А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

Кард Орсон Скотт

Сага о Вортинге - 2. Капитолий


 

Здесь выложена электронная книга Сага о Вортинге - 2. Капитолий автора по имени Кард Орсон Скотт. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Кард Орсон Скотт - Сага о Вортинге - 2. Капитолий.

Размер архива с книгой Сага о Вортинге - 2. Капитолий равняется 114.81 KB

Сага о Вортинге - 2. Капитолий - Кард Орсон Скотт => скачать бесплатную электронную книгу



Сага о Вортинге – 2

«Сага о Вортинге»: АСТ; 2002
ISBN 5-17-015138-1
Оригинал: Orson Scott Card, “Capitol”
Перевод: Александр Жикаренцев
Аннотация
Ни один ребенок не может быть понят, если не известны родители; ни одна революция не может быть понята, если не известен прежний порядок; ни одна колония не может быть понята, если не известна родная страна колонистов; ни один новый мир не может быть понят, если не известен мир, предшествовавший ему.
Далее излагаются истории, дошедшие до нас с планеты Капитолий. В них рассказывается об обществе, возведенном на пластике, стали и сомеке — все эти составляющие должны были служить вечно, и все они рассыпались в прах.
Эти сказания поведают вам, почему — и каким образом — Абнер Дун встал на путь уничтожения.
Орсон Скотт Кард
Капитолий
(Сага о Вортинге — 2)
Глава 1
СЛОВНО КРУГИ НА ВОДЕ
У Бергена Бишопа была мечта — он хотел стать художником.
Еще в семилетнем возрасте он заявил об этом, и тут же, словно по волшебству, перед ним возникли карандаши, бумага, уголь, акварельные и масляные краски, холст, палитра и целый набор всевозможных кисточек. Раз в неделю к нему стал приходить учитель рисования. Короче говоря, ему обеспечили все, что только можно было купить за деньги.
Учитель был достаточно умен и потому прекрасно знал: если уж зарабатываешь на хлеб, обучая отпрысков богатеньких родителей, то должен разбираться, когда говорить напрямик, а когда изворачиваться и лгать. Таким образом, за время работы фраза «У вашего ребенка талант» не раз срывалась с его губ. Но в данном случае он говорил правду и только правду, а поэтому ему было несколько трудновато заставить звучать искренне то, что обычно было ложью.
— Ваш сын талантлив! — с изумлением объявил он. — Ваш мальчик и в самом деле талантлив!
— А никто этого и не отрицает, — ответила мать мальчика, несколько удивленная неумными комплиментами учителя.
Отец не сказал ничего, лишь спросил себя, неужели этот глупец-учитель считает, что подобная экспансивность обеспечит ему прибавку к жалованью.
— Этот парень точно талантлив. У него огромное будущее. Огромное, — еще раз повторил учитель, а мать Бергена, уже подуставшая от бесконечных похвал, сказала:
— Мой дорогой друг, мы ни капельки не возражаем против его таланта. Талант так талант, пусть его. А вас мы ждем в следующий вторник. Большое спасибо за урок.
Однако, несмотря на подобное безразличие со стороны родителей, Берген погрузился в рисование с головой. За незначительный срок он приобрел технику, которая дается лишь долгими годами упражнений.
Он рос очень добрым мальчиком и всегда стоял на стороне справедливости. Многие юноши с планеты Кроув, посещающие ту же школу, что и он, считали своих слуг мальчиками для битья. И по-своему были правы — раз младшие братья вышли из моды, надо ж на ком-то вымещать свою злость. И слуги (а таковыми являлись мальчики того же возраста, что и господа) с ранних лет познавали на собственной шкуре одну простую истину: побои юных хозяев — сущая ерунда, вот попробуй ответить, тогда попляшешь.
Берген, однако, никогда не позволял себе ничего подобного. Вспыльчивость и вздорность не были свойственны ему, а потому он и его слуга, Дэл Ваулз, никогда не ругались и не тузили друг друга. Когда же Дэл, жутко стесняясь, упомянул между делом, что тоже был бы не прочь поучиться рисовать, Берген поступил по справедливости, то есть поделился с мальчиком не только красками и кисточками, но и своим учителем.
Учитель рисования не возражал против присутствия на уроках Дэла — тот сидел тихо и не надоедал с вопросами.
Однако при случае не замедлил намекнуть отцу Бергена, что неплохо было бы доплатить, ведь уроки посещает не один ученик, а двое.
— Дэл, и ты действительно посмел тратить впустую время учителя? — спросил Локен Бишоп сына своего слуги.
Дэл промолчал. Он перепугался до смерти и просто не знал, что сказать. За него ответил Берген:
— Это была моя идея. Чтобы он учился вместе со мной.
Какая разница — двое учатся или один?
— Учитель требует дополнительной оплаты. Тебе, Берген, пора бы уже понять цену деньгам. В общем, так, либо ты берешь уроки один, либо прощайся с рисованием.
Но Берген все-таки упросил учителя («Ты в одну секунду вылетишь отсюда. И не только из города, но и с планеты тоже!»), чтобы тот позволил Дэну сидеть тихонечко рядом и смотреть, как они занимаются. Ради этого Дэлу пришлось отказаться от карандашей и бумаги на уроке.
В девять лет Бергену прискучило рисование, и он уволил учителя. Затем он увлекся верховой ездой, опередив в этом увлечении многих мальчишек своего возраста. На этот раз Берген настоял на том, чтобы отец приобрел двух лошадей и позволил Дэлу сопровождать его на прогулках.
Детство — идиллическая пора. Разумеется, каких-то разочарований все равно не миновать, и иногда Дэл и Берген по несколько дней видеть друг друга не могли. Но эти редкие случаи остались погребенными под лавиной других, более счастливых воспоминаний и быстро забылись. Ежедневные прогулки на лошадях уводили их далеко от дома, но в какую бы сторону они ни направились, они могли ехать целый день и все равно не выбрались бы за границы владений отца Бергена.
Зачастую Берген на долгие часы забывал о том, что именно он здесь хозяин, а Дэл — всего лишь слуга по контракту, и вскоре мальчики стали лучшими друзьями. На пару они вымазали лестницу воском, так что родная сестра Бергена чуть не убилась, поскользнувшись на ступеньках — причем Берген принял всю вину на себя и стоически снес наказание, поскольку его всего лишь заперли в комнате на денек, но если б на подобном проступке поймали Дэла, слугу бы нещадно избили и выгнали взашей. На пару мальчишки прятались в кустах и следили за парочкой, которая, проехавшись нагишом на лошадях, совокуплялась на камнях утеса — и еще долгое время спустя гадали, не этим ли занимаются родители Бергена за запертыми дверьми. На пару они излазали каждую лужу в поместье, а костры разводили чуть ли не на каждом шагу. Они столько раз спасали друг другу жизнь, что сбились со счета, кто кому должен.
А потом, отпраздновав четырнадцатилетие, Берген вдруг вспомнил, что когда-то, будучи еще мальчишкой, рисовал.
Один из дядюшек, заехав погостить, заметил как-то:
— А вот и Берген, мальчик, который любит рисовать.
— Рисование было детским капризом, — усмехнулась мать. — Он уже вырос и больше подобными глупостями не занимается.
Берген не привык сердиться на мать. Но в возрасте четырнадцати лет немногие способны спокойно сносить насмешки и не реагировать на обвинение в «детских глупостях».
— Да неужели, мам? — немедленно встрял в разговор Берген. — Тогда почему же я все еще рисую?
— И где же ты рисуешь? — удивилась она.
— У себя в комнате.
— Что ж, покажи мне тогда свои работы, крошка-художник. — От «крошки» беситься хотелось.
— Я сжег их. Свою лучшую картину я еще не нарисовал.
Услышав это, мать и дядя громко расхохотались, а Берген выскочил из комнаты, сопровождаемый верным Дэлом.
— Какого дьявола, куда же все подевалось? — сердито ворчал он, роясь в шкафу, где раньше складировались принадлежности для рисования.
Дэл смущенно кашлянул.
— Берген, сэр… — проговорил он (по исполнении двенадцати лет Берген вступил в пору совершеннолетия, и согласно закону, все наемные работники, трудящиеся на него или на его отца, в разговоре с ним должны были употреблять вежливое обращение «сэр»). — Я думал, вам уже не понадобятся ни краски, ни все прочее. Это я их забрал.
— Верно, мне они и были ни к чему, — удивленно повернулся к нему Берген. — Но я даже не подозревал, что ты этим все еще увлекаешься.
— Простите меня, сэр. Но когда вы брали уроки, мне не часто представлялся случай попробовать свои силы. Лишь после того, как вы забросили рисование, я начал пользоваться вашими материалами.
— И что, ты умудрился все изрисовать?
— Там был огромный запас всего. Бумага закончилась, но еще осталась уйма холста. Я сейчас принесу.
Он сходил к себе и, воспользовавшись задней лестницей, дабы не попасться на глаза родителям Бергена, в два приема перенес все принадлежности назад.
— Я думал, ты не будешь возражать, — сказал Дэл, возвращая холст, краски и кисти.
Берген задумчиво обводил взглядом раскиданное по полу хозяйство:
— А я и не возражаю. Я злюсь на свою старуху, которая вбила в голову, будто я еще ребенок. Я решил, что снова начинаю рисовать. Ума не приложу, чего это я забросил занятия. Я ведь всегда хотел стать художником.
Мольберт он установил у окна, чтобы видеть раскинувшийся внизу двор, усеянный рощицами деревьев-хлыстов.
Деревья эти вздымались на высоту пятидесяти метров — грозные, прямые как стрела исполины, в бурю они, словно трава, стелились по земле. И фермеры Равнин могли не бояться, что какое-нибудь дерево в сильный ветер рухнет вдруг на дом.
Берген наложил на холст две широкие полосы — зеленую и голубую. Дэл внимательно наблюдал за ним. Порой движения Бергена были неуверенны, но все же вскоре на мольберте возникла картина. Долгая разлука с искусством никак не отразилась на его мастерстве. Глаз стал вернее, а краски приобрели глубину. И все-таки он оставался обыкновенным любителем.
— Может быть, стоит добавить небу красноты. Пару мазков, вон там, под облаками, — предложил Дэл.
— К небу я еще вернусь. — Берген смерил его холодным взглядом.
— Прости.
И Берген снова обратился к картине. Все у него получалось — за исключением деревьев-хлыстов. Ему никак не удавалось поймать их форму. Они казались такими бурыми, такими массивными. Но ведь на самом деле они выглядели совсем иначе. А когда он попытался изобразить их гнущимися под порывами ветра, они и вовсе выпали из общей картины. Они выглядели нескладными, совсем не такими, как в жизни. В конце концов Берген громко выругался, выбросил кисточку в окно, вскочил на ноги и в ярости зашагал по комнате.
Дэл подошел к картине и сказал:
— Берген, сэр, все не так уж плохо. Наоборот. Очень хорошая картина. Вот только деревья…
— Проклятие, сам вижу, — прорычал Берген, взбешенный тем, что, впервые за долгие годы взяв в руку кисть, не сумел добиться совершенства. Он развернулся — и увидел, как Дэл маленькой кисточкой наносит изящные, верные штришки.
— Вот, может, так будет лучше, сэр, — сказал наконец Дэл, отступая на пару шагов.
Берген подошел к холсту. Деревья-хлысты, выглядящие точь-в-точь как в жизни, вздымались к небу; ожив, они стали самой прекрасной деталью на всем полотне. Берген не мог оторвать от них глаз — они казались такими легкими — и такими легкими штрихами Дэл вписал их в пейзаж. Но так не должно было быть, это все неверно. Это Берген должен был стать художником, а не Дэл. Это нечестно, несправедливо, не правильно — Дэл не должен уметь рисовать деревья-хлысты.
Процедив в ярости какое-то ругательство, Берген размахнулся и что было силы ударил Дэла. Удар пришелся в челюсть. Дэл ошарашенно глядел на Бергена, оглушенный не столько ударом, сколько самим этим поступком.
— Раньше ты меня никогда не бил, — растерянно проговорил он.
— Прости, — немедленно ответил Берген.
— Я всего-то нарисовал деревья-хлысты.
— Я знаю. И прошу прощения. Обычно я не бью слуг.
При этих словах удивление Дэла переросло в ярость.
— Слуг? — холодно уточнил он. — Ах да, и в самом деле. Просто на какое-то мгновение я забыл, что я всего лишь слуга. Мы попробовали свои силы в одном и том же, и вдруг выяснилось, что я справился лучше тебя. Я забыл, что я слуга.
Берген опешил. Он ведь не имел в виду ничего плохого — просто похвалился тем, что обычно при обращении со слугами держит себя в руках.
— Но, Дэл, — растерянно произнес он, — ты и есть слуга.
— Вот именно. Я должен запомнить это на будущее. И ни в коем случае не побеждать. Я буду громко хохотать над твоими шутками, даже над самыми дурацкими. Буду придерживать поводья, чтобы ты мог обогнать меня. Буду всегда соглашаться с тобой, какую бы чушь ты ни плел.
— Этого я у тебя не просил! Я не хочу, чтобы со мной так обращались! — крикнул Берген, возмущенный подобной несправедливостью.
— Но именно так должны вести себя слуги со своими господами.
— А я не хочу, чтобы ты был слугой. Я хочу, чтобы ты был мне другом!
— Да, я тоже думал, что мы друзья.
— Ты слуга, но вместе с тем друг.
— Берген, сэр, — рассмеялся Дэл, — человек может быть либо слугой, либо другом. Это два конца одной и той же дороги, два противоположных конца. Либо тебе платят за службу, либо ты поступаешь так, как поступаешь, из любви к человеку.
— Но тебе платят, а я-то думал, ты любишь меня!
Дэл покачал головой:
— Я служил из любви к тебе и думал, что ты кормишь и одеваешь меня тоже из любви. Когда мы были вместе, я чувствовал себя свободным.
— Ты и так свободен.
— У меня контракт.
— Стоит тебе попросить, и я немедля порву его в клочки!
— Это обещание?
— Клянусь своей жизнью. Ты не слуга, Дэл!
Тут открылась дверь, и в комнату вошли мать Бергена и его дядя.
— Мы услышали крики, — сказала мать. — И подумали, что вы здесь поссорились.
— Мы просто немножко подрались подушками, — ответил Берген.
— Почему же тогда подушки лежат на постели, будто их и не трогали?
— Ну, мы подрались, а потом положили их обратно.
— Тебе повезло, Селли, — усмехнулся дядя. — У тебя не сын, а служанка прямо. Какая экономия!
— О Господи, Ноэль, он ведь не шутил. Он все еще рисует.
Они подошли к картине и внимательно рассмотрели ее.
После долгой паузы Ноэль повернулся к Бергену, улыбнулся и протянул руку.
— Мне было показалось, что ты там просто хвастался.
Мальчишки не могут не хвастаться. Но у тебя талант, мальчик мой. Небо чуть-чуть грубовато, над некоторыми деталями следует поработать. Но у человека, который так рисует деревья-хлысты, большое будущее.
Берген не любил, да и не умел присваивать чужие почести:
— Деревья рисовал Дэл.
Селли Бишоп в отвращении скривилась, но совладала с собой и, повернувшись к Дэлу, приторно улыбнулась:
— Как это мило, Дэл, что Берген позволяет тебе возиться со своими картинами.
Дэл ничего не ответил. Ноэль перевел задумчивый взгляд на мальчика:
— Контракт?
Дэл кивнул.
— Я выкуплю его, — предложил Ноэль.
— Не продается, — быстро ответил Берген.
— Ну, в принципе, — сладким голоском протянула Селли, — не такая уж плохая мысль. Рассчитываешь что-нибудь поиметь с его таланта?
— Попробовать стоит.
— Контракт, — твердо заявил Берген, — не продается.
Селли холодно глянула на своего сына:
— Все купленное может быть перепродано.
— Да, но если человек любит что-то, он не продаст это ни за какие деньги.
— Любит?!
— Селли, вечно тебе какие-то извращения на ум лезут, — сказал Ноэль. — Сразу видно, эти парни друзья не разлей вода. Порой у меня создается впечатление, что ты мерзейшая сучка на этой планете.
— О, Ноэль, ты слишком добр ко мне. Прослыть на этой планете сучкой действительно достижение. Да и кроме того, ведь есть же еще и императрица.
Они дружно расхохотались и покинули комнату.
— Извини, Дэл, — сказал Берген.
— Ничего, я привык, — кивнул Дэл. — Твоя мать и я никогда не любили друг друга. Но мне плевать — в этом доме только один человек мне небезразличен.
Какой-то миг они смотрели друг другу в глаза. Затем улыбнулись. И больше не говорили о случившемся, потому что в четырнадцать лет не принято выказывать нежные чувства — так называемые «слабости».
Когда Бергену исполнилось двадцать, до их планеты добрался сомек.
— Это же гениально! — воскликнул Локен Бишоп. — Да ты понимаешь, что это значит?! Если мы пройдем тест, то пять лет будем проводить во сне и пять лет — бодрствовать.
Мы проживем на этой земле на целое столетие дольше.
— А пройдем ли мы этот самый тест? — поинтересовался Берген.
При виде такой наивности родители громко расхохотались.
— Здесь же все дело в заслугах, а мальчик еще спрашивает, пройдет ли его семья тест! Конечно, мы пройдем, Берген!
Берген смотрел на отца и мать с холодной яростью, которую они вызывали у него в последнее время.
— С чего вдруг? — стараясь говорить как можно спокойнее, спросил он.
Локен уловил звенящие нотки в голосе сына и немедленно принял серьезный вид.
— Да с того, что твой отец обеспечивает работу пятидесяти тысячам мужчин и женщин, — ткнул он пальцем в грудь Бергену. — С того, что, если я вдруг решу прикрыть свое дельце, половина этой планетки отправится в тартарары. Да ты только посмотри, какие я плачу налоги! Больше, чем кто-либо, во всей Империи лишь пятьдесят человек обладают таким богатством, как я.
— Иными словами, мы получаем сомек, потому что ты богат, — констатировал Берген.
— Да, потому что я богат! — сердито отрезал Локен.
— В таком случае, если не возражаешь, я пока откажусь от сомека. Я хочу добиться этой чести собственными силами, а не принять ее по наследству от отца.

Сага о Вортинге - 2. Капитолий - Кард Орсон Скотт => читать онлайн электронную книгу дальше


Было бы хорошо, чтобы книга Сага о Вортинге - 2. Капитолий автора Кард Орсон Скотт дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Сага о Вортинге - 2. Капитолий у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Сага о Вортинге - 2. Капитолий своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Кард Орсон Скотт - Сага о Вортинге - 2. Капитолий.
Если после завершения чтения книги Сага о Вортинге - 2. Капитолий вы захотите почитать и другие книги Кард Орсон Скотт, тогда зайдите на страницу писателя Кард Орсон Скотт - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Сага о Вортинге - 2. Капитолий, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Кард Орсон Скотт, написавшего книгу Сага о Вортинге - 2. Капитолий, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Сага о Вортинге - 2. Капитолий; Кард Орсон Скотт, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн