А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Она неслась раненой птицей, приговаривая:
— Вы все похожи... Мануэль и его отец... Стараетесь заполучить от женщин одно... Гадкие, гадкие, ненасытные!
Она не заметила, как халат соскользнул с плеч и упал на землю. Она неслась к дому, будто за ней гнались насильники или хуже — дьявол дышал в спину.
Когда она ворвалась, как ураган, в свою комнату, грудь ее разрывалась от бешеного дыхания, а в голове помимо ее воли звучало: «Дура! Идиотка! Что ты наделала!»
Маргарет бросилась на постель. Беглянку переполняли последние мгновения ночного свидания, разговора с Федерико, и она ругала себя почем зря. Ах, как она могла, как могла сказать ему, что он похож на Мануэля! И на того сумасшедшего рыбака-насильника! Зачем бросала в лицо ужасные слова?
Она сидела на постели, дрожа, трясясь, в голове проносились ужасные картины. Маргарет рыдала.
Несколько минут спустя она машинально посмотрела в маленькое зеркало, лежащее на столике рядом с кроватью, и ужаснулась: красное лицо, заплаканные опухшие глаза, спутанные, как у ведьмы, волосы. Боже! На дне какой пропасти она оказалась? Надо обязательно попросить у него прощения. Она поступила подло, жестоко, мерзко, гнусно и презирала теперь себя. Ее поступок лег на душу тяжелым камнем.
Конечно, сеньор Бокерия не виноват. Он такой, какой есть, пусть и похож на плейбоя из глянцевого журнала. Джеймс Бонд, вот он кто... Если уж на то пошло — она сама сплоховала, поднесла себя на тарелочке.
Тут не надо долго размышлять — мужественность, здоровье, красота Федерико, безусловно, притягивают к нему женщин, которые по одному слову подобных типов выстраиваются в ряд, в очередь... Нет сомнений, пошевели он мизинцем, любая из этой романтической очереди побежит к нему с восторгом: «Большое спасибо, что вы заметили меня, сеньор Бокерия. Я согрею вам постель». И ей тоже не удалось избежать его магического обаяния. Идиотка! Нет, он сам идиот!
Она заскрежетала зубами. Что же корить себя: чего хотела, то и почти получила.
Маргарет закусила губу, пока не почувствовала вкус крови. Надо же, она вела себя как нимфоманка с человеком, который только что рассказал ей о страшной семейной трагедии, доверил одну из главных тайн их рода. О Боже! Она не помнит, ничего не помнит, знает единственное, что, пожалуй, сошла с ума.
Миссис Верн застонала и, обхватив голову, еще долго сидела, раскачиваясь на постели... Так, стоп. Может помочь только холодный душ. Затем она ляжет, положит на глаза холодное влажное полотенце. А то иначе утром семейство Бокерия, собравшись за завтраком, решит, что она — боксер, проведший ночь в бесконечных тяжелых раундах.
В Копенгагене, в среде модных агентств она имеет репутацию холодной, хорошо контролирующей себя женщины. Это был образ, который она поддерживала на протяжении последних лет. Вот и надо его блюсти впредь, она не Кармен какая-нибудь, зачем ей вспенивать вокруг собственной персоны океан страсти?
Итак, что же случилось на протяжении последних двадцати четырех часов? Федерико Бокерия случился... Безумие, вне всякого сомнения, но что произошло, то произошло.
Она встала под душ, смыла с себя кошмар ночных будоражащих ощущений и легла в постель. Холодная фланель мокрого полотенца успокаивала воспаленные веки, легкие шелковые простыни нежно принимали ее измученное тело. И тут неожиданно она сообразила, что надо делать. Завтра же ей необходимо связаться со своим секретарем Анной, попросить девушку перезвонить в дом Бокерия и вызвать ее, Маргарет, в Копенгаген.
Она достаточно узнала Камиллу и Бартоломео, чтобы быть уверенной: Карен и Рикардо среди друзей. С сестрой и племянником можно будет контактировать по телефону. С ними ничего плохого не должно случиться. Конечно, раньше бы Маргарет и в голову не пришло оставить Карен в чужой стране на произвол судьбы, но исключительные обстоятельства заставляют ее принимать исключительные меры. Необходимо, чтобы между ней и Федерико Бокерия пролегло хотя бы спасительное расстояние, измеряемое часами перелета. Все решат, что она сбежала? Пусть. Ей необходимо покинуть Испанию, как для собственного блага, так и для спокойствия всей семьи Бокерия.
Решение было принято. Через тридцать секунд Магги уже крепко спала.
Глава 5
На следующее утро Маргарет была разбужена Карен, нежной рукой прикоснувшейся ко лбу сестры. Та озабоченно спросила:
— Тебе получше? Я так беспокоилась из-за твоего внезапного ухода. Дать тебе аспирину или чего-нибудь еще?
Полотенце, которое Маргарет намочила ночью и положила на лицо, к утру совершенно высохло. Она была в полном порядке, но чувство вины сохранялось.
— Спасибо, не беспокойся, пожалуйста. Голова почти не болит, правда. Это все от жары или от усталости после перелета. Приму душ и спущусь к завтраку, хорошо?
— Но, милая моя, завтрак давно окончился! Уже начало одиннадцатого! — воскликнула Карен. — Кристина приготовила тебе поесть, не торопись, лежи в постели. В доме лишь ты да я.
— А где остальные?
— Бартоломео с Федерико уехали по делам, а Камилла показывает Рикардо окрестности усадьбы.
Упоминание об Федерико заставило Маргарет покраснеть. Чтобы скрыть смущение, она наклонила голову; волна платиновых, шелковистых волос закрыла ее горящие щеки. Господи, она не знала, как ей теперь смотреть ему в глаза.
— Правда, здесь замечательно? — Карен поставила перед сестрой поднос со свежеиспеченными круассанами, фруктами, апельсиновым соком. Прошлась по комнате, распахнула дверь на балкон, полюбовалась прекрасным видом и обернулась к Маргарет.
— Не представляю, как мог Мануэль отказаться от такой красоты, от такой роскоши, что вынудило его уехать в Данию? Камилла и Бартоломео — милейшие люди, Федерико тоже. Трудно поверить, что он и Мануэль — братья... Почему ты молчишь?
Магги все ниже опускала голову. Карен насторожилась. Молчание сестры показалось ей чересчур многозначительным.
— Ты что-то хочешь мне сказать? — замерла она. Случилось что-то серьезное?
— Сядь, пожалуйста, — нашла в себе силы поднять голову Маргарет, — а еще лучше, пойдем на балкон, поговорим.
Они поставили кресла рядом, устроившись под лозой дикого винограда, плечи их соприкоснулись. Давным-давно, когда еще были девчонками, да и потом, в юности, учась в орхус-ском университете, сестры любили именно так беседовать по душам...
Настал решающий момент, необходимо было выполнить просьбу Бартоломео. И Маргарет ничего не оставалось, как сдержанным, тихим голосом пересказать Карен ночной разговор с Федерико. Та слушала внимательно и все время, не отрывая взгляда, смотрела на прекрасные клумбы, залитые ослепительным солнечным светом. Лицо ее оставалось спокойным, но Маргарет поняла по чуть приподнятым бровям и крепко сжатым губам, что сестру захлестнули воспоминания.
— Да, — наконец заговорила Карен, — твой рассказ многое объясняет, а может быть, и все сразу. В сущности, мне тяжело жилось с Мануэлем и до замужества, и после свадьбы. Он ведь преследовал меня с того момента, как мы познакомились, буквально проходу не давал. Наверное, точно так же, как Камиллу отец Мануэля. Удивительно, мне поначалу все это нравилось, даже льстило, я думала, он сходит по мне с ума...
— А потом?
— Потом? Он пугал меня, — продолжала вспоминать Карен. — Хотел, чтобы я видела только его, говорила только с ним, думала только о нем. Я уверена, когда родился Рикардо, он ревновал меня даже к малышу, ведь сын отнимал у него часть моего внимания. А жуткие припадки гнева, случавшиеся, если я говорила с кем-то по телефону слишком долго? В такие моменты к нему страшно было подойти. Рикардо боялся и избегал отца, прятался от него.
— Может, Мануэль был не вполне нормален? — осторожно спросила Маргрет, боясь причинить сестре боль.
Но Карен ответила вполне обыденным тоном, слегка пожав плечами.
— Я думала об этом. Да, он был болен, страдал от неврастении. А после рождения сына к нему вообще стало не подступиться. Мануэль не терпел ни слова возражения.
Бедняжка Карен! Маргрет с жалостью смотрела на сестру.
— Почему ты не оставила его? Почему не рассказала мне о своей беде?
— Муж не позволил бы этого сделать. Я говорю о разводе. Любая попытка ухода окончилась бы трагедией. Ты его совсем не знала, не предполагала, на что он способен. Потому я и не рассказывала ничего. Ты не представляешь, что было бы, догадайся он, что я кому-то жалуюсь!
Карен посмотрела в глаза своей собеседницы и с нежностью произнесла:
— Я полная противоположность тебе, сестричка. Не способна к борьбе, я не воительница.
— Хочешь сказать, я воительница?
— Да, — уверенно произнесла Карен. — Потому Мануэль и не любил тебя. Знал, ты легко могла бы раскачать лодку нашей семьи, да так, что он бы и выпал за борт.
Маргарет обняла сестру, крепко прижала ее к груди, глубоко вздохнула:
— Ах, Карен! Мне так больно, так обидно, что с твоим замужеством все настолько печально сложилось. Но зато у тебя есть Рикардо, такой замечательный!
— Рикардо меня поддерживает во всех случаях жизни, именно благодаря ему я легче переношу трудности.
Они поговорили, даже поплакали... Разговор вышел доверительный, откровенный, как когда-то, в ранней юности, и на душе у обеих стало легче. Потом Карен отправилась встречать Камиллу и Рикардо, оставив сестру в одиночестве.
День раскалялся, солнце поднималось все выше и выше, от его жара, казалось, начинал звенеть воздух. Хорошо бы освежиться, подумала Маргарет. Надо принять душ. Но все никак не могла уйти с балкона, любуясь с высоты зеленью кипарисов, кустами роз, зарослями олеандров. Господи, до чего же хороши клумбы, дорожки, газоны! Но внутренним взором молодая женщина видела другие картины.
Неожиданно она поняла, что разговор с Карен расстроил, удручил ее. И дело было не в тяжелых воспоминаниях о Мануэле, испортившем жизнь сестре.
— Будут ли у меня когда-нибудь дети? — прошептала самой себе Маргарет.
Конечно, она хотела родить, не представляя свою будущую жизнь без детей. Но почему же ее раньше не согревала мысль, что у нее и Арнольди мог появиться ребенок? Да, это была деликатная тема, миссис Верн никогда не поднимала ее, боясь ранить мужа. Ведь она хорошо знала, что бедного Арнольди, склонного к болезням, хрупкость и беззащитность детей всегда пугали. Он даже отказал однажды близким друзьям, попросившим его стать крестным отцом у их первенца, оставив их тем самым в глубоком недоумении. Просто ему уже было не по силам взваливать на себя дополнительную ответственность. Возможно, он предчувствовал, что проживет недолго.
Маргарет вдруг представила огромного, сильного, агрессивного Федерико в трогательной роли няньки. И в этом не усмотрела ничего противоестественного, ведь он так легко общается с Рикардо, улыбается ему, разговаривает по-дружески, без назиданий и взрослого занудства. Конечно, ему суждено стать замечательным отцом.
Она закрыла глаза. В ее фантазиях возник Федерико Бокерия, нежно держащий на руках собственного первенца. Господи, да она хочет от него детей!
Резкий, ни на что не похожий крик раздался в зарослях олеандра. Маргарет никогда бы не догадалась, что эти пронзительные звуки испускает павлин. Ага, вот он, красавец, выходит из-за кустов — крошечная головка в синих перьях, изящный хохолок, красный клюв, полураскрытый разноцветный хвост, как шлейф, волочится по камням дорожки.
Крик павлина оторвал ее от мечтаний, вернул на грешную землю. Женщину кинуло в жар — о чем она позволяет себе размышлять?
Зачем строит воздушные замки, терзая сердце несбыточными желаниями? Это надо же такое вообразить — ребенок от Федерико Бокерия! Нелепая шутка хронической неудачницы, над которой действительно можно только посмеяться. С того самого момента, как она ступила на землю этой жаркой страны, с ней черт знает что происходит! Ох, не по нраву ей все это, да что поделаешь!
Маргарет вскочила с кресла, прошла в комнату, стала мерить ее решительными шагами. Хватит с нее глупостей! Если она удерет, задрав хвост, в Копенгаген, то будет похожа на испуганного крольчонка. Карен считает ее воительницей — так надо сражаться! Хорошие мысли принес новый день, просто замечательные!
Прошлой ночью, у бассейна, была не она, а слабая и безвольная женщина. Слава Богу, ночной эпизод ушел в область воспоминаний. Началась другая жизнь, где все будет иначе.
Да кто такой Федерико Бокерия?! Такой же мужчина, как и все остальные! Они все одинаковые! С чего это она возвела его качества в превосходную степень?
Когда ей доведется увидеть его вновь, то Магги спокойным тоном попросит прощение за то, что случилось ночью, за свой внезапный приступ ярости.
Она забралась в ванну, опустила руки в душистую пену, — ласковая вода успокаивала. Нечего дергаться, глупо психовать, а тем более бежать в Данию. Она — зрелая, во всем разбирающаяся женщина, в два счета справится с чепуховой царапиной, с болячкой, мешающей жить. Что такое Федерико, как не заноза, от которой можно быстро и легко избавиться?
Сестры, Рикардо и Камилла проводили жаркий полдень в ленивой беседе за легким ланчем на воздухе. Хозяйка дома настояла на том, чтобы они собрались у бассейна.
— Для Маргарет это особенно полезно. Вы, милая, перенесли вчера приступ головной боли, а воздух — лучший лекарь, — увещевала их заботливая Камилла.
Карен трогательно ухаживала за сестрой, подавала то очищенный апельсин, то стакан с прохладным соком. А Рикардо — чуткий мальчик, старался не надоедать взрослым своей болтовней. Он убежал в дальний конец лужайки, там его занимали диковинные золотистые и сиреневые камни, которые дизайнер живописно расположил среди травы и цветов. Таких экзотических камней в Дании не было. А бабочки, бабочки! Одна, севшая на теплый желтый камень, оказалась размером с ладошку мальчика. Ребенок пришел в неописуемый восторг...
Отдыхая, наслаждаясь тихими семейными картинками, природой, ярким синим небом, Маргарет отчего-то продолжала испытывать чувство непонятной вины. Даже перед Рикардо.
Мальчишка уже здорово загорел, тело его стало коричневым, как скорлупа ореха. Почему дети так стремительно загорают? Карен и Маргарет, напротив, прятались от солнца под кронами деревьев.
Скинув с себя одежду, оставшись в купальнике, Магги подошла к бассейну и погрузилась в прохладную воду. Прекрасно... Бассейны придуманы умными людьми.
Наплававшись вдоволь, она выбралась из воды, неторопливо вытерлась полотенцем, снова надела белую строгую блузку, длинную темно-красную юбку из тончайшего жатого хлопка. Маргарет специально пришла сюда в таком наряде, вдруг здесь окажется ее ночной собеседник? Ей хотелось выглядеть иначе, чем вчера, чтобы ничто в ней не напоминало Федерико о той глупой девочке, встреченной им под луной у бассейна.
Она улеглась в шезлонге под раскидистым деревом и стала наблюдать, как Камилла играет с внуком на мелководье. Карен листала глянцевые журналы, устроившись в кресле напротив.
Маргарет не собиралась спать, но, видимо, сказались часы без отдыха, проведенные в предыдущие сутки.
Когда она очнулась от глубокого сна, солнце стояло над линией горизонта, на земле лежали вечерние тени, а в том кресле, где недавно отдыхала Карен, сидел Федерико. Лицо его было бесстрастно, даже несколько сурово.
— Я, кажется, спала, — растерянно проговорила Маргарет. — А где Карен, Рикардо?
— Сейчас семь вечера. Малыш напился чаю и пошел почитать книгу перед сном. — Его голос звучал тихо и спокойно.
Глядя на Федерико, можно было легко догадаться, что он только что вернулся из офиса, хотя уже успел расстегнуть ворот рубашки и расслабить узел галстука. Солнечные блики сквозь листву падали на его бронзовую кожу на мускулистой груди. На этот раз глаза Бокерия казались чернее ночи. Он, несомненно, обиделся на нее за финал ночного свидания.
Ни о чем больше не раздумывая, Маргарет выпалила:
— Прошу меня простить! Вы нисколько не похожи на Мануэля!
Федерико откинулся в кресле и вытянул длинные ноги.
— Спасибо. Спорить с вами не буду. Сухой, даже с нотами официальности голос. Ну и что? Маргарет осмелилась добавить:
— Прошлой ночью я, как бы это объяснить, была страшно усталой, ни в чем толком не разобралась...
— Знаю, — невозмутимо произнес он и перевел пристальный взгляд со светлых платиновых волос Маргарет на ее чуть тронутую нежным загаром шею.
В ту же секунду молодая женщина почувствовала, как с нее слетает маска холодного равнодушия, столь тщательно подготовленная. Помимо воли ее щеки зарумянились.
— А у меня вчера не было хлопот, и я во всем разобрался. — В низком чарующем голосе послышались добрые нотки. — Захотел поцеловать вас. Хотел почувствовать, какого вы вкуса, с того момента, как увидел вас в аэропорту.
Маргарет растерянно уставилась на спокойного, сильного Федерико, судорожно пытаясь придумать, как с достоинством выйти из сложившегося положения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16