Сенедай сразу его узнал. Обнажив меч, лорд висминцев решительно направился к врагу.— А вот и последняя линия обороны, жаль только, что она состоит из выжившего из ума старика, — презрительно бросил Сенедай.— Который двенадцать дней отражал атаки твоих безмозглых трусливых орд, — спокойно ответил генерал Кард. — Теперь я лично позабочусь о том, чтобы твой путь закончился здесь. — Кард также обнажил меч, но не атаковал.— Настало время для благородной капитуляции. Сражение закончено, — заявил Сенедай.— Как мало ты знаешь. — Голоса за закрытой дверью стали громче, а потом одновременно смолкли; им на смену пришел один, сильный и уверенный. Голос Барраса.— Уйди с дороги, иначе я тебя прикончу, — прорычал Сенедай.— Что ж, валяй. — Кард бросился вперед, его меч сверкнул в свете факелов.Он сделал быстрый выпад, однако усталость последних дней и возраст помешали ему, и Сенедай сумел парировать удар, ответив встречной атакой. Кард вовремя отступил. Воины Сенедая обошли своего командира с двух сторон, угрожающе подняв топоры. Карду удалось отбить первый удар, но второй топор ударил его в плечо, и генерал упал на колени.Меч Карда со звоном упал на каменный пол, рука сжала плечо, из которого обильно текла кровь. Глаза генерала на мгновение закрылись, и он застонал от боли. Сенедай присел рядом с ним на корточки.— Ты храбрый человек, генерал Кард. Не будь дураком. Тебе вовсе не обязательно умирать.Кард покачал головой, но у него не осталось сил, чтобы поднять голову.— Ты ошибаешься, — едва слышно прошептал он. — Смысл есть.Повинуясь приказу Сенедая, один из воинов отодвинул тело Карда в сторону. За закрытой дверью стало тихо. Башня слегка шевельнулась, воздух вдруг наполнился пылью.— Дверь, — приказал Сенедай. — Быстро.Дверь была заперта на замок, однако мощный удар сапога заставил ее распахнуться. В центре комнаты, полной книг и свитков, на коленях лицом друг к другу стояли шесть магов. И вновь Башня дрогнула, на сей раз ощутимо. Послышался звон бьющейся посуды. Жуткое предчувствие охватило висминцев. Воздух стал густым, было трудно двигаться и дышать.Башня содрогнулась в третий раз, факелы попадали со стен, со всех сторон слышался звон бьющегося стекла и посуды. Висминцы едва держались на ногах; один из воинов упал и разбил голову о каменную стену; остальные обменялись встревоженными взглядами, облизывая пересохшие губы.— Милорд… — в голосе воина слышались страх и мольба.— Знаю, — сквозь сжатые зубы ответил Сенедай. Он посмотрел Баррасу прямо в глаза. Старый эльф улыбнулся.— Ты можешь захватить наши здания и отнять у нас жизнь, но тебе никогда не получить наше Сердце.— Твоя голова принадлежит мне, Баррас.— Условия сделки изменились. Я предлагаю тебе покинуть Башню, пока она не стала твоей могилой. — Он поднял руки над головой и прокричал слова, смысла которых лорд висминцев не понял.Башня покачнулась, свод рухнул, по потолку побежали глубокие трещины. На глазах у пораженного Сенедая комната, в которой на коленях стояли шестеро магов, начала опускаться. Застонало дерево, камни и кирпичи крошились в песок. Все вокруг дрожало.— Уходи, Сенедай. Оставь в покое мой университет. Невидимая рука захлопнула дверь. Сенедай повернулся к напуганным до смерти воинам.— Чего вы ждете? Бегите! Быстрее!Словно в подтверждение его слов, вновь застонало дерево, посыпались камни — комната продолжала погружаться. Воины бросились бежать, Сенедай последовал за ними. Стены дрожали, воздух наполнился пылью, почти все факелы погасли, на лестнице стало темно.Они выскочили на солнечный свет и присоединились к другим висминцам, которые, разинув рты, не сводили взглядов с раскачивающейся Башни. По поверхности здания змеились длинные трещины, в разные стороны полетели осколки камня.И хотя у многих падение Башни Джулатсы вызвало страх, оно сопровождалось победными криками. Все пространство вокруг рухнувшей Башни заволокло пылью, повсюду валялись обломки стен и разбитого стекла.Но когда ветер унес пыль и наступила тишина, Сенедай вернулся на командный пост, понимая, что падение Башни вовсе не означало конца магии Джулатсы.
Марш нигде не встречал сопротивления. Впереди скакала кавалерия Деррика, Блэксон и Гресси контролировали фланги. Отправив три тысячи воинов обратно в Гайернат, чтобы они привели в порядок и защищали порт, Деррик организовал свои силы, насчитывающие почти восемь тысяч солдат, в сотни, во главе каждой поставил капитана. Потом из сотен Деррик сформировал восемь полков, каждым полком командовал конный офицер.Настроение в войсках царило приподнятое, люди были полны решимости идти в бой. Всем частям армии довелось принять участие в победоносных сражениях; им удалось удержать в своих руках порт Гайернат, Блэксон и Гресси сумели остановить силы врага, которые в четыре раза превосходили их численностью, а сам Деррик руководил захватом Парве, уничтожением обозов висминцев, кроме того, его солдаты сожгли множество судов противника.Теперь с обороной и отдельными набегами покончено. Враг вошел в восточную Балию, и в войсках говорили об освобождении, а не о выживании. Через два часа армия вышла к холмам, окружавшим город Блэксон и замок. Командиры предполагали, что висминцы забаррикадировались в городе, подняв над его поврежденными стенами свои знамена. И ожидали, что в сердце врага появится страх, когда он увидит такую могучую армию.Однако действительность оказалась иной. Город Блэксон был уничтожен, армию встречали лишь сгоревшие развалины. Ветер поднимал в воздух тучи пепла. От многочисленных улиц, зданий, лавок и гостиниц не осталось ровным счетом ничего. Как и от замка Блэксона, его родового гнезда. Лишь почерневшие груды камней. Солдаты тяжело вздыхали и отводили глаза.Гресси соскочил с коня и молча встал рядом с Блэксоном, по щеке которого скатилась одинокая слеза. Сейчас не время для слов, нужно просто положить руку на плечо друга и поделиться с ним своей силой.По мере того как войска поднимались на холм, тишина становилась все более удручающей. Люди Блэксона падали на колени, силы оставляли мужественных мужчин, их мечты о возвращении домой были развеяны навсегда. Города больше не существовало.Барон с застывшим лицом смотрел на руины. Гресси прекрасно понимал, о чем сейчас размышляет его друг, в глазах которого постепенно закипал гнев. За их спинами молча ждала армия — жители Блэксона молчали опустошенные и ошеломленные, выходцы из Гайерната молчали из уважения к чужому горю.Наконец барон Блэксон повернулся к солдатам.— Я буду краток, — начал он, и его голос эхом прокатился по рядам. — Вы видите, что осталось от моего города. Висминцы его уничтожили. Вот почему мы должны преследовать висминцев, вот почему их необходимо остановить и навсегда изгнать с нашей земли. Да, я хочу отомстить, но еще мечтаю о том, чтобы больше никому не пришлось пережить то, что чувствую я и жители Блэксона.А теперь нам пора в путь. Генерал, слово за вами.
Туман оставался таким же, каким его помнил Хирад. Он походил на искрящуюся на солнце пыль, но сегодня их нещадно поливал дождь и дул холодный ветер. Тусклый свет лишь усиливал ощущение неправильности, которое исходило от маны Септерна в разрыве между измерениями.Впрочем, дело было не только в погоде. Перед развалинами дома Септерна стоял Стилиан и армия Протекторов.В течение четырехдневного марша к дому Септерна настроение Безымянного Воителя менялось от решимости к неуверенности, сейчас же его охватило жестокое разочарование.А когда Вороны приблизились к амбару, где он встретил свою смерть, Безымянный обменялся несколькими сердитыми репликами с Хирадом — близость Протекторов ему мешала.— Забудь о том, что здесь произошло, — сказал Хирад. — Оставь за спиной.— Ты не понимаешь. — Безымянный ткнул пальцем в сторону Протекторов. — Они знают. Они понимают, но ничего не могут сказать.— А им стало бы легче, если бы они могли? — резко бросил Хирад.— Да, демоны тебя побери, стало бы, — прорычал Безымянный. — Попытайся думать головой. Неужели ты не понимаешь, что я сейчас испытываю?Хирад пожал плечами.— Ты здесь, — сказал он. — Ты здесь, и я слышу твое дыхание. А под землей лежит другой. Больше никто не владеет твоей душой.Безымянный вздрогнул, словно его ударили.— Душой? Клянусь богами, твой язык доведет тебя до беды. Ты ничего не знаешь о моей душе. Но в одном ты прав: она должна быть вместе с моими предками. В мире. А не в чужом теле, которое не имеет ко мне никакого отношения. Вокруг все это… дерьмо! — Безымянный широко развел руки в стороны, включив в круг всех: Протекторов, дом Септерна и Воронов.— Если хочешь уйти, тебя никто не держит, — сказал Хирад. — Брось своих лучших друзей. Я не стану тебя останавливать.— Ради бога, Хирад, попытайся понять, что он хочет сказать, — вмешался Илкар, прежде чем Безымянный успел ответить. — Безымянный, тебе необходимо побыть одному. Амбар самое подходящее место. Хирад, нам нужно разобраться со Стилианом.Хирад почувствовал, как его захлестывает гнев, однако сумел взять себя в руки. Илкар помрачнел. Безымянный кивнул Илкару, бросил испепеляющий взгляд на Хирада и направил свою лошадь в сторону амбара и могилы, которую ему лучше бы никогда не видеть.— Хирад, нужно поговорить, — заявил Илкар.— Сейчас?— Если Денсер и Ирейн проведут переговоры со Стилианом от имени Воронов, то нам никто не будет мешать, верно? Хирад приподнял брови.— Ты считаешь, что я не проявил понимания?— Слишком мягко сказано, — проворчал Илкар. — Поезжай вслед за мной, Хирад Холодное Сердце. Мне нужно многое тебе сказать.
Безымянный Воитель соскочил с лошади задолго до того, как подъехал к амбару, и отпустил ее попастись.Нахлынули воспоминания, сердце мучительно забилось в груди, в ушах шумело, а перед глазами плыли черные круги. Он представил, как его преследуют боевые псы — слюна сочится из разинутых пастей, глаза горят безумным огнем. И вновь ощутил, как меч входит в их плоть, горячее дыхание пса опять опалило лицо, и Безымянный вздрогнул от боли, когда клыки вонзились в плечо, а потом кровь хлынула из его разорванного горла.Он схватился за шею рукой, перед глазами потемнело, как в тот страшный день, во рту возник вкус смерти, звуки вокруг стали стихать. Безымянный упал на колени, а потом рухнул вперед, вытянув правую руку. Он задыхался, на глазах выступили слезы. Потом он закашлялся, и его вырвало. Наконец Безымянному Воителю удалось оторвать левую руку от горла, и в глазах понемногу прояснилось. На руке не было крови.Не было крови, не было собак и не было смерти. Он поднял голову, увидел тускло освещенный амбар, а потом его взгляд уперся в невысокий холмик чуть в стороне от двери.— О боги, — прошептал он. — Уберегите меня от этого.Но спасения не было. Все время, пока Безымянный жил и дышал, его тело лежало здесь.Его снова вырвало, и он с отвращением сплюнул на землю.— Почему вы не позволили мне умереть? — прорычал он, вскакивая на ноги.Он ненавидел Зитеск, место, где прошла его юность, — именно там у него отняли смерть. И дали взамен чудовищно исковерканную жизнь под маской. Он проклинал город и его хозяев, проклинал магов, которые до сих пор сохраняли власть над другими несчастными чудовищами — его собратьями.Каждый шаг к могиле давался ему с таким трудом, словно он шел по топкому болоту. Безымянный не спускал глаз с пыльного холмика, где виднелся лишь смутный отпечаток символа Воронов, выжженного на поверхности — и почти исчезнувшего за несколько недель упорной работы неослабевающего ветра.И когда он наконец остановился, глядя на свою одинокую могилу, слезы хлынули по щекам, капая в пыль. Он опустился на колени и провел ладонями по камню, зная, что может коснуться собственных костей, увидеть собственное тело и лицо. Бросить внимательный взгляд на истинного Безымянного Воителя, чье тело лежало в этой могиле и куда стремилась его душа. Отдохнуть. На свободе.Он глубоко вздохнул и закрыл глаза, положив обе руки на могилу. Голова опустилась на грудь.— На север, восток, юг и запад. Ты ушел, но всегда останешься Вороном, и я всегда буду тебя помнить. Пожалей меня за то, что я еще дышу, а ты уже нет. — Он замолчал, ему больше не хотелось двигаться. Безымянный сознавал, что произнес мантру, обращаясь к лишенному души мешку с костями, однако находил в этом странное утешение.Прошло довольно много времени, прежде чем Безымянный Воитель встал и отступил на два шага от могилы, а затем вернулся к дому Септерна. Перед ним стоял Протектор Сил, сзади выстроились остальные. Молчаливые ряды все понимающих и сочувствующих; их лица под масками оставались неподвижными, но разум протестовал — с Безымянным Воителем обошлись слишком жестоко.Не в силах говорить, Сил положил руку на плечо Безымянного, слегка склонив голову. Мгновение Безымянный смотрел ему в глаза, потом перевел взгляд на остальных, и по его телу пробежала дрожь — от молчаливых воинов исходило ощущение огромной силы. Безымянный почувствовал на глазах слезы благодарности.— Вы можете нарушить свои обязательства, — сказал он. — Но цена высока, поверьте мне. Боль разлуки почти невыносима. Я все еще чувствую вас, хотя и не могу быть рядом. Вам еще предстоит сделать выбор.Безымянный Воитель прошел сквозь строй Протекторов, которые последовали за ним к дому Септерна. Он сделал свой выбор, но, повернувшись спиной к собственной могиле, обнаружил, что существует и другой путь, вот только хватит ли у него мужества, чтобы на него ступить…Как всегда, ответ даст время.
— Вряд ли ты сумеешь прихватить с собой сотни Протекторов, — заявил Хирад.Бывший лорд Горы категорически отказался показать магам тексты Септерна. Очевидно, Стилиан не сомневался, что рано или поздно сотворит необходимые заклинания самостоятельно. Хирад, как и остальные Вороны, понимал, что на стороне Стилиана сила.— Хотел бы я знать, как ты мне помешаешь, — сказал Стилиан.— Вопрос вовсе не во мне, — покачал головой Хирад. — Все дело в том, как поступят Кааны, когда ты появишься в их измерении. Им не нужны твои Протекторы, а драконы склонны уничтожать то, что им не требуется.Стилиан сделал широкий жест рукой.— Не так-то просто уничтожить почти пятьсот Протекторов.Хирад посмотрел на него… и почувствовал, как на плечо легла рука Илкара. Он кивнул и сделал несколько глубоких вздохов, прежде чем ответить.— Ты сам видел размеры Ша-Каана, Стилиан. И прекрасно понимаешь, что он может в одиночку расправиться с твоими Протекторами. Я просто пытаюсь сохранить им жизнь…Протекторы зашевелились и медленно зашагали в сторону амбара во главе с Силом. Денсер и Стилиан, разинув рты, смотрели им вслед.Сообразив, куда они направляются, Хирад усмехнулся.— Боюсь, они перестали тебе подчиняться, — нарушил затянувшееся молчание Хирад.— Вернитесь! — приказал Стилиан. — Немедленно! Сил, ты знаешь свой долг. Вернитесь, или возмездие станет для вас неизбежным.— Не думаю, что ты выполнишь свое обещание, — спокойно проговорил Денсер.— Прошу прощения? — Стилиан продолжал смотреть в спину Протекторам.— Ты слышал, — ответил Денсер. — Это очень рассердит Безымянного Воителя. Сейчас ты совсем один. Они вернутся.И маг оказался прав. Вскоре они возвратились с Безымянным во главе. На лице Воителя вновь появилась решимость.— Я вижу, вы готовы отправиться в путь, — сказал он. — Стилиан, можешь взять с собой шесть Протекторов. Остальные будут охранять дом Септерна.Челюсти Стилиана дернулись, но он не произнес ни звука. Его покрасневшее лицо пылало от ярости.— От кого охранять? — спросил Хирад.— Я могу?.. — К Стилиану наконец вернулся дар речи. — Клянусь кровью богов!.. Да кто ты такой, чтобы говорить мне о том, что я могу, а что не могу делать с моими Протекторами?— Поймешь со временем, — коротко бросил Безымянный.— Безымянный, от кого они должны охранять дом Септерна? — повторил Хирад.— Скоро здесь будут висминцы, — ответил Безымянный. — Если они закроют вход в лабораторию, мы никогда не сможем вернуться назад.— Но зачем им это? — спросил Илкар.— Джулатса пала, — вдруг заговорил Сил, нарушив условия порабощения. — Висминцам все известно.
— Откуда ты знаешь? — резко спросил Илкар у Сила. — Я ничего не почувствовал.В его голосе звучало отчаяние, глаза пристально всматривались в маску, пытаясь найти ответ, даже уши мага покраснели от охвативших его чувств.— Не мудрено, — заявил Стилиан. — Твои маги один за другим погибли под ударами висминских мечей; однако можно предположить, что Сердце удалось спрятать. Впрочем, вам самим повезло. В конце концов вы покинете это измерение.— Повезло? — сверкнул глазами Илкар. — Ублюдки уничтожили главный город Джулатсы!.. Денсер откашлялся.— Стилиан выразился неудачно, но боюсь, что, по сути, он прав.— Мы должны уходить, — вмешался Безымянный. — Сейчас же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57