А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Michael Seregin
«Редьярд Киплинг. Сказки Старой Англии»: Детская литература; Ленинград; 1984
Аннотация
В сборник включены лучшие произведения английского писателя Джозефа Редьярда Киплинга, повествующие о далёких экзотических странах и легендах из рыцарских времён, в которых оживает старая добрая Англия.
«СКАЗКИ СТАРОЙ АНГЛИИ» РЕДЬЯРДА КИПЛИНГА
Английский писатель Редьярд Киплинг писал для детей довольно много, главным образом сказки. Дети всего мира зачитываются его рассказами про Маугли, про любопытного слонёнка, про Кошку, которая гуляла сама по себе. Но есть у него и совсем другие сказки, написанные на основе событий далёкого прошлого Англии, на материале её фольклора и легенд. Именно они и собраны в этой книжке.
Случилось так, что к истории своей родной страны Киплинг обратился уже будучи знаменитым писателем. Родился он в Индии в 1865 году; получив образование в Англии, вернулся туда снова и стал работать в провинциальной газете. Индия, страна древней культуры, прекрасных легенд, экзотической природы, захватила воображение молодого писателя. И неудивительно, что его первые произведения — рассказы, сказки, стихи — были посвящены именно ей. Так родились «Книги Джунглей», куда вошли и рассказы про Маугли, возвестившие миру о рождении нового детского писателя.
Потом Киплинг из Индии уехал. Он много путешествовал, посетил почти все части света и везде «совал свой любопытный», как у слонёнка, нос: вслушивался в местные предания, всматривался в окружающую природу. Через некоторое время появились его «Сказки просто так», действие которых происходит то в Африке, то в Англии, то в Австралии, то в Америке. Эти сказки Киплинг рассказывал своей дочери Жозефине.
Устав от скитаний, Киплинг попытался обосноваться на родине жены, в Америке, но был вынужден уехать и оттуда. Некоторое время он продолжал скитаться с места на место, пока наконец в 1904 году не решил поселиться в Англии. В графстве Сассекс он купил дом, в котором и прожил со своей семьёй до самой смерти — до 1936 года.
Приобретение дома в Англии и создание наконец домашнего очага имело большое значение для всего дальнейшего творчества Киплинга. Будучи уже всемирно признанным английским писателем (в начале века ему была присуждена Нобелевская премия по литературе), он впервые, как это ни странно, открыл для себя собственно английскую жизнь. Та Англия, о которой он всегда писал с большой патетикой, но немного абстрактно, — называя её владычицей морей, империей, в которой никогда не заходит солнце, оплотом цивилизации и порядка и утверждая, что её величие заключается в заморских владениях, — отошла на второй план. Перед ним предстала другая Англия, во всей своей конкретности, в простоте сельской жизни, в древних традициях и преданиях, в пленивших его типах людей. Киплинг увидел и полюбил такую Англию — навсегда.
Надо сказать, что с местом, где находился купленный дом, Киплингу повезло. Графство Сассекс на юго-западе Англии, обращённом к Европейскому континенту, издавна лежало на перекрёстке исторических событий. Именно здесь высаживались приплывавшие с континента многочисленные завоеватели — их следы сохранились до нашего времени. Об этих следах истории Киплинг упоминает в стихотворении «Песня Пака»:
…Ты видишь мельницу над ручьём?
Прислушайся только к ней:
Ведь столько смолола мешков с зерном
С суровых Вильгельмовых дней.
Ты видишь курганы древних времён
И ров, прорезавший дол?
Когда-то здесь римский стоял легион,
Который Цезарь привёл…
Предметы из далёкого прошлого Киплинг находил прямо в окрестностях своего дома. Например, когда копали колодец, на глубине восьми метров нашли стёршуюся ложку времён Кромвеля, ниже — часть лошадиной упряжи времён римлян. По рассказам старожилов, иногда попадались и каменные наконечники для стрел, относящиеся к каменному веку. «Неподалёку, — вспоминал в конце жизни Киплинг, — находилась длинная, покрытая зеленью гора из шлака, — все, что осталось от очень древней кузницы, работавшей ещё при римлянах и с тех пор без остановки до середины восемнадцатого века… Каждый метр этого уголка был полон живыми призраками и тенями». Работающая мельница, развалины кузницы, сохранившиеся дороги, построенные ещё римлянами, археологические находки во дворе — все это навевало мысли о прошлом и так или иначе вошло в будущие книги.
Постепенно стал рождаться замысел книги об этой земле, о том, как современный национальный характер англичан корнями уходит в историю, как прошлое незримо присутствует в настоящем, связано с ним тысячью нитей. Причём прошлое — взятое не из учебников истории, а из окружающей жизни и семейных традиций. Интересен в этом плане образ старика Хобдена, второстепенного, на первый взгляд, персонажа, не связанного с основным действием сказок. Именно он, вскормленный своей землёй, знающий её тайны, чувствующий себя соединённым с прошлым, выступает в глазах автора воплощением преемственности поколений. Киплинг во всех сказках настойчиво подчёркивает сходство прошлого с настоящим: сходство привязанностей и предрассудков людей разных эпох, их характеров и привычек (сравните, например, мистера Дадни и «Купившего Нож» в сказке «Нож и Белые Скалы»), сходство даже природных и погодных условий («День тогда был такой же, как сегодня» — «Холодное Железо»).
Киплинг подчёркивает преходящий характер государственных и политических образований: «Что царства, троны, столицы / У времени в глазах? / Расцвет их не дольше длится, / Чем жизнь цветка в полях» и вечность и неизменность духа человека-труженика, его души и красоты — того, что «остаётся поистине вечным и неизменным и через много лет, когда все вокруг изменится» (перевод мой. — А. С.), как писал Киплинг в одном из стихотворений сборника.
В 1906 году вышел сборник сказок «Пак с холмов Пука», четыре года спустя — его продолжение «Награды и феи». Своего главного персонажа, Пака, или Робина Доброго Малого, Киплинг заимствовал у Шекспира. Этот лесной дух, часто озорной, но добрый и участливый к незаслуженно обиженным, встречается во многих народных сказаниях, откуда он и был взят Шекспиром. По стечению случайных обстоятельств Пак появляется перед детьми Даном и Юной, которые также являются главными героями сказок, и либо начинает сам рассказывать им о тех или иных событиях прошлого, в которых он участвовал, либо своей волшебной силой вызывает из прошлого знакомых ему людей, которые и повествуют детям о своей жизни и борьбе. Пак эти рассказы комментирует, объясняя детям непонятные вещи и помогая правильно оценить услышанное. Так, несмотря на всю свою любовь к Нику Калпеперу («Доктор медицины»), Пак насмехается над его астрологическими воззрениями и прямо называет их заблуждениями. Сам он сравнивает себя с хором из античной трагедии, который по ходу действия выступал с объяснениями происходящего на сцене.
Киплинговский Пак — единственный оставшийся в Англии представитель волшебного мира эльфов и фей, некогда населявших страну, и уходить из неё он не собирается. По его словам, он «пришёл в Англию вместе с Дубом, Ясенем и Терновником» и уйдёт «только тогда, когда исчезнут они». Он решил быть с людьми до конца, потому что любит и понимает их.
Завязка сказок тоже была подсказана жизнью. Киплинг вместе со своими детьми Джоном и Элси разыгрывал сценки из «Сна в летнюю ночь» Шекспира. Сценой им служил заброшенный, поросший травой карьер. Джон играл Пака, Элси — Титанию, а сам Киплинг — ткача Основу, причём для своей роли он достал бумажную ослиную голову. Примерно так и завязывается первая сказка.
Сказки старой Англии — особые сказки. Иногда они больше похожи не на сказки, а на что-то другое. Их и называли по-разному: исторические рассказы, поучительные притчи, романтические сказки, ставя на первое место те или иные их черты. Поучительность в них, конечно, есть, но подана она скрытно и незаметно под внешним действием, так что её не всегда и видно. Автор и сам признавал, что в своих сказках он кое-что «спрятал»: «Я расположил материал в три-четыре наложенных друг на друга слоя, которые могут открываться читателю, а то и нет, в зависимости от его возраста и жизненного опыта». Поэтому не всегда легко определить, о чем та или иная сказка: одним кажется об одном, другим — о другом. Многое в этих сказках может показаться необычным и, следовательно, непонятным, особенно при первом чтении. Обрывочные образы, туманные описания и сравнения, необычная психологическая мотивировка некоторых реплик — все это может показаться сначала трудным. Но не спешите с выводами. Эти сказки продуманы и выверены автором до последнего слова. Они рассчитаны на то, чтобы их читали (именно читали, а не воспринимали на слух, как, например, «Сказки просто так»). Причём читать их лучше не один раз, и тогда с каждым новым чтением вам будут открываться новые, незамеченные прежде детали, становиться понятными неясные фразы. У Киплинга все детали очень важны. Вот, например, хорошо знакомый Дану и Юне камень-поилка для кур, на который они ставят фонарики («Доктор медицины»), оказывается тем самым «чумным камнем», который в прошлом выставлялся у входа в поражённую болезнью деревню. И таких примеров много.
Киплинг призывает внимательней всматриваться в окружающую землю. Устами Пака он говорит, что она заключает в себе много больше, чем думают живущие на ней люди. Земля, впитавшая в себя пот тысяч безвестных тружеников и кровь защитников, земля, на которой выковался дух народа, земля, слившаяся с историей и сама ставшая историей, — именно она является подлинным героем сказок Киплинга, именно она помогает современным людям правильно осознать своё место в жизни и излечивает (смотри стихотворение «Амулет») от болезней современного ему буржуазного мира — безверия, слабости духа, пассивности, — какими они виделись Киплингу и с какими он боролся всю жизнь своим творчеством.
В сказках Старой Англии Киплинг поднимает важные морально-этические проблемы — о счастье человека, о смысле его жизни, о долге пред людьми, о соотношении в судьбе человека предопределённости и его активной воли, — те проблемы, которые волнуют нас и сегодня.
В «Холодном Железе», например, судьба в лице могучего бога Тора начертала мальчику всю его дальнейшую жизнь — жизнь беззаветного служения людям. Но эта судьба не была навязана ему насильно, против его воли. Он не спорил с судьбой, а принял её добровольно и с радостью. И не мукой оказалась вся его дальнейшая жизнь, а счастьем, потому что когда человек добровольно идёт на трудности и лишения ради великого дела, ради других людей — он счастлив.
В своих поступках герои имеют выбор. Мальчик может остаться у фей и жить беззаботно, а может уйти к людям. Сын жрицы, «Купивший Нож», тоже выбирает: пойти ли ему ради своего народа навстречу неизвестному, рискуя погибнуть, как советует первый голос, или остаться есть и спать дома, как уговаривает другой. Выбирает и Ник Калпепер — идти ли ему своей дорогой к брату, как он и намеревался сделать, или остаться в чужой, поражённой чумой деревне, чтобы бороться с болезнью, помогать людям и утверждать перед небом и судьбой силы и возможности человека. Выбирает римский легионер Парнезий («Крылатые Шлемы»): ставить ли на карту свою жизнь и будущее, приняв участие в защите Британии в войсках Максима, или нет. Герои всех сказок выбирают самый трудный путь и не могут поступить иначе, не так, как они поступили. Вся их предыдущая жизнь, воспитание, убеждения, наконец, создавшиеся обстоятельства — все заставляет их сделать единственно возможный выбор: борьбу и подвиг. И именно прославление активной воли человека, его способности к подвигу, самопожертвованию ради людей, готовности ради них на тяжёлый труд и есть важнейшая идея сборника сказок «Меч Виланда».
Итак, вы открываете первую страницу книги. Не спешите прочитать её залпом. Вы только проскочите мимо всего самого главного. Не поленитесь заглянуть и в комментарии. Думайте, почему герои говорят и поступают так, а не иначе, что хотел сказать автор тем или иным словом, фразой. Эта книга рассчитана на вдумчивых читателей, и если вы будете такими, то непременно подружитесь с нею и её героями.
А. Слобожан
МЕЧ ВИЛАНДА
На лужайке, которую Дан и Юна избрали для своего театра, они разыгрывали перед тремя коровами сценки из комедии Шекспира «Сон в летнюю ночь». Из большой пьесы отец выбрал для них лишь несколько сценок, — и дети вместе с мамой разучивали их, пока не выучили наизусть. Начали с того, как ткач Ник Основа, с ослиной головой на плечах, выходит из кустов и находит спящую Титанию, королеву фей. Затем они перескочили к моменту, когда Основа просит трех маленьких фей почесать ему голову и принести меду, а кончили, когда Ник заснул на руках Титании. Дан изображал и Пака, и Основу, и всех трех фей. Когда он был Паком, он надевал шапочку с торчащими ушами, а когда Основой — бумажную ослиную голову, которые выскакивают из рождественских хлопушек, — знайте, они легко рвутся, если с ними небрежно обращаться. Юна, в венке из полевых цветов и с волшебной палочкой, сделанной из стебля наперстянки, играла Титанию.
Лужайка, где находился театр, называлась Лонг Слип, или Длинная Коса, потому что с двух сторон её огибал маленький ручеёк. Пробегая дальше через два или три поля, ручеёк вращал колесо мельницы. В самом центре этой излучины потемневшая трава образовывала большое, старое, волшебное Кольцо, оно и служило сценой. В зарослях орешника, ивы и калины, росших вдоль ручья, было очень удобно ожидать своего выхода на «сцену». Взрослые, бывавшие тут, говорили, что сам Шекспир не мог бы найти более подходящей обстановки для своей пьесы. Детям, конечно же, не разрешили устраивать представление в саму ночь на Иванов день, и они, захватив с собой ужин — сваренные вкрутую яйца, соль, сдобные булочки, — отправились туда сразу после обеда, когда тени начали расти. Трех коров недавно подоили, и теперь они спокойно паслись, пощипывая траву, да так, что треск стоял на всю поляну, а работающая вдали мельница стучала, словно босые пятки по твёрдой земле. Сидевшая на воротах кукушка, по-июньски сбиваясь, пела своё «ку-ку, ку-кук-к», а пегий зимородок с деловым видом перебирался через лужайку к ручейку. Больше ничто не нарушало тягучий, сонный покой, пахнущий медуницей и высохшей травой.
Пьеса шла прекрасно. Дан помнил все свои роли — Пака, Основы и трех фей, — Юна не забыла ни единого словечка роли Титании; она ничего не перепутала даже в том трудном месте, где Титания поучает своих фей, как кормить Основу «инжиром, абрикосами и ежевикой», и дальше все запутанные строчки про мёд и светильники. Артистам так понравилось играть, что они повторили свою пьеску три раза с начала до конца, и только тогда уселись на мягкую траву в центре Кольца, чтобы съесть яйца и булочки. Именно в этот момент из зарослей ольхи у берега послышался свист. Дети вскочили.
Кусты раздвинулись. На том самом месте, где Дан изображал Пака, дети увидели маленького, коричневого, широкоплечего человечка с торчащими ушами, курносым носом, косыми голубыми глазами и смеющимся лицом. Он заслонил лицо от солнца, как будто наблюдал за Основой и другими героями Шекспира, и низким голосом (именно таким голосом три коровы просят, чтобы их подоили), начал:
Что здесь за сброд мужланов расшумелся
Так близко от царицы? Ба, тут пьеса!
Он остановился, приложил руку к уху и, подмигнув, продолжал:
Ну что ж, я буду зрителем у них,
При случае, быть может, и актёром.
Дети смотрели, затаив дыхание. Маленькое существо — оно было Дану по плечо — спокойно шагнуло в Кольцо.
— Я давно уже не практиковался, но мою роль надо играть именно так.
Дети никак не могли оторвать от него глаз, разглядывая с головы до ног — от темно-синей шапочки, похожей на большой цветок, до голых, покрытых шерстью ног. Наконец он рассмеялся.
— Пожалуйста, не смотрите на меня так. Вы же сами меня вызвали. Кого же ещё вы ожидали?
— Мы никого не ожидали. Эта земля наша.
— Ваша? — переспросил пришелец, опускаясь на траву. — Тогда зачем же вы играли «Сон в летнюю ночь» три раза подряд, именно в Иванов день, именно в центре Кольца и рядом, совсем рядом с одним из принадлежащих мне холмов в Старой Англии? Вот холмы Пука — они же и есть холмы Пака, мои холмы. Это же ясно как дважды два! Смотрите!
Он указал на голый, покрытый папоротником склон холма Пука, который начинался сразу за ручьём. Дальше склон терялся в лесу, а за лесом поднимался Маячный холм. Он достигал высоты пятисот футов и был увенчан голой вершиной, оттуда просматривались долина Певнсей, Британский канал и почти вся южная часть голых холмов Даунс.
— Клянусь Дубом, Ясенем и Терновником! — продолжал Пак, все ещё смеясь.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Сказки Старой Англии'



1 2