ситуация устраивала как его, так и работодателей. А еще он много спал.
Таким образом, он проснулся посвежевшим, если не сказать – полным энергии, через девять часов после того, как Браун заступил на пост. Он проснулся не только посвежевшим, но и полным энтузиазма. У него был план. План был не очень сложным, но вполне мог сохранить ему жизнь.
Его план включал в себя две части. Первая часть состояла в том, чтобы убедить Смита: они не смогут погрузить добычу без помощи Мака. Это довольно легко, тем более что это чистая правда. Переместить двенадцать миллионов фунтов сыпучей массы при помощи мускульной силы в разумный отрезок времени даже в условиях невесомости невозможно. Альтернативой было станционное погрузочное оборудование, и маловероятно, что кто-нибудь, кроме Горовица, сможет с ним управиться. Если убедить в этом грабителей, то они оставят его в живых, по крайней мере, до последней минуты.
Вторая часть плана заключалась в том, чтобы найти себе убежище или потайное место, которое было бы достаточно хорошо, и грабителям пришлось бы отказаться от идеи терять время на поиски. Предполагалось, что они захотят как можно быстрее убраться отсюда вместе с ворованным топливом, что казалось вполне разумным. Детали этой части, однако, требовали дальнейшего обдумывания. Возможно, лучше бы довериться потайному убежищу, но с другой стороны, свои достоинства имело и место, расположение которого было бы известно врагу, но требовало бы много времени и больших усилий, чтобы проникнуть туда. В общем, последнее дало бы ему возможность чувствовать себя в большей безопасности, но вот так, навскидку, он не мог придумать по-настоящему труднодоступного места. На станции было не так уж и много дверей и еще меньше тех, которые запирались. Двери воздушных шлюзов были прочными, но не настолько, чтобы выдержать атаку, проведенную с умом. Если учитывать, что он имеет дело с ворами профессионального калибра, то остальные замки на станции были не лучше.
Конечно, большинство оборудования на космическом заводе было сконструировано, чтобы выдерживать ядерные реакции и не поддаваться воздействию любых инструментов, которые только можно придумать. Но, однако, ни одну емкость нельзя было рассматривать с практической точки зрения как убежище; в любую из них можно легко проникнуть, будь это взрывная топка или сернокислотная камера.
Постепенно он пришел к выводу, что просто спрятаться будет практичней, но тогда следовало учесть и внешнюю поверхность астероида.
Тоннели на станции были достаточно запутанными, чтобы образовать хороший лабиринт, но в его основе лежала вполне определенная система. Горовиц настолько хорошо представлял ее, что, вполне естественно, ему и в голову не приходила мысль, будто его непрошеным гостям придется потрудиться, разыскивая его, как только он исчезнет из виду. Он подумал о том, чтобы выключить свет и тем самым усложнить задачу, но грабителям не составит особого труда снова включить освещение. По крайней мере, Робинсон мало-мальски в электричестве разбирается. Кроме того, комбинация темноты и невесомости довольно неприятное сочетание даже для тех, кто, как Горовиц, вполне освоился с последней. Нет, лучше прятаться снаружи.
Форма астероида была далека от сферической, обладала достаточной поверхностью, изломанный ландшафт предполагал великое множество мест, где можно было бы спрятаться. Тем более если учесть контрастное освещение в безвоздушном пространстве. Мак, не задумываясь, мог бы назвать дюжину таких мест: за годы проживания здесь не все же время он провел, внутри станции. Во время безопасных периодов он несколько раз совершал прогулки наружу (безопасные периоды, кроме всего прочего, подразумевали присутствие работников компании; одиночная прогулка в скафандре так же опасна, как одиночное плавание в Индийском океане).
Более близкое знакомство с астероидом пошло бы на пользу, но, каким бы поверхностным это знакомство ни было, оно все равно намного больше, чем у остальных. Если он бросит случайное замечание, что знает внешнюю поверхность так же хорошо, как пьесы Шекспира из его библиотеки, они, возможно, даже не удосужатся его искать, после того как оператор исчезнет из поля зрения. Если еще получится, что он дождется момента, когда до отлета останется очень мало времени, а он совершенно исчезнет из поля зрения. Слишком много «если»? Возможно.
Было очень важно, чтобы Смит не переменил своего мнения, что Горовицу можно совершать прогулки наружу. О тщательной охране во время такой экскурсии можно не беспокоиться, для этого достаточно пятисекундной работы над скафандром Мака. Раздражало то, что очень многое в его плане зависело от взглядов Смита, а не от действий Горовица, особенно учитывая, что Смит старался исключить любые случайности. Предосторожности Смита трудно сосчитать. Оператор, по его мнению, выглядит совершенно безвредным, но лучше последовать гамлетовскому совету и перестраховаться.
Это и должно стать основой поведения Горовица. А в вопросах полезности того или иного действия следует не забывать другой фактор. При нынешней установке оборудования изотопы, которые нужны ворам, будут готовы за десять-двенадцать часов до перигея, момента, который Мак считал крайней точкой, когда грабители рискнут оставаться на астероиде. Надо сделать что-то, что задержало бы производство и погрузку, оставить как можно меньше свободного времени для поисков пропавшего заводского оператора. Сможет ли он, не вызывая подозрений, замедлить производительность конвертеров? Он хорошо знает оборудование, остальные, скорее всего, почти не разбираются, но надуть их с помощью какой-нибудь выдумки будет очень рискованно. От одной мысли о расплате его левая рука непроизвольно дернулась.
Конечно, вполне можно устроить какие-нибудь серьезные неполадки на станции. Такого не бывало за все годы его пребывания, но в принципе авария вполне возможна. Нет смысла сидеть и ждать такого момента, сложа руки. Даже если это и случится, то грабители все равно обвинят в этом его, но… можно ли сделать так, чтобы случившееся выглядело, как явная вина Джонса? Или даже самого Смита? Сама идея была очень привлекательна, но разработка деталей ее осуществления таила в себе большие трудности.
Определенно, настало время действовать, и если он надеется завоевать такую штуку, как жизнь, то чем ближе к концу процесса, тем меньше толку от его медлительности. На самом деле – настало время оставить пустые мечты и начать действовать. Горовиц сам себе удовлетворенно кивнул головой, когда в ней начала формироваться идея.
IV
Он отправился на камбуз и приготовил себе завтрак, без удивления заметив, что остальные тоже пользуются его запасами. К их счастью, у него не оказалось ничего, чтобы подмешать туда. Он отмерил и принял дневную дозу лекарств, предписанных для приема в условиях отсутствия гравитации, и положил посуду в посудомоечную машину – один из вполне обычных аспектов его работы, с которым он не мог смириться. Как ни трудно управиться с яичницей с беконом в условиях невесомости, но он настоял на нормальной пище вместо тюбиков с пастой. Горовиц разработал собственную технику, позволяющую удерживать пищу на тарелке. Когда-нибудь, повторял он сам себе вот уже около двадцати лет, он напишет книгу о кулинарии в условиях полного отсутствия гравитации.
Покончив с камбузной рутиной, он направился по коридору в сторону кабины управления. В кабине с явно скучающим видом находились Робинсон и Браун. Оператор заметил, что первый парил в пределах досягаемости стены, возможно, опыт предыдущего дня его кое-чему научил. Но Горовиц все же лелеял надежду, что нет. Браун парил в центре кабины, и случись что, был бы бесполезен для своих товарищей в течение нескольких секунд.
Все приборы работали до отвращения нормально. Все двадцать конвертеров работали согласно программе. Конечно, не все делали одно и то же; загружены различным сырьем и были остановлены, на разных фазах процессов, когда Горовица заставили их перепрограммировать. Один конвертер давно перешел к производству непосредственно Класса IV и уже приближался к кульминационному моменту. Похоже, разумней было предупредить об этом грабителей заранее, чтобы они не заподозрили чего-нибудь, когда он выключит этот конвертер, а сделать это надо будет через несколько часов. Он так и поступил.
– Да, ребята, все сразу вам не получить, – заметил он.
– Что ты этим хочешь сказать? – спросил Браун.
– Когда вы сюда прибыли, я вам говорил, что одна из машин уже работает с Четверкой. Можете сказать своему боссу, что она будет готова под погрузку часов через восемь. Я покажу вам, откуда управляются погрузочные конвейеры. Или вы хотите забросать груз вручную? Вы вроде по приезде хвастались, что перетащили корабль весом в пять тысяч фунтов.
– Не смеши, старик, – обрезал его Робинсон. – Лучше подготовь к работе погрузочное устройство. Можешь также подготовиться к тому, чтобы показать одному-двум, как с ним управляться. Если Смит решит, что ты, по его мнению, не подходишь, то останемся только мы.
– Мне-то что, – ответил оператор. Он чувствовал себя в относительной безопасности, пока Смита не было рядом. Маловероятно, что кто-нибудь осмелится тронуть его без приказа, и замечание Робинсона только подтвердило предположение. – Пульт управления под куполом на поверхности астероида. Управлять ими так же просто, как играть в шахматы.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Только то, что сказал. Любому шестидесятилетнему старику можно за час объяснить, как играть в шахматы, но от этого он не станет хорошим игроком. Уверен, что вам не придется напоминать об этом мистеру Смиту, когда вы предположите, что сможете управиться с этой штукой.
Мужчины переглянулись, и Робинсон пожал плечами.
– Но все равно, ты уж лучше покажи мне, где находится эта панель управления, – сказал он. – А ты пока оставайся здесь, – добавил он Брауну. – Я буду с Горовицем, но Смит приказал эту панель без присмотра не оставлять. У нас может не оказаться времени для объяснений, когда он обнаружит, что никого из нас здесь нет.
Его напарник молча кивнул головой, Горовиц, стараясь сохранять непроницаемое лицо, отправился показывать путь на станцию управления, о которой он только что упомянул.
Станция управления погрузочным устройством находилась дальше всех от общего пульта управления заводом, так как лежала на поверхности. Она располагалась недалеко от главного входа на станцию, примерно в четверти расстояния до радиаторов, если идти по экватору. Сами конвертеры находились на равных расстояниях друг от друга и располагались под землей. Основная идея заключалась в том, что если с одним что-нибудь случится, то он встретит только символическое сопротивление внешней поверхности, в то время как у основного завода останется шанс выжить. Грузовые и подводные тоннели, соединяющие конвертеры с грузовыми камерами и жилыми помещениями, были извилистыми. Все эти ухищрения будут, конечно, бесполезны при сильном взрыве, но даже на ядерных предприятиях возможны небольшие аварии.
Купол, содержащий панель управления грузовым устройством, был одним из немногих мест с видом на наружную поверхность астероида. Он иногда использовался как наблюдательный пункт, если требовалось следить за объектом, выныривающим из-за Марса; да и сейчас купол иногда применялся для подобных целей. Его осевые колодцы были в рабочем состоянии, так как длинная узкая орбита станции претерпевала возмущения, вызванные Луной, и время от времени требовала корректировки в районе апогея. Коррекция орбиты производилась не Горовицем, так как он мог с тем же успехом взяться за строительство космического корабля. Осевой контроль отключался до тех пор, пока не появлялся баллистик.
Купол был небольшим, немногим более дюжины футов в поперечнике, и по всему его диаметру были установлены приборы управления конвейерами, Горовиц без всякой задней мысли преувеличил их простоту. Это могло бы стать причиной неприятностей для него, но только не со стороны Робинсона. Совершенно не беспокоясь о сложившейся ситуации, так как он и сам ее толком не осознал, Горовиц просто сразу же перешел к объяснениям.
– Во-первых, ты должен быть очень осторожен с этими двумя защищенными переключателями на каждой панели, – заметил он. – Они предназначены для того, чтобы отключить системы безопасности, следящие, чтобы на конвейер не была загружена слишком горячая масса, которая может вызвать аварию конвертеров. Пока продукция еще слишком горяча, ты можешь воспользоваться только этими выключателями. В основном вся система достаточно проста. Каждая из панелей соединена с одной из двадцати конвейерных систем, и все панели одинаковы, так что…
– Почему тогда не сделали одну панель и селектор, который подключал бы к ней выбранный реактор? – поинтересовался Робинсон.
Отвечая на этот вопрос, Горовиц мысленно пересмотрел свое мнение об умственных способностях парня.
– Очень часто загружается сразу несколько кораблей или разгружаются несколько реакторов одновременно. Выяснилось, что проще и безопаснее иметь независимые цепи. К тому же система работает в две стороны: клиенты получают кредит за то, что привозят сюда массу для конвертирования. Мы должны как брать от них материал, так и отдавать им готовую продукцию, и более рационально иметь возможность осуществлять несколько операций одновременно. Первоначальной идеей, как ты, возможно, знаешь, было использовать для конвертирования массу самого астероида; но с принятием законов, контролирующих вращение так, чтобы радиаторы были направлены в противоположную от Земли сторону, и в связи с затратами на первоначальную установку с изменением орбиты, углового момента и тому подобного, в конце концов, пришли к заключению, что проще будет поддерживать сравнительно постоянной массу всей системы. А первоначально они использовали довольно значительную местную массу. С тех дней осталось множество бесполезных тоннелей внутри и несколько колодцев снаружи.
Горовиц старался следить за выражением лица своего слушателя во время рассказа, чтобы попробовать понять, хорошо ли информация доходит до собеседника, но лицо ученика оставалось непроницаемым. Он отвернулся и продолжил урок.
Примерно через четверть часа к ним присоединился Смит, но главарь грабителей говорил мало, он просто приказал продолжать инструктирование. Оператор завода решил не проверять усвоения материала лекции путем контрольных вопросов; у него сложилось впечатление, что со Смитом будет потруднее, чем с его сподвижниками. В его положение решение не обострять отношений было самым разумным.
Чтобы закончить урок, Маку потребовалось еще около десяти минут.
– Тебе нужно немного практики, – сказал он в заключение, – но сейчас это сделать совершенно невозможно. Я никогда не был школьным учителем, но считаю, что лучший способ убедиться, насколько хорошо ты все понял, это попробовать обучить этому же кого-нибудь еще. Уверен, что мистер Смит одобрит эту идею.
Одобрю, – сказал Смит, хотя его лицо не показало ни одобрения, ни какой-то другой эмоции, однако его слова побуждали к действию.
– Дай-ка мне прямо сейчас урок, Роб. В частности, я хотел бы знать, что делает вот этот переключатель… или мистер Горовиц забыл о нем упомянуть?
И он ткнул пальцем в выключатель аварийной разгрузки.
– О, нет, он о нем говорил в первую очередь. Нам лучше держаться от него подальше, потому что он позволяет разгрузить соответствующий конвертер на конвейер и отправляет продукцию на погрузку, даже если она еще слишком горячая.
На какое-то мгновение на лице Смита промелькнула тень удивления.
– И он тебе об этом сказал? У меня было подозрение, что он опустит подобные мелочи, чтобы мы могли совершить какую-нибудь серьезную ошибку, которую он потом на нас и свалит.
Горовиц решил, что если он ответит на замечание, а не оставит его без внимания, то вызовет меньше подозрений.
– А разве возможна какая-нибудь неисправность, в которой вы меня не обвините? – поинтересовался он.
– Возможно, в данной ситуации и нет. Я рад, что вы это понимаете, мистер Горовиц. Пожалуй, мне придется ослабить контроль за тобой и оставить здесь человека точно так же, как и около главного пульта, – он взглянул через двойные стены купола на толстый полумесяц Земли, который маячил на горизонте на одном конце меридиана, точно так же, как на другом конце маячила Луна. – Существует ли какая-то возможность закрыть это место до тех пор, пока оно нам не понадобится? Подумай, насколько мы оба будем чувствовать себя лучше, если такое возможно.
Горовиц пожал плечами.
– Нет никаких штатных дверей. Внизу в коридоре есть аварийные герметичные заслонки, ты без всяких трудов можешь закрыть одну из них, так как там есть ручные выключатели, ровно как и датчики разницы температур и давления, но с открыванием могут возникнуть проблемы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Таким образом, он проснулся посвежевшим, если не сказать – полным энергии, через девять часов после того, как Браун заступил на пост. Он проснулся не только посвежевшим, но и полным энтузиазма. У него был план. План был не очень сложным, но вполне мог сохранить ему жизнь.
Его план включал в себя две части. Первая часть состояла в том, чтобы убедить Смита: они не смогут погрузить добычу без помощи Мака. Это довольно легко, тем более что это чистая правда. Переместить двенадцать миллионов фунтов сыпучей массы при помощи мускульной силы в разумный отрезок времени даже в условиях невесомости невозможно. Альтернативой было станционное погрузочное оборудование, и маловероятно, что кто-нибудь, кроме Горовица, сможет с ним управиться. Если убедить в этом грабителей, то они оставят его в живых, по крайней мере, до последней минуты.
Вторая часть плана заключалась в том, чтобы найти себе убежище или потайное место, которое было бы достаточно хорошо, и грабителям пришлось бы отказаться от идеи терять время на поиски. Предполагалось, что они захотят как можно быстрее убраться отсюда вместе с ворованным топливом, что казалось вполне разумным. Детали этой части, однако, требовали дальнейшего обдумывания. Возможно, лучше бы довериться потайному убежищу, но с другой стороны, свои достоинства имело и место, расположение которого было бы известно врагу, но требовало бы много времени и больших усилий, чтобы проникнуть туда. В общем, последнее дало бы ему возможность чувствовать себя в большей безопасности, но вот так, навскидку, он не мог придумать по-настоящему труднодоступного места. На станции было не так уж и много дверей и еще меньше тех, которые запирались. Двери воздушных шлюзов были прочными, но не настолько, чтобы выдержать атаку, проведенную с умом. Если учитывать, что он имеет дело с ворами профессионального калибра, то остальные замки на станции были не лучше.
Конечно, большинство оборудования на космическом заводе было сконструировано, чтобы выдерживать ядерные реакции и не поддаваться воздействию любых инструментов, которые только можно придумать. Но, однако, ни одну емкость нельзя было рассматривать с практической точки зрения как убежище; в любую из них можно легко проникнуть, будь это взрывная топка или сернокислотная камера.
Постепенно он пришел к выводу, что просто спрятаться будет практичней, но тогда следовало учесть и внешнюю поверхность астероида.
Тоннели на станции были достаточно запутанными, чтобы образовать хороший лабиринт, но в его основе лежала вполне определенная система. Горовиц настолько хорошо представлял ее, что, вполне естественно, ему и в голову не приходила мысль, будто его непрошеным гостям придется потрудиться, разыскивая его, как только он исчезнет из виду. Он подумал о том, чтобы выключить свет и тем самым усложнить задачу, но грабителям не составит особого труда снова включить освещение. По крайней мере, Робинсон мало-мальски в электричестве разбирается. Кроме того, комбинация темноты и невесомости довольно неприятное сочетание даже для тех, кто, как Горовиц, вполне освоился с последней. Нет, лучше прятаться снаружи.
Форма астероида была далека от сферической, обладала достаточной поверхностью, изломанный ландшафт предполагал великое множество мест, где можно было бы спрятаться. Тем более если учесть контрастное освещение в безвоздушном пространстве. Мак, не задумываясь, мог бы назвать дюжину таких мест: за годы проживания здесь не все же время он провел, внутри станции. Во время безопасных периодов он несколько раз совершал прогулки наружу (безопасные периоды, кроме всего прочего, подразумевали присутствие работников компании; одиночная прогулка в скафандре так же опасна, как одиночное плавание в Индийском океане).
Более близкое знакомство с астероидом пошло бы на пользу, но, каким бы поверхностным это знакомство ни было, оно все равно намного больше, чем у остальных. Если он бросит случайное замечание, что знает внешнюю поверхность так же хорошо, как пьесы Шекспира из его библиотеки, они, возможно, даже не удосужатся его искать, после того как оператор исчезнет из поля зрения. Если еще получится, что он дождется момента, когда до отлета останется очень мало времени, а он совершенно исчезнет из поля зрения. Слишком много «если»? Возможно.
Было очень важно, чтобы Смит не переменил своего мнения, что Горовицу можно совершать прогулки наружу. О тщательной охране во время такой экскурсии можно не беспокоиться, для этого достаточно пятисекундной работы над скафандром Мака. Раздражало то, что очень многое в его плане зависело от взглядов Смита, а не от действий Горовица, особенно учитывая, что Смит старался исключить любые случайности. Предосторожности Смита трудно сосчитать. Оператор, по его мнению, выглядит совершенно безвредным, но лучше последовать гамлетовскому совету и перестраховаться.
Это и должно стать основой поведения Горовица. А в вопросах полезности того или иного действия следует не забывать другой фактор. При нынешней установке оборудования изотопы, которые нужны ворам, будут готовы за десять-двенадцать часов до перигея, момента, который Мак считал крайней точкой, когда грабители рискнут оставаться на астероиде. Надо сделать что-то, что задержало бы производство и погрузку, оставить как можно меньше свободного времени для поисков пропавшего заводского оператора. Сможет ли он, не вызывая подозрений, замедлить производительность конвертеров? Он хорошо знает оборудование, остальные, скорее всего, почти не разбираются, но надуть их с помощью какой-нибудь выдумки будет очень рискованно. От одной мысли о расплате его левая рука непроизвольно дернулась.
Конечно, вполне можно устроить какие-нибудь серьезные неполадки на станции. Такого не бывало за все годы его пребывания, но в принципе авария вполне возможна. Нет смысла сидеть и ждать такого момента, сложа руки. Даже если это и случится, то грабители все равно обвинят в этом его, но… можно ли сделать так, чтобы случившееся выглядело, как явная вина Джонса? Или даже самого Смита? Сама идея была очень привлекательна, но разработка деталей ее осуществления таила в себе большие трудности.
Определенно, настало время действовать, и если он надеется завоевать такую штуку, как жизнь, то чем ближе к концу процесса, тем меньше толку от его медлительности. На самом деле – настало время оставить пустые мечты и начать действовать. Горовиц сам себе удовлетворенно кивнул головой, когда в ней начала формироваться идея.
IV
Он отправился на камбуз и приготовил себе завтрак, без удивления заметив, что остальные тоже пользуются его запасами. К их счастью, у него не оказалось ничего, чтобы подмешать туда. Он отмерил и принял дневную дозу лекарств, предписанных для приема в условиях отсутствия гравитации, и положил посуду в посудомоечную машину – один из вполне обычных аспектов его работы, с которым он не мог смириться. Как ни трудно управиться с яичницей с беконом в условиях невесомости, но он настоял на нормальной пище вместо тюбиков с пастой. Горовиц разработал собственную технику, позволяющую удерживать пищу на тарелке. Когда-нибудь, повторял он сам себе вот уже около двадцати лет, он напишет книгу о кулинарии в условиях полного отсутствия гравитации.
Покончив с камбузной рутиной, он направился по коридору в сторону кабины управления. В кабине с явно скучающим видом находились Робинсон и Браун. Оператор заметил, что первый парил в пределах досягаемости стены, возможно, опыт предыдущего дня его кое-чему научил. Но Горовиц все же лелеял надежду, что нет. Браун парил в центре кабины, и случись что, был бы бесполезен для своих товарищей в течение нескольких секунд.
Все приборы работали до отвращения нормально. Все двадцать конвертеров работали согласно программе. Конечно, не все делали одно и то же; загружены различным сырьем и были остановлены, на разных фазах процессов, когда Горовица заставили их перепрограммировать. Один конвертер давно перешел к производству непосредственно Класса IV и уже приближался к кульминационному моменту. Похоже, разумней было предупредить об этом грабителей заранее, чтобы они не заподозрили чего-нибудь, когда он выключит этот конвертер, а сделать это надо будет через несколько часов. Он так и поступил.
– Да, ребята, все сразу вам не получить, – заметил он.
– Что ты этим хочешь сказать? – спросил Браун.
– Когда вы сюда прибыли, я вам говорил, что одна из машин уже работает с Четверкой. Можете сказать своему боссу, что она будет готова под погрузку часов через восемь. Я покажу вам, откуда управляются погрузочные конвейеры. Или вы хотите забросать груз вручную? Вы вроде по приезде хвастались, что перетащили корабль весом в пять тысяч фунтов.
– Не смеши, старик, – обрезал его Робинсон. – Лучше подготовь к работе погрузочное устройство. Можешь также подготовиться к тому, чтобы показать одному-двум, как с ним управляться. Если Смит решит, что ты, по его мнению, не подходишь, то останемся только мы.
– Мне-то что, – ответил оператор. Он чувствовал себя в относительной безопасности, пока Смита не было рядом. Маловероятно, что кто-нибудь осмелится тронуть его без приказа, и замечание Робинсона только подтвердило предположение. – Пульт управления под куполом на поверхности астероида. Управлять ими так же просто, как играть в шахматы.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Только то, что сказал. Любому шестидесятилетнему старику можно за час объяснить, как играть в шахматы, но от этого он не станет хорошим игроком. Уверен, что вам не придется напоминать об этом мистеру Смиту, когда вы предположите, что сможете управиться с этой штукой.
Мужчины переглянулись, и Робинсон пожал плечами.
– Но все равно, ты уж лучше покажи мне, где находится эта панель управления, – сказал он. – А ты пока оставайся здесь, – добавил он Брауну. – Я буду с Горовицем, но Смит приказал эту панель без присмотра не оставлять. У нас может не оказаться времени для объяснений, когда он обнаружит, что никого из нас здесь нет.
Его напарник молча кивнул головой, Горовиц, стараясь сохранять непроницаемое лицо, отправился показывать путь на станцию управления, о которой он только что упомянул.
Станция управления погрузочным устройством находилась дальше всех от общего пульта управления заводом, так как лежала на поверхности. Она располагалась недалеко от главного входа на станцию, примерно в четверти расстояния до радиаторов, если идти по экватору. Сами конвертеры находились на равных расстояниях друг от друга и располагались под землей. Основная идея заключалась в том, что если с одним что-нибудь случится, то он встретит только символическое сопротивление внешней поверхности, в то время как у основного завода останется шанс выжить. Грузовые и подводные тоннели, соединяющие конвертеры с грузовыми камерами и жилыми помещениями, были извилистыми. Все эти ухищрения будут, конечно, бесполезны при сильном взрыве, но даже на ядерных предприятиях возможны небольшие аварии.
Купол, содержащий панель управления грузовым устройством, был одним из немногих мест с видом на наружную поверхность астероида. Он иногда использовался как наблюдательный пункт, если требовалось следить за объектом, выныривающим из-за Марса; да и сейчас купол иногда применялся для подобных целей. Его осевые колодцы были в рабочем состоянии, так как длинная узкая орбита станции претерпевала возмущения, вызванные Луной, и время от времени требовала корректировки в районе апогея. Коррекция орбиты производилась не Горовицем, так как он мог с тем же успехом взяться за строительство космического корабля. Осевой контроль отключался до тех пор, пока не появлялся баллистик.
Купол был небольшим, немногим более дюжины футов в поперечнике, и по всему его диаметру были установлены приборы управления конвейерами, Горовиц без всякой задней мысли преувеличил их простоту. Это могло бы стать причиной неприятностей для него, но только не со стороны Робинсона. Совершенно не беспокоясь о сложившейся ситуации, так как он и сам ее толком не осознал, Горовиц просто сразу же перешел к объяснениям.
– Во-первых, ты должен быть очень осторожен с этими двумя защищенными переключателями на каждой панели, – заметил он. – Они предназначены для того, чтобы отключить системы безопасности, следящие, чтобы на конвейер не была загружена слишком горячая масса, которая может вызвать аварию конвертеров. Пока продукция еще слишком горяча, ты можешь воспользоваться только этими выключателями. В основном вся система достаточно проста. Каждая из панелей соединена с одной из двадцати конвейерных систем, и все панели одинаковы, так что…
– Почему тогда не сделали одну панель и селектор, который подключал бы к ней выбранный реактор? – поинтересовался Робинсон.
Отвечая на этот вопрос, Горовиц мысленно пересмотрел свое мнение об умственных способностях парня.
– Очень часто загружается сразу несколько кораблей или разгружаются несколько реакторов одновременно. Выяснилось, что проще и безопаснее иметь независимые цепи. К тому же система работает в две стороны: клиенты получают кредит за то, что привозят сюда массу для конвертирования. Мы должны как брать от них материал, так и отдавать им готовую продукцию, и более рационально иметь возможность осуществлять несколько операций одновременно. Первоначальной идеей, как ты, возможно, знаешь, было использовать для конвертирования массу самого астероида; но с принятием законов, контролирующих вращение так, чтобы радиаторы были направлены в противоположную от Земли сторону, и в связи с затратами на первоначальную установку с изменением орбиты, углового момента и тому подобного, в конце концов, пришли к заключению, что проще будет поддерживать сравнительно постоянной массу всей системы. А первоначально они использовали довольно значительную местную массу. С тех дней осталось множество бесполезных тоннелей внутри и несколько колодцев снаружи.
Горовиц старался следить за выражением лица своего слушателя во время рассказа, чтобы попробовать понять, хорошо ли информация доходит до собеседника, но лицо ученика оставалось непроницаемым. Он отвернулся и продолжил урок.
Примерно через четверть часа к ним присоединился Смит, но главарь грабителей говорил мало, он просто приказал продолжать инструктирование. Оператор завода решил не проверять усвоения материала лекции путем контрольных вопросов; у него сложилось впечатление, что со Смитом будет потруднее, чем с его сподвижниками. В его положение решение не обострять отношений было самым разумным.
Чтобы закончить урок, Маку потребовалось еще около десяти минут.
– Тебе нужно немного практики, – сказал он в заключение, – но сейчас это сделать совершенно невозможно. Я никогда не был школьным учителем, но считаю, что лучший способ убедиться, насколько хорошо ты все понял, это попробовать обучить этому же кого-нибудь еще. Уверен, что мистер Смит одобрит эту идею.
Одобрю, – сказал Смит, хотя его лицо не показало ни одобрения, ни какой-то другой эмоции, однако его слова побуждали к действию.
– Дай-ка мне прямо сейчас урок, Роб. В частности, я хотел бы знать, что делает вот этот переключатель… или мистер Горовиц забыл о нем упомянуть?
И он ткнул пальцем в выключатель аварийной разгрузки.
– О, нет, он о нем говорил в первую очередь. Нам лучше держаться от него подальше, потому что он позволяет разгрузить соответствующий конвертер на конвейер и отправляет продукцию на погрузку, даже если она еще слишком горячая.
На какое-то мгновение на лице Смита промелькнула тень удивления.
– И он тебе об этом сказал? У меня было подозрение, что он опустит подобные мелочи, чтобы мы могли совершить какую-нибудь серьезную ошибку, которую он потом на нас и свалит.
Горовиц решил, что если он ответит на замечание, а не оставит его без внимания, то вызовет меньше подозрений.
– А разве возможна какая-нибудь неисправность, в которой вы меня не обвините? – поинтересовался он.
– Возможно, в данной ситуации и нет. Я рад, что вы это понимаете, мистер Горовиц. Пожалуй, мне придется ослабить контроль за тобой и оставить здесь человека точно так же, как и около главного пульта, – он взглянул через двойные стены купола на толстый полумесяц Земли, который маячил на горизонте на одном конце меридиана, точно так же, как на другом конце маячила Луна. – Существует ли какая-то возможность закрыть это место до тех пор, пока оно нам не понадобится? Подумай, насколько мы оба будем чувствовать себя лучше, если такое возможно.
Горовиц пожал плечами.
– Нет никаких штатных дверей. Внизу в коридоре есть аварийные герметичные заслонки, ты без всяких трудов можешь закрыть одну из них, так как там есть ручные выключатели, ровно как и датчики разницы температур и давления, но с открыванием могут возникнуть проблемы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34