Геро поискала глазами Дамиана и Катрину. Их не было в зале. Наверное, они вышли в сад.
— Почему она должна щадить мои чувства? Клео, как и всем остальным, известно, что Дамиан женился на мне, чтобы позлить ее. Да, он внимателен ко мне… но он не притворяется. Никого ведь не обманешь. Подумай сам: у меня нет ни состояния, ни образования. Как он мог влюбиться в меня? Он хотел уязвить Клео за то, что она лишила его состояния. Если бы Дамиан женился по любви, пусть даже против воли Клео, я думаю, она в конце концов простила бы его. Да, конечно. Ведь простила же она тебя, когда ты ослушался ее и решил жениться на Ниобе?
— Вся беда в том, что они издавна враждовали. Понимаешь, Дамиан не тот человек, который подчинится чужой воле, а то, что главой нашей семьи была женщина, особенно задевало его. Я, конечно, не могу толком этого помнить, но даже ребенком он не слушался ее.
— Все равно несправедливо было лишать Дамиана наследства. Ведь когда… когда придет время вскрыть ее завещание, он будет чувствовать себя ущемленным по сравнению с остальными.
Геро смолкла и снова задумалась. Клео не проживет долго, и после ее смерти Дамиан откроет всем правду о своей «женитьбе». Ее, Геро, отправят в Англию, а Дамиан женится на Катрине.
— Ты уверена, что она уже не уступит?
— Абсолютно уверена. Клео слишком горда. Я думаю, даже если бы она вдруг решила вернуть Дамиану его деньги, гордость не позволила бы ей изменить завещание в его пользу.
— Мне кажется, кое-кто был бы против этого — ведь им достанется его доля.
— А ты? Разве ты не получаешь часть его денег?
— Я самый младший и в этом не участвую. Когда Клео исключила Дамиана из своего завещания, она объявила, что его доля будет разделена между Нико и Пеппо. Евгения в этом тоже не участвует — ее муж почти миллионер, ну а я… младший.
— Но это же несправедливо! Почему тебе ничего не причитается?
— Это не имеет значения, Геро, я все равно не хочу брать деньги Дамиана. Я не смог бы избавиться от мысли, что присвоил чужое. — Маркос повернулся к Геро и заглянул, ей прямо в глаза. — Я уже благодарил тебя, но одного раза тут мало. Ты замечательная, Геро. Мы с Ниобой всегда будем помнить, что обязаны тебе своим счастьем…
— Нет, Маркос, — смутившись, прервала его Геро. — Все сделала сама Ниоба. Она такая милая девушка, что сразу же покорила Клео.
— Может быть, она и покорила, но это ведь ты придумала привести ее к бабушке. — Маркос заметил, что Геро смотрит на открытое в сад окно. Он оглядел зал в поисках брата и Катрины. Их нигде не было, и Маркос все понял. — Почему ты согласилась выйти за Дамиана? — вдруг спросил он, и Геро удивленно посмотрела на него. — Ты любила его?
— Конечно, нет, ты же знаешь.
— А где ответ на мой первый вопрос? Геро вздохнула и задумалась.
— Я ничего не могу объяснить тебе, Маркос, — сказала она наконец. — Дамиан запретил мне. Я хотела поделиться с Кристиной, но он очень рассердился, едва я заикнулась об этом.
«К чему такая таинственность, — думала она. — Всем известно, что я сирота, что у меня нет никаких средств к существованию… Это известно, но не более того. Кажется, Дамиан не желает, чтобы его родственники узнали, из какой ужасающей нищеты он меня вытащил».
Маркос не стал настаивать, но все же спросил еще, пристально глядя на девушку:
— А теперь ты его любишь?
Легкий румянец залил щеки Геро.
— Не знаю, Маркос, — печально прошептала она. — Разве это имеет значение, если Дамиан никогда меня не полюбит?
И как будто в подтверждение ее слов в зал вошел Дамиан под руку с Катриной. Улыбаясь, они подошли к Клео. Бабушка Дамиана внимательно посмотрела на внука и его спутницу. Те сели рядом с нею, и все трое оживленно разговорились.
Музыка смолкла. Дамиан подошел к Геро и Маркосу.
— Как, вы не танцуете? Экий ты невежа, Маркос.
— Мы разговаривали, — сказала Геро и взглянула на пустой стул рядом с собой, надеясь, что Дамиан сядет с ней. Но тут оркестр заиграл вновь, и Дамиан предложил Маркосу потанцевать с Геро, а сам пошел поговорить с друзьями, которые только что появились в зале.
— Хочешь потанцевать? — спросил Маркос, глядя при этом на свою невесту, которая разговаривала с Нико. Геро улыбнулась и покачала головой. Маркосу, естественно, хотелось танцевать со своей невестой, и вскоре Геро увидела, как они заскользили по залу и скрылись среди других танцующих пар.
На следующий танец Геро пригласил Георгиос, потом подходили другие молодые люди, чьи восторженные взгляды и щедро расточаемые комплименты не давали сойти румянцу со щек девушки. Наконец она решила, что танцев с нее достаточно, и вышла на веранду, которая тянулась вдоль всего зала; Геро медленно шла по ней, время от времени останавливаясь, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Парк освещался прожекторами, высвечивающими изящные колонны беседок и декоративные пруды. Струи фонтанов переливались всеми цветами радуги. Большой каскад низвергался водопадом вниз со скалы и достигал большого озера, окаймленного пальмами, кипарисами и плакучими ивами. В свете цветных прожекторов статуи греческих богов казались высеченными из розового кварца. Маленькие фонарики, развешанные на деревьях, сверкали, как звездочки. Поодаль, в самой долине, серебряной лентой вилась река, несущая свои воды на запад, к морю, в чудесную бухту к югу от Палеокастридеса. Палеокастридес… место для тех, чья любовь робка и молчалива. Романтические размышления Геро неожиданно прервались. Ее внимание привлекли двое, вышедшие из-за угла дома. Катрина и Росарио! Кажется, они направлялись к Большому павильону. Что бы это могло значить? Геро была в недоумении. Какая-то бессмыслица! Как могла Катрина обращать внимание на такого человека, как Росарио, если ей принадлежал Дамиан? Разве не она сама говорила Пеппо о том, что Дамиан любит ее, что после смерти Клео он разведется с Геро и женится на ней? Возможно, она была обижена на Дамиана за то, что он женился на другой лишь бы досадить своей бабушке, но если она надеялась стать его женой, ей не следовало бы флиртовать с Росарио… Флиртовать? Геро подозревала, что тут все было гораздо серьезнее, чем просто флирт.
Геро вспомнила слова Маркоса о Катрине и Росарио. Дамиан не выказал ни капли ревности, вполне понятной, если он любит Катрину. Но если он ее не любит, тогда почему уделяет ей столько внимания? Геро задумалась. Оставалось предположить, что его повышенное внимание к Катрине демонстрировалось лишь для Клео. В остальное время он не проявлял интереса к своей прекрасной кузине. Совсем расстроенная своими размышлениями, Геро пошла в другой конец веранды, чтобы там войти в зал, но приблизившись к двери, увидела Клео и Дамиана рядом с ней. Спрятавшись в тени за колонной, увитой виноградной лозой, девушка затаила дыхание и прислушалась к их разговору.
— — Судя по твоим взглядам, ты любишь ее. Тогда почему ты не женился на ней, когда я просила тебя об этом?
— «Просила»? — В голосе Дамиана звучали язвительные нотки. Геро не надо было напрягать воображение, чтобы представить выражение его лица. — Если память мне не изменяет, ты приказала мне жениться.
— Ну ладно, я приказала тебе на ней жениться. Я имею полное право приказывать. Как глава семьи я обязана удерживать вас от безрассудств, которые могут привести к катастрофе.
— Никто не в праве приказывать мне или запрещать. Ты здорово ошиблась, приказав мне жениться на кузине.
— Ты хочешь сказать, что брак, которого я так желала, состоялся бы, если бы я не вмешалась?
Напряженно задумавшись, Геро наморщила лоб. Эти слова были сказаны с какой-то странной интонацией, но что это значило, девушка не могла понять.
— Если бы не твой приказ, я мог бы жениться на Катрине.
Дрожащей рукой Геро зажала рот, чтобы не вскрикнуть. Значит, он все-таки любит Катрину! Острая боль пронзила сердце девушки. Геро вынуждена была признаться себе — в ней все еще жила надежда, что Дамиана связывают с Катриной лишь дружеские отношения. Теперь эта надежда умерла. Он непременно женится на своей кузине после смерти Клео.
— Но как ты мог причинить ей такую боль? Только ради того, чтобы досадить мне? А твои собственные чувства? Ты готов был действовать во вред себе, лишь бы по-своему? — И опять голос Клео прозвучал как-то странно, но в чем была причина, Геро так и не смогла понять.
Наступило молчание. Потом Дамиан произнес:
— Я же говорил тебе, Клео, что женюсь по своему выбору. Я предупреждал, что это будет девушка, которую ты возненавидишь, которая будет совершенно не похожа на ту, что ты выбрала для меня.
Геро рискнула выглянуть из-за колонны и увидела, что Клео, спокойно сложив руки на коленях, гордо восседает на стуле, а Дамиан стоит перед нею.
— Которую я возненавижу… — Тут ее голос стал мягче, потерял былую резкость. — Я и вправду ненавидела эту нищую, темную девчонку… — «Ненавидела»… Геро, конечно, знала, что теперь отношение к ней Клео несколько изменилось. — Твоя встреча с Геро была просто подарком судьбы. Даже если бы ты искал долгие годы, ты не мог бы найти более неподходящую невесту.
— Согласен, — признался Дамиан. — Эта встреча действительно была подарком. Когда я давал тебе обещание, я и подумать не мог, что смогу так быстро выполнить его.
— Ты не собирался выполнять его вообще, — возразила Клео с прежней резкостью. — Твое «обещание», как ты его называешь, было лишь пустой угрозой, брошенной мне в минуту раздражения.
— С тобой, Клео, я всегда раздражен.
— Но не так, как это было в тот раз, — заметила Клео. — Почему ты всегда противоречишь мне, Дамиан? Из-за своего упрямства ты потерял целое состояние.
— Был лишен его, ты хочешь сказать?! — сердито парировал он. Геро вздрогнула. Значит, деньги все-таки имели значение для Дамиана? До сих пор она считала его равнодушным к тем деньгам, потому что собственные дела шли у него хорошо. — Ты отдала Пеппо и Нико то, что по праву принадлежит мне.
Клео рассмеялась самодовольным старческим смехом.
— Не правда ли, мучительно сознавать, что я здесь хозяйка, что я могу забрать твои деньги? Наверное, тебе просто невыносимо видеть, что я все еще имею власть над тобой, как бы ты не трепыхался.
Геро увидела, как Дамиан отшатнулся; он оказался на свету, и девушку поразило выражение его лица. Да, он действительно не мог снести диктата бабушки над ним. Но матриархат был традицией в семье Ставросов, и даже такой сильный человек, как Дамиан, ничего не мог с этим поделать. Во всяком случае, до тех пор, пока жива Клео.
— А как, наверное, неприятно тебе, — огрызнулся Дамиан, — жить с сознанием того, что твои мечты могли бы сбыться, если бы ты не решила выкрутить мне руки! Мой брак с Катриной был твоей мечтой, а теперь тебе остается только сидеть и скрежетать зубами от собственной глупости!
— Значит, это и есть твоя месть мне за то, что я лишила тебя наследства?
— Да, — сквозь зубы процедил Дамиан.
Геро нахмурилась. У нее было странное ощущение, что Дамиан притворяется, обманывает бабушку. Но, поразмыслив, девушка решила, что ошиблась. Для чего ему это было нужно? Насколько она знала Дамиана, не в его характере было разыгрывать комедию.
— И теперь ты в восторге, я полагаю?
— Месть всегда доставляет удовольствие… ты и сама наверняка испытала это, лишая меня наследства.
Клео рассмеялась тем же довольным смехом, который Геро уже слышала раньше, но девушку удивили слова старой дамы.
— Значит, я должна скрежетать зубами от собственной глупости? — пробормотала Клео как бы про себя, а потом, помедлив, добавила: — Я никогда раньше не замечала, чтобы ты уделял столько внимания Катрине. Все-таки она, должно быть, тебе не безразлична… уже давно. — Это был своего рода вопрос, на который Дамиан не счел нужным ответить.
Тут на веранду вышла Кристина, и разговор прервался. Улыбнувшись Кристине, Дамиан пригласил ее на танец и вернулся с нею в зал.
Геро вышла из своего укрытия и присоединилась к Клео, сев на свободный стул рядом с ней. Старая дама улыбнулась девушке. Геро ответила на ее улыбку, спросив себя при этом, а не могла бы она полюбить эту суровую женщину, доставившую столько неприятностей своим близким. Девушка вспомнила, как с самого начала поняла, что не сможет уважать Клео, а без уважения не может быть подлинных дружеских отношений. Однако что-то в Клео привлекало ее. Девушка вдруг поняла, что эта женщина могла бы прожить счастливую жизнь, любить и быть любимой, если бы позволила себе нарушить строгие традиции семейного матриархата.
Внимание Геро привлекли Маркос и Ниоба, они вышли на веранду через дальнюю дверь. Клео тоже увидела их, и когда легкая улыбка появилась на губах старой дамы, Геро решилась сказать:
— Маркос и Ниоба очень счастливы.
Улыбка тут же исчезла с лица Клео. Она перевела взгляд на Геро и неожиданно спросила:
— Послушался ли Дамиан моего совета? Начал учить тебя уму-разуму каждую ночь?
Геро покраснела.
— Конечно, нет!
Клео вновь улыбнулась.
— «Конечно, нет»… Естественно… Естественно? — пробормотала она. Геро нахмурилась. Что имеет в виду Клео? И почему она повторяет это слово? — Скажи-ка мне, — пристально глядя на девушку, спросила Клео, — где вы поженились?
Геро вздрогнула; ее охватило странное беспокойство. Она пожалела, что подошла к Клео.
— На Кипре, — сдержанно ответила она, надеясь, что выглядит спокойной.
— Так я и думала, — последовал ответ. — А где именно на Кипре?
Геро была начеку, помня об ошибке с Петросом. Она ненавидела обман, но была вынуждена лгать, чтобы не рассердить Дамиана.
— В Сент-Джоне.
Клео недовольно фыркнула.
— В каком Сент-Джоне? На Кипре дюжина деревень с таким названием.
Геро откинулась на спинку стула, прячась от пристального взгляда Клео. Странно, что она спрашивает о свадьбе! В свое время она не задавала вопросов ни о самой церемонии, ни о том, где она была. Почему же спрашивает теперь? Беспокойство Геро росло: прямой вопрос требовал прямого ответа.
— В районе Кирении, — ответила она наконец.
— Сент-Джон… в районе Кирении… — повторила Клео, продолжая смотреть на Геро. — Сент-Джон, Кирения…
Глава десятая
Капитуляция Клео перед настойчивостью Маркоса удивила всех. За завтраком Кристина с улыбкой повторила Геро слова Маркоса о том, что, по его мнению, Геро совершила настоящее чудо.
— Он говорит, что тебе надо было раньше появиться в нашем доме.
— Я тут не при чем, — возразила Геро. — Это Ниоба с самого начала произвела на Клео хорошее впечатление.
— Но Клео еще надо было уговорить встретиться с ней, а бабушка нипочем не хотела. Это ты изменила ее, Геро.
— Глупости. Я ничего не делала. Как я могла изменить такую сильную женщину?
— Этот вопрос, я думаю, и беспокоит Пеппо с Георгиосом.
— Беспокоит?
Кристина пристально посмотрела на подругу.
— Они уверены, что ты добьешься успеха, если станешь просить за Дамиана. — Геро промолчала, и тогда Кристина добавила: — Они уже привыкли к мысли, что разделят деньги Дамиана. И, конечно, боятся все это потерять.
Глаза Геро сердито сверкнули.
— Но Пеппо же его сестра! — возмутилась она. — И должна вернуть деньги Дамиану, как только их получит!
— Деньги для этой семьи — идол. Пеппо не вернет Дамиану ни гроша.
— Да он и сам не возьмет, — сказала Геро, поразмыслив немного. — Он слишком горд.
— Он бы взял, если бы они перешли к нему по наследству.
— Это другое дело. Ты бы тоже взяла то, что тебе завещано.
Обе девушки замолчали, потом Кристина смущенно произнесла:
— Я боюсь, что Нико тоже волнуется из-за этих денег. Он считает, что ты сможешь уговорить Клео изменить завещание.
— Нико? Нет… — Геро удивленно посмотрела на подругу. Неужели все Ставросы ставят деньги превыше родства? Кроме Маркоса, поправилась она. Он твердо сказал, что не стал бы брать деньги брата. — Неужели Нико и вправду хочет получить то, что принадлежит Дамиану?
Кристина пожала плечами.
— Дело в том, Геро, что Нико уже договорился о покупке венецианской усадьбы — одного из аристократических имений, каких много на острове. Место похоже на это, но дом практически разрушен, а участок вокруг зарос травой и кустарником. Понадобится целое состояние, чтобы привести все в надлежащий вид. Нико никогда не замахнулся бы на такое дело, если бы ему пришлось тратить свои деньги.
Геро посочувствовала подруге. Она видела, что Кристина хотела облегчить свою душу, что ей стыдно за мужа. Геро вздохнула и сказала:
— Они напрасно беспокоятся, Кристина. Я уже говорила с Клео, но она не уступила. Дамиан никогда не получит этих денег.
— От Маркоса я уже знаю, что твои резоны не подействовали на Клео, но другие этому не верят.
— Я уверена, что Клео никогда не изменит своего решения.
— Пеппо считает, что бабушка не прочь вернуть Дамиану наследство, только гордость не позволяет.
Геро кивнула. Она тоже так думала.
— Так или иначе, остальные наследники могут быть спокойны — они получат долю Дамиана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17