- Вы тоже.
Хоган отступил к двери, распахнул ее и еле удержался на
ногах - таким сильным был ветер, чуть не расплющивший его о
стенку. Мелкий песок засыпал ему лицо, и он зажмурил глаза.
Закрыв за собой дверь, Хоган натянул ворот спортивной
куртки на нос, спустился со ступенек и направился к своему
"доджу"-фургону, который стоял возле заправки. Ветер трепал
ему волосы, а песок стегал по щекам. Он собирался открыть
дверь, когда кто-то тронул его за руку.
- Мистер! Эй, мистер!
Он обернулся. Это был белобрысый парнишка с бледным
крысиным личиком. Одетый в майку и выцветшие джинсы, он
ежился на ветру. Поодаль миссис Скутер тащила на цепи
облезлого зверя к задней двери магазина. Волк-миннесотский
койот походил на изголодавшегося щенка немецкой овчарки,
притом из малорослого помета.
- В чем дело? - спросил Хоган, прекрасно зная, в чем.
- Вы меня не подвезете? - мальчишке на ветру приходилось
кричать.
Хоган вообще-то никого не подвозил - после одного случая
пять лет назад. Он подобрал девушку на окраине Тонопы.
Стоявшая у обочины девушка походила на несчастное дитя с
печальными глазами на плакатах Детского фонда, у которого
мама и единственный друг погибли в одном и том же пожаре с
неделю назад. Однако, когда она очутилась в машине, Хоган
заметил позеленевшую кожу и сумасшедшие глаза наркоманки со
стажем. Впрочем, было уже поздно. Она направила ему в лицо
пистолет и потребовала бумажник. Пистолет был старый и
ржавый, рукоятка его была обмотана изодранной изолентой.
Хоган сомневался, заряжен ли он вообще и сможет ли
выстрелить, но... у него были жена и ребенок в
Лос-Анджелесе, да если бы он и был холост, стоило ли
рисковать жизнью ради сто сорока долларов? Он так не думал
даже тогда, когда только начал осваиваться на новой работе и
сто сорок долларов значили для него гораздо больше, чем
теперь. Он отдал девице бумажник. К тому времени рядом с его
фургоном (тогда это был "форд-эконолайн", нее шедший ни в
какое сравнение с нынешним "доджем" XRT), остановился
грязный синий "Шевроле" с ее приятелем за рулем. Хоган
попросил девицу оставить ему права и фотографию Литы и
Джека. "Отсоси, дорогой", - сказала он и изо всей силы
ударила его по лицу его же собственным бумажником, а потом
выскочила и перебежала в синюю машину.
С голосующими лучше не связываться.
Но буря становилась все сильнее, а у мальчишки даже
куртки не было. Что ему сказать? Отсоси, дорогой, заползи
под камень со всеми прочими ящерками, пока ветер стихнет?
- Ладно, - произнес Хоган.
- Спасибо, отец! Большое спасибо!
Подросток подбежал к пассажирской двери, дернул ее,
увидел, что она заперта, и остановился в ожидании, пока его
впустят, втянув голову в плечи. Ветер парусом надувал майку
у него на спине, обнажая худую прыщавую кожу.
Направляясь к водительской двери, Хоган оглянулся на
"Придорожный бакалейный и зоологический магазин Скутера".
Хозяин стоял у окна, наблюдая за ним. Он поднял руку в
торжественном приветствии - ладонью наружу. Хоган помахал в
ответ, вставил ключ в замок и повернул. Открыв водительскую
дверь, отпустил фиксатор и жестом пригласил парнишку.
Тот сел и с трудом, двумя руками, закрыл дверь.
Завывающий ветер слегка покачивал фургон.
- Ого! - прохрипел мальчишка и пятерней пригладил волосы
(шнурок он потерял, и теперь волосы беспорядочно болтались
по плечам). - Ну и буря! Что надо!
- Да, - сказал Хоган. Между двумя передними сиденьями
был подлокотник - в инструкциях он называется капитанским
мостиком, - и Хоган сунул бумажным мешок в одно из его
отделений. Потом повернул ключ зажигания. Двигатель сразу же
заработал с добродушным урчанием.
Мальчишка вертелся на сиденье, одобрительно разглядывая
внутренность фургона. Там были постель (сейчас сложенная),
маленькая печка на сжиженном газе, несколько багажный
отделений, где Хоган держал коробки с образцами, и крохотный
туалет в конце.
- Не слабо, отец! - воскликнул подросток. - Все
удобства. - Он повернулся к Хогану. - Куда едем?
- Лос-Анджелес.
Юнец ухмыльнулся:
- Ну, класс! И я туда же! - Он достал только что
купленную пачку "Мерит" и выщелкнул сигарету.
Хоган включил фары и выжал сцепление. Затем отвел рычаг
передач назад и повернулся к мальчишке:
- Давай я тебе кое-что объясню, - сказал он.
Тот уставился на него широко открытыми невинными
глазами:
- Конечно, чувак, - нет проблем.
- Во первых, я в принципе никого не подвожу. С этим уже
были некоторые неприятности, так что у меня вроде как
привычка. Я тебя довезу до подножия холмов Санта-Клары, и
все. Там напротив автобусная остановка - Сэмми. Рядом с
трассой. Там ты сойдешь. Понял?
- Понял. Годится. Заметано, - взгляд тех же широко
открытых глаз.
- Во вторых, если ты действительно намерен курить, то
выйдешь прямо сейчас. Это ты усек?
На какое-то мгновение Хоган заметил совсем другой взгляд
парнишки (несмотря на столь краткое знакомство, Хоган
искренне хотел бы верить, что их было только два) -
пристальный, изучающий. И тут же тот принял невинный вид
безобиднейшего существа. Он сунул сигареты за ухо и показал
Хогану пустые руки. При этом Хоган заметил
непрофессиональную татуировку на левом бицепсе: "ДЕФ ЛЕППАРД
4-КРАТНЫЙ".
- Никаких сигарет, - произнес юнец. - Все.
- Годится. Билл Хоган. - Он протянул руку.
- Брайан Адамс, - сказал мальчик, быстро пожимая руку
Хогана.
Хоган снова выжал сцепление и начал потихоньку выезжать
на дорогу N 46. При этом его взгляд упал на кассету,
лежавшую на приборной доске. "Безрассудный" Брайана Адамса.
"Ну конечно, - подумал он. - Ты Брайан Адамс, а я, ясное
дело, Дон Хенли. мы только что заехали в "Придорожный
бакалейный и зоологический магазин Скутера", чтобы запастись
материалом для наших новых альбомов".
Выезжая на трассу и пытаясь что-то рассмотреть в тучах
пыли, он поймал себя на мысли, что не перестает думать о
девице - той, с окраины Тонопы, которая ударила его по лицу
его же бумажником перед тем, как убежать. Все это начинало
ему крайне не нравиться.
Потом сильнейший порыв ветра чуть не отбросил машину
вправо, и он сосредоточил все внимание на дороге.
Некоторое время они ехали молча. Когда Хоган скосил
глаза вправо, он заметил, что парнишка откинулся с закрытыми
глазами - то ли спит, то ли дремлет, то ли притворяется,
чтобы не разговаривать. Это-то ладно: Хогану и самому не
хотелось разговаривать. Во-первых, он не знал, о чем можно
беседовать с мистером Брайаном Адамсом из Ниоткуда, США.
Можно спорить, что юный мистер Адамс не имеет отношения к
торговле этикетками со штрих-кодами, которой занимался
Хоган. К тому же просто ехать по шоссе уже было достаточно
трудной задачей.
Как и предупреждала миссис Скутер, буря усиливалась.
Шоссе превратилось в туманный призрак, пересекавшийся через
неравные промежутки бурыми ребрами песчаных наметов. Они
носились, как бешенные, и Хогану приходилось ползти на
скорости не выше сорока. А он этого не выносил. Кое-где,
однако, песок более равномерно распределялся по асфальту,
полностью закрывая его, и тут Хогану приходилось сбрасывать
скорость до двадцати пяти километров в час и
ориентироваться по расплывчатому отражению света фар от
столбов по краям шоссе.
То и дело из бешено крутящегося песка навстречу
выскакивала машина, словно доисторическое ископаемое с
круглыми сверкающими глазами. Одна из них, старый
"линкольн-IV" размером с крейсер, шла точно по середине
шоссе N 46. Хоган отчаянно засигналил и принял вправо,
ощущая трение песка о шины, чувствуя, как губы у него
отделяются от зубов в беспомощном оскале. Когда он уже был
уверен, что придется свернуть в кювет, "линкольн" резко
вывернул, так что они еле-еле, но все же смогли разойтись.
Он как будто бы слышал, как его бампер пронзительно
скрежещет, зацепив задний бампер "линкольна", но, скорее
всего, это ему лишь почудилось в диком завывании ветра. Он
только успел заметить водителя - лысого старика, неподвижно
сидящего за рулем и сосредоточено, чуть ли не маниакально
вглядывающегося в круговерть песка. Хоган показал ему
кулак, но старый чудак даже не обратил на него внимания.
"Наверное, даже не заметил меня, - решил Хоган, - хотя мы
едва не поцеловались".
Некоторое время ему казалось, что он вообще съехал с
трассы. Песок ударял в правые колеса с большей силой, и
чувствовалось, насколько неустойчиво держится фургон.
Инстинкт подсказывал ему резко принять влево. Вместо этого
он лишь прибавил газ и шел прямо, чувствуя, как пот заливает
его последнюю приличную рубашку. Наконец шины перестали
подсасывать, и фургон снова сделался управляемым. Хоган
перевел дыхание.
- Классно водишь, отец.
Он так сосредоточился на дороге, что забыл о пассажире,
и от удивления чуть было не вывернул резко влево, что могло
бы причинить новые неприятности. Повернув голову, Хоган
увидел, как белобрысый мальчишка наблюдает за ним. Его
серо-зеленые глазки были необычайно оживлены, никакой
сонливости в них не было.
- Просто повезло, - ответил Хоган. - Если бы пришлось
ехать на одних левых колесах... но я знаю этот участок. Тут
главное - добраться до Сэмми. как только спустимся, будет
лучше.
При этом он промолчал о том, что сто с лишним километром
туда им придется добираться часа три.
- Вы коммивояжер, да?
- Абсолютно точно.
Хоть бы мальчишка помолчал. Не мешал вести. Из туманной
мглы впереди выплыли огни, словно желтые призраки. За ними
проследовал "ирокез-Z" с калифорнийскими номерами. Фургон и
"ирокез-Z" разошлись, как старушки в коридоре богадельни.
Краем глаза Хоган заметил, что юнец вынул сигарету из-за уха
и крутит ее в руках. Ну да, Брайан Адамс. Зачем он назвался
таким именем? Как в старинном фильме, их тех, что крутят по
телеку уже под утро, в черно-белом фильме, где бродячий
торговец (его, конечно, играет Рей Милленд) подбирает
опасного молодчика (в исполнении, скажем, Ника Адамса),
только что сбежавшего из тюрьмы в Габбсе, или Боббсе, или
как там...
- Что ты продаешь, чувак?
- Этикетки.
- Этикетки?
- Ну да. С нанесенным универсальным штрих-кодом. Вроде
как марка с определенным количество черных черточек.
Мальчишка кивнул, что удивило Хогана:
- Ну да - их пропускают через фотоэлемент в универсаме,
и на кассовом аппарате загорается цена, как по волшебству,
так, что ли?
- Вот именно. Только никакого волшебства там нет, и
фотоэлемента тоже. Там лазерное считывающее устройство. Их я
тоже продаю. И большие, и портативные.
- Усек, чувачок. - В голосе юнца слышался слабый, но
отчетливый сарказм.
- Брайан?
- Меня зовут Билл - не отец, не чувак и уж никак не
чувачок.
Ему страстно захотелось вернуться назад, к Скутеру, и
отказать этому щенку, когда тот просился в машину. Скутеры
неплохие люди; они разрешили бы сопляку передать у них,
пока не стихнет буря. Может, миссис Скутер даже дала бы ему
пятерку, чтобы он посторожил тарантула, гремучих змей и
Во-ока - потрясающегося миннесотсткого койота. Хогану все
меньше нравились эти серовато-зеленые глаза. Он буквально
ощущал, как они давили ему на лицо, словно камни.
- Ну да - Билл. Билл Этикеточный Чувак.
Билл не ответил. Юнец сплел пальцы и свел руки за
головой, хрустнув костяшками пальцев.
- Ну, как говорила моя старуха, может, и немного, да
жить можно. Так, что ли, Этикеточный Чувак?
Хоган что-то промычал и сосредоточился на дороге.
Ощущение, что он совершил ошибку, переросло в уверенность.
Когда он в тот раз подобрал девицу, Бог сподобил его
отделаться от нее. "Пожалуйста, - молился он. - Еще разок,
ладно, Господи? А еще лучше, если я ошибаюсь насчет
пацаненка - может, это все из-за низкого давления,
сильного ветра и имени, которое, в конце концов, довольно
распространено".
Впереди показался громадный грузовик "мак" - серебристый
бульдог над радиатором, казалось, всматривался в клубящуюся
пыль. Хоган принял вправо, пока не почувствовал, как песок,
наметенный у обочины, снова жадно вгрызается в шины.
Громадный контейнер, который вез "мак", полностью заслонил
вид слева от Хогана. Он полз сантиметрах в десяти от
фургона, и, казалось, ему не было конца.
Когда он наконец исчез, белобрысый парнишка спросил:
- Ты, видно, не слабо башляешь, Билл, - такая тачка
тянет штук на тридцать, не меньше. Так почему...
- Гораздо меньше, - Хоган не знал, ощущает ли "Брайан
Адамс" ледяную нотку в его голосе, но сам ее хорошо ощущал.
- Я вкалывал как проклятый.
- Все равно, голодный ты, конечно, не ходишь. Так почему
бы тебе не бросить все это дерьмо и не вознестись в голубое
небо?
Такой вопрос Хоган иногда задавал себе, отматывая
бесконечные мили между Тимпом и Тусоном или Лас-Вегасом и
Лос-Анджелесом, такой вопрос волей-неволей возникает, когда
по радио не ловится ничего, кроме отрывочного синтетического
попа или затертых старых пластинок, и ты уже прослушал
последнюю кассету с текстом нынешнего бестселлера, а впереди
ничего, кроме бесконечных оврагов и кустов во владениях
Дяди Сэма.
Он мог бы сказать, что лучше понимает своих клиентов и
их нужды, разъезжая там, где они живут и торгуют, и это было
правдой, но не в том дело. Мог бы сказать, что таскать
коробки с образцами, которые не умещаются под самолетным
креслом, страшно утомительно, а сдав их в багаж, томительно
ожидать, когда они появятся на другом конце ленты в
аэропорту, - целое приключение (однажды коробка с пятью
тысячами этикеток от "пепси" залетела в Хило на Гавайи,
вместо Хиллсайда, штат Аризона). И это было правдой, но
опять не в этом дело.
Дело было в том, что в 1982 году он летел самолетом
местной линии "Гордость Запада", который разбился в горах в
тридцати километрах севернее Рино. Шесть из девятнадцати
пассажиров и оба члена экипажа погибли. У Хогана был
поврежден позвоночник. Он провел четыре месяца в больнице и
еще десять месяцев носил тяжелый корсет, который его жена
Лита называла Железной леди. Говорят (неважно, кто), что,
если тебя сбросила лошадь, надо снова вскочить на нее.
Уильям И.Хоган сказал, что это все чушь, и с тех пор ни разу
не садился в самолет - только летал в Нью-Йорк на похороны
отца, истратив при этом две упаковки валиума.
Отбросив все эти мысли, он заметил про себя две вещи:
после "мака" с прицепом дорога была свободна, а мальчишка
все смотрел на него своими бегающими глазками, ожидая ответа
на вопрос.
- Я однажды попал в катастрофу, - сказал он. - С тех пор
я предпочитаю такой транспорт, где можно съехать на
обочину, если откажет двигатель.
- Тебе, видно, крупно не везло, Билл-чувак, - произнес
паренек. В его тоне слышалось деланное сочувствие. - А
теперь, извини, тебе предстоит еще одна неприятность. -
Раздался резкий металлический щелчок. Хоган повернул голову
и почти не удивился, заметив, что юнец держит финский нож с
широким сверкающим лезвием.
"Ох, дерьмо, - подумал Хоган. Теперь, когда оно пришло,
предстало перед глазами, он не ощущал особой обиды. Только
усталость. - Ох, дерьмо, всего за шестьсот километров от
дома. Черт побери".
- Выметайся, Билл-чувак. Тихо и спокойно.
- Чего тебе надо?
- Если ты хочешь, чтобы я ответил, значит, ты еще
глупее, чем я думал. - Легкая улыбка играла в уголках рта
мальчишки. Самодельная татуировка извивалась на его руке.
1 2 3 4 5