Когда Клиа наконец подняла на него глаза и улыбнулась, Серегил все же узнал ту девушку, что знал когда-то: все так же сияли ее яркие голубые глаза.Бека молча отдала ей честь.— Так тебе все-таки удалось уговорить их, а, капитан? Молодец. Мы отплываем послезавтра. Неприятностей по дороге не было?— Только уши разболелись — ведь мы ехали с Серегилом, принцесса.Клиа усмехнулась.— Ну, в этом сомнения и быть не могло. Ты, наверное, хочешь повидаться со своими сержантами? Ты свободна, Бека. Снова отдав честь, Бека и адъютанты Клиа вышли из комнаты. Клиа проследила, чтобы никто не задержался у дверей, потом повернулась к Серегилу.— Я в долгу перед тобой за то, что ты добился патента для Беки. Она не раз спасала мне жизнь.— Как я слышал, ее турма проводит больше времени в тылу врага, чем в качестве твоего эскорта.— Вот что получается, когда девочка растет, видя перед собой твой пример и пример своего отца. — Клиа обошла стол и пожала руки Серегилу и Алеку. — Я так боялась, что вы не захотите приехать.— Бека рассказала мне, что царица немало потрудилась, чтобы помирить меня с лиасидра, — ответил Серегил. — Так что с моей стороны было бы черной неблагодарностью пренебречь твоим приглашением.— Я очень тебе благодарна за это, — сказала Клиа, бросая на него проницательный взгляд. Серегил, конечно, повел себя как положено царскому родичу, но все же он был ауренфэйе, и, изгнанник он или нет, приказывать ему она не могла. — Клянусь Пламенем, до чего же приятно видеть вас обоих! Как я понимаю, ты тоже собираешься присоединиться к нам, Алек?— Если ты меня возьмешь, госпожа.— Конечно, возьму, и с радостью. — Клиа жестом предложила им сесть в кресла у окна и разлила по кубкам вино. — Помимо того, что я высоко ценю твои таланты, присутствие второго ауренфэйе в посольстве может оказаться полезным.Серегил заметил, как на лице Алека промелькнула улыбка:Клиа никогда раньше не упоминала о его происхождении.— Кто еще сопровождает тебя? — спросил он. — Капитан Миррини?— Она теперь — командор Миррини. Получила повышение и занимает мой прежний пост в конной гвардии, — не скрывая сожаления, сказала Клиа. — Что же касается свиты, то она невелика. Мы сделали что могли, чтобы известие о нашем посольстве не распространилось широко: мы ведь до сих пор не знаем, что затевают пленимарцы в Зенгате. Совсем ни к чему провоцировать неприятности, когда нам требуется все внимание лиасидра.Благородный Торсин уже там. Турма Ургажи — мой почетный эскорт и телохранители, а Бека станет моим адъютантом. Наверное, она говорила вам, что нас в качестве мага сопровождает Теро?Как и Бека, говоря это, Клиа бросила на Серегила быстрый взгляд: девочкой она много времени проводила в Доме Орески и прекрасно знала о знаменитом соперничестве.Серегил подавил вздох.— Хороший выбор. Могу я спросить, почему ты остановилась именно на нем?— Формально потому, что более опытные волшебники нужны в армии.— А на самом деле?Клиа взяла со стола богато украшенный нож для разрезания бумаг и рассеянно стала похлопывать им по ладони.— Не годится появляться среди фехтовальщиков без рапиры, но если твой клинок слишком велик, они могут оскорбиться и перестать доверять тебе. Если он слишком мал, над тобой будут смеяться. Штука в том, чтобы подобрать правильное оружие.— А если тебе удастся сделать так, чтобы большой клинок казался маленьким и никому не опасным, будет еще лучше, правда? Нисандр всегда говорил, что Теро — замечательный мастер. А год, проведенный с Магианой, должно быть, развил его таланты — возможно, даже сделал его более приятной личностью.Алек бросил на друга предостерегающий взгляд, но Клиа только улыбнулась.— Он странный тип, признаю, но я буду чувствовать себя увереннее, если он поедет с нами. Нам ведь придется столкнуться с сильным противодействием, в основном потому, что многие ауренфэйе не желают, чтобы мы совались дальше Вирессы.— Ты хочешь сказать, что мы отправляемся куда-то еще? — с удивлением спросил Серегил. Ни одному тирфэйе не разрешалось появляться нигде, кроме этого восточного порта с тех пор, как столетия назад Ауренен закрыл свои границы.— У нас нет выбора, — ответила ему Клиа. — В последнее время пролив Бал можно чуть ли не перейти по палубам вражеских кораблей. Так что мы должны будем высадиться в Гедре. Ты знаешь это место?— Очень хорошо. — Название пробудило в Серегиле грустные и сладкие воспоминания. — Значит, с лиасидра мы встречаемся там?Улыбка Клиа стала еще шире.— Нет, встреча назначена за горным перевалом, в Сарикали.— Сарикали? — ахнул Алек. — Я не думал, что Ауренен-то увижу, а уж Сарикали!..— Это точно, — пробормотал Серегил, борясь с противоречивыми чувствами.— Есть еще одна вещь, которую вы должны знать, — предупредила Клиа. — Благородный Торсин возражал против включения вас в посольство.Значение слов Клиа не сразу дошло до Серегила.— Почему?— Он полагает, что твое присутствие осложнит переговоры с некоторыми кланами. Серегил фыркнул.— Конечно, осложнит! Стало быть, у царицы очень серьезные основания все же послать меня туда, несмотря на возражения самого доверенного советника.— Да. — Клиа все еще вертела в руках нож. — Благородный Торсин как посол верно служил нашему семейству три десятка лет. Никогда не возникало сомнения в его преданности и мудрости. И все же… Чужеземцы так и не допускаются дальше Вирессы. Это значит, что у Торсина сложились добрые отношения лишь с этим кланом и некоторыми его союзниками на востоке. Ничего нет удивительного в том, что долгое знакомство с определенными кирнари создало у него неосознанное предпочтение в их пользу. Мы с царицей думаем, что твое влияние — влияние жителя западных земель — окажется очень уместным противовесом.— Может быть, — с сомнением протянул Серегил. — Но ведь я изгнанник — у меня нет ни связей, ни влияния.— Изгнанник или нет, ты ауренфэйе и к тому же брат кирнари. Что же касается влияния… — Клиа бросила на него проницательный взгляд, — ты лучше всех знаешь, что оно может проявляться по-разному. Будет ведь известно, что я прислушиваюсь к твоему мнению. Держу пари — некоторые ауренфэйе начнут смотреть на тебя как на удобный канал передачи нужных сведений. На Алека, кстати, тоже.— Мы сделаем все, что сможем, конечно.— Кроме того, — серьезно продолжала Клиа, — нет никого в Скале, кого я предпочла бы вам двоим, если вдруг начнутся неприятности. Я не прошу вас шпионить, но вы оба и в самом деле обладаете особым талантом разузнавать секреты.— Почему, как ты думаешь, тебе разрешили явиться в Ауренен после всех этих лет изоляции? — спросил Алек.— Их заботят собственные интересы, наверное. Перспектива захвата Пленимаром Майсены, а там и союза с Зенгатом на западе заставляет по крайней мере некоторые кланы пересмотреть свои взгляды.— Есть что-нибудь новое о положении в Зенгате? — поинтересовался Серегил.— Ничего определенного, но слухов достаточно, чтобы заставить лиасидра нервничать.— Еще бы. Мир стал теснее, чем был когда-то, и им пора это понять. Так чего же хочет Идрилейн?— В идеале — волшебников, свежие войска, лошадей, возможность торговать. Северные земли и Виресса стали для нас фактически недоступны, а дальше может быть еще хуже. Самое малое, чего мы хотим, — это чтобы Гедре стал открытым портом. Если бы удалось основать поселение наших оружейников в Ашскских горах поблизости от шахт, где добывают железную руду, было бы еще лучше.Серегил запустил руку в волосы.— Клянусь Светом, если только не произошло очень больших перемен по сравнению с тем, что я помню, наша задача не из легких. Клан Виресса будет противиться всему, что угрожает их монополии в торговле со Скалой, а все остальные придут в ужас от одной мысли о скаланской колонии на землях ауренфэйе.Устало сгорбив плечи, Клиа снова стала перебирать бумаги на столе.— Дипломатия удивительно похожа на торговлю лошадьми, друзья мои. Нужно запросить высокую цену, чтобы покупатель мог торговаться и остаться в уверенности, что заключил выгодную сделку, когда заплатит вам столько, сколько вы и хотели с самого начала.Я очень задержала вас, а есть еще Теро, которому не терпится вас увидеть. Комнаты для вас приготовлены на втором этаже. Кстати, я позволила себе распорядиться, чтобы слуга с улицы Колеса прислал вам некоторые необходимые вещи. Бека говорила, что в своем уединении вы вели суровую жизнь. — Клиа с шутливой гримасой обвела глазами простую, заляпанную грязью одежду Серегила и Алека. — Теперь я вижу, что она ничуть не преувеличивала.Сарикали. Сердце драгоценности.Алек про себя повторял это волшебное название, пока они с Серегилом поднимались по лестнице в свои комнаты. Он внимательно выслушал все, что говорила Клиа, но эта деталь и то, как изумился Серегил, услышав о Сарикали, не могли не поразить его воображение.Насколько Алек помнил, его друг лишь один раз упомянул Сарикали.— Это волшебная земля, Алек, самая священная из всех, — сказал он как-то зимней ночью. — Безлюдный город, более древний, чем сам народ ауренфэйе, живое сердце Ауренена. Легенда говорит, что солнце пронзило сердце первого дракона золотым копьем своего луча и из одиннадцати капель крови, упавших из его груди, когда дракон летел над Аурененом, и возникли ауренфэйе. Еще говорят, что Аура сжалился над умирающим драконом и погрузил его в сон глубоко под Сарикали; когда рана заживет, дракон проснется.Алек почти забыл этот рассказ, но теперь сотни образов теснились перед его умственным взором.В первой из спален на втором этаже они нашли Теро, работавшего за небольшим столом. Молодой маг сильно изменился:исчезла редкая черная бородка, курчавые волосы были заплетены в короткую косу, худое лицо немного округлилось и стало теперь не таким бледным. Обычная сдержанность не изменила Теро, но теплый взгляд зеленых глаз делал его аскетическое лицо менее высокомерным. Он даже расстался со своей безупречной мантией и был теперь одет в простую дорожную одежду, которую всегда любил Нисандер.«Все это как нельзя лучше подходит ему», — подумал Алек. Он наблюдал проявления хороших сторон личности Теро в те страшные дни, когда оба они оказались в пленимарском плену, и был теперь рад, что Магиане удалось развить и усилить их. Может быть, молодой маг наконец научился состраданию, которое, как надеялся Нисандер, поможет проявиться его огромному дарованию.Серегил первый протянул Теро руку. Они несколько секунд стояли молча, разглядывая друг друга. Соперничество, которое столько лет разделяло их, умерло вместе с Нисандером; ни один из них не знал, чем заполнится оставшаяся после этого пустота.— Ты добился больших успехов, — наконец заговорил Серегил.— Магиана — замечательная наставница. И война… — Теро выразительно пожал плечами. — Война учит сурово, но эффективно. — Обернувшись к Алеку, он улыбнулся. — Я теперь езжу верхом, как солдат, как ни трудно это себе представить. Я даже больше не страдаю морской болезнью.— Это очень удачно — нам ведь предстоит пересечь Осиат в сезон бурь.— Клиа говорила, что ты привез новости насчет моего возвращения на родину, — сказал Серегил.— Да. — Улыбка Теро погасла. — Лиасидра выставляет определенные условия.— Вот как?— Тебе ведь известно, что приговор об изгнании не отменен, — с поспешностью, которая должна была скрыть неловкость, ответил Теро. — Ты по просьбе царицы получаешь специальное разрешение участвовать в посольстве.— Это я знаю. — Серегил присел на край кровати и обхватил руками колено. — Так чего же они хотят? Выжечь у меня на щеке клеймо или просто повесить на шею доску с надписью «предатель»?— Никто не посмеет заклеймить его! — в панике воскликнул Алек.— Я шучу, тали. Ладно, Теро, так каковы же условия? Волшебнику явно не доставляло удовольствия сообщать о требованиях лиасидра.— Твое имя все еще под запретом; ты будешь именоваться Серегил из Римини. Тебе не разрешается носить ауренфэйскую одежду или любые другие знаки отличия клана, включая сенгаи.— Что ж, это справедливо, — откликнулся Серегил, но Алек заметил, как забилась жилка у него на щеке. Сенгаи, традиционный головной убор, сообщал все о личности своего хозяина. Его цвет, узор, фасон определялись принадлежностью к определенному клану и общественным положением владельца.— Тебе не разрешается посещать храмы и участвовать в любых религиозных церемониях, — продолжал Теро. — Ты будешь принят как член посольства Скалы, но не получишь обычных прав ауренфэйе. И наконец, тебе не разрешается покидать Сарикали, кроме как вместе со всем скаланским посольством. Ты должен жить вместе со скаланцами и не носить оружия. Если ты нарушишь хоть одно из условий, против тебя будет объявлен тетсаг.— Только и всего? Никакой публичной порки? Теро наклонился к нему с выражением искренней озабоченности.— Не переживай так! Разве ты ожидал чего-то другого? Серегил покачал головой.— Ничего я не ожидал. Что думает обо всем этом Идрилейн?— Я не знаю, — ответил Теро, неожиданно отводя глаза. — Эти подробности стали известны, когда я уже покинул Майсену.— Так, значит, ты видел ее после того, как ее ранили? — настаивал Серегил.Теро начертил в воздухе магический знак, прежде чем ответить. Что-то изменилось так незаметно, что Алек даже сначала не понял, в чем дело. Только через несколько секунд до него дошло, что теперь он не слышит ни звука за пределами комнаты.— Как наблюдатель наблюдателям должен сообщить, что нам следует выполнить поручение царицы как можно быстрее.— Идрилейн умирает, не так ли? — спросил Серегил. Теро мрачно кивнул.— Ей осталось не много времени. Скажи мне, какого ты мнения о Фории?— За последний год ты видел ее чаще, чем я.— Она против того плана, который мы должны осуществить.— Как это может быть? — удивился Алек. — Если Клиа права, то у Скалы недостаточно сил, чтобы справиться с Пленимаром.— Фория упрямо отрицает слабость Скалы. Принц Коратан и некоторые генералы поддерживают ее и отказываются верить, что магия — такое же важное оружие, как мечи и луки. Ты ведь слышал о пленимарских некромантах? — Губы волшебника сжались в тонкую линию. — Я сталкивался с ними в деле. Царица абсолютно права, но Магиана уверена, что Фория откажется от союза с Аурененом, как только ее мать умрет. Поэтому-то она и послала Клиа, а не Коратана. Он честный человек, но предан своей сестре.— Фория ведь была в гуще событий с самого начала, — задумчиво протянул Серегил. — Как же она может не понимать, что за сила противостоит Скале?— Сначала некроманты не казались такой уж угрозой. Но их становится все больше, и их могущество растет.— Страшно представить, что было бы, получи они Шлем, — сказал Алек.По комнате, казалось, пронесся холодный ветер, когда трое находящихся в ней вспомнили о том проявлении власти Шлема Сериамайуса, которое наблюдали.— Нисандер погиб недаром, — тихо сказал Теро. — Но даже и без Шлема некроманты сильны и беспощадны. Фория и те, кто ее поддерживает, просто не видели еще достаточно, чтобы поверить в это. Боюсь, что ее убедит только какая-нибудь ужасная трагедия.— Упрямство может оказаться опасным в командующей.— Или в царице, — вздохнул Теро. Глава 5. Виресса — Так, значит, они едут, и не через твой город, кирнари, — протянул Рагар Ашназаи, рассеянно двигая кубок по полированной поверхности стоящего на балконе стола.Ногти сутулого пленимарца гладкие и чистые, заметил Юлани-Сатхил; он наблюдал за гостем, стоя у перил балкона. Орудия труда этого тирфэйе — слова. Три столетия торговых сделок с подобными людьми научили Юлана осторожности.— Да. Благородный Торсин вчера отправился им навстречу, — ответил ауренфэйе, поворачиваясь к раскинувшейся под балконом гавани и молча пересчитывая чужеземные суда — их, несмотря на войну, оказалось больше двух дюжин. Какой пустой показалась бы без них гавань!— Если клан Боктерса и его союзники добьются своего, на твоей знаменитой рыночной площади поубавится северных торговцев, — сказал пленимарский посол, словно читая мысли хозяина.Это, конечно, было не так. Юлан сразу бы почувствовал, прибегни тот к магии, и принял бы необходимые меры. Нет, сила этого человека заключалась в проницательности и терпении, а не в волшебстве.— Верно, благородный Рагар, — ответил он. Его старые колени ужасно болели сегодня, но стоя Юлан мог смотреть на пленимарца сверху вниз, и ради такого удовольствия стоило потерпеть.— И для моего клана, и для наших союзников было бы ужасным ударом, если бы торговые пути пролегли мимо Вирессы. Таким же ударом, какой испытала бы твоя страна, если бы Ауренен объединил силы со Скалой.— Тогда совпадают если и не интересы, то предметы нашей озабоченности.Юлан кивнул, соглашаясь, и порадовался, что не позволил себе недооценить собеседника; в качестве кирнари Вирессы он имел дело уже с пятым поколением тирфэйе из Трех Царств, в том числе с семейством Ашназаи — одним из старейших и влиятельнейших в Пленимаре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11