Тони хрюкнул и проворчал:
— Но он так и не купился?
— Не-а, не купился.
Тони снова хрюкнул и нахмурился. На нем был отличный костюм (еще бы не отличный, Тони тратил на портных изрядную сумму!), и он был красив. Сам Ринальди считал себя похожим на Рудольфе Валентине, парня в потертом пиджаке из старых немых картин, который имел девок налево и направо. У Тони дома с полдюжины этих фильмов с Валентине, и всякий раз, просматривая какой-нибудь из них, он отыскивал все большее и большее сходство. За одним исключением: у Валентине не было маленьких черных усиков. Да и хрен с ним, Тони не собирался уступать какому-то древнему красавчику. Усы чертовски идут ему, все бабы говорят. Даже жена.
Он почесал усики полированным ногтем.
Как-то не клеится дело с Оуэном Роуном. Роун — полицейский, который не желает даже руку протянуть, чтобы собрать падающие с неба деньги.
— Он что, обиделся? — спросил Тони. Ему было трудно поверить, а тем более понять, как это человек может отказаться от приличных бабок. Но по опыту он знал, что такие чудаки встречаются на белом свете. Они казались ему странными существами, уродцами с тремя ушами, причем на одной стороне головы.
Втолковать что-либо разумное им было невозможно.
— Не, он не обиделся. Просто велел мне отвалить.
— Может, ты ему мало предложил?
— Господи помилуй, Тони, я все сделал, как ты сказал!
Тони кивнул и снова погрузился в молчание. Во что бы то ни стало надо заполучить Оуэна Роуна, прибрать его к рукам. Приказ сверху. Только они, черт побери, не сказали, как это сделать. Их такие мелочи не интересуют. Сделай, и все. Задание понятно? Ведь ты теперь Дон в Вегасе, правильно? Тони осознавал свое новое положение, и гордость прямо-таки распирала его. Большинство Донов были уже в возрасте, далеко за пятьдесят, а то и за шестьдесят, а Тони едва стукнуло сорок пять.
Теперь об Оуэне Роуне. Он полицейский в отделе надзора за деятельностью игорных заведений. Командует отделением и может причинить кучу неприятностей, если только учует неладное. А вот если приручить начальника отряда полиции, можно творить великие дела. Тони подсчитал, что сможет собирать хороший урожай и выжимать из туристов больше миллиона долларов в год.
У Тони были и другие планы. Эта честная игра в крап — и кубик не подрезан, и карточки на столе не убирают, и все прочее — развлечение для идиотов.
Тони намеревался все изменить. Судя по донесениям, Мэйджорс, управляющий «Клондайка», — упрямый человек, но соответствующее воздействие, возможно, заставит его смягчиться. В противном случае его придется убрать.
Но сначала Роун, а потом Мэйджорс. Сколько бы ни пришлось заплатить, все равно дело выгодное.
Только вот Тони не хотелось выкладывать слишком много парню вроде Роуна. Этот коп еще чего доброго начнет сорить «зеленью» туда-сюда, а кто-нибудь заметит и призадумается.
Надо быть достаточно умным человеком, чтобы оставаться в тени и не высовываться, подумал Тони, да еще никогда не забывать даже о мелочах.
— Главная проблема в том, — говорил Мэнни, — что этот парень — хороший полицейский. Я таких с первого взгляда узнаю. Бедные, как церковные мыши.
Тони выпустил клуб дыма и взглянул на Мэнни, тихого, маленького и похожего в своем бесформенном пальто на шарик. Мэнни вовсе не тупица, он мужик сообразительный. Потому Тони и держал его при себе.
— Слушай, — задумчиво проговорил Тони, — а этот Роун девок любит?
— Конечно. Он до этого дела большой охотник.
— И на кого же он охотится? Куда стреляет из своего ствола?
— Не маленький. Сам знаешь куда.
Тони сдержался. Медленно, отчетливо выговаривая слова, он произнес, изображая стоическое терпение:
— Я спрашиваю, какие бабы ему нравятся, Мэнни.
Мэнни пожал плечами и развел в стороны свои пухлые ручки.
— Да любые, всякие, были бы сиськи да задница.
Официантки, горничные, все. Он женат, у него есть ребенок, девочка то ли пяти, то ли шести лет. Живет в маленькой квартирке, у него четырехлетней давности «форд». Имеет порядка девятисот баксов в месяц.
Тони кивнул. Официантки. Мелочевочка. Ха! Этот парень не слишком много тратит на шлюх, правда, и денег у него не навалом. Похоже, это его маленькая слабость. Вообще народ бывает чудной, с такими вывертами. Однажды в Огайо Тони познакомился с парнем, Вилли каким-то там — Тони не помнил его фамилии. Так вот, он тащился от похорон. И по крайней мере раз в неделю присутствовал на каких-нибудь, даже если понятия не имел, что за человек лежит в гробу.
— У него здесь поблизости фургон припаркован? — спросил Тони.
— Не знаю. Не думаю. Он же трахает любую телку, которая не возражает. Тут выше по Брюер-стрит есть мотель «Звезда». Он таскает девок туда, одну за другой, потому что знаком с владельцем.
Тони опять кивнул и принялся изучать свои идеально отполированные ногти. Ухоженные руки сами за себя говорят, свидетельствуют о достигнутом уровне, поэтому он сам много внимания, времени и средств уделял маникюру.
Мысль постепенно приобрела очертания, прояснилась, пробилась из глубины подсознания. Этот коп любит женщин, значит, надо дать ему баб, а не бабки.
Если бы ему были нужны деньги, ему дали бы деньги.
Но парню плевать на «зелень», так пусть получит кошечку, и не одну. Дадим ему таких, чтобы он и дышать не мог.
— Где Уэнди?
— Уэнди? — Мэнни заморгал. — Господи, Тони, понятия не имею. Хочешь, чтобы я нашел ее?
Тони усмехнулся.
— Мы подсунем этому копу несколько шлюх, понял? Не обязательно разыскивать именно Уэнди, просто я хочу, чтобы ты подыскал несколько смазливых красоток вроде нее. Поймаем этого парня на крючок, на размалеванных веселых малюток. Понял, что я имею в виду?
Мэнни улыбнулся и стал похож на жабу, приготовившуюся прыгнуть.
— Тони, да ты просто гений! Здесь полным-полно этого добра.
Тони скромно отмахнулся.
— Тогда ступай, собирай команду, — распорядился он.
Мэнни моментально испарился.
Офис Тони располагался в кабинете его дома стоимостью сорок тысяч долларов. Строение было небольшим и малоприметным. Ни к чему привлекать к себе излишнее внимание. Все соседи считали его честным, добропорядочным и законопослушным гражданином с годовым доходом несколько выше среднего.
Он был женат и имел двоих детей школьного возраста. По воскресеньям вместе с семьей посещал церковь. Тони не слишком близко общался с соседями, приглашал их в гости на коктейль или ужин один-два раза в год и весьма неопределенно беседовал о своем бизнесе, связанном с импортными поставками.
Действительно, он уже примерно год занимался ввозом товаров — девочек, наркотиков, словом, всего, что можно продать с большой выгодой. Теперь переключился на новое дело, игорный бизнес, и ему предстояло многому научиться.
Тони был уверен в успехе, он легко усваивал новое.
Оставшись один, Ринальди сел, откинулся на спинку стула и задумался. Этот парень Роун — полицейский, причем очень неплохой. Он человек крепкий, выносливый и должен все понять, когда проиграет. Может, недостаточно подсунуть ему девок и ждать, что он запрыгает на крючке? Ведь он способен попользоваться шлюхами, а потом не согласиться плясать под дудку Тони. И что тогда делать? Что делать, если упрямый полицейский пошлет тебя куда подальше? Замочить? Нет. Нельзя убирать копа, кроме как в самом крайнем случае. Застрели копа, и дорога в тюрьму тебе открыта.
Есть другой способ, получше. Правда, называется не слишком красиво. Шантаж. Тони не нравилось звучание этого слова. Он теперь занимает приличное положение в обществе, а шантаж — занятие для подонков-плебеев. Хотя, как правило, срабатывает.
Он подошел к окну, пуская клубы дыма, и стал смотреть на ослепительную полоску неоновых огней, прорезавшую город. Это был Стрип. Тони обдумывал новую идею, оценивал ее с различных позиций. Вроде все отлично, никаких изъянов. Должно получиться.
Он ухмыльнулся, развернулся и пошел обратно к столу. Там взял свою записную книжку и просмотрел ее. Вот. Ленни Петтис. В народе Лензи. Лензи как раз тот человек, что нужен для выполнения подобного задания. И он сейчас в Лос-Анджелесе.
Тони набрал номер. Пока в трубке раздавались длинные гудки, он почесывал усики ногтем.
— Алло, — раздался пронзительный женский голос.
— Пригласите Лензи, — попросил Тони.
— Минуточку. — Трубку грохнули на что-то твердое. Потом он услышал, как женщина громко кричит, зовет Лензи.
Прошло некоторое время, и мужской голос произнес:
— Да?
— Лензи, это Тони. Только давай без фамилий, хорошо?
— Господи… надо же… Привет, мистер… Ага, понял.
— Для тебя есть работа, Лензи. Можешь приехать сюда ко мне?
— Конечно. Конечно, я могу выбраться. Брать с собой причиндалы?
— Да, — ответил Тони. Какого хрена! Что ему там взбрело в голову? Можно подумать, фотографа приглашают, чтобы проникнуть в банковское хранилище! Придурок. И опять очень спокойным голосом Тони терпеливо стал объяснять:
— Нужно сделать несколько снимков в комнате при слабом освещении.
Необходимо, чтобы они получились четкими, с мельчайшими деталями.
— Нет проблем, — сказал Лензи. — Когда я должен приехать?
— Вчера. Если нет денег на самолет, закажи так, я потом оплачу счет. Договорились?
— Конечно, мистер… Э-э-э, ладно, Тони.
— Из аэропорта приезжай сразу ко мне и не вздумай трепаться о нашем разговоре. До завтра, Лензи.
Тони повесил трубку, выпустил клуб дыма и довольно улыбнулся. Лензи должен отлично справиться с заданием. Он один из лучших фотографов, каких Тони когда-либо встречал.
Он стряхнул пепел с сигареты и хихикнул.
— Боже мой, приятель, — обратился он к воображаемому гостю, — ты отлично получился на фото. До чего фотогеничен!
Собрание по окончательному уточнению правил проведения Мирового покерного турнира (название придумал Брент Мэйджорс) проходило в номере Томпсона. Кроме самого Билли Рэя, присутствовали Мэйджорс, Джонни Доббс, Хэнк Пэррот и Фред Уайли.
Они тщательно прорабатывали правила за бутылочкой «Джека Дэниельса» и содовой.
Хэнк Пэррот в своей непременной шляпе, сидевшей на самом затылке, выступал за игру без ограничений:
— Давайте сделаем все с размахом. Пусть все будет как в старые добрые времена, когда игрок мог встать из-за стола с миллионом долларов выигрыша.
— Постой, постой, не шурши, — вмешался Билли Рэй. — Никто из вас на такое уже не способен. Надо установить предел.
— Согласен, — поддержал Мэйджорс. — Каждый игрок должен располагать определенной ограниченной суммой.
— Вы хотите сказать, когда он остается без денег, то выбывает из состязания? — спросил Джонни Доббс, сморщив старое и одновременно мальчишеское лицо. — И что же это получается за турнир?
— Похоже, тебе хочется протирать здесь штаны до самого Рождества, — заключил Билли Рэй. — Народ замучается смотреть на нас, а мы устанем играть. И все завянет.
— А что, если допускать игроков к состязанию с двадцатью тысячами? И все, больше ни цента.
— У меня и двадцати-то нет, — сказал Джонни Доббс, — давайте снизим до десяти.
— Сколько участников допускается к игре? — спросил Фред Уайли.
— Да сколько угодно, все, у кого наберется нужная сумма, — ответил Мэйджорс. — Мы не имеем права их не допускать.
— Точно, не имеете, — согласился Билли Рэй. — Они сами со временем отсеются. Кто еще хочет выпить? — Он пустил бутылку по кругу.
— Значит, участвовать будет каждый, кто захочет, — опять заговорил Мэйджорс, — если у него будет достаточно денег. С другой стороны, оставим за собой право вносить со временем некоторые изменения. К тому же при этих условиях победа для таких любителей крупной игры, как вы, будет еще приятнее.
— Аминь! — провозгласил Хэнк Пэррот.
— Только давайте все-таки остановимся на десяти тысячах, — попросил Джонни Доббс. — Большую сумму мне никто не одолжит.
Билли Рэй плеснул немного «Джека Дэниельса» в свой стакан.
— У каждого игрока по десять кусков. Десять игроков — сто тысяч долларов. Как думаешь, сколько будет участников?
— Я уже говорил: не должно быть никакого ограничения в числе участников. Есть нужная сумма денег — садись играй. Лишние и так довольно скоро отсеются, тут я с тобой согласен, — ответил Мэйджорс.
— Выпью-ка я за это. — Фред Уайли потянулся за бутылкой.
— Значит, договорились: взнос за участие в игре составляет десять тысяч? — спросил Джонни Доббс.
— А что, если кто-нибудь захочет добавить еще десять тысяч к первоначальному взносу? — поинтересовался Хэнк Пэррот. — То есть довести общую сумму до двадцати?
— Тогда вся игра слишком затянется, — покачал головой Мэйджорс. Он добавил льда в свой стакан и подлил немного из бутылки. Потом закурил тонкую сигару, изысканный аромат разлился по комнате. — Участник начинает игру с фиксированной суммой денег, а когда они закончатся… просто выходит…
— Послушайте, мужички, — заговорил Билли Рэй, — надо сделать так. Каждый выкладывает перед собой на столе десять кусков. Деньги должны все время быть на виду. Если выигрываешь, то добавляешь к своей куче. Если проигрываешь, она уменьшается.
Если ничего не остается, игрок выбывает. И никаких одалживаний. Никто никому не дает взаймы.
— Естественно, никаких займов, — согласился Мэйджорс. У него на коленях лежал блокнот, в котором он время от времени делал пометки. — Тут вот еще что. Это дело может запросто продолжаться до ночи понедельника. Вы, ребята, не сможете выдержать такую нагрузку, если не будет нескольких десятиминутных перерывов.
Билли Рэй задумался, отхлебнул из стакана.
— Верно. А если сделать так: играем не все двадцать четыре часа в сутки, а делаем перерыв на шесть часов. Тогда у нас будет время вздремнуть.
— Дельное предложение, — кивнул Мэйджорс. — Остановим игру на шесть часов утром, до полудня. В это время здесь меньше всего народу.
Он медленно обвел взглядом лица собравшихся за столом. Возражений не последовало.
— Может ли желающий вступить в игру уже после того, как она началась? — спросил Хэнк Пэррот.
— Я голосую против, — заявил Билли Рэй и посмотрел на остальных.
Джонни замотал головой.
Хэнк вздохнул:
— Ну ладно, все начинают одновременно.
Мэйджорс зачитал свои заметки:
— Каждый желающий начинает игру, положив перед собой на стол десять тысяч долларов. Деньги остаются на столе все время, пока участник не победит или не выйдет из игры. Он не имеет права ни добавлять к этой сумме, ни отнимать от нее…
Билли Рэй молча кивнул и залпом опорожнил стакан.
— Это значит, что кто-нибудь один уйдет отсюда с приличным кушем, — сказал Джонни.
— Так всегда, — проворчал Хэнк, — одному все, другому ничего.
— Да ведь весь смысл турнира в этом и состоит, Джонни, — сказал Билли Рэй. — Счастливчик уносит; весь котел. А для чего, по-твоему, мы все сюда приехали?
Мэйджорс продолжил чтение:
— Каждому участнику полагается десятиминутный перерыв один раз в час. Если по какой-то причине он не может продолжать игру, его деньги переходят в банк.
— Однако, круто, — протянул Джонни.
— Нормально, за все надо платить. Не хочешь или не можешь играть — катись домой, — возразил Билли Рэй. Он снова окинул взглядом лица друзей. — Что еще?
— Еще один вопрос, — спохватился Хэнк. — Как играем?
— По семь карт, с открыванием, — предложил Фред Уайли.
— Сдаем по пяти, — не согласился Джонни, — классический вариант.
Билли Рэй втянул в себя воздух, потом с шумом выдохнул, поджал губы и, насупясь, уставился на бутылку «Джека Дэниельса».
— По пять карт с открыванием, — наконец решил он.
— По пять карт, — согласно кивнул Хэнк Билли Рэй посмотрел на Джонни Доббса. Тот почесал затылок и, пожав плечами, произнес:
— Договорились, по пять.
— Согласен, — протянул Фред Уайли.
Билли Рэй взглянул на Мэйджорса.
— Не надо смотреть на меня, — усмехнулся Мэйджорс. — Вы ведь будете играть, а не я.
— Значит, договорились, — заключил Билли Рэй, сдерживая улыбку. Мэйджорс дал ему возможность самому установить большую часть правил игры. Брент — отличный парень, нежно подумал он.
— Так и запишем. — Мэйджорс сделал пометку в блокноте. — Играть будем нашими картами, из запасов казино. Здесь пока недовольных не было. Все согласны?
— Отлично, — ответил за всех Билли Рэй. — Желающие могут проверить все колоды и отбраковать если что не понравятся.
Мэйджорс записал и это.
— Как насчет сдающего? Он тоже участвует в игре?
— Нет, им просто заплатим, от каждого стола, — сказал Билли Рэй и поинтересовался:
— У тебя ведь есть люди, Брент?
— Есть. Теперь все согласны?
— Да, — отозвался Джонни Доббс.
Хэнк Пэррот и Фред Уайли одновременно кивнули.
— Значит, обо всем договорились и можем скоро начинать. — Мэйджорс со стуком захлопнул блокнот.
— Лично я намерен обставить всех, — заявил Билли Рэй и сделал приличный глоток бурбона, — а потом на выигранные деньги совершить небольшую развлекательную поездку в Мексику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31