бардак. Все паниковали, метались взад-вперед, никто не понимал, какого лешего килрачи забыли в поселении Джулиана, да еще двинули туда такие силы — для захвата системы вполне хватило бы одной дивизии. Да и собственно, килрачам вообще не было нужды ее захватывать: любой мало-мальски разбирающийся в ситуации на фронте человек с первого взгляда понял бы, что удержать они ее не смогут ни при каких раскладах. Еще пару часов, и против них будут собраны вдвое превосходящие силы с парочкой боевых баз, так что с военной точки зрения все это было чистой воды глупостью. С военной…
На столе загудел заваленный бумагами интерком. Старший лейтенант позволил ему погудеть секунд тридцать, прежде чем ответил на вызов.
— Сэр, — это был его один из его помощников, отряженный с утра следить за камерами наблюдения и тепловыми датчиками в лагерях. — Разрешите доложить: в лагерях наблюдается непонятная активность килрачей. Мы ничего пока не можем понять, но они до предела возбуждены. Сэр, даю руку на отсечения, эти твари что-то задумали!
— Каково состояние заградительного барьера в лагерях?
— Полный порядок, сэр, колебаний поля нет, энергоподача на стандартном уровне.
— Охрана докладывала про что-то необычное?
— Нет, сэр. Пока нет.
Сол устало помассировал раскалывающиеся виски: еще этого не хватало. Хоть и не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться — килрачи не будут спокойно сидеть, когда рядом держат взаперти их детей (Сол не настолько был наивен, чтобы верить, будто килрачи ничего до сих пор про это не знают).
— Спасибо, капрал. Это все?
— Нет, сэр. С метеостанции сообщили, что оба циклона увеличили скорость. Шторм начнется между десятью и одиннадцатью часами утра, а в полную мощь войдет к обеду.
— Хорошо, капрал. Продолжайте наблюдение.
«Веселый будет денек!» — подумал старший лейтенант службы безопасности Аполлона-2 Хэннан Сол и рассеяно пригладил свои черные волосы с сединой на висках.
*14*
8:49
Тишина…
Так тихо, что каждый вздох гулким эхом отдается в пустой каюте; так тихо, что кажется, будто слышен ритмичный пульс бесконечного космоса и слабое потрескивание брони…
Тишина… И два любящих сердца, сжимающихся в предчувствие надвигающейся беды…
— Ты был прав!
— И привел всех на смерть!
— Этого не знает никто…
— Знаю я! Я слишком долго служу еашш-руалом, чтобы не видеть правды!
Голограмма Кэры сделала несколько шагов и остановилась за спиной бессильно поникшего на кровати Нерага (на своем корабле Кэра, естественно, видела такую же голограмму Спутника: не та была ситуация, чтобы капитаны крейсеров могли позволить себе летать друг к другу).
Нераг ожесточенно тер лицо ладонями. После блистательного захвата контроля над пространством вокруг поселения Джулиана (как и предполагалось, сопротивление людей продолжалось чуть меньше двадцати минут), он безвылазно сидел в своей каюте, в отчаянии прикидывая варианты, просчитывая комбинации — каждый раз приходя к одному результату: ответный удар людей уничтожит флот Империи!
Кэра с нежностью и тревогой посмотрела на Спутника. Она тоже не первый год командовала соединением и не первый год служила вместе с Нерагом, чтобы не распознать угрожающих признаков: еашш-руала неотвратимо засасывал страх за пришедших с ним. И этого нельзя было допустить ни в коем случае: когда прибудут люди, когда нужно будет вести переговоры — в эти минуты он должен быть как никогда силен и уверен в себе.
— Нераг! — руки фантома коснулись плеча килрача: естественно, это не было настоящим прикосновением, но определенную иллюзию живой руки силовое поле создавало. — Ты не можешь себя винить: мы сами сделали выбор, и мы хорошо знали, на что идем. И даже если мы погибнем, но спасутся дети — оно того стоит! — с яростной уверенностью прошептала ему в ухо Кэра, словно пытаясь передать часть этой уверенности. — Ты должен держаться! Сейчас ты нужен нам всем!
Нераг медленно поднял взгляд. И в этом взгляде была благодарность, была любовь, было восхищение ее мужеством…
В нем не было лишь надежды.
— Ты должна была послушаться меня, Кэра, — прошептал он. — Тебе нужно было лететь к Аполлону-2…
— И кто бы поддержал тебя тут? — резко оборвала его она. — Кому ты можешь еще так довериться? Кто знает тебя так, как я? И…
Заунывный гулкий удар прервал ее. Сигнал тревоги, приказ всем немедленно явиться на боевые посты, объявление боеготовности первого уровня — и они оба прекрасно понимали, что означает этот сигнал.
В пространстве поселения Джулиана появились боевые корабли Конфедерации.
— Еашш-руал Нераг, на расстоянии двадцати восьми планетарных радиусов из гиперпространства вышел авангард секторального флота Конфедерации, — раздался четкий голос Ерраха. — На данный момент замечено две дивизии противника, но сенсоры регистрируют приближение нового отряда. Флот Империи приведен в состояние полной боевой готовности.
Килрачи в молчании выслушали сообщение, затем еашш-руал коротко распорядился следить за вражескими кораблями и выпускать истребители. Голограмма Кэры отодвинулась от Спутника и внимательно посмотрела ему в лицо:
— Иди, Нераг, — ты должен быть там! И чтобы не случилось, помни: ничто не изменит того, что было между нами. Мы всегда будем вместе!
— «И на свету, и во тьме…» — слабо улыбнулся Нераг, вспоминая слова клятвы, завершавшей ритуальную часть свадебной церемонии, за несколько мгновений перед тем, как лучи прожгли их ладони.
— «И в боли, и в радости!» — откликнулась Кэра, голограмма которой меркла. — «И сейчас, и всегда…». Я люблю тебя, Нераг!
— Я люблю тебя, Кэра! — выкрикнул тающей в алом свете своей каюте голограмме килрач, вытирая выступившие на глазах слезы. И уже тише:
— Спасибо тебе… спасибо, алльи-и .
— Флот Конфедерации ложится на боевой курс , — холодно сообщило ядро через корабельную сеть. — Общий интервал безопасности — восемь минут сорок одна секунда. Интервал безопасности для высшего командования — три минуты двенадцать секунд.
Схватив накидку, Нераг бросился вон из каюты. Командный мостик был всего уровнем выше, так что уже через полторы минуты он вошел в сердце управления всей армадой, на ходу приказывая: «тактический режим управления».
Стены растаяли, спрятались за опустившимся серым туманом. Туман закрыл собою все, осветился изнутри, затем потемнел и стал прозрачным. Вместо командного мостика, вокруг был космос, поселение Джулиана, окружившие его непроницаемой сетью крейсера Империи и маленькие точки светло-салатового цвета — секторальный флот людей.
— Есть новые данные по флоту противника? — усаживаясь в кресло, поинтересовался Нераг; рядом из ниоткуда появились рабочие пульты и аналитические мониторы.
— На данный момент, в систему прибыло почти три дивизии и две боевых базы, еашш-руал. Противник двигается к нам на максимальной скорости, формируя атакующий строй. Попыток выйти на связь не было.
— Открыть канал гиперсвязи, транслировать сигнал по всем диапазонам, задействовать трансляторы.
— Гиперсвязь установлена, еашш-руал. Можно начинать передачу.
Нераг усмехнулся, хоть мысли его были далеко не веселыми. «Исторический момент: первый официальный контакт между людьми и Империей!»
— Говорит еашш-руал Империи Килрач Нераг. Я обращаюсь к секторальному флоту Конфедерации, что приближается к поселению Джулиана. Мы полностью контролируем орбитальное пространство планеты, наши корабли на позициях чистого удара. Я требую, чтобы вы немедленно застопорили двигатели. В противном случае, я отдам приказ о полномасштабной бомбардировке!
Он замолчал и в эфире повисла напряженная тишина. Не трудно было понять, что происходит сейчас на кораблях Конфедерации: вне всяких ожиданий килрачи добровольно вышли на связь, чего не было с самого начала войны, да еще и пригрозили планетарной бомбардировкой.
— Говорит командующий ударной группировкой, — зашуршал в динамиках слегка растерянный голос человека, — полковник Синевич. Это что, официальные переговоры?
— Нет, это ультиматум, — холодно заявил Нераг. — Вы остановитесь и выполните наши требования или будете наблюдать за тем, как мы уничтожим миллион ваших сородичей!
— Это блеф! — спустя полминуты ошеломленного молчания напряженно сказал человек, но корабли все-таки начали замедлять ход. Голос человека дрожал от гнева… и была в нем какая-то неуверенность. — Вы не посмеете устроить тут еще один «Спорный мир»!
«Ты должен!» — прошептал себе Нераг, цепенея от ужаса и осознания того, что он должен совершить. Все восставало в нем против, начиная от впитанных с молоком матери истин и заканчивая словами священных книг, но голос его не дрогнул, когда он заговорил вновь.
— Тогда я продемонстрирую вам, где блеф, а где нет! — не обращая внимания на испуганные возгласы на другом конце эфира, он отрывисто скомандовал: — Цель 111.433.34, команда наведения. Боевой приказ — полная стерилизация.
— Во имя всего святого, что вы делаете!.. — канал связи отключился, повинуясь раздраженному жесту еашш-руала.
— Крейсера «Тэккаа» и «Сор'ровар» приняли приказ! — отчиталось логико-аналитическое ядро. Нераг вздрогнул, срываясь со своего места: «Сор'ровар», крейсер Кэры… Зачем, почему именно она пошла на это?! Он открыл было рот, чтобы остановить, помешать — в эту секунду раздался голос ядра, безразлично-равнодушный:
— Приказ выполнен: системы наведения «Тэккаа» и «Сор'ровар» захватили цель!
Это было очень красивое место, хоть тут и разместили пищевой комбинат, а чуть дальше среди холмов из мрачного зева шахты тянулись вагонетки с рудой. Огромные луга с восхитительными темно-багровыми цветами, чем—то похожими на земные маки; высоченные дубы, прижившиеся здесь и вымахавшие раза в два больше обычного; обвивающая холмы широкая река, берега которой покрывала трава с необычным серебристым оттенком. Неудивительно, что именно сюда выбралась компания молодых людей, радующихся наступившей хорошей погоде.
И потому пропустивших все сигналы тревоги, раздирающие воздух в каждом населенном пункте поселения Джулиана; ну, а до комбината было почти три километра, и так далеко рев сирены просто не долетал…
Первой — и единственной — это заметила смуглявая девушка, на какой-то миг отвлекшаяся от ласк своего друга. В небе прямо над ними словно раскрылось два белоснежных глаза, вокруг которых распух оранжево-бурый ореол. Девушка только открыла рот, чтобы позвать остальных, как два заряда антиматерии врезались в плотные слои атмосферы, пылающими болидами прожгли их, и на ничтожной высоте ста или двухсот метров началась чудовищная реакция полного превращения материи в энергию.
К счастью для себя, ни девушка, ни ее спутники ничего не почувствовали. Непредставимо яркая вспышка в тысячную долю секунды испарила их тела, запечатлев на обугливающейся, распадающейся под напором истребительного света на атомы земле только слабые контуры, тени.
А затем жар в миллионы градусов, потоки радиации и ударная волна превратили все в радиусе десятков километров в раскаленное пекло, вгрызаясь в толщу планеты, уничтожая практически до скального основания…
Это было красивое место…
*15*
10:22
«…десять часов. Они требуют выдачи детей или уничтожат в поселении Джулиана все живое антиматерией. И они не шутят…»
На экране возникло изображение планеты: вполне заурядный мирок, сине-зеленые тона на бархатистой черноте космоса, белые узоры облаков… И клокочущий багрово-черный океан огня и дыма ближе к северному краю единственного континента, окаймленный медленно ползущей алой полосой, впереди которой беспорядочно громоздились гонимые ударной волной облака.
В помещении связи административного комплекса Аполлона-2 раздались стоны ужаса: все моментально поняли, что они видят на экране. Планетарная бомбардировка антиматерией, самое страшное из всего, что можно придумать! Судя по сводкам, удар пришелся в относительно безлюдную местность, накрыв какой-то комбинат, но около пяти или семи тысяч человек погибло при этом, а местность в стокилометровом радиусе от эпицентра превратилась в навсегда выжженную, сплавленную до шлака пустыню!
«Мы не имеем связи с поселением Джулиана, а в штабе командования ничего толкового предложить не могут, — сдавленно продолжал голос, пока на экране вновь и вновь повторялась сцена удара килрачей по поселению Джулиана. — Мы тут сделать ничего не сможем: хоть нас и больше, но помешать „котам“ выжечь планету не в силах. В общем, их дети у вас — вам решать… только, ради всего святого, не мешкайте!».
Экран почернел, тихий звон из динамиков сигнализировал про прекращение трансляции.
— Значит так! — прежде, чем собравшиеся пустились в обсуждения (те, кто мог говорить: некоторые едва держались на ногах после увиденного), громко крикнул Сол. — Всем молчать про это: в городе не должны даже догадываться про этот кошмар! Иначе, если люди узнают, что в каком-то часе полета дело дошло до планетарных бомбардировок, у нас будет такая паника, что небо в полоску покажется!
— Теперь, — немного спокойнее продолжил он, — я хочу, чтобы все разошлись по своим местам, и занялись прямыми обязанностями; те, кому плохо, могут передохнуть минут десять. Если вы не забыли, у нас боеготовность второго уровня, а на город идет ураган, какого не было последние двадцать лет. Творящееся в поселении Джулиана — ужасная трагедия, но у нас задача — подготовить город к буре. Я понятия не имею, как вы это сделаете, но через полчаса я хочу услышать от всех рапорт, что мы готовы к урагану…
Его он заметил почти сразу, как тот вошел: молоденький паренек в форме капрала, тот самый, который отвечал за контроль лагерей килрачей.
— Сэр, разрешите поговорить с вами, — капрал (Сол с трудом, но припомнил, что зовут паренька, Виктором) отдал честь с каменным выражением лица. Сол одобрительно кивнул (ясно, что-то случилось, но окружающим знать про это совсем не обязательно), приказал попавшемуся под руку метеорологу найти последнюю сводку погоды, подхватил Виктора за локоть и отвел к вспомогательному компьютеру в тихом уголке. Убедившись, что их никто не слышит, Хэннан взглядом разрешил ему говорить:
— Сэр, я просматривал записи камер наблюдения за последние полчаса в лагере номер два. Я думаю, сэр, вам стоит посмотреть…
Сол, поджав губы, посмотрел на протянутый ему диск, потом с тем же недовольным выражением лица взял его и вложил в воспроизводящий слот. На экране замелькали полосы настройки, потом появился опознавательный код камеры наблюдения и точное время записи: 9:56, четыре минуты до очередной смены охраны.
Поначалу Сол не увидел ничего тревожного: вышка охраны на границе барьерного поля, два охранника в бронекостюмах, подъезжающая бронемашина со сменой. Камера чуть повернулась: и в зону обзора попали трое килрачей, с вызывающим видом наблюдающие за охраной. («С полуночи у каждой стоят „коты“, — громким шепотом сказал капрал. — Двое, трое, а пару раз пятеро стояло. Словно ждут чего-то, сэр!»). Пару секунд камера следила за килрачами, а потом повернула в сторону людей. Крупным планом всплыло лицо самого высокого охранника. Включился звук:
— …чего эти морды тут торчат?
— А хрен их разберет, — с видимым безразличием пожал плечами второй. — Торчат себе и торчат. Может, щенков унюхали (Сол в ярости сжал кулаки, последними словами проклиная тупоголовое «быдло», распускающее языки) и теперь страдают?
— А—а, это… Но ничего, скоро, как я слышал, их отсюда заберут и промоют мозги, чтобы из зверюшек диких сделать зверюшек цивилизованных! — и загоготал, похрюкивая от восторга собственным юмором. А камера плавно пошла обратно и вновь показала пару килрачей, застывших в напряженной позе. Пару, потому что третий быстро шел, почти бежал к баракам. «Боже, что же эти идиоты натворили?!» — ужаснулся Сол, подумав, что килрачам в лагерях довелось всю ночь выслушивать подобные реплики. И принимать каждую всерьез!
Экран на мгновение потемнел, пока компьютер обрабатывал следующую запись, а потом явил вид лагеря с высоты птичьего полета; цифры в углу экрана показывали, что эту запись сделали пятнадцать минут назад.
Онемевший от удивления Сол смотрел на ровные концентрические круги, образованные вставшими рядом килрачами: весь центр лагеря был скрыт тысячами «котов», а внутри этих кругов стояло пять одиноких фигур: четыре, взявшие друг друга за руки, образовали ромб, а пятая стояла точно посередине.
— В остальных лагерях все то же самое: те же круги, та же фигура в центре, — тихо сказал капрал. — Я подумал, вам стоит это видеть!
— И правильно сделал, — свистящим шепотом отозвался Сол. — Не знаю, что это, но вряд ли они будут весь день напролет молитвы распев…
В этот миг земля под ногами дрогнула!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
На столе загудел заваленный бумагами интерком. Старший лейтенант позволил ему погудеть секунд тридцать, прежде чем ответил на вызов.
— Сэр, — это был его один из его помощников, отряженный с утра следить за камерами наблюдения и тепловыми датчиками в лагерях. — Разрешите доложить: в лагерях наблюдается непонятная активность килрачей. Мы ничего пока не можем понять, но они до предела возбуждены. Сэр, даю руку на отсечения, эти твари что-то задумали!
— Каково состояние заградительного барьера в лагерях?
— Полный порядок, сэр, колебаний поля нет, энергоподача на стандартном уровне.
— Охрана докладывала про что-то необычное?
— Нет, сэр. Пока нет.
Сол устало помассировал раскалывающиеся виски: еще этого не хватало. Хоть и не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться — килрачи не будут спокойно сидеть, когда рядом держат взаперти их детей (Сол не настолько был наивен, чтобы верить, будто килрачи ничего до сих пор про это не знают).
— Спасибо, капрал. Это все?
— Нет, сэр. С метеостанции сообщили, что оба циклона увеличили скорость. Шторм начнется между десятью и одиннадцатью часами утра, а в полную мощь войдет к обеду.
— Хорошо, капрал. Продолжайте наблюдение.
«Веселый будет денек!» — подумал старший лейтенант службы безопасности Аполлона-2 Хэннан Сол и рассеяно пригладил свои черные волосы с сединой на висках.
*14*
8:49
Тишина…
Так тихо, что каждый вздох гулким эхом отдается в пустой каюте; так тихо, что кажется, будто слышен ритмичный пульс бесконечного космоса и слабое потрескивание брони…
Тишина… И два любящих сердца, сжимающихся в предчувствие надвигающейся беды…
— Ты был прав!
— И привел всех на смерть!
— Этого не знает никто…
— Знаю я! Я слишком долго служу еашш-руалом, чтобы не видеть правды!
Голограмма Кэры сделала несколько шагов и остановилась за спиной бессильно поникшего на кровати Нерага (на своем корабле Кэра, естественно, видела такую же голограмму Спутника: не та была ситуация, чтобы капитаны крейсеров могли позволить себе летать друг к другу).
Нераг ожесточенно тер лицо ладонями. После блистательного захвата контроля над пространством вокруг поселения Джулиана (как и предполагалось, сопротивление людей продолжалось чуть меньше двадцати минут), он безвылазно сидел в своей каюте, в отчаянии прикидывая варианты, просчитывая комбинации — каждый раз приходя к одному результату: ответный удар людей уничтожит флот Империи!
Кэра с нежностью и тревогой посмотрела на Спутника. Она тоже не первый год командовала соединением и не первый год служила вместе с Нерагом, чтобы не распознать угрожающих признаков: еашш-руала неотвратимо засасывал страх за пришедших с ним. И этого нельзя было допустить ни в коем случае: когда прибудут люди, когда нужно будет вести переговоры — в эти минуты он должен быть как никогда силен и уверен в себе.
— Нераг! — руки фантома коснулись плеча килрача: естественно, это не было настоящим прикосновением, но определенную иллюзию живой руки силовое поле создавало. — Ты не можешь себя винить: мы сами сделали выбор, и мы хорошо знали, на что идем. И даже если мы погибнем, но спасутся дети — оно того стоит! — с яростной уверенностью прошептала ему в ухо Кэра, словно пытаясь передать часть этой уверенности. — Ты должен держаться! Сейчас ты нужен нам всем!
Нераг медленно поднял взгляд. И в этом взгляде была благодарность, была любовь, было восхищение ее мужеством…
В нем не было лишь надежды.
— Ты должна была послушаться меня, Кэра, — прошептал он. — Тебе нужно было лететь к Аполлону-2…
— И кто бы поддержал тебя тут? — резко оборвала его она. — Кому ты можешь еще так довериться? Кто знает тебя так, как я? И…
Заунывный гулкий удар прервал ее. Сигнал тревоги, приказ всем немедленно явиться на боевые посты, объявление боеготовности первого уровня — и они оба прекрасно понимали, что означает этот сигнал.
В пространстве поселения Джулиана появились боевые корабли Конфедерации.
— Еашш-руал Нераг, на расстоянии двадцати восьми планетарных радиусов из гиперпространства вышел авангард секторального флота Конфедерации, — раздался четкий голос Ерраха. — На данный момент замечено две дивизии противника, но сенсоры регистрируют приближение нового отряда. Флот Империи приведен в состояние полной боевой готовности.
Килрачи в молчании выслушали сообщение, затем еашш-руал коротко распорядился следить за вражескими кораблями и выпускать истребители. Голограмма Кэры отодвинулась от Спутника и внимательно посмотрела ему в лицо:
— Иди, Нераг, — ты должен быть там! И чтобы не случилось, помни: ничто не изменит того, что было между нами. Мы всегда будем вместе!
— «И на свету, и во тьме…» — слабо улыбнулся Нераг, вспоминая слова клятвы, завершавшей ритуальную часть свадебной церемонии, за несколько мгновений перед тем, как лучи прожгли их ладони.
— «И в боли, и в радости!» — откликнулась Кэра, голограмма которой меркла. — «И сейчас, и всегда…». Я люблю тебя, Нераг!
— Я люблю тебя, Кэра! — выкрикнул тающей в алом свете своей каюте голограмме килрач, вытирая выступившие на глазах слезы. И уже тише:
— Спасибо тебе… спасибо, алльи-и .
— Флот Конфедерации ложится на боевой курс , — холодно сообщило ядро через корабельную сеть. — Общий интервал безопасности — восемь минут сорок одна секунда. Интервал безопасности для высшего командования — три минуты двенадцать секунд.
Схватив накидку, Нераг бросился вон из каюты. Командный мостик был всего уровнем выше, так что уже через полторы минуты он вошел в сердце управления всей армадой, на ходу приказывая: «тактический режим управления».
Стены растаяли, спрятались за опустившимся серым туманом. Туман закрыл собою все, осветился изнутри, затем потемнел и стал прозрачным. Вместо командного мостика, вокруг был космос, поселение Джулиана, окружившие его непроницаемой сетью крейсера Империи и маленькие точки светло-салатового цвета — секторальный флот людей.
— Есть новые данные по флоту противника? — усаживаясь в кресло, поинтересовался Нераг; рядом из ниоткуда появились рабочие пульты и аналитические мониторы.
— На данный момент, в систему прибыло почти три дивизии и две боевых базы, еашш-руал. Противник двигается к нам на максимальной скорости, формируя атакующий строй. Попыток выйти на связь не было.
— Открыть канал гиперсвязи, транслировать сигнал по всем диапазонам, задействовать трансляторы.
— Гиперсвязь установлена, еашш-руал. Можно начинать передачу.
Нераг усмехнулся, хоть мысли его были далеко не веселыми. «Исторический момент: первый официальный контакт между людьми и Империей!»
— Говорит еашш-руал Империи Килрач Нераг. Я обращаюсь к секторальному флоту Конфедерации, что приближается к поселению Джулиана. Мы полностью контролируем орбитальное пространство планеты, наши корабли на позициях чистого удара. Я требую, чтобы вы немедленно застопорили двигатели. В противном случае, я отдам приказ о полномасштабной бомбардировке!
Он замолчал и в эфире повисла напряженная тишина. Не трудно было понять, что происходит сейчас на кораблях Конфедерации: вне всяких ожиданий килрачи добровольно вышли на связь, чего не было с самого начала войны, да еще и пригрозили планетарной бомбардировкой.
— Говорит командующий ударной группировкой, — зашуршал в динамиках слегка растерянный голос человека, — полковник Синевич. Это что, официальные переговоры?
— Нет, это ультиматум, — холодно заявил Нераг. — Вы остановитесь и выполните наши требования или будете наблюдать за тем, как мы уничтожим миллион ваших сородичей!
— Это блеф! — спустя полминуты ошеломленного молчания напряженно сказал человек, но корабли все-таки начали замедлять ход. Голос человека дрожал от гнева… и была в нем какая-то неуверенность. — Вы не посмеете устроить тут еще один «Спорный мир»!
«Ты должен!» — прошептал себе Нераг, цепенея от ужаса и осознания того, что он должен совершить. Все восставало в нем против, начиная от впитанных с молоком матери истин и заканчивая словами священных книг, но голос его не дрогнул, когда он заговорил вновь.
— Тогда я продемонстрирую вам, где блеф, а где нет! — не обращая внимания на испуганные возгласы на другом конце эфира, он отрывисто скомандовал: — Цель 111.433.34, команда наведения. Боевой приказ — полная стерилизация.
— Во имя всего святого, что вы делаете!.. — канал связи отключился, повинуясь раздраженному жесту еашш-руала.
— Крейсера «Тэккаа» и «Сор'ровар» приняли приказ! — отчиталось логико-аналитическое ядро. Нераг вздрогнул, срываясь со своего места: «Сор'ровар», крейсер Кэры… Зачем, почему именно она пошла на это?! Он открыл было рот, чтобы остановить, помешать — в эту секунду раздался голос ядра, безразлично-равнодушный:
— Приказ выполнен: системы наведения «Тэккаа» и «Сор'ровар» захватили цель!
Это было очень красивое место, хоть тут и разместили пищевой комбинат, а чуть дальше среди холмов из мрачного зева шахты тянулись вагонетки с рудой. Огромные луга с восхитительными темно-багровыми цветами, чем—то похожими на земные маки; высоченные дубы, прижившиеся здесь и вымахавшие раза в два больше обычного; обвивающая холмы широкая река, берега которой покрывала трава с необычным серебристым оттенком. Неудивительно, что именно сюда выбралась компания молодых людей, радующихся наступившей хорошей погоде.
И потому пропустивших все сигналы тревоги, раздирающие воздух в каждом населенном пункте поселения Джулиана; ну, а до комбината было почти три километра, и так далеко рев сирены просто не долетал…
Первой — и единственной — это заметила смуглявая девушка, на какой-то миг отвлекшаяся от ласк своего друга. В небе прямо над ними словно раскрылось два белоснежных глаза, вокруг которых распух оранжево-бурый ореол. Девушка только открыла рот, чтобы позвать остальных, как два заряда антиматерии врезались в плотные слои атмосферы, пылающими болидами прожгли их, и на ничтожной высоте ста или двухсот метров началась чудовищная реакция полного превращения материи в энергию.
К счастью для себя, ни девушка, ни ее спутники ничего не почувствовали. Непредставимо яркая вспышка в тысячную долю секунды испарила их тела, запечатлев на обугливающейся, распадающейся под напором истребительного света на атомы земле только слабые контуры, тени.
А затем жар в миллионы градусов, потоки радиации и ударная волна превратили все в радиусе десятков километров в раскаленное пекло, вгрызаясь в толщу планеты, уничтожая практически до скального основания…
Это было красивое место…
*15*
10:22
«…десять часов. Они требуют выдачи детей или уничтожат в поселении Джулиана все живое антиматерией. И они не шутят…»
На экране возникло изображение планеты: вполне заурядный мирок, сине-зеленые тона на бархатистой черноте космоса, белые узоры облаков… И клокочущий багрово-черный океан огня и дыма ближе к северному краю единственного континента, окаймленный медленно ползущей алой полосой, впереди которой беспорядочно громоздились гонимые ударной волной облака.
В помещении связи административного комплекса Аполлона-2 раздались стоны ужаса: все моментально поняли, что они видят на экране. Планетарная бомбардировка антиматерией, самое страшное из всего, что можно придумать! Судя по сводкам, удар пришелся в относительно безлюдную местность, накрыв какой-то комбинат, но около пяти или семи тысяч человек погибло при этом, а местность в стокилометровом радиусе от эпицентра превратилась в навсегда выжженную, сплавленную до шлака пустыню!
«Мы не имеем связи с поселением Джулиана, а в штабе командования ничего толкового предложить не могут, — сдавленно продолжал голос, пока на экране вновь и вновь повторялась сцена удара килрачей по поселению Джулиана. — Мы тут сделать ничего не сможем: хоть нас и больше, но помешать „котам“ выжечь планету не в силах. В общем, их дети у вас — вам решать… только, ради всего святого, не мешкайте!».
Экран почернел, тихий звон из динамиков сигнализировал про прекращение трансляции.
— Значит так! — прежде, чем собравшиеся пустились в обсуждения (те, кто мог говорить: некоторые едва держались на ногах после увиденного), громко крикнул Сол. — Всем молчать про это: в городе не должны даже догадываться про этот кошмар! Иначе, если люди узнают, что в каком-то часе полета дело дошло до планетарных бомбардировок, у нас будет такая паника, что небо в полоску покажется!
— Теперь, — немного спокойнее продолжил он, — я хочу, чтобы все разошлись по своим местам, и занялись прямыми обязанностями; те, кому плохо, могут передохнуть минут десять. Если вы не забыли, у нас боеготовность второго уровня, а на город идет ураган, какого не было последние двадцать лет. Творящееся в поселении Джулиана — ужасная трагедия, но у нас задача — подготовить город к буре. Я понятия не имею, как вы это сделаете, но через полчаса я хочу услышать от всех рапорт, что мы готовы к урагану…
Его он заметил почти сразу, как тот вошел: молоденький паренек в форме капрала, тот самый, который отвечал за контроль лагерей килрачей.
— Сэр, разрешите поговорить с вами, — капрал (Сол с трудом, но припомнил, что зовут паренька, Виктором) отдал честь с каменным выражением лица. Сол одобрительно кивнул (ясно, что-то случилось, но окружающим знать про это совсем не обязательно), приказал попавшемуся под руку метеорологу найти последнюю сводку погоды, подхватил Виктора за локоть и отвел к вспомогательному компьютеру в тихом уголке. Убедившись, что их никто не слышит, Хэннан взглядом разрешил ему говорить:
— Сэр, я просматривал записи камер наблюдения за последние полчаса в лагере номер два. Я думаю, сэр, вам стоит посмотреть…
Сол, поджав губы, посмотрел на протянутый ему диск, потом с тем же недовольным выражением лица взял его и вложил в воспроизводящий слот. На экране замелькали полосы настройки, потом появился опознавательный код камеры наблюдения и точное время записи: 9:56, четыре минуты до очередной смены охраны.
Поначалу Сол не увидел ничего тревожного: вышка охраны на границе барьерного поля, два охранника в бронекостюмах, подъезжающая бронемашина со сменой. Камера чуть повернулась: и в зону обзора попали трое килрачей, с вызывающим видом наблюдающие за охраной. («С полуночи у каждой стоят „коты“, — громким шепотом сказал капрал. — Двое, трое, а пару раз пятеро стояло. Словно ждут чего-то, сэр!»). Пару секунд камера следила за килрачами, а потом повернула в сторону людей. Крупным планом всплыло лицо самого высокого охранника. Включился звук:
— …чего эти морды тут торчат?
— А хрен их разберет, — с видимым безразличием пожал плечами второй. — Торчат себе и торчат. Может, щенков унюхали (Сол в ярости сжал кулаки, последними словами проклиная тупоголовое «быдло», распускающее языки) и теперь страдают?
— А—а, это… Но ничего, скоро, как я слышал, их отсюда заберут и промоют мозги, чтобы из зверюшек диких сделать зверюшек цивилизованных! — и загоготал, похрюкивая от восторга собственным юмором. А камера плавно пошла обратно и вновь показала пару килрачей, застывших в напряженной позе. Пару, потому что третий быстро шел, почти бежал к баракам. «Боже, что же эти идиоты натворили?!» — ужаснулся Сол, подумав, что килрачам в лагерях довелось всю ночь выслушивать подобные реплики. И принимать каждую всерьез!
Экран на мгновение потемнел, пока компьютер обрабатывал следующую запись, а потом явил вид лагеря с высоты птичьего полета; цифры в углу экрана показывали, что эту запись сделали пятнадцать минут назад.
Онемевший от удивления Сол смотрел на ровные концентрические круги, образованные вставшими рядом килрачами: весь центр лагеря был скрыт тысячами «котов», а внутри этих кругов стояло пять одиноких фигур: четыре, взявшие друг друга за руки, образовали ромб, а пятая стояла точно посередине.
— В остальных лагерях все то же самое: те же круги, та же фигура в центре, — тихо сказал капрал. — Я подумал, вам стоит это видеть!
— И правильно сделал, — свистящим шепотом отозвался Сол. — Не знаю, что это, но вряд ли они будут весь день напролет молитвы распев…
В этот миг земля под ногами дрогнула!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12