с несколькими досье под мышкой последовал за ним.
Эта вылазка, несомненно, окажется результативной и сообщит немало интересного о готовящемся восстании. Но где его коллеги?
Через несколько секунд он покинул дом вместе с тремя турками. Улочка была такой же спокойной и тихой, как час назад.
Небо светлело. Купола мечетей становились нежно-розовыми. Только в стороне Атгир-стрит небо было затянуто облаком черного дыма.
Сидя вместе с Копланом в своем кабинете, Тархан начал разбирать захваченные документы. Они были написаны по-арабски, и французский агент, дрожа от нетерпения, должен был ждать некоторое время, пока Тархан сообщит ему, что там написано.
Тархан несколько раз удовлетворенно пощелкал языком, и это еще усилило любопытство Коплана, который спрашивал себя, все ли скажет ему турок.
Не выдержав, он нарушил молчание:
— Ну что? Никакого намека о моих соотечественниках? Тархан хотел ответить, но в дверь постучали. Вошел Тефвик.
— Простите, патрон… Я забыл вам сказать. Мертвец в погребе — это некий Халид Рашир…
Коплан понял имя.
— Что? — рявкнул он. — Халид Рашир! Один из наших агентов! Что сказал Тефвик?
— Что человек с перерезанным горлом — это он, — сказал Тархан, помрачнев.
— Они его убили, — прошептал Коплан. — Это не стыкуется с тем, что утверждает Мухтар. И сделали они это вчера.
Он остановился, посмотрел Тархана.
— Если им больше не нужны заложники, значит, революция вот-вот начнется и они уверены, что возьмут верх, — заключил он. — Господи! Остальные тоже в смертельной опасности!
Турок отпустил Тефвика, потом сказал:
— Его могли убить по особой причине, как предателя, за сотрудничество с западной разведкой, например. Это не обязательно означает, что других ваших агентов ждет та же участь.
— Однако этого можно опасаться. Надо действовать быстро, Тархан. В этих бумагах есть указания? Хоть какая-нибудь нить?
— Пока нет, — ответил Тархан. — Это детальные инструкции для дня «Д»: выступление толпы и армии, перечисление стратегических пунктов, которые надо занять в городе, список лиц, подлежащих уничтожению в самом начале бунта, перечень домов для разграбления, место, где должно произойти соединение с батальоном пятьдесят второго пехотного полка и так далее. Но я не вижу никакого адреса, никаких сведений о местонахождении других станций и главного штаба.
Коплан настаивал:
— Ни одного упоминания о месте в Багдаде? Тархан медленно покачал головой:
— Нет даже ни одного имени. Если довериться моему профессиональному опыту, все это разработано египетскими подстрекателями. Это точное повторение того, что произошло в Сирии. Кроме того, некоторые выражения, использованные в текстах, типично египетские. Я бы не удивился, если бы в этой шкатулке лежали деньги того же происхождения.
Он похлопал по запертому ящичку.
— Сбейте замок, — предложил Коплан.
С помощью медной линейки он помог турку сорвать скобы. Дерево хрустнуло, одна из застежек раскрылась. Крышку подняли: под ней лежали стянутые резинками пачки банковских билетов, подтверждая предположения Тархана.
— Вот видите, — сказал он, извлекая их, чтобы осмотреть шкатулку до конца. — Фунты… тысячи фунтов… Каир не скупится на расходы.
Разочарованный Коплан бросил пачку на стол.
— Нам остается только один способ: генерал Мухтар. Он должен знать командный пункт революционеров.
— Он предпочтет быть изрубленным на куски, чем открыть эту тайну.
— Посмотрим… Вы не прикажете привести его? Турок нажал кнопку звонка на углу своего стола, приказал своему агенту разбудить пленного и доставить его.
Часто мигая, генерал вошел в прокуренный кабинет с по-прежнему задернутыми шторами.
Коплан, сунув руки в карманы, бросил на него косой взгляд.
— Если я правильно понял, вы мне сказали, что пытались начать переговоры с руководителем французской сети в Багдаде?
— Верно.
— Как вы смогли установить его личность?
— Нам ее открыл д'Эпенуа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12