Послушай, давай я перезвоню тебе завтра… Джеральдина прерывает меня.
— Ты что, с ума сошла? Я целый день о тебе думала! Мне не терпится все услышать! Рассказывай, как все прошло. Какой он? Он красивый?
Я смеюсь и понижаю голос до шепота.
— Джеральдина, ты даже не представляешь.
— О-о. Хочешь сказать, что он наврал про фотографию? И оказался толстым, лысым карапузом.
— Нет, нет. Он — я говорю серьезно — самый красивый мужчина, которого я только видела в жизни.
— Шутишь!
— Клянусь. Он в миллион раз лучше, чем на фотографии. Я глаз не могла от него отвести!
— А он? Что он о тебе думает? Ты ему понравилась?
— Самое удивительное, да. Он тоже сказал, что в жизни я намного красивее. Не хочу зазнаваться, но, по-моему, я ему нравлюсь. Очень.
— Джемайма , ты вовсе не зазнаешься, просто говоришь правду. Потрясающе! Вы уже решили, как назовете своих детей?
Я смеюсь.
— Пока нет, но подожди, посмотрим, что будет вечером.
— Что вы собираетесь делать? Дай-ка угадаю: он поведет тебя в какой-нибудь шикарный ресторан типа «Спаго» или «Эклипс», поужинать со своими лучшими друзьями Томом Крузом и Николь Кидман.
— Нет, не угадала. Мы никуда не идем. Он готовит мне ужин.
— Он еще и готовить умеет! Джемайма, ни в коем случае не упусти его!
— Я и не собираюсь. Просто когда я смотрю на него удивляюсь, чем его привлекла такая, как я.
— Не говори глупости, Джемайма. Ему повезло, что у него такая девушка.
— Хм-м. Возможно, — отвечаю я, но на самом деле не могу поверить.
— Так что, сегодня вечером он собирается тебя соблазнить?
— Господи! Я даже не думала об этом! Он такой идеальный, я не могу представить, что прикасаюсь к нему, не говоря уже о том, чтобы с ним спать!
— Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
— Он действительно идеален.
Джеральдина зевает.
— Извини, Джемайма, я засыпаю.
— Не беспокойся, больше не буду тебя задерживать. Извини, что разбудила.
— Забудь, дорогая моя. Мне так приятно, что ты позвонила. Рада, что у тебя все хорошо. Позвони через пару дней, расскажи как дела.
— Хорошо. Береги себя.
— Да, — Джеральдина снова зевает — Ты тоже.
Опустив трубку, начинаю распаковывать чемоданы. Теперь, после разговора с Джеральдиной, ощущаю себя более уверенно. Ее поддержка придает мне силы.
Брэд очень тихо опускает трубку на кухне. Осторожно, чтобы избежать резкого щелчка, чтобы Джемайма не услышала. Он делает шаг назад, и лицо его медленно расплывается в самодовольной улыбке. Он мысленно поздравляет себя. Да, произносит он про себя. Да!
Что мне надеть? Я вытащила всю одежду, развесила на вешалки и пребываю в нерешительности! Мне не хочется выглядеть нарочито сексуально, чтобы он решил, будто я специально ради него наряжалась. Как мне сейчас не хватает совета Джеральдины! Как бы я хотела, чтобы она оказалась в этой комнате, присела на краешек кровати, сжимая в идеально наманикюренных пальчиках легкую сигарету, и без труда подобрала бы подходящий наряд! Правда, может, и хорошо, что ее нет: она наверняка заставила бы меня потратить целую кучу денег на новую одежду.
Я сбита с толку. Примеряю маленькое черное платье. Оно просто восхитительно и прекрасно облегает мой плоский живот и тонкую талию, но выглядит слишком вызывающе. Аккуратно вешаю платье обратно. Можно, конечно, надеть кремовые шелковые брюки и белую футболку — этот наряд мне очень идет. Но что, если он захочет меня соблазнить? В брюках я не буду чувствовать себя сексуальной.
Наконец останавливаюсь на белой футболке и короткой, слегка расклешенной замшевой юбке песочного цвета. Вы, наверное, решите, что я с ума сошла: нелепо носить замшу в Лос-Анджелесе, здесь так жарко. Но это моя самая последняя и любимая покупка. Мягкая, бархатистая замша — что может быть сексуальнее? Я смотрю на себя в зеркало. Надеваю большие серебряные серьги и белые босоножки на плоской подошве. Я выгляжу естественно, сексуально. Я — само совершенство. Похоже, уроки Джеральдины не прошли даром.
— О — восхищенно произносит Брэд, когда я наконец появляюсь в гостиной. Кажется, я целый час красилась и сушила волосы, теперь они лежат блестящей золотистой копной.
— Нравится? — я поворачиваюсь на триста шестьдесят градусов.
Брэд только улыбается и протягивает мне бокал шампанского.
— Ты выглядишь потрясающе. Мне нравится твоя юбка, — он мягко поглаживает ткань. От его прикосновений в моем животе происходит небольшое землетрясение, но я спокойно потягиваю шампанское и делаю вид, что для меня это обычное дело, — такие девушки, как я, пьют шампанское каждый вечер.
— Пойдем на кухню. Поболтаем, пока я заканчиваю с ужином, — предлагает Брэд.
Я следую за ним и обращаю внимание, что он приглушил свет и зажег большой каменный камин, чтобы создать уютную атмосферу. Хотя на улице, должно быть, градусов сорок.
Прохожу мимо обеденного стола, который Брэд накрыл к ужину. В центре стола — свежие цветы, и — две свечи.
Даже такой наивной девушке, как я, понятно, что Брэд пытался романтическое настроение. Он подтверждает мое предположение и включает музыку — тихая, сексуальная, медленная мелодия, кажется, раздается из каждого уголка комнаты.
— Квадрофонические колонки, — поясняет увидев, что я оглядываюсь и пытаюсь понять, откуда доносится музыка. — Потратил много денег, но это того стоит.
Да уж, точно, думаю я, но вслух ничего не говорю. Интересно, сколько раз он уже все это проделывал меня? Но тут же отгоняю эту мысль: в конце концов он здесь, со мной, и только это имеет значение.
— Как шампанское? — спрашивает он.
— Чудесно, — делаю еще глоток и вижу, что уже успела опустошить бокал. Черт. Это все от нервов: я опрокинула целый бокал, даже толком не распробовав!
— Еще? — смеется он и наполняет мой бокал из бутылки. — Я обычно не пью, но сегодня — особый случай, — он снова смеется.
Я наблюдаю за ним поверх бокала, все еще не в силах поверить, что такой красавец сидит рядом со мной.
Романтическое настроение? Джемайма абсолютно права. Брэд — мастер создавать романтическое настроение. Можно даже сказать, что он — опытный соблазнитель. Джемайме может показаться, что он отлично готовит, что делает это специально для нее. Но Брэд проделывал такое уже тысячу раз. И что он приготовил? На закуску — козий сыр, украшенный фиалковыми листиками и изящно разложенный на ломтиках орехового хлеба, слегка поджаренного в духовке и сбрызнутого ореховым маслом и лимонным соком. На горячее — куриные грудки в маринаде из розмарина и чеснока с кабачком и свежими овощами. А на десерт — салат из экзотических фруктов с обезжиренным мороженым. Не самое разнообразное меню, но не забывайте, что этот человек одержим здоровым образом жизни и считает каждую калорию, поэтом удивительно, что он вообще решился приготовить козий сыр.
Брэд вовсе не талантливый повар. Но он научился готовить всего шесть великолепных блюд, которые преподносит поочередно. Он тщательно запоминает, когда уже готовил цыпленка или рыбу, чтобы не дай бог не подать одно и то же блюдо два раза подряд. К счастью, с Джемаймой ему не о чем беспокоиться.
Правда, надо признать, так он уже давно не старался. Почему — узнаем позже, а пока посмотрим, удалось ли ему произвести впечатление на Джемайму…
— Знаешь, что самое невероятное? — спрашивает Брэд, нарезая морковку и кабачки — он их называет цуккини — тонкими ломтиками.
У меня кружится голова. Шампанское и смена часовых поясов производят убийственный эффект, но я все равно продолжаю пить, чтобы перестать нервничать.
— То, что у такой женщины, как ты, нет бойфренда.
— Хм, — я слегка покачиваюсь на табурете. — Странно, что у такого, как ты, нет девушки.
Брэд улыбается.
— Так и знал, что ты это скажешь.
— Прямо читаешь мои мысли, — с сарказмом отвечаю я и тут же жалею, не хотела, чтобы слова прозвучали насмешливо. Что еще я могла ответить? Но, к счастью, Брэд ничего не замечает.
— Да! Читаю мысли! — с энтузиазмом соглашается он. — я верю в судьбу, а ты?
Боже, наконец-то нашлась тема для разговора. Хорошо, что у нас есть хоть что-то общее. Может, мы похожи, может, у нас найдутся общие темы. Боже, как бы я этого хотела.
— Конечно, — отвечаю я. — Я верю в судьбу, но также верю, что каждый может контролировать жизнь. Даже не знаю, во что верю сильнее. Мне кажется, что жизнь — как дерево, и мы можем выбрать одну из ветвей. Когда мы выбираем нашу ветвь, то выбираем направление жизни, наше предназначение.
Брэд понимающе кивает головой.
— Итак, — отваживается спросить он спустя минуту. — Как ты думаешь, это судьба?
Опускает бокал и пристально смотрит на меня.
— Да, конечно, мы встретились не случайно, — только послушайте, как умно я рассуждаю! — Я считаю, что люди появляются в нашей жизни, чтобы чему — то нас научить.
— И чему бы ты хотела научиться у меня? — мне кажется или он действительно поднимает бровь? Он что, заигрывает со мной?
— Я скажу тебе завтра утром, — молодец, Джемайма, наконец-то шампанское подействовало, я набралась храбрости и начала флиртовать с ним.
— Может, я научу тебя кое-чему прямо сейчас? — Брэд пододвигается ближе, и я веду себя как глупая корова: в панике вскакиваю на ноги.
— Может, сначала поужинаем? — очень, очень умно. — Уверена, я лучше усвою твои уроки, когда съем что-нибудь. Я умираю с голоду. М-м-м, как вкусно. Я и не думала, что ты умеешь готовить. Почему ты мне не сказал? Так что, ужин готов? — заткнись, Джемайма. Ты ведешь себя как полная дура. Заткнись!
Брэд смеется и взъерошивает мне волосы.
— Ты такая смешная, Джей-Джей, ты знаешь это.
— М-мда, мне уже говорили.
Что? Неужели он думает, что все блондинки — тупые как пробки? Мне хочется сказать что-нибудь очень едкое, но как я могу на него обижаться? Он же едва меня знает. Нельзя обвинять его в том, что он делает скоропалительные выводы. Откуда он знает, какая я? Есть у меня чувство юмора или нет?
— Ужин готов, — говорит он. — Зажги свечи, а я накрою на стол.
Покорно выполняю указания. Брэд заходит с тарелками в руках и нажимает выключатель у двери. Комната погружается в темноту. Только две свечи на столе излучают приглушенный свет да камин потрескивает в углу.
— Так лучше, — произносит он и садится за стол.
— Намного, — соглашаюсь я. — Но я тебя совсем не вижу, — добавляю в шутку, что-то я сегодня настроена иронично. Но к счастью для меня, Брэд — американец, вдобавок житель Калифорнии. Он вообще не понимает, что такое ирония и английский юмор. Ему это также чуждо, как трусы из универмага «Маркс и Спенсер».
— О, — у него обиженный голос. — Извини, если я разочаровал тебя.
— Нет, Брэд, все в порядке, — я осмеливаюсь дотронуться до его руки. — Я шучу. Английский юмор. Извини.
— Хорошо, — он пытается засмеяться, но ничего не выходит. Не беда: при такой внешности Брэд просто не способен поверить, что кто-то может потерять к нему интерес больше чем на минуту, и быстро приходит в себя.
Мы болтаем о том о сем во время закусок. Смеемся между закусками и горячим блюдом. К тому времени, как цыпленок на столе, я уже полностью расслаблена. Не знаю, как Брэд, но я начинаю думать, что между нами существует какая-то особенная связь.
— Что для тебя важнее всего в любимом человеке? — наконец отваживаюсь спросить я. Выпив такое количество шампанского, я окончательно забываю о застенчивости.
— Надо подумать. Мне нужна честная, чувствительная женщина. Обязательно женственная, не карьеристка, а та, которая хочет стать женой и матерью — он делает паузу и пристально смотрит мне в глаза, сверлит меня взглядом. Через несколько секунд, а мне кажется, что прошло уже несколько часов, мне становится не по себе, и я отвожу взгляд.
— Мне нужна женщина, которая заставляла бы мен смеяться и любила жизнь, глубокая и цельная натура.
«Мне нужна…» О боже, и долго еще это будет продолжаться? Я-то ожидала услышать список из двух трех пунктов, а не двухчасовой монолог. Прекрати Джемайма, нельзя быть такой циничной.
— Мне нужна женщина, которая умеет любить и быть любимой. И она должна прекрасно выглядеть: следить за собой, вести здоровый образ жизни, не употреблять спиртное и наркотики. И у нее обязательно должна быть хорошая фигура.
Как странно. Может, это я со странностями? Почему он сначала перечислил все душевные качества, а потом категорично сказал, что ему нужна женщина с хорошей фигурой? Хотя какая разница, разве это имеет значение? Может, да, а может, и нет. В любом случае единственное, что меня беспокоит, как бы не вырубиться прямо за столом. Я очень устала, и все это, конечно, очень волнующе, и он просто неотразим, но мне кажется, я сейчас усну.
Брэд заканчивает перечисление требований к предполагаемой партнерше и наконец, благодарю бога — замечает, что я клюю носом.
— Ах ты бедняжка, — нежно произносит он. — Ты так устала.
Киваю в ответ, честно говоря, я боюсь, что у меня начнет заплетаться язык. Опьянение и усталость убийственны для моей артикуляции.
— Давай приготовлю кофе без кофеина, мы посидим у камина, а потом ты пойдешь спать, — снова благодарно киваю. На подгибающихся ногах подхожу к камину и опускаюсь, нет, скорее, обрушиваюсь на пол.
Брэд готовит кофе и накрывает кофейный столик позади меня. Садится на пол рядом со мной и поглаживает мои волосы. В такой ситуации мне, наверное, следовало бы нервничать. Вообще, когда я много выпью, меня обычно начинает тошнить. Но сейчас я так устала, что не могу ни нервничать, ни волноваться, ни разговаривать. Я просто сижу и пытаюсь сосредоточить все внимание на его ладони — большой, сильной ладони, которая мягко поглаживает мои волосы и лицо, щеку, двигается по направлению к подбородку.
— Иди сюда, — тихо произносит он.
У меня нет ни сил, ни желания сопротивляться. Ради бога, подумайте сами: я в шикарном доме в Лос-Анджелесе! С роскошным мужчиной! По-вашему, я должна сказать «нет»? Не думаю. К тому же я умираю от любопытства, мне хочется ощутить — что значит лежать рядом с таким красивым человеком? Хочется прикоснуться к нему, попробовать его кожу на ощупь, на вкус. Честно скажу, ту короткую возню, которая была у меня в прошлом, даже сексом-то не назовешь. Но то, что происходит сейчас, совсем другое дело. Я как будто попала на съемки фильма: все происходящее настолько нереально, словно я снимаюсь в кино. Даже когда он мягко берет меня за подбородок и приближает лицо для поцелуя, это напоминает замедленную съемку.
И наконец, его идеальные губы касаются моих, и он целует меня. Я бы описала этот поцелуй во всех деталях, если бы не была так смущена. Раньше со мной ничего подобного не случалось. Меня никогда не целовали так медленно и нежно.
И я ощущаю себя совсем по-другому, мне не хочется заниматься сексом с выключенным светом, не хочется неподвижно лежать на спине, чтобы живот стал почти плоским.
Случилось невероятное: я, полуобнаженная, лежу рядом с мужчиной, который больше меня! Боже думала, что такие тела существуют только на страницах глянцевых журналов. Только взгляните на его грудные мышцы, на его бицепсы и трицепсы!
Потом мы сбрасываем с себя всю одежду (и я ни капельки не возражаю!), и он начинает проделывать со мной такие штуки, которые я и представить не могла. Мне даже приходится закрыть глаза, потому что я умираю от смущения. Но постепенно смущение проходит, и все мое тело наполняет какое-то незнакомое, невероятное ощущение. Он лежит на спине, а я двигаюсь сверху и кричу как обезумевшая. Я даже не замечаю, откуда исходит этот гортанный, животный крик. И не могу остановиться. Так хорошо мне не было еще никогда в жизни.
— Это было потрясающе, — Брэд перекатывается на бок и смотрит мне в глаза, нежно целуя в щеку.
— Это. Было. Потрясающе! — бормочу я, все еще не в силах осознать, что только что произошло. По-моему, я испытала оргазм! Впервые в жизни я поняла, о чем твердят все глянцевые журналы, ощущение невероятное, но я слегка ошарашена: все случилось так неожиданно.
— Нет, я серьезно. Со мной еще никогда такого не случалось, — говорит Брэд.
Да что ты говоришь! А со мной? За всю жизнь я никогда не испытывала такого удивительного, приятного ощущения!
— Знаю, — отвечаю я. Вдруг мне приходит в голову странная мысль: что, если он подумает, что я — развратная потаскушка? Мы же едва знакомы. — Ты же не думаешь, что я потаскушка? — спрашиваю я, не успев подумать. — Я обычно так не поступаю… вообще-то, я никогда так не поступаю. Это совсем на меня не похоже…
— Для той, кто обычно так не поступает, у тебя хорошо получается, — произносит он, берет мою руку и крепко сжимает кулак.
Я смеюсь.
— Я не это хотела сказать.
— Знаю, — отвечает он. — Я знаю, что ты не из тех девушек, которых не принимаешь всерьез. Эта ночь — одна из лучших в моей жизни.
— М-м-м, — теперь я на самом деле засыпаю. — И в моей, — удается пробормотать мне, и тут я отключаюсь.
Брэд легонько приподнимает Джемайму — можете себе представить, чтобы пару месяцев назад кто-нибудь легонько ее приподнял?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
— Ты что, с ума сошла? Я целый день о тебе думала! Мне не терпится все услышать! Рассказывай, как все прошло. Какой он? Он красивый?
Я смеюсь и понижаю голос до шепота.
— Джеральдина, ты даже не представляешь.
— О-о. Хочешь сказать, что он наврал про фотографию? И оказался толстым, лысым карапузом.
— Нет, нет. Он — я говорю серьезно — самый красивый мужчина, которого я только видела в жизни.
— Шутишь!
— Клянусь. Он в миллион раз лучше, чем на фотографии. Я глаз не могла от него отвести!
— А он? Что он о тебе думает? Ты ему понравилась?
— Самое удивительное, да. Он тоже сказал, что в жизни я намного красивее. Не хочу зазнаваться, но, по-моему, я ему нравлюсь. Очень.
— Джемайма , ты вовсе не зазнаешься, просто говоришь правду. Потрясающе! Вы уже решили, как назовете своих детей?
Я смеюсь.
— Пока нет, но подожди, посмотрим, что будет вечером.
— Что вы собираетесь делать? Дай-ка угадаю: он поведет тебя в какой-нибудь шикарный ресторан типа «Спаго» или «Эклипс», поужинать со своими лучшими друзьями Томом Крузом и Николь Кидман.
— Нет, не угадала. Мы никуда не идем. Он готовит мне ужин.
— Он еще и готовить умеет! Джемайма, ни в коем случае не упусти его!
— Я и не собираюсь. Просто когда я смотрю на него удивляюсь, чем его привлекла такая, как я.
— Не говори глупости, Джемайма. Ему повезло, что у него такая девушка.
— Хм-м. Возможно, — отвечаю я, но на самом деле не могу поверить.
— Так что, сегодня вечером он собирается тебя соблазнить?
— Господи! Я даже не думала об этом! Он такой идеальный, я не могу представить, что прикасаюсь к нему, не говоря уже о том, чтобы с ним спать!
— Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
— Он действительно идеален.
Джеральдина зевает.
— Извини, Джемайма, я засыпаю.
— Не беспокойся, больше не буду тебя задерживать. Извини, что разбудила.
— Забудь, дорогая моя. Мне так приятно, что ты позвонила. Рада, что у тебя все хорошо. Позвони через пару дней, расскажи как дела.
— Хорошо. Береги себя.
— Да, — Джеральдина снова зевает — Ты тоже.
Опустив трубку, начинаю распаковывать чемоданы. Теперь, после разговора с Джеральдиной, ощущаю себя более уверенно. Ее поддержка придает мне силы.
Брэд очень тихо опускает трубку на кухне. Осторожно, чтобы избежать резкого щелчка, чтобы Джемайма не услышала. Он делает шаг назад, и лицо его медленно расплывается в самодовольной улыбке. Он мысленно поздравляет себя. Да, произносит он про себя. Да!
Что мне надеть? Я вытащила всю одежду, развесила на вешалки и пребываю в нерешительности! Мне не хочется выглядеть нарочито сексуально, чтобы он решил, будто я специально ради него наряжалась. Как мне сейчас не хватает совета Джеральдины! Как бы я хотела, чтобы она оказалась в этой комнате, присела на краешек кровати, сжимая в идеально наманикюренных пальчиках легкую сигарету, и без труда подобрала бы подходящий наряд! Правда, может, и хорошо, что ее нет: она наверняка заставила бы меня потратить целую кучу денег на новую одежду.
Я сбита с толку. Примеряю маленькое черное платье. Оно просто восхитительно и прекрасно облегает мой плоский живот и тонкую талию, но выглядит слишком вызывающе. Аккуратно вешаю платье обратно. Можно, конечно, надеть кремовые шелковые брюки и белую футболку — этот наряд мне очень идет. Но что, если он захочет меня соблазнить? В брюках я не буду чувствовать себя сексуальной.
Наконец останавливаюсь на белой футболке и короткой, слегка расклешенной замшевой юбке песочного цвета. Вы, наверное, решите, что я с ума сошла: нелепо носить замшу в Лос-Анджелесе, здесь так жарко. Но это моя самая последняя и любимая покупка. Мягкая, бархатистая замша — что может быть сексуальнее? Я смотрю на себя в зеркало. Надеваю большие серебряные серьги и белые босоножки на плоской подошве. Я выгляжу естественно, сексуально. Я — само совершенство. Похоже, уроки Джеральдины не прошли даром.
— О — восхищенно произносит Брэд, когда я наконец появляюсь в гостиной. Кажется, я целый час красилась и сушила волосы, теперь они лежат блестящей золотистой копной.
— Нравится? — я поворачиваюсь на триста шестьдесят градусов.
Брэд только улыбается и протягивает мне бокал шампанского.
— Ты выглядишь потрясающе. Мне нравится твоя юбка, — он мягко поглаживает ткань. От его прикосновений в моем животе происходит небольшое землетрясение, но я спокойно потягиваю шампанское и делаю вид, что для меня это обычное дело, — такие девушки, как я, пьют шампанское каждый вечер.
— Пойдем на кухню. Поболтаем, пока я заканчиваю с ужином, — предлагает Брэд.
Я следую за ним и обращаю внимание, что он приглушил свет и зажег большой каменный камин, чтобы создать уютную атмосферу. Хотя на улице, должно быть, градусов сорок.
Прохожу мимо обеденного стола, который Брэд накрыл к ужину. В центре стола — свежие цветы, и — две свечи.
Даже такой наивной девушке, как я, понятно, что Брэд пытался романтическое настроение. Он подтверждает мое предположение и включает музыку — тихая, сексуальная, медленная мелодия, кажется, раздается из каждого уголка комнаты.
— Квадрофонические колонки, — поясняет увидев, что я оглядываюсь и пытаюсь понять, откуда доносится музыка. — Потратил много денег, но это того стоит.
Да уж, точно, думаю я, но вслух ничего не говорю. Интересно, сколько раз он уже все это проделывал меня? Но тут же отгоняю эту мысль: в конце концов он здесь, со мной, и только это имеет значение.
— Как шампанское? — спрашивает он.
— Чудесно, — делаю еще глоток и вижу, что уже успела опустошить бокал. Черт. Это все от нервов: я опрокинула целый бокал, даже толком не распробовав!
— Еще? — смеется он и наполняет мой бокал из бутылки. — Я обычно не пью, но сегодня — особый случай, — он снова смеется.
Я наблюдаю за ним поверх бокала, все еще не в силах поверить, что такой красавец сидит рядом со мной.
Романтическое настроение? Джемайма абсолютно права. Брэд — мастер создавать романтическое настроение. Можно даже сказать, что он — опытный соблазнитель. Джемайме может показаться, что он отлично готовит, что делает это специально для нее. Но Брэд проделывал такое уже тысячу раз. И что он приготовил? На закуску — козий сыр, украшенный фиалковыми листиками и изящно разложенный на ломтиках орехового хлеба, слегка поджаренного в духовке и сбрызнутого ореховым маслом и лимонным соком. На горячее — куриные грудки в маринаде из розмарина и чеснока с кабачком и свежими овощами. А на десерт — салат из экзотических фруктов с обезжиренным мороженым. Не самое разнообразное меню, но не забывайте, что этот человек одержим здоровым образом жизни и считает каждую калорию, поэтом удивительно, что он вообще решился приготовить козий сыр.
Брэд вовсе не талантливый повар. Но он научился готовить всего шесть великолепных блюд, которые преподносит поочередно. Он тщательно запоминает, когда уже готовил цыпленка или рыбу, чтобы не дай бог не подать одно и то же блюдо два раза подряд. К счастью, с Джемаймой ему не о чем беспокоиться.
Правда, надо признать, так он уже давно не старался. Почему — узнаем позже, а пока посмотрим, удалось ли ему произвести впечатление на Джемайму…
— Знаешь, что самое невероятное? — спрашивает Брэд, нарезая морковку и кабачки — он их называет цуккини — тонкими ломтиками.
У меня кружится голова. Шампанское и смена часовых поясов производят убийственный эффект, но я все равно продолжаю пить, чтобы перестать нервничать.
— То, что у такой женщины, как ты, нет бойфренда.
— Хм, — я слегка покачиваюсь на табурете. — Странно, что у такого, как ты, нет девушки.
Брэд улыбается.
— Так и знал, что ты это скажешь.
— Прямо читаешь мои мысли, — с сарказмом отвечаю я и тут же жалею, не хотела, чтобы слова прозвучали насмешливо. Что еще я могла ответить? Но, к счастью, Брэд ничего не замечает.
— Да! Читаю мысли! — с энтузиазмом соглашается он. — я верю в судьбу, а ты?
Боже, наконец-то нашлась тема для разговора. Хорошо, что у нас есть хоть что-то общее. Может, мы похожи, может, у нас найдутся общие темы. Боже, как бы я этого хотела.
— Конечно, — отвечаю я. — Я верю в судьбу, но также верю, что каждый может контролировать жизнь. Даже не знаю, во что верю сильнее. Мне кажется, что жизнь — как дерево, и мы можем выбрать одну из ветвей. Когда мы выбираем нашу ветвь, то выбираем направление жизни, наше предназначение.
Брэд понимающе кивает головой.
— Итак, — отваживается спросить он спустя минуту. — Как ты думаешь, это судьба?
Опускает бокал и пристально смотрит на меня.
— Да, конечно, мы встретились не случайно, — только послушайте, как умно я рассуждаю! — Я считаю, что люди появляются в нашей жизни, чтобы чему — то нас научить.
— И чему бы ты хотела научиться у меня? — мне кажется или он действительно поднимает бровь? Он что, заигрывает со мной?
— Я скажу тебе завтра утром, — молодец, Джемайма, наконец-то шампанское подействовало, я набралась храбрости и начала флиртовать с ним.
— Может, я научу тебя кое-чему прямо сейчас? — Брэд пододвигается ближе, и я веду себя как глупая корова: в панике вскакиваю на ноги.
— Может, сначала поужинаем? — очень, очень умно. — Уверена, я лучше усвою твои уроки, когда съем что-нибудь. Я умираю с голоду. М-м-м, как вкусно. Я и не думала, что ты умеешь готовить. Почему ты мне не сказал? Так что, ужин готов? — заткнись, Джемайма. Ты ведешь себя как полная дура. Заткнись!
Брэд смеется и взъерошивает мне волосы.
— Ты такая смешная, Джей-Джей, ты знаешь это.
— М-мда, мне уже говорили.
Что? Неужели он думает, что все блондинки — тупые как пробки? Мне хочется сказать что-нибудь очень едкое, но как я могу на него обижаться? Он же едва меня знает. Нельзя обвинять его в том, что он делает скоропалительные выводы. Откуда он знает, какая я? Есть у меня чувство юмора или нет?
— Ужин готов, — говорит он. — Зажги свечи, а я накрою на стол.
Покорно выполняю указания. Брэд заходит с тарелками в руках и нажимает выключатель у двери. Комната погружается в темноту. Только две свечи на столе излучают приглушенный свет да камин потрескивает в углу.
— Так лучше, — произносит он и садится за стол.
— Намного, — соглашаюсь я. — Но я тебя совсем не вижу, — добавляю в шутку, что-то я сегодня настроена иронично. Но к счастью для меня, Брэд — американец, вдобавок житель Калифорнии. Он вообще не понимает, что такое ирония и английский юмор. Ему это также чуждо, как трусы из универмага «Маркс и Спенсер».
— О, — у него обиженный голос. — Извини, если я разочаровал тебя.
— Нет, Брэд, все в порядке, — я осмеливаюсь дотронуться до его руки. — Я шучу. Английский юмор. Извини.
— Хорошо, — он пытается засмеяться, но ничего не выходит. Не беда: при такой внешности Брэд просто не способен поверить, что кто-то может потерять к нему интерес больше чем на минуту, и быстро приходит в себя.
Мы болтаем о том о сем во время закусок. Смеемся между закусками и горячим блюдом. К тому времени, как цыпленок на столе, я уже полностью расслаблена. Не знаю, как Брэд, но я начинаю думать, что между нами существует какая-то особенная связь.
— Что для тебя важнее всего в любимом человеке? — наконец отваживаюсь спросить я. Выпив такое количество шампанского, я окончательно забываю о застенчивости.
— Надо подумать. Мне нужна честная, чувствительная женщина. Обязательно женственная, не карьеристка, а та, которая хочет стать женой и матерью — он делает паузу и пристально смотрит мне в глаза, сверлит меня взглядом. Через несколько секунд, а мне кажется, что прошло уже несколько часов, мне становится не по себе, и я отвожу взгляд.
— Мне нужна женщина, которая заставляла бы мен смеяться и любила жизнь, глубокая и цельная натура.
«Мне нужна…» О боже, и долго еще это будет продолжаться? Я-то ожидала услышать список из двух трех пунктов, а не двухчасовой монолог. Прекрати Джемайма, нельзя быть такой циничной.
— Мне нужна женщина, которая умеет любить и быть любимой. И она должна прекрасно выглядеть: следить за собой, вести здоровый образ жизни, не употреблять спиртное и наркотики. И у нее обязательно должна быть хорошая фигура.
Как странно. Может, это я со странностями? Почему он сначала перечислил все душевные качества, а потом категорично сказал, что ему нужна женщина с хорошей фигурой? Хотя какая разница, разве это имеет значение? Может, да, а может, и нет. В любом случае единственное, что меня беспокоит, как бы не вырубиться прямо за столом. Я очень устала, и все это, конечно, очень волнующе, и он просто неотразим, но мне кажется, я сейчас усну.
Брэд заканчивает перечисление требований к предполагаемой партнерше и наконец, благодарю бога — замечает, что я клюю носом.
— Ах ты бедняжка, — нежно произносит он. — Ты так устала.
Киваю в ответ, честно говоря, я боюсь, что у меня начнет заплетаться язык. Опьянение и усталость убийственны для моей артикуляции.
— Давай приготовлю кофе без кофеина, мы посидим у камина, а потом ты пойдешь спать, — снова благодарно киваю. На подгибающихся ногах подхожу к камину и опускаюсь, нет, скорее, обрушиваюсь на пол.
Брэд готовит кофе и накрывает кофейный столик позади меня. Садится на пол рядом со мной и поглаживает мои волосы. В такой ситуации мне, наверное, следовало бы нервничать. Вообще, когда я много выпью, меня обычно начинает тошнить. Но сейчас я так устала, что не могу ни нервничать, ни волноваться, ни разговаривать. Я просто сижу и пытаюсь сосредоточить все внимание на его ладони — большой, сильной ладони, которая мягко поглаживает мои волосы и лицо, щеку, двигается по направлению к подбородку.
— Иди сюда, — тихо произносит он.
У меня нет ни сил, ни желания сопротивляться. Ради бога, подумайте сами: я в шикарном доме в Лос-Анджелесе! С роскошным мужчиной! По-вашему, я должна сказать «нет»? Не думаю. К тому же я умираю от любопытства, мне хочется ощутить — что значит лежать рядом с таким красивым человеком? Хочется прикоснуться к нему, попробовать его кожу на ощупь, на вкус. Честно скажу, ту короткую возню, которая была у меня в прошлом, даже сексом-то не назовешь. Но то, что происходит сейчас, совсем другое дело. Я как будто попала на съемки фильма: все происходящее настолько нереально, словно я снимаюсь в кино. Даже когда он мягко берет меня за подбородок и приближает лицо для поцелуя, это напоминает замедленную съемку.
И наконец, его идеальные губы касаются моих, и он целует меня. Я бы описала этот поцелуй во всех деталях, если бы не была так смущена. Раньше со мной ничего подобного не случалось. Меня никогда не целовали так медленно и нежно.
И я ощущаю себя совсем по-другому, мне не хочется заниматься сексом с выключенным светом, не хочется неподвижно лежать на спине, чтобы живот стал почти плоским.
Случилось невероятное: я, полуобнаженная, лежу рядом с мужчиной, который больше меня! Боже думала, что такие тела существуют только на страницах глянцевых журналов. Только взгляните на его грудные мышцы, на его бицепсы и трицепсы!
Потом мы сбрасываем с себя всю одежду (и я ни капельки не возражаю!), и он начинает проделывать со мной такие штуки, которые я и представить не могла. Мне даже приходится закрыть глаза, потому что я умираю от смущения. Но постепенно смущение проходит, и все мое тело наполняет какое-то незнакомое, невероятное ощущение. Он лежит на спине, а я двигаюсь сверху и кричу как обезумевшая. Я даже не замечаю, откуда исходит этот гортанный, животный крик. И не могу остановиться. Так хорошо мне не было еще никогда в жизни.
— Это было потрясающе, — Брэд перекатывается на бок и смотрит мне в глаза, нежно целуя в щеку.
— Это. Было. Потрясающе! — бормочу я, все еще не в силах осознать, что только что произошло. По-моему, я испытала оргазм! Впервые в жизни я поняла, о чем твердят все глянцевые журналы, ощущение невероятное, но я слегка ошарашена: все случилось так неожиданно.
— Нет, я серьезно. Со мной еще никогда такого не случалось, — говорит Брэд.
Да что ты говоришь! А со мной? За всю жизнь я никогда не испытывала такого удивительного, приятного ощущения!
— Знаю, — отвечаю я. Вдруг мне приходит в голову странная мысль: что, если он подумает, что я — развратная потаскушка? Мы же едва знакомы. — Ты же не думаешь, что я потаскушка? — спрашиваю я, не успев подумать. — Я обычно так не поступаю… вообще-то, я никогда так не поступаю. Это совсем на меня не похоже…
— Для той, кто обычно так не поступает, у тебя хорошо получается, — произносит он, берет мою руку и крепко сжимает кулак.
Я смеюсь.
— Я не это хотела сказать.
— Знаю, — отвечает он. — Я знаю, что ты не из тех девушек, которых не принимаешь всерьез. Эта ночь — одна из лучших в моей жизни.
— М-м-м, — теперь я на самом деле засыпаю. — И в моей, — удается пробормотать мне, и тут я отключаюсь.
Брэд легонько приподнимает Джемайму — можете себе представить, чтобы пару месяцев назад кто-нибудь легонько ее приподнял?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37