Акцент немного рубленый, британский, с примесью какого-то другого, такого, который можно услышать в Вест-Индии. Однажды она что-то говорила про Ямайку. Ах да, она говорила, что она — марон, хоть я и не знаю, что это такое.
— О Господи! — простонал Брюстер. — Опять надо обращаться в Консульство Великобритании!
Пит Кустис сардонически улыбнулся:
— Негритянское образование может, в конце концов, для чего-то пригодиться, шеф. Мы проходили на уроках маронов в Колумбии. Это племя беглых рабов, бежавших в Голубые горы Ямайки и смешавшихся с местным населением. Британская армия пыталась их выловить, но получила отпор. Так что само собой возник договор по типу «Живи и давай жить другим». Мароны — это ямайский аналог наших семинолов во Флориде. Хотя их племенные обычаи более африканские, чем местные.
— А у них в горах водятся леопарды?
— Откуда же я знаю! Из того немногого, что я слышал о западно-африканском культе Леопарда, я могу заключить, что это мужской культ. Женщины — ведьмы Африки — молятся Мумбо-Юмбо или Деве Марии.
— Не надо лекций по антропологии, Пит, — прорычал Брюстер. — Меня интересует, где она заполучила свои шрамы. Мне просто нужен ее словесный портрет.
— Вы собираетесь ее арестовать? — спросил Кустис.
— Конечно, собираюсь, черт побери! Меня уже замучило это мерзкое дело и…
— По какому обвинению, шеф?
— По какому обвинению? — фыркнул лейтенант. — Свидетельница только что сообщила нам, что она продавала человеческие кости и Бог знает что еще и… ага, понимаю.
— Мумифицированную руку мисс Мейб дал сам Плью. Или кто-то, выглядевший как его близнец, — сказал Пит Кустис. — Мы не можем задерживать эту ведьму культа вуду более семидесяти двух часов, и если мы не предъявим ей что-нибудь серьезное, она уйдет и исчезнет, зная, что мы ею интересуемся!
— Хорошо. Ты хочешь пошнырять вокруг Черри Крик и посмотреть, что ты сможешь о ней узнать? — спросил Брюстер. Кустис кивнул, и лейтенант повернулся к Мелвину Стерну. — Вы можете быть свободны, Мел. Но хочешь, я дам тебе совет?
— Конечно, Сэм. Я всегда рад вас выслушать.
Брюстер указал сигарой в сторону мисс Мейб и сказал:
— Увези ее подальше от меня. Мне безразлично куда, главное подальше. Мы имеем дело с опасными психами, и неизвестно, когда они решат убить и ее тоже! — Внезапно еще одна мысль пришла ему в голову, и он с несчастным видом добавил: — Если окажется так, что они уже ее убили, я вскрою себе вены!
Мы с Кустисом криво усмехнулись. Но адвокат ничего не понял. Он смотрел то на Брюстера, то на свою рыжую клиентку:
— Не совсем уверен, что я вас понял, Сэм. Вот она здесь сидит, живая и здоровая.
— Надеюсь, — ответил Сэм Брюстер. — Я действительно серьезно на это надеюсь. Но понимаешь, Мел, мы в последнее время не считаем это само собой разумеющимся!
В тот вечер я вернулся домой довольно поздно. Однако управляющий ждал меня, подпрыгивая от нетерпения.
— Вам нужно что-то сделать с этим чертовым котом, сержант Прайс! — жаловался он. — Он уже извелся от мяуканья, а из-за замка «Медико», который вы поставили на свою дверь, я не могу туда попасть, чтобы угомонить этого чертова зверя!
— Мой кот? — Я сдвинул брови. — Вы перепутали, Майк. У меня нет кота.
— Ну конечно! — фыркнул Майк. — Шум идет от вашей двери, и во всем здании никто не может заснуть!
— Пойдемте, и вы увидите сами, — сказал я, выуживая ключи из кармана.
— Я так и собираюсь сделать, — пробурчал Майк. — Вы знаете, что домовладелец не разрешает держать в доме животных, сержант Прайс. Я могу потерять работу, если позволю вам держать всяких там хомяков!
Мои холостяцкие апартаменты были на четвертом этаже. Уже с площадки второго этажа я услышал мяуканье. По звуку это был здоровый кот, вопящий от злости или от боли. Я искоса глянул на управляющего и, нахмурившись, спросил:
— Из моей комнаты, говорите?
— Это продолжается уже полвечера! — ответил он.
Я спросил, смотрел ли он на крыше, и он ответил:
— Звук идет прямо от вашей двери, черт побери! Я только что там был, пытался открыть дверь, и слышал, как он скребется, стремясь выбраться!
— Это чья-то шутка, — сказал я, прыгая через две ступеньки. Позади меня управляющий пропыхтел:
— Чья-то шутка! А разве вы мне не говорили, что этот замок дает полную гарантию от взломщиков?
— Предположительно так, — пробурчал я, к этому времени уже слегка запыхавшись. После того, как я услышал о серии грабежей со взломом в округе, я поставил на дверь замок «Медико». Не потому, что у меня было что-то ценное, но я держал дома оружие и прочую амуницию.
К четвертому этажу мы уже слишком запыхались, чтобы говорить. Но невидимый кот восполнял наше молчание своими воплями.
— Господи помилуй! — пыхтел Майк, несясь за мной по холлу к моей двери. — Как будто кто-то отвинчивает ему хвост!
— Если он у него есть, — пробормотал я с беспокойством. Затем, подальше отогнав неприятную мысль, которая вылезла непрошеной из моего подсознания, я сказал: — Скоро мы узнаем, в чем здесь дело! — и вставил ключ в замочную скважину.
Что-то ударилось о дверь с той стороны, и по коридору разнесся громкий, заставляющий холодеть кровь, почти человеческий вопль!
— Господи! — Майк издал вздох ужаса. — Вы лучше бы достали бы пистолет, как вы думаете?
— Глупости! — фыркнул я, поворачивая ключ. Сильный удар повторился, и за ним последовал еще более омерзительный вопль кошачьей ярости. Я пробормотал: — Вы меня убедили!
Вытащив револьвер, я свободной рукой отпер дверь, сказав:
— Отойдите в сторону, Майк.
Затем я повернул ручку, отошел на шаг назад и ударом ноги распахнул дверь.
Ничего не произошло.
Мы уставились в молчаливую темноту моей комнаты. Затем смущенно ухмыляясь, я протянул левую руку внутрь, чтобы найти выключатель.
Внезапная боль пронзила меня. Что-то мощно ударилось о тыльную сторону кисти.
Отдернув руку, я успел провести ладонью по выключателю, и яркий свет залил комнату, в то время как я отпрыгнул назад со вставшими дыбом волосами.
— Что случилось? — резко выдохнул Майк, когда я наткнулся на него и наступил ему на ногу. Затем, так как внутри ничего не двигалось, я рискнул бросить взгляд на тыльную сторону своей ладони.
Из четырех глубоких царапин, расположенных поперек кости, обильно шла кровь. Я слышал, как Майк позади меня воскликнул:
— Ого, ничего себе он вас поцарапал!
Я не ответил. Ничего нового он мне не сообщил.
— Осторожнее, — глупо прошептал он, когда я двинулся на цыпочках вперед, поворачивая револьвер туда-сюда, готовый палить во все, что движется.
Но ничего не двигалось.
Судя по тому, как этот чертов зверь меня поцарапал, он должен был находиться справа от двери. В том конце комнаты не было ничего, кроме большого дивана и двух приставных столиков. Сделав глубокий вдох, я прыгнул в комнату, повернувшись в воздухе, чтобы приземлиться лицом к дивану.
Ничего.
Тот конец комнаты был пуст. Если, конечно, кот не прятался под диваном.
— Видите что-нибудь, сержант? — спросил из коридора управляющий.
— Нет, — ответил я. — Думаю, он под диваном.
Майк неуверенно подошел ко мне, спросив:
— И что теперь?
— Я буду вас прикрывать, а вы отдернете этот диван от стены.
— Это какого черта? — запинаясь, пробормотал Майк, глядя на мою руку. — Там какой-то вид дикого животного, сержант. Лучше мы вызовем специальную службу или что-нибудь в этом роде!
— Давайте, давайте, — ободрял я его. — Если вы дотянетесь с дальней стороны и быстро его отодвинете, диван окажется между вашими ногами и тем, что под ним.
— А если он прыгнет на меня?
— Я снесу ему башку!
Управляющий заколебался. Затем, вспомнив о своем служебном долге, он сказал:
— Ну хорошо. Я попытаюсь. Я попробую. Но если он оттяпает мне ногу, я вас засужу!
В то время как я прикрывал его с безопасного расстояния, он подошел к дивану и, тщательно держась вне линии огня моего револьвера, рывком отодвинул диван от стены на угол в сорок пять градусов.
Там ничего не было, кроме огрызка карандаша и журнала «Тру», который я давно искал.
— Должно быть, он выскочил в окно, — предположил я.
— С четвертого этажа? — Майк подошел к ближайшему окну. — Оно заперто, сержант. Заперто изнутри!
— Значит, он где-то здесь! — заявил я, борясь с истерикой.
Обыск занял немало времени. Но Майк помог мне осмотреть все, что можно. Он осторожно открывал двери, ящики стола, в то время как я прикрывал его своей «коброй». Мы не нашли ни кота, ни какого-либо другого животного, ни мертвого, ни живого. Майк заявил, что дело здесь нечисто.
Я с ним согласился.
— Вы бы позаботились о своих царапинах, — заметил он уходя. Я сказал, что у меня есть йод и бинт, но он возразил: — На вашем месте я бы показался врачу. У этого зверя, может быть, бешенство, судя по его поведению.
Я начал было отрицательно качать головой, но затем понял, что он прав. Я пообещал ему позвонить и договориться о встрече с полицейским хирургом, и он вышел, качая головой и бормоча что-то про негров. Я уже хотел закрыть дверь, когда до меня дошло, о чем он говорит, и я его остановил:
— Что там насчет негров, Майк?
— Они приносят крыс, — ответил он, поворачиваясь ко мне, — чертовы негры приносят крыс и неизвестно, что еще, если живут неподалеку.
— Я не знал, что здесь есть негры, — сказал я. Мои апартаменты находились на улице, где жили белые среднего достатка, и только две черные семьи и врач из Вест-Индии с женой, но они жили здесь уже давно. Майк, по-видимому, имел в виду новоприбывших.
Я был прав в своем предположении.
— Я не знаю, у кого они сняли комнаты, — сообщил Майк. — Но я уже несколько раз видел поблизости по-настоящему дрянных негров. Я ничего не имею против приличных людей, вы же понимаете. Но когда они одеваются в лохмотья и странные одежды…
— А как они выглядят, Майк? — перебил я. — У меня есть причины спрашивать.
Управляющий пожал плечами:
— Как выглядит любой дрянной негр? Одна из них — толстая мамаша в большом красном платке! на голове. Другие двое, должно быть, ее сыновья. Два молодых парня с африканскими прическами и в брюках клеш.
— У этой женщины есть шрамы на лице?
— Господи, я не знаю. Никогда их вблизи не разглядывал. Как я говорил, я даже не знаю, кто сдает им комнаты. Впрочем, это мы скоро узнаем. Я таких негров видывал и раньше. Как только погода будет теплее, они будут постоянно торчать на переднем крыльце.
Я неопределенно кивнул и спросил, не помнит ли он каких-либо конкретных дат встреч с ними.
Он не помнил. Он видел этих странно одетых негров раза два несколько дней или недель назад, но не помнил когда. Я поблагодарил его за информацию и закрыл дверь.
Затем я пошел в ванную и обработал свои порезы. Они были глубокие, а йод жегся, как огонь. Я чувствовал себя немного глупо, занимаясь этим, но я знал, что такое бешенство, и предпочел бы выглядеть глупым, но не быть мертвым. Поэтому я позвонил в Седьмой округ и узнал домашний телефон нашего терапевта.
Я набрал его номер, и ответила секретарша. Она сказала, что не имеет понятия о том, когда он придет, и пообещала, что он позвонит мне сразу же, как только она сможет ему об этом сообщить.
Я заварил себе кофе и уселся с журналом, который я нашел под диваном. Журнал был старый, но я его потерял, не прочитав и половины.
К тому времени, как я его дочитал, в моих порезах уже начало чувствоваться биение крови.
Включив переносной телевизор, я просмотрел конец передачи «Представление Джонни Карсона» и новости. Затем начался фильм, который я уже видел, и я встал, чтобы переключиться на другой канал.
Я поплыл по комнате, как шар, наполненный газом, а мои ноги висели в воздухе над ковром!
Уставившись вниз, я задохнулся от изумления: «Что за черт!» Я медленно поднимался к потолку, по-дурацки болтая в воздухе ногами!
— Вот именно, что за черт, кауван! — отозвался глубокий голос, за ним последовал сардонический смех, и невидимые голоса вокруг захихикали:
— Что за черт, что за черт, что за черт, что за черт!
— Эй, полегче! — сказал я себе. — Тебе это, должно быть, снится, Морган, приятель!
Почувствовав, как моя голова ударилась о потолок, я в отчаянии приказал себе проснуться. Но, по всей видимости, я не спал, а если и спал, то, несомненно, проснуться не мог. Я лежал или, вернее, плавал теперь прямо под потолком, глядя вниз и убеждая себя, что этого не может быть.
Но все детали вокруг были видны так же четко, как и всегда. Не было ни ощущения нереальности происходящего, ни сонливой неясности, кроме того, что я плавал в воздухе. Я заметил журнал, лежащий внизу на диване, и каждая буква была ясно видна. Мне хотелось, чтобы эти чертовы буквы хотя бы стали колебаться! Но все внизу, казалось, в полном порядке. Если можно принять за норму тот факт, что я плавал в воздухе, то все было совершенно нормально.
— Затем голос из телевизора спросил:
— Почему ты борешься против нас, предатель? Ты хотел знать, что значит быть колдуном, не так ли?
Я сдвинул брови и ответил Джонни Карсону:
— Я не знал, что ты говоришь на уэльском.
— Ты еще очень многого не знаешь, Морган Прайс, или Овэйн Арфист? — сказал Джонни Карсон, ухмыляясь мне из телевизора, причем выражение его лица приобрело какой-то зловещий оттенок, которого я никогда раньше не замечал. Затем я внезапно вспомнил кое-что и заявил ему:
— Эй, твое представление окончилось! Сейчас должны показывать вестерн, черт побери!
— А я на тринадцатом канале, — объяснил Джонни Карсон, обнажая два острых клыка.
— Здесь тринадцатый канал не принимается, — сказал я, и он ответил:
— Большинство так и думает, Овэйн Арфист. Это надо уметь — включить тринадцатый канал после полуночи в наших владениях!
Последнее его замечание мне почему-то показалось забавным, и я засмеялся. Голоса эльфов вокруг подхватили мой смех, а Джонни Карсон огрызнулся:
— Ты будешь смеяться по-другому, когда солнце полуночи покончит с тобой, кауван!
— Ох, заткнись, — фыркнул я. — Ты плод моего воображения. Это все мне, должно быть, снится!
— Почему бы тогда тебе не проснуться? — предложил Джонни Карсон.
— Xopoшo! — сказал я и открыл глаза.
Я лежал на диване, глядя в потолок, близ которого я только что находился. Красноватый свет телевизора отбрасывал на него мерцающие тени.
— Господи, ну и кошмар! — пробормотал я, садясь на диване.
Посреди комнаты, обрисованная багровым светом, идущим из моего черно-белого телевизора, темная фигура медленно расправляла перепончатые крылья и говорила:
— Я ждал, пока ты проснешься, самозванец!
— Господи Иисусе! — взвизгнул я, пытаясь отъехать назад по дивану.
— Иисус теперь тебе не поможет, предатель! — сказал Лью Длинная Рука, и зеленое пламя рвалось у него изо рта, извиваясь вокруг ужасной позолоты, черт, в то время как он, не двигаясь с места, тянул ко мне руки, и тянул их ко мне, и тянул!
Когти на его шестипалых лапах дымились, все ближе и ближе придвигаясь к моему лицу, а руки его растянулись уже футов на десять! Захлебываясь от страха, я вывернулся и бросился к окну, нимало не заботясь о том, как далеко внизу была земля, а равно и о том, смогу ли я еще летать, если брошусь головой вперед в окно.
— Это он, это он, это он! — затараторила омерзительная физиономия, прижавшаяся к стеклу с той стороны.
Это был Мерлин Плью. Лицо его было наполовину съедено могилой, изуродованные обрубки рук цеплялись за оконный переплет. Он невнятно бормотал:
— Отмщение, о Господин Блистающей Тьмы! Я требую вернуть мне душу, которую я потерял из-за его предательства!
Отшатнувшись от отвратительного видения, я почувствовал, как когти впились мне в спину, и, стуча зубами от ужаса, упал на ковер на четвереньки. Я стал пробираться к ванной комнате, в то время как сатанинская крылатая тварь из глубин ада зловеще усмехнулась:
— Мало проку тебе будет сейчас от души, Мирддин Странник! В твоем изъеденном червями мозгу засела полицейская пуля, и кости вываливаются из твоей разложившейся плоти!
— Дай его мне! — ныл труп, прижимаясь к стеклу. — Он убил меня до того, как я успел использовать отпущенную мне тобой по договору тысячу дет! Это будет только справедливо, если его душа заменит меня в этом разложившемся теле. Подумай о том, Господин, как я еще смогу тебе послужить в его сильном и молодом теле!
— Что скажешь ты, Сибилла, госпожа Кошек? — спросил Лью Длинная Рука, задержав в нерешительности свои когти в нескольких дюймах от моего лица.
Где-то позади меня послышался женский голос:
— Я имею больше прав на него, Господин. Разве я не главнее этого тухлого дурака, торчащего на ветру?
— Ты же всегда предпочитала развлекаться с молоденькими девушками, — задумчиво сказало это крылатое олицетворение ужаса, обрисованное зловещим мерцающим светом моего телевизора.
— Я смогу наслаждаться ими гораздо больше, имея мужское тело! — хихикнула госпожа Сибилла. — Посмотри, что сделали с моим последним телом, которое ты мне дал!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
— О Господи! — простонал Брюстер. — Опять надо обращаться в Консульство Великобритании!
Пит Кустис сардонически улыбнулся:
— Негритянское образование может, в конце концов, для чего-то пригодиться, шеф. Мы проходили на уроках маронов в Колумбии. Это племя беглых рабов, бежавших в Голубые горы Ямайки и смешавшихся с местным населением. Британская армия пыталась их выловить, но получила отпор. Так что само собой возник договор по типу «Живи и давай жить другим». Мароны — это ямайский аналог наших семинолов во Флориде. Хотя их племенные обычаи более африканские, чем местные.
— А у них в горах водятся леопарды?
— Откуда же я знаю! Из того немногого, что я слышал о западно-африканском культе Леопарда, я могу заключить, что это мужской культ. Женщины — ведьмы Африки — молятся Мумбо-Юмбо или Деве Марии.
— Не надо лекций по антропологии, Пит, — прорычал Брюстер. — Меня интересует, где она заполучила свои шрамы. Мне просто нужен ее словесный портрет.
— Вы собираетесь ее арестовать? — спросил Кустис.
— Конечно, собираюсь, черт побери! Меня уже замучило это мерзкое дело и…
— По какому обвинению, шеф?
— По какому обвинению? — фыркнул лейтенант. — Свидетельница только что сообщила нам, что она продавала человеческие кости и Бог знает что еще и… ага, понимаю.
— Мумифицированную руку мисс Мейб дал сам Плью. Или кто-то, выглядевший как его близнец, — сказал Пит Кустис. — Мы не можем задерживать эту ведьму культа вуду более семидесяти двух часов, и если мы не предъявим ей что-нибудь серьезное, она уйдет и исчезнет, зная, что мы ею интересуемся!
— Хорошо. Ты хочешь пошнырять вокруг Черри Крик и посмотреть, что ты сможешь о ней узнать? — спросил Брюстер. Кустис кивнул, и лейтенант повернулся к Мелвину Стерну. — Вы можете быть свободны, Мел. Но хочешь, я дам тебе совет?
— Конечно, Сэм. Я всегда рад вас выслушать.
Брюстер указал сигарой в сторону мисс Мейб и сказал:
— Увези ее подальше от меня. Мне безразлично куда, главное подальше. Мы имеем дело с опасными психами, и неизвестно, когда они решат убить и ее тоже! — Внезапно еще одна мысль пришла ему в голову, и он с несчастным видом добавил: — Если окажется так, что они уже ее убили, я вскрою себе вены!
Мы с Кустисом криво усмехнулись. Но адвокат ничего не понял. Он смотрел то на Брюстера, то на свою рыжую клиентку:
— Не совсем уверен, что я вас понял, Сэм. Вот она здесь сидит, живая и здоровая.
— Надеюсь, — ответил Сэм Брюстер. — Я действительно серьезно на это надеюсь. Но понимаешь, Мел, мы в последнее время не считаем это само собой разумеющимся!
В тот вечер я вернулся домой довольно поздно. Однако управляющий ждал меня, подпрыгивая от нетерпения.
— Вам нужно что-то сделать с этим чертовым котом, сержант Прайс! — жаловался он. — Он уже извелся от мяуканья, а из-за замка «Медико», который вы поставили на свою дверь, я не могу туда попасть, чтобы угомонить этого чертова зверя!
— Мой кот? — Я сдвинул брови. — Вы перепутали, Майк. У меня нет кота.
— Ну конечно! — фыркнул Майк. — Шум идет от вашей двери, и во всем здании никто не может заснуть!
— Пойдемте, и вы увидите сами, — сказал я, выуживая ключи из кармана.
— Я так и собираюсь сделать, — пробурчал Майк. — Вы знаете, что домовладелец не разрешает держать в доме животных, сержант Прайс. Я могу потерять работу, если позволю вам держать всяких там хомяков!
Мои холостяцкие апартаменты были на четвертом этаже. Уже с площадки второго этажа я услышал мяуканье. По звуку это был здоровый кот, вопящий от злости или от боли. Я искоса глянул на управляющего и, нахмурившись, спросил:
— Из моей комнаты, говорите?
— Это продолжается уже полвечера! — ответил он.
Я спросил, смотрел ли он на крыше, и он ответил:
— Звук идет прямо от вашей двери, черт побери! Я только что там был, пытался открыть дверь, и слышал, как он скребется, стремясь выбраться!
— Это чья-то шутка, — сказал я, прыгая через две ступеньки. Позади меня управляющий пропыхтел:
— Чья-то шутка! А разве вы мне не говорили, что этот замок дает полную гарантию от взломщиков?
— Предположительно так, — пробурчал я, к этому времени уже слегка запыхавшись. После того, как я услышал о серии грабежей со взломом в округе, я поставил на дверь замок «Медико». Не потому, что у меня было что-то ценное, но я держал дома оружие и прочую амуницию.
К четвертому этажу мы уже слишком запыхались, чтобы говорить. Но невидимый кот восполнял наше молчание своими воплями.
— Господи помилуй! — пыхтел Майк, несясь за мной по холлу к моей двери. — Как будто кто-то отвинчивает ему хвост!
— Если он у него есть, — пробормотал я с беспокойством. Затем, подальше отогнав неприятную мысль, которая вылезла непрошеной из моего подсознания, я сказал: — Скоро мы узнаем, в чем здесь дело! — и вставил ключ в замочную скважину.
Что-то ударилось о дверь с той стороны, и по коридору разнесся громкий, заставляющий холодеть кровь, почти человеческий вопль!
— Господи! — Майк издал вздох ужаса. — Вы лучше бы достали бы пистолет, как вы думаете?
— Глупости! — фыркнул я, поворачивая ключ. Сильный удар повторился, и за ним последовал еще более омерзительный вопль кошачьей ярости. Я пробормотал: — Вы меня убедили!
Вытащив револьвер, я свободной рукой отпер дверь, сказав:
— Отойдите в сторону, Майк.
Затем я повернул ручку, отошел на шаг назад и ударом ноги распахнул дверь.
Ничего не произошло.
Мы уставились в молчаливую темноту моей комнаты. Затем смущенно ухмыляясь, я протянул левую руку внутрь, чтобы найти выключатель.
Внезапная боль пронзила меня. Что-то мощно ударилось о тыльную сторону кисти.
Отдернув руку, я успел провести ладонью по выключателю, и яркий свет залил комнату, в то время как я отпрыгнул назад со вставшими дыбом волосами.
— Что случилось? — резко выдохнул Майк, когда я наткнулся на него и наступил ему на ногу. Затем, так как внутри ничего не двигалось, я рискнул бросить взгляд на тыльную сторону своей ладони.
Из четырех глубоких царапин, расположенных поперек кости, обильно шла кровь. Я слышал, как Майк позади меня воскликнул:
— Ого, ничего себе он вас поцарапал!
Я не ответил. Ничего нового он мне не сообщил.
— Осторожнее, — глупо прошептал он, когда я двинулся на цыпочках вперед, поворачивая револьвер туда-сюда, готовый палить во все, что движется.
Но ничего не двигалось.
Судя по тому, как этот чертов зверь меня поцарапал, он должен был находиться справа от двери. В том конце комнаты не было ничего, кроме большого дивана и двух приставных столиков. Сделав глубокий вдох, я прыгнул в комнату, повернувшись в воздухе, чтобы приземлиться лицом к дивану.
Ничего.
Тот конец комнаты был пуст. Если, конечно, кот не прятался под диваном.
— Видите что-нибудь, сержант? — спросил из коридора управляющий.
— Нет, — ответил я. — Думаю, он под диваном.
Майк неуверенно подошел ко мне, спросив:
— И что теперь?
— Я буду вас прикрывать, а вы отдернете этот диван от стены.
— Это какого черта? — запинаясь, пробормотал Майк, глядя на мою руку. — Там какой-то вид дикого животного, сержант. Лучше мы вызовем специальную службу или что-нибудь в этом роде!
— Давайте, давайте, — ободрял я его. — Если вы дотянетесь с дальней стороны и быстро его отодвинете, диван окажется между вашими ногами и тем, что под ним.
— А если он прыгнет на меня?
— Я снесу ему башку!
Управляющий заколебался. Затем, вспомнив о своем служебном долге, он сказал:
— Ну хорошо. Я попытаюсь. Я попробую. Но если он оттяпает мне ногу, я вас засужу!
В то время как я прикрывал его с безопасного расстояния, он подошел к дивану и, тщательно держась вне линии огня моего револьвера, рывком отодвинул диван от стены на угол в сорок пять градусов.
Там ничего не было, кроме огрызка карандаша и журнала «Тру», который я давно искал.
— Должно быть, он выскочил в окно, — предположил я.
— С четвертого этажа? — Майк подошел к ближайшему окну. — Оно заперто, сержант. Заперто изнутри!
— Значит, он где-то здесь! — заявил я, борясь с истерикой.
Обыск занял немало времени. Но Майк помог мне осмотреть все, что можно. Он осторожно открывал двери, ящики стола, в то время как я прикрывал его своей «коброй». Мы не нашли ни кота, ни какого-либо другого животного, ни мертвого, ни живого. Майк заявил, что дело здесь нечисто.
Я с ним согласился.
— Вы бы позаботились о своих царапинах, — заметил он уходя. Я сказал, что у меня есть йод и бинт, но он возразил: — На вашем месте я бы показался врачу. У этого зверя, может быть, бешенство, судя по его поведению.
Я начал было отрицательно качать головой, но затем понял, что он прав. Я пообещал ему позвонить и договориться о встрече с полицейским хирургом, и он вышел, качая головой и бормоча что-то про негров. Я уже хотел закрыть дверь, когда до меня дошло, о чем он говорит, и я его остановил:
— Что там насчет негров, Майк?
— Они приносят крыс, — ответил он, поворачиваясь ко мне, — чертовы негры приносят крыс и неизвестно, что еще, если живут неподалеку.
— Я не знал, что здесь есть негры, — сказал я. Мои апартаменты находились на улице, где жили белые среднего достатка, и только две черные семьи и врач из Вест-Индии с женой, но они жили здесь уже давно. Майк, по-видимому, имел в виду новоприбывших.
Я был прав в своем предположении.
— Я не знаю, у кого они сняли комнаты, — сообщил Майк. — Но я уже несколько раз видел поблизости по-настоящему дрянных негров. Я ничего не имею против приличных людей, вы же понимаете. Но когда они одеваются в лохмотья и странные одежды…
— А как они выглядят, Майк? — перебил я. — У меня есть причины спрашивать.
Управляющий пожал плечами:
— Как выглядит любой дрянной негр? Одна из них — толстая мамаша в большом красном платке! на голове. Другие двое, должно быть, ее сыновья. Два молодых парня с африканскими прическами и в брюках клеш.
— У этой женщины есть шрамы на лице?
— Господи, я не знаю. Никогда их вблизи не разглядывал. Как я говорил, я даже не знаю, кто сдает им комнаты. Впрочем, это мы скоро узнаем. Я таких негров видывал и раньше. Как только погода будет теплее, они будут постоянно торчать на переднем крыльце.
Я неопределенно кивнул и спросил, не помнит ли он каких-либо конкретных дат встреч с ними.
Он не помнил. Он видел этих странно одетых негров раза два несколько дней или недель назад, но не помнил когда. Я поблагодарил его за информацию и закрыл дверь.
Затем я пошел в ванную и обработал свои порезы. Они были глубокие, а йод жегся, как огонь. Я чувствовал себя немного глупо, занимаясь этим, но я знал, что такое бешенство, и предпочел бы выглядеть глупым, но не быть мертвым. Поэтому я позвонил в Седьмой округ и узнал домашний телефон нашего терапевта.
Я набрал его номер, и ответила секретарша. Она сказала, что не имеет понятия о том, когда он придет, и пообещала, что он позвонит мне сразу же, как только она сможет ему об этом сообщить.
Я заварил себе кофе и уселся с журналом, который я нашел под диваном. Журнал был старый, но я его потерял, не прочитав и половины.
К тому времени, как я его дочитал, в моих порезах уже начало чувствоваться биение крови.
Включив переносной телевизор, я просмотрел конец передачи «Представление Джонни Карсона» и новости. Затем начался фильм, который я уже видел, и я встал, чтобы переключиться на другой канал.
Я поплыл по комнате, как шар, наполненный газом, а мои ноги висели в воздухе над ковром!
Уставившись вниз, я задохнулся от изумления: «Что за черт!» Я медленно поднимался к потолку, по-дурацки болтая в воздухе ногами!
— Вот именно, что за черт, кауван! — отозвался глубокий голос, за ним последовал сардонический смех, и невидимые голоса вокруг захихикали:
— Что за черт, что за черт, что за черт, что за черт!
— Эй, полегче! — сказал я себе. — Тебе это, должно быть, снится, Морган, приятель!
Почувствовав, как моя голова ударилась о потолок, я в отчаянии приказал себе проснуться. Но, по всей видимости, я не спал, а если и спал, то, несомненно, проснуться не мог. Я лежал или, вернее, плавал теперь прямо под потолком, глядя вниз и убеждая себя, что этого не может быть.
Но все детали вокруг были видны так же четко, как и всегда. Не было ни ощущения нереальности происходящего, ни сонливой неясности, кроме того, что я плавал в воздухе. Я заметил журнал, лежащий внизу на диване, и каждая буква была ясно видна. Мне хотелось, чтобы эти чертовы буквы хотя бы стали колебаться! Но все внизу, казалось, в полном порядке. Если можно принять за норму тот факт, что я плавал в воздухе, то все было совершенно нормально.
— Затем голос из телевизора спросил:
— Почему ты борешься против нас, предатель? Ты хотел знать, что значит быть колдуном, не так ли?
Я сдвинул брови и ответил Джонни Карсону:
— Я не знал, что ты говоришь на уэльском.
— Ты еще очень многого не знаешь, Морган Прайс, или Овэйн Арфист? — сказал Джонни Карсон, ухмыляясь мне из телевизора, причем выражение его лица приобрело какой-то зловещий оттенок, которого я никогда раньше не замечал. Затем я внезапно вспомнил кое-что и заявил ему:
— Эй, твое представление окончилось! Сейчас должны показывать вестерн, черт побери!
— А я на тринадцатом канале, — объяснил Джонни Карсон, обнажая два острых клыка.
— Здесь тринадцатый канал не принимается, — сказал я, и он ответил:
— Большинство так и думает, Овэйн Арфист. Это надо уметь — включить тринадцатый канал после полуночи в наших владениях!
Последнее его замечание мне почему-то показалось забавным, и я засмеялся. Голоса эльфов вокруг подхватили мой смех, а Джонни Карсон огрызнулся:
— Ты будешь смеяться по-другому, когда солнце полуночи покончит с тобой, кауван!
— Ох, заткнись, — фыркнул я. — Ты плод моего воображения. Это все мне, должно быть, снится!
— Почему бы тогда тебе не проснуться? — предложил Джонни Карсон.
— Xopoшo! — сказал я и открыл глаза.
Я лежал на диване, глядя в потолок, близ которого я только что находился. Красноватый свет телевизора отбрасывал на него мерцающие тени.
— Господи, ну и кошмар! — пробормотал я, садясь на диване.
Посреди комнаты, обрисованная багровым светом, идущим из моего черно-белого телевизора, темная фигура медленно расправляла перепончатые крылья и говорила:
— Я ждал, пока ты проснешься, самозванец!
— Господи Иисусе! — взвизгнул я, пытаясь отъехать назад по дивану.
— Иисус теперь тебе не поможет, предатель! — сказал Лью Длинная Рука, и зеленое пламя рвалось у него изо рта, извиваясь вокруг ужасной позолоты, черт, в то время как он, не двигаясь с места, тянул ко мне руки, и тянул их ко мне, и тянул!
Когти на его шестипалых лапах дымились, все ближе и ближе придвигаясь к моему лицу, а руки его растянулись уже футов на десять! Захлебываясь от страха, я вывернулся и бросился к окну, нимало не заботясь о том, как далеко внизу была земля, а равно и о том, смогу ли я еще летать, если брошусь головой вперед в окно.
— Это он, это он, это он! — затараторила омерзительная физиономия, прижавшаяся к стеклу с той стороны.
Это был Мерлин Плью. Лицо его было наполовину съедено могилой, изуродованные обрубки рук цеплялись за оконный переплет. Он невнятно бормотал:
— Отмщение, о Господин Блистающей Тьмы! Я требую вернуть мне душу, которую я потерял из-за его предательства!
Отшатнувшись от отвратительного видения, я почувствовал, как когти впились мне в спину, и, стуча зубами от ужаса, упал на ковер на четвереньки. Я стал пробираться к ванной комнате, в то время как сатанинская крылатая тварь из глубин ада зловеще усмехнулась:
— Мало проку тебе будет сейчас от души, Мирддин Странник! В твоем изъеденном червями мозгу засела полицейская пуля, и кости вываливаются из твоей разложившейся плоти!
— Дай его мне! — ныл труп, прижимаясь к стеклу. — Он убил меня до того, как я успел использовать отпущенную мне тобой по договору тысячу дет! Это будет только справедливо, если его душа заменит меня в этом разложившемся теле. Подумай о том, Господин, как я еще смогу тебе послужить в его сильном и молодом теле!
— Что скажешь ты, Сибилла, госпожа Кошек? — спросил Лью Длинная Рука, задержав в нерешительности свои когти в нескольких дюймах от моего лица.
Где-то позади меня послышался женский голос:
— Я имею больше прав на него, Господин. Разве я не главнее этого тухлого дурака, торчащего на ветру?
— Ты же всегда предпочитала развлекаться с молоденькими девушками, — задумчиво сказало это крылатое олицетворение ужаса, обрисованное зловещим мерцающим светом моего телевизора.
— Я смогу наслаждаться ими гораздо больше, имея мужское тело! — хихикнула госпожа Сибилла. — Посмотри, что сделали с моим последним телом, которое ты мне дал!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21